ТАИНСТВЕННЫЙ НЕЗНАКОМЕЦ
Тартар уже не казался со стороны коричневым каштаном, утыканным черными шипами. Некоторые колонисты видели в нем кочан цветной капусты, завернутый в белую сетку, или коралловую губку круглой формы. Диаметр его увеличился втрое, а черные обелиски, придающие планете сходство с колючим каштаном, вытянулись на сотни километров от поверхности Тартара, что придавало ему еще и сходство с шевелящимся живым дикобразом. И веяло от него такой темной угрозой и неприязнью, что стыла в жилах кровь. Тартар постепенно разворачивал континуум своего мира в вакууме метагалактического домена и как бы предупреждал всех, чтобы ему не мешали.
Тосико как зачарованная смотрела на сияющие белым накалом острия обелисков, и в душу ее закрадывался страх. Она не знала, чем закончится попытка цивилизации Тартара развернуть свой мир, приспособить для жизни окружающее пространство, однако масштабы явления впечатляли. С другой стороны, две такие попытки уже имели место – Чужая и Орилоух – и не привели к глобальной катастрофе. Во всяком случае, сравнить их с выходом в Метагалактику нагуалей было нельзя. Многие жители родной колонии, с которыми встречалась Тосико, склонялись к убеждению, что и очередная попытка выхода из-под скорлупы потенциального барьера, принявшего вид планеты, тартарианам окажется не по силам. Но сама Тосико думала иначе: Тартар наконец-таки нашел способ проявиться в чужой вселенной, представляя собой такую же вселенную со своим набором констант и физических законов.
В зал визинга колонии «Зеленое Утро» вошел ее иринарх Фусао Мори, отец Тосико и доброй половины детей этого маленького мирка. Ему шел сто второй год, но был он еще крепок, силен, гладколиц, и лишь полное отсутствие волос на голове несколько старило главу поселения интраморфов возле Тартара.
«Завораживает? – кивнул он на черную гору планеты в центре обзорного виома. – Потрясающий вид, не правда ли? Иногда мне даже становится страшно. Когда я на него смотрю, стихи сочиняются сами собой».
Иринарх помедлил и прочитал нараспев:
Черный лотос расцвел в небесах,
Осыпается жизнь, как роса…
Тосико улыбнулась, но тут же согнала улыбку с губ.
«Отец, опасность очень велика, и пренебрегать ею нельзя».
«Ты имеешь в виду этот колючий осколок чужой вселенной?»
«Я имею в виду человечество. Гея превратилась в коллективное существо, разум которого направлен на устранение всех прогнозируемых помех для его эволюции. Мы – помеха на их пути, отец. Надо немедленно переселяться на Землю! Счетчик включен, времени у нас совсем мало».
«Земля должна остаться заповедником, музеем материнской цивилизации…»
«Если мы не поспешим, геяне первыми начнут переселяться, а чем такие переселения заканчивались, ты знаешь. Достаточно вспомнить завоевание Америки».
«Многие иерархи других колоний против переселения».
«В таком случае их просто уничтожат. Гея формирует военный флот, скоро начнется война на уничтожение, неужели ты этого не понимаешь?»
«Ты тоже не учитываешь многого в этой проблеме: наших традиций, свободы, ценностей, устремлений, – а последовательное отстаивание своей точки зрения как единственной истины неизбежно ведет к отрицанию всех мнений и учений, кроме своего».
«Это не тот случай, отец. Я отстаиваю лишь наше право на жизнь. Остальное неважно».
Фусао Мори покачал головой, разглядывая лицо дочери с неопределенным сожалением.
«Боюсь, мы не согласимся с твоими доводами. Я соберу референдум, попытайся объяснить всей колонии свое видение ситуации, но едва ли ты сможешь убедить старейшин в необходимости резко поменять уклад жизни, покинуть родные стены, сохранившие род».
Тосико поняла, что дальнейшие уговоры бесполезны. Интраморфы были и оставались индиверами, то есть индивидуалистами до мозга костей, уговорить их изменить точку зрения было невозможно.
Кто-то вошел в зал визинга.
Тосико и ее отец с удивлением смотрели на незнакомца, уверенно подходившего к ним. Он был невысок, строен, черноволос, смуглолиц, но внутри кипела энергия, а черные глаза пылали и пронизывали насквозь, так что невольно хотелось поправить одежду и «застегнуться на все пуговицы».
– У вас совсем нет времени на разговоры, – сказал он звучным баритоном необычного бархатного оттенка. – Я опередил флот Геи всего на полчаса.
– Кто вы такой? – сдвинул брови иринарх, в то время как Тосико разглядывала незнакомца во все глаза с опаской и любопытством.
– Посланец вечности, – улыбнулся черноглазый гость. – Не теряйте времени, иначе потеряете людей. Объявите тревогу и эвакуируйтесь на Землю.
– Какое право вы имеете приказывать мне… – начал Фусао Мори надменно.
– Я не приказываю, – перебил его незнакомец, – я советую. И, кажется, уже поздно. Смотрите!
На фоне мрака пространства, слева от Тартара и совсем близко от креста колонии – всего в полусотне километров, – засияли три крупных белых звезды, ощетинившиеся острыми лучиками света. Это вышли из «струн» спейсеры космофлота Геи. Тосико поняла это сразу и тревожно посмотрела на отца, медлившего принимать ответственное решение.
Звезды погасли. Однако видеотехника визинга выделила корабли красными крестиками, затем показала их мини-изображения. Тосико вздрогнула, увидев знакомые обводы гуррахских «диплодоков». Один из них повернул к Тартару, второй устремился к зеленой звездочке погранзаставы «Аргус», а третий, вытянув вперед змеиную голову на длинной шее, двинулся к древней космостанции, облюбованной предками Тосико для основания колонии.
– Уводите людей! – властно сказал черноглазый незнакомец. – Я попробую их задержать.
– Сначала я поговорю с ними, выясню, чего они хотят, – сухо отрезал Фусао Мори. – Нам нет нужды спасаться бегством, мы не преступники. К тому же колония имеет защиту.
– Через минуту будет поздно!
– Не вмешивайтесь… – высокомерно начал иринарх.
В то же мгновение приближавшийся к колонии «диплодок» плюнул длинным языком прозрачно-голубого пламени, и станция вздрогнула, развернулась от удара, начала кувыркаться: разряд неведомой энергии легко преодолел защитное поле космостанции и превратил один из концов ее крестообразного тела в облачко газа. К счастью, генераторы тяготения станции не перестали работать, и люди в зале визинга устояли на ногах.
Тосико вскрикнула – не от страха – от услышанного ею крика боли погибающих соотечественников.
Глаза незнакомца стали совсем черными, как бы провалились сами в себя, голова начала двоиться, плыть, пропадать, потом «вернулась на место».
«Уходите! Немедленно! С Земли дайте сигнал тревоги всем соотечественникам, пусть возвращаются. Удачи вам!»
Фусао Мори открыл рот, собираясь возразить, но посмотрел на виом, отражавший вращение станции, на лицо дочери и словно погас, сгорбился, пошел из зала, шаркая подошвами. Тосико с тревогой посмотрела ему вслед, догнала, взяла под руку. Оглянулась на пороге:
«Метро на Земле заблокировано…»
«Есть выход в бункер Тота. Запоминайте код». – Незнакомец послал девушке слоган.
«Спасибо за помощь! Кто вы, «посланец вечности»? Такое впечатление, что я вас знаю».
В удивительных глазах незнакомца на миг промелькнула улыбка.
«Возможно».
«Вы прилетели специально, чтобы помочь нам?»
«Возможно».
«Вы… Габриэль Грехов?!»
Та же тонкая улыбка.
«Возможно».
«Мы еще встретимся?»
«Возможно», – в четвертый раз ответил таинственный незнакомец.
Тосико убежала.
«Диплодок» выстрелил еще раз, но странным образом промахнулся. Затем вдруг начал разворачиваться и открыл огонь по своим собратьям.
Смуглолиций усмехнулся, вызвал в памяти лицо девушки-японки с огромными глазами, в которых горели восторг и ужас, еще раз усмехнулся и исчез.
ДЕСАНТ В БЕЛЫЙ ДОМ
На отдых им дали всего одну ночь, и Влад не удивился, когда в каюту к нему (они расположились на борту спейсера «Маг») пришла Улыба. Они уже понимали друг друга «с полумысли», ждали друг друга и не хотели откладывать встречи, которая должна была определить их отношения на жизнь вперед.
О любви не было сказано ни слова, но слова и не требовались тем, кто мог разговаривать языком мысленных образов, языком ласки и нежности, жажды обладания и счастья. Все у них получилось так, будто они жили друг с другом давно, хотя пришлось преодолевать и робость, и стеснение, и физическую боль. Но от этого их вспышка любви, растворившая обоих в пламени неизъяснимого блаженства, в космосе непередаваемых словами чувств и движений тела, не стала обыденным проявлением сексуального влечения, не опустошила души, не удовлетворила обоих и не отбила дальнейших желаний и ожидания открытий. Такого блаженства и полной самоотдачи Влад с Ванессой не испытывал никогда!
Поэтому отдых молодой пары получился относительным, хотя оба не жаловались на усталость и чувствовали небывалый подъем душевных сил. Ванесса, встретив их в кают-компании, увидела озаренные особым внутренним светом лица влюбленных и с грустью вздохнула, понимая, что молодые люди действительно нашли друг друга. Отрицать это мог бы только слепой. Она, конечно, не преминула задать Владу шутливый вопрос, когда они на короткое время оказались рядом в кают-компании спейсера:
«Неужели тебе больше нравятся неопытные девочки? Ведь я интересней…»
Влад не сразу понял смысл сказанного, нахмурился, ища достойный ответ, и Ванесса с грустно-лукавой улыбкой положила ему руку на плечо:
«Это я от ревности, не обижайся, воин. Ей повезло больше, чем мне. Кстати, благодарю за освобождение, спаситель. Если бы не твое вмешательство, не знаю, чем бы все закончилось. Дан все еще надеется вернуть меня в лоно семьи, а управляемый психоматрицей Кроули и вовсе потерял голову».
«Он тебя… обидел?»
«Не успел, хотя намеревался. Так что спасибо. И желаю счастья. – Ванесса отошла от столика, к которому подходила Улыба, подмигнула парню: – А девочка она и в самом деле классная! Вполне еще может оказаться, что больше повезло тебе, а не ей».
Влад не нашелся что ответить и лишь беспомощно посмотрел вслед женщине, чувствуя на себе острый, с оттенком насмешливого сочувствия, взгляд Горана Милича. Комиссар знал об их отношениях и надеялся, что союз Влада и Улыбы окажется крепче, чем его и Ванессы.
Вообще отношение к пленникам Госпожи, сумевшим выбраться на свободу, у всех членов команды Милича, в том числе и у него самого, складывалось почтительно-уважительное и даже мистически-благоговейное. Все знали, что пришлось пережить Улыбе и что преодолеть Владу, поэтому смотрели на них как на выходцев с того света.
На борту спейсера в данный момент находилось полтора десятка человек: комиссар со своей обоймой оперативников, Влад, Улыба, Ванесса и Дан Корев, занимавший один из боксов корабельного лазарета. После допроса контрразведчика выяснилось, что он действительно длительное время работал на председателя СЭКОНа Пустана Гриба, будучи запрограммированным с помощью специальной аппаратуры; точно так же были закодированы в свое время интраморфы, вошедшие в команду террористов, целью которой была провокационная деятельность, позволившая СЭКОНу объявить интраморфов вне закона.
Корев не отрицал, что работал на правительственную программу выявления и нейтрализации лидеров, и выдал несколько фамилий лиц, продолжавших эту деятельность. Среди них оказались его отец, Витторио Корев, комиссар сектора кризисных ситуаций службы ОКО, Иван Троянов, комиссар сектора стратегических концепций, и ряд сотрудников ОКО и погранслужбы рангом пониже. Не отрицал Даниэль и своей вины в утечке информации о находке споры Конструктора. По сути, он просто выполнил приказ своих кодировщиков, когда доложил председателю СЭКОНа о выходе сектора контрразведки на столь неординарный «клад», каким являлась спора. Однако сеансу пси-сканирования, позволившему очистить его интеллект-сферу от зомби-программы, Даниэль сопротивляться не стал, а его программа самоликвидации не сработала. Возможно, причина этого крылась во взаимодействии психики контрразведчика с пси-матрицей Кроули, вторжение которой в сознание Корева произвело на молодого человека сильнейшее впечатление.
После схватки с файвером, который тысячу лет назад стал «крестным» Влада, спейсер «Маг» во избежание инцидентов с разбуженным муравейником геянских спецслужб в районе споры Конструктора отвели в безопасное место, координаты которого знал инк корабля, сообщили о случившемся на Гею и стали ждать инструкций.
Горан признался, что получил задание найти «стадо» гуррахских псевров-«диплодоков», и даже попытался провести разведрейд в системе гуррах на бывшем спейсере Кроули, но получил сигнал тревоги, по которому и прибыл к Госпоже к финалу драмы с выходом Влада и Улыбы из споры. И тогда выяснилось, что никто из руководителей «контрас» такого сигнала не давал и комиссара к споре Конструктора не вызывал!
Это известие грянуло как гром среди ясного неба и потрясло Горана до глубины души, потому что он был в полной уверенности, что получил сигнал «три девятки» по треку именно от Асура Варига, но, когда тот во время сеанса связи отверг свою причастность к данному сигналу, удивлению комиссара не было границ. Впрочем, он сумел скрыть свои переживания от остальных, и лишь Ванесса заметила его состояние, чем пролила бальзам на его душевные раны. Все же он был ей небезразличен.
Ждали гонца с Геи, обсудив все, что произошло за время отсутствия Влада, и обменявшись мнениями по поводу воздействия эгрегора Геи на события в домене. Поспорив, сошлись в одном: человечество, населяющее планету-муравейник, сбросило маску «цивилизации индивидуальностей» (термин предложила Ванесса) и ступило на тропу вселенской Игры, превратившись в «цивилизацию управляемого маткой улья» или в «цивилизацию слепого тирана» (термин также принадлежал Ванессе).
Гонец на спейсер прибыл спустя двенадцать часов после поединка команды интраморфов с Кроули. Им оказался не Вариг, как ожидал Милич, а землянин Дивий.
Он обнял Влада, передав ему слоган ворчливого одобрения, радости по поводу его освобождения и облегчения с толикой виноватого сочувствия.
«Не сердишься, сынок?»
«За что?» – не понял молодой человек.
«За то, что я бросил тебя в опасную игру без твоего согласия… и не помог в трудную минуту».
«Ну что ты, учитель! Я все понимаю. Я должен был свой путь пройти сам, без подсказок».
«Ты правильно все понимаешь. Прости старика и за то, что я не рассказал тебе правду о твоих настоящих родителях. Но и это ты должен был узнать сам».
«Теперь я это знаю. «Свод истин» Ставр Панкратов писал не для правнука, а для своего сына».
«Ты пользовался камнем саммай?»
«Чем?!»
«Отец оставил тебе пси-свертку личности, своей и твоей мамы».
Влад нащупал на груди статуэтку человечка с поднятыми вверх руками.
«Я думал, что это… модуль связи с отцом…»
«Это его психоматрица, часть личности с резервом Сил».
«Значит, я не могу увидеть его… позвать?»
«В послании, оставленном твоим отцом мне, он намекнул, что встреча состоится».
«Когда?!»
«Жди, сынок, жди и надейся. Встреча может произойти раньше, чем мы думаем. А это и есть Улыба, правнучка Аристарха Железовского? – Дивий посмотрел на девушку, смело встретившую его взгляд. – Похожа, очень похожа».
«Разве вы видели моего прадеда?» – удивилась она.
«Его образ хранится в моей памяти, – улыбнулся Дивий. – Ведь я тоже правнук Аристарха, только по другой родовой ветви. Так что мы родственники, дочка».
Все, кто находился в кают-компании, замерли, разглядывая улыбающегося советника Владыки, Улыбу и Влада, также пораженных известием, потом зашумели, Ванесса зааплодировала и сказала со смешком:
– Чего еще мы не знаем о землянах, господин советник? Признавайтесь-ка. Может быть, кто-либо из вас является одновременно и родственником Грехова?
Дивий покачал головой:
– Габриэль любил только одну женщину – Настю Демидову, жену Ратибора Берестова, деда Ставра. Это все, что я знаю. Но давайте вернемся с горних высот на грешную землю, мальчики и девочки, у нас много неотложных дел. И первое – помощь в переселении интраморфов на Землю. Правительство Геи, опираясь на принятый советом старейшин и поддержанный СЭКОНом закон, разработало план уничтожения колоний.
В кают-компании установилась тишина.
– Сроки известны? – после минутного молчания спросил Горан.
– План, по сути, начинает разворачиваться. Сектор быстрого реагирования СЭКОНа получил три гуррахских спейсера – постарались ваши бывшие коллеги – пограничники, – глянул на Ванессу Дивий.
– Необходимо немедленно угнать из системы гуррах «стадо» псевров… Если бы не полученное мной сообщение о выходе из споры Велича, я был бы уже в системе. – Горан нахмурился. – Но претор заверил меня, что ни он, ни любой другой руководитель «контрас» такого приказа мне не посылал.
– Я знаю, – кивнул старик, – и у меня есть кое-какие соображения на сей счет, однако делиться ими пока рано.
– А какого дьявола колонисты не переселились на Землю сразу после того, как природа восстановилась? – спросила Ванесса, не понявшая, о чем идет речь. – Им же никто не мешал.
– Это проблема психологии индивидуализма, – вздохнул Дивий. – Вы тоже интраморфы и стремитесь работать индивидуально, чтобы не потерять ни грана своей драгоценной свободы. Хотя существовали и другие факторы, не позволившие колонистам вернуться из эмиграции на Землю. Многие их лидеры по сей день считают, что родная планета должна остаться заповедником. Теперь же вопрос возвращения – это вопрос жизни и смерти. Только эвакуировавшись на Землю, они уцелеют, и только все вместе смогут создать соборную систему, эгрегор, способный отразить агрессию эгрегора Геи.
– Я готова еще раз посетить колонии, – деловито предложила Ванесса. – Давайте мне напарника, и мы отправимся хоть сейчас.
– Вот твой напарник, – с лукавой искрой в глазах кивнул Дивий на Улыбу. – Вдвоем вы будете убедительней. Комиссар, выдели из своей команды четырех парней покрепче для охраны дам.
– Без проблем, – отозвался Горан невозмутимо.
Влад и Улыба обменялись слоганами, игравшими роль взглядов, понимания и любви, и этого было достаточно, чтобы молчаливо согласиться с расставанием. Ниточка ментальной связи соединяла их и была неуничтожима.
– Пошлите с нами Даниэля, – сказала вдруг Ванесса. – Пусть реабилитирует себя после такого провала.
– Он же… – начал Горан.
– Что он? Дан хороший оперативник, его знания и опыт нам пригодятся, а после депрограммирования он не страшен.
Милич пожал плечами, пряча чувства, вопросительно посмотрел на Дивия.
– Принято, – шлепнул ладонью о стол советник. – Теперь о других наших проблемах. Только не считайте себя пупами мира, единственными спасителями человечества и Мироздания, кроме вас, в «контрас» работают сотни людей и решают не менее важные задачи. Это я говорю в ответ на твою мысль «об избранности», дочка, – посмотрел на покрасневшую Ванессу Дивий. – С другой стороны, вам придется решать задачи, с которыми можете справиться только вы.
– А что предстоит делать нам? – спросил Милич. – Уводить псевров из системы гуррах?
– В том числе и это, хотя у вас более сложное задание. Стратеги СЭКОНа разработали не только планы захвата Земли и ликвидации колоний, но и уничтожения споры Конструктора и даже Тартара! Надо пробраться в дом Правительства на Гее и ликвидировать программы. Лучше всего – вместе с разработчиками и большим инком Правительства по имени Демиург. Чиновники любят давать звучные имена своим помощникам. Кроме того, необходимо выяснить способ обхода нагуалей, который разработали ученые в Рашн-секторе Геи. Справитесь?
Горан и Влад переглянулись.
– Сделаем все возможное, – сказал комиссар, игнорируя взгляды Ванессы. – Но ведь на спейсере Кроули уже стоит ММ-генератор…
– Что еще за ММ-генератор? – сердито спросила Ванесса, делая подчеркнуто независимый вид.
– Он имеет в виду генератор зеркального отражения, – пояснил волхв, – переводящий плюс-материю корабля со всем содержимым в минус-материальный двойник. К сожалению, принцип работы генератора Кроули, который он, по всей видимости, украл у джезеноидов, нам неизвестен, на его изучение и разработку аналогичных устройств требуется время. Проще влезть в инк-сеть геянских служб и выбрать всю информацию, а заодно желательно добыть и опытный образец.
Горан засмеялся.
– Как мед, так и ложкой… извините. План похода в Белый Дом уже разработан? Или мы это должны делать сами?
– План разрабатывается. Вашим наведением на цель будет заниматься весь отдел тактических операций «контрас». Группой обеспечения командует лично Асур Вариг.
Горан недоверчиво покачал головой.
– Нас будет подстраховывать сам претор? К чему такой риск?
– Мы хотим осуществить принцип минимальных потерь при максимальных последствиях операции. Муравейник тем и силен, что может спокойно пережить гибель тысяч солдат, клеток своего «мозга», не снижая эффективности организма в целом. Если же уничтожить матку, целенаправленная деятельность муравейника нарушится, восстанавливаться он будет долго. К сожалению, у человеческого муравейника Геи коллективный лидер, который нейтрализовать одним наскоком невозможно, однако потеря даже одной-двух влиятельных «особей» этого лидера скажется и на всей сложнейшей машине решений Геи. Во всяком случае, наши аналитики утверждают, что экспансивная деятельность эгрегора замедлится.
– Значит, нам придется ликвидировать лидеров?
– Один из них Пустан Гриб, основной разработчик стратегических инициатив СЭКОНа и всего эгрегора, второй – Демиург, большой аналитический инк Правительства.
Горан посмотрел на Влада:
– Ну что, напарник, беремся за это безнадежное дело?
– Разве у нас есть выбор? – отозвался Влад, выдерживая три разных взгляда – Улыбы, Ванессы и Дивия.
* * *
Системой охраны Дома Правительства – гигантской белой пирамиды, единственного здания в Центральном Номе высотой в двести этажей, как и всем его сложным хозяйством, ведал Демиург, самый мощный из интеллектуальных компьютерных комплексов, когда-либо созданных людьми. Его возможности превосходили даже потенциал компьютерных систем спецслужб, СЭКОНа, Законодательной Думы и были сравнимы с возможностями больших инков, работающих на Владыку и службу УАСС. Естественно, Демиург имел защиту от вторжения в его оперативные поля и поля памяти любых компьютерных взломщиков, поэтому запустить в него вирус, способный разрушить базовые серверные структуры и программы, извне было практически невозможно. Следовало высадить вирус-десант в сети Демиурга не-посредственно из зоны управления инком, в святая святых Белого Дома, – в бункере инк-контроля, располагавшемся в центре основания пирамиды.
Горану хорошо была известна система охраны Дома Правительства, так как в бытность свою комиссаром сектора общественной безопасности он имел к ней доступ, однако о защите бункера компьютерного центра он имел самые общие представления, поэтому задачу свою считал почти невыполнимой. Отказаться же от операции ему не позволило самолюбие. В отличие от него мальчишка-землянин не сомневался ни в чем и был абсолютно спокоен и собран, что глубоко уязвило комиссара и заставило принять такой же уверенный вид.
Прежде чем покинуть спейсер, Дивий передал им интенсионалы с полной информацией о Белом Доме, а также документы, по которым они могли некоторое время передвигаться по Гее и посещать многие закрытые институты и секретные центры, в том числе здание Правительства. По этим документам Горан числился личным представителем председателя СЭКОНа, а Влад – чиновником по особым поручениям комиссии служебных расследований. Удостоверения личности были подлинными, если не считать того, что голографические печати и подписи на них ставил не администратор СЭКОНа.
С час десантники привыкали молчать в пси-диапазоне, чтобы пси-аппаратура во всех общественных зданиях Геи не раскрыла их принадлежность к интраморфам, и переваривали полученную информацию. Потом на спейсер прибыл посланец Варига и принес комплекты динго-аппаратуры, пси-защитники и спецкостюмы с оружием скрытого ношения. Что «универсалы» в зависимости от класса имеют самые разные размеры, Горан знал, но не предполагал, что существуют особо миниатюрные аннигиляторы и парализаторы, которые легко встраиваются в манжеты рукавов и другие мелкие детали костюмов.
Кроме экипировки, посланец передал и новые интенсионалы с порциями сведений о предстоящей операции. После чего «личный представитель» и «агент по особым поручениям» немного откорректировали внешность, попрощались с подругами, собиравшимися выполнять свое задание, и убыли на Гею.
Охрана метро в Доме Правительства пропустила особо важных персон беспрекословно. Они имели «черно-золотой» допуск, то есть допуск высшей степени, позволявший предъявителю проходить в любые секретные организации. Конечно, их документы фиксировались и проходили компьютерную проверку, однако отдел подготовки операций «контрас» учел все возможные запросы Демиурга и подготовил ответы. Инк отдела кадров СЭКОНа подтвердил, что сотрудники Павлич и Кучер действительно находятся в штате службы и принадлежат к агентам, обладающим особыми полномочиями.
Не останавливаясь, «личный представитель» и «агент по особым поручениям» с чемоданчиками в руках сели в лифт и вышли из него в коридоре первого подземного этажа, опоясывающем основание пирамиды по периметру. Коридор охранялся, так как имел выходы в энергозал здания и коммуникационные колодцы, поэтому «Павлич» и «Кучер» прошли еще одну проверку, также не доставившую им хлопот.
Третья демонстрация удостоверений личности высоких гостей произошла у входа в энергетический центр Белого Дома, который стерегли фоксы, трое «живых» сторожей в боевой экипировке (шлемы их костюмов имели защиту от пси-излучения), и система опознавания и защиты, управляемая самим Демиургом. Здесь «Павлича» и «Кучера» остановили, так как их пропуска мульда опознавателя не спешила выплевывать обратно. Демиургу показалось подозрительным целеустремленное движение работников СЭКОНа, не имеющих отношения к хозяйственным службам здания.
Офицер охраны отреагировал на задержку пропусков стандартным сигналом «Внимание!» и направил на невозмутимых представителей СЭКОНа оружие. То же самое сделали его подчиненные, а фоксы, похожие на шестиногих ящериц с клиновидной головой (внутри – парализаторы и энергоразрядники, сетки-ловушки, ножи, метательные пластины и крючья), приподняли туловища и замерли, готовые по приказу связать непрошеных гостей.
На лбу мульды загорелся красный глаз, из щели выскочили удостоверения сотрудников СЭКОНа.
– К сожалению, в допуске отказано, – сказал молодой командир охраны. – Вам придется пройти в бюро контроля и решить проблему допуска на месте.
В то же мгновение Горан и Влад выстрелили: Горан из нейтрализатора уничтожил оба фокса, Влад импульсом парализатора, усиленным собственным выплеском Сил, обездвижил охранников.
Тотчас же в коридоре появились четверо точно так же экипированных мужчин с тележкой-антигравом, погрузили на нее парализованных охранников и спрятали за дверью подсобного помещения в конце коридора. Трое из них заняли места охранников, четвертый, с чемоданчиком, открыл дверь в энергозал и вместе с Владом и Гораном вошел внутрь. Он был проводником и знал, куда идти и что делать.
Трое «техников» (они изменили камуфляж спецкостюмов под форму технического персонала Белого Дома) пересекли зал с панорамными виомами и цветными схемами, с объемным монитором, контролирующим и показывающим все агрегаты и силовые коммуникации здания, вошли в бокс начальника дежурной смены энергоцентра.
Не объясняя ему ничего, Влад усыпил пожилого толстяка, а их проводник быстро вскрыл в стене бокса дверцу люка – вход в колодец технического контроля, который соединялся с осевым шпангоутом, пронизывающим все здание. Затем он вынул из чемоданчика несколько приборов и устройств с антеннами, опустил их на штанге в колодец, пробежался пальцами по клавиатуре переносного инка, разглядывая вспыхнувший над ним светящийся контур пирамиды с тонкой паутинкой коммуникаций. Засветились окошечки на торцах двух других приборчиков. Проводник с треском вскрыл футляр еще одного устройства, нажал несколько клавишей на его панели, быстро развернул еще одну антенну, покачал головой.
Горан и Влад переглянулись, ожидая, когда специалист из команды техобеспечения обезвредит сигнальные датчики в колодце коммуникаций. Наконец техник нашел частоты, на которых работали датчики системы контроля, подключил к ним свой синтезатор.
«У вас пять минут, – сказал он в пси-диапазоне. – Уходить будете другим путем, вам покажут».
Диверсанты пожали ему руку и один за другим влезли в колодец, представлявший собой прямоугольный короб с пучками кабелей по углам и сигнальной нитью по центру. В колодце они включили антигравы и быстро добрались до осевой трубы здания, затем поднялись на этаж выше и свернули в другой колодец, ведущий в инк-зону Белого Дома.
Заговорила пси-рация:
«Через минуту отключаем энергоснабжение. Вы готовы?»
«Начинайте».
«Пошел отсчет».
На шестидесятой секунде свет на всех этажах здания погас – бригада обеспечения вывела из строя подводящий энергию распределитель; Влад почувствовал это по изменению плотности пульсирующих вокруг электромагнитных потоков.
«Пошли!» – сказал Горан, выстрелом из нейтрализатора уничтожая люк входа в компьютерный зал, где обитал Демиург.
Белый Дом, естественно, имел резервную систему энергопитания и автономные источники, срабатывающие независимо от центрального распределителя. Однако план операции предусматривал это, и ждущие своей очереди группы поддержки мгновенно уничтожили все энергогенераторы, поддерживающие работоспособность технического оборудования здания. Все, кроме одного: Демиург имел свой собственный источник питания – максимально защищенный кварк-кессон, отключить или повредить который было невозможно. Но этого и не требовалось. Инк должен был находиться в рабочем состоянии, чтобы проглотить вирус-программу, разработанную специалистами «контрас».
Операторов, обслуживающих могущественную виртуальную «империю» Демиурга, насчитывалось всего четверо, пятым был начальник смены, ответственный за принимаемые инком решения. Его диверсанты вывели из игры первым, чтобы он не успел включить ликвидатор связи с компьютером. Двух операторов усыпил Влад, третьего Милич, а в четвертого пришлось стрелять из нейтрализатора, потому что парализующий пси-импульс на него не подействовал: парень оказался интраморфом!
Горан и Влад развернули чемоданчики – адаптеры подключения к полю решений инка, надели на головы шлемы связи, чтобы приступить ко вводу в рабочий контур инка вирус-программы, и в этот момент в зале инк-центра появился невысокого роста черноглазый мужчина в черном комбинезоне, возраст которого трудно было определить с первого взгляда. Передать Демиургу ключевой слоган и набрать код доступа на клавиатуре адаптера Горан не успел. Удар, нанесенный по его сознанию, был так внезапен и силен, что отразить его комиссар не смог.
Влад отреагировал на это нападение мгновенно, выстрелив в незнакомца сразу из всех «стволов» имеющегося в наличии оружия… и тоже получил ощутимый оглушающий удар, замедливший его реакцию и скорость движений, в то время как его залп пришелся в пустоту: незнакомца в том месте, куда стрелял молодой человек, уже не оказалось.
«Не торопись, воин, – раздался в зашумевшей голове Влада выразительно властный голос. – Давай поговорим».
Влад с трудом оглянулся.
На него смотрели черные, смеющиеся и одновременно суровые, доброжелательные и прицеливающиеся, бесконечно мудрые и внимательные глаза, в глубине которых тлела неизбывная печаль. Влад попробовал пошевелиться и не смог. Время как бы остановилось, как остановилось вокруг все движение, биение пульса жизни, вечный бесшумный прибой электромагнитных полей.
«Кто… ты?» – спросил Влад, силясь освободиться от «смирительной рубашки» чужой воли.
Мужчина улыбнулся, вдруг вырастая в размерах и тут же обретая прежний рост.
«Я тень во тьме, не видимая глазом,
Я – пепел, не рожденный стать алмазом…»
«И вправду живо только прожитое», – закончил Влад, вспоминая строки стихотворения Борхеса. – Кто ты?!»
«Тезка твой».
«Влад, что ли?»
«Отец назвал тебя при рождении Габриэлем. Влад – твое второе имя, крёстное. Однако это не суть важно. Что вы намеревались сотворить?»
Влад скосил глаза на неподвижное тело Горана Милича:
«Что ты с ним сделал?»
«Он просто не может двигаться, но все слышит и понимает. Зачем вы сюда заявились?»
«Чтобы сорвать планы СЭКОНа…»
«И только? А по-моему, в вашу задачу входит и полное разрушение программного обспечения Демиурга. Я ошибаюсь?»
Влад сделал гигантское усилие, и ему удалось наконец развернуть оружие костюма в сторону «тезки». Тот остался на месте, лишь в глазах заплясали искры иронии.
«Мы хотим уничтожить тех, кто вынашивает планы ликвидации колоний и земных деревень…»
«Они исполнители воли Игрока. Он найдет новых».
«Кого ты имеешь в виду под Игроком?»
«Человечество Геи. Вы уже должны были догадаться об этом сами. С этим Игроком надо воевать на игровом поле, а не в физическом плане. Впрочем, ты мог и не знать всех реалий процесса. Забирай своего приятеля и уходи».
«Мы не уйдем, пока не выполним задание».
Незнакомец снова увеличился в размерах, накрыл ладонями чемоданчики-адаптеры десантников, как бы всосал их в себя и приобрел прежний вид.
«Задумка хорошая, ваш вирус мог бы повредить Демиурга, но незначительно. Основной массив памяти инка дублирован всем информационным пространством Геи, то есть собственно эгрегором».
«Мы этого… не знали…»
Незнакомец кивнул:
«Он себя обезопасил от подобных акций. Каждый ход хорошего игрока есть прикрытие следующего хода, и Гея-Игрок научился это делать… не без вашей помощи».
«Не понимаю…»
«Он перенял у интраморфов все методы борьбы за выживание, все их способы разведки и контрразведки, научные достижения и расчеты, после чего начал развиваться сам. Естественно, паранормы ему теперь не нужны и даже опасны, кроме тех, разумеется, кого он запрограммировал. Да, этот вылупившийся из человечества Игрок-рой уродлив. Ему не нужны сильные личности, великие умы, ему нужны исполнители, рабочие руки, расходный материал. Не головы! Но все же это Игрок, и к нему стоит относиться соответственно».
«Он убивает… других людей…»
«С этим, безусловно, надо бороться, тут я полностью на вашей стороне. Однако рисковать тоже надо уметь. Ты же файвер, выйди в футур-поле, оглядись, а потом действуй. Кое-кто из твоих руководителей считает, что в большой Игре жертвуют и более сильными фигурами, чем пешки, и, возможно, это правильная стратегия, в таком случае поднимись над уровнем пешки, стань на уровень выше мышления противника, иначе проиграешь».
«Кто ты? Стихи Борхеса любил… Грехов!»
Черноглазый засмеялся.
«Борхеса любят многие. Прощай, тезка. Был рад тебя повидать. Думай, прежде чем что-либо сделать».
«Мы еще встретимся?»
«Непременно, хотя это зависит не только от меня».
Незнакомец исчез.
«Саван» скованности отпустил Влада. Зашевелился Милич, упираясь кулаками в пол зала, сел.
«Это и в самом деле был Грехов?»
Влад не ответил.
Небывалая Сила вырвалась вдруг из глубин его психики, раздвинула стены зала, он легко проник в поле сознания Демиурга, нашел закодированные файлы с планами уничтожения колоний интраморфов и населения Земли и одним движением собственного поля Сил испепелил их. Вышел из гиперрежима, встретив странный оценивающе-тревожный взгляд комиссара.
«Уходим!»
«Но мы еще не сделали…»
«Задание выполнено. Давай отбой».
Горан помедлил несколько мгновений, все еще глядя на двоящееся, светящееся, грозное лицо напарника, и дал сигнал свертки операции.
Тревога в Белом Доме началась, когда диверсанты уже входили в кабину метро.
Влад этому не удивился. Причиной задержки наверняка был Грехов. Или его посланец. Хотя очень хотелось верить, что это был он сам.
РОЖДЕНИЕ ПОДРУГИ ИГРОКА
Отдыхать десантникам не пришлось. На спейсере обоих уже ждал Асур Вариг, а буквально через пять минут после их возвращения с Геи на «Маг» прибыл Дивий, и руководители «контрас» уединились в рубке корабля с исполнителями операции «Демиург».
Доклад о происшествии в Белом Доме сделал Горан Милич. Влад в основном молчал, изредка вставляя слово, чтобы дополнить рассказ комиссара. Когда рассказ закончился, в рубке установилась тишина. Претор ОКО и советник Владыки переваривали полученную информацию. Потом Дивий сказал:
– По моим данным, программы ликвидации колоний и земных поселений в памяти Демиурга действительно уничтожены. Но не вирусом. Наша вирус-программа в нервную систему инка не попала.
– Бог с ним, с вирусом, – махнул рукой Вариг. – В конце концов цели мы достигли, приостановили начало агрессии. Команда сработала очень эффективно, и не ее вина, что вмешательство Грехова, или кто там был вместо него, не позволило нейтрализовать Демиурга вообще. Меня больше всего беспокоит именно это вмешательство. Вы уверены, что это был бывший проконсул Вече экзоморф Габриэль Грехов?
Горан посмотрел на Влада, но тот молчал. Вариг и Дивий переглянулись.
– Вы сомневаетесь?
– Это имеет какое-то значение? – пожал плечами комиссар.
– Имеет, – подтвердил Дивий. – Потому что появление проконсула, как правило, означает приближение какого-то глобального изменения континуума.
– Развертка нового Игрока, что ли?
– Возможно, – отрезал Вариг. – Хотя сама по себе развертка Игрока, будь это Гея, Тартар или спора Конструктора, не представляет масштабной опасности для всего домена.
– Пересечение интересов, – снизошло вдруг озарение на Влада. – Я не уверен, что мы встретились с самим Греховым, это действительно мог быть его посланец, но он дал понять, что стоит на стороне человечества и призывает нас не воевать с ним.
– И что же из этого следует?
– Наш домен уникален… это не мои слова, я их где-то слышал, но я согласен с ними. В Метагалактике сейчас идут процессы формирования Инженеров, и на эту роль претендует не одно только человечество Геи…
– Кто еще? Тартар?
– Я не знаю возможностей тартариан, хотя их попытка выйти в домен также может глобально изменить его законы, но ведь не они же запустили процесс сближения Стенок Космориума? Это мог сделать только внешний Игрок, заинтересованный и в чистке домена от нагуалей, и в уничтожении потенциальных Игроков.
– Потенциальных Игроков в Метагалактике не так уж и много.
– Вы не можете утверждать это наверняка. Космос велик даже внутри Космориума, кроме Геи и Тартара, еще есть спора Конструктора, уцелевшие джезеноиды, другие цивилизации… Мне кажется, мы наблюдаем столкновение как внутренних потенциальных властелинов домена, так и внешних Игроков. Причем за каждым из наших доморощенных Игроков стоит внешний…
В рубке снова повисла тишина. Руководители «контрас» оценивали предположение молодого землянина с высоты своих знаний и опыта, все больше убеждаясь, что его догадка имеет все права на существование.
– Почему бы Грехову не выйти на нас и прямо не сказать, чего он добивается? – проворчал Милич. – Насколько проще было бы строить планы и определять стратегию поведения.
– Он предпочитает вмешиваться лишь в крайних случаях, – задумчиво сказал Дивий. – И не любит подсказывать решения. Мы должны думать сами. Давайте думать. И действовать. Ваше новое задание, дорогие диверсанты, – помешать взрыву споры. Бригада спецопераций СЭКОНа готовится взорвать Госпожу.
Горан присвистнул, покосился на Влада, сидевшего рядом с выражением полнейшего безразличия ко всему на свете. На самом деле молодой человек пытался нащупать канал ментальной связи с Улыбой и в конце концов почувствовал ее теплое дыхание.
– Мне кое-что хочется уточнить, – сказал он, послав девушке слоган ландышевого аромата. – Какую силу представляем мы? На чьей мы стороне?
Горан с интересом заглянул в глаза напарника. Дивий улыбнулся. Вариг, наоборот, нахмурился.
– Не понимаю вашей иронии, молодой человек!
Влад покраснел, но взгляда не опустил.
– Я не иронизирую, однако не понимаю, кого мы защищаем. Явно не тартариан, но и не людей. Во всяком случае, не человечество Геи, судя по развязанной им войне с инакомыслящими. Теперь вы предлагаете спасать спору Конструктора…
Вариг фыркнул.
– Вывод интересный. Но должен вас разочаровать, молодой человек. Мы спасаем не спору Конструктора и даже не интраморфов…
– Мы на стороне жизни, сынок, – мягко сказал старик-землянин. – Конечно, в первую очередь мы стараемся спасти паранормов, ставших отщепенцами человеческого общества, в том числе и самих себя, но главная сила, которой мы служим, – это жизнь, равновесие, стабильность.
– Дорогой советник, – спохватился Вариг, вызвав отсчет времени, – о высоких материях будем рассуждать в более удобной обстановке. Нас ждут дела.
– Да, пора, – согласился Дивий, вставая. – Задание вам понятно, сынки?
– Разберемся, – встал Горан. – Почему бы вам не обратиться напрямую к Владыке и не попросить его отменить операцию СЭКОНа по уничтожению Госпожи? Ведь вы его советник. И довод есть убедительный: внутри споры находятся, по меньшей мере, несколько сотен женщин!
Вариг и Дивий обменялись понимающими взглядами и слоганами мгновенного мыслеобмена. Однако каким бы мгновенным этот обмен ни был, Влад уловил его смысл. Учитель спросил нечто вроде: не пора ли посвятить их во все детали? Вариг ответил: почему бы и нет? В конце концов, вы отвечаете за информбезопасность движения…
– Дело в том, дорогой комиссар, – после некоторого колебания сказал Дивий, – что Верховный Владыка Геи – это миф.
– Что вы имеете в виду? – удивился Горан. – Владыка… не существует?!
– И уже давно, лет тридцать. Последний Владыка умер в глубокой старости, но об этом общество ничего не знает. По официальной информации, он продолжает править Империей. Правительству же выгодно поддерживать этот миф, потому что не надо ни с кем делиться властью. Все остальные институты властной вертикали – Дума, Совет экспертов, СЭКОН, ОКО, Церковь – были и остаются просто инструментами, позволяющими манипулировать сознанием масс.
– Вот это новость! – Горан выпятил губы трубочкой, словно хотел еще раз свистнуть. – Я и предполагать не мог… а ведь копался во всех инк-сетях спецслужб… Но как же вам удалось стать советником несуществующего Владыки?
– Это долгая история. В ее основе – многоходовая операция «контрас», в результате которой СЭКОН вынужден был ограничить свои амбиции и утвердить институт советников Владыки.
– Но ведь я неоднократно видел и слышал его выступления…
– Ты видел тульпу, комиссар, или динго, как у вас принято говорить. В век живой пластичной техники нет ничего проще соорудить видеопризрак любого человека. Надеюсь, я развеял все твои сомнения?
Дивий кивнул Варигу, и они вышли. В рубке остались сидеть ошеломленные известием Горан и Влад, молча изучающие лица друг друга.
– Я забыл спросить у них… – начал комиссар.
Влад понял недосказанное.
– Ванесса и Улыба в данный момент находятся на территории одной из колоний, с ними все в порядке.
– Это тебе советник сказал?
– Почему советник? Я сам связался с Улыбой.
– Ты можешь держать контакт… на таком расстоянии?!
– Каких-то пять тысяч световых лет… – пробормотал Влад рассеянно. – Однако они сказали нам не всю правду.
– О чем ты?
– Я так и не понял, на стороне какого Игрока выступаем мы…
* * *
Выйдя к границам системы, где дожидалась родов спора Конструктора, «Маг» сразу включил режим «инкогнито» и тенью скользнул к планете, вокруг которой рыскали корабли космофлота Геи: пограничный «тральщик» и гуррахский «диплодок». Геянам все же удалось подобраться к «стаду» псевров и «объездить» некоторых из них.
Влад и Горан уже обладали всеми необходимыми сведениями для проведения новой операции, оставалось только войти в ритм работы взрывников и подобрать момент для нанесения удара. Выглядела же подготовка взрыва следующим образом.
Примерно один раз в четыре часа над планетой появлялся транспортный «диплодок», выбрасывал из чрева около сотни черных скал – «мертвяков», то есть мертвых чужан, каждую глыбу забирал транспортный аппарат поменьше – когг или неф – и доставлял в кратер, где погрузчики деловито укладывали «мертвяков» под бока гигантского «ореха» Госпожи. Кроме этого, два передвижных монтажно-строительных комплекса тянули вокруг споры трехметрового диаметра трубу, собираясь заключить ее в кольцо. Труба представляла собой преобразователь вакуума, который должен был, по мысли разработчиков, возбудить в «мертвяках» резонансные процессы и, как следствие, мгновенное сжатие (компактификацию) пространственных объемов. Госпожа должна была превратиться в «суперточку», в стринг, в ядро кварка. По сути – в экзотический объект, имеющий множество названий – от «нульструктуры» до «черной микродыры».
– Приготовились! – передал Горан предупреждение оперативникам своей обоймы. – Начинаем атаку!
– Подожди! – вдруг быстро сказал Влад. – Мы не можем просто так взять и уничтожить базу, там много людей!
Горан, по горло утонувший в кокон-кресле, озадаченно посмотрел на землянина, сидевшего рядом.
– Но мы обязаны уничтожить «черепаху», иначе нет смысла затевать здесь войну с погонями и перестрелками.
– Я не стану убивать людей! – отрезал Влад. – Меняем план. Ты отвлекаешь силы охраны на себя, уничтожаешь строительные машины, я эвакуирую с базы сэконовцев, после этого можно будет взорвать и ее.
– Как ты это сделаешь?
– Это моя забота. Дай мне десять минут и начинай атаку на монтажников трубы.
Горан помедлил, ощущая вибрацию Силы вокруг тела молодого землянина, кивнул:
– Помирать – так с музыкой! Будь осторожен.
Влад выбрался из кресла и исчез. Оставшись один, комиссар с завистью вздохнул: ни один интраморф-геянин не владел паракинезом, такие фокусы могли проделывать только интраморфы-земляне, и в чем тут была загвоздка, Милич не знал.
Однако Влад еще боялся использовать свои открывающиеся возможности по максимуму и «просочился» сквозь пространство недалеко – до транспортного ангара спейсера, где вошел в кабину метро и нырнул вниз, на бывшую базу Кроули. После похода в Белый Дом он не переодевался, поэтому был уверен в эффективности защитного костюма. Единственное, что он сделал дополнительно, – «усовершенствовал» облик, добавил лицу солидности и возраста.
Охрана метро базы ничего не знала о событиях в Доме Правительства на Гее и пропустила «особого агента» с подобающим его должности почтением. Зная, где располагается центр управления хозяйством базы, Влад быстро поднялся на верхний уровень здания – под «панцирь черепахи» – и, предъявив охране у входа свое черно-золотое удостоверение, вошел в зал. Он уже знал, кого встретит здесь, так как успел прощупать все здание в режиме суперсенсинга, поэтому сразу подошел к группе кресел у центрального виома, показывающего строительную площадку вокруг споры.
– Немедленно прекратите все работы и начинайте эвакуацию! – сказал он отрывисто, громко, с угрюмой озабоченностью и высокомерием важной персоны.
– В чем дело? – изумленно оглянулся на гостя начальник базы; им оказался Иван Иванов, заместитель председателя СЭКОНа; Влада он, конечно, не признал. – Кто вы такой?
– Особый агент Кучер, – веско представился Влад, показывая документы. – Здание базы заминировано, у вас всего несколько минут. Эвакуируйте людей!
– Но я не получал на сей счет никаких… – начал Иванов, и в этот момент спейсер «Маг» нанес первый удар по геянской технике.
Он вылупился из-под скорлупы «абсолютного зеркала», делающего спейсер недоступным никаким локаторам, и выстрелил по одному из монтажных комплексов из плазмона. Язык ярчайшего радужного пламени длиной в километр вонзился в дно кратера и превратил машину, тянувшую трубу, и часть самой трубы в груду горящего металла.
– Быстрее! – рявкнул Влад. – Это предупреждение! Сейчас они взорвут базу!
Заместитель председателя СЭКОНа зачарованно смотрел на пламя. Начался бой «Мага» с кораблями, охранявшими геянские машины, время уходило, и Влад волевым усилием внушил заторможенному командиру базы приказ бежать отсюда сломя голову.
– Тревога! – фальцетом выкрикнул очнувшийся Иванов, выскакивая из кресла как ошпаренный. – Всем немедленно покинуть здание!
И началась эвакуация, показавшая Владу, что геяне при наличии опасности могут бегать очень быстро. Буквально через пять минут после объявления тревоги на базе не осталось ни одного человека! Часть оперативных работников бригады СЭКОНа оседлала куттеры и когги, выбрасываясь в воздушное пространство над «черепахой», большинство же покинуло здание через кабину метро.
Последним покидал «черепаху» Влад, хорошо понимавший, как трудно приходится сейчас Горану и Мэджику, управляющему спейсером, противником которого были корабли, почти не уступавшие ему по классу и вооружению.
Когда Влад добрался до рубки «Мага», монтажные комплексы были уже уничтожены и бой шел на таких скоростях, что ориентироваться в его круговерти мог только сам инк спейсера, ни о каком «умственно-ручном» управлении речи не шло. Горан, несмотря на способности и реакцию интраморфа, командовать кораблем был не в состоянии. А «Маг» никак не мог выйти на дистанцию поражения базы, вынужденный маневрировать на пределе тангажных ускорений, чтобы не попасть под выстрелы геянских спейсеров. И вот, когда уже казалось, что пора уходить с поля боя, бежать в «струну», «Маг» получил поддержку.
Сначала Влад и Горан, спеленутые коконами защиты (каждому выдавалась на рецепторы одна и та же картина, одни и те же сигналы, каждый чувствовал себя так, будто это он метался в космосе над планетой, бросаясь из виража в вираж и огрызаясь огнем), решили, что к геянам пришел на помощь еще один их корабль – «диплодок», потом поняли, что помощь пришла им.
Проявившийся из мрака пространства гуррахский корабль неожиданно атаковал своего «коллегу» и в два удара отрубил ему голову-рубку со всем экипажем. Пограничный «тральщик» геян мгновенно прыгнул к нему, заставляя неизвестный «диплодок» прибегнуть к маневру отхода, и по всплеску пси-поля Влад предположил, что управляет спейсером очень сильный интраморф.
Появился еще один «диплодок» – тот, что привозил «мертвяков», и тоже присоединился к флоту геян. Открыли огонь из лазерных излучателей когги охраны споры, геяне сдаваться не хотели, и, судя по безумной храбрости экипажей, все они были зомбированы, ничем другим объяснить их ярость было нельзя.
«Делай свое дело, комиссар, – раздался в сознании Влада (и Горана) чей-то насмешливый голос, – пока они гоняются за мной. Потом уходи».
«Кто говорит?» – не понял Милич.
«Не теряй времени, сюда мчится чуть ли не весь боевой флот Геи, даже мне со всеми не справиться. Если у тебя не получится, я пойду на таран!»
«Это верная смерть!»
«Смерть – часть моей жизни, как говаривал один мой знакомый хомозавр. Вперед, комиссар! Не дрейфь! Файвер, помоги ему».
Влад, уже сообразивший, с кем они имеют дело, вошел в оперативное поле сознания Мэджика и стал частью спейсера, растворился в нем, ощутил его тело и разум. И время, как всегда бывало в гиперрежиме, послушно замедлило свой бесшумный бег, а корабли противника превратились в медлительных, хотя и чрезвычайно опасных черепах.
Влад-«Маг» выписал лихую петлю, прикрываясь горбом Госпожи, внезапно прыгнул в небо, уводя за собой один из геянских «диплодоков», и тут же предпринял «струнный» бросок – очень рискованный, сверхкороткий, опасный, способный при неверном расчете координат выхода вогнать корабль в недра планеты, – который вынес его прямо к «панцирю черепахи» базы. Залп из плазмона пробил ее защиту, крышу здания и нарушил защиту реактора. Вспыхнувший ядерный огонь фонтаном выплеснулся вверх, заливая все вокруг слепящим светом, нагоняя уходящий спейсер, и Влад вынужден был снова сворачивать корабль в «струну», чтобы уйти от разгула стихии.
Из «струны» «Маг» вышел в тысяче километров от планеты со спорой Конструктора, и его экипаж мог теперь спокойно наблюдать за суетой геянского транспорта вокруг Госпожи. Красивый многоцветный гриб взрыва ввинтился в небо планеты, ударная волна смела все временные сооружения геян, в том числе трубу вакуум-преобразователя и груды «мертвяков», однако на саму Госпожу взрыв не произвел никакого воздействия. Энергонасыщенность этого сверхгена пресапиенса на много порядков превосходила энергию взрыва, да и жил зародыш Конструктора в ином – многомерном пространстве и ином времени.
Один из «диплодоков», кружащих над спорой, метнулся прочь от планеты.
«Спасибо за помощь, контрразведчики, – послышался знакомый пси-голос. – Это вам зачтется в будущем. Кстати, приглашаю вас на праздник. Госпожа родится через шесть-семь часов».
Голос пропал, а вместе с ним растаял и гуррахский спейсер.
«Кто это был? – пришел в себя Горан Милич. – Не Грехов случайно?»
«Кроули», – коротко ответил Влад, давая команду инку, чтобы тот перевел спейсер в режим «инкогнито».
«Выходит, мы дрались на его стороне?!»
«Скорее он – на нашей…»
«Ему можно верить? Мне послышалось, что он пригласил нас на роды…»
«Думаю, в этом он не ошибается».
«Тогда надо срочно гнать депешу Варигу! Пропустить такой момент нельзя!»
Влад не ответил, он «гнал депешу» Улыбе, отозвавшейся на его мысленный зов удивительно быстро – через несколько мгновений. Еще через мгновение прилетел ее ответ, преодолевший тысячи световых лет: где ты, где ты, Сын Неба?..
Влад улыбнулся, помня старую сказку про Сына Неба. В отличие от Лося он знал, что свою Аэлиту он встретит, что бы ни случилось.
* * *
За родами Госпожи наблюдало не так уж и много людей, в основном – экипажи геянского космофлота и группы спасателей с поверхности планеты, пытавшихся расчистить территорию вокруг споры и восстановить монтажные комплексы. Вероятно, точного времени родов люди не знали и момент начала прозевали, поэтому, когда поднялась тревога, их реакция напоминала испуг стаи воробьев, бросившихся врассыпную от внезапно зашевелившегося «булыжника».
В зале визинга «Мага» царила тишина. Последним на борт спейсера прибыл землянин Дивий в сопровождении незнакомого мужчины средних лет с бледным вытянутым лицом и мощным лбом, под которым светились ореховые, с желтой искрой глаза. Кроме того, у мужчины были длинные волосы, борода и усы. Прибывшие поздоровались со всеми, кто уже находился в зале: здесь были Вариг, Ванесса, Горан Милич, Влад, Улыба и Дан Корев, – и остановились за их спинами, разглядывая панораму «роддома под открытым небом».
«Маг» висел чуть в стороне от геянских кораблей, на высоте сорока километров над поверхностью планеты, и спора Конструктора в центре кратера была видна как на ладони, залитая светом близкой звезды. Горы, холмистая равнина с оспинами кратеров и редкими скалами отсвечивали жемчужно-серым, их тени – красновато-черным, и ослепительно-белое яйцо Госпожи на этом фоне выделялось своим геометрическим совершенством (издали морщины и складки видны не были) и впечатлением живого.
Роды Госпожи начались с громового удара, поколебавшего не только дно кратера, но и всю бескрайнюю равнину. На несколько секунд движение вокруг споры замерло, в эфире установилась пугливая тишина, люди еще не поняли, что происходит, и оглядывались в поисках нарушителя спокойствия.
Затем удар повторился, и оболочка двухкилометрового «ореха» лопнула сразу в нескольких местах, а из трещин со свистом ударили тугие струи ядовито-желтого светящегося не то пара, не то дыма. Тогда-то «воробьи» – геянские аппараты – и бросились врассыпную, вдруг осознав, что объект, который они намеревались уничтожить, изменил свой статус.
Никто из наблюдавших за рождением пресапиенса на борту «Мага» не видел, как вылуплялся из яйца-споры первый Конструктор, иначе они сразу определили бы разницу: спора Конструктора на Марсе сначала пустила корень, а уж потом, спустя достаточно длительное время, превратилась в Прожорливого Младенца, съевшего чуть ли не половину планеты. Видимо, Кроули рассчитывал, что такова будет эволюция и этой споры, для чего приготовил ей запас еды – целую планету, по размерам и массе не уступавшую Марсу, однако на этот раз все было по-другому. Рождение Госпожи, внутри которой оказались сотни женщин, сопровождалось более впечатляющими эффектами.
Оболочка споры продолжала трескаться и отваливаться кусками, обнажая бликующую, как жидкий металл, поверхность. Этот процесс шел недолго, минут двадцать, пока перед глазами затаивших дыхание наблюдателей не оказалась колоссальная, идеальной геометрической формы линза, похожая на сплюснутую каплю ртути.
Затем из этой капли ударили во все стороны тонкие лучики света, вызвав «дрожь» вакуума – всех заполняющих его полей и частиц, а «ртутная капля» вдруг начала вибрировать и выбрасывать из себя бахромчатые лепестки, изменяющие форму и цвет, пока не превратилась в удивительный сросток мха или, скорее, коралла, начавшего медленно расползаться и уничтожать породы дна кратера. За час этот светящийся живой «коралл» увеличился в объеме в несколько раз и перемахнул за вал кратера, продолжая пожирать скалы, камни, остатки сооружений людей и горные породы коры планеты. На свет появился новый Прожорливый Младенец, хотя оправдались ли надежды Кроули, рассчитывавшего разбудить «особь женского пола», судить было еще рано.
А Госпожа продолжала расти, не обращая внимания на атаки геянских спейсеров, управляемых растерявшимися сэконовцами. Залпы из плазмонов, нейтрализаторов и вакуум-преобразователей на черный растущий «коралл» тела Госпожи не действовали, словно для нее не существовало никаких физических законов. Впрочем, так оно, вероятно, и было, в настоящий момент в этом уголке вселенной начинали действовать законы другой физики – К-физики, властелинами которой миллиарды лет назад были Звездные Конструкторы.
В тишине зала вдруг раздался чей-то голос, заставив всех вздрогнуть и оглянуться. Это заговорил спутник Дивия, архиной, патриарх Православной геянской Церкви:
– Родился Дух…
Патриарх не обратил внимания на взгляды собравшихся, глаза его были полузакрыты, правую руку с вытянутыми пальцами – указательным и средним – он поднял вверх, левую прижал к груди, а губы продолжали произносить слова странной молитвы, хотя, возможно, это и не молитва была вовсе, а пророчество:
– Этот Дух, попав однажды в лоно, не остается бездейственным, он преобразуется в семя, а оно, благодаря этому преобразованию, растет в силе и величии… Кроме того, семя привлекает к себе подобные фигуры, которые соединяются с ним… Эта фигура, в свою очередь, становится носителем особой формы, благодаря которой все, что получает эту форму, становится самобытным…
Последние слова архиной произнес шепотом, и все невольно оглянулись на виом, показывающий грандиозную панораму строительства разумного существа, предки которого могли изменять параметры Мироздания. На всю жизнь им запомнилась бесконечная вуаль Стенки Космориума, слепящее око звезды, заливающей светом серо-серебристую равнину, растущая на глазах белая «роза» Госпожи и ее выразительный, отталкивающий, предупреждающий, невыразимо холодный и одновременно любопытный пси-взгляд…
