Глава 19
СКОРАЯ ПОМОЩЬ
Розовое облачко впереди, над снежными с виду барханами и перистыми султанами, напоминающими замерзшую ажурную пену, приблизилось, превратилось в полусферу, накрывшую местный «зимний» ландшафт.
Летели на антигравах невысоко, всего в полусотне метров от «пены». Игнат заметил, что в кильватере за ними «пена» странным образом усыхает, съеживается, и в ослепительно белой пелене остается темный синеватый след, словно кильватерная струя на воде после промчавшегося катера. Говорить, однако, об этом спутнице он не стал, чтобы не пугать ее лишний раз. И так было понятно, что местная природа реагирует таким образом на чужаков, точнее, на их инофизичность. Пейзаж скукоживался под ударами трехмерности, которую принесли с собой земляне.
В километре от купола, имевшего вполне четкие границы, Игнат замедлил полет. Внутри полусферы стал виден земной пейзаж: поле, река, холмы, лес, коттедж посреди луга, возведенный в русском стиле, с двумя теремами и двускатной крышей.
Лилия с интересом присмотрелась к пейзажу, оглянулась на Ромашина.
– Самый настоящий рай! Неужели все это сотворил ваш Лам-ка?
– Ваш, – улыбнулся Игнат. – Лам-ка такой же наш, как и твой. Этот рай, как ты говоришь, он сделал лет двадцать шесть назад, когда меня еще в проекте не было. Дед попал сюда вместе с мамой, где их и отыскал Лам-ка. Может, и нам повезет?
– Там никого нет.
Игнат хмыкнул, разглядывая лицо девушки.
– Ты уверена?
– Я чувствую. Живые существа есть, вон одно из них по лугу бродит.
– Нагирус.
– Птицы летают, суслики норы роют, а «джинна» нет.
– Он и тогда отсутствовал. Доберемся до места, обследуем «рай по-джиннски» и подождем его появления.
– А если он не отзовется?
– Тогда и подумаем, что делать дальше.
Лилия поплыла к прозрачному куполу как парашютик одуванчика: ее антиграв был ориентирован вертикально. Игнат мог бы лететь быстрее, так как антиграв его костюма был настроен вариативней, однако не стал этого делать ни в начале пути, ни сейчас. Украдкой посмотрел назад.
След за ними, хотя они и летели на достаточном удалении от «снежных» перьев, ширился и темнел на глазах. Материальная основа мира гиперптеридов, опиравшаяся на отличное от земного количество измерений, «трещала» все сильнее, грозя перейти в состояние цепной реакции распада. Сколько этому миру осталось жить, не смог бы определить никто. Недолго.
Лилия остановилась перед почти невидимой вблизи пленкой купола.
– Как мы туда попадем?
– Делай как я.
Игнат дотронулся до пленки рукой, приготовился встретить упругое сопротивление, но этого не произошло. Рука свободно пронзила пленку, глаза лизнуло розовым светом, все вокруг искривилось на один миг, и он оказался под куполом защитного сооружения, накрывающим земной ландшафт.
Игнат оглянулся, поманил рукой Лилию.
Та сорвалась с места, протянула вперед руки… и оказалась рядом. Сказала со смешком:
– В следующий раз я буду первой.
Он с облегчением рассмеялся. Отключил систему физической поддержки костюма, сделал медленный вдох.
– Дышать можно, отключай фильтры.
Лилия послушалась, вдохнула местный воздух.
– Медом пахнет…
– Настоящий земной луг. Лам-ка был истинным волшебником.
– Почему был?
– Я оговорился. Пошли знакомиться с домом.
Они подлетели к коттеджу, опустились на ровную площадку перед крыльцом, посыпанную мелким гравием.
Игнат ждал, что из дома выбежит девушка, точная копия мамы (как рассказывали дед и она сама), однако никто гостей не встречал. Лилия была права, в доме никого не было. По-видимому, Лам-ка не стал больше воссоздавать свою воспитательницу после ее визита, но оставил «базу» в целости и сохранности.
Интересно, что за система регенерирует здесь воздух и поддерживает энергетический баланс? – пришла мысль. Мы тоже успешно создаем БОГ-технологии, но до Лам-ки нам еще далеко. Вернее, до его создателей.
Та же мысль пришла и в голову Лилии.
– Кто здесь всем этим управляет?
– Лам-ка мог сотворить любую автоматику. Возможности «джиннов» ограничены лишь фантазией их конструкторов.
– Программами, ты хочешь сказать? Они все-таки были роботами.
– Высокие технологии не должны ограничивать фантазии, потому что они сродни магии. Это еще наш предок сказал, сотни лет назад. Да и какая нам разница? Главное, что база сохранилась. Найти бы теперь Лам-ку.
– Или хотя бы метро, – простодушно поддакнула Лилия.
Игнат озадаченно посмотрел на нее.
– Об этом я не подумал. Поищем, конечно. Вдруг он действительно позаботился о связи с Землей?
Они поднялись на крылечко, заглянули в горницу, одну за другой обошли комнаты: две гостиные, малую и большую, три спальни, хозблок, душевую, кабинет с неработающим инком. Обнаружили нечто вроде подвала с одной крохотной – два на три метра – комнаткой, стены которой были утыканы металлическими на вид колючками. Однако кабиной метро комната не была, а ее назначение угадать было трудно.
Игнат мимолетно подумал, что она могла быть как терминалом связи, так и защитным бункером. Но поскольку источники питания для обоих вариантов отсутствовали, мысли вернулись к более прозаическим проблемам.
– Никого, – проговорила Лилия с сожалением, стоя посреди самой большой гостиной. Она продолжала надеяться на спутника, отчего приунывший Игнат почувствовал раскаяние и одновременно злость на себя, допустившего непростительный промах с изучением «червивого» метро.
Надо было дождаться Селима, и ничего бы не случилось, подумал он.
И тут же возразил самому себе: кто же знал, что дохлый Червь не станет запрашивать гостей, что им надо и куда их переправить. Хорошо еще, что забросил к гиперптеридам. Если бы послал в мир Угаага, который, скорее всего, давно выродился в двумерную поверхность, в ту самую Великую Китайскую Стену, открытую астрономами, все закончилось бы печально!
Он поежился.
– Плохо, да? – сочувственно проговорила Лилия.
– Ничего, выберемся, – бодро ответил он. – Здесь есть все необходимое для жизни…
Пол гостиной под ногами качнулся.
Они посмотрели друг на друга, прислушались к тишине строения, выбежали на крыльцо.
Вокруг коттеджа по-прежнему зеленели луга, лес и холмы, мирно пасся нагирус, над деревьями летали птички. Но за пленкой купола, оберегающего уголок земной природы от мира гиперптеридов, мела странная метель. Невесть откуда поднявшийся ветер срывал ажурные перья с высоких «скульптур» и закручивал в струи, обвивающие купол.
Крыльцо под ногами землян снова дрогнуло.
Поднял голову нагирус.
Перестали петь птицы.
Вслед за крыльцом заколебался весь ландшафт под куполом. И хотя дрожь и вибрация быстро прекратились, было ясно, что мир за стенками защищенной зоны изменяется, разрушается, начинает испаряться.
– Беда! – почти неслышно проговорила Лилия. – Там начинается бифуркационный процесс.
– Что?
– Упрощение геометрии пространства. Интересно, что послужило спусковым механизмом упрощения?
Игнат стиснул зубы, покраснел под взглядом девушки.
– Это я виноват во всем! Черт меня дернул лезть в кишку Червя!
– Может быть, дом Лам-ки нас защитит?
– Будем надеяться. Безвыходных ситуаций не бывает. Давай еще раз обыщем коттедж, вдруг пропустили что-нибудь важное?
– Метро? – усмехнулась Лилия.
– Хотя бы.
– Я бы почувствовала его.
– Все равно нет смысла сидеть сложа руки. Хотя можешь отдохнуть, пока я буду обходить ламкины владения.
– Мне надо… в душ.
– Без проблем, все работает. Потом попытайся оживить кухню, там холодильник стоит и какая-то пищевая машина.
Игнат оставил Лилию и начал обследовать каждую комнату коттеджа более тщательно.
Он нашел встроенный в стену шкаф с десятком костюмов, в основном – женских, попытался включить компьютер в пустом кабинете, но не смог. Спустился в «подвал», долго изучал комнатку с колючками, гадая, для чего она понадобилась Лам-ке.
По тому, как внутри нее он переставал слышать во всех диапазонах и видеть сквозь стены, можно было предположить, что это и в самом деле защитный бункер. Но на каком принципе он работал, какую энергетику использовал, каким законам физики подчинялся, Игнат так и не разобрался.
Вылез наверх, раздосадованный, обшарил спальни. В самой красивой, с зеркалами и маленьким комодом, он задержался, представив, что Лилия ждет его на роскошной кровати в прозрачном пеньюаре.
Тряхнул головой, прогоняя видение.
Какой-то звук в комоде заставил его насторожиться. Впрочем, не звук – слабенький торсионный шепоток.
Он осторожно открыл верхний ящик стола, удивляясь его массивности, и увидел странную вещь: клубок пламени, величиной с человеческий глаз, заключенный в ажурную конструкцию из семи плоских колец. Весь объект был меньше женского кулачка, но внутри него пряталась такая незримая мощь, что Игнат покрылся испариной. Показалось, что это бомба и что она сейчас взорвется!
Лам-ка не мог оставить здесь бомбу, пришла успокаивающая мысль. Здесь спала мама, это для нее подарок. Странно, что она его не взяла с собой. Забыла? Или Лам-ка положил его уже потом, после отлета мамы на Землю?
Игнат погладил внутреннюю поверхность ящика, холодную, шелковистую, металлическую на вид, протянул руку к живущему в самом себе клубочку пламени. Почувствовал тепло. Но пламя не было жгучим, и на его жест не отреагировало. Система колец, не соединенная ничем, надежно оберегала его от внешнего воздействия.
Игнат дотронулся пальцем до верхнего колечка. Ничего не произошло. Тогда он быстрым движением вынул шарик с кольцами из ящика и раскрыл ладонь, готовый в любой момент отпустить сувенир.
Огненный шарик перевернулся внутри себя, играя язычками оранжевого пламени, посмотрел на человека, оценивающе и строго. Игнат, облившийся потом от распахнувшейся внутри артефакта пропасти, едва не бросил шарик обратно в ящик. Ощущение было такое, будто на голову обрушился смерч, пронесся сквозь мозг и оставил там кружиться опадающие струи огненных искр.
– Медведь тебя задери! – пробормотал Игнат. – Что ты такое есть?
Язычки пламени на шарике выросли вдвое и упрятались внутрь клубочка, будто он подмигнул в ответ на слова человека.
Игнат держал в руке целую вселенную – судя по ощущениям, упакованную невероятным образом в необычный предмет, красивый, непонятный и опасный. И таил он в себе небывалую энергию и колоссальную протяженность.
Впрочем, шар пламени в кольцах мог быть и обычным средством релаксации для гиперптеридов (где еще мог добыть его Лам-ка?), воздействующим и на людей как психотронный генератор.
Лилия ждала его в столовой хозблока, разочарованно и виновато развела руками.
– Еды никакой нет и ничего не работает.
Игнат, прятавший руку с найденными артефактом за спиной, протянул его ей.
– Что это? – удивилась она.
– Цветок Вселенной.
– Какой красивый! – Лилия осторожно взяла в руки удивительную вещицу. – Не жжется… а внутри дремлет дыра.
Теперь удивился он:
– Как ты сказала? Дыра?
– Мне так кажется. В этом цветке спит бездна.
– По моим впечатлениям, эти колечки держат большой запас энергии.
– Тогда почему ты назвал эту вещь цветком?
– На цветок он похож мало, – согласился Игнат, – но все равно красивый. Я нашел его в спальне, лежал в ящике с экранировкой.
– Положи на место. – Лилия протянула ему огненный шарик.
– Пусть будет у тебя, – покачал он головой. – Заберем с собой. Тут ему не место.
Пол под ногами задрожал, начал оседать.
Переглянувшись, они снова выбежали на крыльцо.
Белоснежный ранее пейзаж на стенками купола стал серым и темнел на глазах. Высокие перья, казавшиеся издали сказочными «соснами», «пальмами» и не то птичьими, не то стрекозиными крыльями, оплывали, превращаясь в пузырящиеся холмы.
Небо над куполом тоже потемнело, из конца в конец его пересекли бурлящие дымные полосы, похожие на выхлопы ракетных дюз.
Вся полусфера с земным пейзажем внутри начала погружаться в серую, с черными клочьями, пузырчатую пену, содрогаясь и раскачиваясь.
Лилия вцепилась в руку Игната, прошептав:
– Как быстро идет процесс!
– Какой? – машинально спросил он, чувствуя шатание всего пространства вокруг ламкиной «базы».
– Процесс вырождения континуума. Мы послужили ядрами кристаллизации континуума другой мерности.
– Это я виноват…
– Что ты заладил одно и то же? Я тебя не обвиняю.
– Все равно, – он прижал девушку к себе, – прости. Хотя, может быть, ламкин рай выдержит катаклизм?
Словно в ответ на его слова луг, на котором пасся полюсидский нагирус, разорвали трещины. Животное, похожее на помесь шестилапого медведя и крокодила, с утробным ревом понеслось к коттеджу.
– Неужели это конец? – подняла девушка лицо, с надеждой глядя на Игната снизу вверх. – Я чувствую, как кипит и тает гиперптеридский мир за куполом.
– Ну уж нет! – сказал Игнат, уловив приближение какого-то события. – Нам помогут!
– Кто?
Он вытянул руку вверх.
– Скорая помощь летит.
В куполе над коттеджем появилась белесая опухоль, лопнула, порождая систему колец на пленке, похожую на волну на воде, и на коттедж спикировала двойная звезда, увеличиваясь в размерах, превращаясь в фигуру человека и черепаху.
– Кто это?!
– Человекомоллюскор, – пробормотал Игнат, несмотря на свою уверенность не ожидавший увидеть Селима фон Хорста.
Хорст-старший заметил стоящих на крыльце, метнулся к ним.
– Извините… – начал Игнат.
– Потом! В доме должен быть блокер.
– Что?
– Аварийный бункер с выходом. Твой дед упросил Лам-ку оставить в доме генератор выхода на «струну».
– Подвал! – догадался Игнат. – Идемте.
– Быстрей! Сейчас здесь все рухнет!
Они бегом спустились на самый нижний этаж коттеджа, втиснулись в комнатку с колючками по стенам.
Дверь за ними закрылась, отрезая глухой шум.
– Здесь где-то должен быть и аварон.
– Не он? – Игнат вынул у Лилии из руки клубочек пламени в кольцах.
– Откуда он у вас?
– Нашли в спальне.
– Да, это аварон. – Селим взял шарик, осмотрел его со всех сторон, лицо его повеселело. – Что ж, путешественники, убираемся отсюда подальше.
– Селим фон Хорст, – представил Игнат Лилии бывшего полковника. – Селим – это Лиля, внучка Шоммера.
Селим бросил на девушку прицеливающийся взгляд.
– То-то мне показалось, что вы мне кого-то напоминаете. Кстати, странно, что мир еще держится. Вы тут ничего дополнительно не включали?
– Мы просто хотели, чтобы коттедж уцелел.
– Удивительно. Однако нам пора, мальчики и девочки, потом поговорим. Обнимите меня.
Игнат и Лилия встали к нему вплотную.
Хорст вгляделся в мерцающий клубок пламени на ладони, глаза его почернели, кожа на лице поголубела, обрела муаровый рисунок, стала металлической на вид.
Шарик пламени в кольцах шевельнулся, выбрасывая язычки во все стороны, превратился в огненного ежика, а затем прижавшихся друг к другу людей охватило неяркое и нежгучее пламя…
