Книга: Черное время
Назад: ГЛАВА 6 КЛАССИФИКАТОР
Дальше: ГЛАВА 8 ЧЕЛОВЕК – ДА

ГЛАВА 7
ПОГРУЖЕНИЕ В СТАКАН

На широкое поле с редкими рощицами хилых деревьев и зарослей кустарника спустился вечер, пугливо тихий и робкий. Природа словно прислушивалась к чему-то, приглушив краски дня, ожидая неведомого катаклизма. Не кричали в рощах звери и птицы, замерли в озерах и реках рыбы. Даже гигантский вран – воронья стая, обладающая неким подобием сознания, вдруг перестала кружить над одиноким холмом и метнулась в сторону, скрылась за горизонтом.
И тотчас же над полем развернулись странные и страшные события, не относящиеся к природным стихиям.
Сначала высоко в небе просияла звездочка, стала падать вниз, превращаясь в иглу, в сверкающий наконечник копья, потом в металлическую громадину кинжаловидных очертаний. Нацелилась на холм.
За ним спикировала к земле целая эскадра черных монстров с хищными силуэтами, по многосложным телам которых бежали цепочки лиловых искр и молний. Их было около трех десятков, и все они вдруг почти одновременно метнули по сияющему беглецу реки фиолетового огня.
Однако за мгновение до этого кинжаловидный болид исчез, будто испарился, растаял в воздухе, а затем из вершины холма, которую чудом миновали молнии, с оглушительным воплем ударила в небо ажурная черная молния неизвестного разряда, сворачиваясь в жгут, в свирепо вращающийся смерч. Этот смерч подхватил стаю черных пришельцев, втянул их в себя, сжался в линию, исчез.
Вопль прокатился по полям, лесам и перелескам, пугая зверей, птиц и спящих людей, стих. На землю вернулась тишина.
В воздухе появился – словно выскочил из ниоткуда – сияющий корабль-нож, приблизился к холму, опустился на землю, придавив кормой кустарник. В его борту образовалось отверстие люка, из которого выпрыгнул человек в комбинезоне, делающем его почти невидимым. К нему бросилась тоненькая фигурка в таком же костюме. Они обнялись.
– Я так боялась! – шепнула Дарья, прижимаясь к мужу изо всех сил. – Вдруг ты не успел бы отскочить?
– Я тоже нервничал, – признался Дар. – Боялся, что они попадут по таймфагу, и он не сработает.
– Он сработал!
– Еще как! – Дар глянул в небо, тихо рассмеялся. – Даже пыли от «драконов» не осталось!
«Браво, правнук! – раздался в голове молодого человека чей-то густой мыслеголос. – Хорошо справился».
Дарья вздрогнула, тоже услышав пси-вызов.
– Кто это?
– Аристарх, – сказал Дар, гордый похвалой и обрадованный появлением предка.
С неба на землю упал небольшой летак, из которого неторопливо выбрался Железовский, шагнул к молодым людям.
– Дядя Аристарх! – взвизгнула Дарья, бросаясь к нему на шею. – Как хорошо, что ты прилетел!
– Да и я рад, честно признаться. – Аристарх обнял ее одной рукой, протянул другую Дару. – Хорошо выглядишь, правнук. Возмужал, повзрослел.
– Время идет… – смутился чистодей.
– Время стоит, это мы идем через пространство лет.
– Как ты нас нашел? – спросила девушка.
– Наведался к князю, он и рассказал, что вы задумали и где вас можно найти. Я вас тут уже два часа дожидаюсь. Эффектная была картинка: тридцать «драконов» как корова языком слизнула! Может быть, удастся установить таймфаг на ваш корабль?
– Не получится, – виновато шмыгнула носом Дарья. – Разрушена антенна активатора, сгорели батареи… в общем, хлам это теперь, а не стрингер. Хорошо еще, что удалось запустить его хоть один раз!
– Ладно, не будем расстраиваться. У меня тут есть идея про запас.
– Какая?
– Пойдемте в ваш летучий вигвам. Мантоптерские недобитки могут вернуться, их много вокруг Земли рыскает, и лучше в этот момент быть на коне.
Все трое влезли в люк «осиного» корабля, расположились в ячеях рубки, глотнули соку из НЗ спецкостюмов.
– Как ты себя чувствуешь? – посмотрел на Дарью Железовский, прищурясь.
– Нормально, – ответила та, – а что?
– Отец сказал мне, что ты беременна.
Дарья покраснела, кинула смущенно-виноватый взгляд на мужа.
– Он был тут у нас неделю назад… Да, я жду ребенка. Но это вовсе не означает, что я теперь должна…
Аристарх поднял руку.
– Успокойся, я не собираюсь читать тебе нотации. Но вообще-то нехорошо держать в неведении мать. Она расстроилась, что узнала об этом не от тебя. Могла бы поставить ее в известность.
Дарья сверкнула глазами, фыркнула, отвернулась с независимым видом.
– Мы собирались сказать, – вступился за нее Дар. – Но тут снова война нагрянула…
– Да, война – это серьезно. – На твердокаменном лице Железовского не дрогнул ни один мускул, так что нельзя было с уверенностью оценить степень его иронии. – Придется отложить встречу с матерью, тем более что нам пришлось сменить базу.
– Почему? – в один голос проговорили молодожены.
– В ряды Сопротивления затесались разведчики Службы. – Аристарх помолчал и добавил: – Интрасенсы.
– Предатели! – сквозь зубы процедила Дарья.
«На горизонте вражеские объекты!» – вклинился в беседу людей Шершень.
Железовский вопросительно посмотрел на правнука.
– Он имеет в виду мантоптерские крейсеры?
– Да.
– Придется драться.
– Мы можем включить маскировку и уйти невидимыми.
– Разве ваш корабль имеет системы маскировки?
– Это идея Дара, – с гордостью заявила Дарья. – Мы скачали всю базу данных по режимам «инкогнито» и «хамелеон», вложили в Шершня, и он вырастил систему маскировки.
Аристарх с интересом посмотрел на чистодея.
– Молодец!
– Будем сражаться? Или включим режим?
– Сражаться – терять время. У нас есть более важные дела.
«Шершень, переходи на «инкогнито», – мысленно скомандовал Дар.
Стоящий на поле корабль – многотысячетонная металлическая громада в ореоле искр – исчез.
Пролетающие на двадцатикилометровой высоте «драконы» потеряли его из виду.
– Взлетайте, – сказал Железовский. – Для исполнения наших намерений нужен простор. Лучше вообще выйти в космос.
– Что ты задумал?
– Для того чтобы справиться с мантоптерской армадой, нужны союзники. В этом времени друзей у нас нет, как нет ни военных кораблей, ни спасательного флота. Значит, флот нужно найти.
– Где? – удивилась Дарья. – Сам же только что сказал, что у нас здесь нет друзей. Разве что попытаться переманить на свою сторону отеллоидов?
– А это неплохая мысль, – изрек Железовский. – Может быть, мы так и сделаем. Существует же поговорка: друзей себе надо делать из врагов, потому что их больше не из кого делать. Но сначала мы проверим одну идею. Вам знакома эта вещица?
Он достал из карман-ранца на боку стакан из невесомой паутинки искр.
– Стакан, – сказал Дар.
– Артефакт из коллекции отца, – добавила Дарья. – Я оставила всю коллекцию у мамы.
– Она у меня. Коллекция. Так вот, это не стакан, а, как говорит Герхард, «стринг-фрактальная структура, объединяющая звезды в систему, эквивалентную по массе и размерам нашей Галактике».
– Ты хочешь сказать – это свернутая галактика? Папа говорил то же самое. Но зачем она тебе?
– Дело в том, что это мир Галиктов.
– Разумных ос?! Тех, кто строил наш корабль?
– Твой папаша утверждает, что стакан даже не свернутая галактика, а вход в иную Вселенную, нечто вроде стража Горловины.
– Планеты-куба? Которая сторожила вход в «серую дыру»?
– Ты хорошо запомнила рассказы отца. Пространство там имеет дробную размерность, не три, как наше, а три и восемьдесят восемь сотых, поэтому и фигурами равновесия являются не сферы, а такие объекты, как ваш корабль-кинжал. Но не суть. У нас есть шанс попросить помощи у хозяев этого военного дредноута.
– Но Галикты воевали с Мантоптерами… не значит ли это, что вход в стакан приведет нас не только к осам, но и к симпатичным богомолам?
– По расчетам Герхарда, Мантоптеры должны идеально вписываться в мир с другой мерностью – три и шестьдесят шесть сотых.
– То есть они живут в «другом стакане»?
Черты лица Железовского потеряли каменную твердость, он улыбнулся.
– Оригинально мыслишь, девочка. Вся в отца. Возможно, это вовсе не стакан, а другой предмет, шар наподобие трансфера или блюдо, к примеру. Если же учесть, что коллекцию артефактов приволок откуда-то твоей маме сэр Даниил, то он же вытащил из другого, так сказать, «стакана» и флот Мантоптеров.
– Он плохой человек! – вырвалось у Дара.
– Он больной человек, – качнул массивной головой Аристарх. – Вернее, больной черный человек, которого надо лечить. Надеюсь, твой отец найдет его и уговорит-таки лечь на операцию. Однако у нас нет времени на обсуждение этой проблемы. Летим туда, где нас наверняка не застанут врасплох.
– На Луну? Или куда подальше?
– Куда подальше. Этот кораблик умеет прокалывать пространство не хуже наших спейсеров. Дар, объясни ему, что нам надо найти за Плутоном приличное скопление льда…
– Пояс Койпера?
– Так точно. Думаю, там нас никто не побеспокоит, пока мы будем экспериментировать со стаканом.
Дар мысленно нарисовал Шершню Солнечную систему, указал стрелочкой, куда надо лететь, и «осиный» корабль сделал «струнный» прыжок, за доли секунды вынесший его за орбиту Плутона.
* * *
Существование пояса малых космических тел на окраине Солнечной системы было предсказано астрономом Джерардом Койпером еще в далеком тысяча девятьсот пятьдесят первом году. Этот пояс служил источником комет и астероидов, состоящих в основном из водяного льда с вкраплениями других веществ. Объектов диаметром больше ста километров этот пояс насчитывал около семидесяти тысяч, а мелких – на порядок больше. В принципе, Плутон со своим спутником Хароном тоже принадлежал к поясу Койпера, хотя и считался последней, девятой планетой Солнечной системы. Просто он был больше остальных тел Пояса и относился к классу объектов с эксцентрическими орбитами. Другие тела этого класса так и получили название – плутино, то есть «маленькие плутончики», хотя некоторые из них достигали больших размеров – до восьмисот километров в диаметре.
В двадцать четвертом веке многие из тел пояса Койпера были утилизированы, подогнаны к планетам внутреннего пояса – к Марсу, Венере и Земле – и стали источниками пресной воды. Многие послужили в качестве строительного материала для космических поселений, некоторые были превращены в исследовательские станции или центры развлечений.
Во времена Дара почти все такие комплексы перестали работать, и край Солнечной системы теперь был пустынен и безлюден. Работали лишь редкие автоматы, имеющие автономные системы жизнеобеспечения, но давно не получавшие с Земли команды отчитаться за свою деятельность и потерявшие всякий смысл своего существования. При желании еще можно было обнаружить такие станции, но у экипажа «осиного» корабля была другая задача.
Шершень нашел за орбитой Нептуна скопление ледяных глыб в количестве трех десятков, размерами от ста метров до пяти километров, и корабль, включив систему маскировки, на время превратился в одну из таких глыб.
– Ну-с, господа защитники человечества, – сказал Железовский, когда все приготовления остались позади, – приступим к исполнению замысла. Нас ждет поход в стакан.
– Как мы будем его разворачивать? – осведомилась возбужденная, деловито настроенная Дарья.
У Дара тоже вертелся на языке тот же вопрос, но задать его он постеснялся.
– У меня есть ключ. – Железовский вытащил из кармана еще один артефакт – свечу, испускающую колечки дыма. – Помнишь, что это за вещь?
– Папа говорил, что это эмоциональный резонатор. Только настроен он не на человеческие эмоции.
– Совершенно верно. Однако именно свеча должна открыть нам вход в стакан. А так как все мы ненормалы, то имеем шанс психоволевым усилием запустить эту штуковину.
– Ты уже пробовал?
– Еще нет, – мотнул головой Железовский со смущением. – Да и не справлюсь я один, без вас.
– Что надо делать?
– Ну, во-первых, давайте выставим обе вещицы за борт корабля. Поскольку без средства передвижения в новом мире нам делать нечего, развертывать стакан надо вне стен корабля. Пусть Шершень аккуратненько высунет его наружу, метров на двести.
Аристарх вставил свечу (артефакт действительно напоминал витую стеариновую свечку, испускающую тоненькие всхлипы – на уровне ментального восприятия – и призрачные колечки дыма) в стакан – при этом стенки сосуда заискрились сильнее, – протянул Дару.
Ощущая покалывание в ладони, будто он нес заряженный электричеством предмет, Дар скрылся в люке. По пути к наружному выходу объяснил Шершню, что от него требуется. Инк понял идею правильно и передвинул вставленные друг в друга артефакты в космос на длинном многосуставчатом манипуляторе, напоминающем лапу насекомого.
– Надо бы подальше, – сказал Железовский с сожалением, когда они расселись по ячеям и приготовились к эксперименту; каждая ячейка имела индивидуальную систему обзора и управления, поэтому Аристарх видел то же, что и другие члены экипажа: космическую бездну с искристой рекой Млечного Пути, звезду покрупнее – Солнце и блики в глыбах льда, окружающих корабль. – Желательно километров на сто. Но тогда мы потеряем ключ из виду и не сможем настроиться в резонанс. Придется рискнуть. Хорошо видите стакан?
– Отлично! – откликнулась Дарья.
– Отбрасываем все личное, сиюминутное, грешное, настраиваемся на общую волну и начинаем проникать мысленным взором в стакан.
– Сколько времени на это понадобится?
– Может быть, минута, может, час. Пока не образуется горловина. Вы все сразу поймете. Готовы?
– Как пионеры!
– Начали!
Дар сосредоточился на вхождении в ментальное поле, встретил мягкое «пушистое» рукопожатие и мысленную «чеширскую» улыбку Дарьи, затем твердое проявление мыслеволи прадеда. Мир вокруг исчез. Возникло удивительное ощущение свободы и легкости тела. Появилась окрыляющая уверенность в собственных силах.
«Не отвлекайтесь!» – прилетела строгая мысль Железовского.
Перед глазами возник длинный сустав манипулятора с туманной горсточкой искр (стакан) и огоньком покрупнее (свеча) в лапе. Сознание видело эти предметы маленькими и несерьезными, именно такими, какими они казались, а вот в подсознании вдруг возникло странное зябкое ощущение бездны. Стакан и свеча являлись предметами иного мира и таили в себе огромные запасы энергии и неведомых тайн. Захотелось окунуться в эту бездну, увидеть чужой мир, ощутить его красоту и гармонию.
Дар напрягся, пытаясь протиснуться внутрь стакана, и тотчас же свеча запылала ярче, превратилась в кристалл, сотканный из световых лучей.
Зашевелился и стакан, потек во все стороны прозрачно-туманными струйками звездочек-искр.
Затем людям показалось, что свеча разбудила неведомого зверя, он проснулся, оглядываясь в недоумении по сторонам, тихо зарычал. И от его рычания задрожало пространство, волна искривления исказила очертания Млечного Пути, захватила «осиный» корабль, заставляя его качаться, растягиваться и сокращаться, как отражение в воде от набежавшей волны.
«Еще! – прилетела мысль-крик Железовского. – На пределе!»
Дар застонал, отдавая всю свою внутреннюю силу мыслеволевому потоку, соединившему всех троих.
«Зверь», стерегущий вход в стакан – вселенную, «вскочил на лапы», рыча и скалясь, но не выдержал напора человеческой пси-энергии, отступил внутрь стакана… и произошло нечто вроде бесшумного взрыва!
Стакан превратился в расширявшуюся с огромной скоростью воронку со слабо светящимися стенами, которая поглотила и манипулятор и сам корабль-нож. Короткая судорога потрясла тела людей, дурнота погасила сознание…
Очнулся Дар от пронзившей голову мысли: «Дарья! Выдержала ли она?!»
Перед глазами замелькали цветные пятна и кристаллические хлопья, искажающие перспективу.
«Шершень, свет!»
В рубке управления вспыхнули по стенам пунктирчики желтых светильников.
Дар с трудом вылез из своей ячеи, подковылял к соседней, сел на край ячейки, глядя на бледное лицо жены. Положил руку на холодный лоб.
– Даша… очнись!
Веки девушки затрепетали. Она глубоко вздохнула, открыла глаза.
– Что случилось?
– Поздравляю, путешественники, – раздался густой бас Железовского. – Кажется, мы справились со своей задачей.
– Ты как? – Дар попросил взглядом разрешения вернуться.
– Нормально… слабость… пройдет. – Дарья шевельнула рукой. – Иди, смотри.
Он вернулся на место, подключил систему обзора, гадая, что представляет собой «стаканная вселенная».
Мир за стенами корабля… светился, как забитая жемчугом пещера! Или как мешок с рыбьей икрой. Икринки эти нельзя было разглядеть, но ощущение было именно такое: космос внутри стакана состоял из мириад жемчужинок-икринок, светящихся изнутри и создающих удивительное серо-перламутровое мерцающее пространство. Лишь чуть позже глаз начал различать в этом пространстве другие объекты: черные струи, ровные либо загнутые запятыми, опять же черные пятна с чуть более светлыми коронами, какие-то фиолетово-лиловые спирали, тусклые багровые нити, пронизывающие весь космос, и – совсем близко – круглую черную дыру в короне черных лучей, не то местную звезду, не то и в самом деле тоннель в преисподнюю.
– Нам туда… – прошептал Дар.
– Ты имеешь в виду эту дырку? – хмыкнул Железовский. – Возможно, ты прав. Скорее всего мы находимся в переходной зоне свернутого входа в мир Галиктов. Попробуем пройти дальше.
– Шершень, – вслух позвал Дар. – Малый вперед! Каковы ощущения?
«Странные, – отозвался инк космолета с некоторым удивлением. – Будто я возвращаюсь домой».
– Так оно и есть, – пророкотал Железовский. – Клим был прав, мы на верном пути.
Корабль двинулся к черной дыре, постепенно ускоряясь.
По мере его движения вперед в окружающем пространстве начали происходить заметные изменения.
Жемчужный фон стал темнеть, все черные пятна и перья, наоборот, засветились изнутри, превратились в алые трещины на поверхности застывшего лавового потока. Черная дыра выросла в размерах, охватывая «осиный» корабль короной извивающихся черных нитей. Новая волна искривления пробежала по корпусу корабля, меняя его очертания. Все ячеи и конструкции рубки управления изменили форму и цвет, словно представляли собой не материальные образования, а видеокартинку, виртуальное пространство, создаваемое программой какого-то гигантского компьютера.
Дар хотел обратить внимание спутников на это явление, и в ту же секунду корабль-нож как бы продавил некую упругую пленку, отделявшую горловину входа от собственно «стаканной вселенной».
В рубку хлынула тьма!
Свечение пространства разом погасло. Пропали черные и алые «трещины» и ветви, пятна и облака. Мир вокруг казался колоссальной ямой, заполненной абсолютным мраком. Лишь спустя какое-то время глаз начал различать искорки и шерстинки света, складывающиеся в красивые спирали и «морозные узоры». Это и были скопления местных звезд, туманностей и галактик.
– Интересно, как мы выберемся обратно? – подала голос Дарья. – Есть тут хоть какие-нибудь ориентиры?
Шершень воспринял ее изречение как личный вопрос и доложил:
«Я запомнил все манипуляции крейсера при входе в данный континуум, могу повторить в обратном порядке».
– Это если повторить их сейчас, пока мы не ушли с этого места. А если придется куда-нибудь лететь?
– Для выхода в наш космос это не имеет значения, – сказал Железовский. Потом подумал и поправился: – Не должно иметь. Все пути приведут нас к линии выхода, которая имеет лишь один «привязанный» конец – в нашей Вселенной.
– Это тебе папа сказал?
– Это я так думаю. Однако такие вопросы, дорогая моя, надо было задавать раньше, а теперь поздно, мы уже в стакане. Предлагаю выработать стратегию поиска хозяев Шершня и контакта с ними. Они могут еще и не согласиться помочь нам в благородном деле войны с Мантоптерами.
– Проще всего выйти в космос в потоке «триай», – сказала Дарья, – и позвать разумников. Кто-нибудь да откликнется… если ваш стакан-вселенная не пустышка.
– Твое мнение? – посмотрел на правнука Железовский.
– Давайте спросим Шершня, – предложил застигнутый врасплох Дар. – Возможно, он знает, где искать своих создателей, если это и в самом деле его дом.
– Логично. Попробуй.
Дар заговорил с инком, обрисовал ситуацию, объяснил цель.
«Нет ничего проще, – отозвался Шершень. – Я ощущаю изменения, происшедшие здесь с момента моего рождения, но координаты реперных энергоисточников не изменились. Мы можем достичь родины моих хозяев за два транса. В земном времяисчислении это всего один час сорок две минуты».
– Можем отправляться, – сказал молодой человек, высовываясь из пилотской ячеи.
– Мы все слышали, – заявила Дарья; она уже вылезла из своей «кельи» и с любопытством озиралась. – Можете мне объяснить, почему рубка приобрела другую форму?
– Мерность… – заикнулся Дар.
– Молодец, догадался, – посмотрел на него Железовский благожелательно, также выбираясь из ячеи. – Пространство внутри стакана имеет другую размерность, а для каждого континуума размерность – закон, диктующий пропорции геометрии и характер физических взаимодействий. Не удивлюсь, если мы увидим любопытные эффекты.
– Почему же мы сами не изменились? Во всяком случае, я лично вижу вас прежними.
– Во-первых, мы подчиняемся физическим законам своего мира, которые действуют внутри нас. Во-вторых, мы скорее всего тоже изменились, но вместе с нашим обликом изменилось и восприятие вещей. Так что все как бы осталось по-прежнему. Я лично чувствую, что здесь существенно труднее дышать, а это означает, что у меня сократился объем легких и сердца. Ну, и так далее.
Дар и Дарья переглянулись.
– Пожалуй, в этом что-то есть, – задумчиво проговорила девушка. – Мне тоже трудновато дышать. И сердце колотится сильнее. Хотя я думала, что это все результат давно не проветриваемого помещения.
– Шершень обновляет воздух ежечасно, – буркнул Дар. – Предлагаю возвращаться.
– Вот еще! – вскинула голову Дарья. – Толком не осмотрелись – и уже возвращаться! Сделаем дело, вернемся.
– Он в чем-то прав, – кряхтя, сказал Аристарх. – Не стоит здесь особо задерживаться. А то вернемся какими-нибудь динозаврами… или осами. Я не знаю, с какой целью и кто свернул мир Галиктов в стакан, но, возможно, он сделал это не с благими намерениями. Десять минут на туалет, еще пять на ужин, и за дело!
* * *
«Осиный» корабль достиг цели – планеты разумных ос – за полтора часа.
Его экипаж не сильно удивился, увидев, что солнце планетной системы имеет форму двояковыпуклого диска, испускающего призрачный голубоватый свет – как земная Луна в полночь. А сами планеты – в количестве четырех – похожи на сильно сплющенные груши, повернутые к светилу более острым концом. Мало того, эти «груши», изъеденные ходами-тоннелями, как трухлявый пень, представляли собой гигантские ульи, населенные роями ос. Вернее, когда-то населенные. В настоящий же момент планеты-ульи практически пустовали. Все их население исчезло. То ли вымерло в результате какой-то случившейся планетарной «осиной чумы», то ли благополучно переселилось к другому солнцу или вообще в другую вселенную.
– Опоздали, – сказала с сожалением ошеломленная таким оборотом дела Дарья. – Куда они подевались?
«Нет данных», – ответил опечаленный не меньше ее Шершень, по простоте душевной воспринимавший такие вопросы на свой счет.
– Прошли миллионы лет, – проговорил тихонько Дар. – Цивилизации не живут вечно…
– Может быть, всех Галиктов уничтожили Мантоптеры?
– Тогда была бы уничтожена и планета-матка.
– И никакой инфраструктуры: ни спутников, ни станций, ни оранжерей, ни энергокомплексов на орбите, ни дорог на поверхности, сплошные дыры и норы…
– Этого и я, честно говоря, не ожидал, – поскреб затылок Железовский. – Был уверен, что мы найдем здесь если и не друзей, то соратников. Пока мы играли в свои игры с черными людьми и гадали, глядя на стакан, что это такое, он «протух».
– Дядя Аристарх, но это же лотерея, – решила поддержать Железовского Дарья. – Мы вообще могли не иметь стакана или не смогли бы в него протиснуться. Что же делать? Не вешаться же? Проверили идею, убедились, что она ложная, но жизнь-то продолжается.
– Да? – с интересом посмотрел на нее человек-гора. – Продолжается, говоришь? – Он повесил нос. – Дожил, называется. Уже и девчонки утешают, место в транспорте уступают. Спасибо на добром слове. Конечно, это лотерея, наиболее точный способ учета количества оптимистов, между прочим. И все же я надеялся…
– Галикты должны были иметь большой флот, – вмешался в разговор Дар. – Иначе они не смогли бы на равных воевать с Мантоптерами. Спросим Шершня, может быть, он знает места дислокации флота?
Дарья и Аристарх обменялись взглядами.
– Я же говорила, что он очень умный, – сказала девушка. – Только строптивый.
– У него мои гены, – авторитетно пробасил Железовский.
Дар не выдержал и засмеялся. Он уже привык к манере разговора предка и всех, кто дружил с ним. Они вполне понимали юмор и друг друга.
– Шершень, где располагаются базы космофлота твоих хозяев?
«За орбитой Содержателя находятся три форпоста».
– Как это понимать?
– Содержатель – это, наверное, планета Галиктов, ближайшая к светилу, – предположила Дарья. – Но в таком случае планеты за ее орбитой и есть базы? Форпосты?
– Проверим, – сказал Железовский. – По местам стоять, с якоря сниматься. Шершень – курс на ближайший форпост.
Корабль-нож устремился прочь от родной планеты своих создателей. При этом проявился интересный эффект: по мере удаления корабля солнце системы светило то ярче, то слабее, в зависимости от того, каким боком поворачивался к наблюдателям его диск.
Приблизилась вторая «груша» системы, с виду почти ничем не отличимая от первой. Ее поверхность тоже была изъедена дырами и руслами ходов, которые складывались в рисунок, напоминающий крону дерева или сеть кровеносных сосудов. Однако внутри планета-груша имела нечто вроде круглой пещеры, в которой запросто можно было упрятать такую планету, как земная Луна. А радары «осиного» корабля, кроме того, показывали, что пещера заполнена зернами уплотнений, словно гранат – косточками.
– Как бы посмотреть, что это за ядро? – проговорила Дарья, пытаясь подстроить систему обзора. – Что-то оно мне напоминает… Рой, вот что! Это, наверное, рой мертвых Галиктов!
– Уж больно велики отдельные зерна, – осторожно сказал Дар. – Разве Галикты имели километровые размеры?
– Вот вам и флот Галиктов, – проворчал Железовский. – Корабли висят на центральном ядре, или хоботе, – не знаю, как назвать это сооружение.
– Яйцеклад?
Дар фыркнул.
Аристарх подумал, кивнул.
– Пусть будет яйцеклад. Думаю, вся планета представляет собой завод по производству космических кораблей или, скорее, искусственный организм, матку, которая выращивает корабли по заданной программе. Здесь их миллионы. Однако, судя по отсутствию всякого движения, пси-ауры и энергетических источников, матка мертва.
– Чуть ниже нас я вижу несколько небольших электрических огоньков, – сказал Дар. – Может, какие-нибудь летаки все еще способны передвигаться?
– Надо пробить дырку в поверхностном слое планеты, – заявила Дарья. – И я слетаю внутрь на модуле, посмотрю на яйцеклад поближе.
– Зачем? – возразил Дар. – Пусть Шершень попробует поговорить с инками уцелевших кораблей, выяснить их степень готовности и возможности. Наверняка ему будет несложно установить контакт с ними.
– Вечно ты со мной споришь! – возмутилась девушка.
– Потому что я ищу более простые решения, – пробормотал молодой человек.
– Все равно кораблем надо будет управлять, а для этого надо будет идти внутрь и договариваться с инком.
– Договориться может и Шершень.
– Правнук прав, – положил конец спорам Железовский. – Если Шершню удастся найти готовые к полету спейсеры и подчинить их инки нам, задача будет решена.
– Но они все лишены энергии!
– Если они имеют такие же энвексы , как наш корабль, заполнение энергоемкостей не превратится в головную боль.
– Сговорились, родственнички! – сдалась Дарья. – Трусы и перестраховщики!
Дар уловил мысленную улыбку и подмигивание прадеда, ответил таким же мысленным вздохом и разведением рук, что означало: вот она, женская справедливость!
– Что вы там перемигиваетесь с умным видом? – добавила Дарья сердито.
– Ничего мы не перемигиваемся, – робко возразил Дар.
– А то я не вижу!
– Женщины в массе своей редко ошибаются, – с философской назидательностью проговорил Железовский, – но женщины-интрасенсы правы всегда. Запомни, внучек. А теперь кончай базар, молодежь, принимаю решение: подключаем Шершня. Этот парень наша опора и надежда.
Споры прекратились. Собственно, и не споры это были, а небольшая психологическая разгрузка-пикировка, споспешествующая отдыху. И больше всего отдых требовался Дарье, готовящейся стать матерью, – новое состояние волновало, стесняло и влекло, – хотя она никогда не призналась бы в этом даже себе самой.
Шершень выполнил задание с похвальной быстротой, а главное – результативно.
Какие диапазоны и средства связи он использовал для поиска живых собратьев, какие доводы в пользу активной жизни приводил, каким образом уговаривал коллег подчиниться общему командиру, да еще не Галикту, осталось в тайне, но результат сказался уже на пятой минуте переговоров.
Откликнулись три «осиных» крейсера примерно такого же класса, что и корабль-нож. Они отстыковались от яйцеклада завода-матки и выплыли в космос через дыры-шлюзы, блистая обшивкой, словно покрытые слоем ртути. Два из них не отличались формой от корабля-ножа, представляющего гипертрофированно увеличенное жало осы (Галикта), третий оказался похожим на гигантскую осу без крыльев длиной около пяти километров!
– Красавец! – крякнул Аристарх.
– Жуть! – с дрожью в голосе проговорила Дарья, увидев космолет. – Зачем они придавали своим изделиям форму собственных тел? Для устрашения?
– Скорее всего этот монстр служил центром управления и координации флота. Флагман, так сказать.
– Но станет ли он слушаться Шершня?
– Куда он денется? – сказал Железовский с великолепной уверенностью. – Предложим альтернативу – жизнь или смерть. Пойдет с нами – будет жить, не согласится – умрет здесь от старости. Ты бы что выбрала?
– Жизнь, конечно!
– Вот и он, думаю, сделает то же самое.
Железовский оказался прав.
Гигант-Галикт, действительно приспособленный под центр управления эскадрой, в которую входило до ста бовых единиц, не отказался поучаствовать в походе против исконных врагов «осиного рода» – Мантоптеров.
К сожалению, большой эскадры набрать не удалось. Земляне посетили два оставшихся форпоста цивилизации Галиктов и отыскали еще три боевых корабля. Таким образом, весь отряд теперь состоял из семи «осиных» крейсеров, представляющих тем не менее внушительную силу. На равных с флотом мантоптеров у Солнца он сражаться еще не мог, но вполне способен был защитить Землю от единичных атак из космоса.
– Что ж, возвращаемся, – сказал Железовский, подводя итоги своим размышлениям и колебаниям. – Можно было бы попытаться поискать союзников у других звезд этого мирка, но вряд ли поиски будут успешными. Время здесь хоть и течет медленнее, чем в нашем домене, но все же не настолько, чтобы ждать чуда.
– Мы и так очень сильно озадачим наших богомальчиков, – добавила Дарья со смешком.
Дар промолчал. Он был уверен, что основные трудности военной кампании еще впереди.
Назад: ГЛАВА 6 КЛАССИФИКАТОР
Дальше: ГЛАВА 8 ЧЕЛОВЕК – ДА