Соединить несоединимое
Этот зелёный пятачок среди жёлто-коричневых горных откосов заметил Роберт Салтанович, сидевший у окна кабины, и Данияр, посовещавшись с командой, решил высадиться там.
— Пока не решим проблемы, будем прятаться. Вернёмся из Бездн, выясним точно, сняли Охотники осаду Ергаков или нет, и только после этого переберёмся на постоянное место жительства.
— Куда? — спросил Волков. — В Вологду?
— Желательно домой, в Суздаль, но всё будет зависеть от обстоятельств.
Пятачок оказался крохотной долиной длиной пятьдесят метров и шириной тридцать, поросшей травой и кое-где кустарником.
Вертолёт высадил пассажиров, и Волков договорился с лётчиками, что на следующий день они заберут отряд.
Вертолёт улетел, стало тихо.
— Надо поискать убежище для меркабы, — сказал Саблин, озираясь. — Её не должно быть видно с воздуха.
Разбрелись по долине, нашли укромное местечко в нависающих над землёй скалах на северном конце долины.
— Ныряем? — спросил Прохор, державшийся особняком.
— Предлагаю с часок отдохнуть, — сказал Талгат, в пси-сфере которого всё ещё гостил ДД. — Хочу проверить, всё ли у меня спокойно дома.
— В таком случае я тоже сбегаю к себе, — сказал Прохор, — вернусь через час.
Он закрыл глаза и свалился на траву, испугав Валерию.
— Чёртов засранец! — проворчал Волков, имея в виду Прохориила. — Хоть бы предупредил. Ни тебе привета, ни доброго слова.
— Так воспитан, — усмехнулся Талгат. — Да и следы Узилища в психике сказываются. Год назад в его буйной головушке сидели сотни Прохоров и разных других людей.
— А он вернётся? — поинтересовался Роберт Салтанович.
— Он будет с нами, пока ему интересно. А я позабочусь о том, чтобы интерес его не угас. Ждите через час.
Талгат застыл на мгновение, сморщил лицо в ответ на взгляды товарищей, сказал с акцентом:
— Надеюсь, пустой я вас не раздражаю?
Саблин качнул головой, привыкнув к метаморфозам поведения людей, в психику которых вселялись личности других людей.
— Костя, Валя, круговую оборону.
— Я с ними, — поднялся Харитоныч.
— А я пока приготовлю обед, — засуетилась Валерия. — У нас ещё остались продукты. Костёр мне кто-нибудь поможет разжечь?
— Да, уже можно, здесь нас вряд ли ждут Охотники.
— Я помогу, — предложил Пётр Фомич.
Час прошёл быстро.
Первым к команде присоединился ДД, о чём сообщил Талгат:
— Друзья, я снова с вами. Одиннадцатый ещё не заявлял о себе?
— Могу сходить за ним.
— Появится наш супермен-999, тогда и позовёте.
— Кажется, он уже пришёл, — неуверенно сказал Роберт Салтанович, заметив, что у лежащего на боку Прохора дёрнулась рука.
Все оглянулись на математика, лежащего под скалой рядом с Устей.
Прохор действительно начал подавать признаки жизни, поскрёб руками, повернул голову, сел, но как-то не очень ловко, будто ему было некомфортно.
— Помочь? — сказал Волков.
— Я… сам… извините. Не хотел беспокоить. — На лице Прохора появилось виноватое выражение, не свойственное Прохориилу. — Но вы долго не появлялись…
— Вот те на! — сказал Талгат, глядя на ожившего Прохора с весёлым изумлением. — Да это никак господин Смирнец пожаловал.
— Кто? — не понял Волков.
— Прохор-44, не так ли, милейший?
Прохор встал.
— Ещё раз прошу извинить за беспокойство… хотел спросить: наш поход в Бездны не откладывается?
— Начинаем готовиться, хотели зайти за вами. Вы где в настоящий момент?
— В изоляторе.
— Где?! — в один голос проговорили Саблин и Талгат.
— В матросском изоляторе… во Владивостоке. Нас высадили в бухте Лазурная, там база ВМС, и… в общем, нас всех сразу поместили в изолятор: меня с Павой… с женой, Даныбая, Женю и Миранду. Кажется, и капитан лодки арестован.
— Оба-на! Его-то за что?
— Ну, он выполнял приказ… не санкционированный сверху.
— И Миранда вас не вызволил? Он же сын замминистра.
— За дело взялся сам министр.
— Это Пердюков, что ли?
Прохор неуверенно улыбнулся, но промолчал.
Саблин посмотрел на араба.
— Ни фига себе новости! Министра зомбировали.
— Значит, программа Админов по контролю за обстановкой в остальных превалитетах ещё не свёрнута, — задумчиво сказал Талгат.
— Кто может отозвать Охотников в сорок четвёртом?
— Тот же Наумански… либо Админ-22.
— Пепел которого мы развеяли по ветру, образно говоря.
— Тело-то осталось? Можно сыграть на этом, к Эблиссону сейчас никто не подойдёт, будут ждать его возвращения. Но на манипуляции с ним уйдёт уйма времени, а нам уже нельзя ждать. Или мы вытащим ваших друзей из Нуля, или придётся хоронить их тела.
Лицо Прохора изменилось, он прислушался к себе. Потом по губам математика пробежала ухмылка.
— Уместимся, земляк. Вашу проблему я понял. Могу предложить одну вещь. Вряд ли Охотники будут мочить сорок четвёртого, а вот засаду устроить захотят, всадят соответствующую программу. Я разработал защиту с конфигурацией лабиринта Коши, которой пользуюсь сам. Вселённая в него программа нырнёт в сеть с электрослабым углом смешивания, из которого уже не вернётся. Так что мозг сорок четвёртого останется чист.
— Лабиринт Коши? — с сомнением поиграл бровью Талгат. — Но он рассчитан лишь для детерминированных неопределённостей.
— Я обошёл запрет с помощью 12-Ли-группы, — самодовольно заявил Прохор, в психике которого сейчас обитали двое: Прохор-44 и Прохор-999.
— Господа учёные, давайте о деле, — сказал Волков. — Мы не на математическом симпозиуме.
— Да, конечно, прошу прощения, — смущённо провёл рукой по лицу Талгат. — Что решаем?
— Пусть он решает, — Волков кивнул на Прохора.
— Я уже сказал: я с вами.
— Речь не о тебе, пусть выскажется сорок четвёртый. Он рискует больше всех.
Тон Прохора изменился.
— Если вы гарантируете… что меня не закодируют.
— Гарантирую! — ответил он тут же сам себе, что означало: заговорил Прохориил.
— Тогда надо идти в Бездны.
— Я иду за «братом», — сказал Саблин, усаживаясь на мягкую землю между камнями.
Добраться до одиннадцатого числомира было делом нескольких секунд.
Саблин-11 стоял рядом с мини-вэном «Шкода» в лесу и разговаривал по телефону. В окнах машины были видны лица его жены Вари, Таглиба и молодого водителя. Услышав «тук-тук» «родича», Данимир сразу опустил телефон.
«Проблемы?» — спросил Данияр.
«Советуюсь с сыном сестры, где лучше остановиться. Мы в бегах».
«Преследуют?»
«Пока нет, тьфу-тьфу, удалось оторваться».
«Тогда давай к нам, доделаем дело».
«Понял».
Данимир залез в машину, ободряюще кивнул жене, глянул на Таглиба.
— Километрах в десяти отсюда есть деревушка Макушка, остановитесь на окраине, сходите в магазин за продуктами.
— А вы?
— Я иду ко второму «брату», будем вытаскивать наших загулявших путешественников.
Варя посерьёзнела.
— Вы пойдёте… в Бездны?
— Нас будет много, не волнуйся.
— Можно я с вами?
— Не проси, — качнул головой Данимир. — Мы справимся, нас будет пятеро. А тебе придётся выполнять функции телохранителей, справишься?
Варя выдержала взгляд.
— Ты сомневаешься?
— Нет. — Он устроился на сиденье поудобней, взял руку жены в свою и закрыл глаза.
«Души» Саблиных помчались вверх, во второй числомир.
— Вот и мы, — открыл глаза Данияр, поднялся на ноги. — Никто не сбежал?
Прохор поморщился (их было двое в одном, но отличить мимику одного от мимики другого было легко).
Саблин смущённо потёр нос пальцем.
— Просю пардону, сэр, я не имел вас в виду. Дмитрий Дмитриевич, командуйте.
— Рассаживаемся вокруг меркабы, спиной к ней. Это наш самый мощный аргумент в битве с хаосом Бездн. Он поможет заглянуть туда, где жизнь практически равнолика смерти.
— Сначала надо решить, каким маршрутом пойдём, — проворчал Прохор-999.
— Создадим подобие ковчега, направим вектор погружения…
— Я имел в виду, какие остановки будем делать. Перед прыжком в истинные числобездны хорошо бы найти устойчивый числорезонанс, форпост, куда можно будет сбежать в случае неудачи и передохнуть.
— Хорошая мысль, — одобрительно кивнул Талгат-ДД. — Есть предложения?
— Я был в двадцатизначном репьюните, это по Каприкару самопорождённое число.
— Знаю, бывал там. Но двадцать ступенек — мало. Я посещал мир Скьюза и гугол-мир.
Прохор с недоверием посмотрел на араба, в глазах его мелькнуло уважение.
— Ничего себе дайвинг! Скьюз — это чёртова уйма нулей! Да и гугол — десять в сотой. Миры устойчивы?
— Вполне, хотя наши трансперсональные «родственнички» там вовсе не люди, мыльные пузыри.
— А мы с Данимиром были в мире тьмы, — похвастался Прохор уже другим тоном; сорок четвёртый «брат» Прохоров тоже не был лишён самолюбия.
— Были, с той же целью, — кивнул Саблин (Данимир), — искали нечто вроде форпоста. Но продержались там буквально пару секунд. Сил не хватило.
— Миры-трёхмиллионники, — задумчиво проговорил Талгат. — Не знаю, в чём дело, но они быстро высасывают энергию у формонавтов. Один мой приятель, один из первых числодервишей, утверждал, что посещал репьюнит-мир, сформированный одиннадцатью триллионами чисел Скьюза.
Прохор присвистнул.
— Одиннадцать триллионов?! Это же… запредельное число! Его просчитать невозможно!
— Компьютер просчитает что угодно. Собственно, этот и подобные ему экзоты уже просчитаны. В таких числоглубинах будет трудно ориентироваться кому угодно, поэтому считать придётся всем. Интуиция не поможет.
— Он предложил способ асимпо… — Саблин пожевал губами, показал на Прохора. — Объясни сам.
Прохор какое-то время вёл внутри себя дебаты, потом сосед «по камере» дал ему слово.
— Я не зря к нему приходил, перспективный парень.
— В общем, это метод асимптотического автоприближения, — заговорил Прохор (теперь уже сорок четвёртый). — Держим в голове только конечное число выхода, а числоразвёртку делает алгоритм переменного…
— Не говори долго, — хмыкнул Талгат. — Соединимся — я пробегусь по твоим выкладкам. Похоже, и я не зря обратил внимание на этого парня. Далеко пойдёт. Главное, что метод существует, и мы его теперь протестируем. Рассаживайтесь в «кабине» господина Смирнова поудобней.
Все начали устраиваться вокруг меркабы, с которой сняли простыню. Несмотря на дорожные хлопоты и переносы, многогранники внутри неё так и не остановили своё бесшумное таинственное движение.
Саблин обнял Валерию на мгновение, сел рядом с Талгатом, удерживая в памяти след губ жены на щеке.
— Идём сначала в гугол-мир, — сказал Талгат вибрирующим голосом. — Оттуда стартанём, — он рассмеялся, — в никуда.
Вся группа Данияра собралась вокруг тройки смельчаков, вмещавших пятёрку числодесантников, и в полной тишине смотрела на неё до тех пор, пока мужчины не перестали шевелиться.
— С вами бог! — едва слышно прошептала Валерия.
* * *
Ощущения, которые нельзя выразить словами, невозможно и передать кому-либо словами, если только этот человек не воспримет то же самое своей психикой.
Эта мысль посетила Данияра после того, как они впятером вырвались на просторы настоящих числобездн и увидели и пережили то, что в слова не вмещается.
Сначала «ковчег душ» числодесантников посетил суперрепьюнит-мир, базой которого служило умопомрачительное число, состоящее из одиннадцати триллионов единиц. Ничем особенным этот мир путешественников не поразил: в тумане плавали ледяные горы, на которых текла своя призрачная жизнь, мало чем напоминающая земную, зато напоминающая броуновское движение молекул воздуха, если под молекулами понимать странные текучие формы, пузыри, как заметил Прохориил.
Затем прыгнули в гугол-мир, где местный Прохор жил в отдельном коттедже, представлявшем собой купол из текучей субстанции наподобие полупрозрачного желе. Внутри купола рос целый букет пульсирующих разнообразных геометрических композиций, также плавно переходивших друг в друга. Какую они играли роль для жителя коттеджа, понять было невозможно.
Да и как выглядел сам хозяин жилого модуля, тоже понять не удалось, зеркал в его доме не было, а гости не догадались сотворить зеркало прямо в стене.
Если прислушаться к логическим умозаключениям, построенным по личному опыту каждого формонавта, Прохор гугол-мира был текуч так же, как и обстановка его жилища, и состоял из «объёмных пазлов», изменяя форму тела для решения той или иной практической задачи.
Прохориил возбудился, почуяв охотничий азарт, и предложил погулять по местным улицам или паркам, подчинив волю местного Прохора, но спутники его не поддержали.
«Сосредоточьтесь на главном, — жёстко сказал ДД. — На поиске форпоста. Мир гугла далёк от фронтира, за которым Числовселенная становится абсолютно круглой, хаотичной и максимально энтропийной, диффузной и осциллирующей как физический вакуум».
«Я называю этот категорийный субстрат Великой Гармонией, — важно объявил Прохориил. — Иногда Абсолютом Хаоса».
«Кто бы как ни называл, речь сейчас не об этом. Задача понятна?»
«Да я так, ради объективности», — остыл Прохор-999.
Нырнули в глубины, характеризующиеся множеством четвёрок.
Метод Прохора-44 оказался простым и действенным, и даже Саблиным, ни с какой стороны не связанным с математикой, он стал вполне доступен.
Мир, сформированный «почти бесконечной очередью» четвёрок, оказался твёрдым! То есть путешественники, перебравшись в психику четвёрочного Прохора, застряли как мухи в янтаре, не в силах ни осмотреться, ни сдвинуть местного Прохора с места.
«Засада!» — решил было Саблин-11.
«Может, Прохор умер?» — высказал своё предположение Саблин-2.
«Ни то, ни другое, — возразил обоим ДД. — Это мир-кристалл, где действуют иные физические законы. Наш вакуум, кстати, тоже кристалл, а мы в нём «примеси», но здесь кристаллическая структура пространства представляет собой гигантскую флуктуацию. Движемся дальше».
Следующую остановку сделали в мире, сформированном девятками. И снова ничего не увидели. Прохор, в голове которого высадился десант формонавтов, был слеп! Либо его органы зрения нельзя было адаптировать под систему зрения людей, живущих в первоциферных мирах.
«Дальше».
Перестали определять спуск количеством цифр.
Отдохнули в каком-то промежуточном мире (винегрет из разных цифр, как сказал Прохориил), где существовали твёрдые объекты, формы которых менялись даже при изменении угла зрения.
Связь с меркабой ослабела настолько, что Данияр почти перестал её ощущать. В душе родился страх потеряться, впервые в жизни.
«Всё, это скорее всего запредельно-диффузные реальности, — сказал ДД, почуявший состояние спутников; примолк даже говорливый Прохориил. — Берём этот мирок за конечную остановку. Дальше пойдут облака хаоса, редкие твёрдые детерминанты и пустоты».
«Как мы будем их искать, — пробормотал Прохор-44, — ваших друзей?»
«По свечению, — изобразил слабую улыбку Дмитрий Дмитриевич. — Здесь не играет роли физика, здесь нельзя увидеть мёртвых, но ещё живых — можно. Психоструктуры должны светиться».
«В каком диапазоне?» — деловито осведомился Прохориил.
«Забудьте о физике, математике и вообще о материальном мире, по сути, мы тоже мертвы, живы лишь наши души. Главное — увидеть живой свет».
«И как долго мы будем искать… тот свет?» — Прохориил нарочно добавил иронии в свой вопрос.
«Начнём растворяться — вернёмся».
Прыгнули.
Вселенная, полная странного всполошенного мрака, развернулась перед ними. В ней не было ни звёзд, ни планет, ни туманностей, ни галактик, ни каких-либо ориентиров вообще. Поэтому погружение стало напоминать падение в бездну. «Ковчег душ» начал тонуть!
Сознание померкло…
Не пора ли возвращаться?!
Мир изощрён, но не злонамерен…
Кто это сказал?!
Ты бессмертен, пока не умер…
А это — кто?!
Делая, делай сейчас, потом этого уже никогда не сделаешь…
Философ безмозглый! Не пора ли назад?!
Когда ты освобождаешься от того, что ты есть, ты становишься тем, кем можешь быть…
К чёрту философию! Здесь нет никакого света!..
Научись говорить себе «нет»…
К чёрту! К дьяволу! Мы растворяемся!..
Чем проигрышней ситуация, тем она выигрышней…
А-а-а-а-а! Не хочу! Возвращаемся!..
Думай о той силе, что стоит за тобой, и тогда она действительно будет стоять за твоей спиной…
«Свет!» — закричал Саблин-11.
«Свет!» — поддержал его Саблин-2.
И они действительно в невообразимой беспредельности — и совсем рядом! — увидели переливчатое свечение, словно в невидимых чертогах метался под порывами ветра огонёк свечи.
«Это они! Мы нашли их! Родные наши! Мы за вами, держитесь!»
Редко кому удаётся пройти через Нуль-Навь и вернуться живым. Но тот, кто любит жизнь, сможет это сделать!
Январь 2014
notes
