Этого не могло быть!

Мир Без Форм и Качеств, Мир Нуля, Мир Нави, каким описывали его адепты философских учений, не должен был иметь каких-либо форм!

Но он эти формы и м е л!

Если только они не были порождением фантазий и воображения летящей сквозь него — сквозь Ничто и Хаос — четвёрки человеческих мыслеволь.

Прохор-11 уже приобрёл опыт погружения в Бездны и когда-то выходил в мире, сформированном умопомрачительным числом 12345678987654321, которое представляло собой результат умножения девятизначных репьюнитов: 111111111 × 111111111. Дмитрий Дмитриевич в свою очередь предупреждал, что миры Бездн могут быть абсолютно призрачными, виртуальными, эфемерными, зыбкими, недоступными восприятию, и Прохор проверил этот тезис. Мир-12345678987654321 действительно менялся чуть ли не ежесекундно, плыл и «дымился». Геометрически он представлял собой подобие «леса» — скопление разной формы и цвета колючек, игл, ветвей и лиан, к которым можно было применить термин «фракталы». Лес этот дышал — то увеличивался в размерах, то уменьшался, причём неравномерно: одно скопление колючек вырастало, соседнее, наоборот, сжималось. Человеку, никогда прежде не видавшему подобное поведение пейзажа, ориентироваться в нём было невозможно. Перетекание форм, мелькание движущихся объектов, метаморфозы диковинного ландшафта вызывали тошноту. Человеческое сознание долго воспринимать и удерживать в памяти постоянную формопляску не было приспособлено.

Однако в Нуль-мире, не содержащем никаких форм и осмысленных композиций, вообще нельзя было ориентироваться. Он и в самом деле являл собой ungrund — безосновность, к которой не могут быть применимы категории бытия и небытия, и в то же время — океан творческих потенций, строительный материал творений. «Ладья душ», ведомая мыслеволей Прохора-11, мчалась сквозь эту нематериальность — как пуля сквозь пустоту и мрак подземелья, и невольно на ум приходили слова ДД, что переход через Бездны доступен только мёртвому.

Но, во-первых, они ещё были живыми, хотя и потеряли плотную материальную оболочку.

Во-вторых, даже здесь, в полнейшей неопределённости, спонтанно возникали «виртуальные миры информации», переходные структуры от Мира Начал Без Форм к Миру Форм. Один такой псевдомир и возник впереди, как реакция Нуль-мира на жажду преодолевающих небытие людей выплыть из невоспринимаемого никакими органами чувств не-пространства, перейти через неведомые муки, боль и страдания, вынырнул из бесконечного «ни мрака, ни света», встретил «ладью душ» — как пулю встречает мишень. Бесконечный по ощущениям Нуль-квест кончился. «Кокон душ» вылетел в свет и осязаемый ландшафт психофизического образования, который можно было с натяжкой назвать островом.

Они вывалились на песок… который песком назвать можно было только условно, и принялись лихорадочно осматриваться, ожидая сами не зная чего.

Песчинки, в большинстве своём белые, полупрозрачные, походили на кристаллы соли и представляли собой крохотные идеальные геометрические фигуры: тетраэдры, кубы и додекаэдры.

Песчаная полоса окаймляла собственно остров, образованный скоплением кристаллических, геометрически совершенных пирамидальных скал разного размера. Цвет скал был золотистый, как у топаза, но некоторые из них казались прозрачными, и в их глубине вспыхивали и гасли световые зарницы.

Скалы, составляющие горную часть острова, окружал лес кристаллов, по большей части — игольчатых, почти полностью прозрачных, как горный хрусталь. Кроме этого леса, ничего похожего на земные растения, траву, кустарник на острове не росло.

Сам остров окружало море тумана, густого у берегов, редеющего с высотой, к «небу», казавшемуся белёсым нереальным куполом. Из глубины купола то и дело вылетали туманные струи — острые, как ледяные сосульки, устремлялись к горам, к песчаному берегу, и почти мгновенно таяли, испарялись.

По сравнению с экзомиром-12345678987654321 этот мирок казался вполне устойчивым и материально плотным, но Прохор-11 чувствовал, что таким он ему и спутникам только кажется. Удерживало остров от распада лишь совместное желание найти пристанище, пусть и временное.

«Фиксируемся!» — скомандовал Прохор-11.

«Извини, не поняла?» — послышался мыслеголос Усти.

«Сосредоточиваемся на пейзаже: это остров, посреди горы, вокруг них песок».

Помолчали, осваиваясь в новой обстановке.

«Теперь начинаем формировать уголок отдыха. Начнём с себя. Мы — люди, обладающие разными телами, каждый пусть восстановит себя, не забывая о главном: мы должны держаться друг за друга».

«Руками?» — иронически осведомился Прохор-2.

«Можно и руками».

Рядом проявился, просияв языком пламени, зыбкий силуэт женщины, начал уплотняться, обрастать светящимися кисейными слоями, туманными накидками и пузыристыми воланами, превратился в Юстину, одетую в странный пенистый балахон.

Впрочем, сотворённую ею одежду мог воспринимать балахоном только Прохор-11, для остальных костюм Юстины наверняка виделся иным.

Начали вытаивать из ниоткуда фигуры остальных нуль-путешественников.

Устя получилась выше самого Прохора-2, хотя зрительно не отличалась от своей материальной матрицы, оставшейся в родном числомире. На ней был неяркий зеленоватый костюмчик «под джинсу».

Прохор-2 уменьшился в росте, зато раздался в плечах. На нём был чёрно-синий «лётный» комбинезон.

Прохор-11 постарался одеться без особого выпендрёжа — в обычный спортивный костюм, но каким его видели остальные «умершие», спросить не решился.

— Держитесь за руки! — вслух сказал Прохор-11, обретая возможность разговаривать, как все люди.

— Давайте соорудим беседку и сядем, — опробовала звуковую речь Юстина.

— А я бы сделал что-нибудь вроде кабинки крестообразной формы, — сказал Прохор-2. — Тогда мы сможем сесть спина к спине, и за руки держаться не надо будет.

— Девушки, ваше мнение?

— Я согласна, — простодушно сказала Устя.

Юстина промолчала.

— Формируем!

Вокруг четвёрки «нуль-путешественников» сгустилась дымка, превратилась в кушетку с четырьмя выступами.

Подождали, пока она перестанет корчиться, уселись таким образом, чтобы каждый опирался о спину каждого. Теперь можно было расслабиться и осмотреться, имея свой вектор обзора.

— Водочки бы граммов двести… — с прорвавшейся тоской помечтал Прохор-2.

— Почему водочки? — удивилась Устя.

— Можно и коньячку. Алкоголь помогает отвлечься. Недаром же говорят: пьяному море по колено.

— Алкоголь не помогает решать проблемы, — сухо сказала Юстина.

— Да, но он помогает забыть о них.

— Давайте о деле, — сказал Прохор-11, наслаждаясь тишиной и покоем. — Долго оставаться здесь мы не сможем, силы всё равно убывают, хотя и медленнее.

— Что ты предлагаешь? — буркнул Прохор-2. Он терял силы быстрее остальных и нервничал.

— Мы не можем торчать здесь бесконечно долго, — повторил мысль Прохор-11. — Этот островок может исчезнуть в любой момент. Надо идти дальше.

— Ты знаешь куда?

— ДД рассуждал о смыкании «мира бесконечности» с «миром Нуля». Чем глубже ныряешь в Бездны, тем меньше встречаешь порядка, плотность убывает, энтропия возрастает. В Нуль-мире она вообще бесконечна.

— Либо отсутствует как категория проявленного физически мира.

— Не перебивай. Я ищу дорогу домой.

— Из Нави нет дороги в Явь. Мертвецы никогда не возвращаются обратно.

— Проша, подожди, — умоляюще сказала Устя. — Мы ведь не умерли… совсем… раз имеем возможность разговаривать. Значит, нам дали шанс.

— Кто?

— Жизнь!

— Поддерживаю, — улыбнулся Прохор-11. — А ты, Юстик?

— Я знаю одно: то, что не убивает человека сразу, делает его сильнее. Устя права, мы ещё живы, надо бороться.

— Но ведь мы не знаем, куда нам идти! — зло сказал Прохор-2. — Мы заблудились!

— В Нави нет протоптанных тропинок. Путь надо чувствовать. Давайте начнём с отказа от того, что кажется проверенным и привычным.

— Бред!

От вскрика Прохора-2 остров содрогнулся, с неба на него изверглись тысячи дымных струй, воздух стал мглистым, вязким, дрожащим.

— Проша! — сжала Устя руку мужа.

Юстина повернула голову к Прохору-11.

— У тебя была идея, договори.

Прохор-11, чувствуя внутреннюю дрожь острова, готового превратиться в бесплотное видение, быстро сказал:

— ДД опускался в гугол-мир и видел примерно то же, что видим мы. Это значит, что остров — признак выхода из Нави в Явь. Может быть, это мир асанкхейи… или второго числа Скьюза…

— Ну и что?

Песок и лес острова стали распадаться, испаряться дымками, исчезать.

— Цепляйтесь за меня!

— Дальше что?!

— Наметим цель — подъём вверх! К солнцу! Будто всплываем из воды. Желание должно быть общим — выплыть!

Остров исчез, со всех сторон на людей, успевших объединить пси-сферы в «ладью душ», хлынула тьма…