Глава 8. Пирамида
Встали пораньше, съели по банке тушёнки, оказавшейся в продовольственном запасе в машине, запили чаем и уселись в микроавтобусе, бодрые и весёлые. Отправились в путь.
Не доезжая до поворота на село Резервное, свернули на грунтовую дорогу и увидели впереди, за недалёкими гористыми холмами и увалами, синюю полоску моря.
Бойцы оживились. Долгий путь никого не радовал, а впереди всех ждала живописная природа прибрежного Крыма.
По описанию полуострова, прочитанному в Интернете, Матвей знал, что до мыса Айя можно добраться на маршрутке от Балаклавы, – мыс и город отделяли всего восемь километров, – либо на лодке от той же Балаклавы, но Стас, никого не предупреждая, избрал другой путь.
Путь этот тоже оказался морским, что было правильно, так как к гротам в каменном основании мыса, в одном из которых и был обнаружен спуск к пирамиде, можно было подобраться только с моря.
Никакой особо живописной картины бойцы группы не увидели.
Оставив микроавтобус с водителем у первых скал, огляделись, но, кроме редкого кустарника да сухой жёлтой травы, ничего не нашли: ни знаменитых сосен Станкевича с их крупными – величиной с два кулака – шишками, ни можжевеловых лесов, ни какой-либо фауны – косуль, кабанов, куниц и прочих обитателей местных буераков. Даже змей – здесь водился леопардовый полоз – не обнаружили. Кругом были скалы, склоны холмов, известняковые складки и обрывы.
По тропинке, проложенной местными жителями либо туристами, спустились к воде миниатюрной бухточки, заметили катер, который, как оказалось, ждал их.
– Искупаться можно? – вытер потное лицо Паламарчук.
– Дойдём до места назначения – искупаемся, – пообещал Стас.
Катерок под названием «Смелый» был неказист на вид, но быстроходен. До мыса Айя доплыли буквально за двадцать минут. Остановились в двух сотнях метров от скалистого берега, разглядывая каменистый бугор мыса, растянувшийся на двенадцать километров вдоль моря. Высшей точкой мыса являлась скала Кокия-Кая, что с татарского на русский переводилось как «голубая скала».
Правее, там, где начиналась цепочка гротов, были видны суда: катер, почти такой же обшарпанный, как и «Смелый», и нечто вроде старенькой парусной яхты с опущенными и принайтовленными парусами, с борта которой был брошен трап к устью одного из гротов. Людей на палубах судёнышек видно не было. Волнение на море отсутствовало, и катер с яхтой стояли неподвижно, отражаясь в зеркале воды. Из грота напротив яхты доносились звуки технического происхождения: тарахтение дизеля, металлические удары и стуки.
– Десять минут на купание, – сказал Стас, поднося к лицу бинокль. – Экипируемся и подходим.
Группа бросилась к бортам катера, спеша окунуться в чистую прозрачную воду и смыть пот.
Через десять минут все, освежённые и приободрившиеся, собрались на палубе, и Стас распаковал одну из коробок, в которой оказались специальные костюмы для спелеологов.
– Костюмы надевают трое: я, брат и Мишо.
– А мы? – протянул Паламарчук.
– У вас другая задача. Гоша и Грушин – возьмёте оружие.
– Снайперка? – обрадовался Паламарчук.
– Снайперка не пригодится, да и пистолеты тоже… я надеюсь. Подходим, швартуемся к борту яхты, по трапу переходим на берег. Остальное – по обстановке.
Катер устремился вперёд на малой скорости.
– Данилин, камуфляж.
Один из членов группы быстро переоделся в мундир полицейского.
– Фуражку.
– Жарко же…
– Фуражку!
Данилин недовольно натянул фуражку с козырьком и кокардой.
Словно дождавшись этого момента, на палубе яхты показался человек – матрос в тельняшке. Он поднёс к глазам бинокль. Когда до борта яхты осталось метров двадцать, он крикнул сквозь клацанье дизеля:
– Эй, кто такие?
– Полиция! – сурово бросил здоровяк Данилин.
– Спусти трап, – приказал Стас не терпящим возражений тоном.
Матрос повиновался.
С борта свалилась верёвочная лестница с деревянными перекладинами. По ней группа перебралась на борт яхты.
– Ждёшь здесь, никуда не уходи, – велел Стас рулевому катера.
– Что случилось? – поинтересовался конопатый, загорелый до черноты матрос.
Стас развернул красное удостоверение.
– Федеральная служба безопасности. Приказано свернуть экспедицию. Где капитан?
– Спит.
– Зови сюда. Экспедиционный отряд там? – Стас кивнул на устье грота, давящееся темнотой.
– Скоро должны вернуться на обед.
– Сколько их всего?
– Пятеро… вместе с профессором.
– Гудзовским?
– Да.
– К вам сюда не подходили корабли? Никто не беспокоил?
– Нет, – озадаченно протянул матрос.
– Катер ваш? – Палец Стаса указал на катерок у камней.
– Профессора.
– Понятно. Беги за капитаном.
Матрос ссыпался в кубрик судна и вернулся с пожилым мужчиной в белой рубахе, накинутой на тельняшку, и в холщовых штанах. У него была настоящая седоватая шкиперская бородка, и выглядел он очень импозантно.
– В чём дело, господа-товарищи? – хрипло пробасил он.
Стас снова открыл перед его носом удостоверение, закрыл.
– Федеральная служба безопасности. По нашим документам, в этих местах сохранился склад боеприпасов советских времён, поэтому работа экспедиции временно прекращается.
– Но у нас разрешение… – растерялся бородач. – Ни о каких складах мы не слышали.
– Данилин, объясни шкиперу, – сказал Стас.
«Полицейский» отвёл капитана в сторону, начал что-то ему втолковывать. До бойцов группы донеслись слова: «объект 100», «крылатые ракеты», «минное заграждение».
– Вперёд! – скомандовал Стас, направляясь к трапу. – Обследуйте весь берег слева и справа, все дырки и складки. Найдёте кого – задержите и ведите ко мне.
– Да кто здесь будет лазать по скалам? – с сомнением проговорил Римас.
– Работайте. Мишо, Грушин, со мной.
Матвей хотел спросить: а я? – но Стас уже направился по дощатому трапу на берег, и брату ничего не оставалось делать, как последовать за ним.
Капитан яхты так и остался стоять на палубе в растерянности, глядя им вслед.
В гроте, вопреки взгляду снаружи, было светло. Метрах в пятнадцати от его устья на неровном полу стоял осветитель, похожий на панели освещения футбольного поля, направлявший поток света на дальнюю стенку пещеры, в которой виднелось широкое – около трёх метров в длину, но низкое – метр в высоту – отверстие.
Дизель, питавший осветитель, стоял слева от входа, и от него змеились кабели к осветителю и в отверстие, минуя горы каменных обломков по центру пещеры и песка. Очевидно, это была порода, вынутая из шурфа, о котором говорил Стас.
У дизеля, напевая, возился мужичок в сером комбинезоне, чумазый и потный, у него был светлый чубчик и соломенные усики. Он отвечал за работу техники. Кроме него в гроте больше никого не было. Увидев незнакомых людей, он выронил гаечный ключ и воззрился на них в изумлении.
– Вы кто?!
– Привидения в пальто, – сказал низкорослый широкоплечий Вадик Грушин. – Где гробокопатели?
– Кто?!
– Археологи.
– Мы не археологи…
– Какая разница? Где остальные?
Дизелист ткнул пальцем в отверстие, на которое был направлен сноп лучей осветителя.
– Идём, – направился в ту сторону Стас.
– Вы куда? – сунулся было наперерез мужичок с чубчиком, но Грушин остановил его, покачав пальцем.
– Служба безопасности, оставайся на месте.
Обойдя груды песка и камней, гости пробрались к дыре в стене, опустились на корточки, полезли вперёд, едва не царапая спины о бугристый потолок лаза.
Лезть пришлось недалеко, лаз, по сути, представлял ход в перемычке толщиной около восьми метров, за которой располагалась пещера побольше. Именно в ней, освещённой прожектором, – электричество сюда подавалось от дизеля по кабелю, – и работали члены экспедиции Гудзовского: двое парней, девушка и сам профессор, кряжистый старикан с седыми волосами, выбивающимися из-под оранжевой каски на голове.
В тот момент, когда Стас и его спутники проникли в пещеру, четверо из них склонились над отверстием в дальнем углу пещеры и смотрели в него, подсвечивая себе фонарями.
Рядом с ними стоял механизм, поднимающий железную бадью. С его помощью исследователи, наверно, вынимали породу из пробитого шурфа.
Впрочем, на шурф этот колодец диаметром не меньше полуметра походил мало. Такие пустоты людям проделать было не по силам, даже если бы они смогли затащить сюда строительно-геологическую технику. Да и объём кучи камней в центре пещеры не соответствовал объёму колодца, как убедились гости, подойдя ближе. Скорее всего эта порода представляла собой осколки выступов и рёбер в стенках колодца, мешающих спускаться в его глубины, и рабочие экспедиции просто счистили их кирками и подняли наверх.
Под ногой Мишо загремели камни, и люди у колодца, огороженного с одной стороны, разом оглянулись. На гостей с удивлением воззрились четыре пары глаз.
Первым опомнился глава экспедиции.
– Вы как сюда попали? – задал он жидковатым голоском глупый в общем-то вопрос.
– Федеральная служба безопасности, – веско проговорил Стас, в третий раз показывая своё удостоверение. – Прошу покинуть это место, грот и пещера, по нашим данным, заминированы. До полного расследования данного обстоятельства экспедиция прекращает работу.
– Что вы говорите?! Нет здесь никаких мин! У нас на руках разрешение крымских властей… департамента памятников…
– Информация о складе боеприпасов, сохранившемся с советских времён, появилась недавно. Собирайте свои манатки, кроме дизеля и инструмента, возвращайтесь на борт судна и отплывайте. Даю на это полчаса.
– Но…
– Никаких но! Вопрос жизни и смерти! Либо вы покинете грот добровольно, либо мы вынуждены будем применить силу. Вы добрались до пирамиды?
Члены экспедиции переглянулись.
– Там какая-то лестница, – ломким баском произнёс один из парней. – Каменная, древняя, она завалена, но пролезть можно, только надо расширить колодец.
– Лестница? – Глаза Стаса вспыхнули на мгновение. – Это любопытно. А саму пирамиду видели?
– Мы пробили шурф…
– Этот колодец?
– Нет, колодец здесь был, мы его только расширили. А потом…
– Григорий, – попытался остановить парня начальник экспедиции.
Молодой человек в измазанном глиной джинсовом костюме нерешительно посмотрел на него.
– Продолжай, – Стас добавил металла в голосе.
– Там пещера.
– Мы только что опустили в шурф фонарь, – вмешалась девушка с короткими волосами; шлем превращал её в героиню одного из советских фильмов о строителях, – и телекамеру.
– Собирались спуститься и посмотреть, – добавил самый худенький из тройки молодых исследователей.
– Так вы ещё не видели объект? – удивился Мишо.
– У нас есть ультразвуковой сканер, – с достоинством сказал профессор. – По конфигурации пещеры можно судить, что там находится пирамида.
– Боюсь, вы влезли в старые катакомбы, – покачал головой Стас. – А лестница в колодце и есть спуск в ракетный арсенал. Оставьте инструмент, мы попробуем разминировать вход. Грушин, зови команду.
– Идёмте, – сделал понятный жест боец, – не стоит здесь доказывать свои права. Хорошо, что вы до сих пор не взлетели на воздух вместе с вашей… гм, пирамидой.
– Мы будем жаловаться…
– Это пожалуйста, – равнодушно сказал Стас. – Грушин, отвечаешь за оцепление и предупреждающие знаки.
– Есть! – вытянулся Грушин, проинструктированный заранее, как себя вести.
– Мишо, отвечаешь за разминирование.
– Есть! – бросил ко лбу козырёк ладони Дгебуадзе, также проинструктированный Котовым.
Открыватели «пирамиды», переговариваясь, хотели было поднять из колодца своё оборудование, но Стас не дал им это сделать.
– Оставьте всё, потом вернём.
– Нам нужен документ, что вы нас выдворяете, – с досадой сказал начальник экспедиции.
– Будет вам документ, хотя печёмся мы о вашей же безопасности.
Спелеологи-пирамидоисследователи поплелись к выходу из пещеры, расстроенные неожиданным появлением сотрудников ФСБ.
– Зачем мы их обманываем? – тихо спросил Матвей.
– Ради дела, – оскалился Стас. – Если здесь прячется МИР, мы получим большое преимущество в противостоянии… – Стас резко оборвал сам себя.
– Какое преимущество? – наивно спросил Матвей.
– Перед врагами, – туманно пояснил брат, наклоняясь над колодцем. – Иди сюда.
Матвей с любопытством сделал то же самое.
– Туда можно спуститься.
– Нужно! Видишь ступеньки?
– Слева, под выступом.
– Думаю, когда-то здесь существовал тоннель к МИРу, который сделали древние Хранители. Но потом потолок рухнул и засыпал лестницу.
– А если мы ошибаемся, и это настоящая пирамида?
Стас повернул к спутнику раскрасневшееся лицо.
– МИРами в нашей структуре занимается один очень информированный человек, зампред Конституционного суда, имеющий доступ ко всем секретным компьютерным базам, он и раскопал информацию о МИРах Крыма, только ошибся в координатах. Его люди, как я теперь понимаю, ищут этот МИР за мысом Сарыч, а мы копнули здесь.
– Что значит – копнули?
– То и значит, что один из этих гробокопателей – наш человек.
Матвей невольно оглянулся на горловину пещеры, в которой скрылась группа исследователей пирамид.
– Профессор?
– Ну, нет, этот зверь ходит сам по себе, знаменит исследованиями других крымских пирамид. Девчонку заметил?
– Неужели она? – удивился Матвей.
– Что здесь странного? С нами сотрудничают и леди, не только мужики.
В пещере появились трое бойцов: Мишо, Грушин и Паламарчук.
– Всё обыскали, посторонних не обнаружили, – доложил крупногабаритный потный Паламарчук. – Птицы да змеи.
– Странно, – проговорил Стас задумчиво. – Неужели здешний Хранитель МИРа не знает об экспедиции? Или мы действительно ошиблись?
Бойцы уставились на него, не понимая, о чём идёт речь. Матвей понял, что брат не обсуждал с ними проблемы «запрещённой реальности», не желая утечки информации. Группа должна была решить конкретную задачу – ликвидировать за рубежом определённых политических деятелей, остальное знать им было ни к чему.
Стас выпрямился.
– Зовите остальных, Дубинин пусть останется на шхуне, за этими гробокопателями нужен глаз да глаз. Ещё и в самом деле начнут выяснять, кто мы такие.
– А нам что делать? – спросил Паламарчук.
– Прочистим вход к пирамиде, нам оставили инструмент, и попробуем спуститься. Мишо – проследи, чтобы дизелист не запаниковал, Грушин – ты у нас скалолаз бывший, тебе и лезть вниз первому.
Работа закипела.
Больше двух часов группе понадобилось для освоения инструмента и техники «гробокопателей», основой которой служил механизм подъёма бадьи, он же – своеобразный лифт, способный опустить и поднять одного человека. Грушин дважды спускался в колодец, за ним полез и Стас, откорректировал задание, бойцы скололи мешавшие опускаться ниже выступы, расширили кирками устье шурфа.
– Всё равно не пролезем, – сказал толстомясый Паламарчук. – Взрывать надо.
– Что скажешь, Бизон? – Стас посмотрел на самого молчаливого из бойцов, заросшего чёрным волосом чуть ли не до глаз.
Бизоном звали взрывника группы Руслана Хохоева, дагестанца по национальности.
– Взорвать можно, – с характерным акцентом отозвался Бизон, – только мы не взяли с собой никаких МВУ.
– Рассчитывали здесь раздобыть, – вставил слово Мишо.
– В таком случае будем расширять шурф кирками.
– Я не нанимался в шахтёры, – буркнул Римас.
Послышались смешки.
– Белы рученьки боишься повредить? – осклабился Мишо. – Или у тебя клаустрофобия?
– Чего?
– Отсутствие подгузника, – хохотнул Паламарчук.
– Всем придётся попотеть, – сказал Стас. – Первым пойдёт Паламарчук, за ним Хохоев…
– Потом я, – поспешно перебил брата Матвей, испугавшись, что и его назовут белоручкой.
– Хорошо, потом ты, начали. Двое страхуют, один сбивает камни.
Засуетились, изучая оставленное подчинёнными профессора Гудзовского оборудование. Досталась работа и Матвею, чему он был рад, так как не любил прохлаждаться, пока другие трудились. Несмотря на долгий путь и неполноценный отдых, силы не убывали, их подогревали интерес и нетерпение, ожидание неких открытий, о коих в прежней жизни никто не задумывался.
Пришла очередь лезть в колодец с киркой в руке, и, может быть, именно нетерпение Матвея и позволило ему добиться результата, о каком никто из бойцов даже не мечтал. Стоило ему начать долбить стенки шурфа, как вся кольцевая структура шурфа неожиданно полетела куда-то вниз, открывая неровный и широкий проход в недра нижней пещеры, где стояла пирамида. Или МИР древних инсектов. Из глубины провала раздался грохот разбивающейся обо что-то породы.
Матвей замер, вглядываясь в темноту провала, держась одной рукой за трос, стоя по пояс в бадье для подъёма камней.
– Что там? – спросила голова Стаса, появившаяся вверху над обрезом колодца.
– Уступ рухнул.
Колодец осветил ещё один фонарь.
– Пролезть можно?
– Опустите меня пониже.
Бадья со скрипом пошла вниз. Фонарь Матвея, укреплённый на каске, высветил края провала, луч света упал в обширное пустое пространство, почти утонув в клубах пыли, и проявил какую-то изогнутую невероятным образом конструкцию.
– Это не пирамида, – крикнул наверх Матвей.
– А что?
– Надо спуститься в провал, без бадьи.
– Поднимаем.
Матвея вытащили наверх, отцепили бадью, удлинили трос, подсоединив к нему бухту прочной бечевы, которую не зря взяли с собой «гробокопатели».
– Я полезу, – сунулся вперёд Мишо.
– Первым пойду я, – остудил его порыв Стас. – Следующим – брат. Остальным там пока делать нечего.
Нацепили на Стаса монтажный пояс, подвязали к тросу особым образом деревянный брусок, на который он стал ногами, начали опускать.
Пятно фонарного света лизнуло стенки колодца, стало удаляться, но из-за фигуры спускающегося разглядеть глубины открывшейся пещеры было невозможно. Виднелся только сужавшийся пузырь света, пробивающегося сквозь белёсые струи пыли.
Фигура Стаса скрылась в горловине лаза. Несколько минут было тихо. Потом долетел его шипяще-гулкий голос:
– Поднимайте.
Подняли трос со всей амуницией спуска. Матвей застегнул на талии страховой пояс, встал на брус, взялся руками в перчатках за трос, и его начали опускать вниз.
Луч света выхватил стены колодца, горловину дыры, ухнул в бездну, искрящуюся пылинками. Мимо скользнула некая неровная ажурная стена, сплетенная из гофрированных и членистых труб разной толщины. На грань пирамиды она не походила. Спину продрал мороз: Матвей наконец осознал, что ему представилась возможность увидеть ещё одно сооружение древних цивилизаций, хранившееся под землёй миллионы, а то и десятки миллионов лет.
Мелькнули в стороне какие-то кривые столбы, стал виден луч света фонаря Стаса. Приблизился странно ровный, как бетонная площадка, пол пещеры. Стукнуло в ноги.
– Доехал! – крикнул Матвей вверх, ворочая головой и освещая фонарём близкую стену пещеры слева и невероятно сложное сооружение из труб справа, больше всего похожее на гигантскую гору переплетенных змеиных тел.
Ладони вспотели.
– Ничего себе… пирамида!
Хрустя щебнем и песком, подошёл Стас, так же освещая неведомую конструкцию лучом фонаря.
– Это не пирамида, мы не ошиблись.
– Вижу. Странно…
– Что?
– Если это МИР…
– МИР, МИР Гастроподов, будь уверен.
– Но ведь доступ к МИРам заблокирован… и они должны охраняться…
– Вот тут ты прав, я сам задаю себе тот же вопрос. Все модули иной реальности стерегут Хранители, этот не исключение. Возможно, что-то случилось… – Стас не договорил.
Из-за горы металлических, а может быть, керамических «змей», заполнившей всю пещеру, раздался длинный скрип, словно где-то отворилась ржавая дверь.
Стас и Матвей застыли, прислушиваясь, одновременно направляя лучи фонарей в щель между горой и стеной пещеры.
Послышался шелест шагов, и в щели появился не то клуб дыма, не то язык серого шёлка, приблизился.
– Чёрт! – выдохнул Стас, растопырившись крабом.
«Клуб дыма» приобрёл чёткие очертания, превратился в высокого и худого – одеяние вроде плаща болталось на нём как на вешалке – мужчину, черноволосого, с проседью в густых курчавых волосах. Горбоносое лицо у него было скорее землистое, чем смуглое, и тоже очень худое, состоящее, казалось, из одних обтянутых кожей костей.
– Хранитель, – хрустким голосом выговорил Стас.
Мужчина оглядел его, не обращая внимания на бьющие в лицо снопы света, потом так же внимательно изучил Матвея. Голос его неожиданно оказался звучным и сильным, не соответствующим облику.
– Что вам здесь нужно?
– Этот вопрос надо было задать не нам, – с усмешкой сказал Стас. – Спелеологи копаются в твоём хозяйстве уже больше месяца, а ты и в ус не дуешь. Я думал, МИР не контролируется.
Горбоносый пропустил его реплику мимо ушей.
– Что вам здесь нужно?
– Заладил как попугай… Великая Вещь нам нужна. Ведь это МИР слизняков, не так ли? По моим сведениям их замок хранит «сорок сороков».
– Ты ошибаешься.
– Возможно, – легко согласился Стас. – В таком случае что здесь покоится?
– Кто ты?
– Стас Котов, оруженосец Воина Закона.
По лицу Хранителя пробежала сложная гамма чувств, заставив шевелиться каждую косточку под кожей. Стало понятно, что ему очень много лет.
– Зомбированный…
Стас покосился на «брата», показал ровные белые зубы.
– Это давно в прошлом.
– Кто с тобой?
– Мой брат… точнее, родной сын Мастера Котова.
– Он с тобой?
Стас снова покосился на Матвея, затаившего дыхание.
– В данный момент он… со мной.
– Уходите.
– Старик, ты не понимаешь реального расклада…
– Уходите! – Голос Хранителя взлетел к своду пещеры и вернулся карканьем.
– Подожди, давай поговорим. Как тебя звать? Я знавал многих Хранителей.
– Кристопулос.
– Грек, что ли? А по-русски говоришь без акцента. Ты вообще-то следишь, что происходит в мире? Уже более двадцати лет Монарх Тьмы не контролирует земной социум. СССР распался, Россия в кольце врагов…
– Мы следим за тем, что происходит в мире, – перебил Стаса Хранитель. – Но мы не участвуем в ваших войнах, не стремимся к власти и наживе, не насаждаем наши идеи, не передаём наши знания и опыт.
– Так вот вы делаете огромную ошибку, не вмешиваясь в жизнь планеты! Распад Советского Союза продолжился в душах людей, огромное пси-пространство социума захлестнула волна безнравственности, моральное падение, разъевшее и коренное население России – русский народ до состояния стада, достигло предела! Вам всё равно?! Вы ждёте, когда на Земле погаснет последняя искра жизни?!
Матвей с невольным удивлением глянул на брата, не понимая, всерьёз он толкает речь или издевается над слушателем, уж слишком пафосно она звучала.
Однако на Хранителя речь не произвела никакого впечатления.
– Когда гаснет последняя искра жизни, – сказал он, – это печально, но гораздо печальней, когда гаснет последняя искра разума. Человек – не первая разумная тварь на Земле и не последняя. Его должен сменить Ангел, и мы его дождёмся.
– Какой ещё Ангел, тупой ты вертухай! – Стас поймал на себе взгляд Матвея, опомнился. – Жди кого хочешь, но я человек и защищаю человека! Отдай мне Вещь!
– Ты не лучший представитель своего племени, – усмехнулся Кристопулос; его имя имело явно греческие корни, но по-русски он действительно говорил чисто. – И не умеешь просить вежливо. Вещь этого замка Гастроподов будет ждать своего часа и своего хозяина ещё долго.
– Мы уже здесь, и мы сами её заберём, чего бы это ни стоило! Не мешай нам!
Хранитель выпростал худую руку из-под серой хламиды.
– Знаешь, что это такое?
Матвей вытянул шею, пытаясь разглядеть в руках старика какой-то чёрный брусочек наподобие мобильного телефона.
– Коммандер, – пробормотал Стас.
– Не великая, но очень опасная вещь, – снова усмехнулся Кристопулос. – Уходите и уведите подальше всех людей, я взорву берег.
– Ты взорвёшь МИР?! – не поверил Стас.
– Я взорву мыс, замок останется целым, но вы до него не доберётесь.
– Ты с ума сошёл!
– Я делаю своё дело.
– Почему же ты не сделал этого раньше, когда здесь начали копаться археологи?
– Хранитель МИРа умер, мы узнали это недавно. Я служу другому МИРу.
– Но послушай…
– Уходите. – Кристопулос поднял руку с зажатым в кулаке пультом над головой. – У вас всего полчаса на отступление, ни минутой больше, и ждать я не намерен. Берег будет взорван, даже если вы не успеете уйти.
Стас повернул голову к Матвею.
– Чёртов тюремщик! Ведь взорвёт!
– Надо уходить, – сказал Матвей.
– Да понимаю! – Стас посмотрел на старика. – Скажи хоть, что за Вещь здесь хранится.
– Эскулап.
– Что?!
– Абсолютный биологический корректор, восстанавливающий матрицу любого живого существа.
– Феноменально! Значит, этот Эскулап лечит все болезни, исцеляет все раны, так тебя понимать?
– Уходите, время пошло. – Старик повернулся, тучей серого блестящего шёлка взметнулся его плащ, и старика не стало.
– С-собака! – стукнул Стас кулаком в стену пещеры. – Это, конечно, не «сорок», но Вещь пригодилась бы. Шеф не обрадуется.
– Время…
– Да, пора убираться отсюда.
Они вернулись к свисающему из дыры в потолке устройству подъёма и поодиночке поднялись в верхнюю пещеру. Ничего не объясняя, Стас велел быстро перебраться с берега на катер, предупредил археологов, что «склад боеприпасов» может рвануть в любой момент, и катер с группой Котова отошёл от берега.
Отплыли метров на двести, остановились. Время, отпущенное Хранителем, кончилось, и полоса нависающих над водой скал встала дыбом, на протяжении километра весь бугор мыса Айя взлетел в небо дымными смерчами.
Катер качнуло воздушной волной.
Паламарчук перекрестился.
– Мама родная! Так там и в самом деле был склад?!
– Жаль, – оскалился Стас, глядя на берег в бинокль.
И только Матвей понял, к чему относилось это слово.