Часть III. Легенда о «сорока сороков»
Глава 1. Дива
На этот раз утренняя пробежка по парку закончилась без инцидентов.
Матвей размеренно дышал, обегая лужи, оставшиеся после ночного дождя, вспоминал знакомство с МИРом Акридидов и думал о том, что поиски Великих Вещей для Стаса становятся идеей фикс. Бывший оруженосец Воина Закона, владевший копией синкэн-гата – мечом-устранителем препятствий, всё ещё надеялся добыть нечто аналогичное и… дальше у Матвея фантазии не хватало.
Зачем брату нужна была Великая Вещь, он не понимал, хотя Стас не один раз уверял его в наличии благих намерений. И ещё одно обстоятельство не давало покоя капитану: гибель Гришина в Адыгее Стаса не расстроила.
– Он знал, на что шёл, – вот и всё, что сказал брат в ответ на вопрос Матвея: почему мы не забрали тело? – Я позвоню кому надо, его похоронят.
На работе Матвея тоже не ждали неприятности. Сотрудники Управления отнеслись к «больному» сочувственно и вопросов: чем болел? – из деликатности не задавали. Только Пацюк проворчал:
– Не думал, что ты такой хлипкий, капитан, ешь побольше витаминов. Работы много, так что давай навёрстывай.
Пришлось поднапрячься, изучать горы бумаг, заявлений, жалоб и мотаться по Москве до позднего вечера.
Стас звонил дважды, однако Матвей на его призывы приехать на базу не реагировал, и уже третий день брат его не беспокоил.
Диве Матвей позвонил на следующий после возвращения в Москву день.
– Я в командировке в Питере, – сообщила девушка, – буду в четверг, позвоните мне после обеда или заезжайте на работу.
Сегодня как раз был четверг, тридцатое сентября, и в душе пели фанфары и играли скрипки, сложившиеся в оркестр ожидания встречи, хотя ничего интимного эта встреча и не предполагала. Впрочем, ему было достаточно и того, что он вызывает интерес у девушки, красивой и желанной до безумия.
Портила настроение лишь мысль о необходимости разговора с отцом. Две последние недели они ни разу не увиделись, и это обстоятельство занозой торчало в душе, мешая сосредоточиться.
В начале двенадцатого, устав от чтения бесконечных жалоб, он всё-таки позвонил отцу:
– Пап, привет, я вернулся из командировки, на работе завал, приходится сидеть допоздна.
– Где был? – поинтересовался Василий Никифорович; голос у него был обманчиво добродушный, и, представив, как он сейчас страдальчески гнёт бровь, Матвей расстроился.
– В Адыгее, в посёлке Каменномостский.
– Что тебя туда подвигло поехать?
– Встретимся, расскажу, – торопливо пообещал Матвей. – Но не сегодня.
– Завтра я улетаю.
– А вернёшься когда?
– В понедельник.
– Тогда встретимся в понедельник, – обрадовался Матвей. – Как мама, сестрёнка с братишкой?
– Сестрёнки с братишками учатся, тебя вспоминают, мама сердится.
– Ну занят я, никак не вырвусь, – пробормотал Матвей. – Я ей позвоню.
– Звони. – И отец положил трубку. Это означало, что он обижен, хотя напрямую сыну говорить этого не стал.
Страдая от собственной беспомощности: дал слово не поднимать при разговоре с отцом тему войны с Союзом Неизвестных – держи! – он напился горячего чаю с лимоном и мятой, подуспокоился и вспомнил слова Дивы – звоните.
Позвонил, затаив дыхание.
– Алло, – ответил женский голос, от которого сердце сыграло самбу.
– Добрый день, – сказал Матвей голосом человека, выигравшего в лотерею. – Это Котов… Матвей.
– Узнала, добрый день.
– Мы договаривались созвониться.
– Я помню.
– Могу подъехать в вашу контору в любое удобное для вас время.
– К сожалению, я занята до позднего вечера.
– Подъеду вечером, подвезу домой, если захотите.
– Благодарю за предложение, но обстоятельства не позволяют… – Она замолчала. – Есть идея, капитан. Не хотите завтра слетать в Погоново?
– Хочу! – мгновенно ответил он, не дослушав. – То есть куда?
Дива засмеялась.
– Какой вы решительный. Я же ещё не сказала – зачем.
– Не имеет значения, до понедельника я совершенно свободен и ни от кого не завишу. Где это Погоново?
– В десяти километрах от Воронежа, военный полигон. Там в субботу и воскресенье состоятся международные соревнования по авиадартсу. Знаете, что это такое?
– Слышал, но ни разу не видел. Это соревнования военных лётчиков по стрельбе.
– Вы согласны?
– Безусловно. Как вы собираетесь туда добираться?
– До Воронежа можно добраться и на поезде, а потом от вокзала на автобусе до полигона ВВС, но я полечу на вертолёте завтра после обеда. Могу захватить с собой.
– У вас свой вертолёт? – с уважением проговорил Матвей.
– Нет, вертолёт принадлежит курьерской службе, используется для диечела, но так совпало, что он доставляет начальство, с которым я хорошо знакома.
– Прекрасно, я только «за». Куда подъехать и в котором часу?
– Завтра в два вы должны быть в Строгино, там у стадиона есть вертолётная площадка, откуда мы и полетим.
– Понял, буду обязательно. Что брать с собой?
– В каком смысле? Оденьтесь по погоде, дни обещают быть ясными и тёплыми, бабье лето на дворе.
– Я не об этом. Еда, питьё, экипировка, я имею в виду бинокли, подзорные трубы.
– Ничего не надо, лететь всего час, а на месте нас снабдят всем необходимым. До встречи.
– До встречи. – Матвей спохватился, забыв задать вопрос: кто ещё полетит? – Но Дива уже выключила телефон.
– Ну, вот, – назидательно произнёс он вслух, обращаясь к самому себе. – А ты говоришь – неудачник. Был бы неудачником – не везло бы.
Под впечатлением от неожиданно свалившейся радости он и проработал весь день, удивив активностью даже Пашу.
– Командир, мы же не на скачках, – озадаченно сказал ему лейтенант, устав к вечеру от беготни. – Придержи лошадей. Недельную норму выполнили.
– Работа – это здоровье! – веско сказал Матвей.
– Тогда пусть работают больные, – кисло пошутил Паша.
Пикироваться с ним Матвей не стал, настроение было мажорным, и будущее виделось исключительно в розовом свете.
* * *
Вертолёт – небольшой бело-голубой «Ка-226», вмещавший всего семь пассажиров, взлетел в половине третьего.
Матвей приехал в Строгино на такси, чтобы не переживать за оставленную у стадиона машину, и теперь с любопытством приглядывался к компании Дивы, в которую входили двое мужчин и две женщины. Мужчинам было за сорок, женщинам чуть меньше, судя по их макияжу и причёскам, но вели они себя естественно, без ужимок, губы не надували, в начальников не играли, хотя тот самый знакомый Дивы, что пригласил её на соревнования, и являлся начальником московской курьерской службы при МВД России.
В салоне вертолёта было шумновато, поэтому разговаривали мало, никто не хотел напрягать горло и слух.
Дива представила Матвея как сослуживца, капитана полиции, не отвлекаясь на детали, поэтому к нему особенно не присматривались, просто посчитали своим.
Задав Матвею пару ничего не значащих вопросов, Дива тоже замолчала, изредка отвечая на реплики спутников. Одета она была в необычного покроя осеннюю куртку с блестящими вставками, с капюшоном и джинсы. Примерно так же выглядели и остальные. Матвей порадовался, что угадал с «прикидом»: на нём была мутоновая тёмно-синяя парка и джинсы.
Полёт продлился чуть больше двух часов.
Сели на воронежском аэродроме «Балтимор» в четыре часа дня, где группу ждал минивэн «Ситроен Гранд», и через сорок минут устроились в центральной воронежской гостинице «Россия». Полёты начинались в десять утра второго октября, и ехать на полигон, где для гостей и зрителей предлагались солдатские казармы, сочли делом преждевременным.
Гостиница «Россия», располагавшаяся на улице Театральной, дом двадцать три, являлась одной из самых старых гостиниц Воронежа, чьё детство пришлось на советские времена. Однако она же считалась и одной из самых комфортных и предлагала постояльцам уют, тишину и много дополнительных услуг. Всего она имела пятьдесят девять номеров, среди которых были и одноместные, стоимостью чуть более трёх тысяч рублей в сутки, и номера-студии, и люксовые номера, двух– и трёхкомнатные.
Несмотря на ажиотажный наплыв гостей, собиравшихся посетить соревнования по авиадартсу, Матвею достался современный однокомнатный номер, что он счёл благоприятным обстоятельством, подчёркивающим значение главного события – предложения Дивы ехать в Воронеж вместе. Правда, потом выяснилось, что номер был забронирован заранее, как и номера для всей компании, а с Дивой должен был лететь её давний приятель по имени Тарас. И хотя радость Матвея после этого известия поубавилась, он нашёл причину поднять себе тонус: если бы отношения Дивы и Тараса были более близкими (думать об этом не хотелось), она не пригласила бы Котова с собой либо вообще остановилась с Тарасом в одном номере.
Поужинали в ресторане гостиницы на первом этаже. Посидели в баре холла, заговорив о недавней трагедии, случившейся в воздушном пространстве Украины: во время военных учений, проводимых ВВС страны под надзором американских военных советников, зенитно-ракетный дивизион подо Львовом сбил свой же штурмовик Су-25, и это был далеко не единичный случай подобного рода, считая сбитый украинскими зенитчиками над Чёрным морем самолёт в две тысячи первом году и малайзийский «Боинг» в две тысячи четырнадцатом.
Матвей участие в беседе не принимал, сидел тихо, слушал, заботясь больше о своевременном реагировании на слова Дивы, но и она разговаривала мало, заметив лишь, что американцам, по сути, управлявшим Украиной, вернее, её «обломками» – ЗУНУ – Западной-украинской национальной Унией, ЦУМ – Центрально-украинской Монархией, УДА – Украинской Днепропетровской Автономией, называемой Коломойкой, и Новороссией, выгодно устраивать провокации, во всём обвиняя Россию. С две тысячи четырнадцатого года в этом вопросе ничего не изменилось, потоки лжи и грязи лились на Российскую Федерацию, информационная война продолжалась с неослабевающей силой, и самое гнусное здесь крылось в том, что европейские обыватели и националистически настроенное население Украины, зомбированное мощнейшей ультраправой пропагандой, верили в «адские намерения» российского руководства в частности и москалей вообще.
В начале десятого начали расходиться по номерам.
Мужчины расположились в двухместном люксе, женщины – в трёхкомнатном. Расходов они, судя по всему, не считали и не боялись. А их отдельное размещение – без всякой бравады и напускного лицемерия – говорило лишь о серьёзности чувств компании.
Матвей, мучимый сомнениями – пригласить ли к себе Диву или отложить беседу на утро, дошёл с ней до номера, собрался пожелать спокойной ночи и услышал:
– Зайдёте? Поговорим без свидетелей. А то у вас обиженное лицо.
Матвей смутился.
– Да нет, всё нормально, я рад, что вырвался из привычной рутины.
Дива открыла дверь, пропустила гостя.
– Любите экзотику?
– Не то чтобы очень, но и не отказываюсь, если есть хорошая компания.
– Проходите, – кивнула девушка на комнату-гостиную, оклеенную пупырчатыми обоями, где стоял салатного цвета диван, столик с шестью стульями и шкафчик для посуды со встроенным в него холодильником. – Я на минуту.
В ванной зашумела вода.
Матвей сел, оглядывая комнату, плоский телевизор на стене. Тонко пахло духами. Он любил этот запах – с небольшой горчинкой.
Вошла Дива, деловитая, естественная в каждом движении, ведущая себя без всякой фальши и наигранности, села на другой конец дивана.
– Здесь есть бар с напитками, хотите?
– Благодарю, ничего не хочется. Хороший номер.
– Нормальный.
– Я вам звонил пару раз.
– Иногда приходится отключать звук на деловых встречах.
– Часто мотаетесь по командировкам?
– Случается.
– Почему вы выбрали эту профессию – юрист?
Дива фыркнула.
– Не по зову сердца, это уж точно. В юности очень хотелось научиться защищать простых людей от судебного произвола. Пошла в МГУ на юрфак, потом окончила Академию, преподавала там. Так и дошла до Генпрокуратуры.
– Не может быть!
– Почему? – с удивлением подняла бровь девушка.
– Институт, Академия, работа… я думал, вам от силы двадцать два, не больше.
Дива с осуждающей улыбкой покачала пальцем.
– Комплименты не люблю. Мне уже тридцать. Я даже замужем успела побывать.
– Понятно, – пробормотал он. – Хотя это вовсе не комплимент, я говорю, что думаю.
– Иногда простодушие не является достоинством.
– Исправлюсь.
– Вообще я не верила, что вы решитесь полететь в Воронеж.
Теперь уже удивился он.
– Почему?
– Семья, дети.
– Ни семьи, ни детей. Не успел обзавестись. – Он виновато повёл плечом. – Изредка удаётся выбраться куда-нибудь с друзьями. Прошлым летом был на Камчатке, летал на Шпицберген с отцом.
– Кстати об отце. Кто он?
Матвей еле удержался, чтобы не пожать плечами.
– Сейчас тренирует армейский спецназ, уже много лет, а до этого работал администратором в ЦСКА, преподавал основы общественной безопасности в институте.
– А ещё раньше?
– Вёл спецкурс для военных контрразведчиков.
– В молодости?
Матвей озадаченно пригладил волосы на голове.
– Вы имеете в виду…
– Кем он был двадцать два года назад?
– Почему это вас интересует?
– Мой отец рассказывал мне о своём друге – Василии Балуеве, который позже взял фамилию матери – Котов. Это не он?
– В таком случае ваш отец – Матвей Соболев… бывший контрразведчик. И ещё…
Дива улыбнулась, ни капли не кокетничая.
– ИО инфарха.
Матвей сглотнул, изумлённо глядя на собеседницу.
– Вы знали!
– Это легенда.
– Это… правда! Мой отец очень много рассказывал о вашем отце, они дружили и оба были Мастерами Круга. Потом ваш отец увлёкся «розой миров» и надолго исчез. Двадцать два года назад произошла битва между ним и Монархом Тьмы.
– Это легенда, – повторила Дива с той же тонкой улыбкой. – Доказательств никаких нет.
– МИРы! Модули иной реальности.
– И это миф.
– А вот и не миф, я видел их собственными глазами!
Глаза девушки потемнели, в них протаяли сомнения и неуверенность.
– Сочиняете.
– Ни в коей мере! – Матвей клятвенно прижал кулак к груди и вдруг вспомнил наставления Стаса, смутился. – Я не должен был вам это говорить. Но если вы дочь инфарха…
– Давайте договоримся: я дочь своего отца, надолго отправившегося в исследовательскую экспедицию. Ваш отец рассказывал вам о своём друге, и мне хотелось бы встретиться с ним, выяснить кое-какие нюансы. Вы можете устроить такую встречу?
– Так вы из-за отца контактируете со мной? – с прорвавшейся обидой и разочарованием спросил Матвей. Улыбнулся: – А я губы раскатал.
Дива засмеялась; получалось это у неё хорошо, естественно, без иронии, насмешливости и притворства.
– Если честно, вы ещё не стали медийным лицом, ради которого молодые девушки, – речь не обо мне, – готовы выпрыгнуть из джинсов. Хотя дерётесь вы классно.
– Спасибо и за это. – Он с трудом заставил себя выглядеть таким же естественным. – У меня был хороший учитель… даже два.
– Отец? Кто ещё?
– Его друг Вах… – Матвей замолчал.
– Договаривайте. Или это секрет?
– Вахид Тожиевич Самандар, кстати, он владеет техникой Дим-Мак.
– Чем?
– Дим-Мак – искусство смертельного касания. Только очень прошу – не передавайте мои слова никому. Мой язык – мой враг.
– Это заметно, – задумчиво проговорила Дива. – Странно, что Стас Котов взял вас в свою команду.
– Почему?
– Он не мог не знать, что ваш отец…
– Не его родной?
– В общем, это к делу не относится. – Дива перевела разговор на другую тему. – Говорят, вы летали в Крым.
Матвей напрягся.
Во-первых, она не должна была знать о поездке в Крым, если только ей об этом не сообщил Стас. Что вряд ли имело место быть. Во-вторых, капитан не знал, что ответить на это утверждение. До конца откровенным с ней он быть не мог в силу обязательств, взятых перед Стасом. Но и уворачиваться и лгать тоже не хотелось. Надо было выбирать некий компромисс и остаться при этом с незапятнанной репутацией. Потому что при любом неблагоприятном развитии событий она вряд ли простит ему ложь.
– Летал.
– Отдыхать?
Подтекст вопроса заставил Матвея решиться на откровенность.
– Нет, я летал туда не один, со Стасом и… с его приятелями… – Он замолчал, находясь в затруднении.
– Не хотите говорить – не говорите, – мягко сказала девушка.
– Дело не в моём «хочу», я дал слово.
– Дал слово – держи, известная сентенция. Хотя могу предположить, что летали вы не в поисках смысла жизни. Если в Крым летают не на отдых, то вариант один – работа. С другой стороны, Стас Котов не является полицейским, он помощник генпрокурора по особым делам… и ваш названый брат. Не вы его позвали в Крым, а он вас. Что он там ищет?
– Не только там, – вырвалось у Матвея.
Дива приподняла брови.
– Где ещё?
– В Адыгее, мы недавно оттуда вернулись. Помните наш разговор об отдыхе в Адыгее? Я предположить не мог, что полечу туда сразу же после встречи с вами. Но вот что я хочу попросить. – Он помолчал, формулируя просьбу. – Не спрашивайте меня больше об этом, я сам расскажу, когда смогу. Хорошо?
– Не вопрос, договорились.
Переливчато зазвонил телефон Дивы.
Она дотянулась до айкома на столе, посмотрела на экранчик, и по изменению её взгляда Матвей понял, что ему лучше уйти. Встал.
– Пожалуй, пойду спать, если не возражаете.
– Да, конечно, благодарю, – с запинкой ответила девушка. – Надо отдохнуть перед завтрашним днём.
– Когда встаём?
– В восемь завтрак, потом за нами заедет дальний родич Валеры на своей машине и повезёт на полигон.
Матвей кивнул. Валерием звали начальника курьерской службы Москвы, который легко использовал служебный вертолёт для личных нужд. Впрочем, претензий к Валере не было никаких, если бы не он, Дива не пригласила бы капитана лететь к чёрту на кулички.
Добираясь до своего номера, он думал о том, кто позвонил Диве и с кем она, судя по всему, хотела поговорить без свидетелей. Перед глазами возникла фигура в белом… Тарас… таинственный наблюдатель с тигрино-светящимися глазами. Может быть, он?
Пришла мысль спросить об этом у Дивы напрямую. Интересно, что она ответит? И ответит ли вообще? А если рассердится и больше не захочет встречаться? Стоит ли рисковать? Жизнь сама расставит всё по местам, надо только набраться терпения. С другой стороны, можно и не дождаться благоприятного ветра в паруса, и чтобы двигаться вперёд, надо прилагать соответствующие усилия. Что это означает?
Матвей разделся в номере, встал под душ.
Это означает, что милостей ждать ни от природы, ни от человека не стоит, надо действовать!
Молодец! – похвалил его организм, далеко пойдёшь!
С этим напутствием он и уснул.
