Глава 19
Замысел
Время уходило, назревали странные и страшные события, вестей о Лилии не было и не могло быть, и Игнат торопился, еле сдерживая ненависть к Ульриху Хорсту, к обстоятельствам, к самому себе, понимая, что только от него зависит судьба любимой девушки. А может быть, и всего человечества в целом.
Своей ценности он не преувеличивал, но отец был прав, ему были авансированы большие возможности для самореализации, и важно было не растратить их по пустякам, как он уже начал, организовав «прогулку по космосу» с исключительной самонадеянностью «избранного».
Помощь Антона оказалась поистине бесценной.
Эфаналитик продолжал работать в системе Управления и был в курсе всех событий, а главное, имел доступ к большим инкам ФСБ, что позволяло ему делать анализ вариантов предполагаемых ситуаций и расчёты будущих контактов с инвазерами.
Игнат мог бы взломать сайты спецслужб или подключиться к Стратегу Управления волевым усилием, не имея кода доступа, но делать это отказался. И не из-за этических соображений, и он осознавал это, а вследствие доступа к инку своего напарника.
К счастью, им удалось справиться с программой самоликвидации, включённой «наездником» Евы Рутберг, иначе положение обоих осложнилось бы. После допроса они доставили потерявшую сознание инспекторшу американского ГУИН в Вашингтон – по линии метро, не выходя из бункера Селима фон Хорста, – и долго не разговаривали, переживая схватку с дикой программой инвазеров. В случае неудачи оправдаться перед руководством Управления они бы не смогли.
Спустя двое суток после знакомства и обсуждения действий Ульриха Хорста Игнат понял, что Антон прав: бороться с Хорстом можно было, только приняв на вооружение его методы и по возможности думая, как он.
– Что он сделал? – задал риторический вопрос Грин-Калаев, когда они собрались у него дома в очередной раз. – Украл хроноинвертор.
– Сначала он угнал фрегат, – бледно улыбнулся Игнат.
– Кстати, нам тоже понадобится хорошая спейс-машина. Надеюсь, угонять ничего не придётся?
– Я поговорю с отцом, он поможет.
– Не уверен, что поможет, но речь об этом впереди. Итак, Хорст украл хрономашину. Зачем – известно не только из моих расчётов, но и из слов Евы: машина времени понадобилась ему для выхода в прошлое и удара по не ожидающим такого поворота событий безопасникам. Среди которых тогда были и твои родичи: дед Кузьма и прадед Игнат. Но не это главное. Хорсту помогли инвазеры, помогли в который раз, что заставляет нас предполагать самое худшее: они избрали другой путь нейтрализации человечества как матрицы возникновения гуманоидного УММа.
Как они могут этого добиться? Да очень просто! Включить хроноинвертор и вызвать из прошлого батальон боевых роботов воюющих меж собой иксоидов и гиперптеридов. Любой из них запросто разнесёт в пыль Солнце и его планеты. И нашей цивилизации кирдык!
Игнат кивнул:
– Похоже на правду. Но инвазеры – забота всей системы безопасности, моя проблема – Хорст.
– Вот я и предлагаю достать другой хроноинвертор и махнуть за ним в прошлое.
Игнат ошеломлённо посмотрел на эфаналитика.
– Ты серьёзно? Кто нам даст инвертор? И существует ли ещё один?
– Я узнавал, есть два генератора на выходе, один в Штатах, другой в Китае. Американский ещё дорабатывается, а китайский готов к испытаниям, кстати, благодаря нашим хроноспециалистам.
– Что значит – нашим?
– В их научном центре работает много российских учёных.
Игнат покачал головой.
– Если бы отец знал…
– Что?
– Что ты авантюрист похлеще меня, он бы никогда не предложил руководству принять тебя в команду.
Антон порозовел.
– Надеюсь, это комплимент?
– Ты зажёг для меня свет в конце тоннеля, а это дорогого стоит. Итак, ты предлагаешь попросить у китайцев хроноинвертор.
– Не попросить – аккуратно одолжить на некоторое время, без эксцессов и жертв. Не хватало, чтобы нас сравнивали с Хорстом.
– Мы вернём инвертор на место, если…
– Никаких если: вернём, и всё! Вот теперь можно поговорить о техподдержке. Нам нужна спейс-машина не хуже фрегата «Мао», иначе мы не сможем тягаться с Хорстом на равных ни здесь, ни там, в прошлом.
– Абсолютно согласен с тобой. Не хотелось бы угонять линкор.
– Я уже прикинул варианты. Два дня назад со стапелей французской спейсшип-верфи «Jeanneau» сошёл новенький корвет «Одиссей» и направился в космос для испытаний.
– Ты предлагаешь его угнать?
– Нет, испытатель корвета Тодор Жичев, отец моего друга Василина Жичева, мы вместе росли и учились. Потом он переехал на местожительство в Болгарию. Есть такой дерлок под Софией – Братушка.
– Допустим, что из того?
– Мы встретимся с Василином, объясним суть происходящего, он сведёт нас с отцом.
– А если отец скажет «нет»?
– Тогда найдём другой вариант.
Игнат побарабанил пальцами по губе, с любопытством разглядывая невозмутимое лицо младшего Грина-Калаева.
– Похоже, ты всё продумал.
– Я эфаналитик, – позволил себе специфичную улыбку – краешком губ – Антон; и хотя от его улыбки до «вспышки сверхновой», как называл улыбку Лилии Игнат, пролегала целая пропасть, Игнату снова показалось в них некое таинственное неуловимое сходство. Лишь много позже он понял, что улыбки роднило ощущение внутренней свободы, присущее новой расе человечества – ангелоидам.
– Хорошо, принимается, – согласился Игнат.
Они разошлись, чтобы встретиться через два часа, но уже на работе Антона, в его миниатюрном кабинетике.
– Всё в порядке, – доложил Антон. – Василин проникся, он вообще очень горячий парень, рвётся помогать и спасать цивилизацию и согласился поговорить с отцом в ближайшее время. Что у тебя?
– Изучил интенсионал по китайской хронолаборатории, они называют её Шиньтао. Достал два комплекта ВЗ, набор НЗ, оружие и одного «мустанга». Но слабых мест в защите китайского научного центра не нашёл.
– Я тоже, – признался Антон виновато. – Силовой метод исключается, мы не должны повторять путь Хорста, поэтому придётся рассчитывать только на пси-оперирование.
– Конкретно?
– Проникли в лабораторию, отвели всем глаза, погрузили хроноген на корвет с обещанием вернуть и с достоинством отступили.
– Ага, так нам и дали отступить с достоинством.
– Ты забываешь, что это машина времени, настоящая.
– Объясни.
– Нам не надо будет взрывать саму лабораторию. Достаточно запустить в прошлое машину времени.
– В то время, когда на месте лаборатории ничего не было! – подхватил Игнат. – Затем мы перенесём её в другое место, снова запустим – уже в будущее, где нас будет ждать корвет!
– Молодец.
– Это ты молодец!
– Paupertas omnes artes perdocet, – ответил эфаналитик простодушно.
Игнат засмеялся и в порыве чувств обнял парня, вдруг поверив в грядущую удачу.
* * *
Старший Жичев оказался таким же горячим и активным, как его сын. Он сразу поверил в историю, рассказанную Игнатом, и согласился помочь, хотя управление корветом молодым людям не доверил.
– Я иду с вами! – решительно заявил он. – Мне дан карт-бланш на проведение испытаний судна в любых условиях, и я им воспользуюсь.
– Никто не должен знать о цели полёта, – сказал Игнат, оглядывая крепко сбитого, голубоглазого, белобрысого полковника ВКС Болгарии.
– Будьте покойны, никто не узнает, – махнул рукой Тодор Жичев. – Я запишу в маршрутную карту старт «на предельную дальность» – это около ста тысяч светолет, пусть попробуют обнаружить.
В тот же день Игнат и Антон побывали на борту корвета «Одиссей».
В отличие от фрегата «Мао» это был суперсовременный корабль класса «магма», не уступающий по системам сбора информации и богатейшей памяти инка управления таким гигантам, как лидер космофлота России «Тамбов», спейсер «Непобедимый» или крейсер США «Блэкнайт». Да и вооружение у него было весьма впечатляющим, и защитные возможности, позволявшие окунаться в звёздные атмосферы и недра планет, и энергетические ресурсы, хотя предназначался он в первую очередь для разведывательной, патрульной и посыльной службы, а не для ведения каких-либо военных действий. Просто космос для людей был и оставался крайне опасен, и бороздящие его суда должны были уметь защищаться.
Правда, в настоящий момент корвет был лишён основных систем вооружений, поскольку проходил ходовые испытания, однако на его борту присутствовал «раздиратель кварков» – «глюк» и две батареи плазмеров, делавших корабль опасным соперником.
Конечно, Игнат предпочитал бы иметь на борту «нуль-хлоп» – компактификатор измерений, способный свернуть в одномерный любой массивный объект размером с Луну, но приходилось довольствоваться тем, что было.
Изучив карту Китая и историю его поселений, «заговорщики» решили оставить корвет под «шапкой-невидимкой» в пятидесяти километрах от хронолаборатории, располагавшейся на юго-западе провинции Шаньдун, рядом с дерлоком Цюйфу.
Посёлку Цюйфу исполнилось почти три тысячи лет. На его месте когда-то стояла столица древнекитайского царства Лу, но известен он стал после того, как в шестом веке до новой эры там родился и жил мудрец Конфуций, оставивший в наследство древнее учение – конфуцианство.
Лаборатория Шиньтао Дачаньдун была создана тридцать три года назад распоряжением Председателя Правительства Великого Китая товарища Ли Сяо Ши, мечтавшего жить вечно и для реализации мечты планировавшего запустить в будущее или в прошлое машину времени, чтобы узнать секрет вечной молодости.
Никого не озаботило, что лабораторию начали строить всего в пяти километрах от памятника культуры всемирного значения, каким ещё с двадцатого века стал комплекс Дворцов Конфуция, включающий в себя Дворец Яньшэнгун, кладбище Куньлинь, храм и гробницу Конфуция и его Лес, единственный на Земле, где сохранились двадцать тысяч полуторатысячелетних деревьев и более ста тысяч гигантских, достигающих высоты в полсотни и больше метров.
К началу строительства река Чжушуй, на берегу которой и стоял Цюйфу, обмелела, но для нужд лаборатории было создано озеро, и комплекс Всекитайского Научного центра разместился вокруг него.
Хроноинвертор, или, как его называли китайцы, – Тичуан Шиньтао, располагался в третьем корпусе комплекса, представляя собой отдельный модуль, помещённый в «стакан» защитного сооружения. Модуль мог, по мысли создателей, самостоятельно передвигаться во времени. Для этого он был снабжён энергогенератором и средствами маскировки. По сути он мало чем отличался от агрегатов подобного назначения, созданных в России и США. Разве что форму Тичуан Шиньтао имел другую – гигантской сороконожки. «Конечности» этого необычного сооружения являлись эффекторами хронополя, способного деформировать квантонную матрицу вакуума и «отделять» модуль от «потока времени».
Антон физиком не был и описание хроногена читал как фантастическую повесть.
Игнат понимал, о чём идёт речь, но и для него процесс поляризации и деформации упругой квантованной среды, каковой являлся физический вакуум, представлял интерес лишь в том смысле, что позволял «обманывать» законы физики и посылать объект хронорезонанса в прошлое или будущее.
– Прошу уточнить мою задачу, другари, – сказал Тодор Жичев, также ознакомившийся с материалами о китайской лаборатории.
– По сигналу сесть в пятидесяти километрах от дерлока Цюйфу, – начал Игнат.
– Подожди, а почему в пятидесяти? – остановил его Антон. – Зачем нам лишние километры? И десяти будет достаточно. Мы перевезём хроноген от лаборатории за Лес Конфуция, поближе к дерлоку Сюньхи, там начинаются рисовые поля.
– При чём тут рисовые поля?
– Нет сооружений.
– Согласен.
– Понял, жду сигнала на орбите, – сказал Жичев. – Для проформы стартую к Малому Магеллану, якобы для проверки глубокого нырка, а сам через час возвращаюсь к Земле, запаковываюсь под «инкогнито».
– Спасибо! – с чувством сказал Игнат.
– Ещё не за что, – улыбнулся полковник. – Когда вернёмся вместе, тогда и будете благодарить. А как вы собираетесь пройти на территорию Шиньтао?
– Есть идеи, – уклончиво ответил Антон.
– Что ж, как говорят русские: ни пуха ни пера!
Молодые люди обменялись рукопожатием с командиром корвета и спустились в отсек метро. Через минуту они были в СИР-Центре в Москве.
– Ломаем базу данных китайцев? – спросил Антон, садясь за рабочий стол.
– Ломай, – кивнул Игнат, сдерживая нетерпение. – Нужен код доступа к линии метро, ведущей в лабораторию. Я пойду туда, а ты будешь подстраховывать меня через консорт-модем.
– Пойдём вместе.
– Ты не оперативник и не обязан рисковать. К тому же для операций подобного рода требуется определённая подготовка и навыки.
– Буду делать то, что ты скажешь.
Игнат помолчал, взвешивая решение, но один он вряд ли смог бы справиться со всей армией охраны Шиньтао, и этот довод надо было признать убедительным. Хотя где-то на задворках сознания и проскочила мыслишка, что он снова рискует чужой жизнью.
– Мы можем и проиграть.
– Мы победим!
– Разве что если помолимся deo ignoto.
– Ты изъясняешься на латинском? – прищурился Антон.
– Какой только чепухи я не знаю, – улыбнулся Игнат. – Начинай, время не ждёт.
– Можешь присоединиться. – Антон достал сеточку эмкана.
– Не хочу, работай, я посмотрю. А заодно пощупаю ментал в районе Шиньтао.
Антон пристроил сеточку мыслесвязи на голову (она спряталась под волосами и сделалась почти незаметной) и включил вириал инка.
Напротив стола соткался метровый светокуб виома, в котором провернулась и начала вращаться эмблема Инсола: солнце, окружённое множеством золотых обручей.
Эмблема заняла весь объём монитора, превратилась в водопад гаснущих зелёных столбцов цифр.
Клавиатура нынешним поколениям компьютеров была не нужна, эмкан, или мыслесъём, позволял оператору обходиться без тастатурной периферии, поэтому со стороны казалось, что Антон задремал с открытыми глазами. На самом же деле его мысль уже программировала инк отдела, и сервер начал обрабатывать вводную – поиск входа в базу данных китайского научного центра.
В глубине виома стали рождаться и гаснуть вихри красных цифр и геометрические фигуры, чьи-то лица и здания.
Игнат какое-то время наблюдал за этим призрачным калейдоскопом, потом сосредоточился на вхождении в инсайт-состояние и дотянулся мыслью до Китая, сориентировал волевой поток на юго-западной провинции Шаньдун, нашёл дерлок Цюйфу.
Однако храмовый комплекс Конфуция, намоленный миллионами его последователей и почитателей, туристов и любителей старины, светился в ментале так ярко, что Игнат не мог отказать себе в «облёте» комплекса.
Больше всего света нёс Дворец Конфуция, территория которого была разбита на девять дворов, включавших в себя четыреста шестьдесят шесть помещений и пятьдесят четыре мемориальные арки. Всё это было размещено на площади более двухсот восемнадцати тысяч квадратных метров, обойти которую было непросто даже за день.
Главный вход в храм – Звёздные врата – находился на юге, по-китайски он назывался Линсин-мэнь. За ним располагались один за другим три главных зала – по оси «север – юг», а остальные постройки группировались по бокам этих залов, так что вошедший паломник проходил сначала ряд двориков, ворот и арок, двигался мимо зелёных насаждений, каменных стел, статуй и скульптурных композиций, пока не достигал главного зала – Дачандяня, Дворца высшего совершенства.
Игнат задержался здесь на минуту, ощущая токи, пронизывающие зал и исходящие, казалось, от статуи Конфуция, сидящего со сложенными на животе руками и держащего дощечку для записей. Хотелось побыть возле него подольше, но времени на это не было, и он с сожалением выбрался из Дворца, подумав, что люди приходят сюда не зря и не ради поклонения божеству, а чтобы приобщиться к окружавшему этот уголок мира психополю с личной печатью мудрости и осознания важности бытия.
Суперсовременный архитектурный комплекс хронолаборатории Шиньтао вознёсся за Лесом Конфуция сверкающим ледяным утёсом. Он ничем не походил на древние постройки Дома Конфуция, воссозданные в том виде, в каком они были возведены в шестом-пятом веках до новой эры. Хотя при этом в самой конструкции зданий был заложен восточноазиатский элемент, и издали они слегка напоминали по форме китайские фанзы.
Покружив над ними, Игнат нырнул вниз и начал исследовать «фанзы» одну за другой, держа в памяти сведения о хронолаборатории, собранные Антоном.
Основное здание поднималось вверх на сто два метра и опускалось под землю на двадцать два. Именно в нём, на первом этаже и в самом его центре, где сквозь всё здание проходил двадцатиметровый цилиндр с суперзеркальными стенами – для защиты помещений от возможных взрывов и радиации, – и находилась китайская «машина времени», названная Тичуан Шиньтао или сокращённо Ти-Ши, как чаще всего называли её сами создатели и обслуживающий персонал.
На изучение коридоров, скрытых постов и переходов, спиральных лестниц, обвивающих цилиндр защиты, помещений вокруг и центра управления, располагавшегося рядом с модулем Ти-Ши, потребовалось немало времени. Зато когда Игнат закончил ментальное путешествие по Шиньтао, он знал, с чем и с кем придётся столкнуться «ворам машин времени».
– Как успехи? – поинтересовался слегка осоловевший Ромашин.
– Дай мне пару минут, – попросил Антон.
Весь объём виома перед ним был забит вспыхивающими массивами цифр, символов и тающих, переходящих друг в друга фигур.
Красных цифр и фигур становилось всё меньше, струй зелёных и голубых цифр всё больше, и, когда в толще висящей в воздухе головоломной конструкции погасла последняя багровая искра, Антон отшатнулся от виома и воздел руки к небу:
– Готово! Я сделал их!
– Гамма сорок…
– Что?
– И – эф – двести двадцать два – сто пятьдесят «аут».
Антон застыл, словно услышал завораживающую песнь мифической сирены.
– Ты… знал код метро?!
Игнат засмеялся.
– Прости, хотел произвести впечатление. Код метро лаборатории я выяснил только что.
– А я ломал голову…
– Не до конца сломал, надеюсь? Сервер лаборатории сдался раньше?
– У них очень серьёзная защита. Мог бы сказать раньше, я бы не дрался с антивирусником.
– Это получилось случайно. Я вышел в Акаши-поле, побродил по лаборатории, выяснил уровень охраны и набрёл на транспортный узел. Ветка метро ведёт к ним не прямая, через общую сеть, а через терминал Комитета безопасности.
– Ты узнал и код терминала?
– Нет.
– Тогда можешь больше не напрягаться, я расколол базу китайского Комитета.
– Здорово! Мы с тобой запросто можем работать хакерами на службе.
– Не вижу удовольствия. Как мы попадём в Комитет?
– Из метро Управления. Ты готов?
– Как пионер.
– Экипируемся и вперёд!
Игнат заученным жестом протянул ладонь, Антон, помедлив, хлопнул по ней своей ладонью, подчиняясь ритуалу. Судя по всему, никаких сомнений в правильности намеченных планов он не испытывал. Либо умело скрывал свои чувства. Потому что у самого Игната сомнения были. Просто он не видел другого пути спасти Лилию.
Через несколько минут они, одетые в серо-белые «кокосы» спасателей, снабжённые системами динго-маскировки, с сумками в руках, высадились в зале метро ФСБ. Маскеры превратили обоих в официал-сотрудников Службы, добавив синие шевроны и знаки различия офицеров первого класса. Поэтому никто из персонала здания не обратил на них внимания, в том числе охрана, инк которой знал молодых людей в лицо.
Не выходя из зала, оба вошли в старт-кабину таймфага и за несколько секунд преобразовали костюмы российских офицеров в костюмы сотрудников Китайского Комитета безопасности высокого ранга – старших полковников. Кроме того маскеры помогли им изменить облик: теперь они стали «китайцами».
– Обратного хода нет! – предупредил Игнат.
– Я китайского языка не знаю, – вдруг огорчился Антон.
– В «кокосы» вшит лингвер.
– Хотелось бы разговаривать самому.
– Знать языка, который говорить хорошо, надо очин! – согласился Игнат, сделав суровое лицо.
Антон вздёрнул брови, потом понял смысл шутки, улыбнулся, Игнат улыбнулся в ответ и ввёл код метро Китайского Комитета безопасности.
