4
Сын смотрел на него испытующе, не совсем понимая состояние отца, и Олег Харитонович провёл рукой по лицу, как бы стирая раздражение и печаль.
— Ты должен понять главное, Игорь: спектр вмешательства Поводырей в нашу жизнь исключительно широк! Все средства массовой информации находятся в их руках. Культурой верховодят они. Образование и наука под их управлением. Внедрение трансгенных продуктов под благовидным предлогом «накормить голодающих» — их идея. Медицина и в особенности сфера лечения, медикаментозная индустрия — под их началом. Войны, конфликты, «цветные революции», терроризм распространяются по Земле с их подачи. Ядерные испытания запрещены, но им на смену пришли испытания химического, биологического и геологического оружия. Ни для кого не секрет, что цунами в Индийском и Тихом океанах, землетрясение в Японии пятилетней давности, в Новой Зеландии и Исландии, два суперпожара в Европе и России, — суть результаты испытаний геосферного и климатического оружия.
— Это ещё не доказано.
— Я дам тебе расчёты и выкладки наших экспертов, убедишься. Ты в курсе, что раненые пулями из обычного нарезного оружия оставляют после себя генетически изменённое потомство?
Игорь с недоверием всмотрелся в хмурое лицо отца. Ему было всего двадцать три года, и в силу природного оптимизма он ещё верил в светлое будущее человечества, хотя строить его не спешил.
— Хорошо, допустим, ты прав. Не понимаю одного — чего они добиваются. Какова цель твоих Поводырей? Чего они хотят? Если человечество вымрет, кем они будут управлять?
— Они не допустят, чтобы человечество вымерло, тем более что это очень гибкая гомеостатическая система. Цель же Поводырей — изменение генофонда человечества! Они хотят сделать из него стадо, вынуть из людей душу, отбить у них охоту мыслить, познавать, учиться, мечтать. А о чём будут мечтать твои приятели, с которыми ты оттягиваешься на дискотеках и маргинальных сборищах типа вечеринок с девицами лёгкого поведения?
— Ничего они не маргинальные, — пробормотал Игорь. — Я с ними учился.
— Просто ты об этом не задумывался. Я хочу, чтобы ты сам дошёл до определённых выводов, а ты бежишь от меня, бежишь от оценок, от анализа происходящего и продолжаешь оставаться… — Олег Харитонович замолчал, пожевал губами.
— Кем? — не выдержал сын.
— Лузером, — со вздохом ответил координатор. — На одно надеюсь: что ты вырастешь, наконец, и начнёшь думать. Посмотри вокруг, выбери себе настоящее дело.
— Я думаю.
— Пока что ты занимаешься только поиском удовольствий под лозунгом «бери от жизни всё», а не поиском пути. К примеру, зачем ты собираешься в Ригу на чемпионат мира по стриптизу?
— Так интересно же… — неуверенно промямлил сын.
— Вот и ответ, — сокрушённо покачал головой Олег Харитонович. — Жаль, не я тебя воспитывал.
— Да уж, бойцом я не стану, — скривил губы молодой человек.
— Да бог с ним, с бойцом, человеком стань, что поглавнее будет.
Зазвонил мобильный.
Олег Харитонович достал айком.
— Иди, коль собирался, вечером поговорим, я принесу тебе кое-что почитать.
Сын с облегчением выпрямился и скрылся за дверью.
Последние семь лет он жил с матерью в Краснодаре, закончил исторический факультет местного госуниверситета, но заниматься наукой не спешил. И хотя парень он был неплохой, светлый, готовый протянуть руку помощи любому, компания тянула его не туда, куда хотел Олег Харитонович. Все эти семь лет после ухода жены он жил один и больше всего переживал, что сын не остался с ним.
Звонил Тамерлан:
— Слышал об успехе наших правоохранительных органов?
— Ещё не включал телевизор.
— Взяли группу террористов из Ингушетии, двух смертниц и четырёх наводчиков.
— Да, это успех. Хотя, с другой стороны, основные успехи в борьбе с преступностью по-прежнему принадлежат самой преступности.
— Ты сегодня настроен философски.
— С сыном побеседовал, — признался Олег Харитонович. — Приехал из Краснодара погостить на несколько дней.
— Как он? Не сподвигся присоединиться к нам?
— Не могу уговорить даже задуматься о происходящем.
— Не спеши, он ещё молод, сам придёт, парень умный.
— Надеюсь.
— Через час нас ждёт Первый.
— Где?
— В Сити, где и всегда.
— Почему не по скайпу?
— Не знаю, он не сказал.
— Хорошо, буду. От Грибова ничего?
— Можно подумать, он бы тебе не доложился.
— Прости, я в дурном расположении духа. Забыть бы обо всех этих Поводырях да рептилоидах во власти с их политикой управляемого хаоса!
— Хочешь забыть о комарах, встань на муравейник.
Олег Харитонович усмехнулся.
— Тебе хорошо философствовать, дочь пошла по твоим стопам, а мой больше думает о том, как бы и с кем провести время. Может, забрать его из Краснодара?
— А он согласится?
— Попытаюсь надавить мягко.
— Ладно, я к тебе вечером заеду, пообщаюсь с ним, если не возражаешь.
— Буду рад.
Олег Харитонович собрался, спустился к машине.
Мысли сменили маршрут. Дел накопилось столько, что на размышления о собственной семье времени не оставалось.
Массив башен Москва-Сити вырос впереди сверкающим искусственным островом. Последняя — седьмая башня была закончена в прошлом году, строительные леса сняли, подъёмные краны, уродующие картину, были, наконец, убраны, и гости столицы смогли в полной мере насладиться технологически совершенным пейзажем со всех сторон.
Олегу Харитоновичу тоже нравились башни — как памятник человеческой фантазии и инженерной мысли, но он знал, какой ценой достигнут результат, какая гигантская инфраструктура требуется для эксплуатации небольшой кучки зданий, и прелесть новизны и совершенства гасла, отступала, поскольку задумывался Сити-центр как конгломерация для обслуживания чиновничьего аппарата правительства Москвы и бизнеса, которым по большей части управляли эмиссары Поводырей.
Машина нырнула в подземный паркинг, спустилась на третий уровень.
Олег Харитонович в одиночестве поднялся до середины башни Федерации, не видимый никем, по привычке «отводя глаза» всем, кто встречался на пути.
На двадцать шестом этаже здания располагалась секция консалтинговых контор, которые и в самом деле занимались консультированием производителей, продавцов и покупателей по широкому кругу вопросов в сфере технологической и экспертной деятельности. Однако практически никто из владельцев башни и её охранников не знал, что две конторы принадлежат «Триэн» и выполняют совсем другие функции.
Олег Харитонович сбросил «сглаз», его заметили, дверь в прозрачной перегородке, рядом с табличкой «2601–2614. Консалтинговая фирма «Техномаркет» открылась автоматически. Он прошёлся по белому пластику коридора, миновал ряд белых дверей с номерами от четырнадцатого до ноль первого, остановился перед дверью без номера, но с табличкой «Коуч-консультанты».
Дверь мигнула зелёной искоркой, открылась с тихим щелчком.
Олег Харитонович вошёл в небольшую комнату, служащую приёмной для консультантов фирмы, сидящих за дверями, обитыми кожей, слева и справа.
Секретарь, вежливый молодой человек в белой рубашке с галстуком, поздоровался, кивнул на дверь справа:
— Вас ждут.
Олег Харитонович открыл дверь.
Кабинет коуч-консультанта был почти такого же размера, что и приёмная, светлый, с панорамными окнами, автоматически темнеющими при попадании на них прямых солнечных лучей. С высоты восьмидесяти метров была видна Москва-река, башни справа, набережная, гостиница «Рэдиссон Ройял», бывшая «Украина», и скопление городских кварталов до горизонта.
Первый сидел за обычным конторским столом чёрного цвета и писал — шариковой ручкой, на обыкновенном листе бумаги.
Справа на подставке виднелась клавиатура новейшего компьютера с объёмным дисплеем, но монитор включён не был.
— Садись, — поднял голову верховный координатор «Триэн». — Закончу, пока подойдут остальные.
Олег Харитонович подсел к столу, разглядывая бронзовую статуэтку Георгия Победоносца на столе, потом стал разглядывать большую картину на стене, за спиной хозяина кабинета: необыкновенной красоты корабль летел по небу над старинным поселением, в формах зданий которого угадывались северные гиперборейские мотивы.
Со стуком в дверь в кабинете появился Захария Салахетдинович, пожал руку Малахову, кивнул Первому, махнувшему ему пальцем, сел напротив Олега Харитоновича.
— Хорошо, что мы не сориентировали Гловитца на Сити. Он запросто мог нацелить свой модуль на любую из башен. А то и на все сразу.
— Я тоже об этом подумал, — признался Олег Харитонович. — Он и так запускал сюда своих сыскарей.
— Не он — Есенберлин.
— Какая разница?
— Вася Грибов вычислил их всех, троих взяли.
— Толку — кот наплакал, им всем всунули программы самоликвида.
— К сожалению. Слышал, что в Америке развернулась кампания по продаже участков на спутниках Сатурна? В частности, на Титане?
— Бред!
— Не бред, — качнул головой Тамерлан, — началось с Луны, а…
— Закончится звёздами?
— Гонка захвата территорий в космосе действительно началась с Луны, потом, если ты помнишь, взялись за Марс, Венеру и Меркурий. А дальше открываются широкие горизонты вплоть до облака Оорта.
— Странно, почему на это не реагируют Поводыри. Ведь экспансия в космосе несёт прямую угрозу их базам.
— Это ещё когда будет.
— С Луны их уже попросили.
— Может быть, мы чего-то не понимаем, и виртуальный захват территорий — всего лишь элемент политики управления хаосом?
— Возможно.
Первый закончил писать, сложил исписанные листочки бумаги в красную папку, закрыл, посмотрел на гостей.
— Можем начинать. Играев задерживается.
Тамерлан бросил косой взгляд на Малахова. Слова Первого следовало расценивать как свидетельство владения им неяслухом.
— Что пишешь?
— Мемуары, — улыбнулся Первый. Заметил замешательство координаторов, добавил: — Правда, мемуары. Свои оценки ситуации, размышления, сомнения, воспоминания. Пишу по-старинке, на бумаге, привык, знаете ли. Но к делу. Что известно о судьбе Ылтыына Юри?
Координаторы переглянулись.
— Новых данных нет, — осторожно сказал Тамерлан.
— Роман Волков пытался найти его, — сказал Олег Харитонович, зная, что Первый лучше их самих знает о результатах поиска бывшего разведчика. — Пока безуспешно. Одно известно точно: на Земле его нет.
— На Земле его нет, — задумчиво проговорил основатель «Триэн». — В таком случае где он, по-вашему?
— Волков утверждает, что Алтына нет и на планетах Солнечной системы.
— Вывод?
Олег Харитонович пригладил прядь волос за ухом.
— Зря мы его отправили одного.
— Он сам вызвался, — буркнул Захария Салахетдинович.
— Это не объяснение.
— Вариантов всего два, и оба негативные, — нехотя признался Олег Харитонович. — Первый: он вышел в терминале одной из баз АПГ и не смог вернуться.
— Почему? Наша кабина работает нормально, если верить экспертам.
— Возможно, она редко включается на финиш. Волков предположил, что техслужба В-транспорта смогла отследить выходы наших парней и заблокировала линию.
— Они же вернулись?
— Только после старта из терминала лемурийской Колыбели.
— Почему в таком случае Юря не воспользовался этой возможностью?
— Загадка.
— Хорошо, второй вариант.
— Алтын попал, — закончил за Малахова Тамерлан, видя, что он молчит, — в засаду.
— Но если его нет на базах Солнечной системы…
— Значит, он где-то ещё, — сказал Олег Харитонович. — Если только…
— Если?
— Не убит.
— Космос велик, — добавил Тамерлан, — а баз у Поводырей несметное количество.
— Так уж и несметное.
— Судя по просочившимся при переговорах данным, АПГ командует парадом на планетах половины Галактики.
— Это правда, — подтвердил Первый тем же задумчивым тоном. — Эта зараза продолжает распространяться и за пределами Млечного Пути, их базы найдены даже в Магеллановых Облаках и в ближайших к Галактике шаровых звёздных скоплениях.
— У нас есть… такая информация? — спросил Тамерлан озадаченно.
— Она есть у меня. Существует достаточное количество цивилизаций, не использующих в процессах развития принцип «добра и зла», которые достигли очень высокого уровня. К сожалению, они неспособны противостоять направленной и жёсткой системе давления со стороны агрессивно устремлённых космических рас похожего уровня развития. Как говорится, это прекрасные работники тыла, но не комбатанты.
— Мы, значит, тоже не комбатанты?
— Нет, в нашем случае галактическая Ассоциация Поводырей ошиблась, а когда они опомнились, осознав, что мы способны сопротивляться насилию, противостоять злу…
— Сменили идеологию.
— Правильно. Хотя двенадцать тысяч лет назад они поступили иначе: натравили друг на друга две земные расы — атлантов и гиперборейцев. После чего мы и имеем Северный Ледовитый океан, подо льдами которого скрываются остатки Арктиды, и Антарктиду, подо льдами которой таится то, что нынче называют Атлантидой. Но не суть, друзья мои. Нас заставили воевать, и мы будем воевать, чтобы сохранить не просто независимость, но — жизнь! И альтернативы этой войне пока нет. Итак, делаем вывод: Ылтыын Юря…
— Захвачен контрразведкой Поводырей, — закончил Тамерлан.
— Где его искать?
Координаторы не ответили, погружённые в свои думы.
Первый усмехнулся.
— Понятно. Что говорит насчёт этого Волков?
— Он…
— Нервничает.
Олег Харитонович покачал головой.
— Роман — человек впечатлительный, несмотря на внешнюю сдержанность, он действительно переживает, что не может найти Алтына.
— Где он?
— Дома, с женой.
— С женой, — повторил Первый со странной интонацией.
Координаторы «Триэн» смотрели на него, ничем не выражая своих чувств, так как не понимали, что он имеет в виду. Однако объяснять свою интонацию Первый не стал.
— Тогда у меня всё. Вы свободны.
Олег Харитонович встретил взгляд Захарии Салахетдиновича, ответил предупреждающим взглядом.
— Добрых дел.
Один за другим координаторы вышли из кабинета.
Олег Харитонович оглянулся на пороге.
Первый смотрел в окно, но видел, казалось, бесконечность, так глубок и далёк был его взгляд.
Кабина лифта понесла пассажиров на первый этаж.
— Ничего не понимаю! — в сердцах сказал Тамерлан. — Вызвать нас только для того, чтобы спросить, где Волков?
— Он ждёт, — тихо сказал Олег Харитонович.
— Чего?
— Что Волков примет решение.
— Какое?
Айком в кармане куртки дважды мяукнул.
Малахов поднёс мобильный к уху:
— Да, Юночка.
Лифт остановился, выпуская пассажиров в просторный холл башни.
— Понял, сейчас подъеду.
— Что случилось? — поднял брови Тамерлан.
— Он ушёл.
— Волков? Куда? От жены, что ли?
— Боюсь, гораздо дальше, чем ты думаешь. Вот чего ждал Радагост.
— Говори ясней.
— Рома Волков натянул спецкомбез и исчез. То есть, вероятно, включил В-портал.
— С ума сошёл?!
Олег Харитонович покачал головой, по губам его скользнула понимающая улыбка.
— Не сошёл, принял правильное решение.
