Устя заняла второе место и получила серебряную медаль, которой радовалась как ребёнок.

Прохор был бы вполне счастлив, видя радость жены, если бы не случившееся в отеле.

Саблину удалось убедить руководство отеля, что взрыв в номере русских туристов произошёл по вине производителя персоников, и выяснять истинные причины происшествия никто не стал. Правда, за испорченные вещи, гардину и стену, и даже за поцарапанный стол, не говоря уже о приборке номера, пришлось выложить приличную сумму, что Саблин и сделал без споров и возражений.

Рассказывать о взрыве дамам не хотелось, однако Устя всё равно спросила бы, что произошло, и Прохор без подробностей сообщил ей о диске, который передали ему на плато и который оказался взрывным устройством. О том, что он успел прочитать послание Владык (кто ещё мог написать такое письмо?), Прохор рассказывать не стал, чтобы не пугать жену. Текст врезался в память, и его ещё надо было проанализировать, хотя, по сути, это была прямая угроза.

Домой улетели поздно вечером в воскресенье.

В Москве высадились из самолёта в пять часов утра.

Здесь их ждал знакомый Саблина на отечественной «Клюкве», и в Вологду путешественники приехали утром, в начале десятого, успев немного поспать в дороге.

Прохору приснился странный сон.

Он стоял на мосту, пересекавшем не реку, а скорее озеро или залив, а над горизонтом, в той стороне, куда устремлялся красивый вантовый мост, вставало переливчатое золотистое сияние в форме новогодней ёлки.

– Ваши документы! – раздался голос за спиной.

Прохор дёрнулся, оглядываясь.

Мост перегораживала решётка, разделяя чёрную половину сооружения, утопающую в темноте, и светлую, на которой стоял Прохор.

Между ним и решёткой стояли три фигуры в пятнистых комбинезонах. Лица их скрывали маски, напоминавшие древние противогазы. Были видны лишь яркие белые глаза с вертикальными зрачками. В руках все трое держали необычного вида устройства, напоминавшие дубинки из колючей проволоки.

– Ваши документы! – повторил ближайший из троицы, угрожающе поднимая дубинку.

«Беги!» – просочился откуда-то в голову едва слышный шёпот.

Прохор попятился, чувствуя, как вздрагивают под ногами плиты моста, развернулся, побежал… и проснулся!

Он сидел на заднем сиденье «Клюквы», рядом со спящей Устей, автомобиль объехал с десяток машин по обочине, раскачиваясь, как лодка на волнах, углубился в улицы Вологды.

Устя проснулась, села прямее, потёрла кулачками глаза.

– Приехали?

– Скоро будем дома, – расслабился Прохор, прижимая жену к себе.

Первыми высадились у своего дома Шатаевы.

– Сходи в гости к одиннадцатому, посоветуйся, – сказал Данияр, прощаясь. – Я тоже кое с кем поговорю, потом созвонимся.

Машина уехала, и Прохор повёл Устю в подъезд, не слушая, как она щебечет о чём-то, подпрыгивая и оборачиваясь к нему. Голову сверлила мысль, что с момента взрыва диска мир изменился окончательно, и готовиться надо к самому худшему. Владыки начали новую охоту на формонавтов, не давая им ни единого шанса отсидеться где-нибудь в укромном месте. Если уж они нашли его в Австрии, то наверняка знают, где он живёт в настоящее время. Смысла переезжать из Суздаля в Вологду не было. Хотя когда они решали эту проблему, у всех теплилась надежда, что ищейки Владык потеряют их след.

– Мы с Лерой договорились пойти к её начальству, – сказала Устя, когда они привели себя в порядок после возвращения. – Хочу устроиться на работу.

– А как же команда? – осведомился Прохор. – Чемпионат мира на носу.

– Я не собираюсь уходить из команды, – пожала плечами девушка. – Но и сидеть без дела между тренировками, сборами и соревнованиями не хочу.

– Могла бы просто отдыхать, мне здесь неплохо платят.

– Дело не в деньгах, пора становиться взрослой, – вздёрнула голову Устинья. – Не буду же я прыгать всю жизнь?

– Это аргумент, – согласился он.

Устя засмеялась, чмокнула мужа в щёку и убежала в спальню собираться.

– Могу подбросить к Саблиным, – предложил Прохор, размышляя, звонить ли начальнику КБ, что он опоздает, или нет.

– Не надо, Лера сама за мной заедет.

Через несколько минут зазвонил Устин мобильный, она сообщила, что выходит, и поспешила к двери.

– Пока, милый, я позвоню оттуда. На работу поедешь?

– Думаю.

– Ну, думай.

Стукнула дверь.

Походив по комнатам, он составил план дел на день, позвонил завлабу, заверил его, что закончит работу дома и во вторник представит на суд экспертной комиссии, затем оделся и сходил в ближайший супермаркет, имевший отдел продажи компьютерной техники. Там он выбрал персоник – современный компьютер с большой памятью и объёмным монитором, вернулся домой, распаковал, загрузил базой данных, которую хранил на дисках, и протестировал покупку.

На весь процесс ушло около двух часов.

Захотелось есть.

Он набрал номер Усти.

– Мы скоро будем, – пообещала девушка. – Только заедем в магазин, у нас продуктов нет.

– Хорошо, а то я уже живот втянул, – недовольно сказал Прохор. – Может, сходим в ресторан? Спроси у Леры, они с нами пойдут?

– Я сама голодная, – радостно известила Устя. – Согласна на ресторан, выбор за тобой.

– «Крепость».

– Все «за», Лера тоже.

Прохор плохо знал увеселительные заведения Вологды, но ресторан «Крепость» недалеко от вологодского кремля ему нравился, кормили там прилично, шумные компании его почему-то избегали, поэтому выбор пал на него.

Не зная, чем заняться, он подсел было к компьютеру, чтобы закончить расчёты, как обещал, но вспомнил о послании, которое они с Даном прочитали в Тироле, и решил поговорить с одиннадцатым «родичем». Тот мог дать дельный совет в связи с новыми обстоятельствами. Если честно, рассказывать одиннадцатому о случившемся не хотелось, так как сам он выглядел неприглядно в этой ситуации, но и оттягивать дальше разговор было нельзя, дела разворачивались серьёзные.

Прыжок в глубины Числовселенной длился пару мгновений.

Прохор-одиннадцатый тренировался в спортзале со «своим» Саблиным, отрабатывая «маятник схода» с вектора удара.

Прохор-второй невольно позавидовал ему: «родич» находился в прекрасной физической форме и владел рукопашным боем вполне профессионально.

Появление «родича» одиннадцатый почуял мгновенно, выставил вперёд ладонь, останавливая схватку, пальцем ткнул себя в висок. Саблин – Данимир, естественно, – отреагировал должным образом, опустил руки, поняв, что к другу заявился «в гости» Прохор из другого измерения.

Одиннадцатый отошёл к стене зала, сел на скамеечку.

«Привет, Шатаев. Я сам хотел навестить тебя после тренировки, ты меня опередил. Что нового?»

«Дан тебе ничего не говорил?»

Прохор-одиннадцатый глянул на Саблина, одетого в серого цвета холщовый боевой костюм с красным кушаком. Кимоно, вспомнилось название костюма.

«Нет».

«Значит, мой Дан тормозит так же, как и я. Дело вот в чём». Прохор собрался с мыслями и рассказал «родичу» о получении диска с сообщением и о том, что произошло потом.

«Странно, – помыслил одиннадцатый с ноткой удивления. – Если бы они хотели тебя замочить, избрали бы более действенный способ, из снайперки, к примеру, или взорвали бы вместе с пассажирами маршрутки. Но они твоей смерти явно не хотели».

«Дан предположил то же самое».

«С другой стороны, мы знаем уже два случая нападения на наших «братьев», закончившихся летально. Да и угрозу в послании игнорировать нельзя. Что там было сказано?»

«Вы отказываетесь – и всех ваших друзей и родственников, и вас тоже, ждёт смерть!» – процитировал Прохор врезавшиеся в память строки.

«После чего ты сдуру ткнул пальцем в клавишу F-10, и персоник взорвался».

Недовольство шевельнулось ёжиком.

«А ты хотел, чтобы я согласился с ними сотрудничать?»

«Нет, конечно, однако научись прежде думать, а потом тыкать пальцами в клаву. Узнали бы важные подробности».

«Они и так высказались предельно ясно».

«Программатор Первомира, – задумчиво повторил одиннадцатый. – То, о чём говорил ДД, называя его формотроном. Вообще-то Владыки сглупили, обозначая свои цели. Почему они не побоялись, что ты проговоришься?»

«Кому? Люди не знают, что Вселенная намного масштабнее и сложнее, чем они представляют, и стоит мне заговорить о Числовселенной, как меня объявят шизиком. Никто не поверит, тем более сотрудники спецслужб… где немало соглядатаев Владык».

«Согласен, хотя мы теперь точно знаем, чего они добиваются. Мне почему-то кажется, что они нас не боятся по одной простой причине – не принимают в расчёт».

«В каком смысле?»

«Мы для них были и остаёмся расходным материалом. Убили одного – останется ещё уйма Смирновых по всем числомирам. Кстати, я понял, почему посланцы Владык убили третьего «родича».

«Почему?»

«Он отказался с ними сотрудничать».

«Им же нужны живые «души», а не трупы, или они собираются создать новое Узилище?»

«Что-то вроде этого. Не получилось с Прохориилом, они ищут других операторов с большими возможностями, а ты, между прочим, живёшь в числомире, соседствующем с Первомиром. Вспомни, уж на что Прохориил обладал мощнейшим интеллектом, они и его захомутали, превратили в своеобразный пси-конденсатор, населив «душами» Прохоров Смирновых».

«Не только Прохоров».

«Да, я свидетель, там обитали и другие заключённые, но уж если мы научились внедряться в психику других людей, то агенты Владык наверняка умеют это делать. Уверен, они ищут такую же мощную фигуру, какой был Прохориил».

«Надеюсь, это не я».

«Кто знает, на кого они поставили. И всё же ты ближе всех к Первомиру. Хочешь или не хочешь, но они обратились к тебе, так что готовься к войне».

«Избежать бы…»

«Увы, друг мой, нам негде спрятаться, в том числе – за спинами друзей, самим надо превращаться в силу, способную отбить атаки Владык. А вообще по-хорошему надо найти их гнездо и сжечь! Вместе с ними!»

«Вряд ли это возможно».

«А у нас нет выбора, братик. Но с нами ДД, мы сами кое-чему научились, поэтому голыми руками нас не возьмёшь».

Прохор помолчал, не испытывая уверенности в оптимистичном прогнозе одиннадцатого «родича».

«Будет что-то новое – заходи».

«Ты тоже».

Прохор вытащил себя из паутины числомиров, увидел знакомую обстановку, расслабился, берясь за чашку с водой.

Часы показывали начало пятого, то есть Устя отсутствовала уже больше четырёх часов, и это наводило на тревожные мысли. Она никогда не задерживалась, а если такое случалось, то звонила, предупреждая об опоздании.

Он набрал её номер.

Телефон звонил долго, пока наконец не сообщил, что «абонент находится вне зоны связи».

Прохор забеспокоился, позвонил Саблину:

– Валерия дома?

– Нет, она же с Устей поехала.

– Звони.

– Что случилось?

– Сердце не на месте. Они отсутствуют с обеда, Устя позвонила час назад, пообещала, что скоро будет, только в магазин заедет.

– Ладно, не отключайся.

Голос Саблина растаял в тишине.

Прохор глотнул ещё воды, умылся, чувствуя нарастающую тревогу. Не хотелось думать о плохом, но мысли кружились вокруг одного и того же предположения: Устю захватили Охотники! Вместе с Лерой. Иначе они давно были бы дома.

– Не отвечает, – возник в ухе голос Саблина. – Я буду у тебя через полчаса, собирайся.

– Что ты думаешь делать?

– Поедем искать.

Прохор хотел спросить: где? – но Данияр уже отключил связь. Он всё всегда решал быстро и не сомневался в своих оценках действительности.

Подъехал Саблин раньше, чем обещал.

Прохор, изнывающий от неизвестности, сорок раз пытавшийся дозвониться до жены, ждал его во дворе.

Саблин открыл дверцу своего спорткара:

– Садись.

Прохор сел.

– Едем в местное МЧС, – продолжал Данияр, выезжая со двора. – Узнаем, у кого была Валерия и когда ушла. Потом мотанём в супермаркет «Волна», Лера говорила, что они туда заедут.

– А если они попали в аварию?

– Мне уже сообщили бы. Я связался со знакомым из ДПС, попросил промониторить оливковый «Ниссан Жук». Телекамер в Вологде на улицах полно, может, какая-нибудь зафиксирует машину.

– Можно позвонить Мисюре.

– Кому? А-а… – догадался Данияр. – Вряд ли он что-либо знает, но звони, если хочешь.

Прохор набрал номер мобильного Глеба Мисюры, тренера и руководителя группы российских скайдайверов.

– У нас её нет, – ответил Мисюра на вопрос: Устя не у вас? – Она же с вами поехала, мы ещё на базе.

– И не звонила?

– Нет. Что случилось?

– Извини, она просто не отвечает на звонки, – пробормотал Прохор, – я нервничаю.

– Значит, есть причина. Позвоните мне, когда Устя отыщется.

– Хорошо. – Прохор выключил телефон, отрицательно мотнул головой в ответ на взгляд Саблина. – Он не знает.

Саблин молча погнал свой растопырчатый «КИА Вейр» по улицам Вологды, ориентируясь в них гораздо лучше Прохора.

В офисе отделения МЧС им сообщили, что девушки действительно были здесь, но куда направились после, неизвестно.

Друзья поехали в супермаркет «Волна», постоянно вызывая жён. Однако не ответила ни одна, ни другая.

Народу в магазине было немного, и обойти его не составило труда. Но ни охрана, ни продавщицы супермаркета не заметили двух подруг, одетых в белую и бежевую шубки. Впечатление было такое, будто они в магазин не заходили.

Не звонил и знакомый Данияра из дорожно-постовой службы, обещавший проверить записи телемониторов на улицах Вологды.

Остановились у здания полиции.

– Что будем делать? – поинтересовался упавший духом Прохор.

– Ждать, – ответил Саблин после непродолжительной паузы.

Прохор с силой потёр лоб ладонью.

– Ненавижу!

Саблин поднял бровь, разглядывая лицо друга.

– Вообще-то ненависть – нездоровое мироощущение. Нельзя жить по ненависти, она притягивает к себе другую ненависть. Надо жить по радости, как меня учила мама, она пощадит твою психику в любой ситуации.

– Чему радоваться? – раздул ноздри Прохор. – Тому, что Устю захватили Охотники?

– Не только Устю, дружище, хотя я ещё не уверен, что это работа рук Охотников. И всё же давай надеяться на лучшее.

Прохор выдохнул сквозь стиснутые зубы:

– Оптимист хренов.

– От пессимиста слышу, – отбил выпад Саблин. – Если, не дай бог, девчонок действительно взяли Охотники, следует ждать их проявления. Им нужны не женщины, им нужны мы.

– И сколько ты намерен ждать?

– Пока не получим ультиматум. Тогда у нас появится шанс.

– Какой ещё шанс?

– Охотники на самом деле – не колдуны и не маги, они программы, вселённые в определённых людей, которые вынуждены действовать в соответствии с нашими физическими и социальными законами. А это означает, что их носителей можно вычислить и нейтрализовать. Так что не психуй, подождём. Может, всё гораздо проще, чем мы думаем, и девчонки просто не слышат наши вызовы.

– Ты-то сам веришь в это?

Саблин помолчал, потом сказал твёрдо:

– Я верю в наши возможности.

Прохор с сомнением и надеждой посмотрел на его ставшее жёстким лицо.

Сердце ныло, ныло, ныло…