Конечно, он ожидал увидеть много людей сразу, собравшихся в одном месте, но эффект превзошел все его ожидания.

Дар оказался в непрерывно шевелящейся, двигающейся, разговаривающей на разных языках толпе людей, одетых в самые разные костюмы, носящих самые разные прически, от крикливых светящихся гребней до метровой длины хвостов и редких щетинок, образующих некие символы и знаки.

Толпа гудела, бурлила, обтекала пришельца со всех сторон. Его задевали плечами, локтями, толкали в спину, извинялись или же не извинялись, люди спешили, бежали, прогуливались, беседовали друг с другом или с неведомыми абонентами посредством хитроумных – чаще скрытых – средств связи, в вестибюле метро стоял легкий гул сотен голосов, дробились и резонировали звуки музыки, разнообразные запахи кружили голову, сбивали обоняние с толку, и Дар, впитывая весь этот шум, ошеломленно озирался по сторонам, пока не почувствовал поток внимания к своей персоне. Тогда он попытался отстроиться от сбивающих с мысли вибраций, сосредоточился на вхождении в общее информационно-эмоциональное поле и вычислил, кто наблюдал за ним. Это были рослые парни в бело-синей униформе, в каскетках, с полуметровой длины цепями в руках. Цепи шевелились как живые, извивались и испускали тающие шлейфы искр.

Служба охраны метро, сообразил Дар, понимая, что своим поведением заинтересовал стражей порядка. Сделав вид, что он вспомнил о делах, молодой человек поспешил из зала метро на площадь. И снова испытал шок!

Здесь тоже было полно людей, а также бесшумно взлетавших и садящихся летательных аппаратов самых разных форм и размеров. Кроме того, кристаллический пирамидальный монолит терминала метро окружало множество высотных зданий, большинство из которых не сохранилось в эпоху Дара. Вокруг зданий вилась метель сверкающих капель и «тополиного пуха» – транспортные потоки, а по небу разливалась радуга реклам, пронизанная белесыми шпагами орбитальных лифтов, и вихрилась сияющая бриллиантовая пыль все тех же летаков разного класса и назначения.

Голова закружилась.

Дар собрал волю в кулак, зашагал к стоянке такси, чувствуя спиной взгляды полицейских. Он не особенно выделялся из толпы пассажиров метро, в массе своей предпочитающих носить удобные всепогодные уники, но все же был на голову выше большинства людей, шире в плечах и массивнее. На него невольно обращали внимание не только девушки, но и мужчины.

К счастью, в такси удалось сесть без проволочек, и вскоре пирамида станции метро скрылась за громадами зданий центрального района Брянска. Лишь после этого Дар позволил себе расслабиться, вздохнул с облегчением. По сути, даже не прыжок в прошлое, а столкновение с живой реальностью прошлого стало для него новым испытанием. Но он, кажется, преодолел его с честью. Хотя мир вокруг, живущий по своим законам, продолжал бурлить, сверкать, фонтанировать струями красок, петь и смеяться, сливаясь в одну цветовую, сказочно красивую панораму.

Такси – двухместный каплевидный пинасс, управляемый автопилотом, скользнуло вниз, намереваясь приземлиться у подножия холма с композицией, обозначающей мученический путь человека к обществу справедливости. Дар вспомнил, что назвал пилоту конечный пункт полета – площадь Героев. В его время именно она была центром города. В нынешние же времена площадь, очевидно, играла роль территории для памятника и располагалась на окраине Брянска.

– Минуту, – остановил он машину, – я передумал. Мне нужно попасть на хутор Вщиж. У тебя есть его координаты?

– Тридцать два километра на северо-восток от… – начал инк.

– Отлично, вези меня туда.

Пинасс поднялся над монументальной скульптурой Героев, влился в поток мчавшихся в том же направлении аппаратов. Дар предался созерцанию ландшафта, завороженный богатством архитектурных форм строений и суетой летающей техники. В его времена деятельность человека не достигала таких масштабов, несмотря на более или менее сохранившуюся инфраструктуру.

До места назначения долетели за пять минут.

Зеленое море леса с редкими ниточками старинных дорог и энерготрасс раздалось в стороны, приблизились красивые коттеджи-терема хутора Вщиж, пинасс плавно развернулся и сел на белый пятачок финиш-стоянки такси, рядом с двумя куттерами синего цвета с желтой полосой по борту.

– Приятных встреч, – вежливо попрощался инк такси.

Дар вышел, огляделся.

Хутор состоял всего из пяти строений, и терем деда Дарьи выделялся среди них чистотой отделки и духом старины. Не узнать его было невозможно, хотя Дар видел его фрагментарно, под защитным куполом на дне болота, в темноте, в условиях, не позволяющих заниматься созерцанием. Сердце забилось сильнее.

Он медленно приблизился к низкому палисаднику с калиточкой, окружавшему поместье. Терем старшего Мальгина стоял в саду, явно требующем ухода. Было видно, что заботливые руки давно не приводили его в порядок. Сдерживая волнение, Дар вгляделся в терем, включая гиперзрение.

Хозяева находились внутри, двое, мужчина и женщина, но Дарьи здесь не было. Да и не могло быть. Вряд ли она посещала дом деда часто, тем более что он давно умер. Однако теперешние владельцы терема могли знать адрес Мальгиных, и молодой человек решительно отворил калитку.

Песчаная дорожка привела его к знакомому крыльцу строения. Дар постучал по перилам костяшками пальцев.

– Есть кто дома?

В тереме зашевелились, раздались шаги, на крыльцо вышел угрюмоватого вида мужчина преклонных лет с бородкой и усами, в старинном халате, накинутом на голое тело. На вид ему было лет шестьдесят.

– Здравы будьте, – сказал Дар.

– Здорово, – ответил мужчина басом. В его облике изредка проглядывали знакомые черты, и Дар понял, что это какой-то родственник деда Дарьи.

– Я ищу Дашу… Дарью Мальгину, не подскажете, где ее можно найти?

– Кто такой будешь?

– Знакомый… она была в наших краях, искала… э-э, отца, мы там познакомились… Она оставила у нас кое-какие вещи, я хотел бы их вернуть.

– Какие вещи?

Дар подумал, вытащил нож, показал.

Мужчина с бородкой в раздумьях почесал грудь под халатом, в глазах его сквозь сомнения протаял интерес.

– Дашка мне ничего не говорила… а такой ножик я видел у Макара. Что ж она сама не сказала, где живет?

– Торопилась, не успела, – развел руками Дар.

Над хутором медленно пролетел серебристый летак с синей полосой.

Новый хозяин терема проводил его взглядом. Дар тоже – внутренним взором, ощутив поток внимания.

– Вы, наверное, брат ее дедушки Макара? – добавил он.

– Брат, брат, – нехотя сказал мужчина. – Макар помер, царствие ему небесное, а я вот живу покуда, хотя и старше на десять годков.

Дар вдруг понял, что собеседнику гораздо больше лет, чем кажется.

На крыльцо вышла пожилая женщина с седыми волосами, полная, рыхлая, но с ясными голубыми глазами.

– Скажи уж адрес-то, Меркул, – проговорила она звучным голосом. – Парень хороший, видать, из наших.

Она прищурилась, излучая волну тепла и света, и Дар почувствовал тихий внутренний шепот, ласковый и добрый. Женщина была интрасенсом.

– В Грядах они теперь живут, – сказал наконец Меркул. – Дашка и Купава, мать ее. Мы вот сюда перебрались из Гряд, а они на наше место. Клим предлагал Купаве жить здесь, да она упрямая, не захотела. А когда в Рязани их прижали, то и пришлось менять место жительства.

– Разговорился, старый, – улыбнулась женщина. – Гряды – это седьмая северная московская жилзона, массив А, третий блок, сто вторая квартира. Найдете?

– Найду, – кивнул Дар, поклонился. – Благодарю.

Пока шел к стоянке такси, ощущал спиной взгляды родственников Дарьи. Снова в душе поднялось волнение. Захотелось тут же, в мгновение ока, очутиться у двери в квартиру Дарьи. Но волшебная сфера кэнкона не могла перенести его в нужную точку пространства, она перемещала владельца только в Сеть метро.

На пятачке стоянки находилась всего одна машина. И это было не такси. Серебристый шестиместный летак с синей полосой по борту, принадлежащий Службе общественной безопасности. Из нее неторопливо выбрались трое служителей порядка, похожие друг на друга цепкостью взглядов и обманчивым добродушием. Золотистые цепочки на запястьях рук парней переливались огоньками и вели себя, как живые многоножки.

Дар остановился.

Его окружили.

– Прошу прощения, – козырнул толстый молодой человек со щеточкой усиков; говорил он с акцентом и натуральным женским голосом. – Поручик Звездецкая-Олимова. Предъявите, пожалуйста, документы.

Дар ошеломленно всмотрелся в полицейского, внезапно осознав, что поручик – женщина! С усами!

Никогда раньше Дар не встречался с усатыми женщинами и никогда раньше не попадал в такое положение, требующее определенной формы поведения, в каком оказался сейчас. Не то чтобы он был не готов к встрече со служителями закона, неожиданно обратившими на него внимание, но и навыков общения с ними, да еще во времена, канувшие в Лету, не имел. Поэтому он решил вести себя как можно уверенней и независимей.

– Надеюсь, у вас есть основания задерживать меня и требовать документы?

Полицейские переглянулись.

– Оф коз, – проговорила поручик Звездецкая-Олимова с еще большим акцентом. – Мы имеем право задерживать любого гражданина Федерации, передвигающегося с оружием в руках. Ведь вы вооружены, не так ли?

Дар обругал себя растяпой. Современные методы обнаружения у человека оружия позволяли стражам порядка действовать безошибочно.

– Разумеется, я вооружен, – подтвердил чистодей. – Однако разве свободный человек не имеет право носить оружие? А тем более звуковое?

– Покажите, – протянула руку женщина с усиками.

Дар провел ладонью по левому боку уника, открывая карман-нишу, где у него на поясе висел грапль.

Цепочки, закрепленные на запястьях сотрудников Службы, взвились в воздух, как живые змейки, и буквально «зашипели», сыпля искорками.

Дар протянул пистолет командиру патруля.

Тотчас же цепь-змейка поручика упала ему на руку, и чистодей получил такой мощный электрический удар, что любой другой человек на его месте застыл бы, парализованный. Но замешательство молодого интрасенса длилось всего сотую долю секунды. Затем он начал действовать, не столько из мести или обиды, сколько из соображений объективной оценки своего положения. Задержание, а тем более доставка его в следственный изолятор Службы не только сорвали бы все планы Дара по поиску Дарьи Мальгиной, но и вообще были чреваты долгим разбирательством – кто он и откуда. А сказать правду дознавателям он не мог.

Цепочка, оказавшаяся всего-навсего электрошокером нового образца, как бы сама собой соскочила с запястья женщины-поручика и перепоясала ее лоб. Закатив глаза, Олимова безвольно осела на асфальт стоянки такси.

Та же участь постигла и других патрульных. Двигались они намного медленнее чистодея, да и не готовы были к сопротивлению, считая, что задержанный в принципе не должен сопротивляться полиции.

Оставался еще четвертый член патруля, сидевший в кабине флайта, но Дар не собирался демонстрировать ему свои возможности. Подобрав грапль, он просто вынул трансфер и перенесся в Сеть метро, оставив обалдевших сотрудников Службы созерцать то место, где он только что стоял.

Вышел путешественник во времени из кабины метро первого брянского терминала, располагавшегося на холме у реки, где когда-то стоял железнодорожный вокзал. Никто на сей раз не обратил никакого внимания на пассажира метро, да и он не давал повода подозревать в нем чужого. Выйдя из здания, Дар тут же сел в такси-пинасс и назвал адрес Дарьи.

Северная московская жилая зона, имевшая старинное название Гряды, представляла собой семь почти одинаковых ажурных стрел-пилонов, возносящихся на высоту около четырехсот метров каждая. Издали они походили на серебристо-стеклянные паруса: казалось, в лесу утонула флотилия фрегатов немыслимых размеров, остались видны только их мачты.

Дар попытался прозондировать массив лучом гиперзрения, не смог – из-за обилия помех – и посадил такси на площадь перед «парусом» с буквой А на корпусе. Лифт вознес его на стометровую высоту, где начинался уровень «10» здания с номерами квартир от 1 до 10. С замиранием сердца Дар нажал кнопку звонка на белой двери со светящимся зеленым номером 2. Ауры Дарьи он по-прежнему не чувствовал, девушки не было дома, это огорчало и вместе с тем оставляло надежду на то, что она вот-вот появится.

Дверь открылась.

На пороге стояла… нет, не Дарья. Но очень похожая на нее женщина, такая же зеленоглазая, смуглолицая, с тонким носом и красивого рисунка губами. Только волосы у нее были чуть светлее и короче. В глазах же сквозь удивление и сомнения проступило вдруг странное выражение надежды и узнавания.

– Здравствуйте, – стеснительно пробормотал Дар.

– Здравствуйте, – отозвалась мать Дарьи. – Вы так похожи на… вы, наверное, Дар, сын князя?

– Вы меня… знаете?!

– Даша рассказывала.

– Да, я сын князя. Извините, что беспокою… я ищу Дарью…

– А ее нет дома, она уехала. – Купава отступила в глубь прихожей. – Что же мы стоим на пороге? Проходите.

Дар повиновался. Поискал глазами коврик, не нашел, вспомнил, что автоматика квартиры сама ухаживает за обувью гостей, снял внешние кросстуфли. Купава подала тапочки. Гость прошел в большую и светлую гостиную, на стенах которой висели картины, гобелены и объемные фотографии – витейры.

Дарья в три года, Дарья в двенадцать лет, уже взрослая, стоящая на лыжах, купающаяся в море, а также семейное фото: Купава, Дарья и суроволицый мужчина с гривой седых волос и пронзительно-светлыми серыми глазами; губы его приоткрылись в улыбке, что придавало лицу мужчины явно не свойственную ему мягкость. Это был отец Дарьи Клим Мальгин.

– Присаживайтесь. – Купава в халатике, передвигаясь плавно и быстро, втолкнула в гостиную антиграв-поднос с напитками и фруктами. – Чай, кофе, сантос, файр?

– Чай, зеленый, если можно.

Она ушла и вернулась с другим подносом. Села в кресло напротив.

– Пейте. А это кенуу, конопляное печенье, очень вкусное.

– Спасибо. – Он взял чашку, стараясь держаться естественно. Отломил кусочек печенья, действительно оказавшегося вкусным.

Купава улыбнулась.

– Вы точно такой, каким описывала вас Дашка.

Он порозовел.

– Вы тоже на нее очень похожи… точнее, она на вас. И на отца. Дарья сказала, куда уехала и когда вернется?

Улыбка сбежала с губ хозяйки квартиры.

– Странно, что вы разминулись… Даша ведь улетела в ваше время. Вместе с Аристархом. Вашим, кстати, предком, это видно невооруженным глазом. Вы так на него похожи, словно копия.

– Я уже знаю. – Дар допил чай, из вежливости съел еще одну аппетитно выглядевшую лепешечку печенья. – Жаль. Я хотел вернуть ее вещи…

– Она говорила. Можете отдать их мне.

Дар смущенно отвел глаза.

– Я не стал их брать с собой… они дома… она обещала вернуться, но прошло несколько дней, и я…

– Понимаю. Не беспокойтесь, все уладится. Она найдет вас и заберет вещи отца сама. Как вы нас нашли?

Дар подумал и вкратце рассказал о том, как его пытались задержать блюстители порядка и что из этого вышло.

Купава нахмурилась:

– Это нехорошо.

– Я понимаю, но я не мог иначе…

– Нехорошо, что они следили за вами. Через какое-то время Служба вычислит вас и попытается нейтрализовать.

– Я не боюсь!

– Речь не о том. Вам нельзя здесь оставаться. Может быть, вы не знаете, но у нас на Земле сейчас идет охота за интрасенсами…

– Знаю, Дарья рассказывала.

– Тогда поспешите! Уходите в свое время. Найдите Дашу и помогите ей.

– Конечно. – Он поднялся.

– Подождите, я посмотрю, не следит ли кто за блоком.

– Не нужно, у меня есть трансфер.

– Ах да, я забыла. – Купава протянула руку. – Приятно было познакомиться.

– Мне тоже, – искренне ответил Дар.

Какая-то холодная тень вторглась в сознание.

Чистодей подобрался. Его мыслесферу пытался нащупать некий нематериальный луч, явно генерируемый техническим устройством. Пси-локатор, вот как называется это устройство!

Дар автоматически закрыл себя экраном «немысли». Луч скользнул мимо, равнодушный ко всему на свете, управляемый волей неведомого оператора.

Купава заметила напрягшееся лицо гостя.

– Что с вами?

– Кто-то смотрит… не так, как люди…

– Может быть, это «триай»?

– Что такое «триай»?

– Интрасенсы создали сигнально-тревожную систему, предупреждающую об опасности.

– Нет, это локатор, кто-то пытается нащупать меня лучом пси-поля.

– Кроме Службы, делать это некому, у них есть необходимые средства. Наши друзья научились защищаться, но все равно интрасенсы находятся в положении дичи.

– Я не дичь!

Купава улыбнулась:

– Дай вам бог удачи! Надеюсь, положение когда-нибудь изменится, и война закончится. – Она протянула руку.

Дар осторожно пожал ее, потом вспомнил этикет, поцеловал пальцы женщины, видя перед собой Дарью – так мать и дочь были похожи. Достал шар трансфера.

Через несколько секунд транслятор орилоунского метро унес его в дали будущих времен.