Глава 17
ПРОРЫВ
Если бы они промедлили — атака сторожей местной Системы закончилась бы успешно, и тогда добить беззащитный солнцеход не составило бы «каракатицам» труда. Но блестящая идея, в последний миг посетившая Кузьму, была настолько хороша, что Хасид ни мгновения не колебался:
— Делай, что он сказал!
Дэв отреагировал немедленно. Всё-таки он был инком последнего поколения компьютерных машин, обладавших не только интеллектом, сродни человеческому, но и сферой неких «виртуальных чувств», также объединявших его с людьми, и соображал очень быстро.
Солнцеход, ринувшийся к Ганимеду практически в режиме шпуга — двойного ускорения, позволявшем земным космическим аппаратам набирать скорость убийственными темпами — от нуля до почти световой всего за несколько минут! — вдруг сделал мгновенный разворот и, не снижая скорости, помчался обратно к настигавшему его сферическому хронозеркалу.
«Каракатицы», создавшие своеобразный коридор в космосе (их набежало не меньше двух десятков), выстрелили, но вычислить траекторию «крота» не смогли. Их ветвистые молнии, меняющие структуру вакуума, унеслись к Ганимеду и, вероятно, обрушились на поверхность планетки неожиданными и мощными «метеоритами». Можно было представить, какие разрушения рельефа они нанесли спутнику Юпитера.
Огонь прекратился.
«Каракатицы» на время потеряли объект нападения из виду. Но вскоре обнаружили его у своего зеркального «мяча» и перестроились двумя клиньями, не давая возможности солнцеходу изменить траекторию без их ведома. Стало окончательно ясно, что они видят солнцеход как тело, обладающее массой и гравитационным полем. Пока только это обстоятельство и спасало пассажиров «крота»: точно вычислить координаты земной машины внутри «тяжелого облака невидимости» пилотам «каракатиц» до сих пор не удавалось.
«Пуля» сферозеркала, отражающего свет звёзд и далёкого Солнца, продолжала мчаться к Ганимеду. А впереди неё тенью скользил солнцеход, не давая возможности грозному отряду сторожей прицелиться и накрыть его огненным залпом. К тому же на фоне тысячекилометрового шара обнаружить солнцеход в «шапке-невидимке» силовых полей стало практически невозможно. Сферозеркало при движении изменяло пространство, «вспучивало» континуум, и земной аппарат потерялся в слое «взбаламученного» вакуума, окружавшего чудовищный «хроновыверт».
— Они что, решили продырявить Ганимед? — поинтересовался Кузьма, сжав подлокотники кресла так, что побелели суставы пальцев.
— Нам это на руку, — отозвался Хасид.
— Почему «каракатицы» не стреляют? — спросила сжавшаяся в своем кресле Катя.
— Они нас потеряли, — ответил Кузьма.
— Или же боятся попасть в хронозеркало, — добавил Хасид. — Хотя думаю, они понимают, что деваться нам некуда.
— Мы не свалимся в эту сферическую дыру? — Катя оглянулась на бликующую сферу в километре за кормой солнцехода, закрывшую всю заднюю сферу обзора.
— Через пару минут мы воткнёмся в Ганимед!
— Внимание! — проговорил Дэв. — Зеркало увеличивает скорость и меняет вектор движения!
— Подстройся под него!
— Понял.
Пятнистая глыба Ганимеда ушла в сторону, перед солнцеходом распахнулась бездна космоса, пронизанная лучами мириад звезд.
— Нам навстречу летит ещё один шар! — доложил Дэв озабоченно. — Диаметр — три тысячи километров. До столкновения — две минуты двадцать пять секунд.
— Что они задумали? — удивилась Катя.
— Нас хотят расплющить! — процедил Кузьма сквозь зубы.
— Это же зеркала с петлёй времени! Мы нырнём в них и выйдем обратно через какое-то время…
— Значит, они считают, что мы уже не выйдем, — хладнокровно сказал Хасид.
— Почему?!
— «Мертвяки»! — сказал Кузьма.
— Совершенно верно, — сказал Хасид.
— Что за мер… — Катя осеклась, вдруг сообразив, что происходит. — Вы думаете, эти сферы — «мертвяки»?!
— Зачем же они с таким упорством загоняют нас в шар?
— Мы можем увернуться…
— И попасть под обстрел «каракатиц».
— Что же делать?
— Кузьма, о чём думает твоя светлая голова?
Ромашин не ответил, лихорадочно соображая, что предпринять за оставшиеся до столкновения минуты.
— Дэв, попробуй облететь вокруг сферы, занять позицию сзади неё.
— Мои возможности маневра ограниченны, — с сожалением ответил инк. — Скорость сферы пульсирует в пределах двух-трёх километров в секунду, могу случайно воткнуться в пульсацию.
— Нам уже нечего терять.
— А если всё-таки попытаться уйти от преследователей на маневре? — сказал Хасид. — Чуть-чуть переместиться, выбрать вектор прыжка, причём лучше всего — прямо на строй «каракатиц», и рвануть к ним по прямой.
Несколько секунд на волне связи слышалось только дыхание пассажиров.
Слева выросла синеватая, в жёлтых оспинах, покрытая белыми и более тёмными струями, округлая пушистая гора Юпитера. Стали видны его основные спутники: правее — Каллисто, левее — Европа, ещё чуть дальше, на фоне дымчатого кольца — Ио.
— Минута пятнадцать до столкновения, — напомнил Дэв.
— У нас есть резервы по скорости?
— Скромные, до семи тысяч километров в секунду.
— А если снять защиту?
— Это не намного увеличит нашу скорость.
— Конкретнее?
— Ещё на три-четыре тысячи.
Пауза.
— Кузя! — не выдержала Катя.
— Дэв, слушай приказ! — очнулся Ромашин. — Сними невидимость и сделай несколько быстрых рейдов туда-обратно, к встречному шару и назад. Надо создать впечатление, что мы не знаем, что делать, и мечемся в полной безнадёге. Потом рассчитай касание шаров и за несколько мгновений до столкновения, накинув невидимость, метнись прочь, к ближайшему спутнику Юпитера. Возможно, нас не заметят. Или заметят слишком поздно.
— Понял, командир, — сказал инк. — Выполняю приказ.
Солнцеход оторвался от преследующей его зеркальной туши, метнулся вперёд, однако заметил летящий навстречу шар и сделал безынерционный кульбит, направляясь к настигавшему его первому шару.
«Каракатицы» сопроводили «крота» хищным маневром, говорившим о том, что они понимают чувства пилотов «крота» и готовы нанести по нему сокрушительный удар. Стрелять они не стали, ожидая финала встречи сферозеркал.
Минута истекла в метаниях земной машины в узком коридоре между стремительно сближающимися «молотом» и «наковальней». Затем «каракатицы» начали расходиться в стороны лепестками тюльпана, уступая место сферозеркалам.
В тот же момент солнцеход накинул на себя «шапку-невидимку» режима «инкогнито» и прыгнул по перпендикуляру к прежней траектории, вслед за «каракатицами», контролирующими быстро сокращающийся коридор между зеркальными шарами.
Дальнейшие события развивались в течение секунд и долей секунд.
Шары столкнулись!
Скоростная видеоавтоматика солнцехода записала этот процесс, и впоследствии Дэв показал запись своим повелителям. Длился же сам процесс столкновения всего две секунды.
Первый шар диаметром в тысячу километров буквально влилсяв шар побольше, как капля воды — в небольшую лужу! При этом он образовал красивейшую интерференционную картину: по всей жидкой с виду поверхности большого шара разбежались сотни волн самой разной конфигурации! Затем в этом море образовалась увеличивающаяся воронка, в которую начали уплывать края шара, всё быстрей и быстрей, и он… вывернулся наизнанку необычной прозрачной медузой, которая мгновенно растрескалась на части и превратилась в факел ярчайшего радужного огня!
Возможно, именно финальная стадия столкновения, превратившая пустоту космоса в «сверхновую звезду», быстро погасшую, и не дала возможности «каракатицам» обнаружить ускользнувший от столкновения солнцеход.
В это же самое время, уложившееся в секунды, Дэв форсировал двигатель таким образом, что земной аппарат вылетел за «оцепление» и буквально пронзил пространство, отделяющее его от спутника Юпитера.
Выбрали не ближайший — Ганимед, а самый дальний от места сражения — Ио, до которого было около миллиона километров.
Солнцеход преодолел это расстояние всего за двадцать секунд. А так как удар ускорения превышал порог гравитационной защиты рубки управления, пассажиры в коконах операционных кресел перенесли прыжок болезненно. Все трое потеряли сознание.
Первым пришёл в себя Хасид. Вызвал Дэва, затем обслуживающего киба, который приволок из медицинского отсека целую батарею повышающих тонус лекарств.
Пришли в себя Кузьма с Катей, приняли из рук Хасида тюбики с адаптогеном и пластеты с черничным соком.
— Спасибо, — поблагодарила Катя едва слышно.
— Где мы? — угрюмо осведомился Кузьма.
— В ядре Ио, — с готовностью отозвался Дэв. — Прошу прощения за доставленные неприятные ощущения.
— Мы от них оторвались?
— Когда «крот» нырял в атмосферу Ио, врагов поблизости не было.
— Это хорошо.
Посидели в креслах, постепенно возвращаясь к жизни.
Хасид вернулся на своё место, включил запись столкновения сферических хронозеркал, и экипаж «крота» некоторое время рассматривал детали процесса.
— Впечатляет! — слабо улыбнулась Катя. — Вряд ли «крот» уцелел бы при столкновении.
— Сферы на самом деле — не материальные объекты, — проворчал Кузьма. — Это видимые границы свёрнутых объёмов с петлевым временем, способных поглощать энергию и физические тела.
— Чёрные дыры?
— Нет, чёрные дыры обладают мощнейшим гравитационным полем, которое способно остановить даже луч света. Хронозеркала же вообще не имеют массы, а значит, и гравитационного поля и представляют собой объекты с непрерывной инверсией ТФ-поля.
— Проехали, — сказал Хасид. — Я человек простой, и от твоих зубодробительных объяснений у меня мозг начинает работать как чёрная дыра: всё поглощает и ничего не возвращает. Предлагаю отдохнуть и поесть.
— И поспать, — добавил Кузьма.
Катя не возразила.
Они выбрались из кресел, спустились в отсек отдыха, привели себя в порядок и собрались в кают-компании слегка посвежевшие. Катя выбрала меню, бытовой комбайн приготовил блюда, и компания сосредоточилась на еде.
— Идея уничтожить завод зеркал не ушла? — поинтересовался Хасид безразличным тоном.
— Наоборот, окрепла, — усмехнулся Кузьма. — Жаль, что солнцеход не спейсер УАСС, мы бы показали этим тварям, кто в лесу хозяин.
— Подобраться к заводу будет нелегко.
— Ничего, подберёмся. Высунемся из Ио, Дэв проанализирует обстановку, выберет траекторию, и мы быстренько переберёмся поближе к заводу.
— Как? — недоверчиво посмотрела на него Катя.
— От спутника к спутнику. Мы сейчас сидим внутри Ио, но я знаю, что у Юпитера есть целая свита внутренних спутников диаметром от двухсот с лишним километров до двух и меньше.
— Ближайший к нам — Тебо, — сообщил Дэв, — если верить моим справочным данным. До него всего триста тысяч километров. Размеры этого камешка — сто десять на девяносто километров.
— Десять секунд лёта.
— А потом? — Хасид взялся за чашку с горячим маниаком.
— Следующий спутник — Амальтея…
— Я имею в виду — когда мы подберёмся к самому последнему спутнику. Разгонимся и протараним завод?
— Если нам позволят, — хмыкнула Катя.
— У меня есть идея получше, — сказал Кузьма. — Надо попытаться каким-то образом увлечь за собой хронозеркало. И протаранить завод вместе с ним.
В кают-компании стало тихо, слышалась лишь приятная объёмная музыка, включённая Дэвом.
— Ты сумасшедший! — выдохнула Катя, вставая и обнимая друга.
Хасид посмотрел на них благожелательно, допил маниак и вышел.
Отдыхали, то есть, в общем-то, спали, примерно семь с половиной часов.
Настроение повысилось.
Захотелось проявить активность, побродить по берегу моря, поиграть в волейбол на песке, сделать что-нибудь хорошее. Но так как в данный момент эти желания были неосуществимы, решили продолжить игру в кошки-мышки с местными сторожами и добить-таки проклятый завод над Юпитером, запускающий зеркальные шары. Самые малые из них очень даже успешно использовались для погони за пришельцами, которыми стали земляне из будущего. Самые большие вполне могли гасить звёзды.
Дэв аккуратно высунул нос солнцехода из твёрдой коры Ио, запустил систему экспресс-анализа.
«Местная» Ио весьма существенно отличалась от «родной», оставшейся в будущем. Если та досталась людям как лишённое воды и воздуха, побитое метеоритами тело, то «здешняя» имела плотную аммиачно-азотную атмосферу и метановые моря. Но самое главное — здесь жили «насекомые», понастроившие грандиозных ажурных башен, вершинами упиравшихся в зелёно-коричневые небеса.
Впоследствии оказалось, что башни следят за восходом и заходом Юпитера, играя, очевидно, роль каких-то антенн.
— Никого? — с надеждой спросила Катя, имея в виду «каракатиц».
— Левее визира вижу чужой крейсер, — доложил Дэв. — Висит над плато на высоте сорока километров.
— Следят, паразиты, — хмыкнул Кузьма. — Не дураки, небось дежурят теперь над всеми спутниками, зная, что мы можем проникать сквозь литосферы планет.
— Как же мы переберёмся к другому спутнику?
— Если методично претворять в жизнь идею Кузьмы, — сказал Хасид, — то мы и не должны прятаться. Надо вылезти, принципиально обратить на себя внимание сторожей и бегать от них до тех пор, пока они не запустят за нами хронозеркало.
— А если не запустят? — засомневалась девушка.
— Тогда будем прорываться к заводу и таранить.
— Стрёмно, — улыбнулся Кузьма с простодушной неуверенностью.
— Если уж затеяли партизанскую войну, надо её продолжать, — рассудил Хасид.
— Партизаны из нас хреновые. Ладно, продолжим. Отступать некуда, за нами только Солнце. Дэв, ты всё понял?
— Так точно, командир.
— Включай невидимость, осторожненько поднимайся вверх, пока нас не заметят, и рви когти к ближайшему спутнику.
— Это Теба, Амальтея спряталась за Юпитер.
— Пусть будет Теба.
Солнцеход нырнул обратно под землю, прополз около десяти километров на глубине четырёхсот метров и вышел под одним из ближайших метановых озёр. В этом случае свой аннигиляционный бур он выключал под слоем метана, что увеличивало вероятность скрытного выхода из тела Ио.
Поднялись в воздух, пронизанный белёсыми струями испарений.
Ни башни, ни их строители и «обслуживающий персонал» («насекомые» продолжали бегать всюду как ни в чем не бывало) земную машину в «шапке-невидимке» не заметили.
Солнцеход медленно пробуравил трёхкилометровый слой воздуха — самую плотную его часть — и вышел в космос.
Над Ио вращались знакомые мостики из «водорослей», подмигивающие огненными искорками, а за ними прятались две «каракатицы», всматриваясь в поверхность планеты. Судя по всему, всплытие и выход «крота» в пространство остались для них незамеченными.
— Открываемся? — прошептала Катя.
— Нет! — решил вдруг Кузьма. — Пока нас не заметили, идём к Тебе! Вдруг удастся подобраться к заводу без боя?
— Не принимай позу страуса, — пошутил Хасид. — Я тоже не люблю воевать с кем бы то ни было, но иначе мы не добьемся нужного эффекта.
Кузьма досадливо поморщился:
— Все эти легенды про страусиные позы — брехня! Страус не прячет голову в песок!
— Я верю.
— Будь у нас «делитель»… — посетовал Кузьма, имея в виду генератор свертки измерений.
— Мы бы показали им кузькину мать!
Кузьма замолчал, потом прыснул. Засмеялась Катя. Хасид улыбнулся.
— Дэв, — сказал Кузьма. — А давай-ка атакуем «каракатицу»! Вдруг удастся застать её экипаж врасплох? Было бы неплохо сбить одну, чтоб другим неповадно было охотиться за нами.
— Попытаюсь, командир.
Солнцеход нацелился на один из «космических мостиков» и начал разгон.
Ему понадобилось всего полсекунды, чтобы преодолеть расстояние между атмосферой Ио и «мостиком».
Пилоты «каракатицы» или же её автоматика отреагировали на атаку спустя две десятых секунды, но увести гигантский крейсер от столкновения не успели. Дэв включил бур, использующий принципы генератора антиматерии, и распорол «каракатицу» от уродливого «носа» до «кормы». Взорвалась она, когда солнцеход был уже в сорока километрах от места встречи.
— Надо взять на абордаж и вторую! — быстро проговорил Хасид. — Пока они не опомнились!
Действительно, вторая «каракатица», явно ошеломлённая случившимся, прянула в сторону, потом начала облёт огненного фейерверка, в который превратилась напарница. Пилоты крейсера то ли не поняли, что произошло, то ли пытались спасти кого-то из экипажа.
— Атакуй! — бросил Кузьма.
Дэв развернул солнцеход, направил его на сторожа.
Но там наконец сообразили, в чем причина взрыва, «каракатица» метнулась прочь, не желая принимать бой, а когда намерения врага стали очевидными, она вообще исчезла «на струне».
— Сбежала! — зааплодировала Катя. — Ура-а-а!
— Дэв, теперь уходим!
— За нами погоня, — заметил Хасид хладнокровно.
Над облаками Ио просияли золотом два «тюльпанчика», затем ещё три, стали быстро увеличиваться. Это летели «каракатицы».
— Идём к Амальтее! — предупредил Кузьма. — Она побольше.
Дэв снова развернул солнцеход.
* * *
Два часа они просидели внутри Амальтеи — огромного камня, имеющего размеры двести шестьдесят два на сто сорок шесть и на сто тридцать четыре километра, покрытого метеоритными (а может быть, и не метеоритными) кратерами, льдом и снегом.
Дэв проанализировал их удачный прорыв и наметил следующий бросок — к Метиде, последнему из больших внутренних спутников Юпитера диаметром в сорок километров. Метида вращалась вокруг Юпитера в опасной близости от предела Роша, опуститься ниже которого она не могла, так как её тут же разорвали бы на части приливные силы.
Впрочем, были и ещё спутники, орбиты которых вплотную подходили к пределу Роша, но все они имели размеры от трёх километров и ниже, представляя собой крупные астероиды. Прятаться внутри них не стоило, «каракатицы» могли окружить каждый такой булыжник плотным кольцом осады и не выпустить солнцеход в космос.
Локаторы «крота» не являлись специализированными комплексами наблюдения за пространством, но всё же позволили Дэву оглядеть окрестности Амальтеи и доложить, что возле планетки крутится группировка «каракатиц». Сторожа Системы окончательно поняли, где прячется земной аппарат, и приняли ответные меры, поставив у каждого спутника Юпитера часовых.
— Придётся пробиваться, — угрюмо сказал Кузьма, изучив высвеченную инком картинку. — Сидеть внутри Амальтеи и ждать, пока снимут осаду, нет смысла.
— Где завод? — поинтересовалась Катя, разглядывая синтезированное инком изображение гигантской планеты.
— Сейчас он на другой стороне Юпа, — ответил Дэв.
— А что это за мусор? — Катина световая указка коснулась полосы необычного вида «шелухи», не похожей на пылевое кольцо. Полоса тянулась до самого Юпитера, до его облачного слоя.
— Это сооружения местных жителей, — сказал Дэв. — Я изобразил их схематично. Очень мощная инфраструктура.
— Чего они там понастроили?
— Не могу знать, сударыня.
— Вокруг Юпитера вообще много их конструкций, — заметил Хасид. — Всё-таки метрополия где-то здесь, в районе Юпитера, на каком-то из спутников.
— На Европе?
— На самом Юпе, — буркнул Кузьма.
— Почему бы и нет? — подумав, сказал Хасид. — Не думаю, что гравитация представляет для местных «насекомых» значительную помеху. Это нами, на три четверти насыщенными водой, повышенное поле тяготения переносится плохо. Для них же оно не столь существенно. Они и в невесомости чувствуют себя хорошо, и, наверное, на Юпитере.
— Проверим.
— Что?
— Предлагаю выскочить из Амальтеи, побегать вокруг Юпа и, если хронозеркало так и не появится, нырнуть в его атмосферу.
— Они не дадут нам прорваться к Юпитеру, — кивнула на «каракатиц» Катя.
— Вернёмся.
— Тогда мы вообще никогда больше не сможем показаться в пространстве. Они будут знать, где мы прячемся, и устроят нам блокаду Ленинграда.
— Что ты предлагаешь?
— Не знаю, — смутилась девушка.
— Будем пробиваться! — твёрдо решил Кузьма. — Кто не рискует, тот не пьёт!
— Шампанское?
— Не маниак же.
— Шампанское — наркотик! — назидательно сказал Хасид. — Хотя и слабый.
— Маниак тоже! — отрезал Кузьма. — Дэв, попробуй поиграть с этими ребятами в догонялки.
— Готов! — сказал Хасид, поднимая кулак с оттопыренным пальцем.
— Готова! — отчаянно сказала Катя, повторив жест.
Кузьма сделал то же самое, и солнцеход рванулся вверх, к поверхности Амальтеи.
Их заметили через несколько минут после выхода из атмосферы спутника.
Впрочем, на сей раз беглецы не прятались, а нарочно подставили корпус «крота» под лучи радаров «каракатиц». Конечно, они могли одним броском преодолеть разделявшее Юпитер и Амальтею расстояние, благо оно было небольшим, меньше ста тысяч километров — до облачного слоя. Однако земляне реализовывали идею выманить за собой хронозеркало и действовали согласно принятой программе.
«Каракатицы» ринулись в погоню, заходя «с флангов», чтобы перекрыть солнцеходу возможные пути отступления. К счастью, набирать скорость как земная машина они не умели, поэтому первый маневр солнцехода прошёл успешно. Он достиг нижней границы пылевого кольца гигантской планеты, сбив по пути как минимум две сотни «столбов изгороди» (сооружение «насекомых» действительно напоминало старинный забор), повернул вдоль него и помчался вокруг Юпитера.
«Каракатицы» отстали, но спустя несколько минут вызвали подмогу, и впереди солнцехода проявились «кляксы» других сторожей, умело использующих «струнные» технологии.
— Шесть штук впереди, — доложил инк. — Пять сзади. Можем уйти в облака.
— Рано! — мотнул головой возбуждённый Кузьма. — Идём прежним курсом, а на дальности в два десятка километров делаем оверштаг и мчимся к преследователям. Убеждён, стрелять они не отважатся: попадут по своим.
Но Ромашин ошибся: «каракатицы» открыли огонь — и те, и другие! — что едва не погубило земной аппарат. Лишь каким-то чудом Дэву удалось славировать и пропустить мимо ветвистые молнии разрядов, от которых начинал «кипеть» вакуум. При этом «каракатицы» не боялись подставиться под выстрелы своих же собратьев, не уворачивались от молний, принимая их на себя, и продолжали упорно выцеливать вёрткого пришельца, не желающего стать лёгкой добычей.
— В Юпитер! — взял на себя управление солнцеходом Хасид.
Дэв развернул машину, и пушистая бездна Юпитера понеслась ему навстречу.
