Глава 30
Преодоление
Два гиганта рассматривали мост и людей на нем с высоты своего роста изучающе и безмолвно.
Тело дракона дышало, то есть его фигура зыбилась, то увеличиваясь в размерах, то уменьшаясь, и от этого казалось, что он вот-вот бросится на безумцев, собравшихся вторгнуться в мир смерти.
Женщина стояла спокойно, хотя ее одежда, скрывающая фигуру, похожая на клуб черного дыма, сквозь который просверкивали алые искры – как угли костра, тоже непрерывно плыла и шевелилась.
– Выходим на берег! – скомандовал Илья, не дождавшись нападения. – Влад, Шурик, Антон и я спускаемся первыми.
Мужчины повиновались.
Но стоило им сделать несколько шагов, как дракон сунул свою морду в перила-«ребра» моста, раскрыл пасть и плюнул клубом дыма и огня.
Влад и Шурик выстрелили: первый – из лука, второй – из винтовки. Оба не промахнулись. Стрела вонзилась в левый глаз чудовища, пуля с титановым сердечником – в правый. Дракон с воплем отшатнулся, хватаясь лапами за голову чисто человеческим жестом, метнул сноп огня, испепеливший одну из стоек моста.
Женщина посмотрела на него, не меняя выражения властного, строгого, безупречных линий, красивого лица, вытянула вперед руку. Из белой ладони ударила в мост черная молния, так что он весь содрогнулся, и в «позвонках» настила возникла звездообразная дыра.
Мужчины отскочили назад.
Дракон издал еще один вопль. Голова его стала раздваиваться, и через несколько секунд свидетели трансформации увидели вместо одной две головы на двух шеях. Одна была как бы погасшей, черной, хотя и разевала пасть, другая светилась изнутри, играя огнями.
– Надо стрелять заговоренными пулями, – пробормотал Ратников. – Помните, как в сказках? Один рубит мечом головы Змею, второй смазывает обрубок ядом, чтобы головы не отрастали.
– Не ядом, – качнул головой Влад.
– Ну, не важно чем, лишь бы действовало. У нас есть такое снадобье?
– Стрелы и пули заговорены…
– Кем?
– Учителем. Если бы он был с нами…
– Но его нет.
– Вряд ли мы здесь пройдем, – хмыкнул Антон.
– Попробуем еще раз, – решил Илья. – Терентий, Антон, – стреляйте в эту двухголовую тварь. Влад, Шурик, – попытайтесь поразить спутницу дракона.
– Как-то неэтично стрелять в женщину, – буркнул Антон. – К тому же она владычица Нави.
Мужчины переглянулись.
– Может быть, попробуем провести переговоры? – робко предложила Валерия. – Видите, они не нападают, просто не пускают нас, и все.
Илья посмотрел на Влада.
– Что скажешь?
– Это не настоящие Мара и Змей, а лишь их полуматериальные воплощения.
– Что значит – полуматериальные?
– Ну, это что-то вроде антивирусных программ в компьютере, определенные файлы, имеющие одну определенную функцию.
– Значит, мы здесь представляем собой вирусы? – пробормотал Ратников.
Влад посмотрел на него, но не ответил.
– Ясно, – кивнул Илья. – Надо прикинуться своими, доказать, что мы не вирусы. Как это сделать?
– Может быть, Максим споет и нас пропустят?
– Вряд ли, – усомнился Шурик.
– Я знаю! – подняла руку Владислава, смутилась под взглядами мужчин, посмотрела на Валерию. – Мы с ней попробуем поговорить с Марой. Она женщина и быстрее нас поймет.
– Она не женщина, – покачал головой Влад. – В том смысле, в каком мы думаем.
– Все равно другого выхода нет.
Илья покусал губы, посматривая на рыщущего по берегу реки двухголового дракона и спокойно стоящую великаншу с прекрасным лицом богини.
– Не сходите с ума, – мрачно сказал Антон. – Если Мара – не женщина в нашем понимании, то с какой стати она пойдет на переговоры? К тому же антивирусные программы не должны реагировать на простые уговоры, их надо взламывать.
– Они должны чувствовать нашу внутреннюю силу, – тихо сказал Влад.
– Тем более нас не пропустят на ту сторону, так как мы для них олицетворяем светлую силу – разрушительную в данном случае.
– Не уверен…
– Пусть попробуют, – подвел наконец Илья итог своим размышлениям. – Остальным приготовиться отвлечь дракона.
Антон хотел продолжить спор, но встретил предупреждающий взгляд жены и отступил.
– Ладно, попытка не пытка. Только не обещайте им свои души.
Илья посмотрел на Влада.
– Что они должны сказать?
Влад неопределенно повел плечом.
– Они ваши берегини… все равно, что говорить, главное – правильно думать… и чувствовать.
– Хорош совет! – не выдержал Антон.
Влад порозовел.
– Это не совет… и я не волхв, имеющий ответы на любые вопросы.
– Не придирайся к нему, – нахмурилась Валерия.
– Я не придираюсь, – мрачно сверкнул глазами Антон. – Я просто переживаю за тебя… за вас.
Илья обнял женщин за плечи.
– Идите осторожно. Как только заметите угрожающее движение с их стороны – бегите назад!
– Не свалиться бы… голова кружится, – виновато проговорила Владислава.
– У всех кружится. Испарения реки действуют. Нам нельзя долго оставаться на мосту.
Валерия и Владислава посмотрели друг на дружку, взялись за руки и двинулись к берегу, обходя дыру, пробитую черной молнией Мары.
Дракон и его хозяйка, а может быть, просто сотрудница, внимательно следили за приближающимися женщинами. Потом зверь раскрыл пасть, а женщина подняла руку, словно собираясь метнуть черную молнию.
– Назад! – сдавленным голосом произнес Антон, поднимая оружие.
Илья остановил его, пригнув ствол пистолета-пулемета к земле.
Все затаили дыхание.
Валерия и Владислава продолжали идти, пока не достигли конца моста. Остановились.
– Пропустите нас! – крикнула Владислава неожиданно звонко. – Мы никому не причиним зла!
– Пожалуйста! – добавила Валерия и тоже – звонко, гулко, будто атмосфера Кромки внезапно обрела качества резонатора.
Мара и Змей переглянулись совсем по-человечески, в буквальном смысле слова, как бы пребывая в некотором замешательстве. Затем дракон снова сунул голову к мосту, разинул дымящуюся пасть, и мужчины не выдержали, открыли огонь.
Очереди из пистолетов-пулеметов Ратникова и Антона скрестились на «слепой» морде зверя, пуля из винтовки Шурика угодила ему в глаз «живой» головы, а стрела Влада – в другой. Он взревел, судорожно вскидывая обе пораженные морды к небу, ударом лапы сбил одну из стоек-ребер моста.
Женщины не удержались на ногах, падая от сотрясения «позвонков» настила. Валерия заскользила к краю «позвонка», пытаясь зацепиться за его неровности. Антон метнулся к ней, как молния, в акробатическом прыжке схватил за руку, дернул и остановил падение. К нему подскочили Илья и Данила, помогли оттащить Валерию от края моста и подняться на ноги.
Богиня ночи, вернее, ее «программно-виртуальное» воплощение свело брови к переносице, глядя на своего спутника, явно получившего довольно болезненное потрясение.
– Отходим! – бросил Илья.
Мара шагнула к дракону, дотронулась до его мерцающей огнями шкуры. Рука ее превратилась в струю синего, с алыми искрами дыма, расплылась по головам зверя текучим слоем, и тот перестал мотать головами, успокоился. Однако тут же ринулся вперед, настроенный отомстить обидчикам.
И в этот момент за спинами стражей Калинова Моста, за дальними холмами, показалась светящаяся белая фигура. Почва и мост под ногами людей содрогнулись. Фигура начала приближаться, вырастая в размерах со сказочной быстротой, и при каждом ее шаге вздрагивали холмы, вздрагивали берега реки, пошатывался и скрипел мост.
Дракон оглянулся. Его спутница тоже.
Десантники замерли, выставив стволы оружия перед собой, готовые сражаться не на жизнь, а на смерть…
Великан приблизился, вздымая пыль, напоминая былинных богатырей: громадный, в длинной белой рубахе, подпоясанный красным кушаком, в полосатых штанах и лаптях, с длинными седыми волосами, перехваченными красной лентой, с грозным и мрачным лицом судии. Светящиеся голубизной глаза богатыря под насупленными седыми бровями смотрели сумрачно и грозно. В руке он нес огромный, размерами с земной минарет меч.
Впрочем, иногда Илье, да и остальным тоже, мерещилось, что великан одет в кольчугу, а на голове у него шлем с бармицей, но эти видения тут же исчезали. Лишь потом люди поняли, что таким видело богатыря их сознание, отталкивающееся от земных стереотипов.
– Светогор! – прошептал Шурик благоговейно.
Гигант достиг берега реки, остановился, опустил меч и оперся на рукоять обеими руками.
– Желаю здравия, други! Что здесь происходит?
Голосом этот басовитый хриплый рык назвать было трудно, и от него по холмам побежало хрусткое эхо.
Владислава вдруг храбро выступила вперед, раскинула руки.
– Мы хотим пройти на тот берег!
– Зачем?
– Чтобы передать послание Властелину Нави! Его ученик… или слуга, уж не знаю, слишком часто навещает Явь и готовит злодеяние! Его надо остановить!
– О каком ученике идет речь?
– О Мороке!
– Морок – не ученик Владыки и не слуга, он – Лик его, одно из его воплощений.
– Это дьявольское воплощение! Морок хочет нас уничтожить! Всех людей! Заставляет их поклоняться низменным страстям, воевать друг с другом, калечит души!
– Он имеет право поступать как хочет.
– Но он не имеет права отнимать у нас жизнь и свободу! Не он нам ее давал!
Дракон оскалился, обнажив клыки, словно улыбнулся пренебрежительно, выдохнул клуб огня и дыма.
Великан посмотрел на него искоса.
– Что ж, может, вы и правы.
– Помогите нам пройти, мы никому не сделаем плохо.
Мара смерила Светогора неприязненным взглядом.
– С чего это ты проснулся, старик? Твое время ушло. Возвращайся в свое лежбище, тебе давно пора на покой.
– Кто знает, что такое покой? – рассеянно заметил гигант. – Может, наоборот, мое время только начинается?
Мара зашипела, как кошка, лицо ее исказилось, стало некрасивым, злым, ужасающим.
– Сгинь, дубина! Мы знаем, кого можно пропускать через мост, кого нет! Этим людишкам нет сюда дороги!
Светогор склонил голову к плечу, разглядывая ходоков из-под кустистых белых бровей.
– Русичи… чую родную кровь… как там у вас, в Яви? Кто правит? Какой князь?
– На Земле двадцать первый век, – сказал Антон. – Или семьдесят шестой, смотря как считать. И правят нами не выборные князья, а президенты… плюс депутаты Думы, замороченные Тьмой. Пора бы тебе вернуться и почистить наши властные конюшни.
– Ваша Земля меня не держит, слишком тяжел я для нее. Но здесь я вам помогу. Проходите.
– Ты с ума сошел, старик?! – изумленно воскликнула Мара. – С какой стати ты здесь раскомандовался?!
Светогор тяжело посмотрел на нее:
– Была бы ты здесь полная, я бы тебе ответил. Но ты ущербна и зависима.
– От кого это я зависима? – надменно вскинула подбородок стражница моста. – От мужа, что ли?
– Был бы здесь твой муж, ты бы вела себя иначе. Однако тебя слишком часто стали видеть в компании с Мороком. Он и тебе голову задурил. А ведь ты была когда-то другой, Марена. Не только души маетой ослепляла, но и Прозрение готовым видеть истину дарила. И карала не ради удовольствия, а ради Правды, и только тех, кто сам, ничего не ведая, дерзал другим указывать Путь ко Вратам Обители Мудрости.
– Не тебе меня обвинять в грехах, старик! Сам грешен!
– Чего уж там, грешен, – сокрушенно кивнул седой головой Светогор. – Тоже чарам Морока поддавался, Илюшке Черному поверил, сам в гроб лег. Да не вечен сей гроб. Проходите, родичи.
– Мы не позволим! – мужским голосом рявкнула Мара, так что у людей на мосту едва не полопались ушные перепонки. – Не ты здесь хозяин!
– Но и не вы.
Мара хлопнула ладонью по костяному гребню на спине дракона.
– Темнозор!
Дракон раскрыл пасть, бросился на Светогора.
Великан с неожиданным проворством взмахнул мечом и одним ударом отрубил обе головы зверя. Повернул меч, прижал лезвие к обрубкам шей, из которых фонтанами ударил сизый дым.
Головы дракона, открывая и закрывая пасти, скатились с обрыва в реку. В небо взвились столбы дыма и ярких искр. Тело же стража моста начало распухать, увеличиваться в размерах, распалось на клубки черного редеющего дыма и на тучу алых огней, которые струей метнулись к реке и рассыпались по стене обрыва светящимися «норами».
Острие меча нацелилось в грудь сторожихи, отступившей назад.
– Не мешай им, Марена! Пусть идут!
– Они не смогут пройти! Навь их сожрет!
– Ну и оставь их, это не твои проблемы.
Мара показала острые зубы, глянула на застывших десантников, готовых сражаться до конца ради дела, покачала головой.
– Никогда не думала, что это возможно…
– Ты о чем?
– Живые здесь неходят! Их удел – Явь!
– Значит, мир изменился, Разрушительница. Очевидно, такова воля Вышнего. Ступай своей дорогой, думай.
Мара бросила еще один взгляд на людей, скорее удивленный, чем враждебный и зловещий, отступила, начала таять. Над рекой поплыло кисейное редеющее облако черного дыма, растаяло.
– Удачи вам, родичи! – Светогор отсалютовал мечом, повернулся и зашагал по содрогающейся под его ногами равнине.
– Спасибо!
– Благодарим тебя!
– Будь здоров! – запоздало заговорили вслед ему ходоки.
– Почему он назвал нас родичами? – поинтересовался Ратников.
– Потому что он один из основателей русского Рода, – ответил Влад, с облегчением расправляя плечи, покосился на Илью, в руке которого блеснул чешуйчатый крест. – Я не знал, что у тебя есть уморь. Надо было сразу вытащить его, это своего рода пропуск.
– Я подумал, что таким оружием следует пользоваться только в исключительных случаях.
Влад покачал головой, не желая спорить, оглянулся на приходивших в себя спутников, направился к конечной части моста. Шурик присоединился к нему с винтовкой в руке.
– Спускаемся на берег! – повысил голос Илья.
Отряд устремился за проводниками.
* * *
Полчаса они отдыхали на вершине холма, поглядывая на оставшийся позади Калинов Мост. Какое-то время он сиял издали белой синусоидой, напоминая спиральку в лампочке накаливания, потом погас.
Зато стала видна дорога, начинавшаяся от моста, вернее, от того места на берегу реки Смородины – границы Кромки, где он стоял. Сначала никто не обратил внимания на узкую долину, в том числе Илья и Влад, посчитавшие эту деталь ландшафта ровной и длинной низиной. Затем Данила разглядел, что низина переходит в выпуклый увал с плоской вершиной, уходящий к горизонту, и ходоки поняли, что это самая настоящая дорога.
– Интересно, куда она ведет? – задал сам себе вопрос Ратников.
– Интересно другое – кто ее построил, – отозвался Антон.
– Скорее всего это след, – неуверенно сказал Влад.
– Какой еще след? Чей?
– Морока… Он проходил здесь…
– Он же не человек. То есть не существо из плоти и крови. Наверняка в своих владениях он перемещается не по земле.
– Летает, что ли? – хмыкнул Ратников. – Как Баба Яга в ступе?
– Ну, не знаю, на ступе ли, на вертолете, на чем-нибудь другом.
– И все же это след, – упрямо повторил Влад. – Он может привести нас к Черной Обители.
– Ты хочешь сказать – к замку Морока?
– Учитель говорил, что Морок живет везде и нигде, мы можем вообще его не встретить… если он не объявится сам. А Чернобог живет… – Влад запнулся, – обитает в Черной Обители.
Антон глянул на Илью:
– В принципе нам к нему и надо, если я правильно понял цель миссии. А поскольку ориентиров тут нет никаких, можно идти и по дороге.
– По следу…
– Ну, по следу.
Илья задумался, взвешивая решение:
– Пойдем в том направлении, но не по дороге, а вдоль. Не стоит рисковать, используя внезапно появляющиеся удобства. Влад, твое мнение?
Проводник пощипал подбородок, пребывая в нерешительности, что-то прикидывая, кивнул.
– Да, так будет лучше.
Отряд двинулся с холма к дороге, которая могла быть на самом деле чем угодно, в том числе и трансфизическим объектом, «следом» Властелина Нави.
Оказалось, что последнее соображение, пришедшее на ум Илье, в какой-то степени отражает реалии здешнего мира.
Сначала ровная серая полоса, венчавшая вершину увала, действительно походила на асфальтовое шоссе, усеянное радужными разводами пролитого бензина. Потом, километров через восемь, шоссе это стало потоком жидкой грязи, а еще через несколько километров – потоком вулканической лавы.
Остановились поодаль, на холмике, разглядывая огненную реку.
– Дорога в ад! – с чувством произнес Ратников, которого радовала любая остановка. – Влад, что бы сказал насчет этого твой учитель?
Проводник, по обыкновению, промолчал.
– Это настоящая лава или нет? – не успокаивался Ратников. – Что-то я не ощущаю сильного жара.
– Я знаю, что это такое, – ухмыльнулся Антон. – Не лава, а благие намерения.
– Чего? – не понял полковник.
– Помните пословицу: «Дорога в ад вымощена благими намерениями»?
– Вон ты о чем… никогда не представлял себе благие намерения в виде физического явления… Хотя, на мой взгляд, мы уже давно тащимся по аду. Влад, что это, по-твоему, преисподняя или еще нет?
– Это Навь, – тихо ответил проводник, не спуская глаз с огненной реки. – Не ад и не преисподняя. ад – христианское изобретение. В славянской мифологии все иначе.
– Ну почему, ад существует и в других религиях, я читал.
– Наши предки описывали Явь, Навь и Правь. – Влад подумал и добавил: – И Ясунь.
– Что? Не ошибся? Может быть, Славь?
– Славь – это этический Принцип. А Ясунь – высшие райские реальности или планеты, где жители получают максимум чувственных наслаждений.
– Об этом я ничего не читал, – сказал Ратников удивленно. – То есть слышал, что существует еще и Славь… но про Ясунь – ничего… А что в таком случае представляет собой Правь?
– Мир Духовный, Обитель светлых богов. Явь – это низшие райские миры и миры материального плана, как наша Земля. Навь же – адские миры, но не в христианском понимании, это Обитель демонических сил, несущих не только разрушительное начало, но и потенцию обновления и созидания.
– Красиво говоришь! – восхитился Ратников.
– Влад – кандидат философских наук, – вмешался в разговор Шурик, виновато шмыгнул носом, поймав недовольный взгляд проводника.
– Понятно, – с уважением сказал Ратников.
– Примерно такую же иерархию придумали и аборигены Бали, – сказал Илья. – В их мифологии известна хтоническая сфера – келод, обитель дьявола, – несущая примерно ту же функцию, что и Навь.
– И в буддизме, – несмело заметил Данила.
– В буддизме существует брахмалока – верхний рай так сказать, состоящий из двух сфер: имеющей форму рунавачары и не имеющей формы арупадхаты. Кстати, мусульманский рай, по преданиям, расположен на восьми небесных сферах, а их ад – джанна описывается как многоэтажная пирамида. Да и древнеиндийский ад – нарака разделен на семь, а по другим источникам, – на двадцать один, двадцать восемь или пятьдесят кругов.
– Лично мне достаточно и одного круга, – буркнул Ратников, морщась. – Хватило бы сил пройти… Значит, если я вас правильно понял, нас тоже ждут десятки кругов ада?
– Еще три, – качнул головой Влад.
– Почему три?
– По количеству стихий. Или планов. Мы сейчас преодолеваем первый план – материальный, олицетворяющий стихию земли.
– В таком случае следующим будет план воды? А потом воздуха?
Влад промолчал.
– Отдохнули? – вспомнил о своих командирских обязанностях Илья. – Всем по глотку воды и вперед!
Отряд двинулся вдоль странной дороги, которую Влад назвал «следом Морока», обходя ямы, низины и все чаще появляющиеся скалы и груды камней. А через час с небольшим все тот же Данила обратил внимание на некую упорядоченность каменных скоплений, и ходоки поняли, что это, по всей видимости, развалины неких сооружений. Останавливаться, правда, для их более детального изучения не стали. Навалилась усталость, в душах закопошилось некое безразличие ко всему происходящему, да и Ратников, измученный терзающей тело болью, все чаще начал отставать. Тогда Пашин решил устроить привал.
Выбрали наиболее живописные развалины, еще сохранившие кое-где геометрически правильные формы, направились к ним.
Идти было трудно, и чем дальше от дороги удалялись десантники, тем труднее становился путь. Ноги стали вязнуть в рыхлом грунте или проваливаться в скрытые песком трещины. Появились ямы, сначала сухие и мелкие, потом глубокие, как колодцы, с зеркалами черной воды. Антон сбросил ногой в одну из таких ям небольшой камешек, и это простое движение породило непредвиденные последствия.
Камень звучно шлепнулся о поверхность воды, которая оказалась вовсе не водой. Вверх рванулся фонтан капель, и каждая капля превратилась в некое крылатое существо, напоминающее летучую мышь. Поверхность колодца заходила ходуном, расплескиваясь на клочья черной жидкости, и через несколько мгновений вся «вода» превратилась в стаю «летучих мышей», бросившихся на людей.
Сначала десантники отбивались от них каждый сам по себе, потом Илья скомандовал:
– Становитесь спиной к спине! Прячьте лица! Эти твари кусаются!
Десантники повиновались, набросили на головы капюшоны.
Антон дал короткую очередь по мечущейся туче, но это не произвело на крылатых тварей никакого впечатления.
Тогда Илья достал уморь. Тотчас же атака «летучих мышей» захлебнулась, стая взлетела вверх будто под порывом ветра, «мыши» начали превращаться в жидкие капли и посыпались дождем в яму, пока не наполнили колодец почти до прежнего уровня. Поверхность жидкости еще какое-то время содрогалась, ходила волнами и, наконец, успокоилась.
– Вот дрянь! – выдохнул Ратников, опуская руки. – Кто-нибудь скажет, что это такое?
– Души умерших, – предположил Антон, оскалившись. – Всяких там бандитов, отморозков и убийц.
– Нет, – качнул головой Влад.
– Предложи свой вариант.
– Возможно, это мертвая вода.
– Какая же это вода? Эти твари кусаются, как настоящие крысы!
– Учитель предупреждал, что в Нави возможны любые трансформации и визуальные эффекты.
– Ты хочешь сказать, что мы видели не то, что здесь происходит на самом деле?
Влад отвернулся, давая понять, что ответа на вопрос он не знает.
– Ясно одно, – пришел ему на помощь Илья. – Что мы здесь – лишние и воспринимаем все в искаженном свете. Просто в силу ограниченнности сознания и отложенных в памяти стереотипов мышления. Все, что мы видим и ощущаем, порождено нашей фантазией.
– Что скажешь? – повернул голову к проводнику Антон.
Влад неопределенно шевельнул плечом.
– Понятно, зеро информации. Но в таком случае и Светогор выглядит иначе? Это лишь нам он кажется человеком, великаном, а на самом деле он какой-нибудь паук или циклоп с рогами. Нет?
– Все не так…
– А как?
– Все не так просто. Светогора видели и другие люди… и описали таким, каким он показался нам. Изредка он поднимается в наш мир, в Явь… поднимался раньше.
– Мужики, давайте не будем углубляться в тьмутараканские мифические дебри, – взмолился Ратников. – Нет смысла обсуждать, как выглядит Светогор. Для нас важнее – какими мы видим обитателей Нави, а не кто-то другой. Идем дальше?
– Не спеши, – качнул головой Илья. – Ты прав, нет смысла ни пытаться объяснить явления здешней природы, ни искать место для отдыха. Те развалины тоже могут оказаться вовсе не остатками какого-то замка.
Словно услышав его слова, огромные камни, обтесанные с виду человеческими руками и превращенные в каменные блоки, столбы и арки, вдруг начали «дышать», менять очертания, приобретать некие живые формы.
Отряд замер, хватаясь за оружие.
– Что я говорил?
– Вот дрянь! – сквозь зубы процедил Ратников. – Хорошо, что мы туда не дошли!
– Возвращаемся.
Стараясь не наступать на попадавшиеся на пути плоские камни и бугорки, обходя рытвины, канавы и ямы, десантники вернулись к дороге, все больше и больше напоминавшей поток лавы с язычками огня. Устроились на вершине увала, в полусотне метров от огненной реки. Развернули две палатки. Съели по галете, запили соком и водой. Женщины, утомленные долгим хождением по буеракам, улеглись в одной палатке, тихо переговариваясь. В другой палатке устроились Максим и Данила.
В силу молодости и природного оптимизма певец и художник уснули почти мгновенно, в отличие от полковника, которого мучила рана. Илья заставил его раздеться, оглядел рану, покачал головой.
– Что, плохо? – посмотрел на него Терентий.
– Тебе бы в больницу…
– Вы же вытащили пулю.
– Не нравится мне твоя дырка. Красная слишком. То ли здесь атмосфера такая, не способствующая исцелению, то ли мы инфекцию занесли.
Пашин потер ладонь о ладонь, накрыл ими грудь раненого, не касаясь кожи, закрыл глаза.
– Тепло… – пробормотал Ратников сонным голосом.
– Лежи смирно, постарайся уснуть.
Илья сосредоточился на передаче энергии. Но его хватило всего на две минуты. Он отнял руки, бледнея.
– Не могу… как в бочку утекает!
– Мне стало лучше, – поспешил успокоить его Ратников.
– Иди, отдыхай, – посоветовал Антон угрюмо, наблюдая за другом.
– Разбуди через пару часов. – Илья встал, пошатнулся, но справился с собой, дошел до палатки с женщинами, скрылся внутри.
Антон и Влад посмотрели друг на друга.
В глазах Громова стоял вопрос: дойдем ли?
В глазах Влада читался ответ: не знаю…
