Глава 26
Нападение
Как оказалось, название поселению – Сундаковка – дали друзья его основателя, знаменитого путешественника Виталия Сундакова. Второе его название – Славянский Кремль – не в полной мере, но отвечало форме и содержанию подобного рода сооружений. Не было только крепостной стены, окружавшей древние крепости-кремли, а в остальном все было по-настоящему.
Гости с удивлением и восхищением рассматривали гостиный двор, построенный в стиле русского классицизма и шатровой архитектуры, деревянные дома с двускатными крышами и башенками, с резными крыльцами и отделкой. Постояли у колоколенки, у колодца с красивым навершием, прошлись по гаревым дорожкам, слушая гида, молодого паренька, увлеченного новым для него делом. Потом Георгий прочел им лекцию о Союзе общин, принимавшем активное участие в создании поселения, и Антон узнал много интересных подробностей о деятельности этой славянской организации.
К примеру, его удивило, что в общинах славянского типа никогда не было коммунистического равенства, всегда существовала субординация! Главенствующую роль в управлении общиной играли волхвы и старейшины Рода, а уж потом, за ними, по иерархической лестнице следовали старосты-лидеры (нередко – князья), воины (Витязи), ремесленники и работники.
Во-вторых, главными принципами социального устройства мира отцы-основатели общин считали принципы борьбы, силы, самостоятельности воли (родившийся работником мог подняться по иерархии высоко вверх), свободы поведения, жизненной активности, преодоления трудностей, персональной ответственности и – принцип неравенства как по рождению, так и по воспитанию! По философии волхвов, жизнь общинника должна была зависеть от многих условий, которые он выбирал сам, сообразуясь с принципом полезности вида деятельности для Рода. И только потом он должен был заботиться о себе.
Конечно, со многими положениями устава Союза общин хотелось поспорить, но гости делать этого не стали. Слишком резким был поворот их бытия, привязанного к реалиям российского социума, по сути управляемого наместниками Морока. Слишком высока ставка и чрезвычайно высока ответственность, возлагаемая на каждого, кто должен был выполнить миссию послов к Чернобогу.
Гостей покормили в гостином дворе, и каждой семье предоставили гостевые палаты с отдельными бытовыми блоками.
Антон обратил внимание на некоторые детали интерьера, похожие на фаллические символы, – ручки кресел, ножки столов и лавок, светильники да и купола башенок на строениях, и Георгий пояснил:
– Не пугайтесь символов жизнеделания, мы не слуги Морока, которые специально использовали культ и символику фаллоса для скачивания энергии в свою пользу. Фаллос всегда играл великую роль Жизненного Принципа, как и Коло – его женская ипостась. И лишь с приходом на Русь христианства эти символы стали ругательствами. Служители Христа, а по сути – Морока, намеренно исказили их смысл, чтобы Род наш не мог пользоваться силой древних ведических знаний.
– А охрана у вашего Кремля есть? – поинтересовался Антон. – В нынешние времена это актуально.
– Приходится кое-что учитывать, – уклончиво ответил Витязь.
До вечера они уединились в своих апартаментах: семья Громовых – в двухкомнатных, Пашины и Данила с Максимом – в однокомнатных палатах, переживая тягостное чувство неуверенности в завтрашнем дне и нежелание принимать предлагаемый образ жизни.
Валерия, к радости Антона, держалась хорошо, не жалуясь на резкое изменение устоявшегося в отсутствие мужа быта. Но было видно, что ее беспокоят мысли о будущем детей, и Антон старался больше заниматься с дочерьми, в силу возраста принимавшими мир таким, каким он им казался.
После ужина женщины с Катей и Дашей отправились на прогулку в сопровождении того же молодого человека, который принимал деятельное участие в их бытоустройстве, а мужчины собрались в отдельном тереме, где остановился Георгий.
Включили телевизор и молча выслушали сообщение диктора первого канала о «сбежавших преступниках», коими стали Антон Громов, Илья Пашин, Максим Бусов и Данила Ломов. За поимку или указание координат места, где прятались «преступники», обещалась награда.
Георгий выключил телевизор, глянул на молча сидевших друзей, усмехнулся.
– Поздравляю, вас объявили во всероссийский розыск. Крепко напугали вы халдеев Черного Вея, да и его самого. Теперь он вам и высунуться не даст. Стоит вам появиться в поле зрения его службы, тут же прихлопнет.
– Но мне надо на репетиции! – воскликнул Максим.
– Придется повременить.
– Меня же выгонят из театра!
– Не выгонят, мы найдем подход к твоему руководству, не волнуйся.
– Но я объявлен преступником!
– Наши юристы легко докажут несостоятельность этого обвинения. Но я думаю, после нашего похода к Мороку все изменится. Балабонов – Черный Вей не удержится в кресле замминистра. И ты продолжишь петь.
Максим хотел возразить, будучи уверенным, что его карьера висит на волоске и может рухнуть в одночасье, но посмотрел на спокойное лицо Данилы, у которого тоже были свои планы, и сдержался.
– А с тобой дела похуже, – глянул Георгий на художника. – Завтрашний экзамен ты сдашь, мы тебя побережем, а вот на следующий можешь не успеть. Расписание экзаменов знаешь?
– Второй – русский язык и литература – четырнадцатого. Потом шестнадцатого июля – творческий конкурс.
– Попробуем что-нибудь придумать. Руновязь готова?
– Осталась последняя руна, я назвал ее – ДУ-ША. – Данила улыбнулся. – Она такая… теплая…
Георгий кивнул.
– Заканчивай. Завтра к вечеру Володарь должен быть готов. Теперь поговорим о команде и о сборах. Выступаем завтра в ночь. Всего пойдут одиннадцать человек, в том числе ваши жены. – Объяснение требуется?
Антон озадаченно потянул себя за ухо, посмотрел на Пашина.
– Что скажешь?
– Это необходимо? – повернул Илья голову к Георгию.
– Практика белой магии, – сказал Витязь, – к адептам которой принадлежат наши волхвы и старейшины, базируется на трех переменных: время, пространство, энергия, – и на трех константах: Истина, Красота, Любовь. Так вот, без любви вы в мир Морока не пройдете. Только она способна дать ту силу и ту свободу, которые требуются для преодоления пути из Яви в Навь. Вот если вы не любите своих жен-берегинь, тогда экспедиция обречена на провал.
Антон и Илья в замешательстве обменялись взглядами.
Георгий улыбнулся:
– Без любви жить нельзя. Только она – ваша защита и оружие. Но я знаю, что вы любите и любимы. Еще вопросы?
Антон открыл рот, собираясь продолжить тему, но Илья опередил его:
– Кто в команде, кроме нас?
– Я.
– И все?
– Терентий Ратников. Знаете такого?
– Тереха? – удивился и обрадовался Антон. – Вы все же разыскали майора?
– Ратников уже полковник.
– Я насчитал восемь человек, – сказал Илья. – А ты говорил об одиннадцати.
– С нами пойдут еще двое моих парней, Влад и Шурик, и летописец Иннокентий.
– Иннокентий – это здорово, а твои парни – тоже Витязи?
– Нет, просто хорошие специалисты своего дела.
– Какого дела?
– Влад – видящий, он будет нашим проводником в мире Нави, а Шурик – снайпер.
– Илья тоже снайпер.
– Гром, – недовольно оборвал друга Пашин.
– Да я что, я не возражаю, – пожал плечами Антон, – еще один снайпер не помешает. Единственная закавыка – дети. Валерия не согласится оставить девочек. Да и я не буду чувствовать себя спокойно.
– Положитесь на меня, – сказал Георгий. – С ними останется Милолика и надежная охрана.
– Я поговорю с Валерией, – сказал Илья.
– Тогда я не возражаю. Когда выступать?
– Завтра в ночь. А сегодня вам предстоит пройти обряд очищения.
– Что еще за фигня? – поднял брови Антон. – От чего нас надо чистить? Я не радиоактивен и не заразен.
– Дело не в заразе, – раздался басовитый голос, и в палату вошел Иннокентий, задумчиво-строгий и сосредоточенный. – Как сказал один умный человек: «В борьбе между собой и миром лучше оставаться на стороне мира».
– Кафка… – пробормотал Данила.
Волхв посмотрел на него с любопытством и одобрением.
– Молодежь читает Кафку?
Данила смутился.
– Не только…
– Молодец, одобряю, для широты мировоззрения надобно знать работы философов старой школы. А обряд очищения – это вовсе не душ и не санитарная обработка, други мои. Вам скоро придется бороться с самими собой, чтобы сохранить чистое незамутненное сознание и не поддаться окрутным морокам, поэтому высказывание Кафки вполне соответствует этому процессу. Оставайтесь на стороне мира. Что касается обряда, то это скорее корректировка внутренних энергоинформационных связей. Она поможет вам переходить на другие уровни сознания и подсознания. Кое-кто из вас уже убедился в том, что существует Сила, обеспечивающая целый ряд паранормальных способностей верящему в нее. Если вы поверите хотя бы в себя, вам значительно легче дастся переход из Яви в Навь. Вы сохраните не только души, но и телесные оболочки, что немаловажно. Ведь нам нужно не только войти в мир Морока, но и вернуться, не так ли?
Иннокентий вдруг сделался похожим на мужчину в белом костюме, который недавно спасал Максима и Данилу от милиционеров, и они во все глаза уставились на него, осознавая, кто им помогал на самом деле.
– Или у вас есть возражения? – продолжал волхв.
– А как же наши женщины? – спросил Илья. – Им не нужна… э-э, корректировка?
– Нужна, однако обряды очищения дозированы по времени и по качеству, для мужчин и женщин они разные, поэтому ваши берегини пройдут корректировку отдельно. Да и к каждому из вас нужен индивидуальный подход. Если вы не возражаете, начнем прямо сейчас. У нас мало времени.
Находящиеся в комнате мужчины переглянулись. Илья решительно встал.
– Надо, значит, надо. Идемте. Далеко ехать?
– Три минуты идти.
Все гурьбой вышли вслед за переговаривающимися Иннокентием и Георгием на площадь поселения, двинулись к северной его части, по песчаной дорожке углубились в лес и вскоре вышли на поляну, окруженную мощными двухсотлетними елями и соснами. Посреди поляны стоял самый настоящий дольмен, сложенный из каменных плит и грубо отесанных глыб. Он казался таким тяжелым и древним, что гости невольно замедлили шаг, прислушиваясь к торжественной тишине этого места.
Антон вспомнил свое недавнее знакомство с почти таким же сооружением, покосился на Илью, на Иннокентия, встретил его ответный взгляд, говорящий: да, ты уже знаешь, что это такое.
Остановились в десяти шагах от входа в дольмен.
– Маленькое пояснение, – сказал волхв. – Во-первых, этот мегалит не такой древний, каким кажется, это новодел. Но стоит он там, где и положено, – в точке силы, в зоне определенной геомагнитной аномалии, и создан для того же, для чего строились подобные комплексы – для проведения сакральных практик. О его местонахождении никто не знает, даже жители Сундаковки, хотя от поселения до поляны, как вы успели заметить, всего сто метров.
– Он не охраняется? – полюбопытствовал Антон.
– Охраняется.
– Отличная выучка у охраны! Я никого не заметил.
– В первую очередь дольмен охраняется белым повелеванием, то есть колдовской наветью, имеющей название «невидий». Для вас оно прозрачно, другим отводит глаза, как говорится. Но есть и специальная служба охраны. Однако продолжу. Наша матушка-Земля представляет собой единый живой организм, для которого каждая зонасилы является своеобразной акупунктурной точкой, воздействуя на которую можно получить определенный ответ. Цель, ради которой в основном строились мегалиты и древние храмы, это гармонизация внутреннего мира и окружающего пространства. Как правило, прошедшие эту гармонизацию светлые деятели получали сокровенные знания и становились хранителями Рода, героями и защитниками.
– А для чего дольменами пользовались «темные» ребята? – не удержался от вопроса Антон.
– Цели «темных» ребят, – улыбнулся Иннокентий, – далеки от решения социальных задач во благо людей. Обычно они достигали очень высоких жреческих постов, способствующих укреплению личной власти, кодированию планетарных меридианов силы для подавления обитающих вдоль этих меридианов цивилизаций и достижению личного бессмертия. Но это отдельная тема. Для нас важнее понять самих себя. Вы должны будете помнить, что, находясь внутри дольмена, являющегося, по сути, резонатором земных и космических энергий, вы можете получить информацию с высших уровней Духовной Системы Вселенной, что не всеми воспринимается легко. Иногда люди сходят с ума. Все зависит от того, на какие вопросы вы хотите получить ответы. А можно и не задавать никаких вопросов, просто подняться над миром и послушать Великую Тишину Космоса. Это тоже полезно.
– Страшно!.. – пробормотал Максим простодушно, смутился под взглядом Иннокентия.
На лицах мужчин промелькнули улыбки.
Георгий потрепал певца по плечу.
– Мне тоже было страшно в свое время. Кстати, Громов недавно проходил дольмен-сеанс, хотя и с другими целями, и ничего, выжил.
Все посмотрели на Антона. Он кивнул, понимая подоплеку слов Витязя.
– Было дело.
– Кто первый? – оглядел всех Иннокентий.
– Я! – шагнул вперед Илья.
Георгий вопросительно посмотрел на волхва.
– Ему можно увеличить интервал до четырех минут.
– Хорошо, я проконтролирую.
Витязь взял Илью под руку, повел к дольмену.
– Что значит – увеличить интервал? – спросил Антон.
– Время нахождения человека внутри резонатора во время обряда очищения зависит от его психофизических возможностей. Одна минута дает успокоение, две минуты – лечение души и тела; ты, кстати, проходил именно двухминутные сеансы. Три минуты внутри дольмена воодушевляют, четыре – позволяют выйти в общеинформационное поле Земли – ментал.
– А пять?
Иннокентий помолчал.
– Пяти минут не выдерживает никто. Человека, задержавшегося в резонаторе пять минут, ждет…
– Смерть?
– Переход в мир Нави. Хотя для нашего явного мира это действительно смерть.
Антон поежился.
– Оптимистичное сообщение. А если мы не сможем проконтролировать время?
– Вас выведут в нужный момент, не беспокойся.
Георгий и Илья скрылись в дольмене. Затем Георгий вышел, невозмутимый и уравновешенный как всегда.
– Засекли время? – не выдержал Антон.
Витязь покосился на него, но не ответил. Потянулись медленные секунды, складываясь в минуты.
Иннокентий прошелся по траве поляны туда-сюда, поглядывая на затягивающееся облаками небо.
Георгий шагнул внутрь сооружения, ни разу не глянув на часы. У него было исключительно развитое чувство времени, и хронометром он не пользовался.
Через минуту появились оба. Георгий поддерживал Илью под локоть, но Пашин шел самостоятельно, да и лицо у него было самое обыкновенное, разве что чуть бледнее обычного.
– Ну, что?! – жадно подался к нему Максим.
Илья не ответил. Глаза его были устремлены в какие-то невидимые пространства, и казалось, что он в данный момент живет где-то в иных измерениях.
– Пусть посидит, – сказал Витязь. – Это скоро пройдет.
– Теперь я! – сказал Антон.
– Хорошо. – Георгий усадил Пашина на плоский камень у тропинки, сделал приглашающий жест.
Антон, уняв волнение, последовал за ним. Внутри дольмена, накрытого мощными плоскими каменными плитами, было темно. Постояли, привыкая к полумраку.
– Становись, – показал Георгий на голый каменный бугор с углублением посреди округлого помещения. Впрочем, помещением эту странную полость со множеством ребер и стоящих вплотную каменных глыб назвать было трудно. «Камера», – подумал Антон, пытаясь прогнать сосущий холодок под ложечкой.
– Ты уже бывал внутри резонатора, – сказал Георгий тусклым голосом (эхо здесь отсутствовало полностью). – Поэтому расслабься и медитируй.
– Молча?
– Можешь что-нибудь спеть, – усмехнулся Витязь. – Хотя обряд требует тишины.
– Когда начнется очищение?
– Ты поймешь. Сориентируйся и стань лицом к северу.
Антон повиновался.
Георгий сжал его локоть, удалился.
Антон расставил ноги, опустил руки вдоль туловища, закрыл глаза. Снаружи в дольмен не проникал ни один звук, поэтому казалось, что он спустился в глубокое подземелье. Внезапно тишина стала буквально осязаемой и обрушилась на голову водопадом! Сердце Антона рванулось в груди испуганной птицей, а потом замедлило бой. И на него снизошло небывалое, удивительное, космическое успокоение!
Он увидел свет.
Этот свет существовал как бы отдельно от него и в то же время пронизывал все его существо. Но главное – он успокаивал, умиротворял, нес неизъяснимое облегчение и покой.
Затем внутри Антона началась какая-то работа. По жилам побежали сотни и тысячи крохотных газовых пузырьков, расширяясь и схлопываясь, щекоча каждую клеточку тела, прочищая каждый канальчик, лаская каждый нервный узел. И сопровождалась эта внутренняя возня такой возрастающей волной возбуждения, что Антон с трудом удержался от ликующего и радостного смеха.
Сколько длился этот процесс, вызвавший воодушевление и желание двигаться, куда-то бежать, что-то делать, Антон не знал. Показалось – очень долго. А вслед за тем Антон почувствовал, что буквально распадается на струи огня, растворяется в пространстве и космической бездне, пронизанной лучами мириад звезд!
Впрочем, это были не звезды. Один из лучиков такой звезды, лунно-призрачный, невесомый, ощутимо электрический, вонзился в голову Громова, и перед его глазами на несколько мгновений развернулась удивительная картина: сияющие золотые и серебряные купола гор, перламутровое море, сеть красивых дорог, странные экипажи и существа в них, замок на одной из плоских вершин ближайшей горы, описать который земным языком вряд ли представлялось возможным.
Ворота замка раскрылись, из них вышла женщина неземной красоты в сияющих эфирных одеждах, похожая на Валерию и на маму Антона, протянула к нему руки. Он слепо шагнул вперед, завороженный красотой незнакомки, но в голове вдруг прошелестел чей-то слабый голосок: нежить… морок… – и тотчас же красавица превратилась в чудовищную тварь, помесь богомола и крокодила. Антон отшатнулся. Чья-то рука поддержала его. Видение пропало.
– Это было лишнее, – проворчал кто-то рядом. – Не давай воли своим фантазиям. Идем.
Антон послушно зашагал в темноту, ничего не видя, поддерживаемый сильной рукой Георгия. И увидел обыкновенный земной пейзаж: поляну, лес, дорожки, дольмен. На него с любопытством и тревогой смотрели друзья.
– Поздравляю, – сказал Иннокентий. – Нашего колдовского полку прибыло.
– Он выдержал, – усмехнулся Георгий. – Хотя последняя минута была лишней. Что ты видел?
– Замок… – пробормотал Антон. – Женщину… она превратилась в чудовище…
Волхв и Витязь переглянулись.
– Первый морок?
– Он не испугался.
– Может быть, не успел?
Оба посмотрели на Громова.
– Как ты себя чувствуешь?
– Нормально… кровь кипит… как после бани…
– Это хорошо, – кивнул Иннокентий. – Ты дошел до ступени дерзеня, где соединяются намерения и возможности изменить самого себя, восстановить утраченную богоцелостность. Как говорят в таких случаях, только готовый допустить – может! Ты допустил возможность увидеть, это уже немало. Посиди немного. Следующий.
Антона усадили рядом с Ильей.
В дольмен повели Данилу.
– Как ощущения? – тихо поинтересовался Пашин.
Антон слабо улыбнулся.
– Помнишь гриновские «Алые паруса»? Там капитан Грэй дал матросу Летике попробовать вина и спросил, что он чувствует. Знаешь, что ответил Летика?
– Что?
– Улей и сад! Вот примерно и у меня то же самое в крови: улей и сад! А у тебя?
– Я летал.
– Куда?!
– Не куда, а где. Я летал над Солнцем и видел на нем ад!
– Ну да, на Солнце все кипит, плазма, протуберанцы…
– Это был настоящий ад, почти как у Данте.
Антон оценивающе посмотрел на безмятежное лицо друга:
– С тобой все в порядке?
Илья остался абсолютно спокойным.
– Не волнуйся, я не сошел с ума. Но теперь я знаю, что такое ад. И даже могу его описать.
– Расскажи.
– Потом как-нибудь, для этого нужно другое настроение. А кровь кипит и у меня. Странное ощущение, приятное. Значит, процесс очищения организма запущен правильно, и наши возможности должны выйти на другой уровень.
– Что ты имеешь в виду?
– Иннокентий сказал же: нашего колдовского полку прибыло.
– Ну?
– Не тормози, ты теперь личинка мага. Когда-нибудь и ты научишься делать то же, что Витязи и волхвы. Во всяком случае, наверняка овладеешь многими сиддхами.
Антон недоверчиво заглянул в глаза Ильи. Но тот явно не шутил.
– Сиддхи…
– Паранормальные способности.
– И я смогу летать?
– Ты сможешь решать любую поставленную перед самим собой задачу, – сказал незаметно приблизившийся Иннокентий. – Но – только когда это абсолютно необходимо и только для достижения благой цели. Баловаться с экстрасенсорикой нельзя.
– Я не собираюсь… баловаться.
– У тебя хороший паранормальный запас. После обряда очищения ты сможешь реализовать его полностью. Прислушивайся к себе, организм сам подскажет, что и как делать.
– Попробую.
– Попробуй.
Из дольмена Георгий вывел пошатывающегося, бледного, но спокойного Данилу.
– Вот наша основная надежда, – кивнул на него волхв задумчиво.
– Да, он сильный парень.
– Я имею в виду его поколение. Он и его сверстники более подготовлены к будущему, чем мы. Их надо только воспитывать, учить и направлять. И они изменят человечество.
– Если раньше его не изменит Морок, – буркнул Антон.
– А мы для чего? – оглянулся на него Георгий.
– Я понимаю. И все же слишком многое этот дьявол уже успел сделать.
Антон встал, подошел к Даниле.
– Ты в порядке?
Ломов-младший посмотрел на него заторможенно, поглощенный внутренним переживанием, улыбнулся.
– Да, все хорошо.
– В ментал ходил?
– Не знаю… – Данила провел рукой по лицу. – Я летал… там были звезды…
– Значит, и тебе доступен выход в ментал. Здорово, правда? Я никогда не испытывал такого удовольствия, даже когда прыгал с парашютом. Да и вообще ощущения – высший класс! Не зря наши предки использовали дольмены для настройки сознания.
– Не только для настройки, – качнул головой Иннокентий. – Дольмен – это и обсерватория, и храм, и катализатор индивидуального развития человека, и энергоинформационный ретранслятор, и корректор жизненных процессов. Недаром уже в наше время женщины специально проводят ночи напролет у мегалитов, чтобы излечиться от бесплодия или вымолить себе счастливый брак.
– И как, помогает?
– Есть статистика: в шестидесяти семи процентах случаев искренние мольбы помогают.
Из дольмена вышел Максим Бусов, поддерживаемый Георгием. Певец был в трансе и ни на что не реагировал. Взгляд его был устремлен в дальние дали, хотя, что он там видел, было неизвестно.
– Макс! – окликнул его Данила. – Как ты?
Георгий кивнул, отвечая на взгляд Иннокентия.
– Он взял много, но я не уверен, что ему это необходимо.
Волхв подошел к парню, легонько коснулся пальцем лба. Между пальцем и кожей проскочила розовая искорка. Максим вздрогнул, очнулся, глаза его наполнились жизнью.
– Где я?
– Все в порядке, – мягким басом пророкотал волхв, – ты с нами. Сейчас всем водные процедуры, потом ужин. Потом…
Внезапно словно порыв ветра пронесся по поляне, заставляя всех оглянуться, хотя никакого ветра не было.
– Темнозор! – нахмурился Иннокентий. – Проверь защиту.
Георгий взялся за мобильник.
– Платон, что там у вас?
– С шоссе к нам сворачивает колонна тачек с мигалками, штук десять! – донесся ответ. – По всей видимости – ОМОН.
– Понял. – Георгий повернулся к спутникам. – Тревога! К нам гости.
– Кто? – раздул ноздри Илья.
– Милиция, ОМОН.
– Наш друг Черный Вей решил упредить наш замах? – проговорил Антон. – Откуда он знает, что мы здесь?
– Вся милиция страны в его распоряжении. Надо уходить.
– Но здесь Валера, дети… Владислава…
– Их сейчас сюда приведут.
– Может, дадим отпор этой своре?
– Нет смысла воевать с теми, кто просто получил приказ задержать сбежавших преступников. Они уверены, что выполняют нужную работу. Другое дело – тот, кто их навел.
– Среди милиции есть один из черных, – озабоченно произнес Иннокентий. – Я его чую.
Издалека прилетел шум приближающихся машин, гудки, визг тормозов, крики, команды, плач детей. Спецназ начал разворачивать свои порядки и окружать Сундаковку.
Антон скрипнул зубами, взглядом спрашивая Илью, что делать.
Но в это время на поляну выбежали Владислава, Валерия с дочерями и два молодых парня. Антон бросился к жене, обнял девочек, оглянулся.
– Чего стоим? Они сейчас будут здесь!
– Не будут, – качнул головой Георгий. – Пойдемте, я вас провожу.
– Что случилось?! – прошептала Валерия. – Снова бандиты?
– Хуже, – мрачно ответил Антон.
Георгий посмотрел на Иннокентия.
– Отход по первому варианту?
– По второму. Черный не даст нам шансов, его надо нейтрализовать. Уходите! Я присоединюсь к вам позже.
– Платон подстрахует.
– Езжайте в Куркино, ко мне на квартиру.
Георгий махнул рукой, приглашая всех следовать за ним, направился в обход дольмена. Посуровевшие мужчины и растерянные женщины тесной группой вошли в лес.