Глава 26
АБСОЛЮТ-ЦЕНТР
Он плыл сквозь темноту и безмолвие, направляясь к далекой теплой звезде, лучи которой ласкали взор и согревали душу.
Плыть было приятно. Темнота баюкала, укачивала, гладила, заботливо оберегала от проплывающих мимо шипастых черных туш и пронзительных свистов, проносившихся совсем близко и уходивших в глухое недоброжелательное ворчание.
Потом звезда впереди превратилась в вертикальную световую щель, словно где-то далеко-далеко открыли дверь, щель стала расширяться, и в бездну мрака хлынул поток золотого света, рассеявшего темноту. И тогда стало видно, что Кирилл плывет сквозь густое месиво водорослей, сплетающихся в удивительную объемную сеть или паутину без конца и края.
«Мох», – подумал Кирилл.
«Граница», – откликнулся кто-то внутри него.
«Какая граница?» – встрепенулся он.
«Между реальностями, – ответил собеседник. – Пороговая оболочка. Закон ограничения доступа».
«Мне надо попасть в самое начало… в Абсолют-центр».
«Туда пропускают не всякого».
«Значит, мне вход воспрещен?»
«У тебя есть то, что называется душой, частицей Божественного Замысла. Ты не потерян, попытайся».
«У меня нет сил…»
«Обопрись на меня и иди вперед. Видишь дверь?»
«Вижу… Кто ты?»
«Алгоритмы Преодоления Невозможного».
«ПН?! Но ты говоришь со мной как живое существо!..»
«Как человека нельзя свести полностью к его физическому телу, так и меня нельзя свести к информационной матрице воздействия. В каком-то смысле я – живое существо».
Кирилл почувствовал протянутую навстречу руку, хотя на самом деле это было энергоинформационное прикосновение. Протянул в ответ свою. И сразу же ощутил прилив сил.
Щель, сквозь которую лился золотой свет, приблизилась, распахиваясь все шире.
«Лиля! – мелькнула вдруг тревожная мысль. – Где она?! Я ее не вижу! Где Лаврик?!»
«Не беспокойся, они рядом».
Тотчас же возникло ощущение, будто он несет на спине тяжелый рюкзак. Это был «живой груз» спутников, не способных идти вперед самостоятельно. Он должен был пронести их на себе, не получая поддержки. Впрочем, стоило ему подумать об этом, как тоненькая жилочка тепла и веры протекла ему через спину в сердце. Это отозвалась душа Лилии. А вот Лаврентий не отозвался, и его присутствие казалось холодным камнем, лежащим «на дне рюкзака».
Перепонки, растяжки, ветви «мха» пошли гуще, цепляясь за руки и ноги, царапая тело, вынуждая прилагать дополнительные усилия для преодоления преграды. Однако «дверь» в Абсолют-центр была уже рядом, и, сделав последний рывок, Кирилл окунулся в яркий свет, вывалился на твердый пол какого-то огромного и сложного – по первому ощущению – сооружения и потерял сознание.
Очнулся от ликующего крика, смысл которого не дошел до сознания. Открыл глаза, привыкая к полумраку.
Он действительно лежал на гладком холодном полу в центре гигантского зала кубической формы, освещенного тусклыми серо-пепельными письменами, которые усеивали его потолок и стены. Цвет стен, пола и потолка был одинаково грязно-серым, цвет запустения, уныния, угасания и смерти. Кирилл чувствовал, что видит он совсем не то, что ему кажется, и что вокруг – на гигантские расстояния! – полно каких-то сложнейших устройств, машин и конструкций. Но все они были неподвижны, выключены, погашены, бездействовали, причем бездействовали уже миллионы или даже миллиарды лет, а главное – не воспринимались человеческой сферой чувств, хотя находились и за стенами зала, и внутри него. Лишь экстрасенсорное восприятие Кирилла, угнетенное прорывом через «нулевую» реальность, позволяло ему иногда схватывать «тени» предметов, чувствовать их присутствие и терпеливое ожидание.
Затем Кирилл заметил, что углы зала затянуты паутиной, а стены потрескались и выщерблены, но это его не удивило, так как все, что он видел, являлось отражением в сознании происходящих вокруг процессов сквозь призму человеческого воображения и опыта. На самом деле место, где они оказались, невозможно было адекватно описать человеческим языком, потому что это был тот самый Задатчик Базовой Программы, Центр Управления Абсолютной Реальностью, Пульт Матричной Реализации – все эти слова все равно не могли выразить всей сути Явления, – откуда Создатель «нулевой» реальности руководил Сотворением Мироздания…
Голова закружилась.
Кирилл закрыл глаза, потом вспомнил о спутниках и резко приподнялся на локтях, озираясь.
Лиля лежала рядом с закрытыми глазами, свернувшись калачиком, бледная и неподвижная. Лаврика нигде видно не было, лишь на полу неподалеку валялся разбитый вдребезги ноутбук. Преодолевая слабость, Кирилл подполз к жене, приник ухом к груди. Сердце Лили не билось!
– Нет! – прошептал он непослушными губами. И не услышал – почувствовал слабый толчок. Затем через несколько секунд второй. Лиля была жива, но находилась в шоке, на грани небытия, и сердце ее могло остановиться в любой момент.
Кирилл глубоко вздохнул, собирая остатки сил, прижал к вискам жены ладони и попытался передать призыв к жизни. Посидел с минуту, чувствуя, как тают силы, перенес ладони на грудь и отдал последние крохи энергии. И лишь потом позволил себе потерять сознание.
Второй раз он очнулся от влажного прикосновения ко лбу. Открыл глаза и увидел наклонившуюся над ним Лилию с глазами, полными слез. Слезинка скатилась по ее щеке и обожгла лоб Кирилла. Он с трудом улыбнулся, прошептал:
– Как в сказке… прекрасная принцесса заплакала и оживила принца…
– Живой! – проговорила Лиля дрожащими губами и заревела в голос. – Я думала… ты уже… не проснешься…
– И не мечтай, – пошутил он, целуя жену. – Лучше скажи, где Лаврентий. Неужели остался там?
Лиля перестала плакать, оглянулась.
– Компьютер здесь… разбитый… Может быть, он пошел на разведку?
Знаем мы, как он ходит на разведку, подумал Кирилл, но вслух свои сомнения высказывать не стал.
– Пошли и мы посмотрим, куда нас нелегкая занесла.
Они прошлись по центру зала, оценивая его размеры и запустение. Лиля зябко поежилась, прижалась к мужу.
– Мне страшно…
– Успокойся, здесь никого нет, – приободрил ее Кирилл. – Те, кто создавал этот Задатчик, давно покинули его.
– Задатчик? Ты знаешь, что это такое? Мы… дошли?!
– Мне кажется, дошли. Это тот самый Центр Управления, можно сказать, Самый Первый иезод, о котором говорил капитан.
– Но почему он мертв?
– Он не мертв, просто выключен. Его Создатель куда-то ушел и оставил Центр выключенным.
– Куда ушел?
– Ну, не знаю, наверное, нашлись дела поважней.
Они помолчали, разглядывая светящиеся символы на стенах зала, складывающиеся в самые настоящие рунические письмена. Иногда Кириллу казалось, что он понимает их смысл, однако как только он начинал присматриваться к письменам, смысл ускользал, терялся в изгибах рун, оставляя в душе осадок сожаления и досады. Напрягать же сенсорику не хотелось, он еще не восстановился полностью после встряски перехода из Гиперсети в «бункер Бога» и лечения Лилии.
Кирилл подошел к остаткам ноутбука. Впечатление было такое, будто на него наступил слон. Восстановить компьютер не представлялось возможным.
– Интересно, куда все же делся Лавр? – задумчиво проговорила успокоившаяся Лиля, разглядывая остатки ноутбука. – Не может быть, чтобы он остался там, а комп переместился вместе с нами сюда.
Кирилл думал точно так же, поэтому промолчал.
– Давай еще немного пройдемся. Возможно, отыщем выход в соседние помещения.
– Здесь не видно ни одной двери.
– Раз Лаврика с нами нет, значит, он нашел выход.
Кирилл осмотрел пол вокруг в надежде найти следы компьютерщика, однако ничего не обнаружил и двинулся к ближайшей стене зала.
До нее было всего метров пятьдесят, и даже самым медленным шагом преодолеть это расстояние казалось пустяковым занятием. Однако путешественники прошагали двадцать метров, пятьдесят, сто, двести, а стена так и не приблизилась ни на метр, оставаясь обманчиво доступной и недалекой.
Кирилл остановился, размышляя над непонятным явлением. Перехватил недоумевающий взгляд Лилии, покачал головой.
– Либо мы неправильно оценили размеры этого бункера, либо…
– Все это – иллюзия.
– Верно. Либо местный ландшафт намного сложней, чем нам кажется.
Они снова двинулись вперед, упорно пытаясь добраться до стены с тускло светящимися рунами, но так и не достигли цели. Пятьдесят метров, отделяющие их от стены, казались непреодолимыми. Тогда Кирилл повернул на девяносто градусов и зашагал к другой стене. Через десять минут сдался, отмахав не менее километра. Запыхавшаяся Лилия вцепилась в его локоть, переводя дыхание.
– Ты меня загнал…
– Прости, – очнулся он, погладив ее руку. – Мы снова попали в какое-то многомерное пространство, сбивающее нас с толку. Надо что-то придумать.
Лилия вдруг сильнее сдавила его локоть и толкнула в бок.
Кирилл оглянулся.
Через зал неспешно двигался знакомый «спектральный» фантом, синхронно перебирая ногами всех двенадцати призраков.
– Джокер?!
В полусотне шагов от застывших людей фантом остановился, каждое из его прозрачных тел по очереди засветилось чуть ярче, словно приветствуя землян, затем джокер развернулся и зашагал дальше, как гигантская многоножка.
– За ним! – вдруг сообразил Кирилл, хватая жену за руку.
Они бросились за джокер-фантомом, догнали, пристроились сзади, стараясь не приближаться и не отставать. Джокер двигался не прямо, а по какой-то замысловатой линии (фрактал, мелькнула мысль), но тем не менее приближался к стене и спустя пару минут вошел в нее и пропал из виду.
Кирилл остановился в метре от стены, разглядывая узор из разноцветных светящихся колец, оставшийся в том месте, где в нее вошел джокер.
– Или я принимаю желаемое за действительное, или…
Он сунул руку в стену, не встречая сопротивления. Кисть исчезла, свободно пронзив плотную, каменную на вид преграду. Светящаяся радуга перешла на руку, охватила все тело Кирилла и цеплявшуюся за него Лилию.
– Ай да джокер! Ай да сукин сын! Проводником подрабатывает. Не оказался бы только Иваном Сусаниным…
– Ты думаешь, он способен завести нас в ловушку?
– Не знаю, что нас ждет дальше, но рискну проверить. Ты готова?
– Да, – храбро ответила Лилия.
– Тогда вперед.
Внезапно спортивные костюмы на обоих путешественниках потеряли цвет и форму, превратились в зеркально бликующие комбинезоны с валикообразными воротниками. Кирилл почувствовал дуновение холодного ветерка в затылок – это сработала интуиция.
Лилия растерялась.
– Что это?!
– Ничего особенного, – успокоил он ее. – Наши костюмы реагируют на колебания полей и пытаются нас защитить. Что бы ни случилось, держись рядом.
– Возьми пистолет.
– Нейтрик пусть будет у тебя, у меня есть оружие.
– Какое?
Кирилл улыбнулся, дотронулся пальцем до лба.
– Мозги. Но пора идти дальше.
Он шагнул в стену, увлекая за собой жену. По телу пробежала волна тепла, наступила короткая темнота, и Кириллу показалось, что они вышли в тот же самый огромный зал кубической формы. Однако приглядевшись, он понял, что это другой зал.
Во-первых, с его стен исчезли светящиеся руны. Во-вторых, по темно-серому потолку, напоминающему толстый слой грязного стекла, бродили пятна тусклого серебристого свечения, то захватывая весь потолок, то исчезая вовсе. Именно они и освещали зал. В-третьих, хотя помещение и просматривалось из конца в конец, создавалось впечатление, что оно не пустое.
Кирилл напряг внутреннее зрение и на грани восприятия увидел почти невидимые стеклистые громады, окружавшие в центре зала гигантское ветвистое дерево, вырастающее из пола и исчезающее в потолке.
– Кажется, мы пришли туда, откуда вышли, – сказала Лилия со смешком.
– Это другой зал, – возразил он. – Посмотри внимательней. Ничего не видишь?
Она прищурилась, напрягая зрение, неуверенно проговорила:
– Там, в центре… что-то блестит иногда… как хрустальная ваза…
– Молодец, разглядела. Правда, твоя «ваза» мне лично кажется деревом, но смысла это не меняет. Мы находимся внутри невероятно сложного механизма… или организма… природа которого почти недоступна нашим органам чувств. Попытаемся продолжить путешествие.
Он повернулся и снова вошел в стену, не выпуская руки жены.
Волна тепла, короткая темнота, полотнище прозрачного лунного света.
Еще один зал, точно такой же по размерам, что и первые два. Но уже не такой серый и тусклый, словно его пропылесосили, почистили, обмели паутину, а стены протерли влажной тряпкой.
Потолок здесь был пепельно-белым, а световые пятна, бродившие по нему, казались ярче. Да и «хрустально-прозрачные» громады, заполнявшие почти весь объем зала, были теперь видны отчетливей. Только дерево оставалось по-прежнему совсем прозрачным, непроявленным, невидимым, изредка бросая стеклянные блики, оконтуривавшие его.
– Как странно, – прошептала Лилия. – Ведь мы никуда не перемещаемся, просто пересекаем стену… а выходим в других помещениях.
– Возможно, они вложены друг в друга как матрешки, – рассеянно предположил Кирилл. – Вроде бы мы действительно не сдвигаемся в пространстве и в то же время переходим из измерения в измерение. Попробуем-ка еще разок.
Они вошли в стену и вышли.
Тот же зал, но теперь уже совсем чистый и светлый. Установки, заполнявшие его, так и остались хрустальными, неподвижными и мертвыми. А вот дерево, хотя по-прежнему казалось практически невидимым, распространяло вокруг себя некое поле ожидания, которое Кирилл ощущал как присутствие живого. Не существа, не организма, не машины, но – пространства иного качества и глубины.
– Я устала… – еле слышно произнесла Лилия.
– Потерпи немного, – попросил ее Кирилл, целуя в щеку. – На мой взгляд, мы приближаемся к чему-то…
– К чему?
– Я бы сказал – к пульту управления. Еще пара переходов, и мы выйдем к цели, я это чувствую.
– Хорошо, потерплю.
Они привычно вошли в стену, где погасли последние искры радужных колец, и оказались в зале, пронизанном невесомым солнечным светом, хотя нигде не было видно его источника. Казалось, здесь светился сам воздух.
Увидев те же прозрачные конструкции и туманный контур дерева, Кирилл хотел было двинуться назад, чтобы пройти в «следующий» зал, но едва не разбил лоб о твердую поверхность. Стена не расступилась, как прежде, не желая пропускать путешественников дальше.
– Финита, – прокомментировал он, потирая лоб.
– Что ты сказал? – не поняла Лилия.
– Проход закрылся. Либо мы достигли центра, либо проход в недра Задатчика расположен в другом месте.
– Будем ждать джокера?
Кирилл рассмеялся, оценив шутку.
– Будем осматриваться. Я уже почти восстановился, попытаюсь оживить местный компьютер и выяснить, где мы.
– Ты думаешь, он тут имеется?
– Скоро узнаем.
Они отошли от стены, лавируя между стеклянно-прозрачными, многогранными, кристаллическими, закрученными по ломаной спирали глыбами и арочными конструкциями. Понять их назначение было невозможно, и Кирилла не покидало ощущение, что все они – лишь слабое геометрическое отражение существующих здесь объектов в сознании людей. Возможно даже, что они располагались сразу во многих временах и пространствах, создавая объемно-многомерную и многовременную структуру, олицетворяющую Абсолютное Начало Всех причин, Фундаментальный Принцип, не зависящий от предыдущих причин.
Пол, по которому шли Кирилл и Лилия, был белый, как фарфор, но гасил звуки шагов, как слой резины. В зале же царила такая всеобъемлющая глубокая тишина, что путешествнники передвигались, затаив дыхание и напрягая слух до шума в ушах.
Приблизившись к центру зала – здесь это удалось сделать без особого труда, будто зал усох, сжался в размерах, – где из пола вырастало мерцающее дерево, они принялись разглядывать его, находя сходство то с друзой кристаллов невероятной красоты, то с лиственницей, то с букетом сложных конструкций. Хотя при этом Кирилл прекрасно отдавал себе отчет, что их оценки являются лишь «фактами воображения». Что представляет собой дерево на самом деле, человеческое зрение оценить было не в состоянии.
– Почему они, эти машины, прозрачны? – нарушила торжественную тишину зала Лилия.
– Их надо включить, вдохнуть в них жизнь, – уверенно сказал Кирилл. – Тогда они наверняка проявятся физически, полностью.
– Мы не сможем это сделать?
– Не знаю, попытаемся. Во всяком случае, если не всю установку, то хотя бы компьютер, который ею управлял.
– Почему ты так уверен, что здесь должен быть компьютер?
– Не придирайся к словам. Неважно, как называется то, что управляет каким-либо процессом, просто термин «компьютер» наиболее близок по смыслу. Помнишь схему, которую показал нам Лаврик? Он тоже пользовался земными понятиями и терминами. Я очень надеюсь, что мы прорвались за границу «нулевой» реальности в Абсолют-центр. Лаврентий назвал его Задатчиком Базовой Программы. Только отсюда мы и можем установить контакт с тем, кто этот самый Задатчик сотворил.
Лиля зябко вздрогнула, понизила голос:
– А вдруг он все еще здесь? Увидит нас и рассердится…
– Не рассердится, – улыбнулся Кирилл. – Во-первых, он должен все понимать без всяких объяснений. Во-вторых, его здесь нет.
– Почему ты так уверен?
– Потому что я бы его почувствовал. Здесь кто-то есть, но не он.
Лилия невольно оглянулась.
– Ты имеешь в виду Лаврика?
– Не только. – Кирилл сел напротив мерцающего дерева в позе лотоса, обратив к нему лицо. – Стань сзади и держись за меня. Пора включать эту… гм… машину.
Лиля повиновалась.
Кирилл сосредоточился и нырнул в поток с и л ы как в омут.
