До вечера Лигум успел обойти все мало-мальски важные объекты в Клевезале. А именно — серверную станцию, судоверфь, причал, Информаторий и библиотеку, и, наконец, Клуб. Везде он беседовал с людьми, пытаясь установить, кто из них заметил что-нибудь подозрительное. Информации о Суперобе было, как и следовало предполагать, ноль целых, ноль десятых…

Затем он вернулся в мэрию, где побеседовал о том, о сем с дежурным. Вопреки своей профессии, Дор Шигин оказался неисправимым оптимистом. Он бодренько растолковал хардеру, что, рано или поздно, киборгу по кличке Супероб придет конец, потому что, как известно, даже машины способны допускать ошибки. Тем более, что если учесть темпы, с которыми осуществлял свою подрывную деятельность робот, ему потребовалось бы, по крайней мере, года два, чтобы изничтожить под корень все население города. А за это время ученые всей планеты, по мнению хранителя Траурной Стены, наверняка что-нибудь придумают против этой «ходячей кучи микросхем»!..

Лигум выслушал своего собеседника скептически и, как вскоре оказалось, небезосновательно. Буквально на полуслове Шигина прервал коммуникатор, и чей-то панический голос сообщил, что убит местный врач Фил Маркоч. Хардер кинулся к дому номер сто семнадцать, где проживал покойный доктор.

Фил Маркоч оказался пожилым человеком щуплого телосложения. Он лежал в зарослях крапивы, не дойдя до своего дома всего каких-нибудь пятидесяти метров, и горло его было перерезано чем-то острым. Скорее всего, это был вибронож, который уже довелось испытать на себе хардеру.

Беседа с заплаканной супругой покойного ничего не прояснила. После пяти часов доктор пошел совершить ежедневный обход тех своих пациентов, которые требовали его опеки. По свежим следам удалось установить, что он посетил, в частности, человек десять из традиционного набора «хроников», «сердечников» и «почечников».

Для себя Лигум отметил, что среди пациентов Маркоча были и некоторые члены городского совета — например, Атом Вальдберг, которого врач наблюдал единственно по причине возраста, — а также муж Кусты Бальцановой, страдавший сахарным диабетом…

Ввиду отсутствия других сведений и возможности провести тщательную экспертизу (Пит и Тим успели опять нализаться этилового спирта, коего у них, видимо, имелся определенный запас для обслуживания сложной аппаратуры «амбуланции»), и без того короткое следствие по этому делу пришлось до утра свернуть, и хардер вернулся в мэрию.

Блуждать вторую ночь подряд по городку в тщетной надежде засечь киборга он не собирался. Супероб явно изменил свою тактику и теперь перешел от сокрытия следов своего преступления к более открытым убийствам. Пора было и Лигуму менять тактику. И он сделал это. Еще днем хардер позаимствовал из арсенала «эпидемиологов» комплект особо чувствительных датчиков-«невидимок» и скрытно установил их на тех объектах, где, как он полагал, должен появиться под покровом ночи противник. Теперь оставалось лишь засесть в одном из кабинетов мэрии со специальным приемником и ждать. Что хардер и сделал. Заодно он на всю катушку использовал предоставившуюся ему возможность поразмышлять о последних событиях.

… Интересно, за что киборг убил местного эскулапа? Уж кто-кто, а медицинский работник вроде бы не относится к особо важным субъектам в масштабе городка. Во всяком случае, есть личности и поважнее его. Например, председатель горсовета.

Или хотя бы заведующий серверной станцией, одним из жизненно важных объектов, с помощью которого поддерживается сообщение между городком и Большой Землей.

Оборви эту ниточку — и Клевезаль будет полностью отрезан от остального человечества, твори здесь что хочешь… Значит, либо мои представления о важности объектов и субъектов не совпадают с оценкой робота, либо доктор Маркоч был убит по чистой случайности, подвернувшись киборгу под руку в самый неподходящий момент. Либо врачу каким-то образом стало известно, под чьей «маской» скрывается Супероб. Это могло произойти во время посещения им больных, требующих медицинского контроля, и тогда киборг дал Маркочу удалиться, а потом нагнал его в безлюдном месте и прикончил… Но тут мы уже вступаем в область гадания на кофейной гуще.

… Вот что. Давай-ка еще раз обмозгуем итоги сегодняшнего заседания совета.

Согласись, что интроскопная проверка тех, кто откликнулся на твой призыв явиться в мэрию, оказалась не такой уж безрезультатной. Не случайно в науке говорится: отсутствие результата при проведении эксперимента — тоже результат. В данном случае, например, тот факт, что аппаратура не справилась с задачкой выявления робота среди людей, может свидетельствовать о том, что либо Супероб действительно не рискнул заявиться в мэрию, либо он оснащен такими устройствами, которые могут нейтрализовать попытку просветить внутренности киборга рентгеновским излучением. Что-нибудь вроде непроницаемого экрана, гасящего все электромагнитные поля, которые создает электроника киборга. И вдобавок к этому создание дезинформационной картинки на экране анализатора, где будут исправно виднеться сердце, легкие и прочие внутренние органы, которые положено иметь каждому приличному человеку…

… Так, первый вариант отбросим, он нас сейчас не интересует. Рассмотрим вторую возможность: киборг все-таки был на заседании совета, но технически переиграл Пита и Тима по всем статьям и ушел необнаруженным. Но ведь, кроме техники, есть и другие критерии выявлении не свойственных человеку признаков. В частности, человеческая наблюдательность. Отправляясь на встречу со мной в облике кого-то из членов совета, киборг должен был так точно играть свою роль, чтобы его нельзя было даже заподозрить в недостоверности. Тем более, он знал, что после нашей памятной встречи в домике вдовы Паульзен я буду в каждом встречном подозревать его, Супероба… Но если так, то имитация эксплуатируемого роботом образа должна была быть стопроцентной по всем параметрам, а не только по физиологии. Чем, например, отличается любой двойник от оригинала, если свести их в очной явке для опознания? Да, внешне он ничем не отличается от того, под кого подделывается. Он может скопировать манеры поведения, привычки и жесты того, кого имитирует.

Двойник способен даже воспроизвести наиболее яркие черты характера оригинала, но любой сторонний наблюдатель без труда отличит подделку от настоящего индивидуума, если двойник заговорит. И дело вовсе не в тембре голоса или интонации, которые тоже можно имитировать, то есть не в том, как человек говорит, а в том, чту он говорит…

Значит, в нашем случае, робот, чтобы иметь гарантию того, что его не разоблачат, должен был сидеть будто набрав в рот воды. А теперь вспомни, кто не произнес ни одного слова за все время заседания.

Паромщик Бажора. Ну, из этого мрачного типа вообще не вытянуть ни слова. Кстати, его образ идеально подходит для использования в целях маскировки. Во-первых, из-за его черных очков, с которыми он не расстается никогда и нигде. Не то Шигин, не то покойный Лингайтис рассказывал тебе, что с этими очками Язепа связана какая-то грустная история, но что именно — ты тогда не прислушался.

Зря… Во-вторых, паромщик явно сторонится тебя. Инстинктивно опасается, что ты повнимательнее присмотришься к нему? И в-третьих, именно Бажора, если вспомнить, мог доставить на своем пароме киборга в Клевезаль. Идеальная возможность для Супероба расправиться с паромщиком еще при форсировании Озера, чтобы в дальнейшем скрываться под его внешностью…

Идем дальше. Хранитель Информария Рай Артес. Судя по всему, увлекается идеализированием всего духовного, поэтому любит отдаваться сладкому процессу пролитию слез над сентиментальным вымыслом и героической романтикой. Что еще?

Склонен к мистике и оккультизме. На заседании совета отмалчивался, но потом, когда ты посетил Информарий, охотно беседовал с тобой… Или в тот момент он уже не боялся, что ты, будучи посторонним в городке, сможешь уличить его в недостоверности? Хм, всё возможно…

Жена Артеса, Леда. Тоже молчала на заседании, но вполне вероятно, что просто-напросто стеснялась. Судя по всему, о существовании косметики даже и не подозревает, а слово «макияж» у нее вызывает недоумение. По мнению таких женщин, атрибуты искусственной красоты в виде духов, пудры и кремов придуманы для бездельниц, которым больше делать нечего… Что ж, Суперобу было бы весьма удобно замаскироваться под женщину, да еще и беременную: кто мог бы ее заподозрить в кампании геноцида в масштабе небольшого городка?! Только вот одна закавыка остается: муж. Уж он-то первым мог бы заподозрить, что с его «супругой» происходит что-то неладное…

Кто остается? Ага, представитель Второго Поколения Рубежа Атом Вальдберг.

Подобно Бажоре, он тоже не отличается словоохотливостью. Люди характеризуют его как истинного дипломата: пунктуален, педантичен, никогда не меняет своих привычек. Такого трудно копировать, ведь даже малейшая неточность может привлечь к себе внимание окружающих… С другой стороны, отлично владеет собой, строго выдерживает правила этикета общения, нечеловечески точен и расчетлив — чем не качества, идеально подходящие для робота, если ему вздумается вжиться в этот образ!..

Итак, четыре человека. Кто из них? Хотя, если уж на то пошло, были еще и другие, кто сказал всего одну-две фразы. Видимо, их тоже можно включить в круг подозреваемых. Но тогда мы приходим к тому, с чего начали, потому что активно выступали во время заседания лишь Бальцанова, Контуш, Мольчак и Ривьерин.

Нет-нет, так мы ни к чему не придем…

К тому же, ты забыл еще про одного человека, который, хотя и не входит в число членов городского совета, тем не менее, имел возможность отлично слышать, о чем говорят на заседании, потому что находился в тот день в мэрии: дежурный по городу. Кстати, а что это в здании стало так тихо?..

Лигуму стало не по себе, хотя внешне он, как учили, не подавал ни малейших признаков волнения. Вооружившись на всякий случай разрядником, он вышел из кабинета и перегнулся через перила, прислушиваясь к мертвой тишине, которая царила на первом этаже. Определение «мертвая» хардеру в сложившейся ситуации очень не понравилось.

Он спустился вниз и обследовал комнату, в которой сидел дежурный — что-то вроде канцелярии рядом с залом заседаний. Шигина там не оказалось, хотя следов насилия тоже не было видно. Мирно горела настольная лампа, мирно бухтел в углу кулинарный автомат, от которого исходил аромат свежеприготовленного кофе со сливками. Старинная видеокнига, которую просматривал на дежурстве Шигин, была раскрыта на столе. Лигум машинально ткнул в кнопку воспроизведения, и на матовом экране появилась бегущая строка, а чей-то приятный баритон забубнил из крошечного динамика:

Тот жил и умер, та жила И умерла, и эти жили И умерли; к одной могиле Другая плотно прилегла.

Земля прозрачнее стекла, И видно в ней, кого убили И кто убил: на мертвой пыли Горит печать добра и зла.

Лигум даже вздрогнул от неожиданности. Что это: совпадение или подобие изощренного вызова со стороны Супероба? Способен ли робот на подобные намеки?..

Додумать хардер не успел. Грянул, разрывая тишину, зуммер сигнализатора, означавший, что на один из объектов, взятый хардером под охрану с помощью датчиков, пытается пробраться посторонний.

Это был Информарий.

Здание, где были расположены Информарий и городская библиотека, было похоже на павильон на какой-нибудь всемирной выставке. Свет в здании не горел, но Лигум чувствовал, что там кто-то есть. Электронный замок был грубо взломан и вывернут с корнем из гнезда.

Поставив переключатель мощности огня «зевса» на максимум, хардер боком, как двуногий прямоходящий краб, осторожно вдвинулся в темный вестибюль и на секунду застыл, прислушиваясь. Долго ждать ему не пришлось: вскоре слева до него долетел приглушенный хлопок, словно уронили что-то пухлое и нетяжелое. Хардер насторожился. В левой части здания расоплагалась библиотека, и было совсем не ясно, что мог делать в ней киборг, если это был он. Неужели в программу «супердиверсанта» его создатели заложили поиск секретной информации по книгам и бумажным архивам? Мягкими шагами Лигум неслышно стал продвигаться в направлении странного звука, приготовившись стрелять без предупреждения. Жаль, инфракрасные очки нельзя надеть, подумал он мельком. Если это Супероб, то по излучению он мгновенно засечет мое приближение лучше всякого радара, а мне сейчас главное — не вспугнуть его!..

То, что последовало потом, оказалось полнейшей неожиданностью для хардера, и он лишь каким-то чудом удержался от выстрела. Когда он уже был на пороге зала работы с архивными материалами, свет в зале вдруг вспыхнул, ослепив юношу, а когда зрение его немного адаптировалось к резкому изменению освещения, то между стеллажей с книгами и томами документов он увидел, вопреки своим предположениям, не Супероба. И не кого-либо из той четверки членов совета, которую он держал отныне под подозрением.

Жмурясь от яркого света, на хардера испуганно смотрел не кто иной, как сынишка философа Левендорского… как же его зовут-то?.. не то Рич, не то Рей. Не имя, в общем, а какая-то кличка для собаки…

Сотня мыслей пронеслась в этот момент в голове Лигума, но одна из них главенствовала над другими: «Неужели киборг способен на воспроизведение и такого образа?»…

Юноша со свистом втянул в себя воздух, а затем резко его выдохнул из легких и глухо спросил:

— И что же ты здесь делаешь, Рой?

— Меня зовут Рил, — укоризненно поправил его мальчик. Взгляд его не отрывался от разрядника в руках хардера. — Вы что, забыли, господин Лигум, мы же сегодня днем с вами познакомились?

— Да-да, припоминаю… Так зачем же ты тайком от всех забрался в библиотеку?

Рил замялся. Толстая книга, которую он держал, прижав к груди, явно жгла ему руки, и он положил ее на столик-подставку возле стеллажа.

— А вы никому не скажете? — спросил он, зачем-то оглянувшись по сторонам.

— Ну ладно, не скажу, — пообещал хардер.

— И даже госпоже Леде?

— Ей — тем более!.. Ну?

— Мне была нужна одна книга, — потупившись, сказал Рил. — Очень-очень!..

— До такой степени, что ты полез за ней посреди ночи в бибилотеку, как вор? — Лигум нарочно не убирал разрядник в кобуру, хотя и держал его опущенным стволом вниз. — А ты знаешь, что в конце прошлого века тебя бы за это судили и посадили в тюрьму? Впрочем, нет… По старинным законам, я имел полное право пристрелить тебя на месте преступления, понял? Кстати говоря, я может быть, и сделал бы это, если бы тебе вдруг не пришло в голову включить свет!..

— Простите, — угрюмо пробурчал Левендорский-младший, не поднимая глаз. — Я больше не буду…

Стандартный набор фраз, который под силу даже киборгу, механически отметил про себя Лигум. Он наконец убрал «зевс» подмышку (правда, так, чтобы рукоятка торчала из кобуры) и шагнул к мальчику.

— А ну-ка, посмотрим, — произнес он вслух, беря книгу в руки. — Э-э! — тут же протянул он. — Так вот что ты задумал, приятель!.. «Стрелковое оружие всего мира». Я-ясненько… Значит, решил потихоньку от всех объявить войну роботу-убийце, да, Рил? А для ведения войны требуется оружие — вот ты и решил изготовить его своими руками. Ну, и конечно же, тебе потребовались чертежи, конструкции, схемы устройства, просто рисунки, наконец… И тогда ты полез грабить библиотеку!

Мальчик хотел было что-то сказать, но Лигум жестом приказал ему помалкивать.

— Вот что, Рил, — продолжал хардер. — Выбрось ты всю свою затею из головы.

Поверь мне на слово, Супероба — так называют киборга-убийцу — стрелковым оружием не одолеть. Во-вторых, вряд ли тебе удастся сделать хотя бы простейший пистолет даже по книжным рисункам. Для этого тебе пришлось бы начать с изучения основ металлобработки и выплавки стали, дружок!.. Ну и наконец, я готов молчать о твоем преступлении при одном условии…

— Каком? — жадно спросил мальчик, но Лигум вместо ответа поднес к губам компкард и скомандовал невидимому Диспетчеру: «Соединить с Левендорским по аудиосвязи, дом номер триста двадцать пять».

Через несколько минут в ухе раздался заспанный голос философа:

— Слушаю вас. Кто говорит?

— Это хардер Лигум, — ответил юноша, косясь на мальчика. Ему показалось, что тот вот-вот заплачет. — Ответьте мне на один вопрос, пожалуйста…

— Вы с ума сошли, хардер? Вы знаете, сколько сейчас времени?

— Знаю. Но поверьте, дело срочное…

— Что может быть срочного в нашем быстротекучем мире?.. Ладно, давайте ваш вопрос.

— Где сейчас находится ваш сын?

— Мой сын? Спит, конечно, где же ему еще быть?

— Вы уверены, господин Левендорский?

— Абсолютно!.. Впрочем, теперь уже ни в чем нельзя быть уверенным до конца.

Пойду посмотрю…

— Я буду ждать.

Лигум перенес тяжесть на левую ногу, чтобы было можно в случае ударить правой с разворота в лицо тому, кто выдает себя за Рила.

Через несколько долгих секунд голос философа проговорил:

— Черт возьми, вы были правы, Лигум! Его действительно здесь нет! — Голос вдруг сорвался на визгливые ноты. — С ним что-нибудь случилось? Почему вы молчите? Да отвечайте же, черт вас побери!..

— Нет-нет, — сказал хардер с облегчением в микрофон компкарда. — Все нормально, ваш мальчик со мной, и я вскоре доставлю его домой в целости и сохранности. В следующий раз советую привязывать его на ночь к койке, чтобы не лазил где не следует…

— А куда он там залез?

— Это секрет, — заговорщицки помигнул Рилу юноша.