Глава 9
вспышка — цветы — дорога — зеленый газон — вспышка
…еще его пришлось ждать, пока он покупал себе черные очки и купил огромные, закрывшие пол-лица. Шрамы все равно остались видны, но меньше, конечно.
«Мне надо быстрее домой, как вы не понимаете?» — умолял его я.
Мы ехали на такси, большой расход, но я ему был благодарен, хотя перед этим ему опять понадобилось куда-то звонить, а я опять ждал. Он не знал, где можно купить жетоны, называл их «пятнашками».
«В кассе метро», — сказал я.
«Спросите, когда я там был последний раз», — сказал он.
Я ничего не сказал. Эти люди имеют средства не ездить в метро, ну так пусть их. Мне надо было срочно домой, а он глазел по сторонам и всему удивлялся.
Я не знал, поступаю ли правильно, поддавшись на уговоры. Наверное, следовало все-таки заявить, куда положено. Но мне почему-то казалось, что он, тот, который меня уговорил, следит за мной и сейчас. Я видел его глаза. От них веяло какой-то необъяснимой мертвечинной жутью. Они были неотступны, они преследовали меня.
…А возле дома, куда мы по настоянию этого моего конвоира — я ни минуты не сомневался — не подъехали, а подошли пешком из соседнего двора, ко мне подбежала Маргарита Николаевна, бухгалтер-экономист из семнадцатой, и закричала еще издали: «Они только угорели! Только угорели!..» — но я уже уви…
Три черных окна без рам, обожженный балкон.
Копотные языки до пятого этажа.
Следы тяжелых колес, поломанная яблоня в палисадничке.
Натеки на стене, лужи на асфальте. Кучка женщин у парадного.
Сердце остановилось.
вспышка — цветы — дорога — зеленый газон — вспышка
Михаил пошарил рядом с собой в поисках мохнатого теплого Мурзика, а под рукой очутилось холодное и липкое. Оно дернулось и сказало:
— Ой. Где это я?
Сделав усилие, Михаил поднялся. Тело ныло — он лежал неудобно, свалился замертво, без движения.
— Гоша, — сказал он серьезно, — слушай сюда. Сперва давай нам с тобой по «граммчикам», а потом выкладывай, откуда ты такой взялся. «Граммчики» — по одной порции, говорить — как на духу.
— А ты кто такой?.. — заерепенился Гоша, но Михаил, которому уже осточертело уговаривать и увещевать, просто легонько дал ему в зубы так, что голова треснулась о близкую стену.
— Понял?
— Ну. — Гоша держался за рот и мигал. — Я всегда с первого раза понимаю. А «Граммчики» — это мы моментом.
