Глава 45
В такси по пути к ней они молчали. Кто знает, почему молчала Елена Евгеньевна, женщины в таких случаях считают своим долгом сыпать возмущенными вопросами. Скорее всего она вновь затруднялась понять, которая из двух она сейчас.
Михаил просто смотрел на нее. Тезка-Мишка, радостный, удрал к себе, в квартире остались Павел и кот.
— Как поживали вы, мой принц, все эти дни? — наконец сказал Михаил.
— Лучше, чем ты.
— Надеюсь.
— У тебя частенько случаются такие сюрпризы?
— Чаще, чем хотелось бы. Правда, как правило, они происходят, когда там нахожусь я, — усмехнулся он. Елена-вторая поджала губы и недобро сощурилась.
— Больше не повторится. У меня есть кому положить такому конец. А если и он не справится, я сама возьмусь.
— Ух, как страшно. Ты похожа не на Елену Прекрасную, а на разгневанную эринию — богиню мщения. Он — это муж?
— Нет, — сказала она не колеблясь, — не муж.
— Коллекционируешь мужчин, у которых много власти? Сильных мира сего? Тогда со мной ты промахнулась.
— Почему коллекционирую? И с тобой я не промахнулась.
— Так уверенно говоришь.
— Да. Теперь я уверена, — сказала она. Елена Евгеньевна указала, где остановиться. Увидев купюру, шофер сказал:
— У меня не будет сдачи с такой.
— Возьмите себе, — сказал Михаил.
Шофер присвистнул, хмыкнул, но взял. Елена Евгеньевна заломила красивую бровку. Они вышли. С тротуара было видно, как шофер смотрит купюру на свет, мнет, осторожно перегибает пополам.
— Ты что оглядываешься?
— Там должно быть кое-что, на том углу. Примерно где пятно, видишь?
— Ты это видел во сне?
— Именно видел и именно во сне. Уродливый светофор. Или он там был?
Елена Евгеньевна-вторая заставила себя говорить ровно:
— Если и был, то теперь его там, как видишь, нету. В подъезде она оказалась рядом с ним совсем близко.
— Ты долго собираешься заниматься ерундой? Консьержку сняли год назад, охранника до сих пор не поставили. Перед соседями ты меня не скомпрометируешь. Чего ты ждешь?
— Вот в подъезде, грешен, еще не пробовал. Мы успеем? Или все-таки стоит подняться? Этаж третий, по моим расчетам, не так трудно потерпеть, а?
Тогда Елена Евгеньевна сама обвила руками его шею. Сильные нежные ладони оказались у нее на спине. Скользнули ниже. Поцелуй безмерно сладок, но не обжигающ, как в тот раз. Она не захотела сдерживать стон удовольствия.
— Если бы ты знал, как мне хорошо с тобой, — сказала она, отрываясь от твердых губ. — Это наваждение, я себя не узнаю, голова кругом, Мишенька.
Он вновь потянулся к ней, но она вдруг отстранилась и строго взглянула в его светлые зрачки.
— Ты мне должен все рассказать о себе, слышишь?
Обещаешь?
— Да, — сказал он. — Обещаю.
— А этаж у меня четвертый, неправильные твои расчеты, — сказала она.
