Глава 12
Колония Воргейз. Цокольный этаж мегаполиса. Два часа спустя
Лайт был прав, — это смахивало на обыкновенное помешательство. Могли ли два человека остановить продвижение двухтысячного механизированного отряда?
Лиза не обсуждала вероятностей. Их дальнейшие прения окончились достаточно быстро и состояли всего из нескольких фраз:
— Я не хочу отпускать тебя одну! Это же самоубийство!
Лиза с вызовом посмотрела на него.
— Ответь, у кого из нас больше шансов быть убитым?
Его лицо в полумраке компьютерного зала казалось серым. Уступив в большом, он не хотел соглашаться с ней в малом. Отсиживаться здесь, в то время когда она будет находиться под огнем, казалось ему неправильным, по крайней мере именно так утверждали его внутренние понятия о справедливости.
— Пуля не выбирает. У тебя всего лишь кости искусственные, а не шкура!
— Это бессмысленный спор. — Лиза устало массировала покрасневшие глаза с припухшими веками. — Я прошла подготовку десантных подразделений и знаю, что такое бой.
— А я? Я что, не проходил этой чертовой подготовки? — возмутился он.
— Тебя готовили на киллера, Лайт, и не надо отрицать это, — мягко остановила Лиза его протест. — К тому же военная подготовка не имеет сейчас существенного значения в распределении ролей. Ты виртуальщик, а я нет. Значит, тебе место тут, а мне там. Вопрос исчерпан?
Он посмотрел на нее и безнадежно махнул рукой. Лиза покосилась на хронометр.
— Так, у нас с тобой остается всего два часа. Нужно успеть наметить маршрут. — Она обернулась к Лайту. — Ты двое суток копался в городской Сети. Что ты скажешь о возможностях обороны цоколя?
Выслушав ее, Лайт молча отошел к основному терминалу местной Сети. Похоже, что в этот миг он окончательно смирился и с безумным планом Лизы, и с распределением ролей.
— Мест для засады сколько угодно, — ответил он на ее вопрос. — Главное — затянуть их внутрь и вести по определенному маршруту. Боевого снаряжения я тут не обнаружил, да, похоже, его и не было, я имею в виду действующего, а то, которое хранилось на консервационных складах, уже давно подчистили инсекты.
— Удивляюсь одному, — произнесла Лиза, рассматривая схему коммуникаций цоколя, которую Лайт прогонял по огромному тактическому монитору, — почему колонисты не воспользовались механизмами города, когда обороняли его?
— Сеть была еще мертва, — предположил Лайт. — Ты же должна понимать, что через три месяца после катастрофы работали лишь некоторые резервные блоки.
— Хочешь сказать, что компьютерная система города продолжала самовосстанавливаться уже после того, как погиб последний человек?
— Естественно, — ответил ей Лайт. — Пока может двигаться хоть один исполнительный механизм, управляющие программы будут побуждать его к производству необходимого ремонта. Это одно из основных условий самоподдержания подобных систем. Процесс происходил бы в любом случае. Это как лавина: сначала оживает один терминал, потом два, четыре, и так далее….
— Здорово… Ладно, восхищаться будем потом. Давай наметим маршрут и пути отхода. Было бы идеально, если б нам удалось запустить двигатели вертолета дистанционной командой.
— Я сейчас проверю такую возможность.
Два отпущенных им часа пролетели незаметно.
Пора было. уходить, но Лиза на миг задержалась у открытого люка виртуальной сферы, внутри которой уже устраивался Лайт.
Он посмотрел на нее сквозь бахрому свисающих с потолка, но не подключенных пока креплений и оптико-волоконных интерфейсов.
— Знаешь, ты заразила меня своей уверенностью, — внезапно признался он, отодвигая рукой завесу из кабелей. — Я хочу, чтобы у нас получилось.
— У нас получится, Лайт… — Лиза внезапно нагнулась, быстро поцеловала его в щеку и, уже не оглядываясь, пошла к выходу из зала.
* * *
Это было всего пятнадцать минут назад, но уже успело превратиться в далекое прошлое.
Лиза, присев за выступом бетонного основания ворот, смотрела, как медленно и неуклонно приближаются к городу серо-зеленые, камуфлированные коробочки БМК.
Инсектов было так много вовсе не потому, что они боялись людей. Просто для эффективного прочесывания цоколя с его запутанной системой внутренних коммуникаций требовалось именно такое количество бойцов. Лиза не видела в их действиях ничего панического или выходящего из ряда вон. Обычная операция по зачистке.
Им с Лайтом предстояло внести свои коррективы в планы насекомоподобных существ, и такая попытка, в понимании неуклонно пробуждающегося сознания лейтенанта Стриммер, не имела ничего общего с безумием.
Чем ближе подходила роковая минута, тем острее она вспоминала себя. Это походило на бесконечное падение в бездонный колодец с матово-черными стенами, из которых выдавливались отдельные фрагменты ее прошлой жизни. Видимо, из-за чрезмерного морального напряжения в мозгу рушились некие искусственно возведенные барьеры.
И чем больше она вспоминала, тем беспокойнее и одновременно увереннее ждала.
В эти минуты затянувшегося напряженного ожидания главным ее врагом стал бессознательный внутренний страх. Полностью успокоиться, отрешиться от ненужных сейчас мыслей не удавалось. Очнувшимся сознанием кадрового офицера она понимала, что два опытных, подготовленных бойца в состоянии не просто сдержать массу наступающего в невыгодной позиции противника, но и довести его до состояния панического изнеможения… а в душе все равно ползал подленький червячок сомнения, страха…
Его нельзя было полностью подавить в себе. Человек, лишенный страха за собственную жизнь, — это уже не боец, а безумец. Но они с Лайтом не имели сейчас права ошибиться, дать слабину хотя бы в малом, и не потому, что считали себя профессионалами, нет, не поэтому… Просто они стояли на земле, принадлежавшей людям, политой человеческим потом и кровью, и не было причин для позорного, гибельного бегства перед той безликой силой, которая пыталась неуловимо изменить ход отдельных людских судеб, чтобы те, в свою очередь, оказали заранее рассчитанное, роковое влияние на весь ход истории человечества…
Лиза еще не вполне отдавала себе отчет в том, что начинается война. Она не могла заставить свой едва очнувшийся разум подчиниться неотвратимой глобальности назревающих событий, — нет, она действительно не питала иллюзий относительно всего человечества, многоликого, как бог Янус. Личные счеты столкнули ее здесь и сейчас с непонятной разумной и циничной силой, названия которой она пока не знала. Но в душе Лиза ощущала свою правоту, хотя и не догадывалась, что этот бой, которого она в принципе могла бы и избежать, страшная игра со смертью во имя немногих дорогих и понятных ей людей на самом деле станет первой реальной схваткой той войны, что развернется в пространстве обитаемых миров спустя совсем небольшой отрезок времени и станет, по сути, испытанием на прочность для всей человеческой цивилизации…
Но даже если бы Лиза и понимала глобальность надвигающихся событий, она вряд ли бы изменила принятое сегодня решение…
…Взглянув на цифры, которые постоянно менялись на крошечном дисплее дальномера, примотанного обычной изоляционной лентой к пластиковому прикладу «ИМ-12», она приподняла ствол импульсной винтовки так, чтобы короткое, толстое жерло подствольного гранатомета было направлено в небеса под определенным углом, уперла приклад в бетонный пол тоннеля и нажала на спуск.
Первая граната с шелестом ушла вверх, взлетев по крутой дуге, как раз в тот момент, когда головные бронемашины остановились метрах в трехстах от наклонной стены цоколя и инсекты полезли из открывшихся десантных люков БМК.
Взрыв рванул метрах в сорока от суетившихся насекомоподобных существ.
Недолет…
Первый — пристрелочный. Мысленный расчет поправки, едва приметный наклон ствола, цилиндрическая, холодящая ладонь рубашка гранаты, скользнувшая по запястью в жерло подствольника, — все эти мысли: ощущения заняли лишь доли секунд и…
Пять последовавших один за другим хлопков слились в странный звук, будто кто-то невидимый, вытянув губы трубочкой, пытается пускать ртом пузыри, — это «ИМ-12» освободилась от пяти гранат.
Взвившись в воздух по баллистической траектории, они упали в самой гуще высаживавшихся из бронемашин инсектов. Вспышки разрывов легли, с интервалом в доли секунды, смертельный танец огня и дыма метнулся меж бронированных бортов, осколки взвыли звонко и радостно, собирая обильную жатву и уходя на излет с заунывным пением, но Лиза не могла вполне осознать жуткую картину убийственного попадания, — она перекатилась по бетонному полу тоннеля к заранее намеченному укрытию, расположенному метров на двадцать глубже, чем первая позиция, и вжалась в стену, скрывшись за полуметровым выступом железобетонного ребра жесткости.
Как выяснилось — вовремя.
Ответный залп башенных орудий БМК заставил вздрогнуть и застонать массивные ворота, выполненные из не подверженного коррозии алюминиевого сплава. Укрепленная в бетонных стенах рама не выдержала и с оглушительным лязгом отошла со своего места, переламываясь посередине под весом просевшего створа, тоннель мгновенно заволокло дымом и мелкой белесой бетонной пылью, в клубах которой продолжали сверкать ярко-оранжевые вспышки разрывов.
Жаркая, удушливая взрывная волна валом пронеслась в глубь тоннеля, поднимая с пола мелкий мусор. Где-то в глубинах цоколя надсадно взвыл автоматически включившийся вентилятор, а впереди вдруг перестало грохотать, лишь последней тяжкой конвульсией обрушилась на искалеченный бетонный пол выбитая из креплений массивная металлическая плита.
Внезапно наступила оглушительная тишина.
В обстрелянном проеме продолжала клубиться густая белесая пыль. После оглушительного грохота разрывов и ноющего присвиста уходивших рикошетом в глубь тоннеля осколков было невообразимо странно слышать и свое собственное дыхание, и потрескивание осыпающейся с потолка бетонной крошки, и тихий, вкрадчивый звук шагов…
Темные, пригибающиеся силуэты возникли в изуродованном устье тоннеля. Они, один за другим, выныривали из густых клубов пыли, тут же превращаясь в насекомоподобных воинов.
Один… Два… Четыре… Шесть… Двенадцать…
Лиза дождалась, пока смутные тени полностью заполнят собой проем.
Первая ее очередь, несмотря на почти бесшумную работу интегрального затвора импульсной винтовки, все же показалась оглушительной, — это пули, расходясь смертельным веером, с отчетливым хрустом полоснули по хитину, сразу откинув силуэты назад. Одни падали навзничь, иные начинали верещать и дергаться, корчась в бетонной пыли, несколько выстрелов из «АРГ-8» трескуче грохнули в ответ, но Лиза, не обращая внимания на шальные пули, выбивавшие фонтанчики бетонной крошки из пола и стен, уже, пригибаясь, меняла позицию, опять отходя на заранее предусмотренный рубеж.
— Лайт, ты готов? — сбившись с дыхания, она произнесла эту фразу хрипло, отрывисто, одновременно меняя опустевший магазин.
— Я готов, — пришел немедленный ответ, и этот голос в коммуникаторе показался сейчас Лизе самой сладкой музыкой, какую она когда-либо слышала. — Пехота втягивается в тоннель. БМК пока стоят. Тебе стоит прилечь, думаю они сейчас станут чистить тоннель огнем!
Предупреждение было излишним. Лиза уже заняла укрытие, распластавшись на холодном бетонном полу перед узкой амбразурой. Этот импровизированный дот был не более чем отлитой на углу перекрестка комнатой, где раньше располагался компьютер, управлявший транспортным потоком. Его лазерные датчики Лиза заранее выбила из стены куском валявшейся тут же арматуры, и в результате на их месте образовалась узкая сквозная щель в бетонной стене.
— Они идут! — раздалось в коммуникаторе.
Лиза посмотрела на счетчик зарядов. Один полный магазин… Жаль расставаться с привычной «ИМ-12», но ее боекомплект исчерпан, а пополнить его в условиях древнего цоколя просто нечем. Она покосилась на две штурмовые «АРГ-8», заботливо уложенные на пол. Оружие старое, с допотопной системой примкнутого магазина, не такое удобное и бесшумное, как двенадцатый «импульс», но выбирать не приходилось…
— Внимание! Включаю первую схему технической продувки тоннелей. Ты в укрытии?
— Да, начинай!
Лиза скорее почувствовала, чем услышала, как за ее спиной в глубинах тоннеля что-то огромное вздрогнуло и пришло в движение, медленно, нехотя раскручивая свои исполинские лопасти. Высокочастотная дрожь вибрации, воспринимаемая лишь туго натянутыми нервами, пробежала по стенам, и вслед за ней наконец пришли звук и ветер.
В глубинах цоколя сейчас раскручивались исполинские вентиляторы,
По всей длине сумеречного тоннеля внезапно вспыхнули цепочки укрепленных под сводом красных аварийных ламп.
— Внимание! — прогудел мертвый машинный голос. — Начата техническая продувка тоннелей! Поступил сигнал от службы эпидемиологического контроля. В атмосфере города обнаружен опасный штамм вируса! Сейчас будет создано избыточное давление! Всем свободным от аварийных обязанностей лицам укрыться в отведенных убежищах! Повторяю…
Лиза воспринимала этот страшный загробный голос, дошедший до нее из глубины веков, скорее слухом, нежели разумом, потому что ее мозг был сосредоточен на явлениях более конкретных, чем трубный глас электронного архангела смерти.
Тусклый свет аварийных ламп осветил тоннель, показав смутные на расстоянии силуэты наступающих инсектов, которые жались к стенам, перебегая от укрытия к укрытию. Их было много. Лиза отчетливо видела лишь передовые группы, но дальше, метрах в ста от перекрестка, по полу катилась вялая, медленно переползающая масса. Они более не шли в полный рост, а ползли. Отряд, втянувшийся в тоннель, насчитывал сотни три бойцов. Лиза не знала, ведом ли инсектам страх, существует ли у них природный инстинкт самосохранения, но даже если и так, что толку? Смутная, шевелящаяся масса давила на психику, подсказывая на миг оцепеневшему разуму: тебе даже патронов на них не хватит… а ведь это едва ли четвертая часть всех подкатившихся к цоколю сил…
В смутном, зловещем свете аварийных ламп она поймала в прицел перебегающую вдоль стены группу и нажала на гашетку.
Короткий язычок голубоватой статики, пляшущий на срезе электромагнитного компенсатора, обозначил ее позицию, на миг осветив продолбленную в бетонной стене амбразуру.
Пули, обгоняя усиливающийся ветер, хлестнули вдоль тоннеля, заставив кувыркнуться и осесть на пол несколько тел.
Лиза повела стволом, щедро прошив пространство тугой очередью смертоносных жал, винтовка в ее руках преданно билась и дрожала, как живая, словно ее возбуждала картина вскакивающих и тут же падающих навзничь инсектов, а долгий свист рикошета казался жуткой, выворачивающей сознание музыкой разгорающегося боя.
Прореженная кинжальным огнем масса инсектов не выдержала, откатилась чуть назад, теряя при этом больше, чем в атаке. Остатки передовых отрядов рассосались по любым возможным укрытиям, обосновавшись за каждым выступом несущих конструкций, и в сторону огрызающейся огнем бетонной коробки полетели очереди ответного огня.
Пули защелкали вокруг амбразуры, покрывая бетон свежими оспинами.
Импульсная винтовка в руках Лизы в последний раз вздрогнула и стихла. Счетчик зарядов высветил зеленые нули.
Она бережно отложила «ИМ» в сторону и подтянула к себе «АРГ-8».
Снаружи продолжал бесноваться, перекатываясь трескучими волнами, автоматический огонь.
Пули щедро осыпали стены старого центра управления, но только одна или две рикошетом влетели в узкую амбразуру, звонко ударив по мертвым компьютерным консолям.
Лиза, сжавшись в комок на холодном полу, ждала новой атаки.
Наконец шквал автоматического огня стих. Она подалась к амбразуре. Темные силуэты инсектов вновь оторвались от стен, выползли из-за укрытий и пригибаясь, кинулись вперед.
Их порыв оказался слишком медлительным. Усиливающийся ветер, напор которого контролировал Лайт, исключал мгновенный рывок, создавая для Лизы идеальные, чуть ли не учебные условия стрельбы.
«АРГ» задрожал в ее руках. Магазин оружия был снаряжен как положено: каждый третий заряд — разрывной, и пространство тоннеля тут же наполнилось раскаленной метелью мельчайших металлических частиц, от которых негде укрыться, — сила их кинетической энергии уродовала стальные опоры и сбивала выступающие углы бетонных конструкций.
Лиза стреляла короткими, экономными, прицельными очередями, выпуская по три-четыре патрона.
Первый магазин показался ей чуть ли не бесконечным, — она все била и била, уже начиная свыкаться с этим адом, с кувыркающимися телами, вспышками ответного огня и визгливым рикошетом, когда внезапно ее очередь прорезала тоннель двумя росчерками — последние три патрона в магазине были трассирующими. Эти два сигналили ей о том, что остался еще один патрон, который уже в стволе. Она резко сменила магазин, вновь припала к амбразуре, но успела лишь раз огрызнуться по прущим из дымного сумрака фигурам, как ее внимание отвлек Лайт:
— Лиза, приготовься. В тоннель пошли БМК!
Черт, они все-таки купились на это! Купились!..
— Сколько у меня времени?
— Минута сорок секунд! Слушай таймер…
Лайт ошибся. Времени оказалось меньше. Пять боевых машин космодесанта втянулись в тоннель, наполнив его ревом двигателей. Башня передней БМК повернулась, и спаренное пятидесятимиллиметровое орудие зашлось злобной скороговоркой, разрядившись поверх голов распластавшихся на полу инсектов.
Лизе показалось, что бетонный пол вырвали у нее из-под ног.
Свет в тоннеле внезапно померк, и теперь мрак резали лишь столбы поисковых прожекторов да ослепительные, частые вспышки работавших по бункеру башенных орудий БМК. Сумрак превратился в ад, бетон в щебень, надежды и планы — в ничто.
Она на четвереньках добралась до выхода из укрытия, как раз в тот момент, когда один снаряд разворотил амбразуру, превратив ее в уродливую, дымящуюся дыру, а второй влетел следом, разорвавшись внутри помещения.
Смешанная с осколками взрывная волна выкинула, ее вон, вытолкнув из дверного проема, словно пробку. Лиза, кувыркаясь, пролетела несколько метров, потом ее с силой ударило о стену тоннеля. Она осталась лежать на полу, беспомощная, изломанная, окровавленная…
…Лайт видел все, от начала и до конца.
Его зрению не могли повредить ни тьма, ни отрывистые вспышки выстрелов, ни ослепительные сполохи разрывов. Разбросанные там и тут по всем тоннелям и помещениям видеодатчики компьютерной системы цоколя были снабжены сенсорами теплового видения, и сейчас сознание Лайта, погруженное в виртуальные глубины города, очутилось среди плещущихся вокруг сюрреалистических теней, перемещающихся в густом зеленоватом сиропе.
Увидев, как Лизу вышвырнуло взрывной волной из расколовшегося на несколько уродливых кусков укрытия, он мгновенным усилием воли выключил вентиляторы, зная, что им потребуется еще секунд двадцать, чтобы остановить инерцию вращения, но были ли у нее эти двадцать секунд, и вообще, жива ли она, его безумная подруга, заразившая и Лайта собственной уверенностью в правоте и необходимости бросить вызов этой темной копошащейся массе вооруженных насекомоподобных существ?
Лайт не знал этого. Твердо он понял лишь одно, — если она погибла, то…
Головная бронемашина уже разворачивалась на перекрестке; из-за прикрытия ее брони вдоль тоннеля полоснуло несколько очередей, которые никак не могли повредить скорчившейся на полу Лизе, но Лайт отчетливо понял, — если в ближайшие несколько секунд он не предпримет что-либо, то кто-нибудь из этих колченогих тварей бросится вперед, и тогда ей уже не избежать контрольного выстрела.
Его разум, привычный к виртуальному пространству, мгновенно сориентировался в кажущемся хаосе силовых коммуникаций. Доли секунды потребовались Лайту, чтобы выделить необходимую линию, его мысль была сейчас волеизъявлением самого города, он ощущал себя равным богу и в то же время оставался уязвим, как человек, снедаемый страхом и беспокойством.
Группа инсектов действительно выскочила из-за прикрытия брони, намереваясь рывком преодолеть перекресток и залечь в устье тоннельной развязки, но Лайт уже был готов к такому обороту событий.
Он хладнокровно выждал, пока они перебегут через размеченное указующими полосами пространство, и только тогда отдал мысленный приказ аварийной системе пожаротушения.
Мощная многотонная плита герметичной переборки с грохотом и лязгом обрушилась с потолка, наглухо перегородив тоннель, в котором лежало тело Лизы.
…Она со стоном пошевелилась.
Перед глазами плавал кровавый туман боли. Тело было мокрым и дрожало от необъяснимого холода.
Со стоном приподнявшись на локтях, Лиза огляделась вокруг.
В изуродованном взрывами тоннеле опять горел тусклый, красноватый аварийный свет. Сверху с потолка на нее низвергались тонкие, колючие струйки воды. Она не сразу поняла, что это работает система автоматического пожаротушения. Последние секунды перед потерей сознания так ярко отпечатались в памяти, что первым ее порывом опять был бой, слепо нашарив приклад «АРГ-8», она дернула оружие к себе и только в этот миг заметила, что тоннель в нескольких метрах от нее перегорожен соскользнувшей сверху плитой, а из-под нее торчит перерубленное пополам тело инсекта, — задняя его часть осталась там, за преградой, а голова и передние конечности тут…
— Жива? — раздался в коммуникаторе голос Лайта.
— Жива… — машинально ответила Лиза, что есть сил пытаясь побороть подкатившую к горлу тошноту от контузии. Все же ей не удалось этого сделать, и внутренности словно вывернулись наизнанку. Пока она сотрясалась в конвульсиях, бронежилет внезапно сполз с нее и, стукнув об пол, распластался на нем рваной, изуродованной массой.
Совладав наконец с дурнотой, она взглянула на него и поняла, что со спины бронежилет весь порван в клочья и нашпигован осколками, перерубившими даже магнитные крепления.
— Ты не ранена? — с тревогой спросил Лайт.
— Нет… вроде бы… — Лиза со стоном выпрямилась, прислушиваясь к ощущениям своего тела. Подняв руку, она провела тыльной стороной ладони по щеке. Кровь. Наверное, царапина…
— Где они?
— Пошли параллельным тоннелем. Двигаются в нужную сторону, но я теперь не знаю, как их повернуть. Аварийные переборки там не работают, как назло обрыв в цепях питания.
— Далеко они опередили меня?
— Нет, метров на двести. Двигаются очень осторожно. Пробивают огнем каждый боковой проход.
— Ничего… — Она сделала неуверенный шаг на одеревеневших ногах, но вроде бы движение оказалось не таким болезненным, как Лиза ожидала. — Я поверну их. Сколько до основного перекрестка?
— Пятьсот метров.
— Я постараюсь успеть.
— Давай. У меня все готово, чтобы захлопнуть ловушку. Кстати, я запустил разведчика, и он показывает, что транспортные корабли уже отошли от терминалов к острову. Может быть, тебе не стоит дальше рисковать?
— Нет, Лайт, нам нужно держать их в напряжении. Второго шанса не будет. Мы должны все сделать наверняка.
— Хорошо… Удачи тебе…
* * *
Впереди мелькал свет прожекторов.
Бронемашины шли параллельным тоннелем, пытаясь обойти внезапно вставшее на их пути препятствие. Замысел Лизы и Лайта уже был выполнен более чем наполовину, — нанеся ощутимые потери инсектам, они сумели сымитировать плотное сопротивление, превратив операцию по прочесыванию пустого города в настоящий кровавый штурм.
Корабли, о которых упоминал Лайт, двигались к островной базе за подкреплением.
Лиза строила свой план именно на этом. Она надеялась, что им удастся втянуть в город как можно больше сил противника, обнажив таким образом оборону острова, сделав его более уязвимым. В подобном расчете крылся свой здравый смысл. Осознав, что инсекты не появились тут, прилетев из другого мира на транспортных кораблях, Лиза вполне логично предположила, что и они, и логриане, и те страшные гибриды, которые атаковали их взвод, все являются продуктом местного клонирования. На корабле, который явился первоисточником постигшей колонию катастрофы, прилетело всего несколько существ, это уже становилось очевидным. Они действовали по некой схеме, видимо, уже не раз и не дна опробованной при оккупации чужих миров. Если здраво взглянуть на расклад сил и обратить внимание на действующих лиц сегодняшней драмы, то становилось понятно, на чьих мирах отрабатывалась методика бескровного захвата планет.
Инсекты и логриане — вот существа, составлявшие основу регулярных войск захватчиков. Инсекты выполняли роль пушечного мяса, и это не противоречило их психологии муравейника, а логриане осуществляли более интеллектуальные функции, скорее всего, являлись техниками.
Цель агрессии в этот мир, учитывая то, что за пятьдесят лет его никто не заселил в качестве колонии, становилась ясна как божий день.
Они готовились к столкновению с людьми и желали иметь в составе своих войск соответственно людей. Пока что имела место затянувшаяся во времени первая стадия агрессии — уничтожение единичной колонии, импорт технологий, изучение техники и особенностей биологического строения человека. Параллельно этому в населенные миры внедрялись эмиссары пятой колонны для сбора разведданных и вероятного осуществления диверсий.
Метеорологический зонд, запущенный Лизой, дал ей ответ на три очень важных вопроса.
Во-первых, естественные пещеры на острове не имели прикрытия эффективными, мобильными средствами противовоздушной обороны.
Во-вторых, захватчики чувствовали себя совершенно спокойно.
И в-третьих, ни на одном из материков она не могла обнаружить признаков сельскохозяйственной и промышленной деятельности.
Как известно, любую армию необходимо содержать и кормить, неважно, набрана она из числа существ, обладающих собственной волей, или же искусственно выращенных и зомбированных в процессе роста. Любой организм требует пищи, а техника — ухода и ремонта.
Из отсутствия возделанных сельскохозяйственных угодий и работающей промышленной базы Лиза сделала очевидный вывод, — врагов мало. Не более трех-четырех тысяч особей. Техники и того меньше. Боезапас ограничен. Не зная истинной психологии тех, кто заправлял акцией вторжения, ни Лиза, ни Лайт не могли толково объяснить себе причин такого положения вещей, но оно казалось очевидным.
Именно исходя из этих посылок Лиза убедила Лайта, что, создав серьезный очаг напряженности на материке, они оттянут с острова практически все имеющиеся там в наличии силы.
Их враги, не зная, с кем имеют дело, уже привыкшие к отсутствию проблем, постараются завершить все одним массированным ударом, не считаясь с потерями. Вероятнее всего, они не думали о самореанимировавшейся компьютерной сети цоколя как о реальной силе, а тем более как о противнике, иначе давно бы вычистили цоколь не только от людей, но и от всех электронных систем самоподдержания жизни.
Был еще один, последний вопрос, который не могла не задавать себе Лиза: где расположены эти, вычисленные эмпирическим путем миры инсектов и логриан, попавшие под удар неизвестной расы?
Ответ, как казалось, опять напрашивался сам собой: по имеющимся историческим свидетельствам, и инсекты, и логриане, не сумев ни остановить, ни пережить миграцию Предтеч, происходившую три миллиона лет назад, сами мигрировали в соседнюю Галактику.
Только там могли сохраниться высокоразвитые очаги их цивилизаций, и именно там они были порабощены неизвестной расой.
Теперь сфера жизненных интересов этой цивилизации вышла за пределы родного звездного сообщества, и, по неизвестным пока причинам, они обратили свой взор сюда, в нашу родную Галактику, на историческую родину инсектов, логриан и людей.
Все постепенно вставало на свои места, обретая логику и смысл, но однозначность этих выводов еще предстояло доказать…
* * *
Выскочив на перекресток, Лиза поняла, что, несмотря на пять минут, проведенных в беспамятстве, ей все же удалось опередить медленно наступающего противника.
Оставалось последнее и, наверное, самое трудное — повернуть наступающие силы инсектов к заводу по переработке отходов жизнедеятельности, расположенному на нулевом уровне цоколя, в полукилометре от этого перекрестка.
Если ей удастся это сделать, то тем, кто засел на острове, придется серьезно задуматься об отправке сюда подкреплений.
Вспышки выстрелов, прошивающих боковые пешеходные проходы, двигались к очередному перекрестку, становясь все явственнее, отчетливей, будто в красноватом сумраке аварийного освещения по тоннелям цоколя ползла изрыгающая огонь металлическая змея.
Сжимая в вспотевших ладонях приклад «АРГ-8», Лиза затаилась за мощной опорой, поддерживающей свод шести тоннелей, вливающихся с разных сторон в эту развязку транспортных артерий уровня.
Прошло секунд сорок томительного, тревожного ожидания, прежде чем перед нею из жерла тоннеля показался скат лобовой брони головной БМК.
Лиза не стала рисковать, подпуская машину ближе. Она уже лишилась бронежилета и не хотела получить шальную пулю или осколок. Главное — обозначить себя, показать, что жива. Иначе они потеряют цель и успокоятся, рассредоточившись для прочесывания…
Она дала короткую очередь, отбежала в сторону, еще раз огрызнулась огнем и тут же юркнула в тоннель, в то время как на просторе транспортной развязки щербатую поверхность опоры уже грызли частые разрывы.
Оказавшись в нужном тоннеле, Лиза не стала полагаться на приборы обнаружения БМК, а принялась отступать в глубь транспортной артерии, постоянно огрызаясь короткими очередями в сторону бронемашин и высыпавшей из-за них пехоты.
Наконец эта рокочущая масса неуклюже развернулась в ее сторону и медленно поползла вперед, неуклонно надвигаясь на обнаруживший себя источник назойливого сопротивления.
Вот первая бронемашина вползла в тоннель, и Лиза, предчувствуя выстрел, побежала, уже не оглядываясь и не пытаясь поддразнить их очередью.
Тоннель был коротким и оканчивался массивными, гостеприимно распахнутыми воротами толщиной в пятьдесят сантиметров, за которыми расстилалось сумеречное пространство пустого цеха, ровное, как асфальтированная площадь.
Рокот БМК накатывался, он становился все громче, явственнее. Вот уже первый прожекторный луч лизнул по распахнутым воротам, осветив растянувшуюся во всю стену предупреждающую надпись:
«Внимание! Вход в приемник термоядерного конвектора отходов только в специальных защитных костюмах!»
Рядом были нанесены три символа, известные каждому ребенку в любом из обитаемых миров.
Один из них обозначал угрозу радиации, другой химического заражения, а третий высокие, несовместимые с понятием «жизнь» температуры.
Лиза дала последнюю, уже неэкономную очередь в сторону приближающихся бронемашин и юркнула в боковой проход, стремясь как можно быстрее уйти из опасной зоны. Лайт честно предупредил, ее, что после полувека полного забвения он не может отвечать за адекватную работу термоядерных установок утилизации.
Лиза бежала что есть сил, а за ее спиной в глубинах огромного приемника зашевелились активированные Лайтом сумеречные тени. Это были механизмы, обслуживающие конвектор.
Зафиксировав их движение, головная БМК увеличила скорость и, вырвавшись на простор огромного зала, произвела несколько выстрелов.
Движение не прекратилось. Бронемашина продвинулась еще метров на двадцать вперед, чтобы освободить проход для техники и пехоты.
Инсекты вливались в зал мелкими группами по десять-пятнадцать особей и тут же занимали выгодные, по их представлению, позиции. Головная машина продолжала вести прицельный одиночный огонь по снующим вокруг сервоприводным механизмам, а за их спинами на перекрестке транспортных артерий уже пришла в движение огромная, многотонная плита, перегораживающая путь к отступлению.
Ловушка захлопнулась.
Массивные ворота цеха также начали смыкаться, а на пульте управления, притулившемся под самым потолком зала, в крохотной экранированной свинцом кабинке, зажглось несколько злобных, предупреждающих сигналов.
