Книга: Автономный режим
Назад: «Танаис». Пять часов сорок две минуты по бортовому времени.
Дальше: Глава 5

«Танаис». Зона отдыха экипажа. Шесть часов утра по бортовому времени…

Ты не можешь двигаться.
Тебе трудно дышать.
Ничто не имеет значения. Прошлого и будущего нет.
Пахомов споткнулся. Он терял ощущение реальности, смертельная тоска сжимала сердце. На самом деле он не слышал потусторонних голосов, его разум захлестывали навязанные извне эмоции, несущие абсолютное отчаяние, а игра воображения, сумеречное состояние рассудка облекали их в формулировки фраз.
Ноги подкашивались. Сканеры БСК продолжали работать, вычерчивая на проекционном забрале гермошлема контуры зловещих фигур, приближающихся со всех сторон.
Пространство под куполом ожило.
Чудовищные порождения иной эволюции приближались.
Ты окружен. Сопротивление бессмысленно.
– Паша, очнись! – Злой, надрывный окрик Дитриха на миг вырвал рассудок из шокового состояния, невдалеке оглушительно лопнул разрыв гранаты, туман разорвало клочьями, отдавая взгляду неумолимую реальность – десятки темных фигур в хитиновой броне действительно окружали их!
– Прорываемся! – Дитрих не поддался волне отчаяния, не опустил руки, не смирился. Сколько раз ломали его сознание в процессе подготовки? Не сосчитать. Порой казалось, инструктора – демоны, они измываются над разумом подчиненных, но ни одна из изматывающих мнемонических тренировок не прошла зря, только благодаря им Дитрих инстинктивно, на уровне защитного рефлекса, трансформировал навязанные чужими существами ощущения и выплеснул их обратно в порыве яростной, практически неконтролируемой злобы.
– Куда прорываться?! – простонал Павел.
– Пахомов, соберись! – Короткие фразы били, как пощечины, в коммуникаторе отчетливо слышалось прерывистое дыхание Дитриха.
Командир «Танаиса» занял позицию на парковочной площадке электрокаров и, прикрываясь корпусами машин, вел огонь, сдерживая наступающих со всех сторон ксеноморфов.
Его сопротивление бессмысленно. Мы пришли навсегда.
Где же ты, тварь?!
Неподалеку от Пахомова среди деревьев появилась зловещая фигура.
Ритм вибраций изменился. Орудия системы противокосмической обороны включались по секторам, видимо, какой-то объект стремительно перемещался в пространстве.
Ближе. Еще ближе.
Пахомову хотелось выть от бессилия.
На краешке сознания еще держались человеческие мысли, а все остальное затопила чужая воля.
– Паша, очнись! Ты мне нужен!
Он хрипел, пытаясь вырваться из-под контроля чуждой воли.
– «Танаис», на связи галактлейтенант Тернов! Нахожусь под «дружественным огнем». Прекратите противодействие, откройте коридор сближения! – Голос, полный недоуменной злости, выплеснулся из коммуникатора, ударил по нервам, сминая жуткое наваждение последних минут.
– Паша, прикрой меня! Не могу работать! – Дитрих орал, сглатывая окончания слов.
Вокруг бесновались тени. Сумерки сознания порождали чудовищные образы.
За несколько секунд Пахомов не успел вернуть здравомыслие, но голоса в коммуникаторе ткали беспощадную ритмику боя, и рассудок майора впитал ее, заработали механизмы вспышечной памяти, выброс адреналина помог ему продержаться еще немного, пока яркое воспоминание не заставило работать рефлексы.
Человеческий мозг ориентирован на выживание.
Только благодаря ему мы прошли трудный эволюционный путь, стали доминирующими существами на своей планете.
В ситуациях экстремальных, протекающих на грани жизни и смерти, включаются механизмы глобального поиска: подсознательно наш разум перебирает миллионы жизненных ситуаций, оперируя накопленным опытом, в доли секунд находит аналогию, выталкивает ее из потаенных глубин, подсказывая единственно возможный вариант действий.

 

Он внезапно вспомнил Прокус.
События многолетней давности сконцентрировались в нескольких ярких образах.
Близкая ослепительная вспышка разрыва.
«Я ничего не вижу…» Контуженое сознание саботировало, вокруг бесновался бой, а он, молодой галактлейтенант, оказался вне событий, перед глазами плыли черные круги, он потерял способность действовать, мгновения беспамятства сменялись ощущениями дикой боли, липкой горячей крови, заливающей глаза, он пытался привстать, вслепую найти оружие, но не мог, не мог…
– Пахомов, продержись! Включи автоматику! Отдай ей управление!
Он не помнил, кому принадлежал тот голос. Но ситуация повторялась, хотя сейчас он не был ранен.
Зловещая фигура «Мыслящего» приближалась. В отличие от генетически модифицированных бойцов своей расы, он выглядел достаточно безобидно – его оружием и защитой являлось непрекращающееся телепатическое воздействие, телп подавлял волю окружающих, заставлял их прекратить сопротивление, покорно ждать решения своей участи или, хуже того, встать на его сторону…
Ты обречен.
Мышцы Пахомова ныли от напряжения. Казалось, из него вытягивают жилы.
Где она, старая добрая автоматика, когда нужно было лишь дотянуться кончиком языка до сенсора на внутреннем ободе забрала?
Теперь все переведено на интерфейс мысленных команд.
Необходима четкая, неразмытая формулировка мнемонического приказа, образ, который распознает устройство импланта, импульс, дающий старт командным последовательностям…
Боль.
Враг.
Автономный режим…
Включить!
Он скрипел зубами от бессилия, инсект приближался, а Павел чувствовал: его рассудок вот-вот окончательно падет под невероятным прессингом чуждой воли, но в ответ на последние отчаянные мысленные усилия в открывшемся оперативном окне проекционного забрала вдруг промелькнуло несколько строк:
Классификатор целей – база данных обновлена.
Система насильственного поддержания жизни – активирована.
Автономный боевой режим – команда распознана.
Он не мог пошевелиться, разум едва удерживал искру сознания, но воля человека, переданная исполнительным подсистемам, уже не поддавалась телепатическому воздействию.
Внезапно и мощно заработали сервоусилители мускулатуры, трепетно и преданно вспыхнул индикатор автономного режима, бронированная оболочка пришла в движение, два плечевых орудия с тонким визгом поднялись над открывшимися оружейными отсеками, и гулкие, тугие ритмичные очереди хлестнули в двух направлениях.
«Мыслящего» разнесло в кровавые брызги.
Отряд двалгов, подбиравшихся к площадке, где держал оборону командир «Танаиса», разметало по сторонам.
Павел еще не пришел в себя. Его рассудок находился в плену жутких грез, но прямое воздействие на разум прекратилось с гибелью телпа, и Пахомов шаг за шагом возвращался в реальность, словно на пределе дыхания выныривал из темных глубин бездонного омута к бликам солнечного света, искрящимся на поверхности воды.
Туман, прошитый очередями.
Тугие, медленно тающие росчерки инверсионного следа пуль.
Слабое мерцание купола суспензорной защиты.
– Командир… – прохрипел он, ощущая, как работают плечевые орудия, как резко автомат движения компенсирует повороты и отдачу от систем вооружения – реальность возвращалась в полном объеме, он снова воспринимал ее, видел, как одна за другой гаснут алые засечки, обозначающие противника, а им на смену появляются все новые и новые.
– Я здесь, Паша! Молодец! Ищи «Мыслящего»!
– Забудь о нем! – Пахомов зацепил взглядом коническое сооружение, объединившее несколько деревьев. Подчиняясь порыву, он перехватил управление сервомускулатурой, шагнул во влажную тьму.
Десятки ячеек, затянутые тонкими пульсирующими мембранами, открылись его взгляду. Термальная оптика работала как положено, и он сумел разглядеть подробности, одновременно транслируя данные командиру «Танаиса».
– Инкубатор! – мгновенно отреагировал Дитрих. – Паша, бегом ко мне!
– Уничтожить его? – Рука уже потянулась к подсумку с плазменными гранатами.
– Не трать боеприпасы! Повторяю, ко мне, в темпе!
Пахомов быстро сориентировался. На фоне дикой головной боли терялись некоторые детали окружающего, но, в общем, он постепенно приходил в норму. «Нельзя выключать автономный режим!.. Если вдруг на пути попадется еще один телепат, не факт, что справлюсь…»
До парковочной площадки он добрался по трупам чужих.
Дитрих держался до последнего. Разрубленные лазерными разрядами, почерневшие, истекающие дымом электрокары окружали его позицию.
– К куполу! – Командир резким движением закрепил импульсный «шторм» в захватах оружейного пилона. – Прикрываешь меня. Что бы ни случилось, продержись, пока я работаю!
Пахомов кивнул.
Действовать в паре с мнемоником, прикрывая его, не впервой.
– Вперед!
Пространство аллеи, ведущей к границе купола, тонуло в белесой пелене, но системы сканирования и распознавания целей обладали адаптивностью, они минимально самообучались в процессе работы и теперь автоматически задействовали только те датчики, которые продемонстрировали эффективность в ходе последнего боестолкновения.
Двалги атаковали со стороны шлюзов. На проекционном забрале сформировался сплошной фронт активных сигналов.
В голове не укладывалось, как такое количество чуждых тварей сумело проникнуть на тщательно охраняемую станцию?! «Снарядов не хватит», – Пахомов оставил оба плечевых орудия работать в автоматическом режиме, и те развернулись, отплевываясь короткими очередями, сдерживая темп наступления противника, заставляя тварей искать укрытия. Павел проверил готовность ОРК, перезарядил «ИМ-200», одновременно ведя поиск подходящей для стрельбы позиции.
В конце аллеи, подле цепочки проступающих сквозь туман габаритных огней, обозначающих границу защитного купола, возвышалось массивное, надежно закрепленное здание силовой подстанции. Рядом располагались два штатных бронепластиковых укрытия.
– Туда, командир!
Границу тумана они миновали неожиданно. Молочную пелену отталкивало от купола защиты.
За призрачным сиянием суспензорного поля расплескалась бездна космического пространства.
«Сколько прошло времени?» – Павел только сейчас задал себе вопрос и тут же получил отклик от автоматики бронескафандра:
– Восемнадцать минут с момента, как миновали шлюз аварийной переборки.
«Неужели так мало?» В субъективном восприятии ничтожный отрезок времени вмещал в себя целую жизнь.
За границами купола в пространстве внутренних орбит стремительно перемещалась яркая точка.
Орудия противокосмической обороны продолжали работать, но цель ускользала, маневрировала, прикрываясь заводами-спутниками, совершая рискованные маневры сближения с «Танаисом», исчезая среди надстроек рабочих станций, используя все запрещенные для ведения огня зоны.
– «Стилетто», на связи командир «Танаиса». Доложить!
– «Танаис», докладывает галактлейтенант Тернов! По мне работают системы ПКО!
– Спокойнее! Что с остальными машинами звена?
– Уничтожены. Буксирую в захватах спасательные капсулы галакткапитана Хорватова и галактлейтенанта Зотова! На подлете к «Танаису» армада неидентифицированных космических кораблей! Они двигались под прикрытием кометы Мальцева!
– Понял тебя! Слушай внимательно, Тернов! Системы ПКО отключить не могу! Доки для тебя закрыты.
– Что мне делать?!
– Уходи в гиперсферу! Это приказ! Доложи в штаб Флота – «Танаис» захвачен диверсионными группами инсектов. Их «Мыслящие» нейтрализовали дежурную смену мнемоников! Глобальная сеть управления и связи разрушена! В штабе знают, что делать!
– Не могу выполнить!
– Илья, приказы не обсуждают!
За спиной Дитриха разгорался бой. К звонким тактовым очередям плечевых орудий Пахомова добавился вой ракет, выпущенных из ОРК.
– Я не обсуждаю приказ. Не могу его выполнить. Огнем ПКО повреждена секция гиперпривода. Бортовая станция ГЧ разбита. Использовать спасательную капсулу невозможно, корабль потерял герметизацию, я с трудом удерживаю системы от процедуры самоуничтожения. Командный отсек – груда металла, командир!
– Понял! – Дитрих мгновенно оценил ситуацию. – Маневрируй для захода на вынужденную посадку!
– Куда?
– Зона отдыха экипажа! Я сниму защитный купол!
– Принял! – В голосе галактлейтенанта Тернова встрепенулась отчаянная надежда.
– Паша, закрепись! Приготовься к декомпрессии! Тернов, начинай заход по моей команде!
Орудийные комплексы системы противокосмической обороны продолжали вести огонь по «Стилетто», включаясь поочередно, в моменты, когда боевая машина появлялась в их зонах ответственности.
Нет боевого взаимодействия – Дитрих четко отследил действия автоматики ближайшей огневой точки и пришел к выводу: дублирующая сеть «Танаиса» не избежала терминирующих команд. Его попытка дистанционно задействовать автоматику резервного поста провалилась. Защитные укрепления функционировали в автономном режиме. Система управления огнем бездействовала. Помня о короткой схватке, закончившейся взломом кибернетической системы зенитного орудия, Дитрих понимал, что именно произошло. Пока функционировала сеть, кто-то из мнемоников сменил базы данных, предназначенные для распознавания целей.
Тревога за судьбу офицеров вспыхнула с новой силой. Чужие заставили их совершить определенные операции и, опасаясь сопротивления, вывели из игры? Или они боролись до последнего – сильные духом погибли, а слабых использовали?
– Пахомов?
– На связи!
– Обстановка?
– Нормально! Давай уже, не тяни!
– Продержись минуту! – Дитрих мысленно потянулся к двум надстройкам системы ПКО, царящим над куполом суспензорной защиты.
Павел сильно преуменьшил опасность, лаконично характеризуя ситуацию. Он удерживал позицию, находясь под ураганным огнем. Генетически усовершенствованные двалги обладали не только хорошей маскировкой и высокой степенью живучести, они еще и соображали неплохо, не в пример обычным бойцам муравейника.
Оставив на пространстве аллеи с десяток трупов, они уже не лезли на рожон, под кинжальный огонь. Бросив тела павших, чужие отступили на пятнадцать-двадцать метров в глубь парка и, используя доступные укрытия, начали методичный обстрел двух бронепластиковых бастионов, стараясь при этом не повредить здание силовой подстанции.
Шквал лазерных разрядов Пахомова особо не тревожил. Пара гранат решала проблему. Заряды распылили миллионы микроскопических кристаллов, способных преломлять лазерные лучи.
Смертельный огонь быстро превратился в феерическое лазерное шоу, но торжествовал Павел недолго.
Твари…
Кусок бронепокрытия испарило мощнейшим ударом, угол укрепления превратился в тающее облачко раскаленного газа, и тут же два новых сокрушительных попадания выбили огненные гейзеры в центре защитного сооружения.
Гаусс-орудия?!
Откуда они их взяли?! Добрались до оружейной?
Нет, все обстояло намного хуже. Чужие пробрались на корабль времен Галактической войны. «Аметист» четко зафиксировал и распознал сигнатуру в момент очередного выстрела.
По бронепластиковым бастионам били тридцатимиллиметровые гаусс-орудия боевых сервов. Сканирование определило одну из последних модификаций штурмовых машин, поступивших на вооружение Флота Свободных Колоний перед окончанием войны. Именно такие «исчадия» высоких технологий стали ядром десантных групп, производивших зачистку Земли и Марса.
Он успел зафиксировать цели, уйти с линии огня – следующим залпом центральную часть бастиона, где располагались бойницы, разнесло на молекулы.
Древние сервы – создания неприхотливые. В энергосберегающем режиме, находясь в условиях вакуума, где на них не действовали разрушительные факторы внешней среды, они сохраняли функциональность веками. Но перехватить управление над ними способен только мнемоник! Чужим такая операция точно не по зубам.
Пахомов знал лишь трех офицеров «Танаиса», работавших с подобной техникой.
Вывод напрашивался сам собой. Кто-то из них находится тут, поблизости, под контролем «Мыслящего».
От проскользнувшего в сознании образа чуждой твари в груди образовался холодок. Фрайг, да я их попросту боюсь!
Страх, липкий и отчетливый, едва не парализовал рассудок.
– Паша, продержись еще немного!.. – Глухой голос командира мгновенно привел его в чувство.
«Чужие от декомпрессии купола пострадают однозначно, но сервы? Им такие ситуации не в новинку. Боевая техника тысячелетней давности аккумулировала в своей конструкции опыт жесточайшей войны, потому и находилась под строжайшим запретом».
Мысли, проносящиеся в сознании, не мешали майору действовать.
«Ситуацию нужно ломать немедленно, иначе живыми нам не уйти!» – Он выбрался из разбитого укрепления, оставив внутри поврежденного бастиона фантом-генератор. Еще с десяток ложных целей Павел сбросил между деревьями. Он бежал, постоянно петляя, система маскировки работала на пределе, но глубокий фланговый маневр удался.
Сервы внезапно переключились в режим беглого огня. Их мощные системы вооружений, отвечающие реалиям прошлой войны, рассчитанные на противостояние с боевыми планетарными машинами, причиняли чудовищные разрушения – деревья падали, почвенный слой и сложную ячеистую структуру гидропонических элементов испаряло вплоть до перекрытия палубы, оставляя в местах попаданий многометровые воронки, взрывные волны порождали ураганные порывы раскаленного ветра, сминали туман, закручивались мгновенными смерчами.
Пахомов с трудом удерживал равновесие.
«Мыслящий» – вот единственный образ, что накрепко засел в сознании майора.
Никем не замеченный, он подобрался к позиции сервов.
На поляне подле разбитой скульптурной группы на позициях стояли три штурмовых серва. Выпущенные ими дополнительные опоры вдавились глубоко в грунт, обеспечивая устойчивость при стрельбе, обтекаемые приплюснутые корпуса с короткими выступами гаусс-орудий находились в постоянном движении, они как будто принюхивались в поиске целей.
«Одну плазменную гранату на всех», – промелькнула здравая мысль, но сканеры боевой экипировки уже зафиксировали группы чужих – двалги заняли круговую оборону, в центре их построений находился «Мыслящий», рядом с ним на коленях стоял Энтони Хоук. Глаза мнемоника были закрыты, лицо хранило отсутствующее выражение, черты стали одутловатыми, он медленно раскачивался из стороны в сторону, едва ли воспринимая реальность.
Вспышка плазмы или близящаяся декомпрессия убьют его.
В такие секунды страх исчезает. Чувства гаснут, мышление становится кристально четким, на принятие решения дается лишь миг страшного, по сути, выбора.
«Не дождетесь…»
Два одиночных выстрела ударили сухо и точно. Первый повалил «Мыслящего» – вытянутый череп инсекта разнесло кровавыми клочьями хитина, вторая пуля ударила в плечо Хоука, и тот заорал, пытаясь зажать рукой рану, повалился в траву.
Автомат движения бронескафандра, введенный в форсированный режим, позволил Павлу стремительно перемещаться по заранее заданной схеме, освобождая рассудок для оценки ситуации, ведения боя. Двалги, испытавшие шок в момент гибели «Мыслящего», уже пришли в себя, открыли шквальный огонь, лазерные разряды оставляли глубокие дымящиеся рубцы на броне, но Пахомов не собирался ввязываться в бой с чужими, по тварям успешно работали плечевые орудия, быстро заставившие вражеских бойцов искать укрытия, вжиматься в землю.
Ритмика боя поглощала рассудок. Сервы на стационарных позициях зафиксировали новую цель, но майор атаковал их с тыла, а механизмы, управляющие круговым поворотом приплюснутых, обтекаемых корпусов отработали недостаточно быстро.
Вариатор темпа стрельбы, установленный в положение «максимум», позволил Пахомову опустошить стозарядный магазин тремя форсированными очередями. Броня древних машин не выдержала, брызнула осколками, изнутри их корпусов рвануло пламя.
Рукоятка «ИМ-200» автоматически провернулась, подавая новый боекомплект, а со стороны ближайшего аварийного укрытия к месту событий уже приближался эвакуационный модуль.
Чужие не могли учесть всех нюансов. Они действовали стремительно и грубо, используя фактор внезапности, подавляя сопротивление телепатическим воздействием и численным превосходством, но техносфера «Танаиса» включала в свой состав сотни автономных систем, о существовании которых твари даже не догадывались. Примитивные, реагирующие лишь на определенные события, они таились повсюду, готовые прийти на помощь людям.
Крик раненого мнемоника послужил сигналом к активации аварийного убежища. Эвакуационный модуль, достаточно хорошо защищенный, выдержал несколько шальных попаданий и сейчас стремительно приближался к Хоуку, одновременно открываясь.
– Дитрих, задержи декомпрессию!
– Сколько?
Пахомов стремительно перемещался между деревьями, концентрируя на себе внимание чужих, не прекращая вести огонь.
– Секунд тридцать!
Модуль экстренной эвакуации уже подобрал Хоука и теперь, герметизируясь по ходу движения, удалялся в направлении узкого лаза, обозначившего вход в аварийное убежище.
Пахомов рывком добрался до ближайшей воронки. Обнажившиеся ребра жесткости палубы как нельзя лучше подходили для крепления фала.
– Есть! Я в укрытии! – Он скатился на дно воронки, выстрелил тонким тросом, и тот, пару раз обернувшись вокруг опоры, надежно зафиксировался.
– Тернов?
– На связи!
– Батареи ПКО в районе купола отключены!
– Понял, выхожу на курс!
Дитрих только сейчас огляделся по сторонам, заметил развороченные укрепления, поваленные деревья, глубокие воронки и бьющие из разорванной гидропонической системы гейзеры мутной жижи.
Он закрепился и отдал мысленный приказ подсистемам.
Сегмент защитного поля в верхней части купола отключился.
Неистовый воздушный поток устремился в образовавшуюся брешь. Ураганный порыв ветра мгновенно набрал мощь, он с корнем выворачивал деревья, разрушал легкие пластиковые строения, срывал почвенный слой, подхватывал фигурки чужих, выбрасывая их в открытый космос.
Вне купола разрасталось облако кристаллизующейся в вакууме атмосферы, катастрофическое явление протекало стремительно и необратимо, сила воздушного потока сметала все на своем пути, но стихия бесновалась недолго, давление в разгерметизированном секторе резко упало, и вскоре беззвучье вакуума затопило изуродованное пространство.
– Снимаю защиту по курсу!
Дитрих отключил ближайшие эмиттеры суспензорного поля, а через пару мгновений в поле зрения появилась стремительно приближающаяся точка. «Стилетто» галактлейтенанта Тернова, выдержав затяжную дуэль с батареями противокосмической обороны, шел на вынужденную посадку, транспортируя в стыковочных захватах две спасательные капсулы.
Искалеченная боевая машина, словно раненая птица, двигалась неровно, рыская по курсу, частые сполохи корректирующих двигателей озаряли обшивку, исполосованную рубцами лазерных попаданий, чернеющую пробоинами.
Дитрих читал сигнатуру, как открытую книгу. Степень повреждений «Стилетто» давно превысила уровень срабатывания системы самоуничтожения, и только воля мнемоника удерживала машину от саморазрушения.
Он понял, что Илья ведет борьбу за пределом человеческих сил, и мгновенно включился в процесс, перехватывая управление, помогая выровнять корабль, не дать ему врезаться в край платформы.
Дистанция стремительно сокращалась. Еще мгновение, и боевая машина пронеслась над головой командира «Танаиса». Скорость для посадки была еще слишком велика, магнитные подушки не включились, казалось, сейчас произойдет столкновение, но Илья в последний момент отработал реверсом двигателей маршевой тяги, машина резко сбросила скорость, затем вдруг начала неуправляемо разворачиваться, коснулась поверхности платформы, высекла снопы искр, неуклюже подпрыгнула, врезалась в здание офицерского собрания и замерла.
– Илья?
Тишина.
– Паша, жив?
– Я в порядке!
– Бегом к машине!
Тернов потерял сознание в момент удара, окончательно остановившего скольжение «Стилетто».
Система самоуничтожения попыталась задействовать механизм отстрела командного отсека, но безуспешно.
Теперь лишь воля Дитриха объединяла машину в единое целое, благо полномочия командира «Танаиса» позволяли ему мгновенно остановить действие любого протокола.
– Паша, торопись!
– Я уже близко! Главное, чтобы чужие не прорвались!
– Забудь о них. Я заблокировал шлюзы.
– Понял.
Пахомов добежал до изувеченной машины. Огромные пробоины в корпусе позволили без труда проникнуть внутрь, добраться до командного отсека.
Тернов уже пришел в сознание. Он слабо шевелился, пытаясь выбраться из деформированного пилот-ложемента.
Павел быстро вскарабкался по дугам, используя технические манипуляторы бронескафандра, разжал элементы амортизационного каркаса, помог Илье встать.
– Дитрих держит системы под контролем! Надо открыть спасательные капсулы! Знаешь, как это сделать?!
Илья лишь промычал что-то нечленораздельное. Он едва стоял на ногах.
– Задействуй автоматику движения! Соберись!
Легко сказать – соберись, когда система боевого поддержания жизни выжала из организма все силы, до капли. Отчаянно кружилась голова, сознание оставалось нечетким, расплывчатым, но автомат движения он все же включил, и система бронескафандра начала осторожно выводить пилота из хаоса повреждений.
– Говори со мной! Не молчи!
– Паша, оставь Илью в покое! Пусть выбирается к границе купола. Передаю тебе коды для вскрытия спасительных капсул.
– У меня еще Хоук в аварийном убежище! Отбил его у тварей!
– С Энтони я сам разберусь. – Голос командира «Танаиса» звучал отдаленно и тускло, Пахомов затруднялся определить, рад Дитрих новости о спасении Хоука или нет.
– Беру под контроль ближайших технических сервов. Направляю к тебе четверых. На случай, если Хорватов с Зотовым не смогут передвигаться самостоятельно. Ты отвечаешь за их жизни, Паша!
– Принял. Справлюсь.
Галактлейтенант Тернов шел через изменившееся до полной неузнаваемости пространство.
Знакомые места изуродовал порыв декомпрессии. Парк, который все так любили, погиб. Кое-где между вырванными деревьями попадались постройки чужих – невысокие, похожие на бугристые, покрытые вздутиями холмики.
«Инкубаторы. Они рассчитывали прочно обосноваться тут», – проскользнула холодная неприязненная мысль.
Атака на «Танаис» не укладывалась в сознании, не находила понимания.
Илья медленно приходил в себя. Запредельное испытание оставило неизгладимый отпечаток в рассудке, невероятное напряжение сменилось глухим безразличием, но система боевой метаболической коррекции давно истратила ресурс, сожгла часть его жизни и уже не могла ничем помочь.
Автомат движения вывел его к краю бездны.
– Илья, жди нас. Сам ничего не предпринимай. – Лазерная связь донесла приказ командира.
Он сел у края платформы, безучастно глядя на серебристую реку Млечного Пути.
Пахомову понадобилось несколько минут, чтобы определить состояние пилотов.
– Паша, что у тебя?
– Работаю.
Он считывал данные, поступающие на проекционное забрало шлема. Так… Герметизация скафандров не нарушена. Спасательная капсула галакткапитана Хорватова получила серьезные повреждения, но сам он находится в сознании. С галактлейтенантом Зотовым дела обстоят хуже. На запросы не реагирует, хотя система жизнеобеспечения докладывает о нормальном физическом состоянии пилота.
Павел ввел код в режиме ручных команд.
Капсула Хорватова начала раскрываться, поврежденные сегменты обшивки сбрасывало сериями микровзрывов, те, что не пострадали, плавно разъединялись, поднимаясь вверх и тут же смещаясь в стороны.
Радек самостоятельно выбрался из сложной конструкции пилот-ложемента.
– Как сам?
– В порядке. Что на станции?
– Чужие. «Танаис» захвачен.
Хорватов окинул взглядом изуродованное декомпрессией пространство, вернулся к капсуле, молча вскрыл аварийный комплект, забрал набор выживания и оружие.
– Я прикрою.
– Держи под контролем ближайшие шлюзы. – Павел уже вводил код доступа через панель внешнего управления второго спасательного сегмента. – Перенастрой вариатор целей. Вот данные. – Он передал галакткапитану сведения о генетически модифицированных боевых особях.
Хорватов молча занял позицию.
– Серега! Зотов! Ответь, не молчи! – Пахомов перебирал частоты связи, греша на сбой системы коммуникации, но дела обстояли намного хуже. Пилот не отвечал, не пытался покинуть кресло, вообще никак не реагировал на события, хотя канал телеметрии с внутренних датчиков его бронескафандра по-прежнему транслировал стабильные жизненные показатели.
Пахомов полез внутрь, внешней командой отключил противоперегрузочные системы и инерционные компенсаторы.
– Сергей, слышишь меня? – Он расстегнул страховочные ремни, приподнял Зотова, чувствуя, что тот не сопротивляется, его тело обмякло, сервоусилители скафандра не получали сигналов ни от мышц, ни от рассудка галактлейтенанта.
– Радек, что у тебя? Как обстановка?
– Пока тихо.
– Зотова достали телепатическим воздействием! Не знаю, насколько все плохо… – Павел вызвал сервов, которых отправил к нему в помощь командир. Четыре механизма быстро приникли внутрь спасательного сегмента.
– Эвакуировать! – коротко приказал Пахомов, одновременно передавая кибермеханизмам маршрут следования к точке сбора.
Прошло всего две минуты с момента аварийной посадки «Стилетто».
– Радек, уходим! Командир, я закончил! Зотов пострадал, его транспортируют сервы. Что у тебя? Нужна помощь?
– Сам справлюсь. – Дитрих к этому времени уже распечатал герметичное убежище. – Энтони без сознания. Отправил модуль к месту сбора. Илья, ты как?
– Нормально… – ответ Тернова прозвучал глухо.
– Принимай данные по дальнейшему маршруту. В твоем распоряжении четыре кибермеханизма. Эвакуируешь Зотова и Хоука. Идти придется по внешней обшивке «Танаиса». Сбор в техническом секторе. Как понял?
– Сделаю. – Тернов отвечал скупо, без эмоций.
– В эфир не выходи. С этой минуты используем только лазерную связь. Следуй вдоль технических коммуникаций, крупные надстройки, где могут находиться «Мыслящие», обходи стороной.
Через минуту они встретились подле неповрежденной постройки чужих.
– Радек, как все произошло?
– Попал под телепатический удар в точке выхода из гиперсферы, – коротко доложил Хорватов. – Потерял сознание, момент взрыва не помню, очнулся уже в спасательной капсуле.
– Сколько чужих кораблей на подходе к «Танаису»?
– Около двадцати тысяч, – ответил Хорватов. – Точнее сказать не могу. Комета Мальцева полностью реконструирована. Они двигались в ее гравитационном поле, с выключенными энергосистемами.
– Дистанция, с которой на тебя воздействовали?
– Порядка трех тысяч километров. – Радек непроизвольно сглотнул. – Мнемонический блокиратор не держит удара. Основное устройство сгорело сразу же. Резервное помогло продержаться, но работало нестабильно, со сбоями.
– Скверно. – Дитриха неприятно поразил доклад Хорватова. – Телепатическое поле Семьи не распространяется так далеко. Максимум, зафиксированный на одной из планет, – сто пятьдесят километров.
– Мне непонятно, если армада движется под прикрытием кометы, кто атаковал «Танаис»? – спросил Пахомов.
– Диверсионные группы, – ответил Дитрих. – Судя по количеству чужих, они накапливали силы и вели разведку, находясь на борту станции не один день!
– Они бы не прошли через сферу сканирования незамеченными! – возразил Радек. – Датчики контролируют каждую метеорную частицу.
– Тогда надо искать их схроны на борту кораблей, доставленных с последними конвоями! – предположил Павел.
– Мы исследовали их дважды. – Дитрих при помощи лазерного резака принялся вскрывать чужеродную постройку. – Ясно одно – акция тщательно спланирована, а мы пропустили удар, не распознали врага! Комете потребовалось пять лет, чтобы преодолеть расстояние от ближайшей звезды до точки апогея орбиты! Понятна мысль? Армада отправилась в путь пять лет назад! Уже тогда они знали точное местоположение «Танаиса», а мы что-то пропустили при исследовании звездной системы! Там, по всей видимости, существует портал древней транспортной сети инсектов!
– Не думаю, – хмуро откликнулся Хорватов. – Я принимал участие в исследовании системы. Мы провели тотальное сканирование. Двадцать мнемоников отслеживали и анализировали сигнатуры. Пространство «подсвечивали» энергетическими выбросами, настроенными на резонанс с известными нам устройствами, в том числе и древними. Портала среди астероидов нет!
– А соображения есть?
Хорватов задумался.
– Пять лет назад, когда комета проходила поблизости от звезды, мы осуществляли только дистанционное сканирование, – ответил он. – Прохождение кометы вызвало вспышку солнечной активности. Инсекты могли воспользоваться этим, проложить временный гиперпространственный тоннель, вывести корабли под прикрытием увеличившегося в сотни раз газопылевого шлейфа кометы и затем уничтожить устройство портала.
– Возможно. – Дитрих принял к сведению мнение Хорватова. – Строить гипотезы, разбираться, где допустили ошибку, что именно недосмотрели, будем позже. Сейчас главное – в точности понять, с кем имеем дело, найти возможность установить связь со штабом Флота.
Он вскрыл бугристую поверхность купола и, используя сервомускулатуру скафандра, раздвинул края.
Внутри обнаружилась ячеистая структура тесно пригнанных друг к другу коконов. В каждом находился зародыш боевой особи.
– Прошло всего три с половиной часа с момента вторжения! – Пахомов с отвращением заглянул внутрь. – Когда они успели возвести инкубаторы?! Взгляните – бойцы наполовину сформированы!
– Против нас действует не Дикая Семья, – мрачно ответил Дитрих. – Ни у одной планетной цивилизации нет такой огромного флота. Но численный состав армады невольно подталкивает к аналогии – мы обнаружили двадцать четыре тысячи семьсот тридцать две планеты, колонизированные инсектами, в рамках звездного скопления О’Хара.
– Объединенный флот?!
– Да. Объединенный флот плюс древние знания Единой Семьи в области генной инженерии. Три часа на рост инкубатора с одновременным развитием генетически усовершенствованных особей – это одна из утерянных боевых технологий общественного разума! У меня нет других объяснений! Паша, возьми образцы ДНК: один – из стены инкубатора, второй – из тела чужого. Радек, пошли со мной.
Хорватов решил, что они идут в резервный командный центр, расположенный неподалеку, но полковник остановился подле раскрытых сегментов небольшого отсека.
Подобные герметичные убежища располагались не только в парке, они являлись неотъемлемой частью большинства обитаемых помещений «Танаиса».
– Прикрывай, пока буду работать. – Дитрих перешел на мнемоническое управление автоматикой.
Радек занял позицию.
Тяжелые мысли роились в голове галакткапитана. Он провалил боевую задачу, подставил под удар подчиненных, короче, расслабился, уверовав в неуязвимость «Танаиса», обеспеченную абсолютной секретностью важнейшего стратегического объекта современности.
«Нам нанесли сокрушительный удар… Мы даже не представляем всех его последствий…» – думал он.
Хорватов еще не допустил мысли о полном поражении, но перспективы рисовались мрачные.
– Командир?
– Работать мешаешь. Что у тебя?
– На чужих кораблях не сканировалось гиперприводов. Пока Илья вел бой, я использовал энергии, рассеивающиеся в космосе. Они хорошо «подсвечивали» оснащение и внутренние структуры отдельных кораблей флота. На борту множество пустых отсеков. Их конфигурация наводит на определенные предположения…
– Будь у них мобильные гиперприводы, удар нанесла бы вся армада, не маскируясь, не выжидая пять лет, – прервал его Дитрих.
– Мы недооцениваем противника.
– Почему?
– Проникновение диверсионных групп прошло незамеченным. Они постепенно накапливали здесь свои силы. Кто-то из мнемоников им помогал! Я просто не вижу иного объяснения! Да, станция огромна, но ты лучше меня знаешь, как организован контроль! Мы могли заглянуть в каждый, самый потаенный уголок «Танаиса», но год за годом не находили причин для беспокойства!
– По существу, Радек. Ты кого-то подозреваешь?
– Конкретно – нет! Но хочу разграничить факты! Первое: произошла утечка информации, и чужие получили координаты «Танаиса» как минимум семь-восемь лет назад, в самый разгар приема кораблей на утилизацию. Второе – они нашли пособника среди экипажа. И третье – чужие усовершенствовали двалгов и телпов. Но способности «Мыслящих» не просто гипертрофированы, они отточены, они – оружие, учитывающее особенности человеческой психики!
– К чему ведешь?
– «Танаис» – лишь промежуточная цель, – ответил Хорватов. – Здесь их эскадры пройдут переоснащение. Я не зря упомянул пустые отсеки, входящие в структуру кораблей. Они предназначены для установки секций мобильных гиперприводов и систем наших вооружений!
– После чего армада уйдет?
– Да, она исчезнет, чтобы нанести внезапный удар по планетам Содружества, когда силы Флота увязнут в штурме «Танаиса». Станцию ведь не аннигилируют, верно?
Дитрих на миг задумался.
– Ты прав, – мрачно ответил он. – «Танаис» попытаются отбить.
Масштаб грядущих событий не укладывался в голове. Несколько минут назад он видел, как системы противокосмической обороны вели огонь по «Стилетто» галактлейтенанта Тернова. Чужие не контролируют кибернетические системы искусственного мира, но они заставили мнемоников поменять базы данных перед разрушением сети. Теперь для каждой батареи ПКО дружественные цели превратились во врагов!
Дитрих ощущал сосущую пустоту в мыслях. Скорость, с которой развиваются генетически усовершенствованные боевые особи, позволит чужим за считаные дни вырастить армию и удерживать «Танаис», в то время как переоснащенная армада скроется в пучинах гиперсферы.
Двадцать тысяч кораблей.
Хорватов прав. Атака на станцию – не пиратский рейд Дикой Семьи, не попытка урвать для себя энное количество техники и устройств, запрещенных к продаже в скоплении О’Хара.
Война.
Война на полное уничтожение, спланированная и одобренная всеми коллективными разумами инсектов. Их цель – смести человечество и воцариться на обломках нашей цивилизации!
Мысли путались. Он с трудом завершил манипуляции с мнемоническим интерфейсом сформированной локальной сети устройств.
Гулко завибрировали механизмы поврежденной палубы, поднимая четырнадцать автоматических орудий, расположенных напротив шлюзов.
– Радек, уходим.
Их путь вел по внешней обшивке «Танаиса» к накопителям посадочных площадок.
Техника, призванная защищать станцию, либо бездействовала, либо обратилась против своих создателей.
«Мнемоников назовут слабым звеном системы. Выводы сделают скорые и ошибочные, – мрачно размышлял Дитрих. – Когда под угрозой окажется большинство Обитаемых Миров, никто не станет разбираться, что именно тут произошло.
Нам их не остановить…»
Мысль осеклась. Он не имел права так думать. Только здесь и сейчас еще оставался мизерный шанс переломить ситуацию в зародыше, не дать инсектам осуществить свои планы.
Вопрос – как это сделать?
Назад: «Танаис». Пять часов сорок две минуты по бортовому времени.
Дальше: Глава 5