Глава 3

Судьба Семьи долгое время висела на волоске.

Покинув торговую станцию на двух захваченных кораблях, Хош произвел реорганизацию в рядах бойцов.

Он вырастил две разумные особи, заложив в их сознание свою решимость: во что бы то ни стало отыскать легендарный искусственный мир, построенный Единой Семьей.

Перепоручив ментальным клонам большинство ежедневных забот, касающихся жизнеобеспечения и других хозяйственных вопросов, Хош сосредоточился на поставленной цели, разработал план дальнейших действий, а затем повел остатки Семьи краем пропасти, на грани жизни и смерти, совершив ряд дерзких стремительных перемещений.

Большинство планетных цивилизаций инсектов слишком долго пребывали в благополучии, и в этом смысле Хош, осознавший себя разумной особью среди жестоких реалий проигранной битвы, впитавший всю глубину ощущений опасности и одиночества, вкусивший беспощадную враждебность окружающего, был на шаг впереди любого противника.

Логриане, испуганные внезапным нападением на торговую станцию, передали по сети известие о безумном инсекте, ищущем путь в легендарную Сферу.

В системах, через которые лежал путь Хоша, его ждали, чтобы показательно уничтожить, но космические формирования лишь впустую тратили ресурсы – прошла неделя, месяц, но ничего не происходило. Два захваченных Хошем корабля, благодаря устройствам мобильного гиперпривода, попросту исчезли, их поглотило пространство.

Постепенно об инциденте начали забывать. Из случившегося извлекли уроки. Логриане усовершенствовали приемные устройства порталов древней транспортной сети, теперь на торговые станции можно было попасть лишь после предварительного согласования с их хозяевами. Коллективные разумы двух муравейников, столь бездарно потерявшие корабли с уникальной технологией мобильного гиперпривода, переосмыслили риски и прекратили использовать усовершенствованные единицы своих флотов для торговых операций.

Казалось, что жизнь входит в привычное русло, когда Хош нанес первый удар.

Он не искал жизненного пространства, не мстил за проявленное к нему равнодушие. Ему как воздух были необходимы частицы древних знаний, которые хранила каждая Семья.

Порознь они представляли лишь обрывки сведений о навсегда утраченных технологиях, но, соединив их, Хош рассчитывал обрести новую степень свободы, возродить свою Семью на фундаменте могущества предков, узнать как можно больше о легендарной Сфере – единственном месте во Вселенной, куда он стремился.

Желание попасть в искусственный мир и ответственность за судьбу Семьи вступали в жесткий конфликт друг с другом, буквально разрывали на части разум Хоша.

Что толку в мобильном гиперприводе, если связанная с ним навигационная система разработана чужыми существами? Хош не понимал теории гиперсферы, он с большим трудом разобрался в элементарных функциях системы, управляющей гипердвигателем.

Информация. С каждым днем потребность в ней возрастала.

Действуя на свой страх и риск, Хош совершил «слепой рывок», ушел от немедленного преследования, выиграл время, но ресурс захваченных кораблей стремительно истощался, и он снова был вынужден действовать.

Разобравшись в частично адаптированной «под инсектов» системе управления, он передал полученные знания двум мыслящим особям, поставил перед ними конкретные задачи, решив идти ва-банк, рискнуть всем ради информации и ресурсов.

Его несложная тактика при первой же проверке показала свою эффективность: зная координаты многих порталов древней транспортной сети, Хош вел корабли через гиперсферу к «узловой точке», двигаясь по маршруту, где его появления не ждали. На последнем отрезке пути он маневрировал, используя преимущества мобильного гиперпривода, и выходил в метрику трехмерного космоса в стороне от тщательно охраняемых объектов древней инфраструктуры.

Ресурсы для систем жизнеобеспечения и информация. Первое доставалось достаточно легко – боевые особи, защищенные логрианскими устройствами, совершали молниеносные набеги, действуя с применением грубой силы, и тут же отступали, ускользали из-под ответного удара. Корабль с двумя разумными особями на борту немедленно уходил в гиперсферу, и преследователи оставались ни с чем.

Добыть информацию оказалось намного труднее.

Хош, находясь на борту второго захваченного корабля, оставался в границах атакованной системы. Затаившись на почтительном удалении от планеты, он наблюдал за происходящим, а затем, когда флот Семьи в попытке догнать дерзких налетчиков уходил с орбит, он начинал вторую фазу операции.

Действуя в одиночку, он ломал все представления о традиционной тактике. С точки зрения коллективного разума Хош использовал «грязные» методы, недостойные разумной особи.

Защищенный устройством мнемонического блокиратора, он погружался в информационное поле обитающей на планете Семьи, затем на несколько мгновений отключал логрианское устройство, как губка впитывал информацию из открывшихся источников и тут же снова уходил в глухую, непробиваемую оборону.

Секунды погружения в бездну информационного поля позволяли выхватывать множество несистематизированных данных. Каждая вылазка ставила Хоша на грань потери рассудка. Его разум едва выдерживал мгновения запредельной нагрузки, после чего он медленно приходил в себя, проводил долгие дни, осмысливая полученные сведения.

Чем больше он узнавал, тем больше вопросов возникало, но постепенно, по крохам, накапливались и полезные, актуальные сведения.

Теперь Хош в точности знал, почему другие Семьи не заселили легендарную прародину. После снятия логрианской Вуали, миллионы лет изолировавшей скопление О’Хара, заработали древние транспортные пути, и разведчики-инсекты периодически проникали в Сферу, принося оттуда неутешительные сведения.

Искусственный мир хоть и выстоял под напором времени, но претерпел разрушительные, критические изменения.

На месте теплых мелководных морей, изобилующих архипелагами островов, теперь простирались бескрайние болотистые равнины. Экосистемы, тщательно спроектированные Единой Семьей, вырвались из-под контроля, разделение на природные зоны исчезло, границы ареалов стерлись, животный и растительный мир Сферы вступил на путь эволюционной борьбы за существование, приспосабливаясь к новому климату.

Постепенно, по крохам, Хош сформировал собственное мнение о мире предков. Несмотря на катастрофические изменения, Сфера представлялась ему потерянным раем, где достаточно пищи и жизненного пространства. Он был абсолютно уверен: на бескрайних просторах искусственного сооружения, согретого лучами древней звезды, обязательно отыщется место с благоприятными условиями – островок стабильности, где он сможет воплотить цель своего существования.

На борту одного из захваченных им кораблей, в отсеках со специально созданным микроклиматом, уже были отложены яйца, из которых вот-вот должно появиться на свет первое поколение его Семьи.

Инсект не торопил события, он все тщательно обдумывал, действуя отнюдь не по наитию.

Его появления ждали в определенных координатах, подле миров, откуда открывался доступ в Сферу, но Хош не спешил в заранее расставленную для него ловушку.

Погружаясь в информационные ментальные поля, Хош узнал о войне между людьми и харамминами. Особенно его заинтересовал один из эпизодов короткого, яростного противостояния двух цивилизаций, когда в Сферу путем обмана хараммины завлекли несколько миллиардов инсектов, уничтожив вслед за ними порталы древней транспортной сети.

Смыслом беспощадной акции являлось уничтожение человеческих колоний, стихийно возникших на просторах искусственного мира.

Эта информация заставила Хоша сделать два далекоидущих вывода: во-первых, на территории древнего мира существуют поселения врага. Во-вторых, попытка харамминов не могла привести к гибели всех инсектов из многомиллиардной армии. Кто-то уцелел, но разрозненные группы сородичей, разбросанные по огромным пространствам, едва ли могли образовать новую Единую Семью.

«Они либо станут для меня помехой, еще одной враждебной силой на пути достижения цели, либо… – Хош глубоко задумался, – либо я сумею подчинить их, пополнив ряды своих бойцов».

Теперь, когда информация была собрана и осмыслена, причин для дальнейшего промедления уже не осталось.

Космические корабли под командованием Хоша совершили серию неожиданных маневров, создали своими внезапными появлениями несколько очагов напряженности на границе скопления О’Хара и наконец совершили «промежуточное всплытие» неподалеку от расположенного в космосе портала, через который открывался прямой путь в Сферу.

Хош не собирался использовать древнюю транспортную сеть по ее прямому назначению. Он многое узнал за месяцы скитаний. Существовал огромный риск – древний внепространственный канал, предназначенный для перемещения космических кораблей, мог оказаться «запертым». Если устройства приема не работают, лишены энергии или повреждены, то корабли Хоша не смогут покинуть гиперсферу, окажутся пленниками энергетического потока, а затем, когда иссякнет ресурс бортовых накопителей, аномалия пространства-времени вышвырнет их где-нибудь на задворках Вселенной.

Подобная перспектива Хоша не устраивала.

Он для того и подвергал себя риску, вторгаясь в ментальные поля иных Семей, по крупицам собирая нужную информацию, чтобы найти единственно правильный, безошибочный вариант действий.

Здесь решающую роль играл мобильный гиперпривод.

Взвесив все риски, рассмотрев все варианты действий, Хош пришел к выводу: он добьется успеха только при использовании нетрадиционной для инсектов схемы прыжка. Древний тоннель, существующий на основе горизонтальной линии напряженности, послужит для него не каналом транспортировки, а лишь путеводной нитью. Двигаясь вдоль линии напряженности, его корабли достигнут координат Сферы и выйдут из аномалии, используя бортовые пробойники метрики пространства.

Существовала опасность так называемого совмещения. Корабли при выходе из гиперсферы могли материализоваться в точке, где уже существует физический объект, но избежать всех рисков Хош не мог.

Он полагался на судьбу, хотя в представлении инсектов данный термин имел весьма размытую трактовку.

У древнего устройства, расположенного на высокой орбите одного из населенных инсектами миров, вопреки опасениям Хоша, плотного заслона не оказалось. Флот Семьи, состоящий из трех десятков кораблей, был рассредоточен по всей системе. Дерзкие вылазки Хоша не остались без внимания, его появления ждали, полагая, что он станет придерживаться уже известной тактики, осуществляя всплытие в стороне от транспортного узла.

Его противники просчитались.

Два космических корабля покинули гиперсферу на удалении в несколько сот километров от древних врат. Не успела угаснуть бледная вспышка гиперперехода, как оба космических скитальца вступили в скоротечный бой, уничтожив плотным лазерным огнем группу истребителей, оставленных для прикрытия конструкций транспортного узла.

Наступил решающий момент.

Флот Семьи, пытаясь исправить ситуацию, со всех сторон устремился на перехват двух дерзких пришельцев, полагая, что изгоям потребуется время на активацию врат и введение нужных параметров для прыжка.

Они ошиблись.

Оба корабля задержались у древнего комплекса лишь на минуту. Коллективный разум зафиксировал подачу энергии на древнюю установку, а в следующий миг корабли Хоша ушли в прыжок, игнорируя активированное устройство пробоя метрики.

Новый Глава Семьи добился желаемого, нужная ему горизонталь получила дополнительный энергетический импульс от внешнего источника. Теперь ее несложно было выделить из хитросплетения других линий напряженности.

Оба корабля Хоша, погрузившись в аномалию, последовали вдоль заметно пульсирующей горизонтали.

Свет древнего красного солнца озарял и согревал внутреннюю поверхность неимоверно древней конструкции.

Хош застыл, не в силах пошевелиться.

Легендарный мир предков раскинулся вокруг, оба корабля, совершив успешный обратный переход, оказались внутри исполинской конструкции, на высоте ста тысяч километров, в относительно безопасном окружении – вокруг фиксировались лишь отдельные молекулы воздуха, выше над кораблями парили орбитальные плиты, сияла древняя звезда, а внизу простирался величественный, бескрайний мир, разделенный на равные участки многочисленными горными хребтами.

Понимая, что его станут преследовать, Хош направил свои корабли в сторону от обнаруженного внизу портала.

Да, рядом с ним находились удобные посадочные площадки, но он не воспользовался ими, предпочел удалиться на несколько сот километров, визуально отыскал небольшую долину, решив на первое время спрятать корабли среди черных отрогов искусственно созданного рельефа, там, где его станут искать в самую последнюю очередь.

Выбор места посадки, сделанный интуитивно, на основе мгновенных наблюдений, стал определяющим в дальнейшей судьбе Хоша.

Корабли пошли на снижение.

Он выиграл первый раунд напряженной схватки.

Двое инсектов встретились на борту космического корабля-матки, одного из немногих исполинов, сохранившихся с древнейших времен.

Шечх – Глава Семьи, под контролем которого находился портал, ведущий в мир предков, был озадачен и испуган появлением столь грозной, всесокрушающей силы.

Зрашт – Глава самой известной Кочевой Семьи – выглядел неважно. Он давно состарился, хитин его покровов потускнел, выцвел, покрылся чешуйками отмирающего слоя, но признаки приближающейся физической немощи никак не отражались на ясности его мышления.

Воля Зрашта являлась непререкаемой для многих Семей. Он обладал властью над пространством, его корабли прокладывали новые тоннели, достраивая древнюю транспортную сеть, одной мысли старого инсекта порой было достаточно, чтобы какое-либо планетное поселение инсектов вдруг оказалось в полной изоляции или, напротив, начало бурно развиваться, получив доступ к новым торговым путям и жизненному пространству пригодной для колонизации планеты.

Шечх спрятал все мысли, но не из страха – из уважения к собеседнику.

Их разговор происходил спустя неделю после дерзкого прорыва Хоша в пространство древнего мира.

– Ты упустил преступника, – первая мысль Зрашта не предвещала ничего, кроме неприятностей.

Шечх скрипнул жвалами.

– Хош обманул нас. Он развивается. Мышление меняет его путь. Он пытается возродить Семью. Почему его называют преступником?

– Существует порядок. Хош сеет хаос. Наши партнеры на торговых станциях напуганы. Две Семьи лишились уникальных кораблей. Запрет на возвращение в древний мир нарушен.

– Мне никогда не был понятен смысл запрета.

– Сфера больше не принадлежит нам. Она обветшала. Там трудно жить. Но иные существа – люди, победившие Квоту Бессмертных, охотно селятся там.

– Разве это хорошо?

– Пусть они испытывают трудности, пусть восстанавливают разрушенное, а Семьи инсектов спокойно продолжают жить на привычных местах. – В мыслях Зрашта звучала мудрость. – Исход привел к разделению нашей цивилизации. Возвращение в Сферу не станет для нас объединением. Возможно, позже, когда люди восстановят управление климатом, мы подумаем и заявим свои права.

– Моя Семья пострадает из-за случившегося?

– Нет, если ты исправишь положение. Логриане не кровожадны, но они ждут, что преступник, посягнувший на неприкосновенность торговой станции, будет наказан. Ты найдешь Хоша и осуществишь возмездие.

Шечх чуть склонил голову в знак уважения и покорности.

– Твоим кораблям будет открыт доступ в Сферу. Сделай все быстро. Хош, в стремлении возродить Семью, может совершить много импульсивных поступков. Нам необходимо восстановить доверие логриан. И еще – Семьям сейчас не нужна война с людьми. Не дай Хошу причинить вред человеческим поселениям.

Шечх снова склонил голову.

– Моя Семья найдет и уничтожит преступника.

Райбек уснул. В номере отеля воцарилась звонкая тишина.

Перед тем как лечь, Дениэл машинально снял с запястья кибстек, положил его на полку подле терминала кибернетической сети.

Минула полночь, когда вдруг начали происходить весьма странные события.

Древняя игрушка шевельнулась, издав характерный звук заработавших сервомоторов. Комичное с виду существо, отдаленно напоминающее ослика, с первого взгляда подкупающее, внушающее невольную симпатию своей задорной, оптимистичной улыбкой, сделало шаг по направлению кибстека и едва не упало на пол, с трудом удержав равновесие.

Райбек заворочался, на миг проснулся, приподнял голову, окинув взглядом обстановку гостиничного номера, но ничего странного не заметил. «Послышалось…» – подумал он о разбудившем его звуке, зарылся с головой в подушку и снова провалился в тревожное забытье.

После первой не совсем удачной попытки Позитив стал действовать осторожнее. Он выждал, пока дыхание Райбека вновь станет ровным, глубоким, и только тогда приступил ко вторичной активации сервомоторов. Негромкое повизгивание тестируемых приводов вскоре стихло, послышались щелчки, затем уже почти бесшумно раскрутился гироскоп системы самостабилизации, и игрушечный ослик сделал первый шаг, двигаясь по узкой полке к оставленному на ней кибстеку.

Реактивация древней игрушки могла показаться техническим чудом, но на самом деле все происходящее укладывалось в рамки давно известных технологий.

В период Великого Исхода на Земле произошел один из крупнейших за всю историю прорывов в области робототехники, не только определивший дальнейшее развитие земной техносферы, но и оказавший ключевое влияние на продвижение колониальных проектов. В двадцать пятом веке промышленность приступила к серийному выпуску нейрочипов нового поколения, достаточно компактных, чтобы на их основе стало возможным конструирование сложных нейроподобных сетей. Именно такими чипами оснащались модели колониальных андроидов серии «Хьюго», а спустя века, с началом Галактической войны, усовершенствованные нейрочипы легли в основу первых кристаллосхем боевых искусственных интеллектов, получивших название «Одиночка».

Робототехника того времени не знала ограничений. Хорошим считалось все, что успешно продавалось, ассортимент кибернетической продукции, оснащенной модулями «ИИ», исчислялся десятками тысяч наименований различных устройств, начиная от детских игрушек и заканчивая сложнейшей техникой двойного предназначения, используемой как в армии, так и в колониях.

Маленький забавный ослик не являлся исключением из правил. Для своего времени он обладал достаточно мощным модулем «ИИ», что позволяло обыкновенной с виду деткой игрушке проявлять степень свободы, которую по современным меркам сочли бы недопустимой.

Секрет его реактивации был связан не только с наличием собственной воли. Для пробуждения искусственной нейросети необходима энергия, которую игрушечный ослик получал от любых источников тепла и света благодаря уникальным энергопоглощающим нановолокнам, пронизывающим материал пеноплоти. Технология старая, давно забытая, не получившая в свое время широкого развития из-за малой мощности. Она годилась для небольших устройств, но основные разработки в области робототехники велись в сфере колониальных проектов, где создавались энергоемкие механизмы.

Райбек достаточно часто доставал игрушку, рассматривал игрушечного ослика, подолгу оставлял его в хорошо освещенных местах, накопитель Позитива постепенно подзаряжался, и реактивация нейросети произошла много дней назад, еще на Элио, но все это время модуль искусственного интеллекта не проявлял заметной активности – он изучал обстановку, накапливал данные об изменившемся до полной неузнаваемости мире, вырабатывал свое отношение к происходящему вокруг.

На активизацию действий его подтолкнуло поведение Райбека.

Молодой человек вернулся в гостиничный номер в ужасном физическом и моральном состоянии, искусственному интеллекту не составило труда понять: у хозяина серьезные проблемы, но как-то помочь ему, хотя бы добрым советом, он не мог – недоставало информации.

Оказавшись рядом с ультрасовременным персональным нанокомпьютером, Позитив внезапно продемонстрировал необычные для игрушки качества: он принялся сканировать кибстек.

На скрупулезное исследование ушло много времени. Было уже три часа ночи, Райбек давно перестал ворочаться, уснув глубоко и крепко, когда Позитив наконец завершил сканирование и, отыскав нужный ему модуль, приступил к рискованным манипуляциям.

Кибстек Дениэла обладал рядом особенностей, отличающих его от большинства серийных нанокомпов, чем и воспользовался улыбчивый ослик. Узкоспециализированные программы кибстека, предназначенные для чтения данных с древних устройств колониальных транспортов и преобразования их в современные форматы, стали для Позитива точкой доступа к системе кибернетического браслета.

Около часа потребовалось ему на копирование программных модулей, после чего ослик вернулся на прежнее место и застыл.

Приближалось утро, когда сетевой терминал гостиничного номера внезапно включился, активированный дистанционной командой.

Позитив не шелохнулся, лишь крошечная искра индикации, просвечивающая сквозь его спутанную гриву, свидетельствовала о включении устройства беспроводной связи.

Сеть Интерстар распахнулась перед системой искусственного интеллекта древней игрушки.

Райбек Дениэл проснулся в ужасном настроении.

Самочувствие, кстати, было ничуть не лучше. Голова раскалывалась, события вчерашнего вечера вспоминались смутно, обрывочно.

В памяти застряло странное слово: «диспейсер». Что оно означало, Райбек не помнил.

– Доброе утро, – внезапно раздался чей-то незнакомый отчетливый голос.

Он вздрогнул, медленно поднял голову, стараясь не совершать резких движений, провоцирующих вспышки боли.

– Кто тут? – сипло спросил Райбек.

Гостиничный номер пуст. Дверь плотно закрыта…

– Хотел бы я представиться твоим потерянным вчера здравым смыслом, но…

Дениэл с трудом сориентировался на звук и… не поверил своим глазам.

– Ослик?! – изумленно выдохнул он.

– Ну, я бы предпочел более раннее и звучное имя – Позитив. Ты ведь сам меня так назвал.

Райбек несколько раз сморгнул.

Обрывочные воспоминания вчерашнего вечера постепенно возвращались, прорываясь через сильнейшую головную боль. Нечего было пробовать незнакомые напитки, упрекнул себя Райбек. Ну, ничего себе «сопутствующие эффекты»… Он взглянул на внезапно «ожившего» ослика. Пригрезится же такое… Мысленный процесс шел медленно, казалось, что в голове поскрипывают плохо смазанные шестеренки…

Позитив тем временем прошелся по узкой длинной полке.

– Уничтожать собственный мозг – это преступление. Ты в курсе?

Райбек обреченно вздохнул. Может, крепкий горячий кофе поможет? Он с трудом встал, придерживаясь за стену, доковылял до терминала монофункциональной сервисной системы, ткнул пальцем в сенсорный текстоглиф «кофе», но в ответ получил не вожделенный напиток, а скупое сообщение:

«Ваш счет заблокирован. Недостаточно средств».

Он зачем-то обернулся, взглянул на Позитива. Тот ободряюще улыбнулся.

– Такое иногда случается, мой юный друг, – философски произнес ослик. – Главное – извлечь правильный урок и не повторять ошибок.

– А что произошло? – Райбек сел в кресло.

– Полагаю, ты вчера употреблял алкоголь в компании незнакомцев. И был при этом безмерно щедр. Приятно ощущать себя взрослым? – в вопросе прозвучала явная ирония.

Ответа Позитив не дождался. Райбек поперхнулся на полуслове, начиная осознавать, что все происходящее – не плод его воспаленного воображения, а следовательно…

«Что значит «недостаточно средств»?!» – промелькнула паническая мысль. Он схватил кибстек, коснулся сочетания сенсоров. На операции с интерфейсом мысленных команд не было сил.

Заработала система голографического монитора, в воздухе сформировался полупрозрачный экран, на нем отобразился статус двух банковских счетов.

Взглянув на цифры, Райбек едва не лишился чувств.

– Деньги на экспедицию… – простонал он.

Позитив чуть склонил голову. Его белозубая улыбка казалась сейчас издевательской.

Дениэл лихорадочно перезагрузил кибстек. Его охватила внезапная паника. Такого не может быть! Счет экспедиции снабжен системой защиты, списывать средства с него можно только на строго определенные цели!

Перезагрузка не помогла.

Оба счета показывали нули!

Проклятье… Меня обокрали?! Но что же теперь делать?!

События прошлого вечера постепенно всплывали в памяти. Незнакомец, подсевший к нему. Разговор о жизни вольных пилотов Окраины… Кажется, его звали Рохан… Да, точно… Он предлагал подзаработать, но сначала… Дьяволы Элио… – мысленно простонал Райбек, вспомнив, как шахтеры бились на импровизированном ринге, а он делал ставки на тотализаторе…

Сначала Дениэл выиграл небольшую сумму и в порыве радости угощал подсевших к нему диспейсеров – так называли себя вольные пилоты, затем… Затем я проиграл все, до последнего кредита!..

Что же мне делать?!..

В эти мучительные минуты Райбек испытывал отвращение к самому себе.

Весь ужас создавшегося положения не укладывался в рассудке. Идиот!.. – запоздало упрекнул себя Дениэл. Илья Андреевич дал мне шанс, а я…

Первый порыв – связаться с Элио, рассказать обо всем, признаться в совершенном проступке – показался Райбеку единственным, трудным, но честным шагом, но, дотянувшись до консоли сетевого терминала (использовать имплант для передачи дистанционных команд в его состоянии было просто нереально), он коснулся сенсора, активирующего дальнюю связь, получив все тот же удручающий ответ:

А в сети-то я что забыл? Он взглянул на данные статистики последнего подключения к станции гиперсферной частоты и ужаснулся – цифры в появившемся оперативном окне свидетельствовали о гигантских объемах информации, скачанных этой злополучной ночью!..

Райбек застонал, обхватив руками голову.

– Извини, твоей вины тут нет, – раздался голос Позитива.

Дениэл окончательно запутался в происходящем.

– Говори толком!.. – потребовал он, уже не пытаясь списать «ожившего» ослика на постэффект вчерашней невоздержанности.

– Доступ в сеть заблокирован не по твоей вине, – повторил Позитив. – Понимаешь, мне пришлось восполнять тысячелетний пробел в знаниях об окружающем мире… – улыбка ослика по-прежнему оставалась оптимистичной. – Кстати, я заказал тебе кофе, – он взглядом указал на выдвижной столик подле кровати. Там действительно стояла чашка с остывшим напитком. – Извини, не знал, когда ты проснешься.

Райбек вновь обхватил голову руками.

Нет, он не верил, что все это происходит наяву.

Какой-то рок преследовал его. Сначала куда-то запропастился логр. Затем его отчислили из экспедиции. И вот теперь, когда он получил шанс реабилитироваться, вдруг пропадают все выделенные институтом деньги!..

Через минуту, выйдя из горестного оцепенения, Дениэл машинально протянул руку, коснулся чашки дрожащими пальцами, с усилием подавил спазм в горле, сделал глоток.

– Кофе мерзкий… – сипло произнес он, затем с трудом встал и прямиком направился в душ.

Втайне Райбек надеялся, что, вернувшись, он увидит все в ином свете. Древняя игрушка будет неподвижно стоять на своем месте, ободряюще улыбаясь, сетевой терминал чудесным образом разблокируется, а кибстек вновь будет содержать информацию о нетронутых банковских счетах.

Он ошибался. Прохладная вода чуть притупила боль, уняла головокружение, но ни одна из проблем не исчезла, зато появилась иррациональная злость.

– Ты кто на самом деле?! – он угрожающе приблизил лицо к мордочке Позитива, одновременно вытирая полотенцем мокрые волосы.

– Сегодня или по жизни? – спокойно осведомился ослик.

– По жизни, – буркнул Райбек, несколькими глотками допив остывший кофе.

– Искусственный Интеллект. Модель ХТ-2358. Был обучен и оптимизирован для дружеского общения с детьми и подростками.

– Был?

– Ну да. Мои функции теперь серьезно расширены. Я усвоил много новой информации.

Райбек не находил ничего забавного в сложившейся ситуации.

– То есть ты «повзрослел»? – он исподлобья взглянул на древнюю игрушку, чувствуя: еще немного – и вернувшееся самообладание вновь покинет его.

– Точно! – задорно улыбнулся Позитив.

– А кто тебя научил взламывать современные кибстеки? – Дениэл приладил браслет нанокомпа на запястье руки.

– После восстановления питания я постоянно наблюдал за тобой, – признался Позитив. – Вчера вечером по твоим бессвязным высказываниям мне стало ясно: случилась беда.

– И? – Райбек, бледный, растрепанный, взлохмаченный, сел в кресло. – Я задал вполне определенный вопрос. Как ты взломал кибстек?!

– Я был вынужден действовать. Для начала составил список произнесенных тобой ключевых слов. Но большая часть терминов, таких, как «Корпоративная Окраина», «дальний поиск», «диспейсер», и многие другие, мне совершенно незнакомы. Чтобы понять происходящее, пришлось осуществить процедуру обновления данных. К счастью, твой кибстек оснащен модулями, совместимыми с древними операционными системами…

– Понял… – Райбек удрученно кивнул. – Дальше можешь не продолжать.

– Ну почему? Я твой друг. После обновления данных и всестороннего анализа информации мне удалось найти выход из создавшегося положения!

– Интересно какой? – язвительно спросил Дениэл. Ситуация виделась ему абсолютно мрачной, безрадостной, тупиковой.

– Все достаточно просто, – уверенно произнес Позитив. – Я проанализировал значение слова «диспейсер». Ты часто повторял его накануне. В логической взаимосвязи с другими высказываниями сам собой напрашивается вывод: ты крайне недоволен своим положением, но изо всех сил стремишься придерживаться общепринятых норм поведения.

– Можешь выражаться яснее? У меня голова трещит!

– Хорошо. Буду краток. Ты мечтаешь о неисследованном космосе, в тебе сильна жажда приключений, но при этом ты готов мириться со скучными и рутинными командировками, лишь бы восстановить статус кво.

– Статус чего?! – Райбек вновь начал злиться.

– Это латынь. Мертвый язык древности, – с дружеской улыбкой пояснил Позитив. – В буквальном переводе означает «существовавшее положение дел». Ты пытаешься восстановить свой прежний статус, утраченный в системе Ожерелья при досадном инциденте с исчезновением логра.

– Ну, допустим, – согласился Райбек. – Давай, психоаналитик, не ходи вокруг да около! Ты что-то говорил о реальном выходе из ситуации!

– Немного терпения. Не всем нравится психологический портрет собственной личности, но…

– Ближе к делу!

– Хорошо. На самом деле ты подавляешь свои истинные желания. Мой вывод: ты никогда не станешь по-настоящему свободен, если не совершишь сейчас решительный шаг.

– Ослик, а в тебя для общения с детьми вообще закладывали какие-то моральные нормы? – выслушав его, спросил Райбек, все четче припоминая состоявшийся накануне разговор с Роханом. – Ты что, предлагаешь мне стать диспейсером? Вот так бросить все, перечеркнуть годы учебы, плюнуть на свою репутацию, карьеру археолога и согласиться на сомнительное предложение первого встречного мошенника?

– Он не мошенник. Эрик Рохан – известная фигура среди вольных пилотов Окраины. Другое дело, что его методы вербовки не отличаются чистоплотностью, но ведь любая ситуация – это палка о двух концах, верно?

– То есть? – Райбек соображал с трудом, ему казалось, что вокруг разыгрывается какая-то комедия абсурда.

– Поверни ситуацию в свою пользу! – тем временем продолжал Позитив. – Насколько я понял, Рохан предложил тебе принять участие в экспедиции, пообещав неплохие деньги. А теперь подумай, что ты теряешь, согласившись на его предложение?

– Ты спятил! У тебя сбой в системе! Какая, к Фрайгу, экспедиция?! Меня отправили сюда, на Гархард, чтобы изучить колониальный форт и составить…

– Тобой заткнули дыру. Кого-то нужно было отправить для проверки информации! Здесь нечего изучать. От прошлого остались только голые стены. Все давно и беззастенчиво разграблено! Подумай, чего ты сумеешь добиться? О чем составишь отчет?

– Да, исследовать тут действительно нечего, – вынужденно согласился Райбек.

– Но у тебя есть целая неделя! Чем ты намерен заняться?

– Не знаю. А что мне даст сотрудничество с Роханом?

– Ты примешь участие в интересной, хотя и рискованной операции. Заработаешь денег, чтобы вернуть средства на счет экспедиции. Но самое главное – сделаешь выводы, сможешь по-настоящему понять, чего именно хочешь от жизни.

Рохан… Странный тип. Наверняка это он спровоцировал вчерашние события.

– Позитив, а ты часом не в сговоре с ним? – Райбек подозрительно покосился на ослика.

– Нет. Я лишь анализирую сложившуюся ситуацию. У тебя нет выхода. Если ничего не предпринять, деньги сами по себе не вернутся на счет. Просидишь сложа руки в ожидании, пока руководство само свяжется с тобой, и карьере конец. После всего случившегося ты не скоро восстановишь репутацию.

– А ввязаться в аферу – это нормально?

– У тебя лицензия пилота, знания, полученные за период учебы, тяга к странствиям плюс – безвыходное положение. Измени образ мышления, прими вызов. Заниженная самооценка часто ведет к пагубным последствиям.

– Ты сумасшедший.

– Ничуть. Ну хотя бы поговори с ним на трезвую голову. Узнай, что к чему.

– Ты так настойчиво толкаешь меня на преступление…

Позитив обиделся.

– Поступай как знаешь. На мой взгляд, преступление – сидеть сложа руки, не пытаясь преодолеть обстоятельства!

Человеку свойственно сомневаться. Райбек и не подумал внять советам древнего искусственного интеллекта. Да, он совершил глупость, вероятно, она будет стоить ему больших неприятностей, но не бросаться же из-за этого в крайности?

Он переоделся и, назло скверному самочувствию, направился исследовать колониальный форт.

Пару часов Дениэл старательно осматривал различные, не занятые в данный момент помещения. Чаще всего разрушенные, они представляли собой унылое и однообразное зрелище.

Нигде он не нашел следов деятельности колонистов. Несколько раз ему попадались изъеденные кислотными дождями остовы древних сервов. Верхние этажи колониального убежища так и остались недостроенными, и невольно напрашивался вывод: людей никто не пробуждал. Участь колонистов вызывала сочувствие, сопереживание, но события читались достаточно легко. По типовому регламенту после успешной посадки транспорта большинство машин покинули борт космического корабля и приступили к работам по строительству первичного убежища, но в агрессивной среде Гархарда механизмы постепенно выходили из строя, к тому же, поднявшись на самый верх древней постройки и внимательно изучив окрестности, Дениэл заметил следы извержений, которые произошли уже после приземления «Эдельвейса».

Застывшие реки лавы со всех сторон обтекали корпус колониального транспорта и постройку первичного убежища. Во многих местах, среди затвердевших наплывов вулканических пород, виднелись разрушенные, наполовину вплавленные в почву механизмы.

Машины не справились со своей задачей. Колонисты так и остались в криогенных камерах, их ледяной сон поддерживался системами корабля до полного истощения энергоресурса.

Известно, что криогенный сон, затянувшийся сверх безопасного для человека срока, ведет к постепенной деградации организма. Пятьдесят лет – такой лимит способны обеспечить современные криогенные камеры, а древние устройства намного уступали им. Примерно через четверть века после посадки, когда еще не был полностью израсходован энергоресурс корабля, поселенцы уснули навек, тихо, безболезненно, безвозвратно.

Теперь Райбек понимал: спустя тысячелетие, когда здесь появились первые старатели, колониальный транспорт давно превратился в склеп, множественные пробоины в корпусе, образовавшиеся уже после посадки, позволили ядовитой атмосфере Гархарда проникнуть внутрь большинства отсеков, летучие токсичные соединения разъели не только оборудование, но и некоторые переборки – вчера в «Крионике» он видел характерные следы на стенах.

Вряд ли из оставшегося на борту оборудования можно было извлечь какую-то выгоду. Она не годилась для продажи, скорее всего, и тела колонистов превратились в прах, под напором времени выстоял только корпус «Эдельвейса» да перекрытия основных палуб.

Прах колонистов либо развеян ветрами, смешан с вулканическим пеплом, либо захоронен где-то поблизости, но отыскать место, где новые поселенцы могли бы упокоить останки людей и техники, вряд ли удастся – тщательное сканирование, произведенное с верхней точки колониального форта, не выявило характерных признаков захоронения.

Утомленный многочасовым изучением руин, Дениэл присел на изъеденный ветрами стеклобетонный выступ недостроенной стены.

Слабость, головная боль, дурное самочувствие постепенно отступили, но им на смену пришло тревожащее, сосущее чувство голода.

Сейчас неплохо было бы перекусить, сесть, составить отчет, а вечером покинуть негостеприимную планету.

Мечты.

Райбек невольно поежился от собственных мыслей. Никогда ранее он не попадал в столь глупую и в то же время откровенно безвыходную ситуацию.

Связи нет. Вернее, она есть, но недоступна. Илья Андреевич, конечно, обеспокоится, не получая отчетов, но когда это произойдет? Через неделю?

А кушать хотелось все сильнее. Райбек поймал себя на мысли: острое чувство голода ему незнакомо, оно пугает, заставляет нервничать, отчего-то появилась слабость, резко закружилась голова.

Надо же. Он только сейчас до конца осознал, что впервые оказался так далеко от привычной цивилизованной обстановки Центральных Миров. Раньше, на протяжении учебы, в экспедициях, на практике, о нем всегда кто-то заботился. О таких «пустяках», как пища и вода, вообще не приходилось даже думать.

А ведь ничто не появляется по волшебству.

Но что же теперь делать? Пойти к управляющему куполом, попросить денег?

Мысль показалась неприемлемой. Нет. Уж перед корпами он в своем проступке не признается. Стыдно. Да и просить, показывая, что сам ни на что не способен, просто унизительно.

Получается, древний искусственный интеллект прав? У меня лишь один выход из создавшейся ситуации? Неделю в ожидании, пока на Элио проявят беспокойство, я тут не выдержу.

Но идти на преступление, разве это нормально?

«А какое преступление? – тут же шепнул внутренний голос. – Разве вольные пилоты Окраины преступники? Почему сотрудничество с ними в отсутствие других дел и перспектив неприемлемо?»

Некоторое время Райбек вел ожесточенный внутренний спор, но ситуация не оставила ему выбора. Как ни крути, а Позитив прав: единственный реальный выход – сотрудничество с диспейсерами. Вылазка, о которой накануне говорил Рохан, если ему не изменяла память, займет три-четыре дня.

Райбек стряхнул оцепенение, встал.

Может, все еще уладится? Заработаю денег, верну средства на счет экспедиции, составлю отчет, и нет никакого проступка?

Несмотря на обеденное время, в «Крионике» было пусто и тихо, лишь за одним из дальних столиков сидели Криган и Белов в компании Рохана.

– Что-то я никого не вижу, – диспейсер хмуро взглянул на кибрайкера.

– Придет, никуда не денется.

– Откуда в тебе такая уверенность, Стив?

– С мое поживешь, узнаешь. А вот, кстати, и наш юный археолог собственной персоной!

Действительно, в дверях «Крионики» появился Райбек. Несколько секунд он нерешительно топтался на пороге, пока глаза привыкали к полумраку помещения, затем, разглядев Рохана, направился к нему.

– Привет, юноша, – Криган окинул взглядом Райбека, понимающе усмехнулся. – Как самочувствие?

– Нормально, – буркнул в ответ Райбек, скользнул взглядом по отсутствующему выражению лица Данилы, затем кивнул Рохану – отойдем.

– Присаживайся, – произнес диспейсер. – Здесь все свои.

Райбек отодвинул стул, сел.

– Ну, что решил?

– Повтори условия. Я вчера не совсем расслышал детали. Куда летим? Что за миссия? Сколько платишь? Сразу учти, на преступление я не пойду.

– Ну, прямо забросал вопросами, – беззлобно поддел его Рохан. – Значит, так, куда летим – не твоего ума дело. Оплата следующая: если мы ничего не находим, получишь пять тысяч за беспокойство. В том случае, если попадутся изделия инсектов и ты толково сможешь в них разобраться, сумма автоматически утраивается. Устроит такой расклад?

– По финансам – вполне. Только почему я должен оставаться в неведении?

– Меньше знаешь, дольше проживешь, – наставительно произнес Криган. – Если тебя волнует законность нашего поиска, то не нервничай, там, куда мы отправимся, законы Конфедерации не действуют. Термин «извлечение» тебе знаком? – как бы между прочим осведомился он.

– Знаком, – кивнул Райбек. – Его придумал мой учитель, профессор Лагутин. По большому счету извлечение – это название особой инструкции по классификации технических артефактов расы инсектов.

– А как насчет их разборки?

– Есть несколько испытанных приемов, – кивнул Райбек. – Их тоже разработал Лагутин.

– Надеюсь, разборка артефактов не противоречит твоему обостренному чувству законопослушного гражданина?

– Нет. Но потребуются некоторые химические соединения, – скупо ответил Райбек.

– Диктуй список. Все достану, – тут же заверил Рохан.

– Черная археология, значит? – Райбек все еще колебался в принятии окончательного решения.

– Называй как хочешь. Мы летим в определенное место, исследуем его, и, если находим изделия инсектов, ты помогаешь нам в качестве консультанта. То есть классифицируешь находки и показываешь, как их разобрать, не сломав при этом.

Райбек ненадолго задумался, затем снова кивнул.

– Я согласен, – ответил он, подумав про себя: «Если артефакты известные, уже исследованные, пусть себе забирают. Ну а если вдруг попадется что-то новое, ранее не изученное, всегда смогу сказать, что устройство неразборное, а позже сообщу о находке в институт». Дениэл прекрасно знал, что устройства инсектов за редким исключением представляют собой механизмы внушительных размеров и перемещать их очень непросто. – Вот список необходимых химических соединений, – он передал информацию на кибстек Рохана.

Тот бегло просмотрел данные, кивнул:

– Достану. Без проблем, – он взглянул на Райбека. – Тебе час на сборы, – Рохан встал. – Вылетаем сегодня. Еще вопросы есть?

Райбек промолчал.

Он не ожидал, что события будут развиваться столь стремительно. Словно они только меня и ждали…

– Ладно, куда приходить?

– Встретимся у основного шлюза «Эдельвейса».

– Хорошо, буду вовремя, – Дениэл тоже встал. – Все, пошел собираться.

Рохан проводил его взглядом, подождал, пока Райбек скроется за дверями, затем обернулся, но не к Кригану, а к Даниле.

– Что скажешь?

– Парень хороший.

– Точнее.

Данила растерялся.

– Не напирай, Рохан!

– Мне нужно знать, есть ли на нем жучки, средства спецсвязи, аварийные маяки, как он мыслит, не задумал ли чего? Не на прогулку собрались!

– Никаких особенных устройств в его снаряжении нет. Связаться он ни с кем не сможет, его кибстек заблокирован, доступа в сеть нет, – Криган взглянул на Белова. – Данила, как он тебе?

– Парень хороший, – повторил Белов. – Нервничает. Есть хочет. Горюет о чем-то. Себя упрекает.

– Юноша, одним словом. Конфедерацией вскормленный, горя не видевший, – заключил Рохан. – Ладно, на месте разберемся. Криган, тебе не кажется, что пора выкладывать карты на стол? Как мы попадем в Сферу? Ты ведь не объяснил, что за канал проникновения такой, если боевые мнемоники о нем не знают.

– Мнемоники о нем знают, – неожиданно заявил Криган.

– Но ты вчера говорил…

– Я говорил, что они не станут реагировать на перемещение. Ладно, задержись на минуту, объясню, чтоб ты не дергался.

– Ну?

– В общем, дело такое: существует действующий канал древней транспортной сети инсектов. Раньше он, как и другие горизонтали гиперсферы, искажался логрианскими устройствами Вуали. То есть работал непредсказуемо. После отключения Вуали линии напряженности постепенно начали стабилизироваться. Я в ту пору занимался разведкой планет в Рукаве Пустоты, работал на «Спейсстоун». Ты вообще в курсе, как возникла корпорация?

– Понятия не имею.

– «Спейсстоун» – это вообще-то название устаревшего рудодобывающего комплекса. Вот один из таких раритетов был отправлен в Рукав Пустоты. Там экипаж нашел разорванную силами гравитации планету, одну из тех, что были разрушены три миллиона лет назад, когда дельфоны взрывали звезды, чтобы остановить предтеч. В общем, экипаж вляпался в проблемы, но обломки планеты оказались настоящим Клондайком в плане ресурсов. Рудодобывающий комплекс затерялся в Рукаве, его сочли погибшим, а на поверку все оказалось не так просто. Ребята выпутались из нештатной ситуации, даже умудрились каким-то образом проникнуть через Вуаль и одними из первых увидеть скопление О’Хара. Вернулись они окольными путями, из всего экипажа выжили только несколько человек, они не афишировали свое возвращение и стали основателями корпорации. Та планета, что они обнаружили, дала бешеную прибыль, но поговаривают, что состояние «Спейсстоуна» зиждется на продаже нескольких сотен древних логров, найденных там же.

– Очень интересно. А ближе к делу?

– Я и так по делу говорю. Меня наняли уже после снятия Вуали. Резонно было предположить, что горизонтали, продолжающие «блуждать», хотя на них больше не действовало искривление пространства, связаны с планетами уничтоженных звездных систем. Моей задачей было сканирование нестабильных линий напряженности. В процессе работы я обнаружил древний канал сети инсектов. Он действовал, по нему достаточно часто, но нерегулярно перемещались материальные тела. Естественно, я решил проверить, куда он ведет. Как выяснилось, в Сферу, к одному из действующих поныне порталов.

– И как это нам поможет избежать внимания мнемоников?

– А все просто. В древний канал можно «войти» не только через устройство портала. Современный гиперпривод позволяет внедриться в линию напряженности на любом ее отрезке. Активность инсектов со временем не уменьшилась, они регулярно посылают разведчиков в Сферу. Сам понимаешь, мнемоникам реагировать на каждое возмущение линии – никаких сил не хватит. По умолчанию она оставлена за инсектами.

– То есть нас примут за разумных насекомых?

– Ну да. Девяносто процентов гарантирую.

– А инсекты? Они не создадут проблем?

– Нет. Их порталы не регистрируют возмущение канала транспортировки. Тем более что мы выйдем из него еще до приемного устройства древней сети.

– Ага. И «совместимся» с оболочкой Сферы!

– Мне известны точные расчеты. Сам их делал, когда в первый раз решил взглянуть на древний мир изнутри. Сам подумай, стал бы я лететь с тобой, не будучи уверен в полной безопасности маршрута?

– Смотри. За язык тебя никто не тянул. Полетишь на транспорте. Мы с Грабовым на истребителях. Думаю, для разведки сил вполне достаточно.

– Как скажешь, – Криган лишь пожал плечами, сохраняя абсолютное спокойствие.

– Ладно. Ты меня убедил. Все. Вам с Данилой полчаса на сборы. Я пошел.

Криган проводил его взглядом, затем подмигнул Белову.

– Ну что, пошли и мы с тобой? Новая жизнь начинается. – Старик, кряхтя, встал. – Жаль, годы уже не те…