Глава 5
Эригон. Северное полушарие планеты…
На преодоление семи километров автоматике вездехода потребовалось двадцать минут работы в форсированном режиме.
За это время Герда успела подумать о многом.
Внезапные события, прошедшие на уровне шоковых ощущений, теперь отдавались в сознании дрожью. Она чувствовала, что вот-вот разрыдается от запоздалого осознания масштабов обрушившегося на нее несчастья.
Все, чем она жила, что создавала на протяжении нескольких лет, оказалось уничтожено одним беспощадным ударом звена «Х-страйкеров».
Небольшой частный космодром, на строительство которого ей пришлось взять кредит в одном из банков Элио, уничтожен. Что теперь станет с буровыми скважинами? Она даже думать об этом боялась. Учитывая подвижки льда, трещины распространяться очень глубоко…
Хорошо, что на буровых нет людей, только кибермеханизмы…
Она тут же вспомнила о Кирсанове и Трегалине.
Что станет с ними? Пожилой археолог и его спутник взяли припасов на две недели. Они рассчитывали использовать стартовую площадку как базу, куда можно вернуться в любой момент, следуя через проложенные тоннели.
Да что же происходит, на самом деле? Кто спланировал и осуществил нападение? Она пыталась найти причину, но не видела ее. На ум не шло более толкового объяснения кроме как «роковое стечение обстоятельств». Герда вела свой бизнес открыто и честно, конкурентов у нее не было, да и объемы добычи по меркам межзвездной торговли пока что оставались мизерными. Она никому не мешала, значит, действия конкурентов исключены.
Нет, это все просто дико…
Модуль. «Х-страйкеры» появились следом за терпящим бедствие автономным отсеком. Неужели моя вина в том, что я откликнулась на призыв о помощи и предоставила безопасный коридор и навигационную поддержку для захода на посадку?
Выходит так…
Герда все же не выдержала, слезы навернулись на глаза, обжигающими ручейками скользнули по щекам. Все происходило как будто в полусне.
Что же мне теперь делать?
Ответа она не находила. Горечь, бессилие постепенно уступали место иному, более сильному чувству. Она не привыкла к проявлениям собственной слабости. Вся ее жизнь, начиная с детства, не изобиловала приятными сюрпризами, все, чего она сумела добиться, давалось лишь упорством, силой воли… Хотя воля к жизни, как выясняется, тоже не бесконечна. Сегодня она узнала что такое «сила неодолимых обстоятельств».
А кто стоит за обстоятельствами? Люди? Машины? Кто управлял «Х-страйкерами»?
Герда резко провела тыльной стороной ладони по щекам.
Если стану рыдать, стеная над тем, чего уже нельзя изменить, никогда не выберусь отсюда, не узнаю, кто и ради чего, словно щепку, сломал мою жизнь…
В ее душе, зародившись в момент растерянности, росла ярость.
Ощущение не из приятных. Герду бросало то в жар, то в холод, слабость, и легкое помутнение рассудка были реакцией организма на сильнейший стресс, но зародившееся чувство крепло, оно внезапно показалось единственной опорой в пошатнувшемся мире.
Как быстро, стремительно люди определенных душевных качеств способны переходить из одной крайности в другую.
Когда вездеход пробил последние метры тоннеля, и перед ней открылось дно курящейся паром воронки, в которую сверху осыпались фрагменты подтаявших ледовых глыб и срывались оползни искрящегося крошева, глаза Герды были сухими, в них читалась уже не растерянность, а яростная решимость.
Направляя вездеход к черному, покрытому окалиной, наполовину скрытому водой корпусу автономного модуля, она хотела не только спасти его пилота, но и узнать — кто ответит за варварский удар?
* * *
Над провалом, образовавшемся в результате падения автономного модуля, бесновалась усилившаяся метель. Глубина «воронки» составляла около пятидесяти метров, из-за обрушения ледяных стен края углубления стали отвесными, на дне образовалось озеро талой воды, над ним курился пар, сверху периодически падали фрагменты подтаявших ледяных глыб.
Герда оценила ситуацию, отыскав по показаниям сканеров аварийный люк рухнувшего на ледник отсека. Вода продолжала прибывать, таянье льда грозило новыми обвалами, модуль медленно, но неотвратимо погружался, растапливая находившийся под ним лед. По опыту Герда знала, что пройдет немного времени и процесс примет обратное направление, обшивка космического пришельца скоро остынет, вода замерзнет, и, если на борту есть кто-то живой, ему уже не удастся выбраться наружу без посторонней помощи и участия в спасательной операции специальной техники.
Действовать нужно немедленно, пока нижний край люка все еще возвышается над поверхностью воды. Она прибыла как раз вовремя, — через десять-пятнадцать минут было бы поздно, и пришлось бы ждать пока вода вновь превратиться в лед.
Если верить показаниям сканеров бортовая кибернетическая система модуля не функционировала. Видимых попыток открыть люк изнутри так же не наблюдалось.
Нужно вскрывать, — решила Герда, меняя параметры работы лазерной установки.
Минуту спустя вездеход, застывший в зеве тоннеля, на высоте пяти метров над поверхностью воды, включил перенастроенный лазер, прожигая покрытый окалиной металлокерамический сплав.
Герда заметно волновалась, ее вновь охватило беспокойство, где-то поблизости кружили «Х-страйкеры», она хоть и не видела их на экране радара, но подсознательно была уверена, — истребители не бросят свою добычу. Скорее всего, они сейчас ищут, или, быть может, уже нашли подходящую посадочную площадку, расположенную в стороне от подвергшейся катастрофическим деформациям части ледника, и вскоре у места падения модуля появятся либо люди, либо кибернетические механизмы.
Они не знакомы со спецификой Эригона, их техника вряд ли адаптирована к условиям повышенного тяготения и работы в условиях ледника. — Мысленно успокоила себя Герда. — Скорее они станут ждать того момента, когда прекратиться движение ледовых масс, а вода в районе падения аварийного отсека вновь замерзнет.
Пока она размышляла, лазерная установка, введенная в автоматический режим, вырезала овал по форме люка. Еще секунда и увесистая, раскалившаяся плита с плеском и шипением обрушилась в воду, окутав обугленный отсек густыми клубами пара.
Не теряя времени, Герда привела в действие специальное оборудование вездехода. В обшивке открылись диафрагменные люки, выпустив дополнительные гидравлические опоры, в носовой части машины отработала пневматическая пушка, послав в прорезанное отверстие гарпунное приспособление с разматывающимся вслед за ним тросом.
Через секунду индикатор на приборной панели возвестил о том, что гарпун прочно закреплен, трос натянут, а самодвижущееся устройство, снабженное специальной кареткой, готово к эксплуатации.
Герда встала с кресла, и покинула вездеход через боковой люк. Оказавшись в тоннеле, она обошла машину, по ходу проверив надежность крепления системы дополнительной устойчивости.
Все индикаторы находились в зеленой зоне, максимально допустимая нагрузка на трос составляла (с учетом повышенной гравитации) полторы тонны.
Нос машины был в данный момент задран вверх, телескопические домкраты подняли его, чтобы обеспечить нужное натяжение троса и свободное пространство для приема или отправки грузов. Герда не торопилась, но и не мешкала, понимая, что раскаленный кусок обшивки, рухнувший в воду, только ускорит процессы таяния. Около минуты понадобилось ей на окончательную проверку всех механизмов, затем, уверившись в прочности конструкции, она продела руки в специальные захваты и включила электродвигатель подвешенной на трос каретки.
Устройство плавно пошло вперед и вниз, ноги Герды оторвались от пола тоннеля, теперь она скользила над извергающейся паром водной поверхностью.
Спуск длился недолго, всего секунд сорок, затем из клубов пара показался вырезанный лазером проход, палец коснулся сенсора торможения и плавный толчок помог ей, качнув тело вперед, так, чтобы она смогла проскользнуть внутрь модуля, не касаясь все еще горячих краев вырезанного люка.
Внутри царил красноватый сумрак. Открывшееся взгляду пространство оказалось слишком большим для жилого или управляющего помещения, скорее упавший отсек являлся разновидностью грузового модуля.
Герда достаточно быстро сориентировалась по показаниям сканеров, определив, что из пяти противоперегрузочных ложементов, четыре пустовало и только в одном кресле, в безвольной позе застыло зафиксированное страховочными ремнями человеческое тело в боевой гермоэкипировке.
Ее вдруг охватила понятная оторопь, — отсек выглядел более чем загадочно, все приборы, что попадались на глаза, буквально кричали о своей невероятной древности, да и не подающий признаков жизни пилот в панцире боевой керамлитовой брони, с глухим гермошлемом без прозрачного забрала, казался ей сейчас таинственным, почти мистическим выходцем из прошлого. Герда даже не смогла определить, жив ли пилот и, вообще, кто перед ней мужчина или женщина? Лица не видно, связь не работает, никаких внешних датчиков индикации она не нашла, специальный разъем, к которому подключался соединительный кабель, оказался нестандартной конфигурации, и Герде не оставалось ничего другого, кроме как преодолеть секундное замешательство, расстегнуть страховочные ремни и вытащить тело в тяжелой, громоздкой экипировке из противоперегрузочного кресла.
А вдруг я эвакуирую труп? — Мысль неприятно кольнула, но разбираться на месте было слишком рискованно, — вода уже подступила к нижней кромке вырезанного люка и вот-вот начнет просачиваться внутрь.
Герда с трудом приподняла и волоком протащила тело несколько метров.
Добравшись до вырезанного люка, она пристегнула крепления каретки к специальной подвеске, входившей в конструкцию ее личной гермоэкипировки, и, зафиксировав тело пострадавшего дополнительной страховочной системой, коснулась сенсора, позволяя самодвижущемуся механизму начать подъем по туго натянутому тросу.
Минута, понадобившаяся на возвращение к вездеходу, показалась ей едва ли не вечностью. Модуль, куда уже начала просачиваться вода, внезапно осел, начиная опасно крениться, трос отреагировал сильной вибрацией, но система компенсации подвижки ледовых масс отработала своевременно и плавно, предотвратив наступление роковых последствий.
Внизу вихрился густой туман, по мере подъема капельки конденсата, оседающие на скафандрах, начинали замерзать, отвесные стены провала угрожающе потрескивали, из глубин ледника, передаваясь по тросу и механизмам, прорывались вибрирующие отголоски катастрофических процессов образования трещин и подвижек ледовых масс.
Наконец ноги Герды вновь коснулись пола тоннеля.
Она чувствовала, как по спине щекотливо пробегают мурашки, — с юношеской поры она не испытывала ничего подобного, внезапно осознав что уже привыкла к основательной, надежной подготовке каждого воздействия на окружающий ее ледник. Экстремальные спуски по трещинам или обследование подледных пещер остались в далеком прошлом, а постоянный контроль над строительством посадочной площадки, транспортных тоннелей и буровых вышек научили ее относиться к леднику, как к некоей грозной, но дремлющей до поры силе, которую не стоить будить необдуманными действиями.
Конечно, ни один проект не предполагал массированных ракетных ударов и экстремальных тепловых воздействий, — посадка транспортных кораблей в своей завершающей стадии осуществлялась на антиграве, без применения выделяющих огромного количество тепла планетарных двигателей. При возведении посадочной площадки применялись технологии, исключающие передачу динамических ударов и вибраций, что позволяло обеспечить целостность ледовых масс и безопасность процедуры посадки.
О чем я только думала, включив наводящий посадочный луч?
Мысленный упрек остался без ответа. Глупо. Конечно, я не могла поступить иначе!.. — Мысленно огрызнулась она, с трудом подтаскивая тело спасенного пилота к люку тоннельного вездехода, который услужливо распахнулся при приближении хозяйки.
Теперь прочь отсюда. — Подумала она, бережно переместив пострадавшего в специально разложенное кресло. К сожалению, процедуру осмотра и первой помощи пришлось отложить на несколько минут, — если немедленно не увести вездеход из временного тоннеля, последствия окажутся катастрофическими, — Герда видела, как образовалось несколько новых трещин, пока она осторожно продвигалась к открытому люку машины.
Перебравшись в кабину, она включила и запрограммировала автопилот. Ей пришлось решить сложный вопрос: куда направить машину?
Кем бы не оказались пилоты «Х-страйкеров» — они враги. — Подумалось ей. — Роковые ошибки, конечно, случаются, но почему они не вышли на связь после наступления столь явных, катастрофических последствий ракетного удара? Никто кроме откровенных отморозков не станет атаковать посадочную площадку лишь затем, чтобы выключить аппаратуру навигационного луча.
Герда знала, что истребители класса «Х-страйкер» не используются флотом Конфедерации, значит, ее атаковали пираты или хуже того — корпоративные военно-космические силы?
Чем же так сильно насолил им человек, пытавшийся спастись в автономном отсеке?
Вряд ли сейчас стоит думать об этом. Придет время, узнаю, если он жив, конечно. Сейчас нужно уводить машину, но куда?
Путь наверх, похоже, заказан. Там ее поджидала неизвестность, помноженная на реальную опасность возвращения бесноватых истребителей, которые обязательно станут искать модуль.
У меня есть одно преимущество — я знаю ледник. — Подумала Герда. Ведущие вниз магистральные проходы вот-вот обрушаться, по крайней мере, в верхней части, а отыскать тоннельный вездеход под многокилометровой толщей льда — задача не из легких, особенно если увести машину в район пещер, расположенных на границе между ледником и корой планеты. Там естественное тепло недр скроет сигнатуру вездехода, и любое преследование будет поставлено в тупик отсутствием реальных данных, отражающих местоположение выживших свидетелей катастрофы.
К тому же внизу Кирсанов с Трегалиным. Их нужно предупредить, да и действовать дальше необходимо сообща, объединив ресурсы, иначе поодиночке нам никогда не выбраться из передряги…
Обдумав свои дальнейшие действия, Герда развернула вездеход и позволила автопилоту начать движение.
Теперь ей предстояло вернуться в грузопассажирский отсек и выяснить, кто тот таинственный пилот, что так отчаянно бросил аварийный модуль в коварную атмосферу Эригона.
* * *
Система Эригон.
Борт десантно-штурмового модуля.
Джордж Липатов после восьми часов непрерывной работы, наконец, смог позволить себе немного расслабиться. Вопреки предчувствию и ожиданиям в район катастрофы не выдвинулся ни один из отрядов спасателей, жизнь в подледных городах Эригона шла своим чередом, будто в северном полушарии планеты не произошло ничего экстраординарного.
Пилоты уцелевших «Х-страйкеров» успешно посадили машины на поверхность ледника, и, включив маскирующие системы фантом-генераторов, занимались сейчас поиском катапультировавшегося командира звена.
Если начало операции граничило с провалом, то теперь положение стало исправляться. Джордж недолго пребывал в недоумении по поводу бездействия спасательных групп. Как показал анализ, Эригон лишь де-юре оставался независимой планетой, очагом самобытной цивилизации, возникшей в период Великого Исхода. Де-факто все обстояло несколько иначе — цивилизация коллапсировала, коренных эригонцев осталось всего десять-пятнадцать тысяч, а их правительство и государственные службы находились в полном подчинении интересам туристического бизнеса. То же самое относилось и к орбитальной группировке спутников. Когда-то Эригон обладал собственной системой противокосмической обороны, но со временем она пришла в упадок, и сейчас космические аппараты орбитального базирования работали исключительно в интересах трансгалактических корпораций.
Десантно-штурмовой модуль вышел в зону высоких орбит и занял позицию для наблюдения, совершая постоянный геостационарный маневр. Мнемоническая защита, дополняя работу систем фантом-генераторов, делал его недоступным для обнаружения, но как убедился Липатов, подобная мера предосторожности являлась излишней, — спутники, чьи орбиты проходили над северным полушарием планеты двигались над зоной необитаемых ледников в режиме накопления энергии, отключив на время системы активного сканирования.
Таким образом, разрушив диспетчерские башни и подавив сигналы аварийных передатчиков, небольшая по численности группа вторжения сумела полностью замести следы. Конечно, Джордж не строил иллюзий, относительно ближайших перспектив, и чтобы не оправдываться еще раз перед хозяином «Нового Света», он предпочел потратить несколько часов на углубленную информационную разведку, чем выходить на де Ритторена с половинчатым докладом.
Для опытного мнемоника не составило труда определить, кому именно принадлежала посадочная площадка. В результате, после допроса кибернетической системы планетарного офиса «Эрголайна», он получил исчерпывающую информацию, свидетельствовавшую о том, что прибытие очередного танкера на орбиты Эригона следует ожидать не ранее чем через две недели.
Четырнадцать дней явной форы. Вполне достаточно, чтобы разобраться с возникшими проблемами и ускользнуть из системы, оставив спецслужбам Конфедерации неразрешимую загадку. Впрочем, все случившееся в северном полушарии быстро спишут на технологические нарушения в эксплуатации оборудования посадочной площадки, — ледник поглотил большинство материальных свидетельств произошедшей катастрофы, оставалось позаботиться лишь об уничтожения вмерзшего в лед на глубине тридцати метров аварийного модуля.
Личность владелицы «Эрголайна» заинтересовала Липатова чисто с практической стороны, — он просмотрел базы данных, касающихся исконного населения Эригона, затем проверил списки звонков и сетевых соединений, осуществленных из офиса и квартиры Герды Клейн за последние два месяца, снял информацию по движению средств на ее счетах, пока не убедился, что Герда вела замкнутый образ жизни, и в ближайшее время девушку вряд ли кто хватится. Родственников или близких друзей у нее не было, единственное, что привлекло пристальное внимание мнемоника, — это событие двухдневной давности, когда в офисе Эрголайна появился элианский археолог и сопровождавший его молодой человек.
Вот кто привлек к себе интерес кибрайкера… — Тут же сообразил Джордж.
Действительно, появление археолога на Эригоне трудно поддавалось объяснению, учитывая, что он прибыл на скованную льдами планету не как турист.
Получив информацию, Липатов порадовался тому, что прозорливо не стал торопиться с докладом. Появление двух новых действующих лиц, вовлеченных в события, с одной стороны осложняло поставленную задачу, а другой существенно упрощало ее, указывая направление для поиска.
— Думаю, Герберт Хайт следил за Кирсановым. — Произнес Липатов, ставя задачу своим подчиненным. — Нужно проверить все орбитальные аппараты, чьи траектории проходят над регионами северного полушария. Ищем следы работы кибрайкера.
Результат не заставил себя ждать. Часть спутников после тщательной проверки выдала тот факт, что их кибернетические системы были взломаны и использовались для периодического сканирования ледника.
— Определите параметры глубины сканирования, снимайте всю сохранившуюся информацию. — Распорядился Джордж. — Контроль над спутниками поддерживать в полном объеме, снимать данные в режиме реального времени, без разрыва суммирующего файла сканирования.
Он был доволен. Еще немного и можно будет докладывать Фредерику де Ритторену о выполнении поставленной задачи.
* * *
Эригон.
Северное полушарие планеты. Недра ледника…
Рокот обвалов доносился издалека.
Было тревожно и досадно. Тревожно из-за неопределенности, глухого, саднящего у сердца беспокойства за Герду, — девушку, которую едва знал, а досадно оттого, что внезапно истончилось, померкло, растворяясь в предыдущем чувстве, ощущение тесного соприкосновения с тайной, загадкой, и открытие, так остро волновавшее разум и душу, уже стало не таким, словно по нему прошлись грубой щеткой, оставив на поверхности незабываемого впечатления грубые, испортившие его царапины.
— Саша ты постарайся все-таки уточнить, что происходит?
Трегалин, не открывая глаз, тихо произнес:
— Потерпите, Иван Андреевич. Я пытаюсь.
Через некоторое время он открыл глаза, пару секунд смотрел в одну точку, потом медленно повернулся к Кирсанову:
— Как я и говорил, наверху произошло обрушение ледовых масс. Эпицентр катастрофы расположен в районе посадочной площадки. Комплексы сканирования вездехода туда не достают, мои импланты тоже, но система анализа по характеру и распространению вибраций выдает скверный прогноз: разрушения очень серьезные, вероятно площадка полностью уничтожена, к тому же зафиксирован сход лавин по обоим ведущим к поверхности тоннелям. Плюс ко всему наблюдается ярко выраженная тепловая аномалия, словно там полыхает пожар.
— Чему гореть во льдах? — Кирсанов, пораженный и встревоженный подтверждением ошеломляющих известий, не сразу сообразил, что пожар в таких условиях может быть вызван только разливом нефти.
— Произошла серьезная техногенная катастрофа. — Александр с досадой сжал пальцы рук в кулаки. — Поймите, мы удалились на полторы сотни километров, поэтому трудно судить однозначно. Я сначала подумал, что произошло землетрясение, но мы ведь не ощущали толчков, верно?
Кирсанов кивнул. Он быстро пришел в себя, отбросив лишние сейчас, мешающие сосредоточится эмоции. Такое состояние мгновенной мобилизации рассудка являлось для него привычным.
— Значит, остается только одна версия — неудачная посадка корабля. — Подытожил свои слова Александр.
— Надо установить связь с Гердой.
— Уже пробовал, ничего пока не получается… Нужно возвращаться назад, Иван Андреевич. Ресурс вездехода не бесконечен. Автономного запаса надолго не хватит.
— Все это мелочи, Саша. — Отмахнулся Кирсанов. — Главное узнать, жива ли Герда? Когда ты сможешь установить связь?
— Попытаюсь сейчас. Но мои способности тоже не безграничны. Вы же помните — мнемоник силен там, где есть кибернетические устройства. — Он говорил так, будто извинялся, чувствовал себя повинным в отсутствии связи. — Я попробую еще раз, но если у меня ничего не выйдет, то придется вернуться километров на сто, чтобы уцелевшая аппаратура площадки оказалась в зоне действия моих имплантов.
— Если надо вернемся. Ты попробуй, я подожду. — Иван Андреевич хорошо понимал, что о дальнейших исследованиях на время придется забыть.
— Саша… — Он коснулся плеча Трегалина, мягко, стараясь не испугать мнемоника, который уже успел по привычке прикрыть глаза, начиная погружение в иную реальность.
— Да? — Не открывая глаз, откликнулся тот.
— Не напрягайся. — Мягко, по-отечески попросил Кирсанов. — Мы в любом случае должны вернуться. Не трать понапрасну силы.
Александр выдохнул, его веки дрогнули.
— Возвращаемся?
— Конечно. Нужно установить связь с Гердой. Отсюда мы ее не спасем, если она оказалась отрезана от передатчиков, заблокирована под обвалами или в помещениях бункерной зоны. Когда мы подберемся километров на десять, ты ведь сумеешь связаться с ней, используя только свои импланты?
— Да.
— Давай так и поступим. По уже проложенным тоннелям мы преодолеем сотню километров за пару часов.
— Иван Андреевич, а как же с ним? — Трегалин кивнул в сторону исполинского артефакта, подобного которому еще не доводилось наблюдать ни одному человеку.
— Мы вернемся сюда… Ждал он нас миллионы лет, — подождет еще.
Александр внимательно посмотрел на пожилого археолога и внезапно спросил:
— А разве нам не вызвать помощь прямо отсюда? Помните, вы показывали мне аварийный передатчик гиперсферных частот?
Кирсанов нахмурился. Вопрос явно пришелся ему не по душе, но ответить на него пришлось:
— Он не работает. Не понимаю, что случилось, но сигнал не проходит. Как будто его блокирует непонятная мне сила.
Трегалин опустил взгляд. Почему-то он так и думал.
— Хорошо, тогда не будем терять время. — Предложил он, никак не комментируя слова Кирсанова. — Возвращаемся. Иного выхода все равно теперь нет.
* * *
Герда, дав указание автопилоту следовать к проложенному археологами тоннелю, вернулась в грузопассажирский отсек.
Ей вдруг стало жутковато, в первый раз после смерти матери она осталась наедине с не подающим признаков жизни человеком. Древний скафандр, от конструкции которого веяло далекой эпохой Галактической войны, только усиливал внезапную оторопь, с которой пришлось бороться, усилием воли изгоняя из собственного рассудка неуместные сейчас страхи.
Она коснулась пальцами глухого гермошлема, на ощупь отыскала небольшие вздутия, под податливым материалом которых скрывались специальные нажимные выключатели, и с силой надавила на них.
В тишине отсека раздалось легкое шипение, за ним последовал щелчок, и гермошлем внезапно «раскололся» на две половины, обозначив сантиметровый зазор. Герда осторожно сняла с фиксаторов лицевую часть шлема и потянула ее вверх, открывая бледное лицо мужчины.
Голова незнакомца была коротко острижена, ни бороды, ни усов, отчего заострившиеся черты лица казались еще более тонкими, словно кожа натянулась, резко обозначив скулы.
Словно он долго голодал… — Внезапно подумалось Герде. Она коснулась пальцами шеи незнакомца, с трудом нашла пульсирующую жилку, и на душе вдруг стало тепло, — он был жив!
Нужно поскорее снять с него скафандр и подключить автодок!
Сняв вторую половину шлема, она приподняла его голову, намереваясь подложить под нее скатанную валиком куртку, как вдруг подрагивающие пальцы Герды ощутили, что на затылке незнакомца расположены характерные гнезда имплантов — округлые включения в черепную кость с небольшими, закрытыми заглушками из пенорезины вздутиями.
Она внутренне похолодела от внезапно сделанного открытия, но удержалась, не отпрянула, не отдернула руки, а напротив, медленно с напряжением провела ладонью по затылку, считая дополнительные импланты.
Пять… Ошибки быть не могло. Перед ней мнемоник… или кибрайкер.
Теперь ей стало понятно, почему истребители Корпоративной Окраины с таким упорством и беспощадностью преследовали аварийный модуль. Любой ребенок был наслышан о том, что мнемоников, работающих на корпорации, их работодатели никогда не отпускали по-хорошему. Специалист подобного уровня знал слишком много секретной информации, чаще всего мнемоники работали на одну и ту же корпорацию всю свою жизнь, без права покидать пределы определенной планеты. Ну а если он кибрайкер, то преследование объяснить еще проще — охотников за информацией ненавидели, по крайней мере те, кто эту информацию терял, либо защищал.
От такого неожиданного оборота событий Герда на минуту растерялась, но человеческие чувства все же взяли верх над предрассудками, — кто бы он ни был, ее долг помочь попавшему в беду. Герда никогда не жаловала инопланетников, а тем более она не испытывала симпатий к избыточно имплантированной личности, но сейчас ей показались дикими, неуместными промелькнувшие в рассудке страхи и фобии. Он спасался, транслировал в эфир сигнал бедствия, надеясь на помощь, она помогла и потеряла все, так что же теперь? Испугаться, забиться в угол, отказать в помощи бессознательному человеку, которого она же и спасла?
Конечно, нет. Кто он на самом деле, — не играло сейчас решающей роли, но заставило Герду задуматься.
Сканеры мобильной автоматической системы поддержания жизни (или в просторечье — «автодока») тем временем завершили анализ, и выдали Герде короткое сообщение — жизнь человека находиться вне опасности.
Все необходимые инъекции были сделаны и теперь, для окончательного восстановления организма пострадавшего, требовались лишь покой и время.
И то и другое Герда была в состоянии обеспечить. Еще раз пристально посмотрев на осунувшееся лицо незнакомца она почувствовала, что не испытывает к нему неприязни, скорее наоборот, — его судьба вряд ли складывалась легко и безоблачно, и жизненный путь вполне мог повторять те невзгоды и трудности, с которыми сталкивалась она сама.
Образ прижился в сознании и, бережно уложив бессознательное тело в разложенное кресло, она вернулась в кабину управления, невольно продолжая думать о спасенном мужчине. Кроме прочего, ее снедало нормальное любопытство, — хотелось бы узнать, почему он был вынужден так отчаянно рисковать, бросив древний аварийный модуль в коварную атмосферу Эригона?
У нее не было ответа на заданный вопрос. Ладно, поживем — увидим — философски заключила Герда. Хотя трудностей нам не избежать. Даже той скудной, порой противоречивой информации о взаимоотношениях кибрайкеров и мнемоников, что доступна каждому пользователю галактических информационных порталов, вполне хватало ей, чтобы предвидеть грядущие неурядицы. Однако Герда в данный момент не видела выхода из складывающейся ситуации. Нужно предупредить Ивана Андреевича и Александра о случившемся. Иначе они могут погибнуть от руки пришельцев, посчитав обрушение части ледника природной катастрофой.
Нет. — С горечью подумала Герда, — Природа, даже такая суровая как тут, на Эригоне, все же предсказуема и понятна, а вот когда речь идет о человеческих поступках, то поручиться за определенный исход уже нельзя. Чужая душа — потемки, и никогда не знаешь, что на самом деле движет отдельными личностями. Хотя, минимальная логика работала и в этой ситуации. Звено «Х-страйкеров» действовало решительно, говоря прямо, — беспощадно, четко координируя свои действия, следовательно, пилоты малых космических кораблей исполняли конкретный приказ.
Герда вывела вездеход в один из проложенных археологами тоннелей и задала автопилоту новый курс, еще не подозревая, что Кирсанов и Трегалин уже движутся ей навстречу.
* * *
Мнемонический отдел штаба флота Конфедерации Солнц.
В помещении, лишенном иной меблировки, были установлены только кресла.
Пятьдесят кресел, расположенных полукругом амфитеатра. В каждом сидел человек.
Молодые лица мужчин и женщин были спокойны, глаза закрыты, казалось, они дремлют, но на самом деле все обстояло не так. Разум каждого мнемоника, погрузившись в виртуальность, контролировал в данный момент пространство определенной звездной системы.
Во время дежурства никто из них не поддавался эмоциям. Объективная реальность существовала где-то за порогом сознания, они же контролировали иную данность, отслеживая энергетические изменения, находящие отражение в киберпространстве.
Они умели различать, где заканчиваются природные явления и начинаются искусственные, вызванные деятельностью людей или машин.
Семнадцатый центральному. Незапланированный гиперпространственный переход, в системе Эригона. Сигнатуры нечитаемы. Требуется дополнительная проверка.
Центральный, принято. Продолжайте контроль.
* * *
Десять минут спустя в кабинете адмирала Шайгалова прозвучал сигнал экстренного вызова.
— Николай Сергеевич, срочное сообщение.
— Слушаю.
— В системе Эригона зафиксирована аномалия. Неопознанный корабль совершил гиперпереход.
— Ну и что? — Адмирал в первый момент не понял, почему его беспокоят по подобному пустяку. — Вы там в рамках своего эксперимента палку не перегибаете? — Недовольно осведомился он. — У нас не тоталитарный галактический режим.
— Дело в том, что неопознанный корабль идет в коконе мнемонической защиты. Если бы не указанное обстоятельство информации не был бы дан ход.
— Уже интереснее. Что у нас там в данное время?
— Под контролем находился один аварийный передатчик гиперсферных частот. Его получил Кирсанов Иван Андреевич, в рамках обеспечения производимых им изысканий. Сейчас передатчик блокирован.
Шайгалов нахмурился. О миссии Кирсанова он слышал.
— До этого информация от Кирсанова поступала?
— Никак нет.
— Что докладывает мнемонический отдел?
— Неустановленный корабль сейчас совершает геостационарный маневр над северным полушарием Эригона. Никаких экстренных сообщений с планеты не поступало.
— Точку его старта установили?
— Корабль совершил прыжок на координаты Эригона из системы Неосигма.
— Головная система корпорации «Новый Свет»?
— Так точно господин адмирал.
— У нас есть люди на Эригоне?
— Нет. Система утратила стратегическую важность.
— Хорошо. Понял. Информация принята. Ждите дальнейших указаний.
Связь отключилась.
Шайгалов некоторое время сидел, погрузившись в глубокую задумчивость.
— Данные по патрулированию, сектор Эригона. — Наконец произнес он в пустоту кабинета.
Перед ним тут же сгустился воздух, формируя сферу воспроизведения голографического монитора.
Ни одного корабля поблизости. Скверно.
Перед Шайгаловым встала непростая дилемма: как отреагировать на сообщение о странном гиперпереходе и внезапно блокированном спецпередатчике? Если бы миссии Кирсанова не придавали серьезного значения, то о ней не стали бы ставить в известность специальный отдел штаба флота. Никак не отреагировать — нельзя. Посылать патрульный корабль из резерва — а если пустышка, ложная тревога? Конечно, от ошибок в работе никто не застрахован, но каждый холостой старт — это миллионы кредитов.
Внезапно в голову адмиралу пришла интересная мысль.
— Мнемонический отдел. — Потребовал он.
Когда ему ответили, адмирал задал один вопрос:
— У отдела есть осведомители, внедренные в «Новый Свет»?
— Да, господин адмирал.
— На каком уровне?
— Второй эшелон.
— Мнемоник?
— Перевербованный кибрайкер.
— У него есть доступ к информации первого эшелона?
— Что конкретно вас интересует, господин адмирал?
— Нужно проследить за главой корпорации Фредериком де Риттореном. В режиме реального времени. Это возможно?
— Да, кибрайкеру, работающему под прикрытием, такое по силам. Но, информация будет передана с задержкой в несколько часов. Более того, сведения, полученные через подобный канал не имеют юридической силы доказательств.
— Не о том говорим. — Оборвал своего собеседника адмирал. — Я отдам соответствующий приказ, операция пройдет в рамках разведуправления флота. Мне нужно знать, чем в данный момент обеспокоено руководство корпорации, в частности Фредерик де Ритторен.
Через несколько минут, когда разговор завершился, адмирал Шайгалов удовлетворенно откинулся в кресле. Вот и не нужно рисковать миллионами из средств налогоплательщиков, — подумал он. — Интересные перспективы. Что же будет дальше при таком развитии технологий?…
* * *
Центральный офис корпорации «Новый Свет» (события реконструированы разведывательным управлением штаба флота).
Фредерик де Ритторен позволил себе четыре часа сна, зная, что коротать время в ожидании результата занятие далеко не из приятных.
Проснувшись по настойчивому сигналу кибернетической системы, он спокойно позавтракал и только после этого направился в информационно-кибернетический центр, куда стекались данные из многих, находящихся в зоне жизненных интересов корпорации, уголков обитаемого и еще не освоенного космоса.
— Ну, что у нас по Эригону? — Спросил он, занимая свое кресло за отдельным терминалом информатория.
Кибернетическая система мгновенно отреагировала на голос, воздух вокруг кресла главы корпорации начал сгущаться, образуя непроницаемую мнемоническую защиту. Одновременно, внутри изолированного таким образом пространства, возникло три виртуальных монитора, в объем которых начала поступать визуальная информация, сопровождавшаяся пояснениями.
— Мнемоники группы Липатова, — начал доклад синтезированный голос, — взяли под контроль орбитальную спутниковую группировку. Произведен глобальный анализ данных, информация по которым содержится в устройствах памяти космических аппаратов. Путем проверки выявлены десять спутников, к которым подключался кибрайкер, известный как Герберт Хайт. Установлено, что он уделял пристальное внимание определенному участку поверхности Эригона, продолжая наблюдение за ним даже в условиях повышенного риска для собственной жизни, уже находясь под атакой, непосредственно перед входом аварийного модуля в атмосферу.
— Любопытно… — Произнес Фредерик. — Что же так сильно заинтриговало кибрайкера?
В объеме голографического монитора, расположенного по левую руку от де Ритторена, появилось изображение поверхности ледника. Визуализация производилась по данным, полученным со сканеров, конечное изображение, отличающееся фотореалистичностью, моделировал компьютер.
— Установлено, что Герберт Хайт использовал системы спутников, специально сконструированные для мониторинга проходящих в недрах ледника туристических маршрутов. Таким образом, очевидно, что кибрайкера интересовало нечто, скрытое от постороннего взгляда в недрах ледникового панциря планеты.
— Ближе к делу. — Буркнул Фредерик, которого всегда раздражала многословность кибернетической системы.
— Мнемониками Липатова было обнаружено несколько объектов, по их мнению заслуживающих внимания.
— По порядку.
— Наиболее яркий активный сигнал исходит от тоннельного вездехода, движущегося на границе льда и материковой коры. Удаление от посадочной площадки около ста пятидесяти километров. Первоначальное предположение, что это одна из геологоразведывательных партий, ищущих новые нефтяные месторождения, не подтвердилась. Из сигнатуры вездехода удалось выделить сигналы личных датчиков двух человек. Поиск по общегалактической базе данных дал положительный результат. Один из людей, находящихся на борту вездехода, идентифицирован как Кирсанов Иван Андреевич, уроженец планеты Элио, возраст семьдесят один год, основной род занятий — космическая археология. В настоящее время является штатным сотрудником института истории и археологии, базирующегося на планете Элио, занимается вопросами изучения древних рас космоса. В данный момент, по доступным сведениям, находиться в очередном отпуске.
— Очень интересно… — Де Ритторен невольно подался вперед. — А кто его спутник? Установили?
— По информации, полученной от службы регистрации космического порта планеты Эригон, спутником Кирсанова является Трегалин Александр Денисович, место рождения и род занятий не установлены.
— Почему?
— Нет данных.
— Очень веско. — Недовольно ответил Фредерик. — Нет данных, или они намерено засекречены?
— Нет данных.
— Проклятье… — Фредерик, как обычно, досадовал на кибернетическую систему, общение с которой часто выводило его из себя. — Так, помолчи немного. Сделаем паузу. Я должен подумать.
Ответа на его замечание не последовало, но воспроизведение информации остановилось.
Интересно получается. Внимание кибрайкера, вне всякого сомнения, привлекла личность Кирсанова. Хайт наверняка с легкостью сложил два плюс два и догадался, что пожилой археолог прибыл на Эригон не в целях любования подледными пещерами или мифической поправки здоровья, которое рекламируют некоторые туристические фирмы. Значит, он имел определенную информацию. Вопрос, насколько посвящены в умозаключения Кирсанова его официальные работодатели?
Миру науки, насколько знал де Ритторен, не чужды такие понятия как конкуренция, интриги, слава и борьба за нее, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Если Иван Андреевич Кирсанов официально находится в отпуске, вероятно, он решил проверить на свой страх и риск одну из смелых, родившихся у него гипотез, до подтверждения которой ученый справедливо опасался утечки информации, потому и решился на рискованную экспедицию, в сопровождении только одного доверенного лица. Похоже на правду, но кто этот загадочный Трегалин? Почему по нему не нашлось доступной информации в общегалактических базах данных?
Вариантов было множество, и Фредерик решил не гадать.
— Дальше — потребовал он.
Кибернетическая система информатория вновь начала воспроизведение.
— Герберт Хайт настроил сканирующие комплексы орбитальных аппаратов на максимальную глубину проникновения, чтобы наблюдать за Кирсановым и Трегалиным, получая полноценное трехмерное изображение при сложении сигналов от нескольких космических аппаратов, производящих одновременное сканирование с различных точек и под различными ракурсами.
— Основательно. Теперь я хочу знать, что они там обнаружили? Есть конкретные данные по каким-либо объектам, отличным от естественных складок скрытого подо льдами рельефа?
— Липатов лично занимался тщательной проработкой данного вопроса. — Ответила аудиосистема. — Он осуществлял сканирование локального участка поверхности планетарной коры, в зоне перехода между истинным рельефом Эригона и ледовым панцирем планеты. Им в ходе мнемонического исследования были обнаружены три объекта подпадающие под классификационное понятие «артефакт».
— Дай изображение!
Справа от Фредерика де Ритторена в объеме голографического монитора, сменяя друг друга, начали появляться трехмерные изображения.
Первые виртуальные модели Фредерик встретил достаточно холодно. Перед ним появились обломки, фрагменты какого-то космического корабля, принадлежащего расе инсектов, — это было понятно по черному, глянцевитому материалу, из которого состояли артефакты.
Не похоже на действующие устройства. — Подумал он. — Хайт утверждал, что обнаружил гравитационный генератор, при помощи которого насекомоподобные существа умудрялись перемещать целые планеты. Представленные ему, жалкие обломки даже отдаленно не тянули на нечто подобное.
— Дальше. — Требовательно произнес де Ритторен.
Следующая модель показалась ему любопытной из-за своей необычной формы и непонятного материала, из которого была изготовлена. Анализаторы сканирующих устройств, работающие на орбитах Эригона, не смогли определить точный химический состав сплава, но и так было понятно, что часть рассеченного «веретена» не принадлежит к архитектуре, либо машинам инсектов.
Исследование подобной находки сулило определенную выгоду, но мелковато, мелковато, да и не похоже на тот снимок, что передавал кибрайкер во время памятного сеанса связи…
— Дальше.
Третья модель, созданная кибернетической системой по данным глубинного сканирования, заставила обычно невозмутимого Фредерика де Ритторена вздрогнуть.
Необычайно контрастная, четкая, детализированная реконструкция артефакта в общих чертах повторяла то изображение, что демонстрировал Герберт Хайт.
Однако, какой он огромный… — Мысленно поразился Фредерик, только сейчас осознав, какое значение все-таки играет фон. Без него размеры объекта терялись, масштабируясь скорее воображением, здесь же при наличии мелких, не относящихся к самому артефакту деталей, глаз фиксировал истинный размер неопознанного объекта, скрытого под пятикилометровой толщей льда.
Сколько ему лет?… Какой цивилизации он принадлежит?… Как оказался на поверхности Эригона?… — Мысли вихрем пронеслись в сознании де Ритторена, — он на самом деле был поражен, взволнован.
Материал не характерный для инсектов, но, кто знает, из чего насекомоподобные существа конструировали свои устройства, способные перемещать планеты? Да, но почему именно Эригон?
Фредерик был далеко не глуп, и ему в голову пришла та же мысль, что и Кирсанову — инсекты двигали Эригон! Они изменили орбиту планеты, превратив покрывающий ее океан в ледяной панцирь, но зачем? Где практический смысл подобной подвижки?
Опыт?
Планету не раскололи силы гравитации… Это вполне могло являться удачным экспериментом!.. — Де Ритторен, не смотря на самообладание, почувствовал, как лоб покрылся испариной.
Устройство действующее! Трудно даже вообразить какие перспективы открывала перед человеком подобная находка.
Да Фредерик подумал именно так: не «перед Человечеством», а «перед человеком», мысленно подразумевая себя в качестве единоличного владельца тайн древних технологий.
Кибрайкер не солгал. Такой шанс выпадает один раз в жизни…
— Начальников юридического, финансового, мнемонического отделов ко мне в кабинет! — Хрипло распорядился он, решительно вставая с кресла. — И командира космической группировки флота. — Добавил он, уже проходя сквозь защитную сферу уплотненного воздуха.
* * *
Вдаваться в подробности, открывая перед подчиненными свои истинные замыслы, Фредерик де Ритторен не стал, ограничившись постановкой общей задачи:
— Господа, требую предельной собранности и внимания. Задача, которую я сейчас поставлю, может показаться неординарной, исходя из практики корпорации, но ее решение имеет исключительную важность. Итак, напоминаю о строжайшей секретности. Любое предложенное действие должно быть предварительно обдумано, тщательно взвешено, проколы недопустимы, не смотря на то, что действовать придется максимально быстро. Предмет интереса расположен на границе Центральных Миров и сектора Окраины. Это Эригон. — Фредерик следил за реакцией присутствующих, с удовлетворением отметив, что название системы, исторически принадлежащей к скоплению Центральных Миров, не вызвало на лицах подчиненных удивления или замешательства. — Первостепенной задачей, над которой мы будем работать в ближайшие сутки, является получение контроля над необитаемыми территориями в северном полушарии планеты. Я готов выслушать любые соображения по данному поводу, но сразу оговорюсь: желательно чтобы действия «Нового Света» на начальной стадии операции не выходили за рамки общегалактических законов.
— Сэр, — подал голос начальник юридической службы отдела корпоративной безопасности. — Разрешите уточнить, нам необходим временный контроль над упомянутыми территориями или необходимо иметь право собственности на земли в северном полушарии Эригона?
— Право собственности удовлетворило бы всем требованиям. — Ответил де Ритторен. — Но, насколько мне известно, участие корпораций Окраины ограничено в вопросах землевладения на территории планет, относящихся к первичным колониям человечества?
— Да, действительно так. Нам не разрешат приобретать более одного процента земель от общей площади планеты. Кроме того, попытка совершить подобную сделку вызовет мгновенную реакцию со стороны разведывательных служб Содружества. Однако неудобства легко обойти. На Эригоне в последнее десятилетие бурно развивается индустрия туристического бизнеса. Я могу составить список частных лиц, владеющих землями интересующей нас планеты на праве собственности. Это не вызывает ни вопросов, ни подозрений. Если мы будем действовать через систему созданных специально для такого случая фирм, то можно приобрести множество соседствующих участков, якобы для ведения туристического бизнеса. Позже мы сможем переоформить права, заключив договора аренды или купли-продажи. В каждом случае корпорацией не будет превышен лимит на покупку земли, а в конечном итоге мы сумеем получить фактический контроль над огромными территориями.
— Великолепно. — Одобрил де Ритторен. — Даже на первый взгляд, предложенный план имеет массу достоинств. Сколько времени понадобиться для подготовки необходимых документов?
— Насколько нужно соблюсти секретность?
— Максимально. Пока — максимально.
— В таком случае на решение юридических вопросов мне потребуется до двух суток. Чтобы избежать нежелательной огласки и пристального внимания со стороны спецслужб Конфедерации фирмы придется регистрировать на разных планетах. Это не вызовет подозрений. Если заявки на приобретение земельных участков для организации туристического бизнеса будут поданы в разные дни, они не попадут под аналитическую обработку раньше чем в начале следующего месяца. То есть, увидеть объем покупок земли в северном полушарии аналитический отдел разведуправления Конфедерации сможет только спустя три недели.
— Отлично, Пол. Займитесь этим. Я дам координаты тех участков, которые нужны нам в первую очередь. Собственность на них нужно оформить как можно быстрее, и сделать это таким образом, чтобы при малейшем разбирательстве, право корпорации на указанные земли не подлежало сомнению.
— Общая площадь?
— Порядка тысячи гектар. Мизер, учитывая масштабы планеты. Однако есть одна трудность. По соседству с интересующей меня землей уже существует частная собственность. Там ведет разработку нефтяных месторождений зарегистрированная на Эригоне фирма «Эрголайн». Ею владеет некая Герда Клейн.
— Я изучу данный вопрос, господин де Ритторен. — Сдержанно и почтительно ответил Полгард Безье. — Мне нужно ознакомиться с реальным положением дел, чтобы дать заключение: сможем ли мы как-то воздействовать на собственников «Эрголайна», не прибегая к силовым методам.
— Хорошо, будем считать, что предварительный план действий намечен. Юридический отдел вправе затребовать любую помощь, использовать все доступные ресурсы, для достижения наибыстрейшего и главное — законного результата. Приступай немедленно, Пол, остальная часть совещания будет тебе неинтересна.
— Я понял. — Безье встал, вежливо кивнув собравшимся. Немедленно, как любил выражаться сам де Ритторен, — это значит вчера. Зная крутой нрав своего работодателя, его практически неограниченную власть в секторе Окраины, Полгард понимал: с его стороны придется сделать не только все возможное, но и чуть больше, учитывая плохо скрытый лихорадочный блеск в глазах Фредерика де Ритторена.
Когда дверь бесшумно закрылась за главным юристом корпорации, глава «Нового Света» обратился к начальнику мнемонического отдела:
— Эдвард, сколько человек ты сможешь выделить при немедленной мобилизации, учитывая, что предстоящая операция не отменяет защиты информационных каналов?
— Как я понимаю, нужны специалисты экстра-класса?
— Да.
— Мне необходимо произвести ротации. Менее опытных сотрудников я оставлю для выполнения повседневных задач, и тогда примем решение о формировании группы, думаю, в ее состав войдут двадцать мнемоников и пятеро кибрайкеров. Все специалисты наивысшего уровня мастерства. Достаточно?
— Подумай сам. Необходимо обеспечить стопроцентную мнемоническую защиту целого региона планеты, прилегающего космического пространства, и при этом следует оставить резерв из лучших специалистов обоих направлений.
— Когда предполагается начать информационную блокаду?
— Она нужна уже сейчас. — Ответил де Ритторен. — То есть вылет группы к месту сразу по готовности.
— Я все понял. Разрешите? — Начальник мнемонического отдела «Нового Света» встал.
— Действуй Эдвард. Группу возглавишь лично. Все подробности узнаешь непосредственно на месте.
Колчинский покинул кабинет, оставив де Ритторена наедине со своим племянником, исполняющим обязанности командующего объединенным флотом корпорации.
— Карл, ты готов действовать? — Обернулся к нему Фредерик.
— Играть придется втемную? — Нахмурился тот. — Что ты затеял? С кем мне придется столкнуться? Я должен знать хотя бы приблизительный расклад сил.
— Извини, но я не ясновидящий — Без церемоний одернул его де Ритторен, — Ты слышал мои распоряжения? Юридический и мнемонический отделы приложат максимум усилий, чтобы действия флота не понадобились вообще. Но ставки столь высоки, что делать прогнозы я не возьмусь. Поэтому — готовься к худшему, чтобы все остальное являлось приятным сюрпризом.
— Что ты понимаешь под «худшим», Фредерик?
— Флот Конфедерации. — Ответил де Ритторен. — Если нам придется защищать свою собственность, схватка окажется масштабной. Но, надеюсь, до нее не дойдет. — Сухо подытожил он.
— А она того стоит?
— Не понял? Кто «она»?
— Собственность, которую я должен защищать?
— Стоит. Поверь мне.
— Ладно. Конкретный план… из чего мне исходить? Дай хотя бы минимум информации.
— Не могу. — Упрямо ответил де Ритторен. — Флот привести в полную боевую готовность. Все корабли в ближайшие две недели находятся в постоянной готовности совершить прыжок по координатам системы Эригон. Лучших пилотов малых кораблей выделишь в отдельную группу, — они образуют силы прикрытия, допустимые с точки зрения галактических норм права.
— Не понимаю тебя. С каких пор ты стал так трепетно относиться к межпланетным законам и соглашениям?
— С тех пор как сфера наших жизненных интересов переместилась из сектора Окраины в систему Эригона. Ты начинаешь раздражать и разочаровывать меня обилием пустых вопросов. Не советую продолжать в том же духе.
— А что такого? — Карл все же выразил негодование. — Мне сложно командовать флотом вслепую!
— Никто и не просит тебя об этом. Если в системе появятся корабли противника, ты узнаешь первым. И вступишь в бой по моему приказу. Но только по моему. Ты слышал? С этой минуты и до особого распоряжения флот подчинен только тебе, а ты в свою очередь выполняешь исключительно мои распоряжения. Все остальное подвергать сомнению и не реагировать! Задача тебе ясна?
— В общих чертах. — Буркнул Карл.
— Отлично. Начинай действовать немедленно. Я не поручусь за развитие ситуации даже в ближайшие часы.
* * *
Оставшись один, де Ритторен глубоко вздохнул, и принялся расхаживать по кабинету, пытаясь сосредоточиться, собрать воедино разбегающиеся мысли. Перед ним открывались невероятные перспективы, но до их реализации предстояло сделать так много, что глава могущественной корпорации немного терялся. Одно дело действовать в привычных условиях сектора Окраины, где власть корпораций никто даже не пытался оспаривать, и совсем иное — выйти со своими амбициями на простор Обитаемой Галактики, где доминировали силы Конфедеративного Содружества…
Нет, прямолинейная стратегия тут непригодна. Действовать нужно скрытно, прикрываясь мнемоническим щитом, не позволяя никому разгадать наши истинные планы, до их полной реализации. — Размышлял Фредерик. Лишь одно обстоятельство в данный момент смущало де Ритторена — артефакт даже при приблизительной оценке был настолько велик, что тайно вывезти его с Эригона можно, только разделив на части, но, пока не ясен принцип работы исполинского генератора, осуществить эвакуацию не представлялось возможным. Единственная надежда на мнемоников и кибрайкеров. Они и только они способны разобраться в схеме древнего устройства.
Всю мелочь типа кибрайкера и археологов, вместе с владельцами или владелицей «Эрголайна» мы уберем. Они не станут помехой в исследованиях. Главное — не допустить утечки информации.
Де Ритторен чувствовал себя чрезмерно взбудораженным, даже немного сбитым с толку.
Ни одна акция, проведенная им с той далекой поры, когда он еще возглавляя корпоративный флот, не вызывала у Фредерика столько надежд и сомнений одновременно.
Неужели старею? — Подумалось ему.
Неприятная мысль внезапно придала решимости. Старость тут не при чем, просто поставленная задача выглядела архисложной. Исследовать артефакт многомиллионолетней давности, действуя, что называется «под носом» у Конфедерации, а затем эвакуировать его с планеты, исторически принадлежащей к скоплению Центральных Миров, — задача достойная всей его жизни.
Де Ритторен не потерял головы, он внезапно ощутил себя молодым.
Как много лет назад, когда впервые вкусил неограниченной власти, но не опьянел от нее, а напротив, стал более сдержанным и расчетливым, что в конечном итоге помогло Фредерику удержать в своих руках огромную промышленную империю.
Теперь он стоял на пороге начала новой жизни, где его власть выйдет далеко за рамки сектора Окраины.
Упустить дарованный судьбой шанс, совершить глупость или ошибку он не мог, иначе грош цена всему опыту, накопленному за десятилетия управления корпорацией.
Я должен оставаться спокоен. Спокоен, как никогда…
