Доминика Фроста сильно раздражали окружавшие его обстоятельства, а в особенности – взрывной ошейник, постоянно ощущаемый горлом, даже во сне. Во время обеда, в промежутке между утренней и вечерней вылазками в виртуальную реальность, он подсел к Саймону. Раньше они не были знакомы, но теперь быстро сблизились, негласно заняв лидирующее место среди пятерых заключенных.

– Генрих… – негромко начал Фрост, скребя ложкой по дну пластиковой тарелки, чтобы заглушить вероятные датчики прослушивания. Он наклонился к самому уху Саймона и говорил, едва шевеля губами: – Тебе не показался знакомым этот ублюдок, к которому мы шатаемся в гости?

– Нет, – так же тихо ответил Генрих.

– А мне кажется, я узнал его… – Фрост бросил молниеносный взгляд по сторонам. – После обеда давай выйдем, прогуляемся, есть тема.

Саймон лишь кивнул в ответ.

Грин находился в своем рабочем кабинете, под который он занял бывшую спальню Вениамина Раули, когда раздался внезапный вызов по каналу интеркома.

– Да, слушаю. – Александр отжал клавишу.

– Это Столетов. Я могу зайти?

– Что-то случилось, капитан?

– Активность, сэр. Один из дройдов зафиксировал внизу, среди руин города, движение. Я хочу, чтобы вы взглянули на снимки.

– Хорошо, заходи, я жду.

Грин отпустил сенсор связи, ощутив внезапное беспокойство.

Наличие тут остаточного поселения людей он не допускал даже мысленно: перед посадкой было произведено тщательное сканирование руин города и всей территории котловины, которое не выявило никаких признаков человеческого присутствия.

Массивная, двустворчатая дверь кабинета, выполненная из пуленепробиваемого сплава, открылась, прошелестев встроенным приводом, и пропустила капитана Столетова.

Каждый раз, когда она открывалась, полковник невольно задумывался о личности последнего хозяина колонии, обитавшего тут. Вениамин Раули явно прожил нелегкую жизнь и под старость не доверял никому, иначе его спальня не выглядела бы как хорошо укрепленный, перенасыщенный электронными системами бункер.

– Заходи, Денис. – Полковник развернулся вместе с креслом навстречу вошедшему. – Что там у тебя стряслось?

– Вот. – Столетов положил на стол несколько компьютерных распечаток, сделанных со стоп-кадров какой-то видеозаписи. Судя по характерным оттискам в углах каждого снимка, запись велась с видеокамер одного из роботов-андроидов, охранявших периметр скальной возвышенности.

Грин взял в руки тонкие листы пластбумаги.

Дата и время в углу каждого снимка указывали, что они сделаны несколько часов назад, в поддень по местному времени Гефеста.

Первый же снимок заставил полковника вздрогнуть.

День сегодня выдался солнечным, и на фоне ярко освещенных городских руин четко просматривались три сгорбленные тени, которые издали можно было с большой натяжкой принять за людей, одетых в какое-то нищенское тряпье…

По спине полковника пробежал неприятный холодок.

Он взял следующий лист пластбумаги, на котором тот же кадр был обработан на компьютере и увеличен. Теперь в него умещалась лишь часть руин и три, несомненно, человеческие фигуры. После обработки и увеличения стали различимы даже черты лица одной из трех фигур: это была молодая девушка с бледной кожей и длинными спутанными волосами…

Грин оторвал взгляд от распечаток и поднял глаза на капитана.

– Скверно, – выдал краткое резюме Столетов. – Мы ведь были убеждены, что Гефест необитаем, верно?

Александр кивнул, мысленно пытаясь предугадать, чем обернется для них это внезапное открытие… О нем немедленно следовало доложить Белову, это как минимум…

– Вот что, Денис… – Он еще раз взглянул на снимки и отложил их в сторону. – Возьми людей и спустись вниз, проверь, кто они такие. Если это небольшое остаточное поселение – то еще куда ни шло…

– Думаешь, за нами следят? – тут же напрягся Столетов.

– Может быть. Что мне тебе объяснять? Бери людей и вниз, экипировка по полной боевой, выясни, кто они: состав, численность, происхождение, как оказались тут… в общем, сам знаешь. Андроидов оставь наверху, пусть по-прежнему охраняют периметр.

– Понял.

Когда за капитаном закрылась дверь, Грин еще раз взглянул на снимки. Три фигуры выглядели вполне характерно. Их одежда, напоминавшая выцветшие лохмотья, наводила на мысль именно об остаточном поселении, слишком бледное лицо девушки с землистыми, заострившимися чертами говорило в пользу каких-то подземелий, где она провела большую часть своей жизни, и если это так, то факт наличия людей на Гефесте не должен повлиять на статус операции или усложнить ее выполнение.

«В крайнем случае окажем им посильную гуманитарную помощь…» – успокаивая сам себя, подумал полковник, не решаясь пока предсказывать ни реакцию генерала Белова на неожиданно открывшийся факт, ни далеко идущие последствия внезапного открытия.

Одно он знал точно – придется садиться за компьютерный терминал и составлять подробный отчет.

Послеобеденные прогулки не входили в привычку пятерых заключенных, но они не возбранялись, поэтому Саймон и Фрост без затруднений покинули комплекс офисных зданий. Встав на краю скалистой площадки, над пропастью, они чуть сдвинули дыхательные полушлемы, чтобы иметь возможность говорить и слышать друг друга.

Фрост, глотнув горьковатого воздуха высокогорья, смешанного с проникающими сюда вулканическими испарениями, тут же закашлялся, пальцами придвинув мундштук дыхательного аппарата поближе к носу, чтобы вдыхать свободно истекающую воздушную смесь.

– Ну, – полуобернувшись, спросил Саймон. – Что ты хотел мне сказать?

– Мне кажется, что личность, которую мы регулярно посещаем в виртуалке, – это Крис Раули по кличке Скарм. Наемный убийца, долгое время работал на Старика, хозяина всех игорных заведений Кьюига.

– Ну и что с того? – не уловил его мысль Генрих. – Даже если это Раули, значит, он давно сдох, верно?

– Меня раздражает вот это. – Доминик постучал костяшками пальцев по взрывному ошейнику. – И еще, меня мало прельщает перспектива оказаться заброшенным в какой-нибудь деградировавший мир и сдохнуть там под забором без гроша в кармане. Мир без компьютеров, без сети Интерстар, – это не наш с тобой случай, верно?

– Да… – угрюмо согласился с ним Саймон. – Но я не понимаю, чем нам может помочь этот Раули?

– А ты понял, что за структуру мы исследуем?

– Догадываюсь. Это скорее всего пресловутый Логрис. – Генрих обернулся. – Я мало что знаю о нем, потому что загремел в низкотемпературный гроб еще до того, как было открыто это новое шаровое скопление.

– Логрис – это древняя машина расы двухголовых ксеноморфов. Сверхкомпьютер, составленный из миллиардов автономных компонентов, – лаконично пояснил ему Фрост. – После того как эти голубокожие придурки хараммины разрушили центральный узел Интерстар в системе Элио, вся сеть была переориентирована на древнюю машину. Логрис стал центральным узлом, понимаешь?

– Ты хочешь сказать, что связь между планетами идет через него?

– Ну да. Ты же помнишь функции Элианского узла. Сигнал с любого мира шел к Элио, а уже оттуда ретранслировался по назначению.

Саймон некоторое время обдумывал новую для него информацию, а затем отрицательно покачал головой.

– Нас с тобой просто взорвут, Фрост. Идея заняться делом в сети заманчива, но меня смущает то, что этот придурок Грин держит палец на моем пульсе. Внешняя разведка глазом не моргнет, нажав кнопку.

– Потому я и зацепился за Раули. Не знаю, насколько сильно изменилась его натура после смерти, но при жизни он был парень что надо. Работал чисто, и что удивительно – ни одного сорванного заказа.

– Хочешь «заказать» ему Грина? Каким образом?

– Не знаю… – сплюнул на землю Фрост. – Было одно убийство, осуществленное в сети, но я не уверен, его ли рук это дело… – признался он. – Надо хотя бы потолковать с ним без лишних ушей. Нам ведь с тобой не возбраняются дополнительные занятия в компьютерном центре?

– Там постоянно ошивается кто-нибудь из компехов… – скептически хмыкнул Саймон. – Особо не разгуляешься по виртуалке, когда за твоей спиной кто-то пялится на контрольный монитор.

– А ты посмотри сюда. – Фрост указал в сторону выхода из офисных зданий, где в полном составе выстраивался малочисленный контингент космической пехоты под командованием капитана Столетова. – Судьба играет на нас или как?.. Клянусь Шиистом, они собрались прогуляться вниз!..

– С какой это радости?

– А пес их знает. Главное, что в ближайшие несколько часов компьютерный центр будет свободен. Тут, похоже, останется только Грин да дройды на охране периметра. – Фрост мысленно оценил формирующуюся прямо на глазах ситуацию и добавил: – Полковник обычно не вылазит из своего кабинета, а сервоприводные истуканы нам не помеха, мы ведь не собираемся никуда бежать, верно?

– Ладно… – кивком согласился Саймон, глядя, как компехи действительно начали спуск вниз по частично расчищенному от обломков тоннелю. – Я согласен, только придется потолковать с остальными парнями, нужно, чтобы кто-то страховал компьютерный центр и кабинет Грина. Не хочу, чтобы меня застукали на «неправильном поведении».

– Согласен, – подытожил их короткий диалог Фрост.

Вопреки своей первой спонтанной реакции, Раули не предпринимал никаких ответных действий на акцию военных, столь неожиданно для него появившихся на Гефесте.

В какой-то момент ему показалось, что все даже к лучшему: негаданный экскурс в компьютерную систему офисных зданий и вид совершившего посадку космического корабля заставили его испытать давно позабытый прилив сил, он мобилизовался, как перед выходом на сложное задание, и эта собранность, отрешенность от всех и вся, не являлась порождением неких закономерностей существования в Логре – в данном случае очнулась его воля, мгновенно возобладавшая над всеми иными проявлениями разума.

Он действовал быстро и целеустремленно. Внутренняя структура Логра, которая поначалу казалась ему незыблемой, на самом деле была управляема. Главное – он понял, что находится внутри собственной памяти, а вокруг, невидимые для глаза, лежат массивы информации, составляющие его личность, но до момента появления нежданных гостей у него не было особого желания трогать эти структуры, предварительно не изучив их.

Теперь ситуация вынуждала его действовать. Раули не хотел, чтобы кто-то посторонний копался в его душе, а значит, он должен сделать реальность вокруг себя такой же безликой, какой она была до прихода Даны.

О девушке он думал постоянно. Мысль о ней не покидала Кристофера даже в самые отчаянные минуты, когда сонмище вырвавшихся из глубин памяти призраков становилось совершенно непереносимым, но сейчас следовало забыть о проявлениях мира внешнего и сосредоточиться на внутренней структуре Логра.

Уничтожить те или иные воспоминания, чтобы стабилизировать разбушевавшуюся реальность, он мог, но не хотел: в конечном итоге все, начиная от штурмовиков корпорации «ЭХО» и заканчивая безобразным трупом Рауфа, – это не очень приятные, но неотъемлемые, а главное – невосполнимые частицы его души…

В своих злоключениях Крис постиг основополагающий принцип виртуального существования: структура Логра с самой первой секунды, как только он очнулся среди черноты и безвременья, была подчинена ему абсолютно, просто он недостаточно внятно и настойчиво формулировал изъявления своей воли.

Осознав это, он без труда изгнал мешающие ему призраки, заточив их внутри черного как смоль смерча, лениво вращающегося на просторах кыоиганской степи.

Теперь, пока он сам не пожелает этого, определенные участки воспоминаний будут запечатаны там, словно джинн в бутылке.

Ожидая развития событий, Раули вернулся к спокойному существованию. Оно по-прежнему не удовлетворяло его, но уже не угнетало своей явной неизбежностью. Вечность, на фоне прошедших событий, перестала казаться такой пугающе-однообразной, и потому он спокойно воспринял появление первого фантома, вторгшегося на пространства кьюиганской степи со стороны бешеного, переливающегося радужным сиянием информационного потока Интерстар.

Что-то изменилось в самом Крисе. Он спокойно побеседовал с «заблудившимся пользователем», не причинив тому ни малейшего вреда, потом со скупым равнодушием принял у себя голубокожего гуманоида и еще несколько персонажей придуманной не им игры.

Совершив между этими вторжениями прогулку по знакомому мостику, он взглянул на полковника Грина, который руководил операцией, и, пролистав сделанные им электронные заметки, понял, что никто не собирается причинять ему конкретный вред. Военные пытаются понять, что такое Логрис и как ведет себя личность, заточенная в нем после смерти. Это было оправданное беспокойство, хотя и запоздалое, – поэтому Крис не стал совершать никаких ответных действий, реагируя на вторжение в его электронный склеп.

Он вел себя таким образом, чтобы полковнику Грину как можно быстрее наскучила придуманная игра.

После визита Даны и собственного экскурса в личный, не придуманный никем ад воспоминаний Раули изменился, но не собирался демонстрировать это кому бы то ни было. Военные могли расшибиться в лепешку, но их провокации будут вновь и вновь натыкаться на его равнодушие, с тем, чтобы операция на Гефесте закончилась как можно быстрее. Пусть они получат желаемую информацию, свернут компьютерный комплекс и улетят, а на стол руководства Конфедерации Солнц ляжет секретный отчет о посмертном тестировании личности Кристофера Раули – ублюдка и убийцы, который превратился в равнодушный ко всему набор байт.

Криса полностью устраивал подобный отчет.

Пусть его оставят в покое, и тогда он сможет до конца разобраться, кем же на самом деле он стал?

Он был уверен – военные не задержатся здесь надолго, слишком много денег нужно вкладывать в погибшую колонию, чтобы основать тут какую-то гипотетическую базу. Логика Раули была безупречна, а терпение – неистощимо. Он допускал в своих рассуждениях, что, покидая Гефест, военные включат станцию ГЧ планеты в сеть своих узко специализированных приемопередающих устройств, но мостик, ведущий сюда из его Логра, все равно сохранится – это неотъемлемая, специально сконструированная деформация кристалла, а значит, он сможет вернуться на свою трижды проклятую родину и вновь увидеть ее – девушку, что заполнила вакуум его души, заставила по-иному взглянуть на вещи…

Она всколыхнула в нем ад воспоминаний, и Крис был благодарен ей за это. Он снова прошел всю свою жизнь, от начала и до конца, но теперь над ним не господствовали ни плотские желания тела, ни жажда денег, ни оскорбленное самолюбие.

Он сам не знал, кем стал после такой трансформации, и единственным желанием, которое родилось у него в результате мытарств по мизансценам прожитой жизни, было желание вернуться в компьютерную сеть Гефеста и, пользуясь ее инфраструктурой, отыскать Дану, чтобы спросить:

Ну а пока ему приходилось сидеть и ждать, когда же полковник Грин и его команда расшибут себе лоб о его спокойное, безликое существование. Единственное изменение, которое он внес в собственную реальность, осталось не замеченным ни самим полковником, ни его спецами.

Помимо черного вихря, который застыл посреди кьюиганской степи, над травостоем парила одинокая, не знающая устали птица, которая издали высматривала приближающихся к скромному домику гостей.

На этот раз черный как смоль ворон спикировал в пустое окно в неурочный час.

Крис посмотрел на фантомную птицу, усевшуюся на край оконного проема, и понял, к нему опять движутся гости.

Он заставил ворона испариться, истаять в воздухе, а сам подошел к простенку и осторожно выглянул в окно.

На этот раз посетителей оказалось двое, но мало того, что они пришли в неурочный час (у военных строгий распорядок дня, и Крис уже привык, что визитеры появляются в границах кьюиганской степи в одно и то же субъективное время), эти, ко всему прочему, еще были и вооружены!..

«Странный способ контакта…» – подумал он, учитывая цели, которые до сих пор преследовал Грин.

Впрочем, оружие в руках незнакомцев, как и колоритную личность голубокожего гуманоида, можно было списать на воображение полковника, который, вероятно, пытался моделировать наиболее худшие, с точки зрения военного, варианты провокаций.

Крис отошел от окна и уселся в кресло.

Впрочем, в расслабленной позе он просидел недолго.

Гибкая, сильная фигура влетела в комнату, едва коснувшись пальцами руки края оконного проема.

Второй из фантомов по какой-то причине остался снаружи. «Скорее всего, страхует дверь и другое окно», – моментально подсказал Крису профессиональный опыт.

Это становилось любопытным, но мирное чувство истаяло от первой же фразы, которую произнес появившийся в комнате виртуальный призрак.

– Здравствуй, Скарм… – Он уселся на край оконного проема, полностью загородив этот путь отступления своими широкими плечами. Импульсная винтовка в его руках выглядела вполне натурально и смотрела зрачком электромагнитного компенсатора прямо в грудь Раули. – Не узнаешь?

Крис внимательно посмотрел на незнакомца и позволил себе усмехнуться краешком губ. Не узнать виденного однажды человека – это уже не являлось свойством его памяти, в Логре все находится на своих местах, каждый байт, который в обычной жизни нужно долго и порой мучительно выковыривать из подсознания, здесь всегда к твоим услугам. Конечно, он узнал его, Доминика Фроста – хакера и по совместительству убийцу. Только вот к чему все это? Похоже, что на сей раз Грин переигрывал… либо он неправильно оценил личность полковника?

Раули ошибался во всех своих выводах.

Александр Грин был тут совершенно ни при чем. Он сидел в своем кабинете, составляя очередной отчет для генерала Белова, а призрак Фроста не являлся очередным выдуманным персонажем тестовой игры – за ним скрывался настоящий, живой человек, с которым Раули действительно имел мимолетное знакомство в прошлом, но об этом Кристофер догадался чуть позже.

– Как поживаешь? – задал Фрост риторический вопрос, больше похожий на издевку или вызов.

Крис по-прежнему без видимых усилий держал себя в руках, никак не реагируя на происходящее. Он решил не поддаваться на провокации, пока это будет в его силах. Чем скучнее будут отчеты Грина, тем быстрее он уберется с Гефеста.

В данном случае эта логика не сработала.

Доминик несколько секунд, прищурясь, смотрел на Раули, а потом, чуть приподняв ствол «ИМ-12», дал короткую, трескучую очередь поверх его головы.

– Оглянись, – процедил сквозь зубы Фрост. Крис медленно повернул голову, не выпуская неожиданного визитера из поля бокового зрения.

В стене, за креслом, красовались пять дыр, каждая величиной с кулак. Сквозь отверстия была видна бескрайняя, покрытая барашками волн водная поверхность.

– Игры закончились, – зловеще резюмировал Фрост, наслаждаясь произведенным эффектом. – Я не кукла на ниточках Грина. Я пришел сам по себе.

– Зачем? – Крис так же медленно обернулся, будто его вовсе не заинтересовали дыры в стене.

– Поговорить, – оскалился Доминик. – Пока поговорить.

– О чем?

Фроста злило спокойствие Раули. Беда Доминика заключалась в том, что он не общался с Крисом при жизни – так, видел мельком да слышал кое-что, поэтому он изначально избрал неверную тактику общения. Кристофера Раули было нелегко напугать в прошлом, а здесь, в Логре, тем более, но Фрост-то был живым, им владели эмоции, которыми в свою очередь правила дурная привычка относиться к людям как к дерьму. Доминик не уважал жизнь как таковую, используя звериное право силы по поводу и без него, за что, кстати, и загремел в низкотемпературную камеру криогенной тюрьмы. Его талант программиста был лишь приложением к истинной натуре…

Крис, который, вдоволь налюбовавшись дырами, повернул голову, подумал, что Доминик Фрост живо напоминает ему Рауфа.

Однако самым неприятным из произошедшего была вовсе не скверная натура Фроста, а дыры, проделанные им очередью из импульсного оружия. Сквозь отверстия в стене виднелось море, и данный факт наводил на серьезные, неприятные выводы…

На этот раз Доминику было нетрудно проследить за мыслью Раули.

– Да, да… – хрипло прокаркал он. – Верно мыслишь. Эти дыры мог бы проделать ты, а не я, ведь это твоя Вселенная, и властен тут только разум господина Раули, верно? – Казалось, что Доминик сейчас расхохочется. – Шутки в сторону, Кристофер. – Незваный гость внезапно сменил тон. – Грин ничего не соображает в настоящем программировании. Так же, как ты, полагаю… – Он отстучал пальцами незамысловатую дробь по пластиковому прикладу «ИМ-12» и пояснил:

– За муляжом этой винтовки программа. Настоящая программа, которая способна пробить дыру не только в виртуальной стене, но и в твоей виртуальной башке, Раули. Боюсь, что твоя вселенная рухнет, если я наделаю в ней слишком много таких отверстий. Ты погибнешь, но теперь навсегда, усек?

Фрост ждал ответа, и Раули кивнул. Он хорошо усваивал наглядные уроки, первый из которых был преподан ему бездну лет тому назад в полуподвальном помещении казино планеты Кьюиг. Тогда на его глазах незнакомому мужчине сломали все пальцы на обеих руках.

На этот раз Крис воспринял прессинг более спокойно.

– Что тебе от меня нужно, Фрост?

– Ты даже не спросил, откуда я тут взялся.

– Ты поверишь, если я отвечу, что мне все равно?

Доминик нервно дернул щекой.

Как было и в случае с Даной, Крис мгновенно понял, что все это не компьютерная ложь, – за призраком, устроившимся в проеме окна, стоит живой человек, значит, Фрост действительно тут, на Гефесте, но какими извивами судьбы этот отморозок с криминальным прошлым оказался среди военных?!

На мгновение его внимание отвлек иной призрак: Дана… Это воспоминание, промелькнувшее среди логических выкладок рационального мышления, несло оттенок тепла, несмотря на всю последующую горечь причиненных ее появлением последствий.

Раули было удивительно ощущать подобное. Неужели он действительно изменился, хотя бы на йоту, в процессе короткого, но болезненного пребывания в личном аду, составляющем основу его души?

Хриплый голос Фроста заставил мысль Кристофера вернуться к более реальной проблеме.

– Меня вытащили из низкотемпературной ячейки криогенной тюрьмы ради этого убогого эксперимента, – произнес Фрост, по-прежнему целя в грудь Раули. – Меня и еще четверых парней, – добавил он. – Нас засунули в эту котловину, чтобы мы играли спектакли для тебя, а Грин исправно отсылал отчеты: «Раули дернулся так, Раули дернулся эдак…» Мы должны изучить структуру виртуального мира и потенциальные возможности фантомной личности… – передразнил он Грина и, указав на дыры в стене, добавил: – Вот она, истинная структура твоей вселенной. Ее можно ломать, по ней можно странствовать, в потоки Интерстар можно влиться и скользить по ним, как по кровеносным сосудам, только для этого нужны такие мозги, как у меня или у Саймона, понимаешь?

– Понимаю, – лаконично ответил Крис. Он посмотрел на электромагнитный компенсатор импульсной винтовки и добавил: – Я могу понять все, кроме одного: почему ты вламываешься ко мне, как последний мудак, поднимаешь пальбу своим программным оружием и вообще… ты что, решил напугать меня, Фрост?..

– Дерьмо Шииста! – Теперь Доминик вспылил по-настоящему, и Раули, который провоцировал Фроста, считая, что тот не станет стрелять в него самого, уже не был так уверен в своей железной логике.

– Мы заключенные, понимаешь ты это?! – Фрост сильно нервничал и не мог этого скрыть. – Я сижу под колпаком сопливого полковника и должен улучать момент, чтобы побыть самим собой, а не его марионеткой! У меня нет времени увещевать тебя, но есть огромное желание показать этим военным ублюдкам, как настоящий специалист может изнасиловать их сраную систему безопасности… со всей сетью Интерстар в придачу.

– Понял, – скупо ответил Крис на эмоциональный монолог Фроста.

До него наконец стала доходить истинная суть происходящих событий.

– У тебя хватило времени, чтобы наскоро написать программу, которая может поломать мою личность, и ты явился сюда, улучив момент и удрав от Грина, верно? – предположил он.

– Верно, – мрачно подтвердил его выводы Доминик.

– Тогда два вопроса: чего ты хочешь конкретно от меня и что случилось на Гефесте, если тебе и твоим подельщикам удалось воспользоваться компьютерным центром в личных целях?

Фрост усмехнулся:

– Отвечаю по порядку, Раули, раз уж ты оказался таким понятливым. Я хочу, чтобы ты убрал Грина. У меня на шее взрывной ошейник, электронный ключ от которого у полковника. Он сидит в своем кабинете и пробудет там еще, как минимум, часа два, – все эти отчеты по секретным каналам Интерстар отнимают у него каждый день уйму времени. Он сейчас торчит в сети, и не говори мне, что ты не можешь устранить его…

Раули жестом оборвал Фроста, не то соглашаясь, не то требуя ответа на второй вопрос.

– Что случилось на Гефесте?

Доминик пренебрежительно махнул рукой:

– Там внизу, под руинами города, заметили каких-то людей. Космическая пехота в полном составе пошла на зачистку.

– Зачистку или разведку? – этот вопрос сорвался с губ Раули сам собой, потому что в голове мгновенно мелькнуло воспоминание о Дане. – Они решили убить этих людей или оказать им помощь?

– А какой вариант больше устраивает тебя, Раули? – с подозрением спросил Фрост. – Мне лично – плевать, но спускались они в полной боевой, как положено. Не знаю, насколько засекречена эта возня с твоим духом, – может, по завершении операции Грин прикажет перебить не только людей, но и всех крыс в округе вкупе с нами, разумеется. Мне важен первый вопрос, или, клянусь дьяволами Элио, я просто размозжу тебе башку, а потом рискну выломать дверь в кабинет полковника!..

Крис давно не испытывал такого дикого, необузданного напора, идущего со стороны эмоций.

Он поднял обе руки в успокаивающем жесте.

– Остынь, Фрост. Перестань психовать. Я понимаю, если Грин сейчас застукает тебя там, на Гефесте, в нейросенсорном контакте с моим Логром, твоя башка слетит с плеч, так что давай убирайся назад, в мир живых.

– Я не услышал – да или нет? Ты сделаешь это?

Раули на секунду задумался.

– Да. Я выполню твой заказ.

Лицо Фроста исказила откровенная гримаса торжества.

Он все-таки сломал этого легендарного Скарма. Что ж, пусть только сдохнет Грин и спадет ошейник, окольцовывающий горло, а там…

Он знал, как распорядиться полученной свободой.

Те, кто почил в Логрисе, действительно не представляли реальной угрозы для мира живых, а вот живые…

Доминик позволил себе на несколько секунд окунуться в сладкий мир грез… в которых перед ним распахивалась целая Вселенная, где существуют миллионы виртуальных миров, и Фрост был уверен, что хозяева большинства из них имеют гораздо более богатое воображение, чем этот Раули. Он будет ломать эти миры один за другим, а потом пускать в освободившиеся фантомные пространства настоящих, живых людей, сдирая за такие экскурсии миллионные суммы через фирмы-однодневки. Готовый бизнес. Быстрый, беспроигрышный. Фросту не нужно было гадать, сколько найдется желающих покопаться в чужих мозгах, побродить по мысленным лабиринтам почивших, отыграться наконец на душе безвременно ушедшего, но «горячо» любимого родственника… Способов заработать была уйма – перед воображением Фроста вращался калейдоскоп перспектив, но в начале всех начал стояла проблема данной минуты, а именно: устранение Грина. Фрост соображал быстро и лихорадочно. Перепрограммировать взвод боевых андроидов, оставшихся охранять периметр зданий, – не проблема, это его «коллеги» сделают быстро, навалившись на задачку все впятером, а потом механические бойцы встретят возвращающихся с задания компехов и покрошат их в капусту…

У него будут корабль, маленькая армия и огромная Вселенная Логриса…

Все это выразилось в устах Фроста одним коротким восхищенным ругательством и фразой, адресованной Раули:

– Мы уходим. Дверь кабинета полковника Грина должна открыться. За ней я хочу видеть мертвое тело. Мне без разницы, как ты это сделаешь, – я знаю, что был прецедент виртуального убийства, которое скорее всего – дело твоих рук… но, если этого не произойдет, я вернусь сюда, и тогда ты сдохнешь по-настоящему. Насовсем, Раули, ты понял?

Ответом ему послужил легкий кивок головы.

– Мне нужно время на подготовку.

– Сколько?

– Часа два, не меньше.

– Это много.

– Это минимум. Иначе я ничем не смогу помочь тебе, Фрост.

На некоторое время наступила напряженная тишина, потом Доминик сделал над собой усилие и кивнул:

– Ладно… Будь по-твоему. Я жду два часа, а потом либо получаю мертвого Грина, магнитный ключ от ошейника и свободу, либо возвращаюсь за твоей душой, Раули.