Глава 6
Восточный остров
Фридрих в сопровождении Главного вернулся на следующее утро.
Едва рассвело, царила прохлада, волны невнятно шумели, разбиваясь об отроги скал.
Артем умывался, Инга еще спала, после всех пережитых накануне волнений. Вернувшись к временному лагерю, он поправил одеяло, укрывая девушку от утренней сырости.
Тихий всплеск воды заставил его резко обернуться. Привычки воина теперь уже не вытравишь, пусть на островах царит перемирие, но кто знает, чем все закончится?
Над водой появились голова и плечи человека, облаченного в гидрокостюм, следом к поверхности всплыл дельф, но он лишь обозначил свое присутствие и снова скрылся в глубинах.
Артем протянул руку, помогая отшельнику выбраться на берег.
Сипло отработала пневматика, шейное кольцо разъединилось, Фридрих снял шлем, передал его Артему.
Выглядел отшельник осунувшимся, измотанным.
– Привет… – он сел на первый подвернувшийся валун. – Ох, и быстро же плавает дельф! Совсем он старость не уважает.
Инга проснулась от негромких голосов, приподняла голову.
– Дедушка Фридрих! – Она встала. – Ну, наконец-то, вернулся!
– Переживали?
– А ты как думал? Есть результат?
– Ох, какая ты быстрая, Инга! Думаешь, за неделю вот так прямо и контакт полноценный установить можно и язык друг друга понять?
– Ну, ты же… – Инга подошла ближе, присела подле Фридриха. – Ты, как, вообще? Выглядишь усталым.
– Да, измотался. Артем, помоги снять гидрокостюм. И поесть бы чего… человеческого.
– Ну, это мигом! – улыбнулась Инга.
– Как на островах обстановка? – отшельник, сняв экипировку, подсел к огню (Артем теперь разводил на ночь небольшой костерок, используя в качестве дров выброшенные прибоем древовидные водные растения) протянул руки, согревая озябшие ладони.
– Пегий… то есть Карл приходил, – ответил Артем. – Про тебя спрашивал. Принес два контейнера с какой-то бурой массой, сказал, что еда. Только никто даже не притронулся к этой гадости.
– А зря… – ворчливо отозвался Фридрих, – наверняка высококачественный питательный продукт. Внешний вид еще ни о чем не говорит. Попробовать надо было.
– Ага. Это ты Джорджу скажи. Он в океан оба контейнера выкинул, даже не показал никому.
– Ну, с фобиями еще долго бороться будем, это понятно, – невесело усмехнулся отшельник. – Давайте перекусим да к делу.
* * *
Позавтракали молча. Инга и Артем переглядывались украдкой. Хотелось рассказать Фридриху об их опасной экспедиции, об основном модуле «Атланта», о «Титане», что ждал их возвращения, оставаясь под водой, у границ рыбацкой бухты, но отшельник опередил их, начав серьезный разговор с неожиданной новости:
– Не добыл я, ребята, никаких супертехнологий.
Артем невольно сжал кулаки.
– Значит – война?
– Не торопись. Лучше помоги установить оборудование, пока Инга со стола убирает. Многое я все же узнал, понял, хочу, чтоб теперь и вы взглянули. Все чипы, что брал с собой, заполнил информацией под завязку.
– Ладно, – Артем встал, направился к тяжеленным кофрам, которые Инга и Фридрих привезли с собой из Лазурного Чертога. До поры они лежали на берегу. – С чего начинать?
– А сейчас покажу. Только не торопись, время у нас есть.
– Времени осталось двадцать дней. Затем машины опять примутся за свое. Им теперь два пути – либо под воду дно ковырять, либо наш остров атаковать, – хмуро ответил Артем. – Без ресурсов как они дальше строить будут?
– Ну, будут строить или нет, это мы еще посмотрим, – отшельник открыл один из контейнеров. – Вот этот аппарат устанавливай на треноге, только аккуратнее с ним.
Инга тем временем убрала со стола.
– Чем помочь, дедушка?
– Пока Артем голографический проектор устанавливает, распакуй мой багаж. Там в водонепроницаемой сумке микрочипы. Размести их в гнезда считывающего блока, можешь в произвольном порядке, система сама разберется по нумерации меток, в какой очередности воспроизводить.
Через полчаса демонстрационный голографический модуль уже был собран и установлен.
Фридрих взял лазерную указку, присел на камень.
– Ну, Инга включай. Только уговор: сначала внимательно все выслушайте, посмотрите, а уж потом вопросы, ладно?
– Договорились.
* * *
Над берегом небольшой бухты, в утренние часы защищенной от прямых солнечных лучей, частично проецируясь на фоне скал, начали появляться изображении.
Артем с неподдельным интересом рассматривал голографическую модель города дельфов, ведь он впервые видел уникальную подводную конструкцию.
– Ну, дедушка? Что ты узнал? Мы вот с Артемом выяснили, что несколько веков назад экспедиция, организованная жителями островов, искала безопасный путь через кипящие широты. Они составили карту, но город дельфов на ней не отмечен!
– Да, ему не более полувека, – кивнул Фридрих.
– Но как же? А кораллы? Они ведь растут очень медленно!
– А ты обратила внимание, что на глубине, у основания города кораллы вообще не смогли бы выжить?
– Да, я подумала об этом, но биотехнологии…
– Вот именно. Город, подводные фермы, как и сложная система омывающих их течений, – все это единый комплекс, спроектированный на генетическом уровне. Понимаете? – он взглянул на Артема и Ингу. – Недосягаемые для нас высоты генной инженерии. Все элементы постройки были когда-то запрограммированы в искусственно измененном генетическом коде единственной, взятой за основу колонии кораллов. Уж не возьмусь даже предполагать, каких высот достигла наука дельфов, но те, кто проектировал город, воплотили замысел с мастерством гениев.
– Как ты об этом узнал? – тут же заинтересовалась Инга.
– Я всю дорогу пытался наладить общение с Главным, – ответил Фридрих. – Нужно сказать, мы преуспели, дельф буквально на лету все схватывает. Он понял предмет моего интереса и первым делом, не дав толком ничего рассмотреть, увлек меня в глубины города. Там я увидел истинный образец древних технологий. Вот смотрите, – он дистанционно включил изображение.
Снятая Фридрихом голограмма показывала темное помещение, видимо, расположенное где-то у основания города. Дельфам не нужен свет, чтобы ориентироваться в глубинах подводного сооружения, но в центре внушительного по размерам зала, рассеивая мрак, наблюдалось призрачное, холодное, зеленоватое свечение. Оно не меняло интенсивности, по мере приближения стали видны некоторые подробности: семь постаментов, похожих на вытянутые, раскрытые ладони дельфов, располагались по кругу.
Конструкция, не лишенная художественного замысла, была выполнена из необычного для обитателей подводного мира серебристого материала, похожего на металл.
Семь образующих круг ладоней.
В центре каждой – крошечная колония кораллов конической формы, всего сантиметров десять в высоту и столько же в диаметре.
Источником зеленоватого сияния служил серебристый материал постаментов.
– Оно отталкивает, – произнес Фридрих.
– В смысле? – не поняла Инга.
– В прямом. Физически отталкивает. Свечение, – лишь визуальный эффект, сопровождающий работу неких устройств. Энергетическое поле изолирует зародыши городов от любого стороннего воздействия. Они как будто законсервированы в нем.
– А как ты понял, что это именно зародыши городов? – спросил Артем.
– Главный показал при помощи наглядного сравнения, – ответил Фридрих. – По пути, пока мы плыли к их подводному «святилищу», он сорвал росток и уже там, в зале, продемонстрировал его мне. Вне сомнения, под защитой таинственного поля хранятся зародыши городов, – повторил отшельник. – Я попытался узнать возраст постройки дельфов, и Главный, когда понял смысл вопроса, сумел на него ответить. Они измеряют время достаточно приблизительно, год для них равен промежутку между сезонами штормов. Городу, насколько я понял, лет пятьдесят, не больше.
– То есть все барельефы, украшающие стены и коридоры, – это лишь фантазия, вымысел их художников? – в голосе Инги прозвучали нотки разочарования.
– Нет, – неожиданно ответил Фридрих. – История цивилизации дельфов по моим, скромным и приблизительным оценкам, насчитывает миллионы лет.
– Как-то все сложно и непонятно, – нахмурился Артем.
– А как ты хотел? – взглянув на него, усмехнулся отшельник. – Постичь тайны истории чуждой цивилизации – задача не из легких. Посмотрите сюда, – он увеличил часть изображения.
Инга мгновенно узнала барельефы из тоннеля.
Снова возникло ощущение присутствия в незнакомом, таинственном, притягательном пространстве.
– Откуда же они черпают образы? – невольно вырвалось у девушки.
– Я понял, что существует некое место, – раздался голос Фридриха, – где дельфы, на долгий период утратившие само понятие «цивилизация», отыскали артефакты, оставшиеся от былого могущества их предков. Нужно отдать им должное: восстановить связь времен после длительного периода деградации – это сверхзадача для отдельно взятого поколения. Их художники используют древние источники знаний, стараясь увековечить полученные сведения. Есть характерные участки изображений, – он укрупнил еще один фрагмент, – где видно, что многие явления из прошлого ими недопоняты, и изображены, мягко говоря, в упрощенном, доступном виде.
Действительно, изображение, на котором заострил внимание отшельник, выглядело парадоксально, но, всматриваясь в него, истолковывая детали, можно было понять смысл события!
Труднее всего, конечно, приходилось Артему. Если Инга и Фридрих все же имели представление о космосе, теоретически знали некоторые основополагающие процессы, протекающие в пространстве, то юноша воспринимал картину буквально. Он видел странное существо, лишь очень отдаленно, в общих чертах подпадающее под определение «гуманоид».
Его тело покрывали жесткие хитиновые пластины природного панциря. Лицо выглядело, как застывшая маска, огромные фасетчатые глаза, голый вытянутый череп, расположенные елочкой дыхательные прорези вместо носа, мощные жвала, образующие подобие рта.
Жутковатый образ.
Художник дельфов изобразил существо на фоне космоса. Вдали виднелись объекты, похожие на трехпалые кисти рук, отрубленные в районе запястья. Лишь включив воображение можно было догадаться, что это – космические корабли неизвестной цивилизации.
– Существо напоминает мне собирательный образ земных насекомых, – произнесла Инга.
Фридрих кивнул, соглашаясь с ней.
– Мы видим представителя еще одной неизвестной людям космической расы. Посмотрите, вот предшествующее изображение, – он укрупнил еще один фрагмент голограммы. Действительно тот же рисунок созвездий, такое же солнце, вот только одна из четырех планет обращается по иной орбите.
Фридрих продолжал укрупнять фрагмент, уделяя особое внимание небесным телам.
– Посмотрите. Планета расположена далеко от солнца, она получает мало энергии, и сплошь покрыта панцирем льда. Но, взгляните, что происходит дальше! Появляются эти «трехпалые» космические корабли и, пожалуйста, – мы видим фигуру насекомоподобного существа, за которым со стороны наблюдают дельфы!
– Но что оно делает? – в замешательстве спросил Артем.
Насекомоподобное существо двумя руками упиралось в шар планеты, как будто толкало ее к солнцу!
– Да уж. Фантазии художникам дельфов не занимать, – произнес юноша.
– Ты не прав. Здесь отображено реальное событие. Посмотрим следующее изображение.
Вновь тот же самый фон созвездий, но фигура насекомоподобного существа исчезла, планета же непонятным образом переместилась ближе к солнцу, льды на ее поверхности растаяли, образуя атмосферу и… бескрайнюю водную гладь мирового океана, проглядывающую через прорехи облачности!
Инга потрясенно молчала.
– Утратив знания о физике космического пространства и могучих технологиях неимоверно древних рас, покорявших космос в ту пору, когда человек на Земле только начинал использовать первобытные орудия труда, современные художники дельфов отобразили уникальный процесс при помощи понятных им, но весьма приблизительных, утрированных образов.
– Насекомоподобные существа передвинули планету?
– Да, Артем. И сделали они это не при помощи своих рук, а, скорее всего, используя глубокие знания в области гравитационных технологий.
– И где же все это происходило?
– Здесь, – ответил Фридрих. – Это наша планета. Древняя раса разумных насекомых передвинула скованный льдами мир на иную, более близкую к солнцу орбиту, по просьбе дельфов, – он вновь переключил изображение, и теперь на знакомом фоне, подле шара оживающей планеты появился огромный космический корабль, формой корпуса напоминающий исполинского ската. Рядом с ним были изображены стилизованные фигурки дельфов, – художник запечатлел их в движении, ныряющими в теплую лазурь атмосферы!
– Ничего себе!.. – Артем выглядел растерянным.
– Наша планета когда-то была перемещена, при помощи технологий насекомоподобных существ, затем дельфы преобразовали воды океана, наполнив его жизнью. Они планировали колонизировать водный мир, но произошла катастрофа. Вероятно при перемещении планеты, силы гравитации изменили траектории движения малых небесных тел – астероидов, и один из них, по явному упущению насекомоподобных существ, столкнулся с планетой, произошла катастрофа, перечеркнувшая усилия дельфов, возможно – уничтожившая их первичные колониальные поселения. – Фридрих говорил взволнованно, заново переживая сделанные в городе дельфов открытия. – И что же мы видим в итоге? Некоторая часть дельфов выжила после катастрофы, но они постепенно деградировали, превратившись в обыкновенных обитателей океана, и лишь недавно их цивилизация встала на путь возрождения. Вероятно, толчком послужило случайное открытие, – путешествуя, они нашли древние артефакты, оставшиеся после недолгого этапа колонизации. Так в руки современным дельфам попали биотехнологии предков. Они нашли подходящее место и расконсервировали зародыш города. Дальше все происходило помимо их воли, – исполинский комплекс вырос, следуя программе, заложенной на генетическом уровне!
– То есть, они – обыкновенные пользователи, простые жители уникального сооружения, спроектированного их далекими предками, но совершенно непонятного современным дельфам?! – воскликнула Инга.
– Примерно так, – согласился с ней Фридрих. – Но они встали на путь возрождения цивилизации. Дельфы пытаются сохранить полученные знания, запечатлеть их хотя бы в виде скульптурных и барельефных изображений, зафиксировать образы для потомков, в качестве постоянного напоминания о великом прошлом, стимула в развитии, в поиске истины!
– Мне непонятно, почему так трагически сложилась судьба их колонии? – задумчиво произнесла Инга, глядя на голографическое изображение огромного космического корабля, распростершего свои «крылья» над полушарием планеты. – Разве другие дельфы не могли придти им на помощь? Почему «колонисты» остались брошены на произвол судьбы и деградировали?
– А вот это уже другая часть их древней истории, – неожиданно произнес Фридрих, хотя Инга, рассуждая вслух, не рассчитывала получить ответ на возникшие у нее вопросы.
– Что за история? Расскажи!
* * *
Некоторое время отшельник манипулировал системой голографического воспроизведения.
– Обратите внимание, – он укрупнил уже знакомый Инге фрагмент барельефа. – Думаю, здесь показан эволюционный путь дельфов. Посмотрите, вот существа, обитающие на мелководье в теплом океане, освещенном и согретом весьма необычной звездой. Не могу сказать, почему мы видим на изображении зеленоватый свет. Вот фигуры дельфов. Они обитают среди так называемых мангровых зарослей. Растения, что возвышаются над водой, называются «деревьями». В истории дельфов существовал период, когда они были вынуждены добывать пищу над поверхностью вод. Так у них развились передние конечности, которыми они цеплялись за ветви растущих на мелководье деревьев, собирали плоды, возможно, поедали побеги. Одновременно с развитием рук у них сформировалась вторая система дыхания, – те трубочки на голове у дельфов, что я ошибочно считал ушными раковинами, на самом деле – дыхательные отверстия.
– Жабры высохнут… – скептически обронил Артем.
– А вот и нет! – запальчиво ответил Фридрих. – В нижней части туловища дельфов есть специальные каналы, – принялся пояснять он. – Если внимательно посмотреть на изображения то можно заметить, что они никогда полностью не покидали воду! Нижняя часть туловища оставалась в привычной стихии, влага, поднимаясь по специальным протокам, смачивала жаберные щели. К тому же их пребывание «на воздухе» было весьма ограничено. Вторичная дыхательная система так и не развилась в полноценные легкие, и сейчас, когда дельфы вернулись в подводную среду обитания, функции резервной дыхательной системы немного изменились, в современности они используют ее для изменения плавучести.
– Как воздушный пузырь у рыб? – догадался Артем.
– Да, – кивнул Фридрих. – Эволюция дельфов в мангровых зарослях длилась миллионы лет, но со временем океан их родной планеты стал глубже, деревья исчезли, зато стали успешно развиваться колонии организмов, которые мы привыкли обозначать словом «кораллы». Дельфы не овладели огнем, не изобрели металлообработку, для этого у них не было ни потребности, ни возможностей, они пошли по пути развития биотехнологий, открыв новую эпоху в развитии своей цивилизации. Сначала они занимались селекцией, – на изображениях видно, что их первые коралловые города не имели четких структур и правильных геометрических форм, затем они расшифровали геном, научились вносить необходимые изменения в генетический код обитателей подводного мира. Именно так, в моем представлении, они получили материалы с необходимыми физическими свойствами, пригодные для строительства подводных мегаструктур, а в последствии – и космических кораблей. Более чем уверен: управляющие системы дельфов являлись природными компьютерами, созданными на основе биологических нейросетей, а все механизмы, в том числе предназначенные для работы в космосе, были выведены из живых существ при помощи генной инженерии!
На некоторое время наступила тишина.
Артем и Инга пытались осмыслить услышанное.
– И все же, почему дельфы не пришли на помощь гибнущей колонии? – повторила Инга свой вопрос.
– Этому помешали катастрофические события, происходившие в границах древнего космоса, – ответил Фридрих. – Мне не совсем понятен их смысл. Вот взгляните. Я нашел одну-единственную панораму, освещающую загадки той невероятно далекой эпохи.
Отшельник приблизил очередное изображение.
Действительно картина выглядела масштабно, она иллюстрировала некие события, происходившие в границах огромного объема космического пространства.
В верхнем правом углу художник изобразил газопылевую туманность, в недрах которой угадывалось сияние молодых, горячих светил.
От газопылевого облака к огромному шаровому скоплению звезд тянулся странный шлейф. При увеличении было заметно, что он состоит из миллионов отдельных частичек. Существа, похожие на сгустки энергии, видимо мигрировали в космическом пространстве, но сколь разрушающим был их путь!
На отдельных фрагментах панорамы художник укрупнил, выделил фрагменты изображений, показывающие гибель населенных миров. Вихрь существ, мигрирующих со стороны туманности, распадался, делился, щупальца всеуничтожающего потока тянулись к обитаемым мирам, населенным дельфами, разумными насекомыми, и представителями другой, незнакомой людям космической расы: взгляд невольно останавливался на изображении невысоких двухголовых существ, похожих на гибрид осьминога и пары морских удавов.
– Трудно понять, что за нашествие причинило непоправимый ущерб колониям древних космических рас, – произнес Фридрих. – Дельфы пытались защищаться, но тщетно. – Он указал на изображение взрывающейся звезды, в неистовой вспышке которой сгорали миллиарды загадочных плазмоидов. – Видите? Если в ход шли такие средства борьбы, мне сложно даже вообразить истинный масштаб и последствия кипевших в космосе столкновений. Как ни грустно предполагать, но думаю, что все колонии дельфов, как и их родная планета, были уничтожены. Вот почему никто не пришел на помощь отдельно взятому, только начавшему развиваться поселению.
– Смотрите! – Инга указала на фрагмент изображения, где с загадочными ордами плазмоидов вступили в ожесточенную схватку существа, похожие на огромные полотнища мрака, усеянные хаотичными искорками света. – Это они! Те самые существа, что живут на орбитах нашей планеты!
– Да, действительно!.. – Фридрих в замешательстве рассматривал ускользнувшую от его внимания деталь. – Просто не верится. Сколько загадок, открытий! Я-то думал, что они – обыкновенные спутники…
– А говорю, они разумны! – воскликнула Инга.
Артем, внимательно выслушавший Фридриха, думал сейчас о других вопросах. История древних рас звучала захватывающе, драматично, но оставались не решенными проблемы дня сегодняшнего.
– Значит, дельфы ничем не смогут нам помочь, – подвел он неожиданный итог. – Через пару недель перемирие закончится, Пегий не получит обещанных ему экологически чистых материалов и снова запустит подземные заводы. Мы вернулись к тому, с чего начали?
* * *
Как соединить осколки знаний в целостную, непротиворечивую картину окружающего мира?
– У нас тоже есть, что рассказать тебе, – Инга взглянула на Фридриха. – Мы с Артемом нашли основной модуль «Атланта».
– Не может быть! – отшельник, подавленный последним замечанием Артема, встрепенулся, – ну-ка рассказывайте!
Уже близился полдень, когда Артем и Инга, дополняя, а где-то и перебивая друг друга, поведали Фридриху о смертельно-опасном проникновении на борт корабля предков.
– Ну, вы даете! – отшельник даже не подозревал, какие важные события произошли в его отсутствие. – Так значит, у нас теперь есть исправный разведывательный модуль?! – он старался говорить нарочито бодро, хотя тень неразрешимой, как казалось, проблемы постоянно давила, напоминая о себе, осеняя каждую мысль, фразу, движение.
Две недели.
Город дельфов беззащитен перед угрозой новых токсичных сбросов. Только теперь стало понятно, почему Главный уповал на помощь людей. Дельфы не вернули себе и миллионной доли знаний, что необходимы для защиты и технического обслуживания уникального сооружения.
Но существовали не менее острые проблемы человеческих поселений.
С одной стороны, город, возводимый машинами, стал бы реальным спасением для целого поколения обитателей Лазурного Чертога, выросшего, повзрослевшего в тесноте батт отсеков, но продолжение строительства прежними методами недопустимо.
Получается – замкнутый круг?
Неужели у ситуации нет решения? – напряженно размышлял Фридрих. – Может попробовать убедить островитян покинуть сушу, переселиться в Лазурный Чертог?
Вряд ли они согласятся. Да это и не решит проблему андроидов, для которых завершение строительства города стало самоцелью.
Казалось, напряжение сгущается над спокойными водами маленькой бухты.
– Да теперь у нас есть «Титан», – отвечая на последнюю фразу Фридриха, произнес Артем. – Осталось понять, как эффективно использовать мощь разведывательного корабля? У нас осталось две недели. Нечего цепляться за соломинки иллюзий, – сейчас устами Артема говорил воин. – Нужно допросить андроида, который умеет управлять модулем. Может там есть какие-то системы вооружений, и мы сумеем их использовать в дальнейшей борьбе?
– Нет! – резко возразила ему Инга. – У нас осталась главная, последняя, неразрешимая ранее загадка!
– Тайна Бездны? – спросил Артем.
– Да. – Инга жестом остановила возражения Фридриха. – «Титан» способен погрузиться на недоступные нам глубины! Командир экипажа «Атланта» был уверен, что модуль сможет осуществить подобное погружение!
– Командир «Атланта» так же был уверен, что посадочная площадка выдержит, – сурово напомнил Фридрих. – Что нам даст еще одна попытка достичь дна Бездны? Это слишком опасно!
– Опасно готовиться к войне! – возразила Инга. – На планете существует и третья сила! – убежденно продолжала она. – Лазурный Чертог слишком сильно отличается от города дельфов! Но его же кто-то построил! И эмиранги приходят к нам из глубин! Я своими глазами видела, – они снова всплывают к Утесу! Это ведь что-то значит?! Там происходят события, которые могут оказаться важнее всего иного, вместе взятого!
– Что даст нам источник сигнала, даже если мы его найдем? – Фридрих совершенно не был уверен, что исследование Бездны сейчас актуально и чем-то оправдано.
– Нужно собрать все осколки прошлого, – все до единого! – продолжала настаивать Инга. – Иначе, общая картина так и будет рассыпаться, не складываясь в целое. У нас появился шанс открыть последнюю тайну планеты, и его нужно использовать!
– Но если мы ничего не отыщем там? Или, в лучшем случае, поднимем со дна какой-нибудь древний аварийный маяк? – спросил Фридрих.
– Дедушка, ты ли это? – Инга взглянула на отшельника. – Просто вы, – она перевела взгляд на Артема, вы не слышали этого надрывного шепота вечности! – выпалила она. – А слышу его! Он звучит постоянно!
– Инга, да что с тобой? – Артем обнял ее за плечи. – Ты успокойся. Сейчас все решим.
– Нечего решать! – Инга сама не понимала, что с ней происходит. Столько всего навалилось за эти дни, смешалось в голове, она все пыталась собрать целостную картину мира, но делала только хуже, еще больше запутывалась в мыслях, ощущениях, чувствах. – Нечего решать, – уже спокойнее повторила она. – Там на дне разгадка нашей истории, тайна многих поколений!
– Инга, мы даже не испытали «Титан» на глубинах!
– Так давай испытаем! Что же теперь мы будем две недели сидеть на берегу и ждать, как разрешится ситуация с андроидами?
– Ну, хорошо. – Фридрих даже немного опешил от такого напора. – С проблемой андроидов я разберусь, наш разговор с Карлом показал, что он способен воспринимать доводы, и склонен к поиску компромиссных решений. – Но с погружением не будем спешить. Нужно хотя бы ознакомиться с модулем, узнать его возможности, технические характеристики.
– А давайте сразу и приступим! – чтобы хоть как-то разрядить ситуацию, предложил Артем.
Инга благодарно взглянула на него.
– Ну, раз вы оба так настаиваете… – Фридрих кряхтя встал, – тогда сворачиваем аппаратуру и идем к рыбацкой бухте. А о проблеме сервов я подумаю по пути.
* * *
«Титан» лениво покачивался на волнах.
Стояла звездная безлунная ночь. Инга сидела на корме корабля. Она смотрела в звездные небеса, пытаясь успокоить растревоженные мысли, но тщетно.
С тех пор, как она в третий раз соединилась с загадочными существами, живущими на орбитах планеты, Бездна буквально тянула ее к себе, Инге казалось, что она и сейчас слышит ее призывный шепот.
С тихим, характерным шипением открылся люк, наружу выбрался Фридрих. Он подошел к девушке, но она не обернулась. Отшельник минуту постоял, затем, присев рядом с ней, спросил:
– Обиделась на меня?
– Нет. – Инга не выдержала, повернулась. – Дедушка, ты ведь сам говорил, что знания – самое ценное, что есть у нас!
– Извини, – произнес он. – Ты права. Я испугался. Этот страх… он еще из юности.
– Так мы поплывем туда? Ты завершил осмотр «Титана»?
– Да, завершил. Его характеристики действительно позволяют погружаться на огромные глубины.
– А как быть с андроидом? Тем, что на борту? – спросила Инга.
– Пусть остается. Он хорошо управляет модулем, – ответил Фридрих. – Никто из нас не справиться лучше, чем он.
– Артем не доверяет ему, – заметила девушка.
– Мы только что говорили с ним об андроиде. Я объяснил, что эта конкретная машина не прошла пути саморазвития и находится на первом уровне программной свободы. Мне кажется, Артем понял разницу.
– Тогда я спускаюсь?
– Пошли. – Фридрих протянул ей руку, помогая встать с покатой брони.
…
В отсеке горел неяркий свет. Андроид так и сидел за пультом управления.
Артем, к удивлению Инги, о чем-то негромко разговаривал с человекоподобным механизмом.
Мы все необратимо меняемся, невольно подумалось ей при виде такой картины. Меняемся так быстро, что даже не успеваем этого замечать.
Пару недель назад ее в дрожь бросало от вида подводной пропасти, а сейчас она не чувствовала страха.
– Я дал ему имя, – неожиданно сообщил Артем.
– Какое? – удивилась Инга. – И зачем?
– Ну, надо ведь как-то обращаться друг к другу.
– Меня зовут Фрэнк, – андроид повернул голову, взглянул на Ингу, – я больше не сочетание цифр! – С нотками гордости сообщил он.
– Отлично, – подвел черту Фридрих. Он сел в кресло, расположенное рядом с дройдом, активировал голографический экран, вывел на него электронную карту. – Инга, ты на посту навигатора, – он указал на крайний сегмент рабочих панелей. – Вы с эмром обеспечиваете прокладку маршрута. Пока Фрэнк ведет «Титан» к кипящим широтам, постарайся соединиться со спутниками, перенести точное местоположение маркера на электронную карту.
– Они не спутники, – губы Инги тронула улыбка. Она коснулась плеча Артема, села в кресло за навигационной панелью. – А ты?
– Управляю сканерами. Фрэнк проинструктировал, оказалось, что это совсем не сложно.
– Ничего удивительного. Мы на борту колониальной машины. А они проектировались с таким расчетом, чтобы любой человек сумел быстро разобраться в управлении, – со знанием дела пояснил Фридрих.
Внешние люки закрылись.
– Малый вперед, – при молчаливом согласии остальных Фридрих принял на себя общее руководство.
Инга закрыла глаза.
Эмр в волнении покалывал кожу, но соединение опять установилось на удивление быстро, хотя «Титан» уже начал погружение.
Через минуту она протянула руку, коснулась пальцем укрупненного фрагмента карты, чуть сдвинула его, затем, сравнивая изображение на голографическом мониторе со своими ощущениями, установила маркер.
– Это здесь. Глубину они не сообщают.
* * *
Через два часа «Титан» благополучно преодолел зону вулканической деятельности и сменил курс, двигаясь вдоль разлома Бездны.
– Сканеры на пределе мощности, – сообщил Артем, словно всю жизнь работал с электронными системами обнаружения. – Диаметр сферы эффективного сканирования – пятьсот метров.
– Ты где таких слов набрался? – Инга, стараясь скрыть растущее волнение, взглянула на Артема.
– Электронную инструкцию прочел, – он ободряюще улыбнулся в ответ. – Все действительно не так уж и сложно…
– Пока дело не доходит до ремонта, – ворчливо отозвался Фридрих. – А вот и течения начинаются, – он взглянул на показания датчиков, выведенных на голографический экран рабочего сегмента командира. – Да, «Титан» не зря получил свое название. У нас запас мощности – четыреста тридцать процентов.
– Это что значит?
– Тяга турбин превосходит силу течений в четыре целых три десятых раза, – пояснил Фрэнк.
Разговоры не отсекали эмоции, но немного сглаживали их.
Корабль шел уверенно, глубина погружения постепенно росла. Маркер, расположенный на дне Бездны, куда не доставали даже сканирующие комплексы «Титана», находился сейчас в сорока пяти километрах. Ширина разлома планетарной коры позволяла проложить курс в виде прямой, сложнее оказалось рассчитать угол погружения, и Фридрих назначил его произвольно.
– Фрэнк, выходи на курс. Инга, ты еще поддерживаешь связь со спутниками?
– Периодически включаюсь, – ответила она. – Пока помех нет.
– Артем?
– Не наблюдаю препятствий. Разлом слишком широк.
– Ну, тогда с Богом, как говорили предки…
* * *
Глубина погружения постепенно росла, а вместе с ней копилось внутренне напряжение.
«Титан» двигался медленно, уверенно преодолевая сильные, коварные течения. Его турбины сейчас работали на пятидесяти процентах, скорость составляла десять километров в час.
– Сигнал не фиксируется приборами, – Артем уже проверил все частоты связи. – А вот стены разлома начинают сужаться, только что видел несколько засечек по левому борту.
– Следи внимательно, – Фридрих, конечно, знал, что их действия страхуют автоматические подсистемы корабля, но он понимал и другое, – каждый на борту должен ощущать свою важность, востребованность, значимость, иначе медленное, острожное погружение превратиться в психологический пресс.
– Прошли отметку глубины в два километра, – сообщил Фрэнк. – Дистанция до цели двадцать семь километров.
Течения стали мощнее.
Они устремлялись из пучин Бездны к поверхности океана, оказывая сильное встречное сопротивление.
– В юности я сумел погрузиться на глубину всего двухсот метров, – произнес Фридрих, взглянув на приборы.
Он по-прежнему испытывал панический страх перед пропастью, но ни за что не хотел признаваться в этом, подавлял чувства, хотя прекрасно знал, что именно его страшит.
Чтобы не думать о давнем горе, он мрачно смотрел на показания датчиков.
* * *
Разговоры постепенно стихли.
На отметке глубины в два с половиной километра движение «Титана» замедлилось.
Пустота. Ни единой зацепки для взгляда, мутный мрак, сквозь который едва пробивается свет мощных прожекторов.
Подводный космос. Пространство, где привычные для человека ощущения внезапно утрачивают смысл, и лишь показания приборов подсказывают, где верх, где низ, на каком расстоянии и в каком направлении находятся стены исполинского разлома.
Сколько же еще?
– Есть! Я вижу! – внезапно воскликнул Артем.
Мощные эхолокаторы «Титана» зафиксировали участок дна пропасти!
– На какой глубине? – отрывисто спросил Фридрих.
– Семьсот метров. Прямо под нами!
– Инга?
– Мы недалеко от источника сигнала. Я его чувствую.
– Эти… существа, они способны показать рельеф дна, как-то дополнить данные наших приборов? – спросил Фридрих.
– Нет, – после недолгой паузы ответила девушка. – Я вижу лишь два маркера и очертания верхних границ разлома.
– Два? – удивился Артем.
– Один обозначает наш корабль. Второй – это источник сигнала, – пояснила Инга. – Мы сейчас находимся недалеко от Утеса Эмиранга. Он над нами… чуть дальше по курсу, – она, не искушенная в искусстве навигации, объясняла все своими словами.
Фридрих сверился с древней электронной картой, на которую были нанесены края разлома, но Утес Эмиранга в ту пору еще не сформировался и не был отмечен на изломанной линии обрыва.
– Инга, ты видишь Утес в очертаниях Края Мира?
– Да.
– Отметь его, – попросил Фридрих, переключая на расположенный перед Ингой голографический монитор увеличенный фрагмент древней карты.
– Вот тут, – она дополнила изображение несколькими скупыми штрихами.
Фридрих взглянул на взаимное расположение Утеса Эмиранга и двух маркеров.
– Фрэнк, начинай вертикальное погружение, – обратился он к андроиду. – Ориентируйся на участок дна, обнаруженный сканерами.
Подводные течения внезапно начали ослабевать.
В наступившей вновь тишине отчетливо слышались царапающие по нервам звуки, – что-то потрескивало, поскрипывало, скрежетало, – это давление воды испытывало на прочность корпус продолжавшего погружение модуля.
– Выдержим ли? – обеспокоенно пробормотал Фридрих, взглянув на трехмерную модель «Титана». Если не брать в расчет тревожные звуки, а полагаться лишь на показания датчиков, расположенных в обшивке, то причин для тревоги вроде бы нет. Но все равно холодок пробегал вдоль спины.
Бездна…
Для Фрэнка, уверенно управлявшего кораблем – простое слово, а для Фридриха, Инги и Артема – символ, окутанный мистическим ореолом тайны.
«Титан» продолжал погружение, Артем вслух отсчитывал глубину, невольно повторяя показания приборов.
– Четыреста метров до дна… триста пятьдесят… триста… Я вижу какие-то очертания! Это не скалы!
На всех экранах появились новые оперативные окна. Теперь сканирующий комплекс корабля четко фиксировал не только рельеф обнаруженного участка дна пропасти, но и некий, расположенный на нем объект!
– Это не дно! – внезапно произнес Фридрих. – Выступ скал!
Действительно, стены разлома постепенно сближались. На глубине трех километров скалы образовывали обширный выступ, на краю которого как раз и располагался неопознанный объект.
– Фрэнк, скорректируй курс. Движемся к центру площадки.
Ощущения бездонности, бескрайности окружающего истончились. Теперь сканеры «Титана» отчетливо фиксировали две постепенно сближающиеся стены древнего разлома.
Выступ скал омывало слабое течение.
Фридрих включил все внешние прожектора, мрак мгновенно отпрянул, отдавая взглядам людей обширную каменную площадку, – еще один утес, нависающий над Бездной.
* * *
Андроид, манипулируя тягой двигателей, совершил точный, филигранный маневр. Он остановил модуль в двух метрах от поверхности скал, сориентировав «Титан» таким образом, чтобы тратить минимум энергии на компенсацию дрейфа.
Френк оказался незаменимым членом экипажа. Без него погружение в пучины Бездны вряд ли состоялось бы в ближайшие годы. Несмотря на кажущуюся простоту управления, пилоту модуля требовался опыт, навык, доведенный до автоматизма, ведь люди, кроме прочего, испытывали сильнейший эмоциональный прессинг.
– Это модуль «Атланта»! – едва слышно выдохнула Инга. – Тот, что канул в Бездну!..
Лучи прожекторов сфокусировались на объекте.
Да, теперь уже не оставалось сомнений, – их взорам предстал один из сегментов колониального транспорта, утративший первоначальную форму, местами разорванный при ударах о скалы, искореженный, открывающий леденящие душу ракурсы восприятия: часть отсеков при деформации корпуса выдавило наружу, и как будто вывернуло наизнанку, – в ярком пронзающем толщу воды свете виднелись гроздья каплевидных криогенных камер, их омывало слабое течение, мелкие, незначительные детали придавали особую, кричащую остроту давнему и уже непоправимому событию. Кое-где под напором струящихся вод медленно развевались обрывки кабелей, фрагменты уплотнителей, часть каплевидных крышек была приоткрыта, другие, сохранившие герметичность на момент крушения, не выдержали давления глубин, их вмяло внутрь, третьи выглядели неповрежденными, но их было ничтожно мало.
– Френк, подведи «Титан» ближе, – голос Фридриха прозвучал глухо.
– Нет необходимости совершать опасные маневры, – неожиданно возразил андроид. – Я готов выпустить МаРЗ. Он передаст детальную информацию об объекте.
– Действуй, – кивнул Фридрих.
Через секунду все ощутили слабый толчок. Небольших размеров аппарат отделился от «Титана», направляясь к месту крушения.
Прямая трансляция данных лишь усугубила первое впечатление от увиденного. Прошлое материализовывалось, обретая ужасающие подробности внезапной, необратимой трагедии.
Инга похолодевшим взглядом следила, как в прицеле видеокамер проплывает искореженный материал переборок, МаРЗ быстро оказался в самом центре разрушений, затем нырнул в темный коридор сегмента с деформированными стенами, и вдруг казался перед массивным люком.
«Криогенный зал номер триста двадцать два», – услужливо сообщила система идентификации изображений.
Девушка невольно вздрогнула, обернулась, ее глаза источали граничащее с безумием замешательство.
– Что с тобой?! – Артем инстинктивно попытался привстать, но его удержали страховочные ремни кресла.
– Ты помнишь, как киберсистема «Атланта» идентифицировала наших предков, по наследственным маркерам?
– Конечно!
– Я запомнила сопроводительную строку, когда показывала тебе их изображения, – голос Инги срывался от волнения, ее губы дрожали. – Мои предки… Они на момент крушения находились в криогенных камерах…
– Ну, и что?
– В криогенном зале номер триста двадцать два…
* * *
Сложно передать глубину потрясения Инги, Фридриха и Артема.
Здесь, на такой глубине, при столь очевидных разрушениях сегмента, выжить было просто нереально, даже если какая-то часть криогенных камер сохранила герметичность, каким-то образом выдержала давление.
Массивный люк, ведущий в криогенный зал, был приоткрыт.
МаРЗ вплыл внутрь.
Ряды постаментов терялись во мраке. Большинство каплевидных колпаков оказались подняты.
– Эмиранги… – Инга невольно коснулась эмра, и тот ответил ей привычным покалыванием кожи. – Эмиранги спасли наших предков! – уже увереннее произнесла она. – Они… – на глаза девушки навернулись внезапные слезы, – они каким-то образом сумели это сделать…
– Инга ты не ошиблась? Точно помнишь номер криогенного зала? – невольно переспросил Фридрих. Такая трактовка древних событий выглядела совершенно невероятной. Считалось, что люди и эмиранги вступили в симбиоз спустя многие годы после крушения. Да и как эмры смогли бы инициировать процесс пробуждения в уцелевших, сохранивших герметичность камерах, а затем защитить людей от губительного перепада давления?
– Фрэнк, верни МаРЗа! Назад, вдоль прохода!
Андроид подчинился, передавая команды.
– Медленнее. Подведи его ближе. Так. Сфокусируй камеры на уплотнителе! – голос Инги звенел от напряжения. – Видите?!
– Я ничего не вижу!
Только Фрэнк адекватно отреагировал на возглас Инги.
– Сканирую молекулярную структуру.
– Но это не уплотнитель! – невольно вырвалось у Фридриха, когда он взглянул на данные анализа. – Неизвестное органическое соединение!
– Плоть Эмиранга!..
Они заместили вещество уплотнителя своими тканями, по сути, – стали частью криогенных камер, а затем внедрились внутрь!
Кусочки мозаики внезапно начали складываться в целостную, непротиворечивую картину.
Вот как возник обряд погружения! Люди, спасенные эмирангами из глубин Бездны, вряд ли отчетливо помнили процесс своего возвращения к жизни, их память сохранила лишь какие-то отдельные, обрывочные, шоковые впечатления, из которых и сложилось таинство обряда, – единственного доступного для людей Эмра способа дать своим детям возможность вступить в союз с эмирангом!
Они не боялись Бездны, потому что твердо знали, там, в недосягаемых глубинах, утлую скорлупку капсулы с заключенным внутри ребенком ожидают удивительные, преданные существа, однажды спасшие старшее поколение колонистов!
* * *
Несколько минут в рубке «Титана» царила потрясенная тишина.
– Выходит эмиранги разумны? – первым нарушил молчание Фридрих. – Или ими управляли те существа, из околопланетного пространства? Инга ты все еще поддерживаешь контакт с ними?
– Да… Я слышу голос Бездны. Но источник сигнала дальше и глубже.
– Инга с тобой все в порядке?
Она взглянула на Артема.
– Это надо пережить. Внутри. Я не знаю, все ли в порядке со мной…
– Фрэнк, возвращай МаРЗа. Инга, мы отыщем источник сигнала, я обещаю! Ты… может быть, разорвешь связь?..
– Я справлюсь.
Артем принялся расстегивать страховочные ремни, но Инга дотянулась до его кресла, коснулась плеча.
– Не нужно. Я справлюсь, – повторила она.
«Титан» вздрогнул, поднялся выше, уходя от места крушения.
– Куда теперь?
– Вдоль границы разлома. С постепенным погружением.
Фридрих не выключил прожектора, их лучи взрезали толщу воды, освещая стены ущелья, которые сходились все ближе.
На глубине четырех километров «Титан» уже двигался в настоящей теснине, корабль постоянно маневрировал, повторяя замысловатые изгибы древнего тектонического разлома.
Артем, наблюдавший за показаниями сканеров, внезапно воскликнул:
– Металл! Прямо под нами!
Десятки, нет, сотни засечек появились неожиданно, словно по дну кто-то рассыпал пригоршни металлических слитков.
– Френк, начинай медленное вертикальное погружение! – распорядился Фридрих.
Через минуту на экранах нижнего обзора сквозь толщу воды начали появляться очертания цилиндрических предметов.
Дно Бездны.
Его усеивали металлические капсулы.
Они копились тут столетиями.
Фридрих невольно схватился за сердце. Боль пронзила, парализовала его.
Где-то тут, среди нагромождения однотипных цилиндров, так и не подхваченных эмирангами во время погружения, в одном из них покоился его сын…
Все плыло перед глазами. Удар неожиданный и жестокий обрушился на старого отшельника, подмял, раздавил.
В спинке и подголовнике кресла пришли в движение скрытые механизмы, что-то впилось в шею, проясняя зрение, заглушая боль в груди.
– Дедушка! – голос Инги вернул его в реальность. – Дедушка, они пустые!
Фридрих с трудом поднял взгляд.
Он не верил своим глазам. Большинство капсул действительно были раскрыты!
– Но как… зачем?! – сипло, растерянно спросил он.
– Осталось немного. Сейчас узнаем, – хрипло произнес Артем.
Фридрих уже не пытался предугадать события. Он как будто окаменел в кресле, впившись взглядом в экран обзора.
– Вдоль дна не проплыть, – произнес Фрэнк. – Расселина сужается.
– Всплывай выше! – приказал андроиду Артем. – Инга, где же источник сигнала?
– Примерно в полукилометре. Дальше. По курсу…
* * *
«Титан», изменив глубину, следовал линии разлома.
Прошло минут десять, прежде чем отвесные каменные стены вновь начали раздаваться в стороны, ущелье расширялось, и вдруг в темных мрачных глубинах возник проблеск неяркого изумрудного мерцания.
Никто не проронил ни звука.
Моральное напряжение достигло той наивысшей точки, когда слова теряют смысл.
Прожектора погасли. Фрэнк выключил их, поднимая корабль над скалами, на экранах обзора медленно проплыл край кратера – еще одной давней раны в теле планеты, а трепетная изумрудная искра становилась все ярче, теперь свет, исходящий из непонятного источника, расположенного в центре кратера, пронзал толщу воды, как будто растекался вдоль дна, не давая рассмотреть, что же находиться там?
– Погружаемся! – Голос Артема слегка дрожал. – Фрэнк, веди «Титан» к центру сияния!
Восприятие менялось с каждой секундой, с каждым пройденным метром.
Сияние как будто расслаивалось, преломлялось на границе двух сред, непонятно, что служило причиной такого явления, разная температура воды или что-то иное, но до последнего момента дно кратера было скрыто текучей вуалью, под которой начали медленно проступать прожилки пронзительного изумрудного огня, а затем…
«Титан» прошел границу странного явления.
* * *
Исполинский, похожий на ската космический корабль Дельфов распластался на дне огромного кратера.
Его корпус разломился на несколько фрагментов, показывая ячеистую, похожую на соты структуру внутренних отсеков.
«Титан» продолжал погружаться, корабль Дельфов рос в размерах, свет, рвущийся изнутри ячеистых структур начал распадаться на отдельные очаги, зрелище ошеломляло, подавляло рассудок, Фрэнк, не получая никаких указаний, замедлил скорость, отработал плавный маневр, направив модуль в один из разломов.
Только сейчас до сознания людей начал доходить истинный размер космического корабля древней расы.
«Титан» на самой малой скорости вплывал в исполинский разлом обшивки, оказавшись в натуральном ущелье, на обзорных экранах медленно перемещались одинаковые, темные, ячеистые структуры.
Ближайший источник изумрудного света находился почти в полукилометре.
– Смотрите! – внезапно и звонко вскрикнула Инга.
Из темных, кажущихся безжизненными ячеек навстречу «Титану» устремились… Эмиранги!
Десятки, а затем и сотни существ выныривали из мрака и тут же начинали трансформироваться.
Танец эмирангов…
Они приветствовали появление «Титана», подплывали так близко, словно хотели прильнуть к обшивке человеческого корабля, как будто ждали его давно и уже почти потеряли надежду.
Их радость невозможно описать в словах, язык эмирангов, их чувства, эмоции – все выплескивалось в стремительных и грациозных движениях, они скручивались в каскады фигур, образовывали невероятные формы, затем их единение распадалось, они вновь и вновь возвращались, плыли вровень с человеческим кораблем и опять устремлялись вперед, навстречу разрастающемуся сиянию.
Еще минута, и взгляды людей коснулись первых, освещенных изнутри сегментов инопланетного корабля.
Сгусток света образовывали десятки тысяч ячеек, и в каждой, охваченные нежным сиянием статис-поля, находились дельфы!
– Это их колониальный транспорт! – едва дыша, произнесла Инга.
– Смотрите! – Фридрих порывисто указал на экран, где появился очередной сегмент «сот».
Дети!
Человеческие младенцы, те, кто на протяжении веков по таинственным причинам не возвращался из пучин Бездны!
Они были живы!
Изумрудное сияние статис-поля окутывало и их, защищая от воздействия глубин и неумолимого бега времени.
Инга, не выдержала.
Голос Бездны, так долго бившийся в ее рассудке, внезапно смолк. Слезы текли по щекам, но она не ощущала, что плачет.
Она видела лишь изумрудное сияние, нежно обнимающее людей и дельфов, да невыразимо красивые, грациозные, стремительные силуэты эмирангов, приветствующие их – первых, кто, услышав шепот вечности, внял ему, не устрашившись бездонных глубин.
