8. ПОХИЩЕНИЕ ПРИНЦЕССЫ
Мне приходилось убивать и на Земле. С восемнадцати до двадцати, в тот странный возраст, когда государство дает в руки оружие, но еще не позволяет покупать водку, я служил в десантных частях. В огромной, до зубов вооруженной армии государства, которого уже не было…
Нас швыряли туда, где здание империи рушилось слишком уж быстро, рискуя придавить жителей верхних этажей. А иногда, очень редко, туда, где излишне резво принимались вешать «квартирантов» коренные обитатели маленьких суверенных трущоб.
Я до сих пор подозреваю, что в карабахских боях все мои выстрелы прошли мимо цели. Но с той страшной ночи в Бендерах, когда я впервые поймал в прицел бегущие с оружием наизготовку фигуры, странное нечеловеческое умение вошло в мою кровь.
Умение убивать… Умение забыть, что твои враги — такие же люди как ты, со своей правдой и своей верой, скованные железными оковами приказа или стальными цепями фанатизма. Умение представить своих врагов нелюдьми, выродками, инопланетными захватчиками — кем угодно, но не своими братьями по крови, живущими на той же Земле и под тем же небом.
Убитые мною гвардейцы не были землянами. И назвать их инопланетной нелюдью было проще простого. Но почему-то я не мог это сделать, и сердце безумно стучало в груди, когда я проходил мимо неподвижных тел.
Первый раз в жизни я убил не по приказу. Два человека умерли, потому что я посмел полюбить принцессу.
Неужели любовь всегда стоит смерти?
Я бежал вниз по широкой лестнице, по прозрачным шершавым ступеням, светящимся под моими ногами. На бирюзовых стенах висели картины, которые не было времени рассматривать. За прикрытыми дверями могли скрываться лифты, которых не было времени искать. «Вниз, вниз», — шелестел целеуказатель.
Вниз…
Лестница закончилась в круглом зале с прозрачным купольным потолком. Сквозь купол светило солнце, давно уже скрывшееся за горизонтом.
— Налево…
Высокая деревянная дверь была закрыта. Потемневшие от времени створки покрывала ажурная резьба.
— Вперед…
Я вытащил из ножен меч. Двумя ударами рассек створки. Толкнул дверь — она тяжело упала вперед. Узкий полутемный коридор. Борющиеся со мглой факелы на стенах — наверняка фальшивые, несмотря на сладкий запах смолистого дерева. И неподвижные фигуры в конце коридора.
— Вперед…
Я вытащил из чехла плоскостной диск. Крикнул:
— Разойдитесь! Я не хочу вас убивать!
Ответом мне была ослепительная вспышка затачиваемых мечей.
Метнув диск я снял с пояса еще два. Но они не понадобились. Гвардейцы Шоррэя не собирались изображать живые мишени в импровизированном тире. Хлопнули открывшиеся в стенах двери, и гвардейцы, подхватив убитого, исчезли. Я побежал по коридору. Он оканчивался еще одной дверью из темного резного дерева.
— Запасной выход из гостевого зала принцессы, — сообщил целеуказатель.
Почему-то я не стал рубить эту дверь. Коснувшись управляющих сенсоров я включил в комбинезоне режим мускульного усиления. И навалился на дверь плечом.
Толстое дерево треснуло, словно гнилая фанера. Покосившаяся створка распахнулась.
Переложив меч в левую руку, я вошел в разбитую дверь.
Гостевой зал принцессы оказался небольшим. Двадцать на тридцать метров, а то и меньше, невысокий потолок, стены в панелях из темного дерева. Самые обычные узкие окна, в которые не заглядывало фальшивое солнце. Длинные темно-багровые шторы. А в центре зала — странная светящаяся скульптура, напоминающая мгновенно застывший фонтан. Не то ледяные, не то хрустальные струи, мерцающие мягким оранжевым светом.
Я медленно обошел оригинальный светильник. Других дверей из зала видно не было. И целеуказатель молчал. Куда же теперь идти?
Прислонившись спиной к огромной мраморной чаше «фонтана» я растерянно огляделся. И замер, глядя на неподвижную фигурку у окна.
Она стояла совсем неподвижно, в темно-красном платье, сливающемся со шторами. Вот почему я не заметил ее раньше. Только бледные искорки бриллиантов поблескивали на платье, на тонких обнаженных руках, на распущенных, охваченных золотистой диадемой волосах.
Девочка выросла.
Принцесса стала взрослой.
Мы молча смотрели друг на друга. Казалось, принцесса ищет во мне знакомые черты — ее лицо было напряженным, вспоминающим. Потом оно расслабилось.
— Гвардейцы Шоррэя стали позволять себе слишком многое, — мягким, но властным голосом произнесла она. — Пошел вон.
Проклятый трофейный комбинезон…
Я стащил с головы тонкую ткань капюшона. Пригладил ладонью волосы. И сказал:
— В меня можно влюбиться, принцесса.
Она подошла ко мне ближе. Медленно, словно готовая отпрянуть в любую секунду. Тихо сказала:
— Я не ждала тебя сегодня…
— Вот и Шоррэй не ждал тоже…
— Я верила, что ты пробьешься.
— Ты позвала, принцесса. Я пришел.
Темно-синие глаза на овальном, покрытом мягким загаром лице. Каштановые волосы, укрывающие обнаженные плечи. Грустная улыбка, прячущаяся на губах. Я узнал тебя сразу, принцесса. А ты меня — нет. И вовсе не из-за черного вражеского комбинезона.
— У тебя есть план действий?
— Иначе я не добрался бы до дворца, принцесса.
— Сколько у нас времени?
Я позволил себе улыбнуться.
— Минус одна минута.
— Значит, будет минус две. Я должна собраться.
В узком облегающем платье, достающем до пола, далеко не убежишь. Я понимающе кивнул. А принцесса протянула руку:
— Нож.
Отстегнув с пояса кинжал, я осторожно, рукоятью вперед, подал его. Не повышая голоса принцесса произнесла:
— Дила, костюм для фехтования. Мгновенно.
Быстрым движением она вспорола бархатную ткань платья. Коротко сказала:
— Отвернись. Это платье слишком долго снимать.
Повернувшись к светящемуся фонтану я положил ладонь на рукоять пистолета. В любую секунду сюда могли ворваться… За моей спиной шуршала падающая на пол материя. Происходящее казалось бредом, сценой из спектакля абсурда.
Одна из деревянных панелей в стене бесшумно повернулась, открывая замаскированную дверь. На пороге появилась девушка лет двадцати в строгом синем костюме, несущая в руках большой оранжевый пакет. Увидев меня, девушка замерла. Потом ее взгляд переместился на принцессу за моей спиной — и она слабо вскрикнула.
— Не время для этикета, Дила, — тихо сказала принцесса. — Помоги мне одеться.
— Но…
— Это Лорд с планеты Земля, мой жених. Быстрее, Дила!
Отбросив колебания, девушка прошла мимо меня, на ходу доставая из пакета комбинезон — похожий на мой, но меньшего размера и оранжевый.
Минуту за моей спиной шла тихая возня. Потом принцесса крикнула:
— Лорд!
В ее голосе смешались ужас и отчаяние. Я повернулся, но все же недостаточно быстро.
Полуодетая принцесса торопливо застегивала комбинезон. Сквозь прорезь золотилось обнаженное тело. А из открывшихся в стене дверей выскакивали черные фигуры гвардейцев с плоскостными мечами в руках. В глазах рябило от затачивающих вспышек. Прежде чем я успел среагировать, один из гвардейцев взмахнул рукой, и в мое плечо вонзился нож.
Эрнадо не упоминал про плоскостные ножи. Но они существовали — один из них сейчас медленно вываливался из моей раны. Плечо словно сжали тисками — комбинезон затвердел, сковывая пораженное место.
Не было времени, чтобы подумать о боли, оценить серьезность раны. Я надавил на спуск пистолета и описал стволом короткую дугу.
Веер серебристых дисков накрыл атакующую цепь. Воздух наполнился хором дрожащих от боли голосов. Часть гвардейцев упала, но пятеро, перепрыгивая через раненных и убитых, бежала вперед.
Я снова выстрелил. Пистолет выплюнул плоскостной диск, и один из гвардейцев упал. Беззвучно — диск вошел ему в лицо, в доли секунды превратив в безобразное месиво мозг.
Но следующего выстрела не последовало. Обойма кончилась, пистолет превратился в бесполезный кусок металла. Перезаряжать его не было времени.
Правой рукой я выхватил из-за спины меч. Попытался достать второй — и не смог. Боль в раненном плече была несильной, но комбинезон все еще сковывал ее движения.
Следующие секунды превратились в калейдоскоп сменяющих друг друга ударов и обманных движений. Я отступал под слаженным напором четырех вооруженных профессионалов.
Наверное, лишь растерянность от гибели товарищей помешала им прикончить меня в первые же секунды боя. Простейшим приемом мне удалось обрубить меч особенно рьяно нападавшему гвардейцу и слегка задеть кисть другому. Но даже это не вывело их из строя полностью. Вскоре я уже прижимался спиной к стене, отчаянно парируя удары.
Помощь пришла неожиданно. Оттеснив меня от принцессы и Дилы, гвардейцы, похоже, забыли о их существовании. И зря.
Подхватив с пола меч одного из убитых, принцесса атаковала гвардейцев с тыла. Первый же удар оказался гибельным для раненного мной гвардейца. Каким-то уголком сознания я заметил, что принцесса ударила его нарочито незаточенным мечом, достаточно острым, чтобы рассечь комбинезон, но слишком толстым, чтобы рассеченные ткани могли срастись. Воспользовавшись секундным замешательством, я прикончил еще двоих, используя такой же, нарочито затупленный меч. Последнему, пытавшемуся скрыться в дверях, принцесса метнула в спину выпавший из моей раны кинжал. Заплетающимся шагом, с торчащей между лопаток рукоятью ножа, гвардеец выбежал, или, вернее, проковылял в дверь.
Дила сидела на корточках, зажимая лицо руками. Среди изуродованных, неподвижных тел слабо стонали двое или трое раненых. Мы с принцессой молча смотрели друг на друга. В ярко-оранжевом комбинезоне, с плоскостным мечом в руках, принцесса ничем не походила на недавнюю девушку в длинном бальном платье и плавными мягкими движениями. Впрочем, на девочку из ночного парка она походила еще меньше.
— Как ты смог их всех убить? — спросила, наконец, принцесса.
— Пистолет стреляет плоскостными дисками.
— Я не слышала о таком оружии.
— Это мое… изобретение.
— В тебя, действительно, стоило влюбиться, — на губах принцессы вдруг дрогнула знакомая улыбка. Словно не было вокруг мертвых врагов, словно не могли вот-вот появиться живые. — Как твоя рука?
В плече тлела жгучая, ноющая боль. Но мышцы двигались, я снова владел левой рукой.
— Не время думать о ней, принцесса.
— Ты прав. Куда мы должны выбираться?
— На взлетные полосы.
В синих глазах принцессы мелькнуло удивление.
— Поле продолжает действовать, мы не сможем взлететь.
— Я знаю.
— Хорошо, — принцесса пожала плечами. И произнесла, обращаясь уже явно не ко мне:
— Всем, кто предан Тару. Всем, кто… — она запнулась, но продолжила, — остался верен императору. Я ухожу из дворца с земным Лордом, моим законным женихом. Все, кто может помочь нам — помогите. Речевой коммуникатор — самоуничтожение. Три — семнадцать, А — Д.
Под самым потолком вспыхнула и рассыпалась часть деревянной панели.
— Слуги сделают все, что в их силах, — пояснила принцесса. — Но вызвать их снова я не смогу. Командный коммутатор был настроен на мой голос, нас могли выследить с пульта, пришлось его уничтожить. Идите за мной, Лорд.
Мы прошли мимо плачущей Дилы, и принцесса отрывисто сказала:
— Приказ относится и к тебе. Добей раненных и задержи тех, кто придет следом.
Обращаясь ко мне, и словно бы извиняясь, она добавила:
— Ей редко доводилось видеть смерть. Но все же Шоррэй пожалеет, что оставил живыми моих слуг.
У меня заныло в груди. Нельзя так посылать на смерть людей. Никому не дано такого права.
Даже принцессе.
Легким прикосновением к стене принцесса открыла еще одну скрытую дверь. Пояснила:
— Это самый короткий и безопасный путь. Можешь бежать?
Я кивнул. И мы побежали по коридору, ничем не отличающемуся от предыдущего, с такими же фальшивыми «факелами» на стенах. На ходу я перезарядил пистолет второй и последней обоймой. Следовало изготовить больше маленьких дисков, но кто мог знать, что они окажутся столь эффективными…
Принцесса бежала легко и свободно, словно ей вовсе не мешал плоскостной меч в руках. Повесить его на пояс без ножен было невозможно.
— Тебя шокировал мой приказ? — неожиданно спросила принцесса.
— Да, — коротко ответил я. Коридор плавно изгибался, появился заметный уклон вниз. Бежать стало легче.
— Сражаться за меня — их долг, — твердо сказала принцесса. — Не ты один готов рискнуть своей жизнью. Знаешь, у нас есть пословица…
— Знаю, — резко оборвал я. — Принцесса стоит смерти.
— Ты согласен с этим?
— Нет, — неожиданно даже для самого себя ответил я. — Конечно же, нет.
Мы не сговариваясь остановились. Принцесса тихо спросила:
— Так почему же ты здесь, Лорд? Почему ты пришел?
— Потому что любовь стоит смерти, — переводя дыхание, ответил я. — Потому что я люблю тебя.
Взяв девушку за плечи, я привлек ее к себе. Посмотрел в глаза. Сказал, чувствуя, что говорю лишнее, но остановиться уже не могу:
— А может быть, я люблю не тебя. Ту девчонку, которая спросила, можно ли в меня влюбиться. Которая еще не умела приказывать своей ровеснице добить раненых. Которая назвала меня сильным и смелым — и заставила стать таким. Вот эту девчонку, которая еще живет в тебе, я и спасаю. Ради нее могу умереть…
Я поцеловал ее в плотно сжатые губы. Одним касанием — так целуют спящих. И на мгновение ее лицо дрогнуло, расслабилось, превращаясь в лицо испуганной девочки из ночного парка. Лишь на мгновение…
— Нам надо спешить, принцесса, — задыхаясь от рвущихся из горла слов, сказал я. — Надо спешить.
И мы побежали дальше — не говоря ни слова, словно забыв произошедшее. Она по-прежнему была девушкой моей мечты — принцесса из чужого, далекого мира. И никто не был виноват, что моя мечта не совпала с реальностью.
Коридор заканчивался широкой металлической дверью. На ее стыке с косяком виднелись грубые следы сварки. Там, где раньше был замок, осталось черное выжженное пятно.
— Руби, — приказала принцесса.
Я поднял плоскостной меч и четырьмя ударами взломал дверь.
