Глава 27
На пороге
Кийск взглянул на часы. Бой у стен казармы продолжался уже около сорока минут. Если его расчеты верны, то к этому времени внутри казармы должен остаться минимум засевших в ней двойников. Не ожидая нападения из-под земли, они наверняка бросили все свои силы на отражение атаки, которую имитировал Голомазов.
Кийск окинул взглядом легионеров.
– Готовы? – спросил он у Сервия Плавта.
Центурион только усмехнулся в ответ.
– Открывай, – обратился Кийск к Золотку, указав на потолок.
Человек-ящер прошел к центру квадратной камеры, в которой они находились, и, ударив пяткой, пробил похожий на кору молодого деревца тонкий лист, покрывающий пол. Опустившись на колени, он руками вырыл в песке небольшую ямку. Выпрямившись, он отстегнул клапан кармана на ремне и двумя тонкими пальцами осторожно извлек из него семя какого-то растения размером с лесной орех. Положив семя в ямку, Золотко плеснул сверху немного жидкости из фляги, висевшей у него на поясе. Сделав это, он быстро забросал ямку песком и, поднявшись на ноги, отошел в сторону.
Не прошло и полминуты, как из песка проклюнулся крошечный зеленый росток, который тут же потянулся вверх, на глазах набирая силу и рост. В стороны от гибкого ствола вытягивались тонкие ветви, которые Золотко быстро обрезал инструментом, похожим на садовый секатор.
– Поразительно, – вновь услышал Кийск у себя за спиной восторженный шепот Леру.
Кийск и сам, как завороженный, наблюдал за стремительным ростом чудо-растения. Прежде нечто подобное он видел только в учебных видеофильмах, где растение снималось на пленку со скоростью одного кадра в час. Сейчас же все происходило в режиме реального времени. Леру, возможно, мог дать объяснение такому стремительному росту. И все же, глядя на тянущийся к потолку ствол, который всего минуту назад был крошечным ростком, трудно было избавиться от впечатления сверхъестественности происходящего.
Ткнувшись вершиной в потолок, растение на мгновение замерло. Затем гибкий ствол его упруго изогнулся в нескольких местах.
Кийск мог представить себе, какая требуется сила, чтобы проломить сантиметровый металлопластиковый лист, лежащий в основании станционного корпуса. Поэтому, когда ствол растения начал медленно распрямляться, а то место в потолке, в которое оно упиралось, стало так же медленно прогибаться, ученый невольно приоткрыл рот от изумления.
Металлопластиковый лист прогнулся сантиметров на двадцать, затем послышался надсадный скрежет раздираемого материала, и в нем появилась первая трещина.
Ствол растения вновь изогнулся, после чего напрягся и одним мощным толчком проломил пол казарменного корпуса.
Золотко тут же воткнул шип в основание ствола, и растение упало вниз, оставив наверху рваное отверстие, в которое без труда мог пролезть человек. Глядя на него, можно было подумать, что здесь не обошлось без мощного взрывного устройства, заложенного под полом казармы.
– Пошли! – скомандовал Кийск.
Легионер Грахт тут же занял место под дырой в потолке. Кийск поставил ногу на сцепленные вместе ладони легионера, и Грахт легко, словно ребенка, подкинул его вверх.
Оперевшись руками о вывернутые края отверстия, Кийск выпрыгнул из подземелья.
В помещении царил полумрак, казавшийся еще более темным из-за тусклых красноватых отсветов, проникающих сквозь круглые окна. Четверо человек в форме десантников бежали к дыре в полу, возле которой стоял Кийск. Они двигались размеренно и ровно, не издавая ни звука, словно призраки, явившиеся в мир людей из мрака небытия.
Отпрыгнув в сторону от отверстия в полу, в котором уже появилась голова в кожаном шлеме, Кийск опустился на одно колено и, выдернув из-за пояса узкий нож с металлической рукояткой, почти без замаха метнул его в ближайшую фигуру десантника.
Нож вошел двойнику в горло. Словно споткнувшись обо что-то на бегу, двойник ничком упал на пол.
Второй нож, брошенный Кийском, не достиг цели. Угодив в бронежилет двойника, нож, звякнув, упал на пол.
Кийск выдернул из кобуры пистолет, привычным движением пальца перевел предохранитель и прицелился в двойника. Он не спешил нажимать на курок, надеясь, что с оставшимися двойниками также удастся покончить без шума.
Легионер, видевший, как нож Кийска отскочил от груди противника, не стал повторять его ошибку. В два прыжка оказавшись возле двойника, он ударил его мечом по плечу. Двойник завопил от боли. Его, словно пьяного, повело в сторону. Отрубленная рука все еще висела на трассере, цепляясь онемевшими мертвыми пальцами за рукоятку.
Издав боевой клич, римлянин ринулся на другого двойника.
На помощь ему уже спешили другие легионеры. Но римлянин так и не успел опустить занесенный над головой врага меч. Очередь из трассера, который успел развернуть в его сторону двойник, пробив бронзовый панцирь, разорвала легионеру грудь.
Таиться далее не имело смысла, и Кийск двумя выстрелами уложил двойника, убившего легионера.
Легионеры Сервия Плавта тем временем расправились с четвертым двойником, успевшим только выпустить короткую очередь в потолок, и прикончили раненого.
– И это все? – с усмешкой спросил у Кийска центурион.
– Хорошо, если так, – ответил ему Кийск.
Центурион глянул по сторонам. Они находились в просторном помещении, в котором имелось два выхода.
– Ну? – коротко спросил Кийск, взглядом отыскав Дугина.
– Это то самое место, – Дугин посмотрел на сваленный возле стен хлам. – Да, точно, то самое! – Он указал рукой в дальний конец помещения: – Вход в Лабиринт там!
– Нужно взять под охрану двери, – сказал Плавт.
– Действуй, – кивнул Кийск. – Убивайте каждого, кто попытается войти. Даже если это буду я.
Пока легионеры занимали места у дверей, Кийск, Дугин и Леру добежали до участка пола, прикрытого широким металлопластиковым листом.
– Вот он! – дрожа от возбуждения, ткнул пальцем в пол Дугин. – Здесь! Точно!.. Точно, здесь!..
– Заткнись! – прикрикнул на него Кийск.
Клацнув челюстями, Дугин умолк.
Наклонившись, Кийск попытался оттащить в сторону металлопластиковый лист, закрывавший вход в Лабиринт. Ему не удалось даже сдвинуть его с места.
– Они заварили вход, – присев на корточки, Леру указал на неровный шов сварки.
Беззвучно выругавшись, Кийск сорвал с пояса плазменный резак. Нажав большим пальцем кнопку выключателя, он до предела вдавил клавишу мощности на рукоятке резака. Из конического наконечника выскользнуло тонкое, как спица, голубоватое плазменное жало. Сосредоточенно прикусив губу, Кийск принялся за дело.
Металлопластиковый лист был приварен к полу в четырех местах. Кийск успел срезать только одно место сварки, когда частая стрельба из трассеров возвестила о том, что явились двойники.
– Как там у Плавта? – спросил, не поднимая головы, Кийск.
– Пока справляется, – ответил Леру.
Легионеры, которые еще на станции ознакомились с возможностями огнестрельного оружия, грамотно организовали оборону. Римляне заняли места по краям от дверей, позволив двойникам беспрепятственно простреливать пустые проходы. Но едва только первые из двойников появились в дверных проемах, как тела их тут же были пронзены мечами.
Двойники не ведали сомнений и страха. Если до настоящего момента в душе у Кийска еще и оставались какие-то сомнения по поводу того, нет ли среди существ, занявших казарменный корпус, настоящих людей, то теперь все эти сомнения были рассеяны. Только двойники могли так тупо и бессмысленно двигаться навстречу собственной смерти. Их странное, противоречащее всякому здравому смыслу поведение, похоже, приводило в недоумение даже римских легионеров, казалось бы, привыкших к жестоким и кровопролитным рукопашным битвам.
То, что происходило в дверях, расположенных в двух противоположных концах зала, было похоже не на сражение, а на бойню, в которой подчиненным Сервия Плавта досталась роль мясников. Умело работая мечами, римляне одного за другим укладывали двойников, пытающихся ворваться в зал. Шлемы и панцири легионеров блестели от крови, а лица и руки сделались рябыми от кровавых брызг.
Составив группу прикрытия из легионеров Сервия Плавта, Кийск оказался прав вдвойне. Мало того, что, методично работая мечами, римляне планомерно уничтожали двойников, сами при этом не неся потерь, что было бы просто невозможно, если бы двойникам противостояли вооруженные трассерами десантники, они еще и не приходили в ужас от содеянного. Вряд ли психика современного человека была в состоянии выдержать даже зрелище подобной кровавой мясорубки.
– Есть! – Кийск каблуком отбил бесформенный кусок металлопластика с места сварки и перешел к третьему крепежу.
Он уже почти срезал его, когда неожиданно в зале воцарилась тишина.
Кийск невольно вскинул голову.
– В чем дело, Плавт?
– Все! – радостно крикнул в ответ ему центурион. – Мы их всех прикончили!
Сервий Плавт торжествующе взмахнул над головой окровавленным мечом.
За окном полыхнула ослепительно яркая, почти бесцветная вспышка. Закрывающее оконный проем бронестекло вспучилось и покрылось пузырями, словно медленно плавящийся на огне пластик.
– Ложись! – закричал Кийск.
Ударив под колено стоявшего рядом с ним философа, Кийск повалил его на пол и сам упал рядом, прикрыв голову руками.
С хлопком, ударившим по барабанным перепонкам, бронестекло лопнуло, разбросав по всему залу расплавленные осколки.
Приподнявшись на руках, Кийск тряхнул головой и посмотрел по сторонам.
Первый выстрел из лазерной пушки, мощность которого в значительной степени была поглощена бронестеклом, как будто не причинил большого ущерба. Легионеры медленно поднимались с пола, удивленно глядя по сторонам, – они не понимали, что произошло, что за чудовищная сила вдруг ворвалась в зал. Невозможно было понять, был ли кто из них ранен, – все они с ног до головы были покрыты кровью убитых двойников. Во всяком случае, все поднялись на ноги, а значит, серьезно никто не пострадал. Но если уж двойники подогнали к окнам тяжелый танк с лазерной пушкой и принялись палить из нее, целясь внутрь здания, то этот выстрел был не последним.
– Плавт, уводи людей! – махнул центуриону рукой Кийск.
– А ты как? – посмотрел на Кийска Плавт.
– Порядок! – еще раз уверенно махнул рукой Кийск. – Уходите! С остальными мы управимся сами!
Не дожидаясь ответа, Кийск упал на колени, снова включил резак и, стиснув зубы, принялся срезать неровные рубцы металлопластика на месте сварки.
Сервий Плавт провел мечом на уровне груди, давая своим людям приказ к отступлению. Легионеры с обоих концов зала побежали к дыре в полу с уродливо вывернутыми наружу краями, где их ждал Золотко со своей лианой, способной за пару минут унести всех на безопасное расстояние от казармы, которая в любую минуту могла превратиться в тигель с расплавленным металлом.
Кийск сбил каблуком третью нашлепку застывшего расплава на месте крепления металлопластикового листа к полу и, не выключая плазменный резак, перешел к последней.
Леру наблюдал за его работой, мысленно отсчитывая секунды. При этом он думал о том, почему только Кийску пришла в голову мысль на всякий случай прихватить с собой плазменный резак? Если бы у них было два резака, то и работа шла бы вдвое быстрее. И к настоящему моменту вход в Лабиринт был бы уже открыт.
Сидевший на корточках Дугин наблюдал за тем, как легионеры один за другим прыгают в подземный ход. Лицо его было мертвенно-бледным, щеки нервно подергивались. Он старался, но никак не мог унять тремор сложенных на коленях рук.
– К черту все, – произнес он едва слышно.
Рывком поднявшись на ноги, он нервно сглотнул слюну и быстро побежал к дыре в полу.
– Дугин! – вскинув голову, закричал вслед ему Кийск. – Назад!
Дугин даже не обернулся на крик, потому что не слышал его. Он бежал, пригибаясь, видя перед собой только развороченный участок пола с дырой посередине. Сейчас для него это было единственное место в целом мире, в котором он хотел оказаться.
– Назад, Дугин! – еще раз прокричал вслед ему Кийск.
Дугин успел пробежать чуть больше половины расстояния до входа в подземное убежище, когда в зал ворвался огненный смерч. На фоне ослепительно яркой вспышки, заполнившей собой все свободное пространство зала, Дугин на мгновение застыл черным силуэтом со вскинутыми вверх руками, которыми он, казалось, хотел прикрыться от урагана смерти.
Что произошло после, ни Кийск, ни Леру не видели. Оба упали на пол, плотно закрыв глаза и прикрывая головы руками.
Волна убийственного жара прокатилась по залу. Кийску показалось, что он слышит, как трещат горящие волосы у него на затылке. Чтобы жар не сжег слизистые оболочки дыхательных путей, Кийск задержал дыхание.
Он удерживал дыхание до тех пор, пока переполненные углекислотой легкие не начало колоть, словно иголками.
Перевернувшись на спину, Кийск открыл глаза и резко выдохнул. Посмотрев в сторону, он увидел лежавшего рядом с ним на полу Леру. Куртка на спине философа сделалась бурой и слегка дымилась.
Ожидая самого худшего, Кийск тронул философа за плечо.
Леру поднял голову, опаленные волосы на которой стояли дыбом, и посмотрел на Кийска шальным взглядом.
– Где мы? – с хрипом выдохнул он.
– Все еще на этом свете, – заверил его Кийск.
Встав на четвереньки, он отыскал взглядом плазменный резак.
Схватив резак за рукоятку, Кийск вскрикнул от боли и снова выронил его – корпус резака раскалился так, что обжигал кожу.
Сорвав с себя куртку, Кийск оторвал от нее полу и обернул материей рукоятку плазменного резака. Затаив дыхание, он надавил большим пальцем на кнопку выключателя. Плазменный резак работал, и Кийск, не теряя ни секунды, вновь принялся за дело.
– Они снова здесь! – крикнул у него за спиной Леру.
Кийск даже не стал уточнять, о ком идет речь.
– Стреляйте, Нестор, стреляйте, – процедил он сквозь зубы, не отрывая взгляда от темной полосы, медленно ползущей по краю металлопластикового листа в том месте, где его касался плазменный луч.
Достав из кобуры пистолет, Леру перевел планку предохранителя, как его учил Кийск, и, зажав рукоятку обеими руками, начал стрелять в сторону дверей, в которых вновь появилась группа двойников, одетых в новенькую, с иголочки полевую форму десантников.
Должно быть, двойники не ожидали, что после залпа лазерной пушки в зале остался хоть кто-то живой, – только этим можно было объяснить то, что они не сразу открыли ответный огонь.
Когда же раздалась первая ответная очередь из трассера, Леру упал на пол рядом с Кийском.
Понимая, что времени закончить работу уже нет, Кийск отбросил резак в сторону. Ухватившись обеими руками за край металлопластикового листа, он уперся ногами в пол и потянул лист на себя. Усилием, на которое в обычных условиях не был способен ни один человек, ему удалось сдвинуть металлопластиковый лист, закрывавший вход в Лабиринт, сантиметров на тридцать. С левого края открылась узкая темная щель. Заорав во все горло, Кийск снова рванул лист на себя, расширяя щель до размеров, позволяющих пролезть в нее.
– Вниз, Нестор! – крикнул Кийск.
Все еще сидя на полу, он выхватил пистолет и, почти не целясь, расстрелял двух двойников, первыми оказавшихся в поле зрения.
Леру с трудом протиснулся между краем ведущего в Лабиринт колодца и сдвинутым в сторону металлопластиковым листом.
Когда голова философа скрылась в дыре, Кийск поднялся на колени и выпустил все остававшиеся в обойме пули по приближающимся двойникам.
Отбросив в сторону бесполезный пистолет, он упал на грудь, уперевшись руками в край металлопластикового листа. Подтянув ноги, он сунул их в колодец, пытаясь нащупать ступеньку.
Тяжелый удар в плечо едва не опрокинул его на спину. Секунду спустя Кийск почувствовал жуткую боль, которая, казалось, выворачивала плечевую кость из сустава.
Выкрикнув что-то нечленораздельное, Кийск прыгнул в колодец. На лету он успел ухватиться здоровой рукой за одну из перекладин ведущей вниз лестницы и повис на ней. От боли перед глазами плыли огненные круги.
Качнувшись, Кийск зацепился ногами за перекладину лестницы. Теперь оставалось только собраться с силами и спуститься вниз.
