Глава 24. День 283-й
(Последний день)
С того самого момента, как над горизонтом так и оставшейся безымянной планеты поднялось Второе Солнце, у Александра стало что-то сжиматься внутри, а временами начинала бить дрожь. Ощущение как при простуде, в самом начале, когда еще сам толком понять не можешь, заболел или нет, но уже чувствуешь что-то неладное. Противно и муторно.
Колонисты толклись возле площадки, на которую должен был опуститься посадочный модуль. Переглядывались, обменивались порой короткими односложными, ничего не значащими замечаниями. И ждали. Еще никогда не ждали они с таким нетерпением появления тюремщиков.
О плане бегства был осведомлен каждый – без этого трудно было рассчитывать на успех. Из всей группы лишь четверо высказали сомнения в целесообразности задуманного. Остальные готовы были идти до конца. С обреченной уверенностью в том, что другого пути у них нет и, скорее всего, уже никогда не будет. За каждым из сомневающихся должны были присматривать трое добровольцев. На тот случай, ежели доброхоты попытаются предупредить тюремщиков о мятеже. В случае необходимости предателей следовало нейтрализовать. Каким образом, объяснил добровольцам Кефчиян. Александр предпочел ничего об этом не знать. У него и своих забот хватало.
Сержант должен был выронить стоппер. А что делать, если этого не произойдет?.. Вот не случится, и все тут!.. Нет же, грех, растоптанный ногами, он непременно его уронит! Иначе…
У Александра никак не выходило продолжить начатую фразу. Так, чтобы без лишней самонадеянности и пафоса. И при этом не слишком мрачно.
Не меньше проблем, чем с сомневающимися, было и с энтузиастами. Восторг Дика-4, узнавшего, что готовится захват посадочного модуля, а затем и корабля, не знал границ. Он повсюду следовал за Чики и постоянно надоедал, требуя, чтобы ему, именно ему, Дику-4, а не кому-то другому, поручили самое опасное задание. Если потребуется, он готов был броситься грудью на стволы трассеров, чтобы прикрыть от пуль товарищей. И, как ни странно, это была вовсе не пустая бравада. Дик-4 на самом деле чувствовал то, что говорил.
– Как думаешь, кем он был в прошлой жизни? – улучив редкую минутку, когда Дика-4 не оказалось рядом, спросил у Александра Чики.
– Мне бы интереснее было узнать, как он умер. Этот человек так рвется под пули, что можно подумать, он всю свою жизнь только об этом и мечтал.
Ближе к полудню второго солнца Александр, непонятно с чего вдруг, решил, что корабль сегодня не прилетит. И это несмотря на то, что прежде тюремщики строго придерживались графика. Постепенно мысль эта переросла в твердую уверенность. Он уже собрался поделиться своими сомнениями с Чики и начал искать его взглядом, когда кто-то из колонистов вознес к небу руку и крикнул:
– Вот он!
Крошечная черная точка, похожая на гнилую горошину, неспособную дать начало новой жизни, падала сверху на землю.
– По местам! – крикнул Чики.
Колонисты суетливо забегали.
– Ох, зря мы это, – сокрушенно покачал головой Александр.
– Что именно? – спросил оказавшийся рядом Гейс.
– Зря заранее каждому свое место определили. Смотри, они ж стоят, как истуканы. Сразу видно, что дело неладно!
– Да все в порядке. Никто внимания не обратит.
– Хуже будет, если начнется бестолковая суета.
Александр посмотрел на лепившуюся к стене кирпичную пристройку, в которой укрылся Ут-Ташан. От нее до места посадки модуля было чуть больше ста метров. Уурсин уверял, что с такого расстояния попадет стрелой в ноготь большого пальца. И он действительно мог это сделать. Александр это видел. Но в условиях, когда стрелку никто не мешал и мишень была неподвижной.
Черное пятно в небе становилось все больше. Вскоре уже стало возможно различить неровные, грубые, будто топором вырубленные очертания посадочного модуля. Приплюснутый, словно раздавленный, нос, срезанный, точно обрубленный, хвост. Уродливый символ нечеловеческой злобы.
– Надеюсь, я вижу это в последний раз, – услышал Александр у себя за спиной.
– А я бы предпочел, чтобы он потерял управление, грохнулся на землю и расшибся в лепешку.
– И как мы тогда улетим?
– Ну, ради того, чтобы увидеть такое, я готов остаться здесь навсегда.
– Шутишь?
– Вовсе нет.
Низкий рокочущий гул ударился о землю, рассыпался и затерялся среди камней. Модуль выбросил посадочные опоры.
Александром вдруг овладело странное оцепенение. Время как будто страшно замедлилось, почти остановилось. Воздух втекал в горло, как густой, вязкий сироп. Звуки растягивались, голоса становились неузнаваемыми. Александр отчетливо видел, как по округлому камню, которого коснулась посадочная опора модуля, поползла изломанная трещина. Поначалу тонкая, нитевидная, она постепенно расширялась. Невыносимый хруст резанул по барабанным перепонкам. Из трещины на боку камня вырвалось сразу несколько фонтанчиков мелкодисперсной пыли, и камень превратился в россыпь острых осколков, тотчас же придавленных плоской стопой летательного аппарата.
Прикосновение чужой руки к локтю – будто ожог. Александр медленно, невообразимо медленно, словно преодолевая чудовищное сопротивление, повернул голову. Чуть позади него стоял Виктор Гейс.
– Что с тобой?
В глазах у живого мертвеца тревога.
Александр попытался вспомнить порядковый номер Гейса. Оказалось, он напрочь забыл его. Надо же… Александр перевел взгляд на бирку, пришитую к карману серой куртки. Дик-27. Так называли Виктора, когда ни у кого из них еще не было имен.
Хоп!
Будто мыльный пузырь лопнул.
Мир перевернулся, взорвался красками и звуками.
Из открывшегося люка посадочного модуля вывалился ребристый язык трапа.
– Все в порядке. – Александр быстро улыбнулся и незаметно посмотрел назад.
На приземистую каменную пристройку, в которой прятался Ут-Ташан.
О чем сейчас думал уурсин?
А что за мысли бродили в голове у него самого?
Задавшись этим вопросом, Александр удивленно улыбнулся – он вообще ни о чем не думал в данный момент. Ни единая мысль не блуждала у него в голове. И он больше не испытывал сомнений. Никаких. Он знал, был уверен в том, что произойдет то, что должно случиться. От него больше ничего не зависит.
Двое вооруженных трассерами солдат, как и полагается, заняли места по краям от трапа.
Все происходило как всегда.
Как и должно быть.
К вооруженному охраннику, что стоял слева, ближе к группе колонистов, незаметно – один скрытый шажок за другим, – начал подбираться Кефчиян. Молодец, Жан, все правильно.
Не спеша, уверенно и плотно ставя ногу на каждую ступень, по трапу спустился сержант. Прищурившись, а может быть, и поморщившись заодно, он кинул взгляд на колонистов. Безразличный, такой же блекло-серый, как и робы живых мертвецов, взгляд. Палец левой руки заткнут за поясной ремень. На указательном пальце правой руки – кольцо с подвешенным к нему на короткой цепочке – будто это безделица какая, дешевый брелок, – стоппером.
Вот оно!
Сержант крутанул кольцо на пальце. Брелок-стоппер сделал короткий оборот и уверенно лег в широкую ладонь. Р-раз! Ладонь сомкнулась.
Сержант сделал четыре шага в сторону зеленого барака. И еще раз крутанул стоппер на пальце.
По трапу быстро сбежал врач. Как обычно, в голубой медицинской форме. В руке небольшой серебристый чемоданчик с иммунной сывороткой. Он старался не смотреть на колонистов. Торопливо догнав сержанта, врач занял место у него за спиной.
– Может, я сразу в барак пойду? – спросил он негромко.
– Всему свое время, док, – недовольно скривил губы сержант. – Торопиться некуда.
И снова крутанул на пальце стоппер.
Док продолжал делать вид, будто не знает, во что ввязался. Сержант это прекрасно понимал. И не спешил прийти к нему на помощь. Он хотел, чтобы сначала док отработал каждый грошик из тех денег, что ему платили за работу, которую он сам – сам! – взялся выполнять. По его понятиям, это называлось справедливостью. Что думал по этому поводу сам док, сержанта не волновало. Говоря совсем уж просто, на дока ему было плевать.
Стоппер описал круг на пальце сержанта.
Александр провел горячим языком по сухим губам и бросил взгляд в сторону Чики. Тот поначалу не стал рисоваться на первом плане. Но, как только все действующие лица заняли свои места, Дик начал пробираться вперед. В отличие от Кефчияна, он не пытался оставаться незамеченным. Наоборот, Дик цеплял плечами тех, кто оказывался рядом, грубо отталкивал в сторону тех, кто стоял на пути, по-хозяйски цыкал на тех, кто, подыгрывая ему, выражал недовольство. Не переигрывая и не впадая в позерство, – со стороны все смотрелось очень естественно, – Чики делал все от него зависящее для того, чтобы сержант обратил на него внимание.
Старания его не остались незамеченными. Когда Чики оказался впереди всех, сержант указал на него пальцем, на котором висел стоппер.
– Стой!
– Да, господин сержант!
Дик сделал еще один шаг вперед и замер, вытянувшись во фрунт. Колени сведены, ладони плотно прижаты к бедрам, подбородок вскинут. Александру было жаль, что он не мог видеть взгляд Чики. Но сержант смотрел Дику прямо в лицо, и, похоже, ему нравилось то, что он видел.
– Разрешите обратиться, господин сержант?
Сержант поджал губы и крутанул стоппер на пальце. Выдержав полагающуюся паузу, он коротко бросил:
– Давай.
Чики сделал шаг вперед. Со стороны это выглядело так, будто всего лишь в одном произнесенном сержантом слове он услышал благосклонное одобрение и, пользуясь этим, хотел дистанцироваться от остальных колонистов, чтобы тем самым подчеркнуть свою иллюзорную близость к начальству.
– У нас проблема, господин сержант! – еще шаг вперед. – Серьезная проблема!
Сержант крутанул стоппер на пальце, поймал в кулак и посмотрел на него. Сейчас ему следовало бы приказать Дику: «Стой!» – но вместо этого он спросил:
– Что за проблема?
Он наслаждался властью. Неоспоримой по сути своей и близкой к божественной по природе. Одним движением пальца он мог покарать этот сброд, заставить его корчиться от боли. И, чтобы никто не забыл об этом, сержант поднял руку и покачал стоппер на пальце.
На это и был сделан расчет. Идею подсказал Дик-23. Кем он был в прошлой жизни? Может быть, психологом. А может, специалистом по стадному поведению животных.
– Серьезная проблема, – повторил Чики.
И сделал еще один короткий шажок вперед.
На этот раз сержант рявкнул:
– На месте!
Поймал стоппер в кулак и положил палец на кнопку.
Но теперь его и Дика разделяли всего три метра. Чики мог в один прыжок достать сержанта, быстрее, чем тот успел бы выхватить пистолет. Но у него в руке был стоппер, действующий гораздо эффективнее. И, кто его знает, может быть, сержант даже хотел, чтобы Дик совершил какой-нибудь необдуманный поступок. Тогда он смог бы преподнести урок всем остальным. И в очередной раз насладиться собственной властью.
Грех мне в душу, подумал, глядя на сержанта, Александр, а ведь это действительно так. Он получает странное, извращенное удовольствие от власти над этими людьми… Люди?.. Кем они для него были?.. Быдло. Сброд. Живые мертвецы… Это ж как должна быть искорежена у человека душа, если даже такая грязная и непотребная иллюзия власти дает ему возможность почувствовать собственную значимость?.. А что случится, если такой вот сержант получит реальную власть над живыми людьми?.. Скажете, не может такого быть? Еще как может! И бывало уже не раз.
– У нас проблема, господин сержант.
– Это я уже слышал.
– Серьезная проблема.
– Конкретно.
Сержант расслабился. И стоппер вновь закрутился на его пальце.
– Умерли трое человек.
– Что?
– Умерли трое…
– Причина?
– По всей видимости, какое-то инфекционное заболевание. У всех троих были одни и те же симптомы: головная боль, рвота, судороги. Есть еще двое больных. Нам необходимо лекарство. Еще лучше – врач. Иначе мы все тут окочуримся.
Сержант крутанул на пальце стоппер и покосился на врача.
– Этого не может быть, – затряс головой док. – Иммунная сыворотка, что мы им вводим…
– Тогда в чем дело? – перебил, не дослушав, сержант.
– Больные ели что-нибудь, помимо пищевой смеси, что мы вам оставили?
– Не могу знать, господин сержант! – Чики демонстративно игнорировал врача.
– Ну, так выясни!
– Как? – недоуменно развел руками Дик. – Они же померли.
– Нужно провести вскрытие, – сказал врач.
– Где тела?
– Там, – Дик махнул рукой в сторону стены. – Мы их камнями привалили, чтобы зверье не сожрало. А то, случается, из саванны набегают стаи тварей, похожих на лис, только помельче и с голыми хвостами. Тащат все, что плохо лежит…
Чики нес полную околесицу. Ему не оставалось ничего другого – он должен был оказаться рядом в тот момент, когда сержант выронит стоппер. Судя по тому, как напряженно морщился сержант, он уже понимал – происходит что-то неладное. Возможно, ему морочат голову. Но пока он не вник в смысл происходящего, а потому и не предпринимал ничего. Как любой другой служака, не представлявший собой ничего, кроме символа власти, которая облекла его определенными полномочиями, больше всего он боялся попасть впросак. Зато он знал, как дать адекватный ответ на непонятный ему вопрос, поэтому его большой палец все чаще поглаживал такую приятную на ощупь, выпуклую и чуть шероховатую кнопку стоппера.
– Чего ждете? Начинайте разгрузку! – Сержант сделал недовольный знак рукой замершим у трапа солдатам.
Солдаты переглянулись. Тот, что стоял слева от трапа, прижал пальцем мочку уха, в которую был имплантирован переговорник. Не прошло и минуты, как из разверстого чрева посадочного модуля посыпались синие пластиковые ящики.
– Док, когда займешься вскрытием?
– Если это действительно эпидемия, нам следует соблюдать особые меры предосторожности…
– Какая еще, грех тебя в душу, эпидемия, – сержант недовольно поморщился. – Ты же сам сказал, иммунную систему этих уродов ничем не прошибешь.
– Да, но отчего-то же они умерли.
– И что ты предлагаешь?
– Убраться отсюда поскорее и вызвать специалистов.
– Док, – с тоской посмотрел на врача сержант. – Кто станет присылать сюда специалистов?
– А что тогда вы от меня хотите? – Док обеими руками ухватился за ручку серебристого чемоданчика. Как будто в этом было спасение. – Я не стану проводить вскрытие тел колонистов, умерших от неизвестной болезни.
Сержант в задумчивости посмотрел на Чики и крутанул стоппер на пальце. Дик улыбнулся в ответ, глупо и бессмысленно, как в меру умственно отсталый. А про себя подумал, когда же, грех тебе в душу, ты наконец уронишь стоппер? Он чувствовал, что струна, натянутая у него внутри, готова лопнуть в любой момент. И что тогда произойдет?.. Дик помнил, как взорвался его мозг, когда в самый первый день их пребывания на этой планете – первый день после смерти, – сержант надавил кнопку стоппера. При одном лишь воспоминании об этом он ощущал холодную дрожь внутри и онемение кончиков пальцев. И все равно Чики знал, что не сможет сделать шаг назад. И если не сбудется предсказание Александра, он бросится на сержанта в пустой и бессмысленной надежде вырвать у него из руки стоппер прежде, чем вояка нажмет кнопку и мозг превратится в расплавленный воск.
– Ты обязан извлечь имплантаты.
– Я не стану этого делать! – Док плотнее прижал к себе чемоданчик. – Поймите, я боюсь не только за себя. Что, если мы занесем инфекцию на корабль?
– Да, это будет грешно, – неожиданно для себя самого поддержал врача Чики. – Очень грешно.
– Ну, и что ты предлагаешь?
– Пускай они сами хоронят своих мертвецов, – с вызовом док кивнул в сторону глупо улыбающегося Чики. – А мы отправим в штаб проекта отчет о случившемся. Пусть там и решают, как поступить в такой ситуации.
– Они прикажут нам извлечь имплантаты из тел.
– Мне они не могут приказывать! В моем контракте строго оговорен круг моих обязанностей! И я не собираюсь за него выходить!
– Напрасно ты так думаешь, – криво усмехнулся сержант.
– Что? – не понял док.
– Ладно, – безразлично махнул рукой сержант. – Если уж ты не хочешь заниматься покойниками, так мне до этого и вовсе дела нет. Так! – Это он уже к колонистам обращался. – Чего ждем? Думаете, что ли, я за вас ящики со жратвой таскать стану?
Группа в серых робах колыхнулась и начала смещаться в сторону трапа.
– А как же помершие? – спросил Чики.
Лицо у сержанта побагровело. Почему, ну, почему все сегодня пытались ему противоречить? Все! Абсолютно все! И даже этот кретин в серой робе!
– Заткнись! Понял? Заткнись и делай что сказано!
Сержант ткнул в Чики пальцем, на котором висел стоппер. И, между прочим, вовсе не собирался падать.
Дик оскалил стиснутые зубы, и сержант понял, что пора жать на кнопку стоппера. Но, прежде чем он успел это сделать, стрела пронзила его ладонь.
– А, грех первородный!..
Другой рукой сержант схватил за запястье ту, из которой торчала стрела.
Дик метнулся вперед и в прыжке поймал соскользнувший с пальца сержанта стоппер.
– Зар-раза!
Сержант с оттяжкой ударил Дика носком ботинка по ребрам. Но Чики даже боли не почувствовал. Он был мертвец, и ему было все равно. Он поймал стопу сержанта руками и резко вывернул ее. Военный упал на землю, больно ударившись коленом о камень. Рука, пронзенная стрелой, торчала в сторону, будто сломанная в локте. Дик тут же оказался сверху и согнутым суставом среднего пальца ударил сержанта в висок. Сержант ткнулся лбом в камни. Тело его обмякло. Дик выхватил пистолет из кобуры на поясе сержанта, одним движением пальца перебросил предохранитель и направил ствол на врача. Док стоял, обеими руками прижимая серебристый чемоданчик к груди.
– Стой на месте, и я не стану стрелять.
Док судорожно дернул головой, что, по всей видимости, должно было означать покорность.
Тем временем Кефчиян схватил за плечи охранника, ударил его о посадочную опору, выхватил из ослабевших рук трассер и одним взмахом острого уурсинского ножа разрубил оружейный ремень. Второй солдат, прежде чем его сбили с ног, успел нажать на спусковой крючок. Двое подстреленных колонистов упали. Остальные повалили солдата на землю, отобрали у него оружие и принялись избивать. Неумело, но зло. Его мутузили до тех пор, пока он не перестал сопротивляться. Тогда кто-то достал заточенный кусок железа и полоснул им солдата по горлу. Убийство не входило в планы мятежников. Но кто им мог помешать? И кто бы их после этого осудил?
С трассером наперевес Кефчиян взбежал по трапу.
– Что там у вас за шум? – развернулся вместе с креслом пилот.
Увидев колониста с направленным на него трассером, пилот растерянно погладил себя пальцами по подбородку.
– Руки на голову и шагом марш на выход, – скомандовал Кефчиян.
– Ага, – пилот сцепил пальцы на затылке и поднялся на ноги. – Хочу сказать, что ко всему происходящему лично я никакого отношения не имею. Я всего лишь пилот. У меня даже оружия нет.
– Зато у меня – есть, – стволом трассера Кефчиян указал на открытый люк.
Александр подбежал к тем, кому достались пули из трассера охранника. У Дика-3 оказалось прострелено плечо. Пуля прошла навылет, не задев кость, и колонист уже поднимался на ноги.
– Зажми рану. – Александр показал Дику-3, как лучше это сделать. – На корабле я ее обработаю и перевяжу.
Дик-22 получил две пули в грудь. К тому моменту, когда Александр склонился над ним, он был уже мертв.
– Он вернулся к началу, – сказал, подойдя к Александру, Ут-Ташан.
– Зачем? – спросил, глядя на мертвого, Александр. – Чтобы все повторить?
Уурсин поправил лук на плече и ничего не ответил.
– И чего вы теперь ждете? – К ним подбежал Чики. В одной руке у него был пистолет, в другой – серебристый чемоданчик врача. – Быстрее! Все на борт!
– Мы опаздываем? – удивился Ут-Ташан. – Модуль может улететь без нас?
– Нет, но мне уже невмоготу, как хочется убраться с этой планеты! Кстати, поздравляю – меткий выстрел!
Александр посмотрел в сторону зеленого барака. Док стоял у двери, смотрел на происходящее и, наверное, отказывался верить своим глазам. Рядом с ним на земле сидел сержант. Он уже выдернул стрелу из ладони и перетянул рану какой-то тряпицей. Если док был напуган, то сержант был вне себя от злости. Его мир рухнул и рассыпался в прах. И ничто уже не могло примирить его с действительностью. Даже смерть.
– Какого рожна! – закричал Чики, увидев лежащего возле трапа охранника с перерезанным горлом. – Кто это сделал?
– Он это заслужил, – ответил кто-то из толпы.
– Да? – Чики взглядом поискал того, кто это сказал, но так и не нашел. – А я вот хочу, чтобы они остались здесь, – он подошел ко второму охраннику и попытался заглянуть ему в глаза. – Ты хотя бы пробовал ту дрянь, которой вы нас все это время кормили?
Солдат ничего не ответил.
– Я тебя спрашиваю! – Дик несильно ткнул солдата в плечо.
– Нет, – сдавленно ответил тот.
– Ну, так вот, теперь у тебя будет шанс наесться до отвала этой гадости!
Дик что было сил пнул синий ящик с пищевой смесью. Галоша слетела с его стопы и упала у ног охранника.
– А это тебе подарок от меня, – усмехнулся Чики. – Держи второй.
Он снял другую галошу и сунул ее солдату в руки.
Колонисты засмеялись. Некоторые тоже стали снимать галоши и кидать их в охранника и пилота. Те даже не пытались уворачиваться, а лишь втягивали головы в плечи.
– Довольно! – махнул над головой трассером Чики. – Все! Хватит! Поднимайтесь на борт!
– А кто поведет модуль? – угрюмо, исподлобья глянул на Дика пилот.
Видимо, перспектива оказаться в плену у мятежников казалась ему более привлекательной, чем быть брошенным на чужой планете. Но Дик лишь улыбнулся лукаво, пальцем ему погрозил и побежал вверх по трапу.
Места в посадочном модуле было мало, поэтому кому-то из мятежников пришлось расположиться в грузовом отсеке.
Усевшись в кресло пилота, Чики расплылся в счастливой улыбке.
– Эх, давненько я рычаги в руки не брал!
– А где рычаги-то? – недоуменно посмотрел сначала на плоскую, выдвигающуюся консоль управления Гюнтер.
– Здесь – нет, – успокоил парня Дик. – Но на старых кораблях – были. С тех пор и осталась присказка.
– Я был в трехмерной виртуальной кабине самого первого космического корабля, – стоял на своем Гюнтер. – И не видел там никаких рычагов.
– Не там смотрел, – недовольно нахмурился Дик. – А ну-ка, все сели на пол! И ухватитесь за что-нибудь покрепче! А то, не ровен час, руки-ноги переломаете! Это вам космический полет, а не прогулка на орбитальном скутере!
– Ну, что, все? – Александр хлопнул по плечу последнего поднявшегося на борт колониста.
– Двадцать пятый остался.
– Как это остался?
Александр выглянул наружу.
В трех метрах от трапа стоял Дик-25. Прикусив нижнюю губу, он смотрел на Александра и, казалось, не знал, что делать.
– Живее! – махнул рукой Александр.
Дик-25 еще сильнее прикусил губу, спрятал зачем-то руки за спину и отчаянно затряс головой.
– В чем дело?
– Я остаюсь! – хрипло выкрикнул Дик-25.
– Почему? Что случилось?
– Я с самого начала не хотел принимать в этом участия! Вы… – он повернулся к сидевшему на земле сержанту и указал рукой на Александра. – Они меня заставили! Я не хотел!..
Сержант усмехнулся и сплюнул на камень.
– Ну и что с ним делать? – в растерянности посмотрел на Кефчияна Александр.
– Могу затащить его на борт, – предложил Жан.
– А стоит ли? – с сомнением покачал головой Гейс. – Хотите, чтобы он, как Двадцать Первый, горло себе перерезал?
– Ты уверен, что хочешь остаться? – спросил Александр.
– Грех да падет на ваши головы! – выплюнул в ответ проклятие Дик-25.
– Ну и ладно!
Заставив Александра подвинуться, Кефчиян нажал на красную клавишу предстартовой готовности.
Ступеньки трапа сложились, серебристая дорожка побежала вверх, прячась в узкую прорезь.
Александр отыскал взглядом Ут-Ташана.
– Ты с нами?
– Я там, где я должен быть.
Лицо уурсина было серьезно, взгляд сосредоточен, но голос спокоен. Сын вождя и лучший ученик шамана знал, что все происходит лишь по воле Лабиринта. И лучшее, что может сделать мудрец, – это следовать по извилистому пути жизни, не задаваясь вопросом, где бы ты мог оказаться, если бы повернул в другую сторону?
