Глава 14
Когда в народе много искусных мастеров, то увеличивается число чудовищных вещей
На следующий день…
Да, тут нужно сказать, что понятие «день» на Новой Одессе, по понятным причинам, носит весьма условный характер. Условные сутки Новой Одессы делятся на тридцать два часа. Улицы освещаются круглосуточно. Так что каждый может сам выбрать для себя оптимальный режим сна и отдыха.
Итак, на следующий день после банкета, устроенного на «Дасоку» в честь прибытия на борт старшего мастера гильдии ремонтников, Бутов, Сакамото и Ёситика явились в Левин офис, расположенный неподалеку от дока «восемнадцать-эм».
По дороге Сакамото поинтересовался у Бутова, почему он был против того, чтобы подарить Стотнику меч.
– Вы не знаете одесситов, Сакамото-сан, – скорбно покачал головой криогенщик. – Лева мгновенно растрендит повсюду, что за особые заслуги японцы наградили его антикварным мечом, которому цены нет. Это еще полбеды, если, обнаружив среди своих отдаленных предков потомственных самураев, Лева лично объявит сайтенам войну. Гораздо хуже то, что, узнав о подарке, каждый одессит, с которым нам придется иметь дело, станет требовать для себя такой же.
– На каком основании? – поинтересовался мастер-оружейник.
– На том, что он не хуже Стотника. – Заметив, как удивленно поползла вверх бровь Ёситики, Бутов сделал жест, предупреждающий очевидный вопрос. – Это – особенность одесситов, которую невозможно ни понять, ни объяснить, поэтому давайте будем просто относиться к ней как к должному.
Офис Стотника располагался в небольшом трехэтажном корпусе, зажатом между двумя подпирающими искусственные небеса высотками. На первом этаже здания располагался платный зал для тренировок – не иначе, как здесь накачивают мускулатуру Левины подручные, подумал Бутов, на втором – некое странное заведение, напоминающее курильню опиума; на расстеленных по полу цветастых коврах возлежали люди неопределенного возраста, еще более неопределенной национальности, да к тому же кажущиеся бесполыми, и томно тянули дым из стоявших рядом кальянов; чуть в стороне группа таких же андрогинов распивала кофе – о том, что это был именно кофе, а не что-то еще, свидетельствовал витающий в воздухе божественный аромат, – четверо играли в триктрак; офис старшего мастера гильдии ремонтников располагался на самом верху. И, надо сказать, представлял он собой зрелище, ничуть не менее странное, чем кофейня этажом ниже.
Поднявшись на третий этаж, русский и японцы попали в просторное помещение без окон – кому нужны окна, если на улице все равно искусственное освещение, – забитое людьми едва ли не до предела. Примерно половина собравшихся были одеты в комбинезоны с эмблемами гильдии ремонтников на рукавах и номерами доков на спинах, другая половина отдавала предпочтение тем же легкомысленным костюмам, которые были на Левиных экспертах, явившихся накануне на «Дасоку». Все одновременно что-то говорили, размахивали руками, показывали друг другу какие-то документы, и при этом каждый пытался как можно ближе притиснуться к одному из шести полукруглых столиков. Что происходило возле столов, понять было решительно невозможно.
– Что здесь творится? – растерянно посмотрел на Бутова Ёситика.
– Не знаю, – пожал плечами криогенщик, как ни странно, не проявлявший ни малейшего беспокойства.
Умело раздвигая плечом толпу спорящих о чем-то своем ремонтников, Бутов протиснулся к ближайшему столику и решительно постучал согнутыми пальцами по столешнице, дабы привлечь к себе внимание сидевшей за столом миниатюрной девушки с коротко подстриженными волосами зеленоватого оттенка. Знаком велев умолкнуть ремонтнику в комбинезоне с эмблемой «Сварка. Клепка. Зачистка», с которым она вела активный диалог на повышенных тонах, зеленовласая окинула быстрым, профессиональным взглядом склонившегося над столом Бутова и, видимо, пришла к заключению, что с ним стоит обменяться хотя бы парой фраз.
– Вы из какого дока? – спросила девушка.
– «Восемнадцать-эм», – ответил Бутов.
Зеленовласая пробежалась пальчиками по клавишам высвеченной на столе виртуальной клавиатуры.
– «Восемнадцать-эм» занят, – коротко бросила она.
– Верно, – согласился Бутов. – Там стоит наш корабль.
– Название?
– «Дасоку».
– Порт приписки?
– Мы в свободном плавании.
Зеленовласая подняла на криогенщика вопросительный взгляд.
– «Дасоку» не имеет порта приписки.
– Даже временного? – уточнила девушка.
– Даже временного, – подтвердил Бутов.
– Так не бывает.
– Бывает.
– Объясните.
– Послушай, дорогая… – начал было недовольным голосом «Сварка. Клепка. Зачистка».
Зеленовласая только показала ему пальчик с длинным, наманикюренным ногтем апельсинового цвета, и ремонтник умолк, проглотив окончание фразы, вкус которой ему явно не понравился.
Бутов наклонился через стол к девушке и таинственным полушепотом произнес:
– Мы пираты.
– Пиратов не бывает, – игриво улыбнулась зеленовласая.
– Бывает, – уверенно наклонил голову Бутов. – Вам говорят, что нас нет, только для того, чтобы вы не боялись летать. На самом деле мы берем на абордаж каждый третий грузовой корабль и каждый пятый пассажирский. Впрочем, – недовольно поморщился криогенщик, – от пассажирских рейсов мы, по всей видимости, в ближайшее время откажемся.
– А что так?
– Слишком много хлопот с пассажирами, которых после завершения операции нужно еще и по домам развозить.
Зеленовласая прыснула в кулачок.
– Дорогая, – простонал «Сварка. Клепка. Зачистка». – Я не могу больше ждать.
– Все ждут, и вы подождете, – не глядя на него, как лезвием Оккама, отсекла зеленовласая.
– Но у меня же заказ! – взвыл ремонтник.
– У всех заказы! – быстро повернув головку, девушка опалила недовольного ремонтника взглядом, да так, что, несмотря на плотно прижавшую его к столу толпу, тот отшатнулся. – У него, думаете, нет заказа? – указала зеленовласая на Бутова. – Однако ж человек спокойно стоит и скандалов не закатывает!
– Да кто скандалит-то, – попытался реабилитироваться «Сварка. Клепка. Зачистка». – Я ж только спросить хотел, принимать заказ или нет.
– А я откуда знаю? – недоумевающе вытаращила глаза зеленовласая.
– Так кто ж тогда? – вконец растерялся «Сварка. Клепка. Зачистка».
– Ваш заказ, вы и решайте!
– Да как же… – беспомощно развел руками «Сварка. Клепка. Зачистка». – Ведь, ежели что не так, меня ж тогда из гильдии попрут.
– Непременно попрут, – с готовностью подтвердила зеленовласая.
– Так как же?..
– Не хотите сами решать – ждите!
– Да сколько ж можно ждать!..
– Не знаю! – отрубила зеленовласая и, в момент забыв о ремонтнике, вновь любезно улыбнулась криогенщику.
– Если не секрет, – прошептал ей на ушко Бутов, – что тут у вас происходит?
– Забастовка, – все так же мило улыбаясь, ответила зеленовласая.
– Что? – удивленно переспросил Бутов.
– Забастовка, – повторил для него «Сварка. Клепка. Зачистка».
Бутов растерянно почесал затылок. Он и забыл, когда последний раз слышал это слово. Да уж, с чем только не встретишься на Старой Одессе! Вот даже настоящую забастовку увидеть можно.
– И док «восемнадцать-эм» тоже бастует? – поинтересовался у зеленовласой Бутов.
– А то как же! – сверкнула глазками та. – Все ремонтники бастуют.
– А причина?
– Что? – не поняла зеленовласая.
– Какая причина забастовки?
Склонив к плечу милую головку, девушка посмотрела на криогенщика так, будто подозревала его в измене. Хотя Бутов ей еще ничего не обещал.
– А что, для забастовки нужна какая-то причина?
– А как же иначе? – растерялся Бутов.
– Это плановая забастовка, – объяснила зелено-власая. – Проводится примерно раз в квартал. Точное время и сроки забастовки назначает старший мастер гильдии ремонтников.
– Лева? – уточнил на всякий случай Бутов.
– Лев Спиридонович, – подтвердила девушка.
– И на фига это нужно? – Криогенщик развел руками и непонимающе посмотрел на ремонтника в комбинезоне с жизнеутверждающим лозунгом «Сварка. Клепка. Зачистка», емкости и лаконизму которого мог позавидовать сам Кубертен. – Зачем бастовать, если вы все равно ничего не требуете?
– Для того чтобы поддерживать дух солидарности и единства в рабочих массах! – Ремонтник показал Бутову кулак, которым, наверное, легко мог проломить столешницу столика, за которым восседала зеленовласая.
– А-а, – понимающе кивнул Бутов. – И что, другие гильдии тоже проводят такие вот плановые забастовки?
– Нет, – мотнул головой единый в трех лицах «Сварка. Клепка. Зачистка». – Старшие мастера других гильдий не такие прогрессивные, как наш.
– А, так, значит, это все Левка придумал?
– Лев Спиридонович, – деликатно поправил Бутова триединый ремонтник.
– А как бы мне со Львом Спиридоновичем увидеться? – поинтересовался Бутов у зеленовласой.
Девушка на всякий случай коснулась пальчиком изящной клипсы-коммуникатора на левом ухе, но все же не стала ее включать.
– Лев Спиридонович сейчас занят.
– Чем же он занят, ежели у вас забастовка, да к тому же еще и плановая?
– Лев Спиридонович должен определить сроки окончания забастовки.
– Вот что, дорогая! – Бутов щелкнул пальцами перед носом зеленовласой. – Сообщи Леве…
– Льву Спиридоновичу, – поправила девушка.
– Сообщи Леве, – повторил Бутов, – что пришел его друг Рюичи и принес ему подарок, который он с нетерпением ждет.
Зеленовласая задумчиво посмотрела на криогенщика.
Бутов ободряюще подмигнул девушке – решайся!
Зеленовласая коснулась пальчиком клипсы, и та тотчас же засияла перламутровым светом.
– Лев Спиридонович…
Едва услыхав о том, что прибыли люди с «Дасоку», Стотник велел немедленно проводить их в свой кабинет. Для того чтобы осуществить это на практике, пришлось выслать группу накачанных парней, которые, как ледоколы сквозь торосы, проложили гостям путь среди вовсю бастующих ремонтников.
Вход в кабинет Льва Спиридоновича находился в дальнем конце холла, и чем ближе продвигались гости к заветной двери, тем выше становился градус напряжения бурлящих рабочих масс. Трудно сказать, чем это было обусловлено. Быть может, каждый представитель дока рассчитывал, что, сидя в своем кабинете и обдумывая судьбу забастовки, старший мастер гильдии услышит среди общего гвалта именно его голос. А может быть, близкое присутствие руководства само по себе действовало на людей возбуждающе.
Раскрывшиеся зеркальные створки пропустили в кабинет старшего мастера визитеров с «Дасоку», следом за которыми влетел вихрь возбужденных голосов сгрудившихся в холле ремонтников. Но едва только створки, мягко прошипев, сомкнулись, как все осталось позади – и шум, и гвалт, и духота, и ощущение напряженного ожидания.
Лева сидел за огромным круглым столом со стеклянной столешницей и щурил глазки под дуновением легкого, ароматизированного морскими солями ветерка из кондиционера. Рядом с ним на столе стояла запотевшая бутылка минеральный воды и высокий пятигранный стакан. И больше ничего. Глядя на вальяжно развалившегося в кресле Леву, как-то с трудом верилось в то, что все его думы были посвящены рабочему движению.
– Слушай, что ты там устроил? – указал пальцем за спину Бутов.
– Плановая забастовка, – довольно, как кот, объевшийся сметаны, улыбнулся Стотник.
– Это я уже слышал, – Бутов сел в кресло и жестом предложил присесть японцам. – На фиг тебе это нужно?
Лева выпрямил спину, провел пальцами по усам и сложил руки перед собой на столе.
– Ты, друг мой, похоже, ничего не знаешь про историю рабочего движения.
– Не гони пургу, – кисло поморщился Бутов.
Стотник будто и не услышал его замечание.
– А я тут случайно нашел в гала-Сети один сайт, «Все путем» называется.
– Ну и названьице, – криво усмехнулся Бутов. – На каком домене?
– «Кирдык-офф».
– Ну тогда понятно.
– Ничего тебе не понятно! – махнул рукой Лева. – Дельный сайт! Там вся история рабочего движения с картинками и документами.
– И что тебе больше понравилось, картинки или документы?
– Мне больше всего про призраков понравилось, которые по Европе бродят.
– По Европе-Ру или по Европе-Ас?
Лева с грустью посмотрел на Бутова и многозначительно постучал двумя пальцами по лбу.
– Речь идет о старой Европе, о той, что в Солнечной системе осталась. Спутник Сатурна – слыхал о таком?
– Эк куда тебя занесло, – с сочувствием покачал головой Бутов. – И что ж ты там про призраков вычитал?
– Там много чего интересного, – уклонился от прямого ответа Стотник. – А главное, – он поднял указательный палец, – сказано там, что без забастовок рабочим массам никак нельзя!
– Так то ж рабочим массам, – Бутов протянул руки, взял стоявшие перед Стотником стакан и бутылку. – Это давно было, – криогенщик наполнил стакан холодной пузырящейся минералкой, – во времена седой древности. – Он сделал два небольших глотка и блаженно зажмурился. – Ныне времена другие.
– А в чем разница? – лукаво прищурился Лева.
Бутов допил воду, поставил стакан на стол и честно признался:
– Не знаю.
– Вот то-то и оно! – хлопнул кулаком по столу старший мастер гильдии ремонтников.
– Чего ты своими плановыми забастовками добиться хочешь? – насмешливо поинтересовался Бутов.
– Пока еще не знаю. – Лева запрокинул голову и задумчиво почесал шею. – Но, думаю, что по мере нарастания забастовочного движения придет и понимание сути происходящего процесса.
– Здорово сказал! – хлопнул ладонью по столу Бутов.
– Серьезно? – недоверчиво глянул на него Стотник.
– Лучше и не скажешь! – заверил его Бутов. – А теперь скажи-ка нам, друг любезный, когда твоя забастовка заканчивается?
С озабоченным видом Лева посмотрел на часы.
– Пока еще не знаю, – покачал головой старший мастер гильдии ремонтников. – По-моему, мы еще не достигли пика.
– Какого еще пика? – недовольно скривился Бутов.
– Пика активности рабочих масс, – объяснил Стотник.
– Да ты выйди из кабинета! – обеими руками указал на дверь криогенщик. – Там такая активность! Так и брызжет во все стороны!
– Серьезно? – вновь недоверчиво переспросил старший мастер гильдии ремонтников.
– Выйди и посмотри!
– Не могу, – Лева забрал у Бутова стакан и бутылку, налил себе минералки, выпил и еще раз, с чувством повторил: – Не могу!
– Понимаю, – с серьезным видом кивнул Бутов. – Ждешь, когда рабочие массы, высадив двери, к тебе в кабинет ворвутся?
– Да, бог с тобой, Коля, – не то смутился, не то обиделся Стотник. – У меня все под контролем.
– В таком случае, – елейно улыбнулся Бутов, – будь добр, скажи господам офицерам, – кивнул он на притихших японцев, – когда начнется ремонт корабля?
Японцы не проронили ни слова с того момента, как вошли в офис старшего мастера гильдии ремонтников, они лишь время от времени обменивались многозначительными взглядами. Сказать, что японцы не понимали, что происходит, все равно, что ничего не сказать. Поначалу им казалось, что они попали в очень странный сумасшедший дом, в котором врачей и санитаров невозможно отличить от пациентов, а потому нельзя понять, кто из них нес околесицу от чистого сердца, а кто лишь притворялся, дабы не вывести нервного больного из состояния неустойчивого психического равновесия. Затем, спустя какое-то время, каждого независимо друг от друга посетила одна и та же мысль – а что, если это я спятил? В самом деле, не могло же быть так, что сумасшедший старший мастер управлял целой гильдией сбрендивших ремонтников и никто этого не замечал? Следующим этапом осознания бытия стала для японцев попытка вникнуть в смысл того, о чем говорили окружавшие их люди. Слова, которые они произносили, были понятны, и даже в отдельных фразах присутствовал определенный смысл. Но как только начинался обмен репликами, смысл мгновенно улетучивался – бедным японцам казалось, что они слушают беседу людей, разговаривающих на разных языках, но при этом старательно делающих вид, будто они понимают друг друга. В результате Сакамото пришел к выводу, что представители гильдии ремонтников говорят на некоем тайном языке, смысл которого мог понять только посвященный. Ёситика, в свою очередь, решил, что язык обитателей Старой Одессы настолько метафоричен, что каждое слово в нем несет в себе несколько смыслов, зачастую диаметрально противоположных друг другу, поэтому для того, чтобы понять истинный смысл произносимых одесситами фраз, нужно либо выстроить ключевые слова в ассоциативную цепочку и проанализировать смысловое наполнение каждого ее сочленения, либо полагаться на интуитивное восприятие смысла, заложенного в бессмысленных на первый взгляд фразах. Так, например, выходя на арену, парочка клоунов обменивается стандартными репликами: «Здравствуй, Бим!», «Здравствуй, Бом!» – ну что, казалось бы, в них особенного, а зрители уже покатываются со смеха, потому что знают, их пришли смешить.
И все равно японцы чувствовали себя неуютно – как глухонемые среди толпы людей, активно обменивающихся мнениями после премьеры оперы. Хорошо еще, что Бутов успел предупредить их, что речи одесситов понять не так-то просто, и, ежели сразу не получается, так лучше и не стараться, все равно толку не будет, только мозги перегреются.
– Господа! – Стотник посмотрел на японцев так, будто только что увидел – руки изумленно вскинул, а улыбку едва не до ушей растянул. – Как я рад вас видеть! Могу ли я предложить вам какое-нибудь легкое угощение? – Сакамото натянуто улыбнулся и сделал отрицательный жест рукой. – Быть может, напитки? – Стотник перевел взгляд с капитана «Дасоку» на мастера-оружейника. – Чай! Вы любите чай, Ёситика-сан?
– Да, чай я люблю, – не видя никакого подвоха, согласился Ёситика.
– Коля, – по-прежнему улыбаясь, обратился к криогенщику Стотник. – Там, в шкафчике, – Лева махнул рукой себе за спину, – чайник стоит. Будь добр, включи и раздай гостям чашки.
– Я, между прочим, тоже гость, – недовольно насупился Бутов.
– Побойся бога, Николай, – с укоризной покачал головой Лева. – Ну какой ты гость? Мы ж с тобой не первый год знакомы.
– Это еще не значит, что меня можно использовать в качестве буфетчика. У тебя что, секретарши нет?
– Секретарша есть, – уверенно кивнул Стотник. – Но сейчас она занята очень важным делом – ведет переговоры с представителями бастующих рабочих.
– Это та, что с зелеными волосами? – кивнул в сторону двери Бутов.
– С зелеными волосами – это моя дочь, – объяснил Лева. – Она будущий психолог, и я пригласил ее в связи с кризисной ситуацией.
– Которую сам же и создал.
– Не уходи от темы, – Лева строго погрозил Бутову пальцем. – Я попросил тебя заварить чай.
– А, – безнадежно махнул рукой Бутов, поднялся из кресла и пошел за чайником.
– Итак, господа, перейдем к делу.
Лева ткнул пальцем в виртуальную клавиатуру на столе. На прозрачной столешнице высветилась распечатка. Лева толкнул первый экземпляр Сакамото, второй – Ёситике, третий – пододвинул себе.
– Это калькуляция, составленная моими экспертами на основании тщательнейшего осмотра вашего корабля. Не буду перечислять все детали, – красноречивым жестом Стотник сверху вниз провел пальцем по списку. – Вы и сами знаете, линкор в плачевном состоянии…
– Простите, – деликатно перебил Леву Сакамото. – До одиннадцатого пункта я со всем согласен. Но под номером двенадцать значится «Смена верхнего синтетического слоя покрытия во всех коридорах и помещениях общего пользования».
Нито кайса прижал пальцем озвученный пункт калькуляции и вопросительно посмотрел на старшего мастера гильдии ремонтников.
– Все верно, – уверенно кивнул Стотник. – Половое покрытие у вас на корабле ни к черту.
– Половое покрытие не новое, но пока я не вижу необходимости его менять, – возразил Сакамото.
– И совершенно напрасно. Через полтора, максимум – через два года вам все равно придется этим заняться.
– Но не сейчас.
– Почему? – изобразил почти искреннее удивление Лева. – Все равно же ремонт.
Сакамото взглядом переадресовал вопрос Ёситике.
– Как вам известно, Лёва-сан, в данный момент мы несколько ограничены в средствах.
– Нет проблем! – легко, как от комара, отмахнулся от замечания мастера-оружейника старший мастер гильдии ремонтников. – Материал мой, все сделаем за полцены!
– И все же, Лева-сан…
– Хорошо! – Стотник припечатал ладонь к виртуальному листку калькуляции. – Уломали! – Еще раз – хлоп! – Только для тебя, друг Рюичи! Скидка в полцены и рассрочка на год. Как прилетите мечи выкупать, так и со мной рассчитаетесь. Ну что, идет?
– Левка! – рявкнул Бутов. – Кончай людям мозги пудрить! Лучше скажи, где у тебя чай?
– Там же, рядом с чайником, – небрежно махнул рукой Стотник.
– Здесь только пакетики.
– А в пакетиках что, не чай?
– Ты в своем уме, Лева? Японцев чаем из пакетиков угощать!
– А что? – обернувшись, Стотник удивленно посмотрел на Бутова. – Чем не чай?
– Все! – Бутов демонстративно кинул пакетики с чаем на пол. – Чай отменяется.
У основания стены открылась крошечная ячейка, из которой вылетели десятка полтора крошечных роботов-уборщиков. Вцепившись в пакетики с чаем, они в момент разодрали их на мелкие кусочки, заглотали и исчезли, будто их и не было.
Бутов подошел к Ёситике и через плечо мастера-оружейника глянул на составленную Левой калькуляцию.
– Короче, так. – Криогенщик пальцем отметил восемь пунктов из двадцати четырех и через стол пустил исправленную калькуляцию Стотнику. – Все остальное – труха.
– Нет, так дело не пойдет. – Стотник даже не взглянул на исправленный Бутовым список. – У нас, дорогой мой, гильдия! – патетически возвестил Лева и вознес указательный палец к потолку. – Гильдия, а не частная лавочка, понимаешь!
– Лева, – наклонив голову, Бутов с умилением посмотрел на старшего мастера гильдии ремонтников. – Я знаю, что у тебя гильдия. Но я не собираюсь принимать на «Дасоку» коронованных особ. Мне не нужна отделка из натурального дерева и будуар с шелковыми занавесями. Мне нужен исправный боевой корабль с хорошо сбалансированными двигателями и обшивкой, которая не даст течь после первой же торпеды.
– Я тебя понимаю, Коля, но ничем помочь не могу, – с показным сожалением Стотник развел руками. – Пункты калькуляции, от которых ты хочешь отказаться, входят в стандартный пакет предлагаемых услуг. Если мы просто залатаем обшивку вашего линкора и поставим новый ХД-двигатель, представляешь, какая слава пойдет после этого о нас по всей Галактике? Это они, – станут тыкать в нас пальцами, – они выпустили из своего дока «восемнадцать-эм» корабль, на который больно смотреть! – Стотник склонил голову к плечу и с неизбывной тоской посмотрел на криогенщика. – Скажи честно, Коля, ты хочешь лишить меня клиентуры?
– А, иди ты! – махнул рукой Бутов.
– Мои потенциальные клиенты должны быть уверены в том, что, зайдя в док «восемнадцать-эм», корабль выйдет из него, не просто сверкая новой обшивкой, но, – Стотник собрал пальцы в щепоть, поднес к носу, понюхал, а затем медленно разжал, как будто бабочку отпустил, – дыша духами и туманами!
– Красиво излагаешь, – усмехнулся Бутов. – Но капитану Сакамото не нужно, чтобы его корабль опрыскивали дезодорантом.
– Я выразился образно.
– А я тебе сажу прямо и конкретно – мы переводим «Дасоку» в другой док!
– Если вы не будете соблюдать установленные правила, с вами не станет работать ни одна бригада ремонтников, входящая в гильдию!
– Ничего, найдем частную лавочку, – Бутов махнул японцам рукой и повернулся к двери. – Пошли отсюда!
Капитан «Дасоку» и мастер-оружейник дружно поднялись и поклонились старшему мастеру гильдии ремонтников.
Быстро смекнув, что Бутов не блефует, Стотник вскочил на ноги и призывно протянул руки вслед уходящим гостям:
– Рюичи! Друг!.. Ёситика-сан!.. Колька, балбес!.. Да постойте ж, что б вас!.. Давайте поговорим!
– А у нас есть тема для разговора? – спросил, обернувшись от самой двери, Бутов.
– Найдется, – кивнул Стотник и тяжело опустился в кресло.
Гости заняли прежние места.
После тяжелых переговоров, длившихся более часа, за время которого Стотник успел заказать через рассылку настоящий чай, напоить им японцев, а заодно и объявить конец плановой забастовки, что вызвало неимоверную радость всех собравшихся в холле трудящихся, было достигнуто соглашение, в соответствии с которым ремонтники дока «восемнадцать-эм» выполняют на «Дасоку» только ту работу, которую требуют от них владельцы линкора, в ответ на что нито кайса Сакамото обязуется раз в год – Лева настаивал на полугодичном сроке, но Бутов сказал, что и года хватит, – приводить «Дасоку» в док «восемнадцать-эм» на профилактику, а спустя три года со дня подписания настоящего соглашения капитан «Дасоку» обязуется произвести полную модернизацию интерьера внутреннего пространства корабля в соответствии с требованиями гильдии ремонтников Старой Одессы.
– Мне кажется, вы заключили не очень удачный договор, Лева-сан, – как честный человек, признался нито кайса Сакамото после того, как поставил свою электронную подпись на виртуальном документе.
– А по-моему, так очень даже ничего, – довольно улыбнулся Стотник, пряча документ в особую папку органайзера.
– Мы находимся в состоянии войны с сайтенами, – напомнил Сакамото. – И мы ремонтируем корабль не для того, чтобы сидеть в тылу.
– Да, конечно, я понимаю, – перебирая документы, рассеянно кивнул Лева. – Сайтены – отвратительные типы. И крайне ненадежные партнеры, – старший мастер гильдии ремонтников поднял взгляд на нито кайса. – Я бы тоже начал с ними войну. Но не могу же я все бросить, – Стотник с сожалением развел руками. – Сами видели, что у нас здесь творится.
– Вы верите в то, что через три года «Дасоку» вернется в ваш док? – не удержался от вопроса Ёситика.
– А как же иначе? – удивленно посмотрел на него Стотник. – Документ подписан, – он нежно погладил виртуальную папку. – Так что придется вам, как честным людям – а я полагаю, что имею дело с честными люди, – выполнять взятые на себя обязательства.
Ёситика и Сакамото непонимающе переглянулись.
Никогда японцу не понять русского. А уж одессита – и подавно.
