Не прошло и трех дней после возвращения сержанта Апстрака в часть, как командир разведроты вспомнил о его существовании.

Андрей почти все время проводил на спортивной площадке, где занимался физической подготовкой с недавно прибывшим в часть пополнением. Собственно, сержант только наблюдал за занятиями, а основная нагрузка ложилась на Индига и Теллма, у которых способности молодых ребят, похоже, вызывали большие сомнения. То один, то другой из них срывался на крик, пытаясь добиться от учеников четкого и безошибочного выполнения хотя бы одного, самого простого упражнения.

– Я больше не могу, – подойдя к Андрею, признался Индиг. Сняв с головы кепи, он тыльной стороной ладони вытер взмокший лоб. – Проще рекина выдрессировать.

– Ты посмотри на этих ребят, – негромко ответил ему Андрей. – Кожа да кости. Прежде чем заниматься с ними физической подготовкой, их как минимум месяц нужно усиленно откармливать. Где только таких берут?..

– Я поговорил с некоторыми из них. Их всех пригнали с севера, из Дотастрака. По слухам, там второй год неурожаи. Вдоль границ провинции стоят войска, не позволяющие умирающему от голода населению бежать на другие территории. Продуктов из центра почти не завозят. Один парень сказал мне, что до того, как его забрали военные, он больше года не ел ничего, кроме болтушки из пищевых брикетов, которые время от времени населению все же выдают. Так из-за этого дерьма люди готовы убивать друг друга… А вон тот дохляк с оттопыренными ушами – не знаю уж, правду он говорит или врет – рассказывал мне, что, добираясь пешком до районного центра, в котором находится сборочный пункт призывников, он как-то остановился на ночь рядом с одной компанией человек из десяти. Там были и мужчины, и женщины, все уже далеко не молодые, в затасканной одежде – короче, бродяги бездомные. Сейчас много таких по дорогам ходит… Эта компания была довольно-таки веселой. Посреди их лагеря горел костер, над которым висел большой чан с каким-то варевом, запах от которого доносился весьма аппетитный. Естественно, парень не стал набиваться в гости. Он просто остановился неподалеку от людей, чтобы чувствовать себя ночью поспокойнее, и прилег под кустом. Так бродяги сами пригласили его к своему костру. А когда он подошел, то и чашку с похлебкой протянули… Парень съел почти половину того, что было ему предложено, прежде чем заметил, что в этом вареве плавают человеческие пальцы…

– О, черт!.. – только и смог выговорить Андрей.

– Вот и я то же самое сказал, – кивнул Индиг. – А остальные, как говорит парень, ели да нахваливали…

– Кончай, Индиг, – с отвращением мотнул головой Андрей.

– Сержант Апстрак!

Андрей обернулся.

Кричал стоявший у ограды спортплощадки боец с повязкой помощника дневального на руке.

– Чего надо? – вопросительно поднял подбородок Андрей.

– К командиру роты! – крикнул боец и, махнув рукой, побежал в сторону казармы.

– Ладно, продолжайте без меня, – сказал Андрей Индигу. – Только особенно ребят не гоняйте… Пусть вначале сил наберутся…

– Ясно, Джагг, – с серьезным видом кивнул Индиг.

Андрей перепрыгнул через ограду и не спеша, размеренной походкой зашагал по направлению к казарме разведроты.

– Разрешите? – спросил он, заглянув в офицерскую комнату.

В помещении находился один только майор Прист.

С трудом оторвав взгляд от экрана стоящего перед ним монитора, он, сгоняя выражение усталости, провел ладонью по лицу.

– Входи, Апстрак… Присаживайся…

Андрей сел на один из трех стульев с откидными сиденьями, стоящих у окна.

Из информации, хранящейся в памяти Дейла, Андрею было известно, что майор Кро Прист вот уже восьмой год являлся бессменным командиром разведроты при танковом батальоне «Кейзи», дважды за это время получая повышение по службе. Вообще-то столь длительное пребывание офицера на одном и том же месте было не в традициях армии Пирамиды. Обычно через год-полтора офицер приказом Генштаба переводился на новое место службы. При этом он мог быть как повышен в звании, так и разжалован на два-три чина.

Длительное пребывание майора Приста на одном и том же месте имело, по мнению Дейла, прямое отношение к той тесной дружбе, которая связывала командира разведроты с командиром батальона «Кейзи», вторым полковником Окки Бизардом.

Джагг Апстрак хотя и имел всего лишь звание сержанта, тем не менее пользовался уважением и определенным доверием как майора Приста, так и второго полковника Бизарда. Впрочем, доверие это не заходило настолько далеко, чтобы старшие офицеры посвящали сержанта в свои дела, не связанные напрямую с выполнением служебных обязанностей. А как не без оснований подозревал Дейл, оба они могли иметь непосредственное отношение к зреющему в рядах наиболее дальновидных офицеров заговору. Цели его были пока еще не ясны как самим заговорщикам, так и аналитикам Статуса. Но, по мнению последних, в самое ближайшее время они могли обрести четкость и сфокусироваться на задаче свержения власти Пирамиды.

– Ну, как там новое пополнение? – спросил Прист.

По тону, каким был задан вопрос, было понятно, что командир роты пригласил сержанта вовсе не за тем, чтобы получить на него ответ.

– Нормально, – ответил Андрей. – Понемногу войдут в форму.

– Ясно, – кивнул Прист.

Достав из лежащей на столе пачки папиросу, он аккуратно смял мундштук и, щелкнув зажигалкой, не спеша прикурил от небольшого красноватого язычка пламени. Хлопнув крышкой зажигалки, майор кинул ее на стол. Затянувшись пару раз, он выпустил изо рта струйку сизого дыма и, положив папиросу на край тяжелой металлической пепельницы, сложил руки на столе. Андрей непроизвольно глянул на большой палец левой руки майора, на котором не хватало одной фаланги.

– Есть задание для тебя, Апстрак, – сказал майор Прист, посмотрев на Андрея. Глаза у него были красные и воспаленные, как от хронического недосыпания. – Ты, должно быть, в курсе, что во время подавления бунта в пятом батальоне «Неустрашимых» взводу мятежников удалось уйти из окружения. – Андрей молча кивнул. – По уточненным данным, их было тринадцать человек – двенадцать солдат и один офицер в звании младшего лейтенанта. Семь человек были задержаны за последние двое суток. Они двигались в сторону Крессиды, надеясь добраться до побережья и найти укрытие в одном из рыбацких поселков. Один из арестованных рассказал, что офицер и четверо оставшихся с ним солдат решили отсидеться какое-то время в Гиблом бору…

– В Гиблом бору?! – невольно вырвалось у Андрея.

Он даже не обратил внимание на то, что перебил командира, настолько поразило его услышанное.

Название «Гиблый бор» было известно, должно быть, каждому от Сабата до Каннаана. Но вот тех, кому довелось побывать в нем и выйти оттуда живыми, можно было пересчитать по пальцам на одной руке. Даже находясь в столь безвыходном положении, как выбравшиеся из окружения «Неустрашимые», стоило сто раз подумать, прежде чем принять решение спрятаться в Гиблом бору. С одной стороны, непроходимо-глухой лес раскинулся на добрую сотню гектаров и отыскать там нескольких человек было практически невозможно. Но с другой… В конце концов, при желании можно найти и гораздо более простой способ самоубийства.

Никто толком не знал, что происходит в Гиблом бору. Известно было только то, что центр его заражен радиацией. По официальной версии Пирамиды, причиной заражения стало падение вертолета сторонников Совета Пяти, который летел в сторону Сабата, имея на борту атомную бомбу, но был сбит над Гиблым бором. Однако у любого здравомыслящего человека сразу же возникал вопрос, кем именно был сбит вражеский вертолет, пролетавший над самым центром огромного леса…

Впервые услышав о Гиблом боре, Дейл заинтересовался данным явлением и, задействовав едва ли не всех агентов Статуса, находившихся в тот момент на Айвеле-5, постарался собрать о нем всю возможную информацию. Однако, как оказалось, информации-то как раз почти никакой и не было. Только слухи, легенды и истории, пересказанные якобы со слов очевидцев, но не имеющие никакого реального подтверждения.

Единственное сообщение, которому стоило доверять, было получено от агента, работавшего в Департаменте контроля за наукой. Ему удалось узнать, что примерно через полгода после происшествия, которое принято было считать взрывом атомной бомбы, принесенной вражеским вертолетом, в Гиблый бор по приказу Пирамиды была направлена специально подготовленная экспедиция. Что она там искала, агенту выяснить не удалось. Однако ему точно было известно, что назад экспедиция не вернулась. Ни один человек, вошедший в Гиблый бор, не вышел оттуда.

Спустя полгода была организована повторная экспедиция. Результат ее был примерно тот же самый. Связь с группой прервалась вскоре после того, как люди вошли в лес. Но на этот раз одному из участников экспедиции все же посчастливилось выбраться.

Хотя, наверное, «посчастливилось» не совсем подходящее слово для подобного случая. Через две недели после исчезновения экспедиции комендантский патруль нашел в окрестностях Гиблого бора совершенно голого человека, все тело которого было покрыто ссадинами и царапинами. Неизвестный был опознан как один из участников пропавшей экспедиции. К сожалению, он не мог ничего рассказать ни о том, что случилось с остальными членами экспедиции, ни о том, как ему самому удалось выбраться из Гиблого бора и что за испытания выпали на его долю. Несчастный полностью лишился рассудка. Все, на что он был способен, так это целыми днями смотреть в потолок и пускать изо рта слюни.

После второй неудачной попытки исследовать Гиблый бор опасная местность была обнесена колючей проволокой и объявлена запретной зоной, вход на которую без особого на то разрешения был категорически воспрещен.

Естественно, периметр получился огромный, так что выставить охрану на всем его протяжении было попросту невозможно. И, само собой, находились отчаянные головы, которые считали, что защитный периметр только для того и выставлен, чтобы перекрыть доступ к чему-то необычайно интересному, а возможно, и ценному, скрытому в запретной зоне. Страсти подогревала и передаваемая из уст в уста история о том, что якобы на вертолете, сбитом над Гиблым бором, помимо атомной бомбы находились еще и несметные сокровища, которые успел прихватить с собой во время бегства из Сабата один из Пяти Правителей, оставшийся в живых после переворота. Отчаянных искателей сокровищ вовсе не смущал тот факт, что сия история ни разу никем не была официально подтверждена.

Сколько всего народу сгинуло в Гиблом бору, точно сказать было невозможно. Никто из отправлявшихся туда нигде официально не регистрировался. Те из них, кому удавалось выбраться из Гиблого бора, чаще всего забредали не слишком далеко в лес. Едва только войдя в запретную зону, они теряли голову от страха и бросались назад. Но даже кратковременного контакта с Гиблым бором было достаточно для того, чтобы человек напрочь лишился памяти о том, что с ним произошло по ту сторону колючей проволоки. Те же, кто все же что-то помнил, тряслись в пароксизмах животного ужаса и бессвязно бормотали о деревьях с глазами, о бесплотных духах, убивающих на расстоянии, и жутких тварях, какие не привидятся и в горячечном бреду.

Кто-то и взаправду верил в истории о чудовищах, а кто-то шепотом горячо уверял собеседников в том, что в Гиблом бору находится некий тайный исследовательский центр, занятый изучением проблемы бессмертия. После чего всезнайка обычно совсем уже тихо добавлял: «А как иначе объяснить, что Пирамиду до сих пор возглавляет все тот же Нени Линн, которому… сами понимаете, где давно уже пора находиться?»

– Гиблый бор, – с искренним недоумением повторил Андрей. – Похоже, ребята были за гранью отчаяния.

– Поскольку их до сих пор не поймали, можно сказать, что они сделали более верный выбор, чем те, что двинулись к побережью. Хотя… – Майор Прист медленно протянул руку, взял из пепельницы папиросу и сделал затяжку, после чего продолжил: – С другой стороны, если верить всему тому, что рассказывают про Гиблый бор…

Майор взглянул на тлеющий кончик папиросы, покачал головой и снова положил ее в пепельницу.

– Вы считаете, что есть основания верить этим историям? – осторожно поинтересовался Андрей.

– Я не вижу причин сомневаться, – ответил Прист. – Поэтому я бы посоветовал тому, кто отправится в Гиблый бор, быть предельно осторожным и готовым к любым неожиданностям.

– Это как-то связано с тем заданием, которое вы собираетесь мне поручить?

Майор щелкнул зажигалкой и, наклонив голову к плечу, посмотрел на выпрыгнувший из нее маленький язычок пламени.

– Приказ поступил из Генштаба. Нам надлежит прочесать Гиблый бор с тем, чтобы задержать скрывшихся там мятежников… Или же найти подтверждение их гибели.

– Имеется ли какая-нибудь дополнительная информация?

– Нет. Мне известно о Гиблом боре не больше, чем тебе, сержант. Но я не собираюсь бездумно рисковать людьми. Прежде чем начать прочесывание леса, мы со вторым полковником Бизардом решили отправить в Гиблый бор небольшую разведгруппу. Это будет взвод лейтенанта Манна.

– Не завидую я лейтенанту Манну, – усмехнулся Андрей. – Гиблый бор – это одна из местных достопримечательностей. Солдаты любят рассказывать и слушать истории о нем. И возможно, что кое-кто в них даже верит… Лейтенанту будет нелегко удержать свой взвод в подчинении.

– Поэтому я и принял решение временно перевести тебя во взвод лейтенанта Манна. Теперь ты заместитель командира взвода.

– Благодарю за доверие, майор.

У Андрея даже бровь не дрогнула. Подсознательно он ожидал чего-то подобного с того самого момента, как только речь зашла о Гиблом боре. В сказки он не верил, а потому не испытывал мистического страха перед запретной зоной. Напротив, ему даже было любопытно собственными глазами взглянуть на легендарный лес. Если в нем и скрыта какая-то тайна, то она, вне всяких сомнений, имеет вполне реальное объяснение. Как подсказывал опыт Дейла, обычно в таких местах власти хоронят свои секреты. А уж у Пирамиды имелось достаточно секретов, которые требовалось спрятать подальше от посторонних глаз.

– Поблагодаришь, когда вернешься.

Майор Прист взял папиросу и сделал попытку затянуться. Папироса успела погаснуть, и майор с раздражением раздавил ее на дне пепельницы.

– Выходит, все же…

– Сержант, – резко оборвал Андрея майор, – сколько лет ты служишь под моим командованием?

– Почти пять.

– И ты считаешь, что я могу послать своих людей на верную гибель?

– Я уверен, майор, что вы скорее предпочли бы снять свои нашивки.

– Отлично, – коротко кивнул Прист и вытянул из пачки новую папиросу. – Я еще раз повторяю, сержант. Я получил приказ через компьютерную сеть Пирамиды прочесать лес и найти мятежников. На мой запрос о том, почему Гиблый бор является запретной зоной, никакого ответа не последовало. Все. Никакой дополнительной информации у меня нет.

Майор щелкнул зажигалкой и раскурил папиросу.

– Вы могли просто приказать, не давая никаких объяснений, – следя взглядом за резкими, чуть угловатыми движениями командира, сказал Андрей.

– Я счел нужным лично переговорить с тобой, Апстрак, потому что у меня имеется для тебя особое поручение.

Прист бросил зажигалку на стол и откинулся на спинку стула. Папиросу он держал между двумя пальцами правой руки. Глаза его были чуть прищурены, губы крепко сжаты. Он ждал, что скажет сержант, и, похоже, не собирался продолжать, не услышав ответа.

– Я готов выполнить любой ваш приказ, майор, – уверенно произнес Андрей.

– Даже если он в чем-то расходится с приказом вышестоящего командования?

– Непосредственным командиром для меня являетесь вы, майор. И именно ваши приказы мне следует выполнять в первую очередь.

– Гм… – Майор сделал короткую затяжку. – Ты цитируешь мне устав, сержант. А я хочу знать, что ты сам думаешь по этому поводу.

– Я уверен, майор, что вы никогда не отдадите приказа, исполнение которого могло бы причинить вред стране, которой я служу.

– А что, если этот приказ будет противоречить утвержденному уставу?

– Устав не может предусмотреть все ситуации, какие могут сложиться в реальной жизни.

Майор снова затянулся папиросным дымом.

– Мне хотелось бы верить, сержант, что ты думаешь то же самое, что и говоришь.

– Так оно и есть, майор.

Майор Прист в задумчивости постучал пальцами по столу. Это было вовсе не проявление нерешительности с его стороны. Свои действия он уже тщательно обдумал и менять принятое решение не собирался. Но он считал необходимым дать хотя бы минимум времени на размышление сержанту Апстраку, для которого все происходящее являлось полнейшей неожиданностью.

Андрей молча ждал продолжения разговора. Как и полагается бравому служаке, он сохранял на лице бесстрастное, словно застывшее выражение. Он пока еще даже и не догадывался, что собирался поручить ему майор Прист, но понимал, что это тот самый шанс, упускать который нельзя… Вернее, понимал это Дейл. Но, увлеченно следуя за тем, куда вело его сознание Дейла, Андрей и думать забыл о том, что его задачей является всего лишь временное прикрытие отсутствующего агента. В конце концов, он же не сам напрашивался на это задание. С чистой совестью можно было сказать, что все сложилось само собой.

– Итак, сержант Апстрак?..

– Я слушаю вас, майор.

– Тебе известно, как следут поступать с задержанными мятежниками?

– Конечно. Приказ Генштаба требует немедленного расстрела мятежников на месте задержания.

– Верно. Но на этот раз, если вашему взводу удастся обнаружить кого-нибудь из беглых «Неустрашимых», я хотел бы, чтобы хоть одного из них ты доставил ко мне живым. И лучше, если это будет офицер.

– Приказ принят, майор.

– Вопросы?..

– Кто-нибудь еще во взводе лейтенанта Манна знает о том, что вы мне поручили?

– Нет.

– Почему вы дали это поручение мне, а не лейтенанту Манну?

– У тебя перед ним целый ряд неоспоримых преимуществ. Во-первых, я знаю тебя на пару лет дольше, чем лейтенанта. А во-вторых, если в Гиблом бору и в самом деле происходит нечто странное, то у тебя, учитывая уровень твоей подготовки, гораздо больше шансов выбраться оттуда живым… Это весомые доводы в твою пользу, но отнюдь не главные. О главном, я надеюсь, ты сам догадываешься.

– Да, майор.

Тут и думать было нечего. Лейтенант Манн как раз из тех, кто и шага не сделает, не заглянув в книжечку с общевойсковым уставом или, уж если ничего лучшего под рукой не окажется, в цитатник Нени Линна. Получи он от майора Приста приказ, подобный тому, что был только что отдан сержанту Апстраку, он первым делом сел бы за компьютер и запросил в секретариате Генерального штаба Пирамиды подтверждение его правомерности.

Единственный вопрос, имевшийся у Андрея, касался того, для чего именно майору Присту понадобился живой мятежник, если никаких распоряжений на сей счет от Пирамиды не поступало. Но задавать его сейчас было бы преждевременно. Для начала сержанту Апстраку требовалось оправдать возложенное на него доверие.

– Ты умный парень, Апстрак. – Майор Прист внимателно посмотрел на Андрея сквозь узкие щелки меж тяжелых век. – И поскольку уж тебе все равно предстоит отправиться в запретную зону, мне хотелось бы, чтобы ты внимательно смотрел по сторонам. Я не могу сказать тебе, на что конкретно следует обращать внимание, поскольку и сам этого не знаю. Но ведь не зря же Гиблый бор обнесли колючей проволокой?.. Если ты заметишь что-либо необычное, совсем не обязательно обращать на это внимание лейтенанта Манна. По возвращении доложишь обо всем лично мне. Понятно?

– Да, майор.

– Есть вопросы?

– На какой срок рассчитан наш рейд?

– Самое большее – три дня. Если по истечении этого срока я не получу от вашего взвода никакого сообщения, то, в соответствии с приказом, начну операцию по прочесыванию леса.

– Когда мы отправляемся?

– Завтра на рассвете… И вот еще что…

Майор щелкнул зажигалкой. Из-под кресала вылетела искра, но пламя не загорелось. Майор чертыхнулся и бросил зажигалку в ящик стола.

– Все. Свободен, сержант, – отрывисто бросил он, даже не взглянув в сторону Андрея.