– Капитан второго уровня Сергей Бермер дежурство принял.

Бермер приложил большой палец правой руки к светящейся индикаторной ячейке. Свободной рукой он взмахнул в воздухе, прощаясь со сдавшим дежурство офицером. Увидев ответный жест, Бермер отнял палец от ячейки, и дверь тамбура упала вниз.

Заученные, механические движения, повторяющиеся изо дня в день, от дежурства к дежурству.

Сергей распустил ремень портупеи и расстегнул три верхние пуговицы на форменной куртке. За подобные вольности можно получить строгое взыскание, но до следующей смены на посту никто не появится, а вероятность неожиданного вызова из Объединенного штаба составляет столь малую величину, что без всякого опасения ею можно пренебречь.

Бермер поерзал в кресле, устраиваясь поудобнее.

Набрав код, Бермер вызвал на экран дисплея текущие данные по находящемуся в его ведении сектору щита безопасности Земли. В контуре наблюдения последний сбой был отмечен девяносто два часа назад; срок достаточно длительный, значит, существует вероятность, что какая-то неполадка произойдет именно в это дежурство. Впрочем, даже в случае выхода из строя какого-либо из узлов корректировка всей системы будет осуществлена с Базы управления. Дежурному офицеру контрольного поста останется только запротоколировать происшедшее.

Гораздо в большей степени мог бы обеспокоить капитана Бермера выход из строя одной из следящих систем поста, но на этот случай в его распоряжении находилась дежурная бригада наладчиков в соседней комнате, а рядом, за прозрачной пластиковой перегородкой, в окружении точно таких же аппаратов, сидел его напарник-дублер. Сегодня им был лейтенант третьего уровня Игорь Устов. Наверное, по причине почти десятилетней разницы в возрасте близких, дружеских отношений между ними не сложилось, но тем не менее Сергей никогда не возражал, если график дежурств выводил ему в напарники Устова, парня хотя и молодого, но спокойного и уравновешенного, в меру веселого и неболтливого.

Информат контура обороны сообщил, что в очередной раз потерял маневренность спутник-дефендер «Ураган-73». И снова по вине не раскрывшейся полностью панели солнечных батарей. Постоянные неполадки со спутниками серии «Ураган» вызывали серьезные опасения, и командование Объединенного штаба постепенно склонялось к решению заменить их более старыми, но надежными «Гейзерами».

Сейчас дыру, возникшую в контуре обороны вследствие неполадок с «Ураганом-73», прикрывали временно смещенные со своих парковочных орбит восьмипушечный «Лазер» и мультисистемный перехватчик «Разрушитель».

Бермер поднял взгляд на большую светящуюся схему, занимающую всю противоположную стену. Схема, хорошо видимая как ему, так и дублеру, наглядно изображала в динамике всю расстановку сил в системе безопасности Земли. Белым и желтым цветами были обозначены орбиты спутников связи и метеорологических зондов, синии линии – контур наблюдения, красные – контур обороны. Все вместе это походило на плотный клубок разноцветных ниток, но только для постороннего, непрофессионального наблюдателя. Взгляд Сергея мгновенно нашел положение поврежденного спутника. Мысленно он представил, как можно бы было построить атаку по сектору, чтобы прорвать оборону в ослабленном месте. Незамедлительно предложенный вариант атаки был смоделирован на табло. Ценой потери шести боевых кораблей воображаемому противнику удалось проникнуть за контур обороны и, нанеся удар с тыла, расширить проход.

По пластику перегородки постучал Устов и, когда Бермер повернулся к нему, одобрительно поднял вверх большой палец. Сергей, приложив ладонь к груди, поклонился, как вызванный на бис артист.

Что и говорить, атака получилась отличная, но, чтобы осуществить ее, противник должен иметь достоверную информацию о расстановке всех боевых спутников системы безопасности Земли, которой у него быть не могло. Да и противника никакого не было.

В кабинете генерала второго уровня Грейса раздался звонок телекомного зуммера.

– В чем дело? – спросил генерал, не включая изображения.

– Вас спрашивает телецентр Сиднея.

– Соедините.

Грейс включил изображение. Вовсе не потому, что ему хотелось увидеть того, кто звонил ему из Сиднея, а потому, что не хотел увидеть в завтрашних газетах заголовки типа: «Генерал Грейс не хочет смотреть в глаза общественности».

На экране телекома возникло лицо мужчины средних лет, лысоватого, в больших очках с толстыми стеклами и, что больше всего не понравилось в нем генералу, с усами.

– Генерал второго уровня Грейс. Слушаю вас.

– Добрый день, генерал. У нас проблемы. Постоянные сбои в приеме сигналов телеканала всемирных новостей.

– Вполне возможно, – понимающе кивнул головой генерал Грейс. – Нам пришлось временно внести коррективы в расположение боевых спутников. Очевидно, причина помех в этом.

– Да, но как долго это продлится?

– На этот вопрос я вам ответить не могу.

– Но полконтинента лишены возможности смотреть всемирные новости…

– Как вы думаете, что важнее: показать последние новости или обеспечить безопасность планеты?

– Я все понимаю, но…

– Я думаю, если вы зададите этот вопрос вашим телезрителям, то люди сделают правильный выбор. До свидания.

Капитан Бермер не верил своим глазам. Информационная система контура наблюдения сообщала о появлении противника.

Краем глаза Сергей заметил, что Устов, получивший ту же информацию на свой монитор, привстал с кресла.

Условным «противником», подлежащим уничтожению, могла оказаться комета или метеорит, но траектории движений всех космических тел, достаточно крупных, чтобы представлять хотя бы гипотетическую опасность, заложены в информационную систему, и их появление никогда не становилось неожиданностью ни для Базы управления, ни для дежурных контрольных постов.

Выходит, на этот раз настоящий противник? Тот самый, в существование которого не верил никто, даже сами создатели щита безопасности?

– Сообщаем в штаб? – спросил Устов.

Решение, как старший, должен был принять Бермер.

– Повременим. Попробуем сначала разобраться, что перед нами.

– А если все же противник?

– Если объект будет продолжать движение с той же скоростью, то войдет в зону поражения через двенадцать часов, так что времени у нас достаточно. Через четырнадцать с половиной минут в наш сектор войдет спутник контура наблюдения «Оптим-3», и мы сможем получить четкое изображение интересующего нас объекта. А пока проверим последние данные радиоперехвата.

По экрану бежала неровная, изорванная синусоида.

– Кодированный радиосигнал. Это уже серьезно.

– Надо сообщать в штаб.

– Еще пару минут, и мы получим изображение объекта.

Устов торопился поскорее доложить о происходящем начальству и тем самым снять с себя чрезмерную ответственность. Бермер же, как более старший и опытный служака, знал, что начальство остается довольно только тогда, когда получает полный отчет, после которого остается лишь один вопрос: что делать с принесшим его – наложить взыскание или повысить в звании?

– Есть изображение!

Устов сорвался со своего места, подбежал к Бермеру и стал тыкать пальцем в экран с такой частотой и силой, словно собирался проткнуть его.

– Это корабль! Корабль!

– Вижу, – сквозь стиснутые зубы процедил Бермер. Работая верньерами, он пытался добавить изображению четкости. – Тебе не кажется, что он похож на «Форвард»?

– Да, это точно он! «Форвард», корабль восьмой марсианской!

– Может быть, только похож?

– Может быть? Ты еще сомневаешься? Тогда расшифруй его радиопередачу!

– Ты знаешь, как это сделать?

Устов непроизвольно усмехнулся.

– Сразу видно, что ты давно окончил академию. Код радиопередач восьмой марсианской есть в любом справочнике.

Наклонившись вперед, он быстро набрал код на клавиатуре и включил дешифратор.

– …Ответьте «Форварду-22». Корабль восьмой марсианской экспедиции «Форвард-22» вызывает Центр управления полетами. Земля, ответьте «Форварду-22».

Ровный, бесцветный голос, записанный на пленку, прокручиваемую раз за разом.

– Быстро, связь со штабом, – приказал Бермер.

Устов кивнул и развернул на себя экран телекома прямой линии связи со штабом, пользоваться которым ему не приходилось еще ни разу.

Бермер переключил дешифратор на свой микрофон.

– «Форвард-22», слышу вас. Говорит Северо-западный контрольный пост стратегических аэрокосмических сил Земли.

Запись, повторяющая вызов, оборвалась на полуслове.

– Ну наконец-то, – сменил ее живой человеческий голос. – А то мы уже не знали, что и думать. Что у вас там происходит? Почему молчит ЦУП?

– Центра управления полетами больше не существует. С вами говорит дежурный контрольного поста стратегических аэрокосмических сил Земли капитан второго уровня Бермер.

– Надо же, очень приятно, – ответил голос и в свою очередь представился: – Командир корабля «Форвард-22» Роланд Логов. – И немного смущенно добавил: – У нас почему-то нет изображения.

– Мы не можем видеть друг друга, потому что у нас с вами разные системы кодирования изображения.

– Понятно, жизнь не стоит на месте. Что там у вас нового? Наверное, и ждать нас перестали спустя семь лет-то?

– Сколько лет? – решив, что ослышался, переспросил Бермер.

– Ну, если точно, то шесть лет, десять месяцев и двенадцать дней: все до последнего сосчитаны.

– Командир, со дня исчезновения вашего корабля прошло без малого семьдесят четыре года.

Выждав минуту, Бермер решился прервать воцарившееся молчание.

– Командир Логов? «Форвард-22»?

– Да, мы вас слышим.

– У вас все в порядке?

– Ну, если не считать того, что мы где-то потеряли почти семьдесят лет… Бред какой-то, не могу поверить!

– Мне тоже с трудом верится в происходящее, командир. Но сейчас у нас с вами другая проблема. Вы должны немедленно остановить корабль…

– «Форвард» не прогулочный катер, на полную остановку уйдет около трех часов. Кроме того – гравитационный дрейф. Мы собирались выйти на окололунную орбиту.

Голос Логова звучал спокойно и ровно, как у человека уверенного, знающего себе цену. Сергей попытался вспомнить фотографию Логова из школьного учебника, но то, что получилось, было скорее продуктом воображения, нежели памяти: высокий лоб, квадратный, выдающийся вперед подбородок, темные, коротко подстриженные волосы, никак не желающие ложиться назад. Тогда, в школе, все мальчишки хотели быть похожими на Роланда Логова, все мечтали стать командирами космических кораблей. Но уже в то время о полетах в космос можно было только мечтать.

– Командир Логов. – Бермер говорил медленно, стараясь невольно, чтобы голос у него звучал так же убедительно и властно, как и у командира «Форварда». – Вы должны немедленно начать торможение, иначе через несколько часов вы попадете в зону поражения контура обороны, и тогда уже ни я, ни кто-либо другой ничем не сможет помочь вам.

Генерал Грейс поднялся на трибуну, автоматическим движением одернул на себе китель и обвел взглядом зал. Сегодня в зале совещаний собрались практически все члены Объединенного штаба. Те, кто по тем или иным причинам не смог присутствовать лично, смотрели на генерала Грейса с больших экранов телекомов, развернутых в сторону трибуны.

Грейс, прикрыв микрофон рукой, коротко и резко откашлялся.

– Прошу меня извинить, но мне придется кратко повторить то, что многим из вас уже известно, для того, чтобы ввести в курс событий тех, кто только что присоединился к нашему собранию. Итак, в 2052 году Всемирная организация аэронавтики и космических исследований приступила к осуществлению проекта восьмой марсианской экспедиции, целью которой являлось основание на Марсе постоянной автономной колонии. Для полета к Марсу были использованы новые для того времени корабли серии «Форвард» с аннигиляционными двигателями импульсного действия. Первыми были отправлены пять грузовых беспилотных кораблей, управляемых с Земли и несущих на борту материальное обеспечение будущей колонии. Все они успешно достигли Марса и были выведены на стационарные орбиты вокруг планеты. Спуск кораблей на поверхность Марса должны были, как планировалось, осуществить прибывшие вслед за грузом колонисты. Шестой корабль восьмой марсианской экспедиции «Форвард-22» имел на борту наиболее ценное оборудование, включая системы жизнеобеспечения, и первых колонистов – семьдесят два человека. Семнадцатого ноября, на двадцать пятый день полета, «Форвард-22» бесследно исчез. На месте его нахождения станциями слежения была зафиксирована мощная световая вспышка. В Центре управления полетами решили, что корабль погиб. И вот сегодня, – генерал посмотрел на часы, – два часа назад контрольным постом северо-западного сектора был обнаружен корабль, идентифицированный как «Форвард-22». Как сообщили с «Форварда», корабль находится в удовлетворительном состоянии, экипаж и пассажиры живы и здоровы. Семнадцатого ноября 2052 года, в день исчезновения, на корабле возникли неполадки с главным маршевым двигателем, резко возросла частота импульсов. Попытка заглушить двигатель, не снижая частоты и мощности импульсов, привела к тому, что начался неконтролируемый разгон. Что произошло потом – неизвестно; из-за многократно возросших перегрузок никто на корабле не был способен вести какие-либо наблюдения. Когда скорость снизилась, экипаж обнаружил, что корабль находится за орбитой Сатурна. Но самое странное то, что, как утверждает командир «Форварда» Роланд Логов, с момента аварии по их календарю прошло всего лишь около семи лет – время, которое требуется кораблю для полета от Сатурна до Земли. На Земле же до сегодняшнего дня считали, что «Форвард-22» погиб семьдесят четыре года назад. Пока причину происшедшего не может объяснить никто, но в нашу задачу это и не входит. Нам предстоит решить, как поступить с «Форвардом-22», учитывая существующую систему безопасности Земли.

– Послушайте, капитан Бермер, что там у вас происходит? – Голос Логова был по-прежнему ровным, но Бермер прекрасно представлял себе, какой ценой дается ему эта видимость спокойствия. – Сначала вы приказываете мне остановиться, угрожая ракетным ударом, потом с нами разговаривают генералы из какого-то Объединенного штаба. Причем беседа эта скорее похожа на допрос: нас расспрашивают, как вражеских лазутчиков, а все наши вопросы остаются без ответов. Что происходит на Земле? Почему вместо Центра управления полетами я должен говорить с военными?

– Все в порядке, командир. На сегодня Объединенный штаб командования стратегическими аэрокосмическими силами Земли – единственная организация, осуществляющая запуск космических аппаратов. Всемирная организация аэронавтики и космических исследований была упразднена по причине того, что ее программа исследования космоса и освоения планет Солнечной системы была признана бесперспективной и не оправдывающей тех огромных вложений денежных и материальных средств, которых она требовала. Между прочим, главным доводом противников космической программы был грандиозный провал восьмой марсианской экспедиции. С тем чтобы не допустить развала огромной наукоемкой отрасли и не закрывать вместе с ней большое число рабочих мест, взамен программы космических исследований был разработан проект создания щита безопасности Земли. В результате вокруг Земли были созданы два спутниковых контура – наблюдения и обороны, задачей которых является обнаружение и уничтожение космических объектов, которые могут угрожать Земле, а также отражение возможной инопланетной агрессии.

– Похоже, мы пропустили все самое интересное. У вас уже были контакты с инопланетянами? И на кого они похожи? На осьминогов с квадратными глазами или на пчел размером с рояль?

– Мне бы самому было интересно это узнать, – усмехнулся Бермер. – Инопланетян пока еще не видел никто, и мы даже не знаем, существуют ли они в природе.

– А зачем же тогда щит?

– Щит – превентивная мера.

– То есть, если я правильно вас понял, не имея никакой реальной угрозы, вы возвели колоссальный оборонительный рубеж?

– Угрозу для Земли могут представлять и кометы, и крупные метеориты…

– Не забудьте привести в пример Тунгусский метеорит и ту комету, которая уничтожила динозавров. – В голосе Логова слышалась откровенная издевка. – Потрясающе! Держать в космосе целую армию боевых спутников для того, чтобы расстреливать кометы! Вы считаете это более целесообразным вложением денег налогоплательщиков, нежели освоение других планет?

– Это решал не я.

– Само собой. А как Луна, ее вы тоже забросили?

– На Луне находится База управления щитом безопасности Земли.

– Ну хоть как-то использовали старушку. Надо сказать, в наше время планы на ее счет были более грандиозными. А почему, собственно, База управления щитом находится на Луне?

– В целях безопасности. Находись База управления на Земле, она могла бы стать объектом повышенного внимания со стороны террористических и экстремистских организаций.

– И тогда пришлось бы возводить еще один рубеж обороны – вокруг базы, – с сарказмом закончил Логов.

– Извините. – Заметив сигнал, Бермер дернул переключатель. – Сейчас с вами будет говорить Объединенный штаб.

– Командир Логов?

– Да.

– С вами говорит генерал второго уровня Грейс. Мы закончили обсуждение вашего вопроса, мне поручено довести до вас результаты.

Грейса передернуло от макушки до копчика. Никогда прежде стиль речи, каким он привык изъясняться, не казался генералу до такой степени кондово-бюрократическим, что понять мысль, скрытую за нагромождением стандартных словесных блоков, мог только тот, кто сам ее туда запрятал. Сделав короткую паузу, Грейс быстрым взглядом оценил реакцию зала и, не заметив ни одного недовольного или непонимающего лица, заметно приободрился.

– Командир Логов, я должен сообщить вам не очень приятную новость: в ближайшее время мы не сможем снять вашу команду с корабля и доставить на Землю. Управление щитом безопасности Земли осуществляется Лунной базой, работающей в автоматическом режиме. Регулярно, по заранее спланированному графику, базу посещают контролеры, которые проводят проверку действующих систем и вводят необходимые коррективы в программу базы. Они же закладывают данные об очередном посещении базы – дату и кодовый сигнал следующего корабля инспекции. Только этот корабль может проникнуть сквозь оборонительный контур, любой другой будет незамедлительно уничтожен. Очередной полет к Лунной базе управления состоится примерно через семь лет. Вы понимаете меня, командир Логов?

– Я понимаю, что вы предлагаете нам подождать еще семь лет?

– Насколько я понял из вашего доклада, системы жизнеобеспечения вашего корабля функционируют нормально, все люди здоровы. Мы же, со своей стороны, постараемся по возможности облегчить вам это вынужденное ожидание. Уже сейчас рассматривается вопрос о создании ретрансляционной станции с системой кодирования изображения, действующей на вашем корабле. Вы будете принимать передачи с Земли, мы сможем не только разговаривать, но и видеть друг друга…

– У меня нет ни малейшего желания видеть ваше лицо, генерал.

– Командир Логов!

– Да, генерал Грейс?

– Вы считаете возможным для себя говорить дерзости старшему по званию?

– А что вы, генерал, говорите людям, которые вернулись домой, проделав путь, длиннее которого ни у кого не было; которые вернулись, хотя уже почти потеряли надежду на возвращение? Вы считаете возможным оставить их за порогом и сказать: «Подождите-ка лет эдак семь. Извините, но в данный момент мы не имеем возможности принять вас»?

– Командир Логов, я объяснил вам ситуацию, и точно в таком же виде вам следует донести ее до всего личного состава вашего корабля.

– Не потребуется. Наш разговор транслируется на весь корабль. Я решил дать людям возможность получить информацию из первоисточника.

– Вы нарушили установленный порядок, Логов!

– И что дальше? Какое взыскание вы на меня наложите?

Не найдя что ответить, Грейс обратил взгляд к залу, ища там поддержку.

– Поймите, генерал, за семь лет полета мы разучились делиться на командный состав, подчиненных и пассажиров. Только благодаря этому мы и остались живы. И я остаюсь командиром корабля не потому, что когда-то меня назначили на эту должность, а только по той причине, что люди мне доверяют. И это не позволяет мне обманывать их. Поэтому вот что я вам скажу, генерал: мы не станем дожидаться, пока вы соизволите открыть перед нами дверь. Люди устали. К счастью, у нас нет больных, но среди нас есть женщины и дети.

– Дети? Откуда на корабле дети?

– А вы не знаете, откуда берутся дети? Не знаю, как там у вас внизу, а у нас на корабле подобное явление – не редкость. У нас есть все необходимое для жизни, но мы больше не можем ждать. Пробовали вы когда-нибудь семь лет просидеть в закупоренном наглухо помещении? Прежде всего это трудно психологически. Невыносимо изо дня в день видеть одни и те же стены, освещенные одинаково ровным по всем направлениям светом, ходить все время одной и той же дорогой, зная, как родную, каждую клепку на двери, каждую царапину на обшивке. А как бы вам понравилось меню, расписанное на годы вперед? Порою начинает казаться, что корабль сжимается; коридоры становятся уже, комнаты меньше, меньше, меньше; стены сдвигаются, и ты уже почти физически ощущаешь, как они сдавливают твое тело; кажется, что уже не хватает воздуха, что тебе осталось сделать только два-три вздоха, а потом… В такие минуты хочется закрыть глаза и орать во весь голос; возникает желание бежать, бежать куда угодно, лишь бы там не было ни стен, ни потолков… Мы выжили только потому, что очень хотели вернуться. Но оказалось, что мы попали не туда. Наверное, где-то в дороге сбились с пути. Мы не останемся здесь, я не могу заставить людей ждать еще семь лет неизвестно чего. Мы улетаем на Марс.

– Вы хотите дождаться назначенного срока на Марсе?

– Нет, мы собираемся остаться там навсегда. Может быть, Марс сможет стать новой родиной для нас и наших детей.

– Но вы не сможете выжить на Марсе без помощи с Земли.

– Мы очень постараемся. Надеюсь, с находящимися на орбите кораблями материального обеспечения восьмой марсианской экспедиции ничего не случилось, и мы сможем воспользоваться тем, что Земля когда-то подарила нам от щедрот своих. А всему вашему Объединенному штабу и вам лично, генерал, я могу только пожелать, чтобы в один прекрасный день весь этот металлический лом с орбиты свалился на ваши головы.

– Командир Логов!

– Конец связи!

Генерал Грейс машинально глянул на часы и перевел взгляд в зал. Все те же каменно невозмутимые лица.

– Какие будут мнения?

Сигнал «Форварда-22» последний раз мигнул на самом краю обзорного экрана и навсегда пропал.

Откинувшись на спинку кресла, Бермер привычно окинул взглядом схему расположения боевых систем щита безопасности Земли. Маневренность спутника-дефендера «Ураган-73», на который Бермер обратил внимание еще в начале смены, была восстановлена. Восьмипушечный «Лазер» и мультисистемный перехватчик «Разрушитель», прикрывавшие пробел, временно возникший в контуре обороны, вернулись на свои парковочные орбиты. Покою и безопасности Земли, как и прежде, ничто не угрожало.