Глава 17

Мне не терпелось поделиться новостью с друзьями. Но я все же закончил завтрак. И только после этого спустился в офис.

Лоя и Анс были уже на месте. И, расположившись за столиком в приемной, мило о чем-то болтали. Быть может, обсуждали вчерашний поход в китайскую закусочную. Если так, то говорили они, конечно, не о еде, а о том, как неумело я обращаюсь с палочками. Почему я так подумал? Потому что при моем появлении Лоя бросила на стол два карандаша, которые она держала в руке. Зачем, скажите мне на милость, нужно брать в руку сразу два карандаша?

Ладно, я сделал вид, что ничего не заметил. Тем более что есть палочками я, на самом деле, не умею. Зато у меня есть, чем огорошить своих партнеров по бизнесу.

– Лоя! – Я прицельно кинул шляпу на вешалку. – Будь добра, детка, найди мне полное досье на Игоря Геннадиевича Петикарпова.

Лоя удивленно вскинула бровь. Но спросила только:

– В какой базе искать?

– Криминал.

Я оттянул рукав и посмотрел на часы. До прибытия курьера из НКГБ оставалось чуть меньше двадцати минут.

– И кто такой этот Игорь Геннадиевич Петикарпов? – поинтересовался Анс, когда мы остались вдвоем.

– Он также известен под псевдонимом Иван-Рыбак. Пишется через черточку.

– А также, Рыбка, Рыбчинский и Фишер. Родился в тысяча девятьсот восьмидесятом. Не женат. Трижды судим. За карманную кражу, квартирную кражу и покушение на убийство. Последний раз вышел из тюрьмы восемь месяцев назад. – Лоя вручила мне распечатанное досье. – Оно лежит практически в свободном доступе.

Меня интересовала не биография Петикарпова, а его фотография.

Снимок на первой странице досье, датированный прошлым голом, был настолько отчетлив и выразителен, что не оставалось никаких сомнений в том, что Иван-Рыбак – это не маскирующийся под ангела человек, наблюдавший за Макаком в ГУМе. Когда смотришь на подобные лица, невольно склоняешься к мысли о том, что Ломброзо в своих выводах был не так уж неправ.

– Это новый исполнитель роли монстра Франкенштейна? – спросил, взглянув на фотографию Петикарпова, Анс.

– Это человек, убивший Макака, – ответил я.

Голос мой звучал невозмутимо спокойно, даже с некоторой ленцой. Как будто сам я давно уже если не знал, так уж точно догадывался об этом. А молчал только потому, что не хотел беспокоить коллег по пустякам.

– Серьезно? – Лоя теперь уже с интересом посмотрела на фотографию убийцы. – И откуда нам это стало известно?

– Нам об этом сообщил полковник Малинин.

– О! – с показным благоговением демон с демоницей вскинули руки к небесам.

Не знаю, на какую реакцию с моей стороны они рассчитывали, но я вновь остался спокоен. Я не торопился. Вскоре у меня на руках должен оказаться главный козырь. Который доставит посыльный из НКГБ. И вот тогда я сполна наслажусь своим триумфом.

– Это было убийство с целью завладеть видеокамерой? – спросил Анс.

– Нет, это была пьяная драка. Заказчик камеру так и не получил. Петикарпов бросил ее на скамейке, когда его забрал милицейский патруль.

– А куда делась мемка?

Я театральным жестом поднял руку, оттянул рукав и посмотрел на часы. До прибытия курьера оставалось около пяти минут.

– Полагаю, через несколько минут мы получим ответ на этот вопрос.

Анс и Лоя удивленно переглянулись.

Мне же оставалось только уповать на пунктуальность курьера, отправленного полковником Малининым. И на то, что с мигалкой на крыше его машине удастся благополучно миновать все встретившиеся на пути заторы и пробки.

Анс и Лоя молча глядели на меня. Они ждали комментариев по поводу сделанного заявления.

Я же хранил молчание.

Увы, я не был гениальным актером и не мог держать паузу в течение пяти минут. Моих талантов хватило лишь на пятнадцать секунд. После этого я вскочил со стула и принялся нервно расхаживать по приемной. По ходу дела я включил электрический чайник, смахнул несколько невидимых пылинок со стола. Ну и что делать дальше? Оставалось только достать из кобуры пистолет и начать перебирать его. Ствол почистить, патроны посчитать… Идиотизм полный. Чистый и ничем не замутненный.

Я подошел к окну и, слегка раздвинув пальцами жалюзи, выглянул во двор. Старенький «Москвич» с тонированными стеклами стоял на прежнем месте. Выходит, агенты Службы специальных расследований Сатаны так же, как и я, считали, что дело еще не закрыто. Надо думать, святоши во главе с ангелом первой ступени Метатроном Хадисским были с нами согласны.

И в этот момент я почувствовал то, что буддисты называют просветлением. Я понял, что мы все делаем правильно и в конце концов окажемся в той точке нашего жизненного Пути, которая была определена задолго до нашего рождения. Мне все стало ясно, как в светлый, солнечный день. Но если бы я попытался объяснить это словами, то, скорее всего, наговорил бы только кучу глупостей. И, как ни странно, это было хорошо.

Я обернулся и посмотрел на друзей.

Должно быть, они увидели что-то в моем лице, заметили какую-то перемену, произошедшую за те полминуты, что я глядел в окно. Полагаю, у них было ко мне множество вопросов. Но я услышал лишь один:

– Так дело еще не закрыто?

– О нет! – многообещающе улыбнулся я.

Анс сделал жест рукой, который можно было истолковать по-разному. Я понял его так: ну, что ж, я ничего другого и не ожидал.

Щелкнул закипевший чайник.

– Заварить чай? – предложила Лоя.

Выпить чаю всегда неплохо. Но на этот раз дело до чая так и не дошло. Потому что, не успел я ответить Лое, как пропел свою песню дверной звонок.

Я давно уже замечал, что один и тот же звонок звучит совершенно по-разному, в зависимости от очень многих факторов. Ждешь ли ты кого-то в гости или нет. Предвкушаешь ли интересную встречу или скучнейшее времяпровождение в компании званых или незваных гостей. Оторвал ли тебя звонок от интересного занятия или же ты уже битый час тупо пялился в телевизор, нажимая на кнопки пульта в тщетной надежде найти хоть что-то заслуживающее внимания. От всего этого, плюс от множества других, зачастую совершенно не поддающихся учету факторов, зависит то, как прозвучит для тебя звонок.

На этот раз трель звонка напомнила мне о звуках фанфар, которые сопровождали увенчанного лаврами Цезаря, вступающего под своды триумфальной арки.

И это снова было хорошо.

Дверь открыла Лоя.

На пороге стоял невысокий, плюгавенький человечек в темно-синем костюме, сидевшем на нем так, будто был с чужого плеча. Роста в нем было чуть больше ста пятидесяти сантиметров. Серые, щедро набриолиненные волосы зачесаны назад. Маленькие глазки близоруко щурились за линзами толстых, круглых очков в пластиковой оправе.

Лоя, неизменно вежливая с любым посетителям – а кого ей только не довелось повидать в нашей конторе! – непонимающе смотрела сверху вниз на сие чудо природы.

– Простите, это детективное агентство «Каштаков, Гамигин и Розье»? – спросил человечек на удивление сочным, густым баритоном, звучащим солидно, уверенно и убедительно.

Вопрос был чисто риторический, поскольку название агентства было написано на двери, перед которой он стоял. И, тем не менее, он дождался, когда Лоя кивнула в ответ. После чего задал следующий вопрос:

– Вы позволите?

Лоя сделала шаг в сторону, и странный посетитель вошел в прихожую. Внимательно посмотрев на нас с Гамигином, он снова обратился к Лое:

– Могу я видеть Дмитрия Алексеевича Каштакова?

Я уже готов был подать голос, но Лоя так сверкнула на меня глазами, что я язык прикусил.

– Вы договаривались о встрече? – спросила она у гостя.

– У меня пакет для Дмитрия Алексеевича. Полагаю, он в курсе того, что я должен его доставить.

– Могу я взглянуть на ваши документы?

– Конечно.

Посетитель достал из кармана удостоверение в малиновых корочках, ловко раскрыл его одной рукой и показал Лое.

Мне уже становилось не по себе. Я думал, что еще потребует демоница от посыльного, прежде чем допустит его к моему телу?

По счастью, удостоверения оказалось достаточно. Закончив изучение предъявленного ей документа, Лоя коротко кивнула посыльному и махнула мне рукой:

– Дима!

Я почувствовал себя песиком, вызываемым на арену придирчивой дрессировщицей. Мне нужно было подбежать к ней на задних лапках и тявкнуть ровно три раза. И не дай бог ошибиться!

Посыльный тоже повернулся в мою сторону. Прищурившись больше, чем прежде, он окинул меня оценивающим взглядом. И – мне это показалось, или же он на самом деле усмехнулся?

Я протянул руку и взмахнул кончиками пальцев.

– Давайте, что там у вас?

– Простите, но я хотел бы взглянуть на ваши документы.

Посыльный смотрел на меня так, будто был абсолютно уверен в том, что я не тот, за кого себя выдаю. Должно быть, ему на самом деле страшно этого хотелось. Какой посыльный не мечтает разоблачить скрытого врага?

Я сунул ему под нос карточку частного детектива.

Посыльный достал из кармана миниатюрный элнот и приложил штрих-код моего документа к считывающей ячейке. Внимательно изучив высветившиеся на дисплее данные, он наконец-то вручил мне небольшой квадратный конверт из плотной, глянцевой бумаги.

– Убедитесь, что конверт не вскрыт.

Голубой, неподписанный конверт был опечатан личной голограммой полковника Малинина.

– Распишитесь.

Посыльный протянул мне световое перо.

Я поставил свою закорючку на дисплее элнота.

И – задумался.

Нужно ли давать чаевые посыльному с Лубянки?

А если нужно, то сколько?

Пока я раздумывал да сомневался, Лоя протянула посыльному сложенную вчетверо и зажатую меж двух пальцев купюру. Тот улыбнулся, как фокусник, сделал не движение, а пас рукой, и купюра будто сама собой исчезла из Лоиных пальцев. Словно ее там никогда и не было. А посыльный учтиво поклонился демонице и скрылся за дверью. Мы с Ансом не были удостоены даже взгляда на прощанье.

Да, собственно, не очень-то и хотелось!

Все, что мне сейчас было нужно, я держал в руках.

Во всяком случае, мне очень хотелось верить в то, что в конверте, опечатанном личной голограммой полковника Малинина, находилось именно то, что я и ожидал.

Я прошелся по прихожей, небрежно помахивая пакетом. Как будто не находил ничего необычного в его почти чудесном появлении в нашем офисе. И, в принципе, был не уверен, стоит ли его вскрывать?

Я снова включил чайник. Зашел в свой кабинет и вернулся с любимой кружкой с надписью «Скрытое послание». Снял крышку с заварочного чайника и всыпал в него три щепотки сухого чая. Я даже не посмотрел, что за чай собираюсь заваривать. Хотя обычно я весьма щепетилен в подобном вопросе – на каждое время суток у меня свой сорт чая. Залил чайник кипятком, аккуратно положил на место крышечку. И только после этого обернулся.

Как я уже говорил, актер из меня никудышный. Двое зрителей, наблюдавшие за моим импровизированным этюдом на тему «Полное безразличие», едва удерживались от смеха. Мне, глядя на них, оставалось только радоваться тому, что мы не держим в офисе тухлых яиц и гнилых помидоров.

– Ну, хорошо! – Я решительно сорвал голографическую печать с пакета и вытряхнул из него на ладонь мемори-карту. – Вот! Мемори-карта из видеокамеры Хуупов! Изъята доблестными служителями закона у убийцы Макака Петикарпова!

– Что, серьезно? – удивленно прищурился Гамигин.

– Проверь. – Я вложил мемку в ладонь малость все же присмиревшей Лои. – А мы с Ансом прогуляемся. Недолго.

Одной рукой я схватил шляпу с вешалки, другой подцепил Анса за локоть и, несмотря на вялые попытки сопротивления, потащил демона к выходу.

– Куда ты собрался? – спросил Анс, когда мы оказались на лестничной площадке.

– Хочу пометить твоих бывших коллег. – Я провел ладонью по тулье шляпы и аккуратно водрузил ее на голову. – Если ты, конечно, не возражаешь.

– Да иди ты в рай, – недовольно скривился Гамигин. – Лучше объясни, зачем это нужно? Мемка, если это действительно та самая мемка…

– Я уверен, что та самая.

– Выходит, дело закрыто?

– Ничего подобного. – Двумя пальцами я проверил узел галстука и, убедившись, что все в порядке, побежал вниз по лестнице.

Между этажами я внезапно остановился и повернулся лицом к демону:

– Нет, ты видел, что она вытворяет?

– Кто? – опешил Гамигин.

– Лоя!

– Ты это о чем?

– Она снова выставила меня на посмешище!

– Когда?

– Сегодня! Несколько минут назад!

– Это было при мне?

Если бы я разговаривал с человеком, то не сомневался бы в том, что он валяет дурака. Но рядом со мной стоял демон. Который искренне не понимал причину моего возмущения! И, черт возьми! От этого мне хотелось орать еще громче и возмущеннее! Ну, с кем, скажите мне на милость, я мог еще обсудить свои личные проблемы, как не с лучшим другом? Который, черт его дери, отказывался меня понимать!

– Ты видел, как она разговаривала с посыльным?

– По-моему, нормально. То есть, корректно и вежливо.

– Да, но он пришел ко мне!

– Лоя всего лишь хотела убедиться в том, что это действительно посыльный.

– А кто же еще? Наемный убийца?

– Да мало ли кто… Мы живем в неспокойное время. А ты… То ты недоволен тем, что Лоя игнорирует тебя. Теперь ты заводишься из-за того, что она проявляет к тебе внимание. Ты, братец, непоследователен.

– Женщина может проявить внимание к мужчине, налив ему чашку чая. Или – подав шляпу. В крайнем случае – пистолет перезарядив.

– Ну, братец, – недоверчиво прищурился Гамигин. – Это ты, по-моему, хватил.

– Мне не нужна жена-телохранитель.

– А что, ты уже сделал Лое предложение?

– Нет. Но, в принципе, собираюсь.

– Ну, так не тяни. – Анс заговорщицки подмигнул мне. – Такая девушка, как Лоя, долго ждать не станет.

– Ну, да. – Я смущенно потупил взгляд. – А что, если она согласится?

– Так разве не этого ты хочешь?

– Этого… Но не совсем так.

В глазах у Анса непонимание. Отчетливое, как водяные знаки на пятитысячной купюре. Но, как настоящий друг, он все равно кладет мне руку на плечо и поизносит:

– Приятель, я всецело на твоей стороне.

Спасибо, Анс!

Похоже, мы уперлись в стену.

Но в том нет твоей вины.

С точки зрения демона, Лоя вела себя так, как и подобает истинной демонице.

А мне что было делать?

Я поправил шляпу, улыбнулся, подмигнул Ансу и побежал дальше. Вниз по лестнице.

Работа – лучшее лекарство от душевных недугов. Если, конечно, они не слишком запущены.

Выйдя из подъезда мы направились к «Хэлл-мобилю» Анса.

– Куда едем? – спросил демон, открывая дверцу.

– Недалеко. Так, прокатимся.

Анс сел на место водителя.

Я обошел машину сзади. Посмотрел на колеса. Стукнул по правому ногой, как будто хотел убедиться, что шина не спущена.

– Что там? – выглянул из машины Анс.

– Порядок!

Я махнул напарнику рукой, обошел «Хэлл-мобиль» с другой стороны и как бы случайно оказался рядом с припаркованным неподалеку крепко поюзанным «Москвичом» с тонированными стеклами.

Быстро сделав шаг в сторону, я дернул на себя ручку дверцы, которая оказалась не заперта, и, улыбаясь во всю рожу, как дурной, сунул голову в кабину «Москвича».

Думаете, я удивился, увидев в кабине двух демонов?

А вот они, похоже, несколько подрастерялись.

Но я вовсе не собирался ставить их в неловкое положение.

– О! А я думал, это Витькина машина! – Я положил руку на плечо сидевшему возле открытой дверцы демону. – Прости, приятель, обознался!

Тот натянуто улыбнулся и молча кивнул.

– Извини!

Я быстро коснулся ладонью его плеча и, хлопнув дверцей, удалился.

– Получилось? – спросил Гамигин, когда я сел рядом с ним в «Хэлл-мобиль».

– Сейчас увидим. Поехали!

Анс положил руки на руль.

– Куда?

– Прямо.

Мы выехали со двора. Обогнули что-то отдаленно напоминающее сквер, с нелепой песочницей, сломанными качелями, покосившейся пластиковой горкой, скатиться с которой мог решиться разве что только отъявленный экстремал, и тремя чахлыми кипарисами, непонятно кем и зачем воткнутыми в землю. На краю песочницы сидели двое «зулусов». Одному лет двадцать пять, другой примерно вдвое старше. Оба смотрели на небо. Видели они там ворон, нескладно, но громко прославляющих принцип отрицания отрицаний, или парящих драконов, присматривающих за несметными сокровищами под горой, – кому какая разница. Главное, что им самим ни до кого не было дела.

Удачно вписавшись в плотный транспортный поток, по сравнению с которым Ниагара – тихая деревенская речушка, в которой пацаны раков ловят, Анс прибавил скорость.

Посмотрев в зеркало заднего вида, можно было увидеть тянущийся за нами следом «Москвич». Это он только с виду развалюха, а под капотом – форсированный движок. На ралли такого мутанта не выставишь, но в уличных гонках поучаствовать можно.

Я достал коммуникатор. Включил систему спутниковой навигации. Добавил собственный декодер сигналов. И вот – пожалуйста! Мы видим маленькую желтую машинку, едущую по нарисованной улице. Как в старой компьютерной игре, когда графика была примитивная, зато восторг игроков – неподдельный.

– Зачем нужно было запускать к демонам клопа? – спросил Анс, скосив взгляд на дисплей коммуникатора.

– Они первые начали, – ответил я.

– Первыми начали святоши, – уточнил Анс.

– А вот и они.

Я переключил канал. И мы увидели другую, синюю машинку.

– На Метатрона клопа посадил? – усмехнулся Гамигин. – Где он сейчас?

– Улица Зорге, дом номер тридцать два. Наверное, у них там временная база.

– Для тебя это просто игра?

– Не совсем. Мне хочется довести дело до конца.

– Мы нашли камеру, нашли флэшку…

– Здесь поверни налево, – перебил я демона.

Анс технично выполнил поворот.

– Клиенты останутся довольны.

– Мы так и не нашли того, кто заказал похищение камеры.

– Но он нам теперь и не нужен.

– Зато он позарез нужен святошам. Да и демоны из ССРС тоже не теряют интерес к этому делу.

«Москвич» висел у нас на хвосте. Так близко, что, если бы Анс резко затормозил, «Москвич» передком ткнулся бы в наш задний бампер. Видимо, агенты Службы специальных расследований Сатаны решили, что после того, как я заглянул к ним в машину, нет смысла прятаться. Они вели нас конкретно и строго. На коротком поводке. Только какой в этом был смысл? Меня не спрашивайте – я не знаю. Я вообще понятия не имею, чего они от нас ждут.

– Еще раз направо.

– Ты хочешь объехать вокруг квартала?

– Точно.

– Ну, хорошо, допустим, найдем мы этого заказчика. А дальше что? Что ты собираешься с ним делать? Отдашь святошам? Или демонам?

– Прежде всего, я надеюсь, что он объяснит нам причину все этой кутерьмы.

– А если нет?

– Что значит – нет?

– Ну, не захочет он ничего нам рассказывать.

Я задумался.

Было у Анса два, на мой взгляд, весьма неприятных качества. Первое – он любил заглядывать так далеко вперед, что я по дороге где-то терялся. Второе – он умел формулировать вопросы, ставящие меня в тупик. Ну, в самом деле, на кой черт мне этот заказчик? Точно и однозначно ответить на этот вопрос я был не в состоянии. Хотя мог, конечно, привести множество доводов, в той или иной степени оправдывающих мое решение. Но именно что только оправдывающие, а не объясняющие. Хотя я, например, считаю, что бывают ситуации, не требующие объяснений. Уже хотя бы потому, что объяснить ничего невозможно.

– Знаешь, Дим, есть такие вещи, шутить которыми не стоит.

– Это ты к чему?

– Ты хотя бы представляешь, кто стоит за всей этой странной историей с похищением видеокамеры? Во что мы собираемся влезть?

– Нет. А ты?

Анс молча пожал плечами.

Снова начал накрапывать мелкий, муторный дождик. Анс включил дворники. В первый момент возникло впечатления, будто две черные щетки, скользящие по стеклу, размазывают, стирают весь мир. От этого становилось страшно.

Сделав круг, мы въехали во двор нашего дома.

«Москвич» несколько поотстал. Должно быть, демоны решили проявить деликатность.

Заглушив мотор, Анс положил локоть на руль и повернулся ко мне:

– Может быть, лучше все же остановиться? Прямо сейчас?

– Тебе разве не интересно, что будет дальше?

– Я просто спросил.

Анс вышел из машины и хлопнул дверцей. Немного резче, чем обычно.

Что ж, я мог его понять. Мне тоже было несколько не по себе.

– А что мы скажем Лое? – спросил Анс, когда я тоже вышел под дождь.

– Ну, для начала послушаем, что она нам скажет.

Неподалеку от нас на ветку уселась большая мокрая ворона.