ГЛАВА 7
ЧЕРЕЗ ЗАПАДНЫЕ ВОРОТА
К исходу намеченного Андреем срока сборы были закончены. В багажник машины были загружены пять двадцатилитровых канистр, после чего там еще осталось достаточно места для двух ящиков тушенки, ящика рыбных консервов, большой коробки армейских галет и нескольких пакетов сублимированных овощей, которые, для того чтобы приготовить к употреблению, достаточно было залить на некоторое время кипятком. Три батона копченой колбасы, два круга плотного гритонского сыра и пакет с карамельками Лантер заботливо уложил в салон.
Полнейший восторг у большей части команды, в которой только Андрей и Джемми были некурящими, вызвало появление большой коробки папирос, которую, пользуясь предоставленной возможностью, Лантер также прихватил со склада. Это были не третьесортные рассыпные папиросы, какие солдаты обычно выменивали на базаре у торговок, а превосходные папиросы из отборного табака, уложенные по десять штук в блестящие глянцевые пачки с изображением Пирамиды в лучах встающего над ней Борха-1. Такие папиросы не поступали даже в спецраспределители для офицеров.
Также в кузов Андрей предусмотрительно велел загрузить три канистры с питьевой водой. Запредельная реальность была горазда на всевозможные сюрпризы, поэтому, готовясь к встрече с ней, следовало исходить из наихудших предположений. Говоря словами неизвестного в Кедлмаре классика: «Лучше перебдеть, чем недобдеть».
Доставленное Шагадди и Кадишшем оружие, которое должно было все время находиться под рукой, также было загружено в салон машины. В багажник затолкнули только мешок с патронами. Помимо обычного стрелкового оружия, Шагадди прихватил из арсенала еще два станковых пулемета «Бойзон» и два ящика ручных противопехотных гранат.
Не доверив свой груз разжалованным в рядовые офицерам Генерального Штаба, Кадишш лично принес и аккуратно уложил под сиденье пластиковый пакет мягкой замазкообразной взрывчатки и упаковку детонаторов.
Даже среди суеты, сопутствующей поспешным сборам, Андрей не мог не обратить внимания на офицеров со споротыми нашивками, которые, покорно подчиняясь приказам простых солдат, старательно, хотя и неумело, перетаскивали с места на место ящики и мешки. У всех у них на лицах застыло выражение безнадежной отрешенности от всего, что происходило вокруг. Казалось, они просто не могли понять, что же происходит с ними. Как могло случиться, что они, только вчера обладавшие огромной властью и авторитетом, любившие, стоя на трибуне перед штабным зданием, принимать парады в инспектируемых подразделениях, в одночасье превратились в бестолковых чмурил, не способных ни на что иное, как только перетаскивать грузы под чьим-то неусыпным присмотром? Разве не они представляют собой элиту страны? Разве не они вели ее по пути, указанному Нени Линном? Все, происходящее с ними, они воспринимали как страшную, ничем не оправданную несправедливость, виновные в которой, конечно же, в скором времени понесут суровое наказание. Ни у одного из них, должно быть, и мысли не возникало о вполне заслуженном воздаянии за годы праздного и бессмысленного существования, которое сами они называли служением Отечеству.
Они еще надеялись, что все встанет на свои места и Кедлмаром снова будет править великая идея Пирамиды, проводниками которой в массы они являлись. Они сознательно не хотели замечать ни серого купола вместо неба над головой, ни красноватых тонов, в которые окрашивал все вокруг Борх-2, заменивший своего более яркого собрата, – это была такая же трагическая ошибка, как и их внезапное падение с заоблачных высот власти на грешную землю. Они не могли принять и смириться с тем фактом, что все вокруг переменилось и жизнь в Кедлмаре никогда уже не станет прежней.
Возможно, именно потому, что ни у одного из бывших высокопоставленных офицеров в глазах не мелькало даже тени раскаяния, Андрей не испытывал к ним никакого сочувствия. Ему, как и остальным солдатам, трудно было удержаться от того, чтобы лишний раз не обругать кого-то из этих надменных бездельников, которые не умели даже ненавидеть. Поэтому он почувствовал себя спокойнее, когда Шагадди снова отправил всех обладателей голубых мундиров в сквер, расположенный за зданием Генерального Штаба, дожидаться, когда еще кому-то понадобится их неквалифицированная помощь.
– Ну что? – Андрей обвел взглядом свою команду. – Готовы?
– Да как будто, – ответил за всех Длинный Эйх, вытирая промасленной тряпкой руки. – По крайней мере, за машину я ручаюсь.
– Так, – Андрей машинально глянул на часы. – Быстро посмотрели вокруг и подумали, не забыли ли мы чего?
– Рации нет, – заметил Кадишш.
– И не нужна, – махнул рукой Андрей. – Связь не работает по всему Кедлмару.
– Тогда, наверное, все. – Шагадди на всякий случай заглянул в салон машины. Похлопав ладонью по обитому мягкой кожей сиденью, он довольно цокнул языком и добавил: – Никогда еще я не катался с таким шиком!
– Все! – решительно скомандовал Андрей. – Отправляемся!
– Секунду! – Лантер вытащил из-под сиденья металлический термос. – Я тут кое-что приготовил, – он взялся рукой за крышку термоса и посмотрел на лейтенанта, испрашивая его согласия. – Это гиз.
Гиз являлся кедлмарским аналогом чая, который употребляли все, от простых крестьян до высокопоставленных чиновников. Листья гизового кустарника после сбора высушивались и мелко перемалывались. Заваренный кипятком настой гиза имел красивый янтарный цвет и содержал большое количество кофеина, тонинов и ароматических соединений. В том, чтобы выпить чашечку гиза, не было ничего предосудительного. Но в армейской среде не существовало традиции пить гиз перед тем, как отправиться на задание.
– Это, наверное, особый гиз? – спросил у Лантера Андрей.
– Конечно, – с улыбкой ответил тот. – Приготовлен по рецепту Гурка Великолепного: две трети заварки на треть воды.
– Нам всем сейчас это не помешает, – поддержал Лантера Эйх.
– Вторые сутки без сна.
– Разливай, – кивнул Лантеру Андрей.
В жестяные стаканы, которые тут же достал Джемми, потекла из термоса не ароматная янтарная жидкость, а густой, кажущийся даже немного тягучим темно-коричневый настой, от которого исходил тяжелый, терпкий дух.
Каждому досталось примерно по четверти стакана настоявшегося гиза. Последние капли, придержав заварку в термосе крышкой, Лантер стряхнул в стакан Эйха, заметив при этом:
– Все самое лучшее тебе, Длинный. Чтобы не спал за рулем.
Андрей любил крепко заваренный гиз, но никогда прежде он не использовал для приготовления гиза пропорции, предложенные Лантером. Поднеся стакан ко рту, он осторожно попробовал то, что было в него налито. Вкус настоя был горьким настолько, что, сделав всего лишь один небольшой глоток, Андрей почувствовал омерзение и легкую тошноту. При этом от большого количества вяжущих веществ слизистая рта сразу же стала казаться сухой и шершавой.
– Пей не торопясь, небольшими глоточками, – услышал Андрей совет Дейла. – После зажуешь карамелькой, и все будет нормально.
– Тебе уже приходилось пить эту гадость? – спросил у напарника Андрей.
– Конечно, – ответил Дейл. – Я ведь был до тебя не только сержантом, но и рядовым Апстраком. Во время ночного дежурства гиз по рецепту Гурка Великолепного – вещь незаменимая. Бодрости он не придает, но зато после него не уснешь, даже если ляжешь в теплую и мягкую постель. Мучаешься, а уснуть не можешь.
Допив гиз, Андрей почувствовал, как в голове у него загудело, а в висках частыми, тяжелыми ударами запульсировала кровь. Тошнота сделалась почти невыносимой.
– Держи конфетку, Джагг.
Андрей схватил протянутую Лантером карамель и быстро сунул ее в рот. Приторно-сладкая слюна потекла в желудок, постепенно снимая неприятные ощущения. Вскоре прошло и головокружение.
– Едем!
Открыв переднюю дверцу, Андрей запрыгнул на сиденье, расположенное рядом с местом водителя. Перегородку с салоном Эйх, как и обещал, убрал. Обернувшись назад, Андрей взял из рук Шагадди автомат с укороченным прикладом, каким обычно пользуются солдаты мотопехоты, и три запасные обоймы к нему. Автомат он положил на колени, а обоймы вставил в пружинный держатель, как будто специально для этого закрепленный на внутренней поверхности дверцы.
Сзади щелкнула, встав на предназначенное ей место, широкая дверь пассажирского салона. Солдаты заняли места на мягких, похожих на диваны сиденьях, расположенных в противоположных концах салона так, чтобы сидящие на них люди видели лица друг друга.
На крыше автомобиля по центру салона был прорезан квадратный люк, прикрытый полупрозрачной дверцей. Приподнявшись со своего места, Кадишш попробовал открыть люк. Дверца фиксировалась в трех различных положениях, но полностью открыть ее Кадишшу так и не удалось. Выругавшись, Кадишш стукнул по дверце кулаком.
– Кончай машину ломать, – недовольно глянул на него через плечо Эйх. – Это тебе не танк.
– Я только люк хотел открыть! – Возмущенно взмахнув руками, Кадишш едва не заехал ладонью Лантеру по носу.
– Люк для вентиляции, а не для того, чтобы через него в машину залезать! – Дернув Кадишша за ремень, Лантер заставил его сесть на место.
Эйх извлек из кармана новенькую пачку папирос и, аккуратно подцепив ногтем край глянцевой бумаги, распечатал ее. Щелкнув пальцем по пачке, он вытянул выскочившую из нее папиросу. Спрятав пачку в карман, Эйх протянул папиросу между двумя пальцами, аккуратно сложил мундштук гармошкой и прикусил его передними зубами. Раскурив папиросу с одной затяжки, он глубоко затянулся и на мгновение задержал дыхание, после чего медленно выпустил через ноздри две струи табачного дыма.
– Значит, снова в Гиблый бор… – Эйх криво усмехнулся, качнул головой из стороны в сторону и повернул ключ зажигания.
Обогнув гаражи, он вырулил на главную трассу, ведущую к западным воротам Цитадели.
У ворот машину, встав на ее пути с поднятой рукой, остановил часовой – знакомый Андрею сержант из пятой роты.
Эйху пришлось притормозить.
– У нас разрешение полковника Бизарда! – крикнул, выглянув в окошко, Андрей. – Вам разве не сообщили?
– С разрешением все в порядке. – Часовой подошел к машине и, наклонившись к окошку, негромко произнес: – Дело не в этом, лейтенант. За воротами, на другой стороне канала, собралась толпа. Если мы откроем ворота и перекинем мост, люди ринутся в крепость.
– Чего они хотят? – спросил Андрей.
– Откуда мне знать? – пожал плечами часовой. – Но настроена толпа весьма агрессивно. Если хотите, я открою ворота, и вы сами все увидите.
– Давай, – угрюмо кивнул Андрей.
Раздраженно дернув за ручку, он открыл дверцу и вышел из машины. Отряд еще даже не успел покинуть Цитадель, а уже возникла непредвиденная ситуация. Что дальше будет?
– Открывай! – Часовой махнул рукой кому-то, кто находился в дежурном помещении и наблюдал за ним через узкую бойницу.
Приглушенно зарокотал скрытый где-то под основанием башни приводной механизм, и тяжелые створки ворот, изготовленные из нескольких слоев бронированных плит, поползли в стороны.
Движение створок ворот прекратилось, как только между ними открылся проход, достаточный для того, чтобы в него могла проехать машина.
Следом за часовым Андрей направился к проходу.
У самых ворот их догнали Кадишш и Шагадди.
Выйдя за ворота, солдаты оказались на узкой полоске искусственного бетонного берега, отвесно спускающегося к воде. Прямо под ними находился пенал, в который был убран выдвижной понтонный мост.
На другом берегу, расстояние до которого не превышало десяти метров, неистовствовала толпа. Людей было так много, что, казалось, под стенами Цитадели собрались не только все жители столицы, но и приехавшие к ним из провинции родственники. На набережной камню негде было упасть. И, судя по всему, то же самое происходило по всему периметру Цитадели.
Толпа состояла главным образом из гражданских, хотя кое-где в ней мелькали и люди, одетые в армейскую форму. Андрею даже показалось, что он заметил голубые мундиры гвардейцев и черные куртки внутренних стражей, которые вовсе не пытались навести порядок, а так же, как и все остальные, размахивали руками и что-то кричали.
Чуть дальше, кварталах в трех от набережной, над домами в нескольких местах поднимались клубы черного дыма от начинающихся пожаров.
– Что им нужно? – Кадишш развернул голову подбородком к плечу и с сосредоточенным видом сдвинул брови. – Я не могу разобрать ни единого слова из того, что они кричат!
– Они и сами не знают, чего хотят. – Часовой безнадежно махнул рукой и ударом ноги скинул в воду небольшой камешек.– Толпа.
Андрей задумчиво посмотрел на круги, разбежавшиеся в стороны от упавшего в воду предмета.
– Должно быть, в городе началась паника, – посмотрев на лейтенанта, сказал Шагадди.
– То же самое сейчас происходит по всему Кедлмару, – рассеянно ответил Андрей.
– Нужно попытаться как-то организовать людей. Объяснить им, как следует себя вести в сложившейся ситуации…
– Давно толпа собралась на набережной? – не слушая, что ему говорит Шагадди, спросил Андрей у часового.
– Да, наверное, часа полтора назад, – не очень уверенно ответил тот. – Сразу после того, как мы заступили на пост. Сначала просто несколько человек бродили по набережной. А потом… Я даже не успел заметить, когда они там все появились…
– Смотри! – дернув Шагадди за локоть, воскликнул Андрей.
Рука его указывала в сторону противоположного берега, где какой-то мужчина, одетый в серую робу, замахнувшись, кинул в сторону стоящих на противоположном берегу солдат булыжник размером с кулак. Бросок у него получился не особенно удачным – не долетев и до середины канала, камень упал в воду.
– Ну и что? – недоумевающе пожал плечами Шагадди.
– Смотри снова!
На этот раз в сторону солдат полетела кинутая кем-то прямая, как черенок лопаты, палка. Пролетев чуть дальше камня, она тоже упала в воду. Вернее, не упала, а словно бы растворилась в воде. Поверхность воды в том месте, где в нее ушла палка, осталась такой же незамутненно ровной, как и прежде. Ни всплеска, ни даже легкой ряби не пробежало по ней. А деревянный предмет, исчезнув в воде, так и не показался снова на поверхности.
– Я видел!.. Видел!.. – закричал Кадишш, тыча пальцем в то место, где исчезла, едва только соприкоснувшись с поверхностью воды, палка.
Шагадди молча смотрел на Андрея, ожидая объяснений.
– Это все фантомы, – сказал Андрей, указав рукой в сторону запруженной людьми набережной. – Живых людей среди них не более двух десятков.
Как будто в ответ на его слова толпа на набережной колыхнулась, подобно призрачному мареву. Силуэты составляющих ее людей сделались нечеткими и полупрозрачными, словно акварельные рисунки, размытые водой. Движения их стали неровными и отрывистыми, а звуки голосов «поплыли», как на пластинке, то замедляющей, то снова ускоряющей свое вращение.
Среди всей этой призрачной феерии выделялось несколько отчетливо видимых человеческих фигур. Люди бродили среди тающих призраков, растерянно озираясь по сторонам.
На спине у одного из них Андрей заметил странный, похожий на гребень вырост: в теле этого человека уже начался процесс трансформации, который в скором времени должен был превратить его в иноформа, изменив до полной неузнаваемости не только его сознание, но и внешний вид.
– Да чтоб меня рекины разодрали, – едва слышно пробормотал Кадишш.
Часовой же, который и слыхом не слыхивал ни об иноформах, ни о фантомах, ни о порождающей их запредельной реальности, просто стоял разинув рот. То, что происходило на другом берегу канала, представлялось ему не иначе как демоническим наваждением.
– Эй, – Андрей тронул солдата за плечо.
Солдат медленно повернул голову. Глаза у него были огромные, удивленные и ничего не понимающие.
– Это, между прочим, вы сами и постарались, – указав пальцем на то, что осталось от призрачной толпы, сказал Андрей. – Ведь, заступив на пост, вы наверняка опасались, что на набережной соберется толпа, которая затем попытается прорваться в Цитадель.
– Странно еще, что они собрали на набережной толпу, вооруженную только камнями и палками, – усмехнулся Шагадди. – Я бы на их месте непременно подогнал пару танков и начал обстрел.
– А можно было бы еще и вертолет в воздух поднять, – добавил Кадишш.
– Хорош языками трепать! – осадил своих солдат Андрей. – А то еще научите на свою же голову!
Часовой недоумевающим взглядом следил за лейтенантом и его подчиненными, обменивающимися совершенно бессмысленными, по его мнению, фразами. Он никак не мог взять в толк, о чем, собственно, идет речь. Кто собирается подогнать к крепости танки и поднять в воздух вертолет?
– Все в порядке, – успокаивающе похлопал его по плечу лейтенант. – То, что ты видишь перед собой, это не бред, а что-то вроде миража. Так что если вдруг появятся танки на набережной или лодка, плывущая по каналу, то, прежде чем поднимать тревогу, убедись, что они настоящие. Можешь просто выстрелить в то, что вызывает у тебя сомнение, и проследить за тем, что произойдет после этого. Понятно?
Солдат молча кивнул. Судя по его взгляду, он ровным счетом ничего не понял.
– Ладно, – Андрей снова потрепал его по плечу. – Выдвини мост настолько, чтобы мы смогли поставить на него машину, и двигай его к противоположному берегу. Как только мы съедем, сразу же убирай мост.
– А как же толпа? – посмотрев на набережную, растерянно спросил солдат.
Андрей проследил за его взглядом. В том месте, куда смотрел солдат, призрачная толпа вновь начала обретать форму. Видимо, Андрею все же не удалось до конца убедить солдата в том, что это всего лишь видение.
– Я ручаюсь тебе, что никто из людей не успеет ступить на мост. Ты только вовремя убери его. Договорились?
Солдат снова кивнул.
– Действуй.
Подтолкнув часового в нужном направлении, Андрей зашагал к оставленной за воротами машине.
– Ну, что там? – спросил у него Эйх.
– Ребята, вы мне не поверите!.. – запрыгнув на заднее сиденье, начал было делиться впечатлениями Кадишш.
– Умолкни! – резко и довольно-таки грубо оборвал его Андрей. – За воротами все в порядке. На набережной несколько невооруженных людей.
– А хоть бы и вооруженные, – усмехнулся Эйх. – Это не машина, а настоящий танк.
Машина медленно въехала в проем между раздвинутыми створками ворот.
Край понтонного моста был уже выдвинут в сторону противоположного берега метра на три.
– Там же полно народу! – воскликнул Эйх, глядя в сторону набережной, толпа на которой вновь выглядела, как живая.
– Въезжай на мост, – негромко приказал ему Андрей.
– А что потом? – быстро глянул на него Эйх. – Мы застрянем в этой толпе.
– На набережной никого нет, – все так же тихо и спокойно сказал Андрей. – Ты видишь фантомы, созданные запредельной реальностью.
– Точно, Эйх! – подал голос из салона Кадишш. – Я сам видел, как они растворяются в воздухе!
– Фантомы? – Эйх посмотрел сначала на лейтенанта, а затем, обернувшись, окинул взглядом Кадишша. – Вы что, за идиота меня держите?
– Делай, что тебе говорят! – рявкнул на Эйха Шагадди. – Подумаешь, толпа на улице! Я пару часов назад Нени Линна пристрелил!
Эйх снова перевел взгляд на лейтенанта. Похоже, он ощущал себя единственным нормальным среди пациентов психиатрической клиники, каким-то образом оказавшихся на свободе.
– Если ты сомневаешься, то давай я сяду за руль, – предложил Эйху Андрей.
Эйх нервно постучал пальцами по ободу руля.
– Значит, там никого нет? – спросил он, указав взглядом на противоположный берег канала.
– Почти никого, – уверенно ответил ему Андрей. – За исключением нескольких человек, ни один из которых в данный момент не находится у нас на пути.
– Как скажешь, лейтенант! – криво усмехнувшись, взмахнул руками Эйх. – Ты здесь командуешь!
Он нервно выдернул из пачки новую папиросу и, даже не сложив по своей обычной привычке мундштук, сунул ее в угол рта. Так и не прикурив, Эйх кинул зажигалку, которую держал зажатой в кулаке, к лобовому стеклу. Взявшись за руль, он почти до упора вдавил в пол педаль газа.
Коротко взвизгнули протекторы, и машина, сорвавшись с места, устремилась в направлении моста.
Андрей невольно схватился за ручку двери, опасаясь, что Эйх не успеет вовремя затормозить.
Упруго качнувшись на рессорах, машина замерла как вкопанная на самом краю понтонного моста.
Едва не ударившись головой о лобовое стекло, Андрей с облегчением откинулся на спину сиденья и перевел дух.
– Сдурел, Длинный?! – возмущенно заорал из салона машины Кадишш.
Эйх усмехнулся, но даже не обернулся назад.
Как только машина въехала на мост, створки ворот позади нее сомкнулись. Мост медленно поплыл вперед.
Люди и иноформы, бродившие по набережной среди фантомов, начали подтягиваться к тому месту, где край понтонного моста должен был коснуться берега.
– Сдавай понемногу назад, – велел Эйху Андрей.
Эйх молча кивнул. Он понял, что хотел от него лейтенант.
По мере того как мост двигался вперед, машина отъезжала назад, оставаясь все время на одном месте. Эйх погнал машину вперед, только когда расстояние от края моста до съезда с набережной сократилось до полутора метров.
Машина съехала с моста в тот самый момент, когда край его коснулся бетонного покрытия набережной.
Люди или иноформы – пока трансформация не закончилась, их было трудно отличить друг от друга – шарахнулись в стороны от несущейся на бешеной скорости машины.
Эйх невольно откинулся назад, ожидая неминуемого удара, когда передний бампер машины протаранил призрачную толпу.
Стиснув зубы, Эйх на предельной скорости гнал машину вперед, стремясь как можно скорее вырваться из этой безумной круговерти, когда перед лобовым стеклом мелькали то чьи-то неясные лица, то спины, то конечности, то вовсе какие-то непонятные, сюрреалистические образы, которые запредельная реальность отчаянно пыталась загнать в сознание сопротивляющихся ее воздействию людей.
Андрей, в отличие от Эйха, видел перед собой всего лишь неясные, расплывающиеся фантомы, но даже ему было жутковато, когда они падали на лобовое стекло и только после этого исчезали, словно облачка пара, вылетающие в морозный день изо рта. Поэтому он первым увидел опрокинутый грузовик, лежащий на боку и перекрывающий половину проезжей части.
– Стой! – закричал он и, привалившись плечом к Эйху, схватился рукой за руль.
Машина вильнула в сторону.
Удар бампера пришелся по задним колесам грузовика, который со скрежетом развернулся на пол-оборота.
Эйх ударил ногой по педали тормоза, и машина неподвижно замерла на месте.
Улица впереди была свободна от призраков.
Андрей приоткрыл дверцу и, наклонившись, посмотрел назад.
Набережная была пуста, если не считать нескольких иноформов, занятых каким-то своим непонятным делом.
Андрей захлопнул дверцу и посмотрел на Эйха, который сидел неподвижно, судорожно вцепившись руками в обод руля.
– Ну и кто же оказался прав? – негромко спросил он.
Повернув голову, Длинный Эйх посмотрел на лейтенанта.
– Давай пока не будем обсуждать это, Джагг. – Он медленно покачал головой и раздвинул губы в напряженной, натянутой полуулыбке.
