ГЛАВА 22
СВЕРШИВШЕЕСЯ ПРОРОЧЕСТВО

Буря продолжалась без малого пять часов, если принимать за эталон времени показания тех часов, которые носил на руке Андрей. Предположения же о том, сколько часов прошло за это время в мире, находящемся за брезентовым пологом палатки, не брался строить никто – ни специалисты из Статуса, знавшие о природе запредельной реальности и ее феноменологических проявлениях больше, чем кто-либо другой из присутствующих, ни солдаты из отряда Руута, для которых существование в условиях неопределенности времени стало уже почти привычным.

Когда ветер перестал завывать, словно бешеный рекин, Руут подошел к выходу и, выдернув шнуровку, оттянул в сторону полог, закрывающий вход в палатку. С тихим шелестом посыпался наметенный снаружи песок.

– Придется поработать, – сказал Руут, обращаясь к своим солдатам.

Двое бывших гвардейцев взяли саперные лопатки и принялись разгребать кучу песка, закрывающую выход из палатки.

Остальные, не дожидаясь приказа, стали собирать вещи. Вскоре багровые отсветы вечных сумерек, накрывших Кедлмар вместе с пространственным коконом, возвестили о том, что выход из палатки свободен.

Выбравшись наружу, солдаты быстро закончили последние приготовления к дальнему переходу. Шнуровка на ботинках была заново перетянута, лямки рюкзаков подогнаны так, чтобы груз равномерно распределялся по спине, оружие проверено и перезаряжено. Несколько человек сбегали за ближайший бархан, чтобы завершить там все необходимые формальности, связанные с особенностями человеческой физиологии.

– Дейл, – по привычке мысленно окликнул напарника Андрей.

Не получив ответа, он подозвал его к себе коротким взмахом руки.

– Что это за мелодию напевает Шагадди? – спросил он, когда Дейл подошел к нему достаточно близко для того, чтобы никто другой не слышал их разговор.

Слегка наклонив голову к плечу, Дейл прислушался к тому, что негромко, без слов напевал Шагадди, перебирая затворный механизм «бойзона».

– Он жутко фальшивит, – сказал Дейл, переведя взгляд на Андрея. – Но, если я не ошибаюсь, это «Love Me Tender» Элвиса Пресли.

– Твои штучки? – недобро прищурился Андрей. – Снова решил дискотеку устроить?

– При чем здесь я? – Дейл, казалось, был возмущен совершенно искренне. – Я такой же телепат, как и ты, – без усилителя ни на что не способен.

Андрей окинул быстрым взглядом всех членов своего отряда.

Среди них были двое телепатов – Лайза и Мииз. Но способностей Лайзы было явно недостаточно для того, чтобы без помощи вспомогательной аппаратуры заставить кого-либо петь незнакомую ему песню. А Мииз… Мииз, конечно, была способна на такое. И, кроме того, подобная шутка была вполне в ее духе. Но вот Элвиса Пресли она никогда прежде не слышала.

А Шагадди между тем собрал пулемет, положил его на плечо и, подмигнув Джемми, едва ли не во весь голос, только опять-таки без слов, затянул бессмертный хит Пресли.

– Шагадди! – по-командирски рявкнул Андрей.

Вздрогнув от неожиданности, сержант оборвал свой вокализ и удивленно посмотрел на лейтенанта.

– Ты что за песню поешь? – выдавив из себя улыбку, поинтересовался Андрей.

– Не знаю, – смущенно пожал плечами Шагадди. – Просто вспомнилась вдруг… Красивая мелодия…

– Мы ее в Статусе слышали, – ответил за Шагадди Лантер. – Когда я в твое отсутствие экспериментировал с информационным экраном, то случайно нажал не на ту клавишу. В комнате вдруг появился мужик в темных очках и с гитарой и запел.

– Точно! – радостно хлопнул себя ладонью по бедру Шагадди.

– Он еще на фантома был похож! Рука сквозь него свободно проходила!

– Трехмерное телевидение, – объяснил Ги Церкус. – Я как раз в это время зашел к вам в комнату. Показывали Шаханский концерт Пресли.

– Извини, – похлопал Дейла по плечу Андрей. – Я был не прав.

– Нам следует больше доверять друг другу, напарник, – усмехнулся в ответ Дейл.

– Честно признаться, мне порою тебя не хватает, – посмотрев в глаза Дейлу, немного смущенно произнес Андрей.

– Я тоже испытываю те же самые чувства, приятель, – ответил Дейл. – Хотя между нами порою случались конфликты, но все же, следует признать, мы неплохо дополняли друг друга.

– Слушай, Руут, – Шагадди обратился к приятелю как бы между делом, расправляя на плече лямку рюкзака. – А почему у вас нет транспорта? Ты же говорил, что с машинами проблем нет.

– Я говорил о том, что машин у нас достаточное количество, – уточнил Руут.

– А разве это не одно и то же?

– Сейчас уже нет, – покачал головой Руут. – Мы пришли к выводу, что, когда нет необходимости перевозить большие партии груза или людей на значительные расстояния, гораздо удобнее передвигаться на своих двоих. Во-первых, в условиях запредельной реальности различные узлы машины часто выходят из строя, так что ремонт порою занимает куда больше времени, нежели сама по себе дорога. Во-вторых, передвигаясь на машине, трудно выбирать нужное направление. По-видимому, скорость в значительной степени нивелирует интуитивное чувство направления, присущее большинству людей. Ну а в-третьих, на машине куда проще угодить в какую-нибудь ловушку. Гефар рассказывал, что вы, в конце концов, тоже бросили свою машину.

– Ну и куда же мы идем? – спросил у Руута Дейл.

– Видите на горизонте вешку, – вытянув руку, Руут указал направление. – До нее местность безопасная. Мы проверяли ее сотни раз. А если какой-нибудь зверь притаился за барханами, то Лысый оповестит нас об этом заранее.

– Надо же, – наклонившись, Андрей провел ладонью по большой лобастой голове Лысого. – Оказывается, даже из общения с рекинами можно извлечь пользу.

– Вот только не все они относятся к людям с таким же добродушием, как Лысый, – сказал Гроптик. – Майор Алекс говорит, что после того, как мы обоснуемся на новом месте, нужно будет устроить питомник по разведению и дрессировке рекинов.

До вешки, указанной Руутом, отряд добрался примерно за полчаса. Расстояние было не таким уж большим, но идти по сыпучему песку, когда кажется, что почва постоянно ускользает из-под ног, оказалось не так-то просто. Солдаты Руута имели опыт передвижения по пескам пустыни, а вот команде, недавно прибывшей из Статуса, приходилось туго. То и дело кто-нибудь из них останавливался, чтобы вытереть рукавом взмокшее лицо или приложиться к фляге с теплой, почти не утоляющей жажду водой.

Возле вешки Руут остановился и знаком приказал остальным оставаться на своих местах.

– Далеко еще? – тяжело переведя дух, спросил Кадишш.

– Забудь это слово, – ответил ему Гроптик. – Далеко, близко – какая разница. Главное, выбрать нужное направление.

– По-моему, нам туда, – указала рукой в сторону горизонта Мииз.

– Ты же ни разу не была в Цитадели, – с сомнением посмотрел на нее Дейл. – Откуда тебе знать, в какую сторону идти?

– Мне просто так кажется, – обиженно дернула плечом Мииз.

– Все верно, – сказал Руут. – Мне тоже кажется, что нам нужно идти именно в том направлении, куда указала Мииз.

– Что значит «кажется»? – недовольно буркнул Шагадди. – А наверняка ты сказать не можешь?

– Не волнуйся, – улыбнулся в ответ ему Руут. – Рано или поздно до места доберемся.

Руут расстегнул подсумок, висевший у него на поясе, и достал из него с десяток больших гаек, привязанных к примерно тридцатисантиметровым отрезкам бинта.

– Теперь будьте внимательны, – сказал он, обращаясь главным образом к тем, кто прибыл вместе с лейтенантом Апстраком. – Я указываю направление, и все мы четко следуем ему. Движение начинаем только по моей команде.

Размахнувшись, Руут кинул первую гайку. Взмахнув белым хвостом из бинта, гайка пролетела метров пятьдесят и упала, зарывшись в песок.

– Видел? – спросил Руут у рядового Дзеннака.

Солдат быстро сглотнул, дернув подбородком, и торопливо кивнул.

– Давай, – скомандовал Руут.

Дзеннак медленно двинулся вперед, ступая так осторожно, словно шел не по песку, а по канату, натянутому над пропастью.

Следом за ним двинулся Гроптик, держа за ошейник Лысого.

– А что может случиться, если шагнуть в сторону? – шепотом спросил у Руута Фаунг.

– Не знаю, – ответил сержант. – Но проверять не советую.

Фаунг торопливо кивнул и пошел по уже протоптанной тропинке.

– Где ты научился этому способу проверять безопасность пути? – спросил, подойдя к Рууту, Андрей.

– У майора Алекса, – ответил сержант. – А в чем проблема?

– Все нормально, – махнул рукой Андрей. – Просто я читал о нем когда-то, но даже не предполагал, что его можно использовать в реальной ситуации.

– Так у нас же запредельная реальность, – вполне серьезно ответил Руут. – Здесь и не такие номера проходят.

Три броска получились у Руута отлично. Пролетев положенное им расстояние, гайки падали на песок, и солдаты спокойно проходили отмеренный ими путь. Но вот на четвертый раз, когда брошенная Руутом гайка, взлетев в воздух, только еще набирала высоту, из песка выскользнули три длинные нити красного цвета, каждая толщиной в палец. Одна из нитей на лету подцепила бинт, к которому была привязана гайка, и снова скрылась в песке, увлекая вслед за собой и свою добычу.

– Вот это да! – стянув с головы кепи, Кадишш озадаченно почесал затылок. – Это что еще такое?

– Усовертка, – ответил Руут. И с досадой добавил: – Придется теперь делать крюк, чтобы обойти разрытый ею песок.

– А что она собой представляет, эта усовертка? – поинтересовался у сержанта Ги Церкус.

– А кто ее знает, – пожал плечами Руут. – Мы только усы ее и видим.

– А откуда названия такие: псевдобык, усовертка?.. – спросил Андрей. – Как-то очень уж не по-кедлмарски они звучат.

– Названия для всех этих тварей придумывает по большей части майор Алекс, – объяснил Руут. – Хотя к некоторым из них имена сами собой пристают. Например, водятся здесь у нас озрики и тентаклисы. Озрики симпатичные такие комочки белой шерсти, но, только протяни к ним руку, тут же ужалят. А тентаклисы – хуже рекинов, ни одной машине прохода не дают. Оставишь без присмотра, так всю резину с колес сгрызут.

Руут бросил новую гайку, и, повернув в сторону, отряд двинулся в обход гнездовья усовертки.

– Вообще-то погода сегодня хорошая, – посмотрев на серый купол пространственного кокона, укрывшего Дошт, авторитетно заявил Гроптик. – Если ничего не случится, то через час-полтора стены Цитадели увидим.

– Послушай, Руут, – окликнул сержанта Лантер. – Ты у нас лучше всех книгу «Эйно Лан» знаешь. Можешь по памяти процитировать, что в ней говорится о пришельцах из Пустоты?

– С чего это тебя вдруг на философию потянуло? – поинтересовался Кадишш.

– Есть кое-какие соображения, – солидно ответил Лантер.

– «И после того, как рухнет Пирамида, возведенная на крови людской и простоявшая семьдесят пять лет, вступят в битву с Непознанным те, чьи души и сердца будут сохранены в чистоте, – в такт размеренным шагам начал цитировать священную книгу Кедлмара сержант Руут. – И шесть человек, пришедшие из Пустоты, встанут в один ряд с сынами Кедлмара для того, чтобы остановить Великий Хаос».

– Хм, – Лантер задумчиво провел ногтями по чисто выбритой щеке. – Это наводит меня на очень интересные размышления.

– Ну, так поделись с нами, – предложил Руут.

– Гроп сказал, что нас можно было принять за тех, кто пришел из Пустоты, – начал Лантер.

– Конечно, – согласился с ним Руут. – Вы же возникли буквально из воздуха.

– «Шесть человек, пришедшие из Пустоты, встанут в один ряд с сынами Кедлмара», – Лантер повторил слова из книги «Эйно Лан», процитированные Руутом. – Это значит, что те, кого называют «пришедшими из Пустоты», родились не в Кедлмаре. Следовательно, меня, Кадишша, Шагадди и Джемми к ним отнести нельзя. Остается ровно шесть человек.

– Ошибаешься! – крикнула Мииз. – Я тоже родилась в Кедлмаре!

– Но в Статусе ты получила новое тело, – попытался возразить ей Лантер.

– Я кедлмарка! – решительно заявила Мииз.

– Хотел бы я посмотреть на того, кто решится ей возразить, – хохотнул Гроптик.

– Ну, в таком случае, я могу предложить вам еще одну кандидатуру, – вступил в разговор Дейл. – Вы забыли об Алексее Александровиче… О майоре Алексе. Он ведь родился не в Кедлмаре. А в пророчестве ничего не сказано насчет того, что все шестеро должны явиться в Кедлмар одновременно.

– Верно, – подумав, согласился с ним Руут. – Получается, что пророчество исполнилось.

– Да бросьте вы валять дурака, ребята, – недовольно поморщился Андрей. – К любому пророчеству можно запросто притянуть за уши факты, не имеющие к нему никакого отношения.

– Кто тебе об этом сказал? – как-то очень недоверчиво, если не сказать более – подозрительно, посмотрела на Андрея Лайза.

– Об этом мне говорят мой жизненный опыт и здравый смысл, – ответил Андрей.

– По-моему, ты недооцениваешь значение мудрости древних, – обратился к Андрею Ги Церкус.

– Скажем так: я не хочу его переоценивать.

Андрей уже начал жалеть, что позволил втянуть себя в этот спор. Без поддержки Дейла он чувствовал себя весьма неустойчиво на скользкой почве мистики, замешенной на теологии.

– Между прочим, основываясь на материалах книги «Эйно Лан», работники исследовательского центра в Гиблом бору смогли открыть проход в запредельную реальность, – заметил Фаунг.

– Я бы не стал относить это к числу величайших достижений кедлмарских ученых, – парировал Андрей.

– Кстати, Руут, раз уж ты у нас специалист по текстам «Эйно Лан», не напомнишь, что должно произойти после появления пришельцев из Пустоты?

На какое-то время Руут задумался. И только бросив очередную гайку, он ответил:

– Книга «Эйно Лан» предлагает несколько в равной степени вероятных вариантов развития событий. Если не принимать в расчет те, что предвещают скорый конец света, то оставшийся гласит, что один из тех, кто пришел из Пустоты, должен написать новую главу в книге «Эйно Лан».

– Давайте на этом варианте и остановимся, – неожиданно для всех предложил Джемми. – Мне кажется, что он устраивает в равной мере всех.

– Я думаю, что это будешь ты, – услышал Андрей обращенный к нему мысленный голос Мииз.

– Кем буду я? – переспросил он.

– Тем, кто напишет новую главу книги пророчеств.

– Ну уж нет. Скорее этим человеком станет Алексей Александрович.

– Им будешь ты, – уверенно заявила Мииз.

– С чего бы вдруг? – усмехнулся Андрей. – Я даже научную статью не мог написать так, чтобы всем было понятно.

– Для того и книга пророчеств, чтобы побольше тумана напустить, – резонно возразила Мииз.

– Нет, это не по мне…

– Я так хочу!

– Ну и что с того? – удивился Андрей.

– А то, что ты обещал всегда быть к моим услугам и во всем мне повиноваться, – напомнила Мииз.

– Когда?

– Всего несколько часов назад, когда мы сидели в палатке. Забыл?

– Ну, я не совсем то имел в виду, – смущенно признался Андрей.

– А это уж твое дело, что ты имел в виду, – по-деловому рассудила Мииз. – Но за свои слова, дорогой мой, отвечать нужно.

– Джагг…

Андрей обернулся, когда его тронул за плечо Кадишш.

– Ты знаешь, Джагг, – доверительным тоном сообщил ему Кадишш. – Я понял, в чем заключается смысл жизни.

– Серьезно?

Андрей окинул Кадишша озабоченным взглядом – никогда прежде подрывник не разговаривал с ним на подобные темы.

– Точно, Джагг! – радостно улыбнулся Кадишш. – Я все понял! Все дело в том, чтобы обмануть смерть!

– Ну, если ты о бессмертии, которое обещает запредельная реальность…

– Да нет же, Джагг, – поморщившись, отмахнулся Кадишш. – Когда придет наше время, все мы превратимся в корм для червей. Но до тех пор мы должны жить так, словно мы бессмертны, нахально хлеща смерть по щекам, когда она подходит слишком близко.

– А если она ответит? – спросил Андрей.

– Ну, тогда уворачивайся, – ответил Кадишш. – А не сумел увернуться – утешься тем, что прожил свою жизнь хорошо.

– Ты доволен своей жизнью? – удивленно посмотрел на Кадишша Андрей.

– А я разве уже собрался умирать? – хитро улыбнулся солдат. – Я еще рассчитываю пожить и увидеть в этой жизни что-то такое, о чем внуки будут просить меня рассказывать снова и снова.

– Расскажи им о Статусе, – посоветовал Андрей.

– Нет, – покачал головой Кадишш. – Если у меня будут внуки, то они и сами смогут увидеть Статус. А вот о запредельной реальности я им непременно расскажу. Дети любят страшные сказки с хорошим концом.

– Ты уверен, что конец будет хорошим? – спросил Андрей.

– А покажи мне того, кто в этом сомневается, – ответил ему Кадишш.

– Ну, что я говорил! – радостно закричал Гроптик, указывая рукой в ту сторону, где на горизонте появились стены Сабатской Цитадели. – Дошли все-таки!

– Все-таки дошли, – едва слышно повторил следом за ним Андрей.

– Дошли? – удивленно посмотрел на него как будто случайно оказавшийся рядом Дейл.

– Дорогой мой, – с легкой укоризной, словно не слишком строгий преподаватель, отвечающий способному ученику, который и сам мог найти ответ на интересующий его вопрос, покачал головой Андрей. – «Дошли» далеко не всегда означает «остановились».