День спустя наше путешествие продолжилось. Мы посчитали свою миссию незавершенной и отправились на соседний островок – Антипарос. Он отделен от Пароса совсем небольшим проливом. Мы решили оставить яхту в марине Ауза и добраться до соседнего острова на мотоциклах и пароме. Вся поездка до знаменитой пещеры на Антипаросе (с учетом движения парома, курсирующего через пролив каждые 30 минут) заняла ровно час.

Пещера на Антипаросе известна с античных времен. Считается, что в эпоху неолита она использовалась как укрытие, а позднее – как святилище и место поклонения богине Артемиде. Я считаю, что известность и даже популярность эта пещера приобрела после того, как в IV веке до нашей эры стала укрытием для македонских полководцев после заговора против Александра Македонского. С тех пор она и сделалась достопримечательностью. Об этом свидетельствуют многочисленные автографы посетителей на стенах пещеры.

С незапамятных времен привычка посетителей оставлять именные надписи на стенах пещер приобрела форму эпидемии. Если кто-то думает, что желание столь примитивным образом увековечить себя любимого появилось только в новейшее время, то сильно ошибается. Этим грешили даже великие, которым мы теперь склонны прощать их маленькие шалости. Например, Грибоедов и Пушкин тоже не удержались от соблазна и… «И в умиленье вдохновенном, на камне, дружбой освященном, пишу я наши имена». Раньше греки осуждали появление «художеств», а теперь превратили их в своеобразную приманку для туристов. Это подтверждает пещера на Антипаросе, ставшая туристическим объектом на многие века вперед.

Нас пещера интересовала потому, что в 1772 году Степан Хметевский и его товарищи спустились в нее и оставили свои автографы на ее стенах. Это мы и решили проверить. А заодно узнать, кто из соратников Хметевского составил ему компанию для спуска в знаменитую пещеру.

Пещера впечатлила нас своими размерами и протяженностью. Но еще больше мы были поражены количеством автографов на ее стенах – их тысячи… тысячи разных имен, дат, названий кораблей. Все они наслаиваются один на другой, нанесены самыми разными способами, шрифтами, языками. Самая ранняя запись из тех, что мы обнаружили, относится к середине XVIII века, а самая поздняя – к послевоенному периоду века двадцатого… Примерно в то же время было принято решение сделать из пещеры туристический объект. Греки стали следить за «чистотой» пещеры, а автографы оберегать и даже, как мне показалось, подкрашивать.

За три часа активных поисков мы так и не нашли каракулей капитана Хметевского. Зато обнаружили несколько десятков русских фамилий, нанесенных обычным карандашом в период между 1801 и 1846 годами. Ершов, Григорьев, Шахматов, Морозов, Шаховской, Карсунский, Железнов… Никаких названий кораблей – только фамилия и год. Единственное исключение – «Григорьев К2Р» (капитан 2-го ранга).

Возможно, все эти люди были «военно-морскими туристами», попавшими в эти края по государевой надобности. Даты «1801–1849» могут сказать многое тому, кто хоть немного знает историю. После ухода русских из Архипелага в сторону Крыма и Кронштадта и рождения Черноморского флота русские корабли «прописались» в Средиземноморском регионе. Мне захотелось узнать, какие люди и судьбы стоят за этими обычными русскими фамилиями, написанными на стенах далекой греческой пещеры.

Я нашел в «Общем морском списке» фамилии офицеров, названия их кораблей и даже миссии, в которых они участвовали. Действительно, за каждым именем оказалась история, порой чрезвычайно драматичная. Например, один из офицеров впоследствии был судим за сдачу своего корабля противнику и приговорен к смертной казни, замененной на каторгу.

 

 

 

 

 

Надписи, обнаруженные на стенах пещеры

 

 

 

Пещера на о. Антипарос

 

Другой, капитан-лейтенант Ершов, был одним из героев обороны Севастополя, командиром 2-го бастиона. За проявленное мужество он получил орден Святого Георгия 4-й степени. История даже сохранила для нас его облик – один из 297 портретов военных, отличившихся в Крымской войне 1853–1856 годов.

Лейтенант Григорий Иванович Железнов, еще мичманом побывавший на Антипаросе в 1846 году в составе команды корвета «Андромаха», стал позднее адъютантом контр-адмирала Корнилова. С участием Железнова и Корнилова произошла одна мистическая история, которую я хотел бы рассказать вам в качестве эпилога главы о знаменитой пещере на Антипаросе. Во время путешествия по Кавказу в 1841 году мичман Григорий Железнов, служивший под началом В. А. Корнилова, приобрел в Пятигорске кавказскую шашку дорогой работы. Продавец-черкес оружие отдавал практически за бесценок. Окружение отговаривало Железнова от покупки шашки, на которой, по слухам, лежало проклятие. Но мичман не устоял и стал очередным ее обладателем. В январе 1852 года он был назначен адъютантом вице-адмирала Корнилова. А 5 ноября 1853 года во время первого в истории сражения паровых кораблей – фрегата «Владимир» и турецкого парохода «Перваз Бахри» – погиб от турецкой картечи. На следующий день в письме своей жене Корнилов написал: «Нам они вреда не сделали в отношении к пароходу, но одна сумасшедшая картечь убила наповал нашего достойного Железнова, так что взятие парохода, доставшегося с такого отчаянного бою, не принесло мне никакого удовольствия, а напротив, на всяком шагу напоминает, что флот наш лишился офицера, много, много ему обещавшего, а я помощника и друга, каких встречаем только раз в жизни. И надо же было выбрать его, когда убитых всего он да еще матрос и раненых трое». Личные вещи погибшего адъютанта были переданы его отцу, а вот проклятую шашку взял на память сам Владимир Алексеевич Корнилов. И пережил своего адъютанта ровно на 11 месяцев.