– У вас не больше десяти минут на всё про всё, – строго предупредила Бена какая-то задёрганная тетка из протокольного отдела. – Не больше, слышите? Сейчас закончат с подготовкой к съезду, и я вас запускаю…

– А больше и не надо, Галина Вениаминовна, – понимающе заверила Лизавета, – уложимся, не переживайте.

Тётка даже попыталась улыбнуться ей в ответ, кивнула и исчезла за дверью.

– Ну а Витаминовну эту ты откуда знаешь? – удивился Бен.

– Ты не поверишь, Лёшка, первый раз сегодня увидела, – ответила она.

В этом была вся Лизка с её непостижимой способностью располагать к себе незнакомых людей. За те два часа, что они провели в холле третьего этажа на Лядском в ожидании своей очереди, Лизавета успела пообщаться практически со всеми людьми, которые отвечали за проведение генсовета. Любопытный это был контингент – усталые тётки без возраста и важные мужички в недорогих костюмах. И ни один из мужчин в этом здании не выглядел устало и дорого. Почему-то гендерные различия рядовых сотрудников Центрального аппарата были именно такими. Обладатели персональных кабинетов, конечно, не в счёт. Эта публика выглядела весьма респектабельно – должности обязывали, и «скромное обаяние буржуазии» сквозило даже в самых последних мелочах туалета.

Впрочем, времени разглядывать партийную элиту у Алексея не было. Он даже нового секретаря генсовета, по правую руку от которого сидел Руморев, рассмотреть не успел. Их быстро провели в зал для заседаний через боковой вход, и каждый занял своё место: Бен у компьютера за спинами партийцев, а Лизавета у большого экрана на стене, куда проектор должен был выводить их презентацию (на том, что именно она должна презентовать проект, зачем-то настоял Руморев). В зале стоял лёгкий шум: судя по всему, только что было решено провести очередной съезд партии в Санкт-Петербурге, и люди за большим овальным столом оживлённо обсуждали это.

– Коллеги, минуточку внимания… – включил свой микрофон Руморев. – Повестка дня сегодня была очень насыщенна, и все устали, но остался один вопрос, который, я надеюсь, не займет много времени. Тем не менее вопрос очень важен. Речь пойдет о создании сайта лидера нашей партии Владимира Владимировича Путина.

Руморев повернулся в сторону секретаря генсовета и выжидательно посмотрел на него. Тот невозмутимо кивнул в ответ.

– Коллеги, предлагаю заслушать наших партнёров, – Руморев представил Алексея и Лизавету, – которые предложат на ваш суд концепцию нашего нового и самого главного сайта. Кстати, коллеги, наши партнёры обратились к нам с просьбой принять их в члены нашей партии, – Руморев поднял и показал всем два заявления. – Думаю, полгода испытательного срока пролетят быстро, и вы станете одними из нас. Итак, пожалуйста, начинайте…

И Лиза начала. Презентация, которую они сделали, была проста и в то же время зрелищна.

– …Нам не пришлось ничего придумывать, дамы и господа, – говорила Лиза, – ибо в основе нашей концепции лежит настоящая, непридуманная популярность Владимира Путина, и свою задачу мы видели в том, чтобы направить тот интерес, который пользователи Сети испытывают по отношению к нему, в нужное русло. Насколько велик этот интерес, продемонстрировано на слайде: по данным статистики поисковых агрегаторов, за прошлый год Владимир Путин стал самым известным политиком в российском Интернете и второй по популярности персоной, чьё имя чаще всего набиралось в поисковых системах по тому или иному поводу.

– Простите, что перебиваю, но как же так? Кто тогда первый по популярности?! – с искренним недоумением приподняла руку вице-спикер парламента от «Нашей России» олимпийская чемпионка Кукурова.

– Первый по запросам поисковых систем певец Дима Билан, – чуть улыбнувшись, ответила Лиза.

Волна оживления смешками прокатилась по овальному столу, чуть замерла на Румореве и, наткнувшись на непроницаемое лицо секретаря генсовета, с тихим шелестом сошла на нет. В зале повисло ожидание, лишь бывшая спортсменка Кукурова с остатками улыбки на лице переводила взгляд с Лизы на председательствующего, пытаясь понять, как правильно реагировать.

– Это очень хороший показатель, – не смутившись, продолжила Лизавета, – дело в том, что в прошлом году Дима Билан победил в конкурсе «Евровидение», и поэтому интерес, в первую очередь молодежи, к этой персоне совершенно обоснован, но носит временный характер. Уже к концу года он заметно снизился, в то время как интерес к Владимиру Путину остался стабильно высоким. Ещё раз повторю, что это действительно очень хороший показатель, – подчеркнула она, – ведь только в сравнении с такими по-настоящему популярными в народе событиями, как победа нашего певца в международном конкурсе или бронза на чемпионате Европы по футболу, можно понять, насколько высока популярность того или иного политического деятеля. Я, конечно, не социолог и могу ошибаться, – очаровательно улыбнулась она председательствующему, – но мне кажется, в этом есть не только логика, но и сермяжная правда, которую подтверждают сотни тысяч пользователей Сети, собственными руками, по собственной воле набирая в поисковой строке то или иное имя, то или иное событие…

Надо признать, эта очаровательная улыбка председательствующему далась Лизке очень нелегко. Бледно-голубые глаза секретаря генсовета были настолько холодны и лишены эмоций, что ей сразу стало не по себе. Этот его пристальный взгляд не оставлял иллюзий, кто здесь хозяин.

– Прошу прощения, – вежливо прервал он Лизавету и повернулся к Румореву, – Юрий Андреевич, представьте ещё раз, пожалуйста, наших гостей, признаться, я чуть не упустил нечто важное…

Руморев сразу насторожился, но виду не подал и снова с листка прочитал краткое, в несколько предложений, резюме «Web-студии 2.0», должности Бена и Лизаветы.

После секундной паузы секретарь генсовета что-то черкнул в своём блокноте, одобрительно кивнул Лизе и даже чуть заметно улыбнулся. Вслед за незадачливой Кукуровой ожили улыбками и все остальные присутствующие. Лиза продолжила рассказ о сайте, об их задумках и решениях, эскизы страниц на экране оживали видеохроникой и замирали фотофактом, в общем, всё было живо, красочно и убедительно. Люди за овальным столом доброжелательно и внимательно её слушали, а Руморев всё это время внимательно следил за реакцией особо важных членов генсовета.

– Ну что же, прошу высказываться, – после того, как Лиза закончила, сказал председательствующий, – может, вы, Юрий Андреевич, начнёте? – спросил он Руморева.

– Нет-нет, если вы не против, я в конце выскажусь, – попросил Руморев.

– Тогда у меня один вопрос к Лизавете Сергеевне, – повернулся секретарь генсовета к ней, – насколько реально сделать всё, что вы нам показали, в оставшееся до съезда время? Потому как, мне кажется, если вы, коллеги, конечно, не возражаете, такой сайт Владимира Владимировича не стыдно и на съезде партии запустить.

– Абсолютно реально, – облегчённо подтвердила Лизавета, – графики этапов работ разработаны и представлены Юрию Андреевичу, в заданные сроки укладываемся без штурмовщины.

– Хороший сайт, что тут говорить, – неслось со всех сторон, – если всё так сделают, как представили, то действительно не стыдно презентовать его на съезде.

А Руморев вслушивался в интонации, ненароком вглядывался в лица, разгадывая для себя ребус, ради которого он затеял это действо. И по всему выходило, что никакого заговора против него, Руморева, тут нет.

– Надеюсь, Лизавета Сергеевна, – улыбнулся он, – вы сделаете правильные выводы из сегодняшнего мероприятия. Для нас главное, чтобы были соблюдены все сроки, – Руморев повернулся и чуть склонил голову перед председательствующим, – и чтобы наш лидер всегда был первым, – выпрямившись, насмешливо посмотрел он на Кукурову, которая вновь не поняла, отчего все засмеялись…

Зал заседаний медленно пустел, члены генсовета, переговариваясь, расходились, и Лиза, мило побеседовав с двумя депутатами, которые подошли к ней с вопросами, уж было собралась идти к Бену, когда сзади её неожиданно окликнул Руморев:

– Лиза, у вас какие планы на вечер?

– Заскочить в офис – и домой, Юрий Андреевич, – призналась она.

– Юрий, – улыбаясь, поправил он её.

– Не поняла, извините?

– Я же просил, когда мы вдвоём, называть меня просто по имени.

– Хорошо, Юрий Анд… – осеклась она и улыбнулась, – хорошо, Юрий, но я буду долго привыкать.

– А я помогу вам, не переживайте, разве я могу бросить вас одну в столь важном деле, – мило улыбаясь, Руморев взял Лизавету под локоть. – Вы же понимаете, что после официального вступления в партию перед вами лично откроются колоссальные перспективы. Предлагаю спуститься поужинать и продолжить разговор о проекте. Думаю, нам больше сегодня никто не нужен, – уточнил он, поймав нечаянный взгляд Лизаветы в сторону Бена.

– Хорошо, – согласилась Лиза, – я только на секунду отлучусь…

Она подошла к Алексею, который ждал у выхода из зала, и виновато улыбнулась:

– Лёшка, поезжай один, Руморев что-то хочет, просит остаться, – она зачем-то соврала и, смутившись, пожала плечами: – Надоело, опять Васька маму только утром увидит…

– Может, всё-таки тебя подождать, вдруг ненадолго? – спросил он. – Что ему надо-то?

– Нет, не жди, неизвестно насколько всё затянется… А там Макс нас ожидает, волнуется, поди… Поезжай один, – настойчиво повторила она. – Поезжай, Лёшка.

«Какое-то странное сегодня мероприятие, – глядя ей вслед думал Бен, – вроде всё получилось, отчего же так неуютно-то? И с Лизкой что-то не так, ощущение, будто скрывает что-то…»

Но оглянувшись на зал, из которого собирался выйти, Бен вдруг наткнулся на пристальный взгляд секретаря генсовета и, оторопев, напрочь забыл о своих ощущениях.

«…Те же бледно-голубые глаза. Та же едва заметная улыбка. Всё тот же холодный, даже во время улыбки, взгляд…»

Из-за большого овального стола поднимался, чуть улыбаясь, до боли знакомый человек, только на этот раз он был не в мундире, а в гражданском костюме с депутатским значком на лацкане пиджака.

«…Вот те раз… А, с другой стороны, где же ему ещё быть, как не здесь?.. Не это ли тебя всё время напрягало?.. Совсем не изменился за десять лет, всё такой же бледнолицый… Только волосы стали пореже и залысины поглубже… „Не узнать“ и уйти уже нельзя, сойдёт за бегство… Как же я его сразу не разглядел?..» – мысли хаотично защёлкали в голове Бена, и он остался.

– Ну здравствуйте, Алексей Борисович, вот уж где не ожидал вас встретить… после стольких-то лет… – секретарь генсовета подошёл и приветливо протянул руку, от его холодности не осталось и следа. – А, с другой стороны, что удивительного? Все дороги ведут в Рим, не нами придумано, да? Хотя всё-таки любопытно, согласитесь: вы её за дверь, а она к вам в окно. Это я про политику… Вы из-за неё из «Аргументов» ушли, журналистику бросили, зря, между прочим, искренне говорю, я ту вашу статью, как сейчас, помню… И вот вы здесь, в самом что ни на есть логове этой вздорной бабёнки.

– А вы всё так же любите звонкие образы… Кстати, как ваш крюк, позвольте спросить, выдержал? – в пику ему вспомнил Бен.

– Неловко даже отвечать, Алексей Борисович, ну что с ним станется… С такого крюка не соскакивают. Вы вот, например, к нам вернулись, хоть и зарекались не иметь больше с нами дел. Почти библейский сюжет – возвращение блудного сына. Согласитесь, это дорогого стоит. Я рад. Даже несмотря на то, что ваше неожиданное появление слегка изменило мои виды на сегодняшнее заседание, – секретарь генсовета скользнул взглядом по спине уходящего вместе с Лизой Руморева и повторил: – Рад, что вы присоединились к нам.

– Вы, как всегда, хорошо информированы, – вежливо улыбаясь, ответил Бен. – Но вы ошибаетесь, я не занимаюсь политикой.

– Да-да-да, бизнес и ничего личного… Я это много раз слышал по разным поводам. Но кому, как не вам, знать, что если не вы занимаетесь политикой, то она занимается вами. Согласитесь, десять лет назад ничто не предвещало вашего заявления о приёме в партию. Я вам больше скажу, сегодня ваши мотивы понятны и лично у меня вызывают только уважение, ведь здесь нет эмоций, есть расчёт, и это ваш осознанный выбор… Удачи вам, Алексей Борисович, уверен, у вас всё теперь получится, – прощаясь, он протянул Бену руку и чуть заметно усмехнулся: – Как бы ни сложились ваши отношения с Руморевым, можете обращаться ко мне напрямую по любым вопросам, ведь нам с вами есть что вспомнить…