Глава 27

Раздался негромкий хлопок, будто яйцо в кипятке лопнуло. Яркая вспышка на миг почти залила собой все вокруг. И безголовое тело дусамака упало на грязный пол.

– Халед даг!..

– Что это?.. – одновременно вскрикнули командующий и капитан.

У-Кар вскинул руку, жестом предлагая, прежде чем переходить к обсуждениям, досмотреть все до конца.

Космодесантник в левой части экрана ругается, размахивая обожженной рукой.

– Что?.. – оборачивается на него У-Кар.

В ту же секунду сидевшие до этого неподвижно и безучастно глядевшие в пол рептилоиды срываются с места и бросаются на У-Кара.

У-Кар бьет того, что ближе к нему, стволом парализатора в живот, другого – в грудь ногой.

Первый отлетает к стене, второй падает на пол.

– Возьми его! – указывает У-Кар напарнику на лежащего.

Сам он кидается на рептилоида, который будто прилип спиной к стене.

Руки раскинуты в стороны. Зубастая пасть широко разинута. Большие, кажущиеся плоскими глаза равнодушно пялятся на космодесантника. Как будто ему абсолютно все равно, что произойдет дальше.

– Теперь лучше смотреть так. – На левой половине экрана космодесантник разворачивает картинку, записанную фронтальной камерой его коллеги.

У-Кар на правой половине экрана с шагом вперед еще раз бьет дусамака в живот, на этот раз срезанным прикладом.

Из широко открытого рта рептилоида вырывается сдавленный хрип.

У-Кар хватает дусамака за плечо, рывком разворачивает к себе спиной и толкает лицом в стену. Одновременно с этим он закидывает парализатор на плечо, выдергивает из кармашка на поясе силовые наручники, заводит когтистые руки рептилоида назад…

И в этот момент правую половину экрана заволокла ослепительно-белая вспышка.

Через несколько секунд, когда яркий свет рассеялся, все увидели безголовый труп рептилоида, лежащий на полу возле стены.

– Халед даг! – вновь не смог удержаться от возгласа О-Фар.

– Позвольте заметить, фортуан командующий, что подобные крепкие выражения не лучшим образом сказываются на вашем имидже, – менторским тоном произнес Боб.

О-Фар даже не глянул в его сторону.

В то же самое время в левой части экрана космодесантник с обожженной рукой ногой ударил под ребра лежавшего на полу дусамака. Пытаясь защититься, рептилоид перевернулся на живот. Космодесантник поставил ему ногу на спину, быстро схватил за запястье и завел назад левую руку, выхватил наручники и подцепил ими запястье правой руки дусамака…

Приглушенный хлопок и вспышка.

Рептилоид лежит все в том же положении, со скованными руками за спиной. Но уже без головы.

– Это почти все. Кроме этих троих, мы больше никого не нашли. На складе были обнаружены две фотонные торпеды с затертыми лазером серийниками и активаторы к ним. Разумеется, все было заснято, отсканировано и подготовлено к уничтожению. Меня, признаюсь, несколько удивило то, что мы не обнаружили никакого другого оружия. Хотя бы тех же парализаторов или шокеров. Чисто для самозащиты. Если это были террористы или их пособники, они, наверное, должны были опасаться того, что их могут найти? Или они были абсолютно уверены в том, что их тайное местонахождение никогда не будет раскрыто? Или же им просто было по фигу?..

– Или они полные идиоты, – добавил Бо.

– Вот финальная стадия операции. – У-Кар развернул очередную иконку.

Снова съемка камеры со шлема бойца, охраняющего временный шлюз.

Получив команду к отходу, космодесантники бежали к условному месту и один за другим исчезали в проломе. Последний наклеил на стенку рядом с проломом камеру в самоуничтожающейся пленке, сориентировав ее так, чтобы в фокус попал заминированный лейер.

Оказавшись в шлюзовом переходе, боец выбил держатели, и вырезанная из обшивки заплата встала точнехонько на свое место. Космодесантник залил шов мгновенно застывающим гелем и, отталкиваясь руками от стенок, поплыл по переходу в сторону корабля.

Команда в скафандрах для работы в открытом космосе, выбравшаяся из корабля через кормовой шлюз, убрала шлюзовый переход, сняла накладную коробку временного шлюза и аккуратно заварила заплатку.

– Ну, и наконец…

У-Кар развернул иконку с записью трансляции с установленной в доке самоуничтожающейся камеры. Двадцать секунд зрители могли видеть не собранный до конца прогулочный лейер. Затем – будто невидимая волна всколыхнула воздух. И на месте лейера осталась только груда искореженного металла.

Еще пять секунд – и экран засыпал «снег». Камера самоуничтожилась.

– Торпеды мы точно так же расплющили. Фотонные капсулы забрали с собой. Тела уничтожили с помощью биодеструктора. Если есть желание, могу показать. Хотя предупреждаю, зрелище не самое приятное. Ну, то есть прибрали мы за собой все аккуратно. Если на станции не знали про то, что у них в четвертом доке кто-то обитает, а по всей видимости, так оно и было, то никто никогда ничего об этом так и не узнает.

– Браво, командир У-Кар! – постучал манипулятором по крышке Бо.

– Присоединяюсь, – улыбнулся О-Фар. – Я получил истинное удовольствие, наблюдая за вашей великолепной, я бы даже сказал, виртуозной работой, командир У-Кар. Я непременно подготовлю рапорт о поощрении вас лично и всего вашего отряда. Но давайте все же вернемся к тому странному эпизоду со взрывающимися головами. Признаться, я так и не понял, что же там произошло.

– Я тоже ничего не понимаю, фортуан командующий, – ответил У-Кар. – Хотя уже несколько раз просмотрел записи, сделанные со всех возможных направлений.

– Быть может, у них были взрывающиеся ошейники? Некоторые отсталые цивилизации поступают подобным образом со своими пленниками.

– После первого взрыва я тоже об этом подумал. Но, когда брал второго, я специально посмотрел – на шее у него ничего не было. Вообще ничего. И на записях тоже хорошо видно, что ни на шее, ни на голове ни у одного из дусамаков ничего нет.

– Может быть, имплантаты?

– Слишком сложно. Да и зачем? – первым ответил капитан У-Ней.

– Давайте еще раз посмотрим запись. Там есть кое-что интересное, чего сразу и не приметишь.

У-Кар снова принялся гонять по экрану иконки.

– Вот, смотрите. – На экране появилась голова рептилоида. – Это снято за несколько секунд до взрыва. Теперь включаем замедленное воспроизведение.

Минуту на экране ничего не происходило. Только голова дусамака едва заметно начала поворачиваться вправо.

Вторая минута. На экране все то же самое.

– За чем мы должны наблюдать? – нетерпеливо осведомился О-Фар. – За выражением его лица? За движением глаз?

– Мы просто ждем нужный момент, фортуан командующий… Вот оно! – У-Кар остановил воспроизведение записи. – Смотрите!

Лицо дусамака – от внешнего края левого глаза, через скулу, вниз, к углу рта, а затем на подбородок – рассекла тонкая, будто процарапанная иглой, трещина.

– В комнате слишком много света, из-за чего не видны некоторые детали, – сказал У-Кар. – Кстати, там еще и жарко было. В скафандре-то это не чувствуется. Но, взглянув случайно на показатели внешних датчиков, я, признаться, удивился – сорок пять и три десятых градуса по стандартной шкале!

– Может быть, для рептилоидов это нормально?

– Вполне возможно. Я просто обратил на это внимание, потому и сказал. Суть не в этом. – Включив фильтры, У-Кар затемнил изображение. – Видите? Трещина на лице дусамака светится изнутри!

– Ну да, – подтвердил О-Фар. – Светится.

– Согласитесь, фортуан командующий, это уже ненормально.

– Пожалуй, что так, – согласился О-Фар. – И что это значит?

– Я лишь делюсь наблюдениями, фортуан командующий. Делать выводы я не берусь. Смотрим дальше.

Оставив изображение затемненным, У-Кар вновь включил очень сильно замедленное воспроизведение.

По лицу дусамака прошла вторая трещина – от середины лба, по переносице, на правую щеку. Затем третья – поперек правой скулы, по верхней губе, вниз, на подбородок. Выражение лица рептилоида при этом совершенно не менялось. Оно застыло, как будто это было и не лицо вовсе, а пластиковая маска. Настоящей же причиной была скорость воспроизведения – все происходило настолько быстро, что рептилоид просто не успевал ничего понять и как-то отреагировать. Всего через две сотых доли секунды реального времени после того, как на лице дусамака образовалась первая трещина, вся кожа его выглядела как безосколочное стекло, покрывшееся после удара частой сеткой мелких трещин.

А затем из всех этих трещин одновременно вырвался свет, настолько яркий, что зрители, хотя и знали, что должно было произойти, все же невольно отшатнулись от экрана.

Когда свет погас, стал виден срез шеи на теле, которое еще не успело упасть. Это был именно срез, а не рваная рана. Аккуратный, ровный, да еще и прижженный, как будто сделанный хирургическим лазером.

– Последнюю сцену нужно смотреть с дополнительными фильтрами, – сказал У-Кар и вернул изображение назад, к тому моменту, когда голова рептилоида, покрытая частой сеткой светящихся трещин, вот-вот готова была взорваться.

Поставив запись на паузу, он добавил темных фильтров, так, что лица дусамака вообще не стало видно. На черном фоне светились только трещины на его коже.

– Вперед, – тихо, почти шепотом, произнес У-Кар и осторожно коснулся пальцем изображения на экране.

Несколько секунд ничего не происходило.

А затем, когда голова дусамака превратилась во вспышку ослепительно-яркого света, пораженные зрители увидели, как из самого центра светящегося шара размером чуть больше головы, на месте которой он находился, вырвалось нечто совершенно невообразимое, чему невозможно было подобрать название. Оно было похоже на большого светящегося червя длиною сантиметров в сорок и толщиною в три пальца. С невероятной скоростью этот червяк скручивался самым невообразимым образом, так, что казалось, он сам себя завязывает в узлы, из которых ему уже не выбраться. Но всякий раз ему каким-то чудом удавалось выпутаться. И он снова извивался, скручивался, словно в конвульсиях, сворачивался причудливыми кольцами, будто пытаясь схватить самого себя за хвост и проглотить. При этом он еще и перемещался в пространстве с поистине фантастической скоростью. Он не плыл по воздуху и не скользил по нему, не прыгал и не перелетал. Он вдруг исчезал в одной точке пространства, чтобы в ту же секунду появиться в другой.

– Останови изображение! – внезапно крикнул капитан.

У-Кар выполнил приказ.

У-Ней подошел к экрану вплотную и поднял руку, как будто хотел пощупать изображенный на нем таинственный светящийся объект.

– У него нет внешней оболочки. – Капитан так и стоял лицом к экрану. – Это не живое существо, а какая-то энергетическая субстанция.

– Да, но ведет она себя вполне как живое существо, – возразил О-Фар. – Что с ним стало потом?

– Вы позволите, фортуан капитан? – протянул руку к экрану У-Кар.

Капитан сделал шаг назад.

У-Кар включил воспроизведение.

Огненный червь еще несколько раз судорожно дернулся, завязался двойным узлом, прыгнул из правого угла экрана в самый центр. И – пропал.

– Все, – сказал У-Кар, останавливая запись, – он просто исчез. Мы не видели его не только из-за яркого света, но еще и потому, что он перемещается с чудовищной скоростью. Он прыгает по экрану как ненормальный, а запись между тем воспроизводится со скоростью в одну тридцатую реального времени. Я бы сказал, что ни одному живому существу такое не под силу.

– За исключением туэньских сликол, – заметил Бо.

– Это ты только что придумал? – строго посмотрел на него О-Фар.

– Бо ничего не выдумывает, – сказал У-Ней. – Туэньские сликолы – крошечные живые существа, обладающие способностью перемещаться во времени в пределах десяти минут.

– Но это ведь был не сликол? – указал на экран О-Фар.

– Определенно не он.

– Так что же это тогда?

– Определенно мы этого не знаем, – копируя капитана, произнес Бо.

– С двумя другими дусамаками то же самое? – спросил командующий.

– Абсолютно, – заверил его У-Кар.

– Может, это какой-то паразит?

– Жаль, что наш старший врач сейчас не с нами, а на Три-Два-Пять, – заметил Бо. – Он мог бы просветить нас на сей счет.

– Не думаю, что он сталкивался с чем-то подобным, – возразил капитан. – Врач, видевший, как у его пациента взрывается голова из-за забравшегося в нее сорокасантиметрового огненного червя, как минимум поделился бы своими наблюдениями с коллегами. А червь, скорее всего, был бы назван его именем.

– Червь Бузина? А что, мне нравится.

– Червя открыл не он, – ревниво заметил космодесантник.

– Огненный червь У-Кара! – тут же выдал новый вариант названия робот. – Звучит замечательно!

– Мы сейчас занимаемся гаданием на тай-пайских листьях, – положил конец спорам О-Фар. – Нужно показать эту запись специалистам и послушать, что они скажут.

– Вы взяли биологические образцы? – спросил У-Ней.

– Конечно, фортуан капитан.

– Для начала неплохо было бы убедиться в том, что эти существа с взрывающимися головами на самом деле дусамаки. Они ведь могут оказаться клонами или биороботами, копирующими внешность дусамаков.

– Но это все равно не объясняет наличие у них в головах огненных червей, – заметил О-Фар.

– Не объясняет, – согласился У-Ней. – Но для того, чтобы найти объяснение, нужно двигаться последовательно. Шаг за шагом. Простите, фортуан командующий, но меня так учили.

– Все верно, – кивнул О-Фар. – Просто вся эта история становится чем дальше, тем все более запутанной… Так с чего мы начнем?

– Генетический анализ биологических образцов можно провести в лаборатории на корабле. Это займет пять-шесть часов. Получив результаты, мы будем точно знать, кто были те трое со станции «Ветор-Ти» – дусамаки или же кто-то, кто выдавал себя за них. Также мы можем проверить взятые на анализ ткани на предмет наличия в них какой-либо инфекции или… паразитов. Так, на всякий случай.

– Отлично. С этого и начнем.

– Был еще один странный момент во время операции на станции «Ветор-Ти», – сказал, глядя чуть в сторону, У-Кар.

– И вы говорите нам об этом только сейчас, фортуан командир? – устало посмотрел на него О-Фар.

– Я не знаю, насколько это важно…

– В этом деле не существует неважных деталей и мелочей. Пока мы вообще не понимаем, что происходит, любая, на первый взгляд, ерунда, любой обрывок бумаги могут оказаться полезными.

– Кроме того, я обнаружил это… ЭТО, просматривая видеозаписи, уже после того, как мы покинули станцию. А в комнате для персонала была проведена тотальная зачистка, так что ничего не осталось. Все, что там находилось, обратилось в молекулярную пыль.

– Так о чем, собственно, речь? – нетерпеливо осведомился О-Фар и посмотрел на часы.

Командующего тревожило то, что до сих пор нет никаких вестей от переговорщиков с Три-Два-Пять. До харвестера они добрались, значит, ничего плохого с ними случиться уже не могло. О-Фар вообще ни капли не волновался бы, если бы группу переговорщиков возглавлял фортан. Но, увы, главным переговорщиком был землянин. А от землянина все, что угодно, можно было ожидать. Даже такое, что окончательно выживший из ума фортан никогда не сделает. Вот ведь, хватило же ему ума напасть на пару часовых у мостика! Да, конечно, в результате он всем им спас жизнь. Но, кстати, так и не объяснил, откуда узнал о планах врагов?.. Если Лилаула собирается встречаться с ним, с этим землянином… В этом случае даже глава Объединенной службы безопасности Фортана ничего не мог поделать… Да, собственно, и не время пока об этом думать. Его как отца, разумеется, удивляет то, что дочери уже тридцать лет, а она ни с кем по-серьезному так и не встречается. Вроде как и не уродина, и не дура дурой… Знаменитость, опять же… Но почему именно землянин?.. О-Фар и сам не мог понять, с чего его вдруг зациклило на этом землянине? Лилаула ничего ему о нем не говорила. Правда, разговаривали они последний раз месяца полтора тому назад. Но землянин и сам говорит, что их встреча в Кан-Да-Кане была случайной. Ну, а то, что он на совете заявил, что хочет пригласить Лилаулу на свидание, так это, скорее всего, бравада чистой воды. Землянину нужно было заявить о себе – вот и все. На то он и землянин – с него станется…

– Фортуан командующий, – окликнул его капитан.

– Да? – вскинул голову О-Фар.

Он и сам не заметил, как мысли увели его далеко в сторону от насущных проблем.

– Вы не желаете отдохнуть?

– Нет, я в порядке. – О-Фар быстро провел ладонями по волосам. – А что, я настолько плохо выгляжу?

– Мне показалось, фортуан командующий…

О-Фар улыбнулся и погрозил капитану пальцем.

– Извините, фортуан командующий, – наклонил голову У-Ней.

– Все в порядке, фортуан капитан. – О-Фар указал пальцем на У-Кара: – Я задал вам вопрос, фортуан командир.

– Я лучше покажу запись. – У-Кар двумя руками принялся сортировать иконки на экране. – Мы ее уже видели… А, вот она! – Он растянул иконку на весь экран. – Это запись того, как я пытаюсь задержать второго дусамака.

У-Кар на экране ударил бросившегося на него рептилоида стволом парализатора в живот. Другого – ногой в грудь.

– Возьми его! – крикнул он своему напарнику.

Рептилоид стоит перед ним, вжавшись в стену. Руки раскинуты в стороны, рот открыт. Космодесантник с шагом вперед бьет его срезанным прикладом в живот…

На этом месте У-Кар остановил воспроизведение записи.

– Как я уже говорил, да вы и сами видите, в комнате было слишком много света. Он буквально слепил глаза. А потом эти головы начали взрываться… В общем, смотрите.

У-Кар снова начал работать с фильтрами. Но на этот раз он не просто затемнял изображения, а подбирал нужный режим. Так, чтобы снизить яркость, но сохранить контрастность и цвета.

– Вот здесь, в углу, возле осветительной панели, – У-Кар пальцем указал место, куда следовало смотреть.

У-Ней и О-Фар невольно подались вперед, ожидая увидеть нечто такое…

Кто знает, что ожидал увидеть каждый из них. Но уж точно не то, на что указывал палец У-Кара!

У-Кар развел два пальца в стороны, увеличивая выделенный фрагмент изображения.

– Честно сказать, я понятия не имею, что это такое.

В углу комнаты, возле самого пола, но не касаясь его, висел белый шар размером с хороший кулак, будто свалянный или слепленный из широких полос материала с заметной на глаз неровной фактурой. Однако что это за материал, определить было затруднительно.

О-Фар сам протянул руку и включил воспроизведение записи.

Шар на экране начал вращаться вокруг собственной оси, причем ось вращения постоянно менялась. А между полос, из которых состояла его поверхность, то и дело вырывались белесые, похожие на плазменные струйки. Должно быть, именно они и заставляли шар вращаться.

Командующий и капитан переглянулись. Причем столь многозначительно, что У-Кар не смог не спросить:

– Вы знаете, что это такое?

– Нет, – ответил О-Фар. – Но точно такой же шар, только во много раз больше, крутится сейчас рядом с кораблями нашей эскадры. Прежде он был одним из напавших на нас в гиперспейсе кораблей-призраков.

У-Кар удивленно прижал ладонь к затылку.

Командующий в одной фразе выдал столько информации, что командир абордажной команды растерялся, как ребенок, которому в кондитерской лавке предложили самому сделать выбор. Он хотел знать все, но не знал, с чего начать.

– Сегодня день такой, фортуан командир, – решил приободрить его Бо. – Все идет шиворот-навыворот.

– Халед-даг! – вскинув руку, сжатую в кулак, капитан У-Ней что было сил топнул каблуком по полу. – Это слово нельзя произносить на корабле!

– Какое именно? – не понял Бо.

– То, что ты произнес последним!

– Шиворот-навыворот?

– Я убью тебя, маленький паршивец!

– Робота нельзя убить, – сказал Бо, но на всякий случай все же попятился.

Нельзя сказать, что его напугал внезапный приступ ярости, обуявший всегда исключительно спокойного и уравновешенного капитана У-Нея. Роботам неведом страх. Но он заставил Бо насторожиться. Ведь, если капитану требовалась помощь, Бо должен был немедленно ее оказать – этого требовал от него Второй закон роботехники. Но, во-первых, Бо не мог понять, требуется ли капитану помощь? А во-вторых, если требуется, то как он может ее оказать, если не понимает причины происходящего!

– Разберу по винтикам! – вскричал капитан.

– Только потому, что я произнес «шиворот-навыворот»? – искренне удивился Бо.

И тут же юркнул под большую приборную консоль. Куда человеку забраться было решительно невозможно.

– Черт возьми! – уже по-земному выругался капитан. – Заткните кто-нибудь этого робота! Иначе он доведет нас до беды!

– Бо! – окликнул робота О-Фар.

– Да, фортуан командующий? – ответил тот из-под консоли.

– Я тебя не вижу.

Бо осторожно выглянул.

– Все в порядке, Бо, – вытянув руку, постарался успокоить его О-Фар.

– Состояние фортуана капитана внушает мне опасения. Я очень хотел бы ему помочь, но не знаю как.

– С капитаном все в порядке. Просто не произноси больше это слово.

– Шиворот-навыворот?

У-Ней взвыл и глянул вокруг, ища что-нибудь, чем можно было бы запустить в робота. По счастью для Бо, гаечные ключи и молотки просто так на мостике не валяются.

– Бо, это слово нельзя произносить на корабле. Тем более на капитанском мостике.

– Почему?

– Оно приносит несчастье.

Бо задумался.

– Это – суеверие.

– Что-то вроде того.

– Но в таком случае…

– Бо, не рассуждай! Просто делай то, что я сказал.

– Что я должен сделать?

– Во-первых, забудь это слово.

– Я не могу ничего забыть.

– Исключи его из своего лексикона.

– Хорошо. Сделано.

– Теперь вылезай и извинись перед капитаном.

– Но я не чувствую за собой никакой вины. Суеверие не может стать причиной какого бы то ни было несчастья.

– Просто вылези и извинись!

– Вы настаиваете, фортуан командующий?

– Я настаиваю, Бо. Очень настаиваю.

– Хорошо.

Робот медленно выполз из-под консоли и чуть переместился в сторону глядевшего на него гоблином капитана.

– Фортуан капитан! – начал он официальным тоном. – Я приношу вам самые искренние свои извинения. Я понятия не имел, что вас взбесит слово…

– Бо!

– Да… – Робот издал звук, как будто кашлянул в кулак. – Ну, в общем, я совершил досадную ошибку… А потому раскаиваюсь… Сожалею… В какой-то степени даже скорблю… Я, честно, больше так не буду.

– Ты мог накликать на нас беду, – медленно процедил сквозь зубы капитан.

– Сомневаюсь, – спокойно ответил Бо. – Ведь это просто слово.

– Слова бывают разные.

– Разумеется. Но, как писал классик, словом можно ранить, но нельзя убить! Так возрадуемся же!..

– Фортуан капитан! – вскинул руку вахтенный офицер-навигатор. – К нам приближается группа из шести боевых кораблей!

– Сайтены?

– Нет, фортуан капитан, вильдеры!

– Вильдеры? – вне себя от изумления воскликнул О-Фар. – Они-то что здесь забыли?

– Не могу знать, фортуан командор, – ответил офицер-навигатор.

– Вопрос риторический, – махнул на него рукой О-Фар.

– А все этот маленький паршивец! – трясущимся от негодования пальцем указал на робота капитан.

– Ну, точно, давайте теперь во всем обвиним меня! – патетически возвестил Бо и быстро спрятался за ногу командующего.

Он уже уяснил, что О-Фар его в обиду не даст.

– Эскадра – к бою! – скомандовал капитан У-Ней.