Глава 4
Столкновение
Он не был человеком, склонным к ностальгии, и не испытывал тоски по прошлому — в основном потому, что большую часть этого прошлого ему не хотелось бы пережить заново. Но в этот полдень за стенами Невервинтера невысокий серокожий убийца обнаружил, что находится в несвойственном ему состоянии духа.
— Артемис Энтрери, — прошептал он уже не в первый раз за день.
Это имя когда-то наводило ужас не только на Калимпорт, но и на большую часть южных земель. Репутация убийцы сама по себе давала ему преимущество в боях, парализуя волю противников. Наниматели платили ему больше, чем остальным, и не только из-за того, что в своем деле он был лучшим, но и потому, что боялись его разозлить.
Эта мысль вызвала у Энтрери улыбку, столь редко появлявшуюся на его лице. Злость? «Злость» — это всего лишь сильная эмоция, которая мешает трезво мыслить.
Чувствовал ли Артемис Энтрери хоть раз в жизни настоящую злость?
Или, раз уж на то пошло, разве он не был зол всегда?
Оглядываясь назад, Энтрери вспоминал тот миг, когда он был не просто зол — он был в ярости. Он все ещё помнил имя этого мерзавца, Главного Священника Айночека, ведь для него оно значило больше, чем просто имя. Все, что являлось этим человеком — его звание, имя, сама его сущность — все это питало гнев Артемиса Энтрери. В тот краткий миг после того, как он сразил Айночека и с помощью компаньона спалил церковь злодея, Артемис впервые познал вкус свободы.
И тогда, стоя на горе, откуда открывался вид на Мемнон и горящий Дом Защитников, Артемис Энтрери оглянулся на свою прошлую жизнь, на себя и свою злобу и решил оставить все это позади.
Жаль, что ненадолго.
Он подумал о Гозитеке, священнике, которого пощадил. Он велел ему убраться прочь и жить согласно законам своей религии, а не использовать её в качестве ширмы для своих пороков, как часто поступали жрецы на Фаэруне.
И, как Энтрери узнал во время последующих визитов в возрожденный Дом Защитников, Гозитек его послушался. Необычное для убийцы милосердие окупилось сторицей.
И сейчас, глядя на поврежденные, но все ещё грозные стены Невервинтера, он гадал, как же можно было потерять эти краткие несколько лет свободы. Как же они были мимолетны.
И как желанны.
Какой дорогой он мог бы пойти, когда ещё был свободен от Херцго Алегни?
Энтрери отбросил эти мысли в сторону, ведь сейчас у него не было времени предаваться воспоминаниям. Дриззт и Далия собираются уничтожить Алегни. И, пока они ещё не добрались сюда, ему нужно найти способ убраться как можно дальше от этого места, как можно дальше от Алегни — и в прямом, и в переносном смысле. Пока явное предвкушение убийцы не предупредило Коготь Харона, а через него и Алегни, о предстоящем покушении.
Он направил своего адского коня к городу, но не успел тот сделать и нескольких шагов, как убийца снова натянул поводья.
Он подумал о том, что Коготь Харона может читать его мысли — нет, не просто читать, понял он. Связь, возникшая между ними за те годы, когда он владел дьявольским мечом, была куда глубже. Исследуя мысли Энтрери, Коготь скорее сливался с его сознанием, а не вторгался в него, и зачастую делал это так незаметно, что у убийцы не возникало даже тени подозрения, что клинок сейчас наблюдает за ним.
Он не мог одурачить меч. Думать иначе значило обманывать себя — так же, как тогда, когда он решил, что сможет неожиданной и необдуманной атакой застать Алегни врасплох.
Это произошло на том мосту, которому Алегни мечтал дать свое имя. Когда тифлинг узнал, что народ уже успел назвать его в честь Баррабуса, он сурово наказал убийцу, заставив того рухнуть на камни в агонии от приступа мучительной боли. После этого Энтрери, не раздумывая ни секунды, ударил нетерезского лорда в спину. Очень быстро — он думал, Коготь не заметит.
Но ошибся. Коготь знал. Он не мог обмануть этот меч.
И сейчас он собирался встретиться лицом к лицу с Алегни, встретиться лицом к лицу с мечом, и, без сомнения, поставить тифлинга в известность, что Дриззт и Далия уже идут за ним.
Возможно, он уже сделал это. Возможно расстояние, отделявшее его от леса Невервинтер, не смогло защитить его разум от вторжения меча.
Но мучительней всего было то, что доподлинно он этого не знал. Энтрери повернул своего адского коня и направился прочь от города.
Дриззт и Далия тихо пробирались через утренний лес, и только случайный хруст неглубокого снега, шелест листьев и веток выдавали их. Вокруг расстилался монотонный ландшафт — неровная земля, покрытая кустарником и лиственными деревьями. К полудню они доберутся до северной дороги, где смогут вызвать Андахара, чтобы тот быстро донёс их до Невервинтера и тогда, миновав городские ворота, они окажутся прямо на городских улицах. Как бы рискованно ни казалось атаковать напрямую, но это, возможно, был лучший способ близко подобраться к Алегни.
Но Дриззту этот план все ещё казался нелепым. Они с Далией ещё не обсудили детали предстоящего покушения, сойдясь лишь на том, что Херцго Алегни должен умереть, но он знал, что им так или иначе придется прийти к какому-то решению. Если Энтрери предпочел переметнуться обратно, военачальник будет настороже.
Пара успела пройти всего несколько ярдов, когда волосы на шее дроу встали дыбом и, предупрежденный своими инстинктами воина, он стал двигаться осторожнее.
В лесу было тихо — слишком тихо для тренированного слуха Дриззта До’Урдена. Далия тоже почувствовала это, и, не говоря ни слова, вопросительно взглянула на своего спутника.
Дроу жестом велел ей отойти в сторону и медленно снял с плеча Тулмарил Искатель Сердец. Скорее всего, как он и ожидал, это окажется какая— Нибудь кошка или медведь, которые просто вышли на охоту, но в этой стране, где на каждом шагу враги, ему не хотелось полагаться на случай.
Глухой щелчок заставил его посмотреть на Далию, которая осторожно разделила свой посох на две одинаковые части и принялась медленно раскручивать их в разные стороны.
Дроу пригнулся, всматриваясь в пространство между подлеском и землей. Что-то привлекло его внимание, хотя он не был уверен, что именно.
Держа лук наготове, он начал медленно поворачиваться и свободной рукой незаметно потянулся к висящему поперек спины колчану.
Высокие ветки кустов зашевелились, но дело было не в порывах утреннего ветерка. Что-то или кто-то потревожило их.
Дриззт замер. Каждая мышца в его теле напряглась, готовясь к следующему моменту, только его глаза шарили из стороны в сторону, осматривая и изучая местность.
Тёмный эльф был не из тех, кого легко застать врасплох, но, когда земля между ним и Далией вздыбилась и затряслась, и волна энергии прокатилась по земле и свежевыпавшему снегу во всех направлениях, словно рябь по воде, ни он, ни она не смогли избежать последствий инерции толчка.
Покатившись кубарем в разные стороны и пытаясь не врезаться в деревья и кусты, они в одно мгновение оказались на расстоянии двадцати шагов друг от друга. Дриззт старался держать Искатель Сердец наготове, чтобы встретить опасность, с какой бы стороны она не пришла. Когда магическая энергия рассеялась, на них яростно набросились враги.
Очень близко от того места, где оказался Дриззт, появились два легковооруженных воина-шейда, человек и тифлинг. Очевидно, кто-то тщательно спланировал эту засаду и метко ударил заклинанием, заставившим землю содрогнуться, в нужное место. Шейды попытались прикончить дроу на месте. Оттолкнувшись копьями от земли, монахи высоко подпрыгнули, поворачиваясь в полете, чтобы пронзить свою жертву.
Возможно, Дриззт мог бы снять одного из них из лука, но вместо этого он вытащил клинки, встречая их неистовую атаку круговыми парирующими движениями и защитными контрударами. В первые же секунды схватки он понял, что эти двое — не обычные разбойники и даже не простые воины из Царства Теней. Они работали в паре так же четко и слаженно, как он — с Энтрери или Далией.
Монахи разделились, намереваясь обойти дроу с двух сторон, и тогда Дриззт развернулся и веерообразно взмахнул скимитаром, который держал в левой руке. Человек сумел отбить его клинок копьем, но сила удара сбила его с ног, и он упал. Монах кувырком ушел в сторону, а в это время тифлинг высоко подпрыгнул и отскочил назад, освобождая своему товарищу линию удара. Теперь тифлинг оказался слева от Дриззта, а вскочивший на ноги человек наступал на него справа.
Копье тифлинга почти попало в цель, но Дриззт сумел в последнюю секунду отбить его отчаянным ударом того же левого скимитара.
Дриззт воспользовался своими зачарованными поножами, но, вместо того, чтобы стремительно атаковать противников, он благоразумно отступил.
Далия, уже державшая оружие ближнего боя в руках, оказалась более подготовлена к рукопашной схватке, чем Дриззт, но она все равно обнаружила, что двое появившихся из-за ближайшего куста противников почти подавляют её своей силой и слаженностью действий.
Одним из нападавших был необыкновенно толстый тяжеловооруженный мужчина-тифлинг. Он рванулся к Далии, бешено раскручивая над головой кистень, по размеру больше подходивший для какого— Нибудь великана. Деревья ему не мешали — сталкиваясь с ветками, его крутящееся оружие, не замедляя скорости, превращало препятствия в разлетающиеся щепки.
С другой стороны на эльфийку наступала женщина, высокая и сильная. Она обращалась с полуторным мечом со сноровкой, которая достигается только долгой практикой.
Далия кинула быстрый взгляд назад и вперед, пытаясь решить, как ей лучше всего действовать. Она сразу поняла, что не сумеет парировать или блокировать гигантский кистень тифлинга, так что ей придется положиться на свою скорость, чтобы увернуться от его ударов. Снова соединив части посоха, она смогла бы двигаться достаточно быстро, но Далия не любила использовать такое оружие против длинных мечей, ведь обычная её тактика состояла в том, чтобы поднырнуть под замах и как можно стремительнее нанести удар секциями Иглы Козы.
Больше ничего эльфийка придумать не смогла, у неё не было иного выбора, кроме как положиться на импровизацию и надеяться, что она сможет совладать с ситуацией. Она рванулась к женщине, вращая сегментами посоха, но, приблизившись, мгновенно изменила направление движения и бросилась в другую сторону. Разгоняясь, Далия сделала кувырок и яростно накинулась на гигантского тифлинга. Когда она оказалась достаточно близко, он высоко взмахнул кистенем, вынуждая её пригнуться.
«Слишком высоко» — пронеслась мысль в её голове, но она не стала ставить под сомнение свою удачу и осыпала множеством резких ударов живот и ноги шейда.
Эльфийка все же не понимала, почему тифлинг целился так высоко — этот удар не задел бы её голову даже в том случае, если бы она с легкостью от него не уклонилась — пока не начала отступать в другом направлении и не обнаружила, что перед ней возникла пара тонких, но крепких нитей, которые обвились вокруг её бедер и голеней.
Справа и слева от себя она заметила двух больших, волосатых пауков размером с пони, которые почти окружили её.
Тифлинг ещё неистовей взмахнул кистенем. На этот раз он целился немного ниже, чтобы опять заставить её пригнуться, и Далии снова пришлось уклоняться.
Движимая только упрямым желанием защитить себя, эльфийка вскинула один из сегментов посоха, но оружие столкнулось с массивным моргенштерном, ни на йоту не сбив его с курса.
Она на это и не рассчитывала, поэтому, когда их оружия столкнулись, уже начинала разворачиваться. Левой рукой она быстро раскрутила часть посоха, чтобы снова и снова отбивать атаку широкого меча женщины-воина. Трёх ударов Далии хватило, чтобы понять, что она не парирует лезвие противницы — та по— Настоящему и не стремится достать её.
Угол, под которым женщина наносила удары, говорил о том, что та скорее хочет не убить её, а удержать на месте.
Поняв это, Далия не удивилась, когда заметила, что пауки продолжают плести вокруг неё сеть, заполняя воздух нитями паутины. Когда эльфийка попыталась сорваться с места, то почувствовала, как одна из них с силой дернула её за ногу, а в следующий момент ей ещё раз пришлось низко пригнуться, когда тяжелый моргенштерн просвистел сверху вниз, преграждая ей путь.
Далия быстро орудовала частями посоха, вращая их с такой скоростью, что описываемые ими окружности периодически пересекались. Она позвала своего спутника на помощь, но сейчас он, похоже, был слишком далеко.
Из-за ближайшего куста Рэтсис следил за ходом схватки. Рядом с ним находились Джермандер и Мираж, а Амбра пряталась впереди, чтобы при необходимости прийти на помощь любой из сражающихся групп. Как только Мираж разделила эту парочку с помощью сотрясающего землю двеомера, Рэтсис послал вперед своих зверушек.
Убедившись, что Далия достаточно опутана нитями, чтобы Бол и Страшила могли контролировать её движения, Рэтсис отдал своим паукам телепатическую команду изменить направление атаки. Следующие их нити протянулись между находившимися за Болом деревьями, отрезая Далию от Дриззта.
— Тебе не надо было делать так, — заметила Мираж.
Рэтсис перенес своё внимание на драку, которая кипела среди деревьев с другой стороны. Он знал, что Парбид и Афафренфер, несмотря на свою почти потешную гордость, были весьма умелыми воинами, а их дружеские отношения и скоординированность действий в определенных кругах стали основой для легенд и шуток. По отдельности каждый из них тоже был довольно грозным противником, но, работая в паре, по силе они превосходили троих бойцов такого же уровня.
Репутация этого следопыта-дроу также была воистину впечатляющей, но даже она блекла по сравнению с тем, как он двигался сейчас. То, что он подпрыгивал и поворачивался в разные стороны, не мешало ему своими искривленными лезвиями безошибочно наносить удары под нужными углами, отбивая атаки монахов с такой силой, чтобы заставить того или иного противника отшатнуться.
— Монахи не удержат его, — возразил Миражу Рэтсис.
— Я никогда и не думала, что им это под силу, но сейчас у нас возникли кое— Какие непредвиденные обстоятельства, — произнесла она.
Когда Рэтсис повернулся к шейду, она протянула руку, направляя его взгляд.
Далия справлялась куда лучше, чем ожидал Рэтсис. С каждым оборотом части её оружия с силой сталкивались то с телами противников, то друг с другом, и, несмотря на то, что её ноги оказались опутаны паутиной, она все же была способна снова и снова атаковать Бола и его помощницу. Если же те отступали, избегая ближнего боя, упрямая эльфийка пыталась избавиться от тех нескольких нитей паутины, что её удерживали. Рэтсис понял, что, учитывая свирепую репутацию Бола и его склонность к убийству как к самому простому выходу из положения, оба шейда были от этого не в восторге.
Рэтсис заставил пауков вернуться к главной жертве. Нужно как следует связать эту беспокойную Далию — для её же собственной безопасности.
Несмотря на неистовые движения своих подвижных противников, Дриззт не забывал следить, как идут дела у его соратницы. Он заметил пауков и уловил отблеск солнца на нескольких нитях паутины, что отделяли его от того места, где сражалась Далия. Такую преграду будет несложно разрубить.
Справа к нему устремилось копье тифлинга, и тут же монах-человек атаковал его слева и сзади, взлетев в воздух и стремясь нанести удар обеими ногами.
Дриззт нырнул вбок и влево, едва избежав колотой раны, и тут же повернулся, отклоняясь вправо и назад. Он почувствовал хлопок воздуха, когда стремительные ноги подпрыгнувшего монаха меньше чем на палец промахнулись мимо его лица.
Дроу выпрямился и выставил оба скимитара навстречу устремившемуся к нему копью тифлинга, несмотря на то, что второй монах опять взвился в воздух, на этот раз оттолкнувшись копьем от земли достаточно близко от Дриззта, чтобы достать его.
Тёмный эльф позволил ему это. Нужно побыстрее завязывать с этим танцем и прийти на помощь Далии. Опустив скимитары, он скрестил их и поймал копье между зажатым в левой руке Мерцающим и Ледяной Смертью в правой. Как он ожидал, его надежды оправдались — прекрасное бритвенно-острое лезвие прорезало деревянное древко.
Вскинув левую руку, Дриззт наконец начал отклоняться вправо, но было уже слишком поздно. Он был удивлен силой удара монаха. Несмотря на худобу, этот тренированный боец бил с силой огра!
Но дроу все же успел немного нагнуться, так что от удара он, как и рассчитывал, отлетел вправо и упал, стараясь откатиться как можно дальше и ловко оберегая правое плечо. Выйдя из кувырка, он тут же потянулся левой рукой за спину.
Стоя на коленях, Дриззт оказался спиной к своей прежней позиции и потерял скимитары, но все же он остался далеко не беспомощен. Тифлинг со сломанным копьем сорвался с места, стремясь сократить разделявшее их расстояние.
Дриззт специально бросил скимитары. Вместо них он снова вооружился луком и стрелами — и меткостью, которая приходит после сотен часов тренировок и бесконечных упражнений, въедаясь в мышечную память. Он поднялся с колен и обернулся, горизонтально держа Искатель Сердец со стрелой, уже лежащей на натянутой тетиве.
Монах-тифлинг попытался уклониться, но недостаточно проворно, и молниеносный выстрел дроу доказал, что лук не зря носит свое название. Стрела вошла в грудь монаха и развернула его назад, в сторону, откуда он шел. Инерция выстрела сбила его с ног, и он со слабым стоном рухнул лицом вниз.
Второй монах, однако, во время падения товарища уже взвился в воздух. Возможно, Дриззт со своей скоростью и умением успел бы достать ещё одну стрелу, а, возможно, и нет. Он не стал пробовать. Пригнувшись, дроу бросился вперед и поднырнул под летящего монаха, а когда тот выпрямил ноги, чтобы как можно быстрее коснуться земли, поймал его в ловушку между тетивой и дугой лука. Взрывая ногами землю, дроу резко затормозил и изо всех сил дернул. Монах кувырком укатился прочь, но силой рывка Тулмарил вырвало из рук Дриззта, и лук улетел в ту же сторону, куда и его противник.
Дроу пошел на этот неожиданный шаг без малейшего колебания. Важнее всего сейчас добраться до Далии, и поэтому, подхватив по пути Мерцающий и Ледяную Смерть, он как можно быстрее устремился к ней.
Слабый отблеск света в воздухе впереди предупредил его об опасности. Подумав, что это часть паутины, дроу нанес удар скимитарами.
В самый последний момент Дриззт заметил, что края этого мерцания не очень совпадают с пейзажем впереди, но он уже не успевал ни развернуться, ни затормозить.
Дроу провалился через межпространственные врата, ловушку Миража, которые вели на край высокого утеса далеко в стороне от Далии. Заскользив по земле, он попытался резко остановиться, чтобы не рухнуть вниз, но успел только обернуться и увидеть высокую женщину-шейда, которая с широкой улыбкой протягивала к нему руку.
И с её кулака, с кольца на пальце, сорвалась призрачная, полупрозрачная баранья голова и полетела к нему по воздуху.
Пригнувшись, Дриззт попытался повернуться, но получил сильный удар в бок и в следующий момент обнаружил, что летит вниз со скалы.
— Иди за ним. Прикончите дроу. — сказал Джермандер Амбре, когда мимо них промчался разъяренный Афафренфер, снижая скорость только для того, чтобы перепрыгнуть отделявшие его от дроу нити паутины — препятствия, которые мешали ему отомстить за смерть соратника.
Дварфа кивнула и устремилась направо, к утесу, с которого свалился Дриззт.
— Она все ещё не обезврежена, — произнесла Мираж, кивая на сохраняющую удивительное присутствие духа Далию.
Несмотря на разрастающуюся преграду из паутины, эльфийка умудрилась высвободить одну ногу и, как бы ни старались Бол и Страшила, продолжала не только успешно отбиваться от них секциями посоха, но и атаковать в ответ.
— Это те наемники, от которых ты ожидал блестящих результатов? — спросила Мираж, резко обрывая концы слов.
Её голос сочился сарказмом, отчего акцент усилился.
— Болу и Страшиле мешают приказы, — сухо ответил Джермандер. — Их оружие смертоносно, их манера боя предназначена для того, чтобы убивать, и все же мы запретили им причинять Далии вред.
— Которая сама по себе грозный противник, — добавил Рэтсис.
— Вы обещали мне, что, разделившись со своим товарищем-дроу, она окажется легкой добычей, — напомнила Мираж. — Я устроила это, причем довольно ловко.
Рэтсис кинул быстрый взгляд на Джермандера, который повел глазами в сторону ближайшего огромного паука и кивнул. Поняв намек, Рэтсис ментальными командами подогнал своих подопечных, заставляя их удвоить усилия.
Возбужденные пауки забарабанили многочисленными лапками, и в сторону эльфийской воительницы полетело ещё больше нитей, в то время как она продолжала уклоняться и атаковать врагов секциями металлического посоха.
Неистово атаковать, заметил Рэтсис. Её вращающиеся оружия по большей части даже не задевали Бола и Ужасную. Далия всегда вертела секциями наперехлест, и каждая её атака заканчивалась тем, что части посоха сталкивались, высекая искры.
С каждым ударом — все больше искр, понял Рэтсис. Словно посох накапливал энергию.
— Умная женщина, — начал было говорить он, но резко оборвал себя, когда Далия перешла к действию.
Тяжелый моргенштерн Бола ещё раз описал сверху дугу и врезался в сегмент посоха эльфийки. Её оружие едва ли отбило бы тяжеленный кистень, но, когда они столкнулись, из посоха со вспышкой высвободилось огромное количество энергии, которая пересилила инерцию движения массивного оружия тифлинга.
Моргенштерн внезапно полетел вверх, и удивленный Бол инстинктивно стиснул вырывающееся из рук оружие.
Ему бы следовало отпустить его, ведь, когда цепь вытянулась на всю длину, шипастый шар устремился обратно.
Глаза Рэтсиса расширились, когда голова огромного мужчины откинулась, на лице Бола было написано смятение. Споткнувшись, дородный воин отступил в сторону и опрокинулся. Он рухнул на землю, придавив телом рукоять оружия, и натянувшаяся цепь обмоталась вокруг его головы. Шейд затих, уткнувшись лицом в грязь.
Моргенштерн остался лежать на его затылке, удерживаемый глубоко вошедшими в череп шипами.
Это произошло так быстро, что никто и глазом не успел моргнуть, но в следующий миг время словно замедлилось. Пораженный, полный гнева вопль Страшилы все ещё раздавался в воздухе, когда женщина, в ярости наплевав на полученные приказы, набросилась на пойманную в паутину Далию, стремясь её убить.
Эльфийке удалось повернуться и парировать первый удар, но её продолжали опутывать все новые и новые нити, мешая двигаться. Одна её рука мгновенно оказалась в ловушке. Пусть она успешно отбивалась от противницы оставшейся частью посоха, в её оружии больше не осталось энергии, и она не могла накопить её снова.
Джермандер заорал Страшиле, чтобы та остановилась, но разъяренная женщина его не слышала.
— Останови её! — велел Рэтсис Миражу, которая, ухмыляясь, уже поднимала кулак.
Страшила отскочила от Далии, чтобы та не могла достать её своим оружием. Рука Далии, описав полукруг, застряла в паутине, и эльфийка, согнувшись, застыла в неуклюжей позе. Со связанными руками она могла только наблюдать, как женщина вскинула меч над её головой, чтобы нанести смертельный удар.
Но вдруг Страшила странно дернулась. Почти сразу же рядом с ней возникла призрачная баранья голова и врезалась в неё, отшвырнув в сторону на несколько шагов. Приземлившись, женщина по инерции продолжила двигаться вперед и даже попыталась закончить свой замах. Но длинное лезвие застряло в ветвях дерева, а сама она врезалась лицом в ствол.
Страшила завалилась на бок, упала на землю и замерла.
— Пауки! — крикнула Мираж Рэтсису, когда он удивленно повернулся к ней. — Пауки! Быстро держи её!
Он коснулся земли со своим обычным изяществом, и, возможно, даже смог бы сбежать по крутому склону и смягчить удар от падения. Но на пути у него оказались короткие остроконечные ветки засохшего дерева, которые непременно пронзили бы его насквозь. Дриззт приземлился на песчаный склон, рыхлая почва, покрытая неглубоким покровом снега, ещё не успела затвердеть от ранних заморозков. Дроу сделал кувырок назад, отчаянно пытаясь не налететь на смертоносные ветки.
После этого он развернулся и бросился вперед, пригнувшись, чтобы сохранить равновесие. Но тут земля под ним просела, и Дриззт заскользил вниз. Его нога зацепилась за обнажившийся древесный корень.
Инерция движения с огромной силой швырнула его через препятствие. Когда он тяжело рухнул на землю, его согнувшаяся нога оказалась зажата между корнем и землей. Попав в ловушку, ошеломленный силой удара Дриззт лежал, почти теряя сознание. Оба скимитара выскользнули из его рук, хотя он едва ли осознавал это. Его нога основательно застряла, и это было ещё болезненней из-за крутизны склона, ведь голова Дриззта оказалась куда ниже, чем его колено.
Дриззт постарался привести мысли в порядок, цепляясь за те краткие моменты, когда сознание его не покидало. Ему стало ясно две вещи: у него неприятности, а у Далии — серьезные неприятности.
Последняя мысль прояснила ему сознание. Он почувствовал острую боль в ноге и инстинктивно понял, что на то, чтобы выбраться, потребуется немало времени и усилий — если ему вообще это удастся.
Поднеся руку к сумке на поясе, он обнаружил, что она открыта и пуста. Оглянувшись вокруг, он откинул голову, чтобы увидеть нижнюю часть холма, где заметил черную фигурку.
— Гвенвивар! — позвал Дриззт. — Ты нужна мне!
Амбра могла только надеяться, что Джермандер и Рэтсис не заметили, как она, жестикулируя, создала заклинание, вызвавшее за спиной Страшилы парящий в воздухе невидимый боевой молот, который нанес сильный удар прямо по черепу женщины за мгновение до того, как Мираж ещё более действенным способом остановила убийственный порыв воительницы ударом бараньей головы.
Она устремилась вслед за Афафренфером, несколько утешившись мыслью о том, что монах точно не заметил её предательства. Ослепленный яростью, он не видел вокруг себя ничего, кроме кратчайшего пути, который приведет его прямиком к дроу.
И она поняла, что не успеет добраться до Дриззта раньше, чем он, или хотя бы одновременно с монахом.
Жрица слегка замедлила бег — только для того, чтобы произнести второе заклинание. Она прошептала приказ «остановись», несший в себе заряд божественной силы. Несмотря на свою ярость и целеустремленность, Афафренфер забуксовал на месте — всего на мгновение, но этого хватило, чтобы Амбра догнала его.
— Он умрет! — настойчиво произнес монах.
— Да, да, как и все мы, — ответила Амбра и схватила Афафренфера за руку, чтобы он её не опередил.
— Быстрее! — подтолкнул её он.
— Полегче, — возразила дварф. — Хошь иметь дело с чернорожим — значит, хошь сдохнуть.
Афафренфер все равно попытался вырваться, но хватка Амбры могла удержать на месте и горного великана, и ему это не удалось. Вместе они подошли к краю утеса. Внизу было отчетливо видно попавшего в ловушку Дриззта, который лежал, неуклюже скрючившись около корня. Внизу и немного в стороне от него сгущалась серая дымка.
— Прочь! — крикнула Амбра монаху, отталкивая его в сторону.
Афафренфер попытался запротестовать, но она с силой толкнула его плечами, и оба они начали скользить по склону холма. Он был не такой крутой, как тот, по которому пришлось спускаться Дриззту, но им все равно приходилось сосредотачивать все свои силы только на том, чтобы удержаться на ногах.
— Прочь! — продолжала твердить Амбра, несмотря на возражения монаха и его попытки замедлить спуск.
Дварфа уперлась в него щитом, заставляя двигаться вперед.
Наконец многими ярдами ниже Афафренферу удалось увернуться от неё, ухватившись за ствол попавшегося по пути дерева.
Амбра затормозила, останавливаясь.
— Что ты творишь? — крикнул ей возбужденный Афафренфер, брызгая слюной.
— Спасаю твою шкуру! — заорала она в ответ.
С рычанием Афафренфер принялся отпихивать её в сторону.
Она огрела его по лбу Крушителем Черепов, и монах рухнул на землю.
— Заткнись ты, придурок. Ты б уже кормил червяков, если б мне не нужна была компания, а ты единственный из этого сброда, от кого меня не тошнит.
Грубо схватив ошеломленного и дезориентированного монаха за воротник, она взвалила его на плечи и торопливо направилась в глубину леса.
Когда Бол и Страшила перестали им мешать, пауки Рэтсиса увеличили преграду вокруг Далии, окружая её своими нитями. Как бы неистово она ни сопротивлялась и ни пыталась вырваться, эльфийка все глубже запутывалась в ловушке. Одна из её рук оказалась примотана к боку, а из второй она выпустила сегмент посоха, будучи не в силах вытащить его из паутины.
Несмотря на всю свою немалую силу, Далии никак не удавалось ни высвободить оружие или руку, ни избавиться от опутывающих ноги сетей.
— Хорошая работа, — поздравил Джермандер и, выйдя из-за куста, направился к Далии, держа в руке меч.
Он был уже близко, когда из-за веток того дерева, под которым пала Страшила, выскочила какая-то фигура. Гибкий пришелец ещё раз оттолкнулся от земли, вскинув руку над одним из питомцев Рэтсиса. Он тяжело приземлился, и, держа меч острием вниз, с ювелирной точностью вогнал клинок в выпуклый глаз огромного паука. Вязкая жидкость из глаза насекомого брызнула вокруг лезвия. Восьминогая тварь с воплем содрогнулась, рухнула на землю и неподвижно замерла.
Джермандер окинул взглядом новоприбывшего. За его спиной Рэтсис протестующе взвыл из-за гибели одной из своих драгоценных зверушек.
Пришелец, человек небольшого роста, но с отлично развитой мускулатурой, вытащил клинок и направился к Джермандеру. Сукровица капала с его длинного меча. В левой руке он держал небольшой кинжал.
Однако Джермандер не был из числа тех трусливых предводителей, которые только и способны, что прятаться в кустах. Этот шейд, известный своим мастерством владения мечом, лично участвовал во множестве боев. Он отдал салют своим великолепным серебряным мечом и гордо двинулся вперед.
— Так ты с Далией, да? — водя перед собой клинком, спросил он, когда оказался достаточно близко от противника.
— Нет, — последовал краткий ответ, и меч низкорослого человека с силой ударил по клинку Джермандера, отводя его в сторону.
Джермандер ловко высвободил оружие и изменил позицию, моментально атаковав в ответ — только для того, чтобы человек без вреда для себя отвел удар кинжалом, который держал в левой руке.
Этого Джермандер, естественно, и ожидал. Шейд ускорился, внезапно отступая, нападая, отступая, нападая и опять отступая, вскинув меч и нанеся диагональный удар сверху. Он не надеялся, что сумеет ранить врага, и не подходил ближе; он всего лишь старался понять, что из себя представляет этот неожиданный и неизвестный противник.
— И все же ты вмешался, чтобы защитить её?
— Мне не нравятся пауки.
— А что насчет эльфиек? — сказал Джермандер с легкой улыбкой, которая мгновенно исчезла, когда его противник быстро рванулся вперед, сорвавшись на бег, а лезвия его слились в один сплошной вращающийся круг.
Джермандер яростно работал своим коротким мечом, ещё быстрее переступая ногами, пока не обнаружил, что ему, вопреки обыкновению, приходится постоянно отступать! Воин из Кавус Дун был широко известен во многих регионах Царства Теней. Высокий и обманчиво быстрый, вооруженный тонким и светлым мифриловым клинком, Джермандер высоко стоял в иерархии наемных охотников как из-за своих боевых навыков, так и за организаторский талант и способности лидера, но не только за это — за гораздо большее.
Сейчас ему потребовалась каждая крупица его мастерства, чтобы парировать все более и более быстрые удары противника. Едва ли у него было хотя бы мгновение на то, чтобы отступить и обдумать происходящее, но его неожиданно осенило.
— Ты — человек Алегни! — вскричал он через кольцо вращающихся лезвий.
Произнеся эти слова, он сразу же понял — это правда. Репутация этого человека шла впереди него.
Артемис Энтрери даже не улыбнулся в ответ, он всего лишь продолжил наносить отточенные удары, заставляя Джермандера пятиться назад.
Рэтсис как раз собирался приказать оставшемуся в живых пауку опутать новоприбывшего паутиной, когда он с Миражем услышали слова Джермандера о том, что его новый противник был человеком Алегни.
Они переглянулись, и Рэтсис тяжело сглотнул.
— Разве мы действуем не в соответствии с желаниями нетерезского лорда? — затаив дыхание, прошептала Мираж.
Вопрос остался без ответа, потому что по воздуху пронесся низкий кошачий рык.
Мираж кинула взгляд на что-то, что находилось позади Рэтсиса, и её глаза расширились. Выражение её лица заставило его оглянуться, и оба увидели большую черную пантеру, стоявшую на вершине утеса, с которого упал дроу. Пантеру, которая пристально разглядывала их.
— Гвенвивар! — вскричала Далия, её голос звучал глухо из-за опутывающей её паутины.
Взгляд Рэтсиса скользнул с кошки на Далию, а затем на Джермандера и человека Алегни и вернулся к Миражу, которая покачала головой.
— Ожидаю, что мне полностью заплатят, — произнесла она и растворилась в тенях, возвращаясь на родину.
Рэтсис опять огляделся. Трое из его банды наемников были мертвы, значит, его доля в поимке Далии заметно возрастает. Но, выбирая между жадностью и собственной жизнью, он понял, что за плата его ждет, если он выберет первое.
Он послал последнего паука, чтобы тот перехватил кошку — не особо надеясь, что у того получится хоть немного замедлить это могучее животное.
Он опять взглянул на Далию. Беспомощна. Готова к доставке.
Так близко.
Но не сейчас, понял Рэтсис, и был рад, что тоже владел сложным искусством скрываться в тенях.
— Человек Алегни! — опять завопил Джермандер, едва отражая удар, который скользнул по его клинку и почти ранил шейда в бедро.
— Ты продолжаешь твердить эти слова, будто знаешь, что они значат, — дразня его, насмешливо произнес Энтрери.
— Я знаю Алегни!
— Ты знаешь то, что он хочет, чтобы ты знал, — лезвие пронеслось наискосок, отбрасывая блокирующее оружие Джермандера в сторону, и невысокий убийца сделал шаг вперед, вполоборота нанеся размашистый удар кинжалом.
Затем он ударил клинком слева и наискосок, едва не ранив шейда в лицо, когда тот попытался контратаковать.
— Меня нанял Эффрон! — протестующе воскликнул Джермандер, прилагая все усилия, чтобы в его голосе не проскользнули панические нотки — безуспешно, как он понял, увидев ухмылку на лице лучшего воина Алегни.
— Меня тоже нанял Эффрон, — сказал его противник. — Чтобы убить тебя.
Джермандер в замешательстве уставился на него, но все же не забыл разумно отступить за пределы досягаемости его клинка.
— Он влюблен в Далию, — пояснил Энтрери и прыгнул вперед, обрушив на врага шквал яростных круговых ударов длинного меча, и Джермандеру пришлось вертеться во все стороны, чтобы успеть на них реагировать.
А затем невысокий человек подкинул кинжал — не метнул его в шейда, а просто подбросил клинок в воздух достаточно близко от Джермандера, чтобы тот мог попытаться перехватить его, пока клинок находился в воздухе. Воин почти сделал это, но вовремя понял, что за ловушку готовит противник, и вместо этого отбил удар меча.
Не от этого удара ему надо было защищаться, хотя он этого и не знал. Ведь Энтрери и правда с полуоборота нанес удар длинным клинком, но только для того, чтобы скрыть движение свободной руки, которая метнулась к пряжке пояса и внезапно устремилась вперед.
Сначала Джермандеру показалось, что его ударили кулаком в грудь, и шейд, защищаясь мечом, отступил на несколько шагов. Но, увидев самодовольное выражение на лице низкорослого мужчины, он понял, что Энтрери его не преследует. Тогда он опустил взгляд вниз — из его груди торчало небольшое лезвие.
Он попытался что-то сказать, но обнаружил, что в легких у него больше не осталось воздуха.
Джермандер попытался побороть удушье и головокружение. Удивительно, но боли он не чувствовал. Шейд выровнялся и приготовился продолжить схватку, но, кинув ещё один взгляд на противника, увидел, что кинжал опять оказался в руках Энтрери — и как он поймал его до того, как клинок упал на землю? — и теперь мужчина вскинул руку, готовясь его метнуть.
Джермандер сжался, чтобы в него было труднее попасть, и приготовился отбить удар мечом.
Энтрери выбросил руку вперед, воин уклонился и ещё раз ушел от очередного обманного удара противника.
С каждым движением он чувствовал себя все более ошеломленным и дезориентированным. Джермандер сказал себе, что сейчас самое время отступить, и начал ускользать в тень, чтобы вернуться в другой мир, в Царство Теней.
Но для этого нужно было сосредоточиться — а на этот раз Энтрери ударил всерьез.
Джермандер почувствовал, как лезвие клинка глубоко вонзилось в его тело рядом с ножом. Он увидел, как противник приближается к нему, и оцепенение охватило его тело, а затем зрение его подернулось серой дымкой.
В первый миг он подумал, что уходит в Царство Теней, ведь и по ощущениям, и по виду все было похоже на это.
Ослепляющий удар положил конец этим мыслям, положил конец всем его мыслям — лезвие клинка раскроило его череп.
Назад: Глава 3 Ткач заклинаний
Дальше: Глава 5 Притесняемый пол
