Глава 9
Опора
Они завладели кузницей.
Ошеломляющее осознание этого реяло за плечами Равеля Ксорларрина, пока он пробирался на запланированную встречу со своими сёстрами и некоторыми другими лидерами экспедиции.
Они завладели кузницей.
Другие залы, которые они заняли с момента проникновения в комплекс Гонтлгрима, давали им надежду. Как радостным шоком понимания их назначения, в первую очередь, так и осознанием того, что они могли принять кое— Какие меры безопасности и защиты от упрямых призрачных хранителей древней родины дварфов. Но всё это не стоило бы и гроша без самого главного приза.
Они завладели кузницей.
Равель был вынужден сдержать своё ликование, когда вошёл в ту самую комнату, древнюю кузницу Гонтлгрима, чтобы предстать перед собравшимися. Он встретился глазами с каждым. Сначала он взглянул на Береллип, которая сидела с мрачным лицом, затем быстро перевёл глаза на Сарибель. Явное беспокойство пробивало бреши в безжалостном взгляде их средней сестры. Сарибель понимала важность этого момента. И, очевидно, она понимала, что, прежде всего, это была победа Равеля.
Несчастная жрица, похоже, не знала, как реагировать. Она просто была не так опытна, как Береллип, чтобы спрятать всё за гневом.
Ободрённый затруднительным положением Сарибель, Равель взглянул на Тиаго, который сидел рядом с Джертом, и там он нашёл союзников. Тиаго даже кивнул и улыбнулся.
Если смущение сестры укрепило его, то проявление уважения со стороны Дома Бэнр сделало его даже выше.
Позади двух мастеров оружия, на восьми согнутых ногах присел драук Йеррининэ. Он тоже выглядел оживлённым. А почему бы нет? Ведь это было перспективой существования с чувством собственного достоинства и множеством возможностей.
Они завладели кузницей.
Равель медленно прошагал мимо группы, включающей других магов Дома и нескольких наиболее важных лидеров из команды ближнего боя. Он направился к ближайшему в ряду кузнечному горну — большой печи из огнеупорного кирпича, превышающей рост Равеля. Для воина дроу кузнечный горн выглядел бы как любой другой, но ему рассказали, что эти имели отличия. И сейчас, после осмотра печи, он понял.
Там не было места для загрузки топлива.
Позади кузнечного горна виднелись очертания того, что выглядело как труба дымохода, тянувшаяся от пола до потолка, сложенная из толстых кирпичей, скреплённых с таким удивительным мастерством, что столетия, казалось, не тронули их. После беглого взгляда на загрузочные и охлаждающие желоба, Равель оказался рядом с этой трубой. Он провёл руками вдоль камня, ощущая целостность.
Ткач кинул взгляд через всю длину большого зала, на весь ряд подобных кузнечных горнов, на весь ряд подобных труб.
— Нетронуты на протяжении тысячелетий, — произнёс он, повернувшись лицом к группе ещё раз.
— Похоже, им потребуется небольшой ремонт, — ответил Йеррининэ. — Но да.
— Где Брак’тэл? — вмешалась Береллип резким, непреклонным и надменным как всегда голосом.
Равель улыбнулся с видом смещающегося зверя, набрасывающегося на свою жертву, и направился к группе, глядя на своих собратьев магов.
— Вы поняли принцип работы? — спросил он.
— Мы нашли источник, — начал отвечать ткач, но был прерван Береллип.
— Где Брак’тэл? — настаивала она.
— Он делает свою работу, — вежливо ответил Равель.
— Он должен быть среди нас.
— Мы должны обеспечить безопасность внешних залов, прежде чем наша работа начнётся по— Настоящему, — возразил Равель. — Это не простая задача.
— Это задача для него, — ответила Береллип, указывая на Джерта. — И для его друга Бэнра. И для драуков — почему они ещё здесь?
Тиаго рассмеялся вслух на нервное заявление жрицы, и Равель понял, что он сделал так в его пользу. Да, сын Ксорларрин имел здесь мощного союзника, и такого, который не моргнёт под устрашающим взглядом Береллип.
— Моя дорогая сестра, я — Ксорларрин, — ответил Равель. Он посмотрел на Джерта и поклонился, что было похоже на извинение, перед тем как он закончил. — Я не стал бы доверять такую важную работу простому воину.
На мгновение ему показалось, что Береллип может проглотить свои губы, таким натянутым стало её лицо.
— Также не посмел бы я потревожить тебя и твоих жриц. На тебя возложены гораздо более важные обязанности в обеспечении того, чтобы это место, этот город Ксорларрин, оказался подходящим для богини, которой все мы дорожим, — добавил он, глядя больше на Тиаго, который кивнул в знак своего одобрения.
Этой речью Равелю удалось обезвредить сестру.
— Нам ещё многое предстоит сделать, — вмешался Джерт. — Мои разведчики заверили меня, что этот комплекс огромен, даже без шахт, которые тянутся на многие мили под ним и рядом с ним. Есть здесь и другие группы, помимо наших сил и настойчивых призраков дварфов. Мы обнаружили подземных воронов, от них необходимо избавиться.
— Это кажется несущественным, чтобы отвлекать внимание, — сказала обычно тихая Сарибель, и её взгляд на Береллип, пока она говорила, дал Равелю намёк на её истинное намерение — угодить их доминирующей сестре.
— Многие из интересных залов, что мы обнаружили, являются ненадёжными, — продолжил Джерт, запнувшись, ибо он, как и Равель, довёл до совершенства искусство не обращать внимание на раздражающую Сарибель. — Это место было разрушено катаклизмом в последние годы. Кругом могут лежать несметные сокровища и тайны, средства защиты, которые мы могли бы привести в действие. Боковые залы могли бы обеспечить лучшее жильё для знати.
Сарибель открыла рот, явно собираясь перебить, но Джерт опередил её, продолжая давить:
— Там может быть источник этих назойливых призраков, а также храм бога дварфов, чего мы не можем терпеть в любом месте, которое Дом Ксорларрин мог бы назвать своим домом.
На это замечание младшая из сестёр Ксорларрин закрыла рот.
— Нам ещё многое предстоит сделать, — повторил Джерт, и в ответ не пришло никаких возражений.
— Да, многое, — согласился Равель, и бросил взгляд сквозь ряд кузнечных горнов на главную гигантскую печь, которая располагалась в центре задней стены зала. — И первое, что мы должны узнать, как разжечь эти печи, — он сделал это замечание с хитрым взглядом, намекая, что знал больше, чем показывал.
И это действительно было так.
— Источник находится поблизости, — сказала Береллип. — Должно быть, вместе с топливом…-
— Источник там, — сказал Равель, указывая на стену, возле большого кузнечного горна, на арку, которую они не исследовали, так как проход, о наличии которого она свидетельствовала, был замурован и опечатан.
— Откуда ты знаешь?
— Я — ткач заклинаний, — ответил Равель. — Вы же не думаете, что груда камней может преградить мне путь, ведь так?
Он сосредоточился на Тиаго, на самом важном из своей аудитории, и наблюдал, как молодой воин Бэнр, явно заинтригованный, переводил взгляд с арки на него снова и снова.
— Ты что, заставляешь нас ждать? — сердито спросила Береллип после многих мгновений, прошедших в молчании.
— Я боюсь, было бы неправильно объяснять, что лежит по ту сторону, — сказал Равель. — Соберём команду из гоблинов-землекопов для расчистки туннеля, это не долго, и давайте двигаться вместе, чтобы лучше оценить нашу удачу, — он взглянул на Джерта и кивнул, и мастер оружия немедленно удалился собирать рабов.
Когда неофициальное собрание закончилось, Тиаго пробрался к Равелю.
— Ты превзошёл ожидания, — сказал он тихо. — Не разочаруй, чтобы не вернуть бразды правления твоей сестре. Этого мы не можем допустить.
— Разочарую? — недоверчиво переспросил Равель. — За этой стеной находится Бог. Бог, пойманный в ловушку. Могущество Гонтлгрима.
Тиаго усмехнулся.
— Огненный зверь?
— Изначальный, — подтвердил Равель. — Огненный зверь, которого моя Верховная Мать определила, как источник катаклизма. И он действительно существует — прямо перед нами, заключённый в ловушку, как это было на протяжении тысячелетий, — он сделал паузу, и его улыбка стала ещё шире. — Так близко от волшебного кузнечного горна.
Взгляд Тиаго, его ответная улыбка, когда он смотрел на далёкий сводчатый проход, показали его высокую оценку этого момента. На всём Фаэруне оружие древнего Гонтлгрима считалось легендарным за мастерство изготовления и заключённую в нём силу. Даже те, кто отказывался признать существование этой известной по слухам родины дварфов, могли оспаривать только происхождение, но не чудо этих древних артефактов.
— Я получу первые два изделия мастера, созданные после нового запуска кузнечных горнов, — сказал Тиаго.
— Это было частью нашей сделки. Считай, ты уведомил меня, — ответил Равель с оттенком сарказма. — Я полагаю, твои слуги принесли необходимые материалы.
По-прежнему глядя на арку, на перспективу, молодой Бэнр кивнул.
— Если кто-то может считать Гол’фанина слугой.
Равель был шокирован!
— Гол’фанин?
— Ты отправился из Мензоберранзана к одной из самых знаменитых кузниц древнего мира. Пожалуйста, скажи мне, что ты, маг высокой репутации, слишком разумен, чтобы быть удивлённым этим откровением.
Положим, конечно, Тиаго был прав. Но Равель действительно был удивлён, больше планами отправиться в эту экспедицию на стороне Бэнр, чем тайным сопровождением одного из наиболее превосходных кузнецов Мензоберранзана. Внезапно ткач обнаружил, что подвергает сомнению каждую деталь этой экспедиции, даже то, что это было предприятие Дома Ксорларрин. Сколько влияния, сколько уловок приводит тут в действие Дом Бэнр?
— Ты понимаешь, что эта часть моего соглашения с тобой приведёт меня к большим затратам, — сказал Равель, когда ему удалось как следует успокоиться. — Я имею в виду Джерта.
— Ты понимаешь, что меня это не волнует, — последовал мгновенный ответ, ответ, несомненно, достойный Бэнров.
В камере стоял монотонный гул энергии, и волны жара поднимались из продолговатой шахты, которая занимала почти всё помещение. Тем не менее, этот жар подавлялся лёгкой дымкой пара в воздухе и низкой завесой тумана, который цеплялся за камни.
Стоя на краю этой впадины, Равель и другие не могли не оценить исключительную мощь зверя внизу: бурлящая, вздымающаяся изначальная сила пережёвывала камни в лаву и отрыгивала вверх сгустки тяжёлых шлаков.
Но не менее впечатляющим было сдерживание этого вулканического чудовища. Плотный и мощный водяной циклон вращался по сторонам шахты от кромки впадины вплоть до Изначального. Дополнительная вода постоянно стекала с высокого потолка, может и тонкими струями, но, без сомнения, сохраняя нетронутым равновесие в камере.
— Элементали, — выдохнул Брак’тэл Ксорларрин. — Множество элементалей.
Равель скептически посмотрел на своего старшего брата, но не стал оспаривать его слова. Он знал, что так будет лучше, потому что Брак’тэл был знатоком старой школы магии, занимающейся главным образом призывом зверей такого типа на свою сторону. Его способности чрезвычайно уменьшились со времён Магической Чумы и распада Пряжи Мистры, но в своё время его часто видели бродящим по Мензоберранзану в сопровождении водного или огненного компаньона, оставляющего за собой вдоль улиц след из капель или дыма.
Когда Брак’тэл закончил, младший ткач посмотрел на свою сестру, но Береллип не выглядела удивлённой и только кивнула. Только тогда Равель пришёл к полному пониманию, почему Верховная Мать Зиирит настояла на том, чтобы он взял Брак’тэла с собой в экспедицию, и почему Береллип отозвала его от других обязанностей, как только туннель в эту камеру был расчищен рабами гоблинами.
Ещё раз, как и в свой последний разговор с Тиаго, молодой ткач почувствовал, будто он стоит на песке, а не на камне. Казалось, что эта экспедиция, его экспедиция, по большей части состояла из дроу, плетущих заговор вокруг него и над ним. Почему Верховная Мать Зиирит просто не объяснила ему, по какой причине она считала, что Брак’тэл может оказаться ценным дополнением? Почему Тиаго Бэнр просто не объяснил ему присутствие Гол’фанина, чтобы кузнец мог открыто ходить среди состава, в положении, достойном должного уважения, по своему социальному статусу, вместо того, чтобы представляться простолюдином.
Равель посмотрел вниз в шахту, через циклический водяной вихрь в огненный глаз богоподобного зверя, и рассмеялся над собственной глупостью. Почему? Потому что, в конце концов, они были дроу, и знание было властью. А власть не была тем, никогда не была тем, чем охотно делились!
— Они закончили, — услышал он слова Береллип, и когда взглянул вверх, понял, что она обращалась непосредственно к нему.
Она направила его взгляд вниз вправо, где когда-то стоял каменный мост. Досками из гигантских грибов, доставленными из глубокого Подземья, рабочие гоблины и орки уже восстановили переход через шахту. Он состоял только из четырёх длинных и толстых частей, соединённых таким образом, что имел тройную толщину в середине и одинарную на обоих концах.
Сарибель вместе с Джертом следили за строительством, и теперь эти двое гнали через переход группу тяжёлых багбиров, для проверки его целостности. Он даже не прогнулся.
Тиаго Бэнр и один из его «слуг», который, конечно же, на самом деле был Гол’фанином, присоединились к Ксорларринам на переходе. Они направились через низкую арку ко второй, гораздо меньшей камере, снабжённой единственным большим рычагом в полу. На ручке виднелись пятна крови.
— Они не такие уж и старые, — сказала Сарибель после применения лёгкого заклинания прорицания.
— Кто-то поместил Изначального назад в его нору, — объявил Брак’тэл, и все глаза обратились в его сторону.
Он заглянул назад, под арку и указал вверх, на высокий потолок над огненной шахтой, откуда продолжала течь вода в камеру Изначального. Затем он указал обратно на рычаг. — Это выпускает элементалей на позиции охранников.
— Ты не можешь этого знать, — сказала Береллип, но Брак’тэл продолжал кивать, отметая её сомнения.
— Я уже видел каналы, которые доставляют их внутрь. Они подобны большим корням, протянувшимся сквозь туннели Гонтлгрима, — ответил старший маг. Он указал на рычаг ещё раз. — Изначальный заперт. Кто-то выполнил нашу главную задачу за нас.
— Значит, нам нужно освободить зверя вновь, чтобы разжечь кузничные горны? — спросил Тиаго.
Пять пар глаз Ксорларринов уставились на него недоверчиво, и даже его «слуга», старый Гол’фанин, осмелился на небольшой смешок на его счёт.
— Если ты намерен это сделать, то, пожалуйста, предупреди меня первым, — сказал Брак’тэл, — чтобы я смог благополучно вернуться в Мензоберранзан и сообщить твоей Верховной Матери Квентл, что мы нашли Гонтлгрим, но ты решил его взорвать.
Тиаго выпрямился. Тиаго было не до смеха.
Внезапное выражение паники пересекло лицо Брак’тэла Ксорларрина, когда он осознал, когда все вокруг него осознали, что он зашёл слишком далеко, насмехаясь над гордым Бэнр.
— Там должна быть ещё одна комната, другого контроля, — пробормотал он, запинаясь: — чтобы направлять по каналам энергию для кузнечных горнов. Наверняка этот зверь является источником их легендарной мощности — что же ещё это может быть?
— Тогда найди её, — сказал Тиаго невозмутимо, и даже глазом не моргнул.
Если бы затем он прыгнул и отрезал Брак’тэлу голову, никто в этой маленькой комнате ничуть не был бы удивлён.
— Сейчас, — добавил он, когда Брак’тэл заколебался и осмелился перевести взгляд с него на Береллип.
Жрица благоразумно кивнула, но Брак’тэл в любом случае уже направился прочь из камеры и через мост из грибных ножек.
Вскоре за ним отправился Тиаго, жестом приглашая Гол’фанина следовать, и по пути бросив в сторону Равеля суровый и угрожающий взгляд.
— Проклятые Бэнры, — пробормотала Сарибель с открытым презрением, когда он вышел из камеры Изначального.
В своих мыслях Равель Ксорларрин почувствовал, как пол сдвигается под его ногами чуть больше.
Как предсказал Брак’тэл, вскоре они нашли вторую комнату, под потайной панелью в полу одного из ряда кузнечных горнов. Этот особенный кузнечный горн был вовсе не горном, а искусной маскировкой, чтобы скрыть суб— Камеру.
У Гол’фанина, опытного кузнеца, не заняло много времени, чтобы разобраться в этом множестве рычагов, рукояток и колёс в насыщенной парами комнате. Каждая группа из трёх вела к одному из кузнечных горнов в длинном ряду. И сочетание перевода рычага переключения с поворотом рукоятки и колеса должно было определять, сколько тепла Изначального и чистой энергии будет предоставлено в соответствующий горн. Двойной комплект рычагов большего размера напротив других был, очевидно, для главного кузнечного горна.
— Разожги в первую очередь малые печи, — посоветовал Гол’фанин Равелю, который присоединился к нему, Джерту и Тиаго в нижней камере. — По одной и медленно. Это покажет нам, как в действительности сдерживается изначальный зверь.
Равель с выразительной ухмылкой посмотрел сначала на Джерта, и Джерт, после короткого кивка головы, смог вернуть только взгляд.
— Нет, — сказал ткач. — В первую очередь будет зажжён главный кузнечный горн.
— Мы не знаем, есть ли у этого горна дымоход и цел ли он, — возразил Гол’фанин. — Было бы лучше допустить любую утечку изначальной силы через узкую камеру, не так ли?
— В краткосрочной перспективе, возможно, — сказал Равель. — Но я предпочитаю получать преимущество там, где нахожу его.
— А если значительная часть изначальной энергии высвободится, чтобы сеять хаос? — спросил Тиаго.
— Мы обвиним Брак’тэла, — ответил Равель без колебаний.
— Вина его, а заслуга твоя, — заметил Тиаго.
— Так и должно быть, — сказал Равель и направился к металлической лестнице, ведущей назад в кузницу. Однако у первой ступени он остановился и повернулся к остальным. — Ни слова об этом, — сказал он.
— Ты нравишься мне больше, чем Береллип, хотя эта мерка, надо сказать, мала, — ответил Тиаго.
— И мне нужен главный кузнечный горн, — добавил Гол’фанин.
Вскоре после этого все они собрались в кузнице, больше сотни тёмных эльфов и даже несколько драуков.
Равель кивнул Гол’фанину, решив оказать кузнецу почтение, хотя немногие знали истинную личность «слуги» Тиаго. Старший дроу нагнулся пониже, вошёл в печь фальшивого кузнечного горна и спустился по лестнице.
Спустя несколько мгновений кузница начала сотрясаться от серии громких ударов и даже небольших взрывов и звука тяжёлых камней, скользящих друг по другу.
Судорожный вздох рядом с Равелем обратил его взгляд на главный кузнечный горн, где внезапный свет засиял в глубине его толстых ниш. Ткач облизнул губы и, как только внутри начали подниматься языки пламени, подошёл ближе. Он низко наклонился, но выпрямился от неожиданности, когда заметил несколько маленьких, проказливых существ из чистого огня, начавших танцевать внутри горна.
Сначала их было несколько, но потом счёт пошёл на тысячи. Весь зал громко ахнул, и многие дроу заслонили свои чувствительные глаза, когда наружу хлынули потоки света и тепла. И это было больше, чем свет и сила пламени, пришёл ответ. Равель ясно это почувствовал: внутри была магическая энергия. Это был не просто огонь, который не нуждался в топливе, и не просто самый жаркий огонь, который мог бы лучше расплавить все сплавы. Нет, этот огонь был другим. Этот огонь был по— Настоящему живым, волшебным образом живым, с тысячью элементалей, готовых одалживать свою магическую энергию любому орудию, созданному внутри.
Вернувшись из суб— Камеры, Тиаго Бэнр подошёл к заворожённому ткачу, а следом за ним и Гол’фанин.
— Это то, чего ты ожидал? — сумел спросить Гол’фанина Равель.
— Сверх того, — выдохнул старый кузнец.
— Моему оружию будет завидовать весь Мензоберранзан, — заметил Тиаго, и Равель бросил взгляд на него, затем на Гол‘фанина, благоговейное выражение лица которого показывало, что он согласен с этим заявлением.
Равель инстинктивно бросил взгляд через проход на Джерта, и стал гадать, какую цену ему придётся заплатить за свою сделку с Тиаго.
— Всё работает, как и должно, — сказал Гол’фанин, вытянув его назад из раздумий. — Довольно изобретательно и совершенно в своей простоте. Изначальный жаждет быть свободным, и поэтому он охватывает эти каналы, эти маленькие частички свободы. Он даёт немного своей жизни тем кусочкам, которые сбегают в печь кузнечного горна. И посмотрите, как они танцуют!
— А границы удерживаются? — спросил Равель.
Гол’фанин уклончиво пожал плечами.
— Задвижки открыты, хотя и не полностью. Если бы Изначальный мог вырваться, он сделал бы это. Скорее всего, уже сделал бы.
— И другие горны, — напомнил Равель. — Мы должны разжечь их.
— По одному за раз, пока мы не будем уверены в их целостности, — посоветовал кузнец.
— Присмотри за этим, — ответил Равель.
Он помахал Джерту, чтобы тот присоединился к ним. Также подошёл Брак’тэл, которого Равель не звал. Действительно, в такое время и со всем тем, что они имели перед собой, возможно, даже его брат-идиот мог оказаться полезным.
— Объясни им, что нужно будет сделать, если какой— Нибудь из кузнечных горнов выйдет из строя, — проинструктировал Равель Тиаго, хотя оба знали, что в действительности он адресовал свои слова Гол’фанину, который, казалось, понимал происходящее лучше, чем кто-либо.
Позже большинство дроу и все драуки были отправлены назад к своей работе в других залах: исследовать, выдворять призраков и других нежелательных существ и укреплять оборону. И на протяжении оставшейся части этого долгого дня кузнечные горны Гонтлгрима взметнулись к жизни, один за другим. Только один из двадцати в зале имел неполадки на начальном этапе, и множество крошечных элементалей нашли путь в комнату и вызвали переполох, выплёвывая жалящие огненные шары в любого, кто рискнул приблизиться, выбрасывая нити пламени с внезапными взрывами, пока бегали туда-сюда.
Как и ожидалось, взгляды двух ткачей Ксорларрин пересеклись, и Равелю пришло на ум, что Брак’тэл получил значительное превосходство над ним в этот момент, именно в этот единственный момент. Он отвёл глаза, особо отметив кривую ухмылку на лице Береллип, и понял, что она согласна с такой оценкой, и, к тому же, была довольна происходящим, на взгляд Равеля.
— Уничтожь её, — приказал Равель своему брату.
Брак’тэл посмотрел на него скептически.
— Тогда помести её в главный кузнечный горн! — потребовал Равель.
— Да, главный горн, — ответил Брак’тэл и повернулся, чтобы рассмотреть его. — Интересно, каких питомцев я смогу вытащить оттуда.
— Брат, — предупредила Береллип.
На звук голоса Береллип Брак’тэл повернулся назад.
— Вы должны признать, что это интересная мысль, — сказал он и начал развеивать своего питомца-элементаль, которая стояла рядом, с него ростом и вдвое шире, чем он.
Но внезапно он остановился.
— Нет, — сказал он, оглядываясь на Равеля. — Думаю, я пока придержу эту элементаль. Она будет очень полезна при моих обязанностях во внешних залах.
— Твои обязанности сейчас здесь, — ответил Равель. — Нам предстоит разжечь гораздо больше кузнечных горнов.
— Тогда, возможно, когда я закончу, я буду иметь ещё больший эскорт во внешних залах, — сказал Брак’тэл лукаво, и ушёл по направлению к пока ещё не зажжённым горнам. — Прикажи своему лакею продолжать, молодой Бэнр, — сказал он. — Всё под контролем.
Равель прищурился и начал шептать, как будто произнося заклинание, словно он хотел наказать своего своевольного брата здесь и сейчас.
Но взгляд Береллип рассеял это глупое намерение.
Ей было так же неуютно с Брак’тэлом, играющим с огнём, как и ему, понял ткач, но также он признал, что Береллип действительно наслаждалась его дискомфортом.
С подлым смешком Береллип подала знак Сарибель и Равелю вернуться к их частной встрече.
Равель последним из троих вышел из комнаты. Он остановился в дверях, чтобы внимательно посмотреть на Брак’тэла, чтобы внимательно посмотреть на элементаль Брак’тэла. Этот день был вершиной его достижений на данный момент, важнее даже, чем первоначальное обнаружение Гонтлгрима. Он знал, что перспективы, которые открывали эти кузнечные горны, могли бы стать краеугольным камнем планов Дома Ксорларрин, поскольку они нуждались больше, чем в пустом комплексе дварфов, если действительно хотели вырваться из удушающего господства Домов Мензоберранзана. Они нуждались в магии Гонтлгрима, в обещании великолепного оружия, брони и утвари. Они нуждались в Тиаго, чтобы вернуться в Мензоберранзан вооружёнными мечами, которые заставят любого воина дроу пускать слюни от зависти.
Но они играли с огнём, и поэтому этот день был также и самым страшным из всего путешествия до сих пор.
Почти так же, как он сделал, когда был зажжён главный кузнечный горн, Равель облизнул губы и пошёл по команде своей сестры.
Назад: Глава 8 Не совсем Подземье…
Дальше: Глава 10 Проход Баррабуса
