— Он был всего лишь мальчишкой…много лет назад, — сказала женщина и коснулась плеч пожилого отца, и тот явно почувствовал себя неудобно — ведь теперешняя действительность явно противоречила его рассказу.

Дриззт До’Урден поднял свои темные руки, чтобы показать этим двоим — и особенно пожилому человеку — что верит ему.

— Это произошло здесь, — сказал Латан Обридок. — Самый поразительный лес из всех, что я когда-либо видел или слышал. Он был полон весенним теплом, пением и звоном колокольчиков. Мы все видели это, и я, и Спраган, и Аддадербер и… как звали того капитана?

— Ашелия, — ответил Дриззт.

— Да! — ответил старик. — Ашелия Ларсон, она знала озеро лучше кого бы то ни было. Она была великим капитаном. И при том простая рыбачка, знаете ли. Мы собирались пересечь озеро… — он указал на темные воды Лак Диннешира, а затем на гниющие остатки того, что некогда было причалом, руинами старой лачуги и берег за ними. — Мы направлялись к тому рейнджеру … Ронди. Да, Ронди. Я думаю, он заплатил Ашелии, чтобы перебраться через озеро. Вам надо поговорить с ним.

— Уже, — ответил Дриззт, пытаясь скрыть раздражение в голосе, возникшее из-за того, что он сказал об этом Латану уже, по крайней мере, дюжину раз сегодня и дважды вчера. По настоянию Джарлаксла, в прошлом году Дриззт встретился с рейнджером, известным всем под именем Рондабот или Ронди, на юге Долины Ледяного Ветра.

Рондабот описывал лес точно так же, как и Латан: волшебное место, в котором можно встретить красивую ведьму с темно-рыжими волосами и смотрителя-хафлинга, который живет в пещере на склоне холма неподалеку от небольшого водоема. Тем не менее, если верить Рондаботу, фактически только волшебник Аддадербер видел хафлинга, и только Рорндабот и человек по имени Спраган встречали рыжеволосую женщину, и покидали зачарованное место они с совершенно разными чувствами. Рейнджеру ведьма казалась богиней, пляшущей на Звездной Лестнице, но Спраган, по словам Рондабота, которые подтвердил и Латан, так и не оправился от ужаса той встречи.

Дриззт вздохнул, окидывая взглядом редкие чахлые деревца, что торчали из каменистой земли в конце маленькой бухты, скрытой от глаз скалой. Выше по склону росло несколько маленьких сосенок, свойственных Долине Ледяного Ветра.

— Возможно, то место несколько севернее, — предположил Дриззт. — Вдоль возвышенностей у северо-восточного берега Лак Диннешира много скрытых долин.

Пока дроу говорил, старик качал головой, а затем указал на развалины.

— Прямо позади домика, — настаивал он. — Других строений в округе нет. Это то место. Это то самое место. Лес был здесь.

— Но здесь нет никакого леса, — сказал Дриззт. — И ни намека на то, что когда-либо здесь было что-то, кроме этой горстки деревьев.

— Как я и говорил, — заметил Латан.

— Они возвращались сюда позднее, — добавила его дочь Тулула. — Искали это место. И не только они. Ронди был здесь много раз до того дня, и много раз после, но так и смог снова увидеть ни лес, ни ведьму, ни хафлинга.

Дриззт положил руку на бедро, на его лице отразилось сомнение. Дроу продолжил выискивать взглядом то, о чем сможет рассказать Брунору, который вместе с Пуэнтом гостил у клана дварфов в туннелях под Пирамидой Келвина, в туннелях, которые были домом клана Боевого Молота в течение долгих десятилетий, прежде чем Брунор отвоевал Мифрил Халл.

Мифрил Халл. Прошло уже сорок лет, с тех пор как они покинули удивительное королевство дварфов, с тех пор как Брунор отрекся от престола столь экстравагантно и необратимо. Сколько приключений выпало на их долю, наряду с гномом Нанфудлом и орчихой Джессой. Дриззт не смог сдержать улыбки, вспоминая этих двоих, покинувших компанию больше двадцати лет назад.

И ныне снова он в Долине Ледяного Ветра, земле, ставшей первым настоящим домом Дриззта. Земле Друзей Халла, земле Кэтти-бри, Реджиса, Вульфгара, бывшего короля дварфов и своенравного темного эльфа, постоянно пребывающего в поиске места, которое смог бы с чистой душой назвать своим домом. Какой они были замечательной компанией! Сколько приключений им довелось испытать!

Дриззт и Брунор оставили трех потерянных друзей в далеком прошлом. И, конечно же, давно потеряли надежду снова насладиться своенравным характером Кэтти-бри и компанией Реджиса, или спорами с Вульфгаром, поскольку минули уже две трети столетия — срок, равный человеческой жизни. А все трое были не молоды уже в те роковые дни прощания. С Пуэнтом, Нанфудлом и Джессой они искали скалы к востоку от Лускана и предгорий Хребта Мира, стараясь найти Гонтлгрим, потерянную древнюю родину дварфов клана Делзун. Тысячи карт приводили их под землю, через сотни глубоких пещер. И мысли компаньонов занимал только Гонтлгрим, за исключением тех моментов, когда Брунор и Дриззт вспоминали о приемных детях короля дварфов и их друге хафлинге. Старым товарищам было легко делиться друг с другом столь дорогими воспоминаниями.

Неожиданная встреча с Джарлакслом в Лускане несколько лет назад возродила былые надежды и былую боль. После потери Кэтти-бри и Реджиса, Дриззт и Брунор взяли с Джарлаксла слово найти их любой ценой. И, судя по всему, даже более семи десятилетий не смогли остановить хитроумного темного эльфа в его стремлении исполнить обещание. Или это было слепой удачей, что Джарлаксл наткнулся на легенду, возникшую в северо-западной части Фаэруна. Легенду о волшебном лесе и живущей в нем прекрасной ведьме, которая внешне поразительно напоминала приемную дочь короля Брунора Боевого Молота.

Поиски привели Дриззта, Брунора, и Пуэнта к рейнджеру Рондабуту, живущему в небольшой горной деревушке Аукни, и тот направил их к Лак Диннеширу, одному из трех озер, вокруг которых были разбросаны поселения, давшие имя Десяти Городам.

Дриззт посмотрел на Латана, чья история подтверждала слова старого рейнджера в Аукни, но где же лес? Долина Ледяного Ветра мало изменилась за прошедший век. Десять Городов не выросли, более того, Дриззту казалось, что людей в поселениях стало меньше с тех пор, как он обрел здесь свой дом.

— Вы меня вообще слушаете? — голос Тулулы, в котором сквозило осуждение из-за того, что вопрос пришлось повторить несколько раз, прервал размышления Дриззта.

— Просто задумался, — извинился он. — Таким образом, многие искали этот лес, но так ничего не нашли? Ни следа, ни намека?

Тулула пожала плечами.

— Слухи, — сказала она. — Как-то раз, когда я еще была молоденькой девушкой, причалила лодка, весь экипаж которой был крайне взволнован. Ты ведь помнишь, пап?

— Лодка Барли Фархука, — кивнул Латан. — Да, и Спраган хотел докопаться до истины. Хотел, но после стольких лет все просто смеялись над нашей историей. Мы и экипаж нескольких лодок действительно отправлялись на поиски, но так ничего и не нашли, и горожане продолжили нас высмеивать.

— Где теперь члены экипажа? — спросил Дриззт.

— Ба, все мертвы, ответил Латан. — Аддадербер скончался во время Магической Чумы, лодка Ашелии затонула, на борту был и Спраган. Все покинули этот мир много лет назад.

Дриззт взглянул на разрушенный дом и долину позади него, пытаясь сообразить, что еще можно сделать. На самом деле, он и не рассчитывал что-то найти, несомненно — мир был полон самых необычных легенд. Особенно много их стало за шестьдесят шесть лет, прошедших после гибели Мистры, Магической Чумы, обрушившейся на Фаэрун, и катастроф, пошатнувших основы цивилизации.

С другой стороны, мир все еще был полон ежедневных сюрпризов и чудес.

— Вы узнали достаточно? — спросила Тулула, оглядываясь на озеро. — Нам предстоит долгая поездка домой, и вы обещали, что мы вернемся в Кэр Диневал завтра.

Дриззт немного помедлил, беспомощно вглядываясь в горизонт, и кивнул.

— Помогите своему отцу забраться в фургон, — сказал он женщине. — Мы скоро отправимся.

Дроу побежал к лачуге, и некоторое время ее исследовал, а потом направился в чахлый лес, который и лесом-то едва можно было назвать, шагая по хрустящей прошлогодней хвое. Он искал зацепку, любую зацепку — намек на дверь в склоне, высохший водоем, отзвук музыки в порыве ветра…

На склоне одного из холмов дроу оглянулся, чтобы увидеть Тулулу, сидящую в открытом фургоне, и ее отца. Женщина помахала Дриззту, призывая отправляться.

Он побродил еще, против всякой логики надеясь, что найдет хоть что-нибудь, способное подтвердить, что это место — Ируладун, как назвал его Ронди — некогда было лесом, в котором жили Реджис и чудесная ведьма, Кэтти-бри. Дроу думал о возвращении к Пирамиде Кельвина, он боялся сказать Брунору, что их путешествие в Долину Ледяного Ветра было напрасным.

Куда им теперь идти? Есть ли у старого Брунора в запасе еще пара-тройка маршрутов?

— Идите скорее! — позвала Тулула из фургона, и дроу неохотно начал спускаться, но его зоркие глаза все еще осматривали землю и деревья в поисках какого-нибудь знака, чем бы он ни был.

У Дриззта было острое зрение, но и он не мог увидеть всего. Спускаясь, дроу потревожил старые ветви, и что-то упало позади него. Он не заметил этого и продолжил свой путь к фургону. Троица двинулась в обратный путь вокруг озера к Кэр Диневалу.

Когда солнце скрылось в водах озера, отблеск света вспыхнул на какой-то кости — часть резной поделки, изображавшей женщину с волшебным луком.

Такой же лук Дриззт До'Урден носил за спиной.

Воздух был не по сезону холоден, а поутру на северо-западе собрались грозовые тучи. Дриззт возвращался из Кэр Диневала, помня о скорой смене сезонов. Он взглянул на далекую вершину Пирамиды Кельвина и подумал, что, пожалуй, нужно было переждать денек другой в городе, пока буря не утихнет.

Дриззт посмеялся над собой и своей трусостью, причина которой крылась вовсе не в погоде. Он не хотел говорить Брунору, что не нашел ни намека, ни зацепки. И все же дроу знал, что откладывать этот разговор нельзя. Осень приближалась, и уже в следующую декаду в Долине Ледяного Ветра выпадут первые снега, делая непроходимой единственную дорогу на юг.

На скалистом утесе, между уютной городской гостиницей и старым замком семьи Динев, дроу снял подвеску в виде единорога и дунул в рожок. Он увидел Андахара — крошечную светящуюся точку, которая, впрочем, стремительно приближалась.

Вначале казалось, что жеребец не больше сжатого кулака, но с каждым шагом по дороге между планами он удваивался в размерах, и почти мгновенно мощный скакун остановился возле Дриззта. Андахар рыл землю копытом и мотнул головой, от чего казалось, что белоснежная грива летит по ветру.

Дриззт услышал взволнованные голоса охранников у ворот крепости, но нисколько не удивился и даже не взглянул в их сторону. Да и кто бы не испытал страха, даже мельком взглянув на гарцующего единорога в сбруе, на которой сверкали в свете солнца колокольчики и драгоценности?

Дриззт ухватился за гриву коня и ловко вскочил в седло. Махнув оторопевшим людям у ворот, он развернул великолепного единорога на север и поскакал к Пирамиде Кельвина.

Сколь замечательным даром был Андахар, в который раз подумал дроу. Правящий совет Серебряной Луны вручил жеребца эльфу в благодарность за его заслуги, как в боях, так и за столом переговоров в Третьих Орочьих войнах.

Ветер свистел в ушах, а Андахар оставлял позади милю за милей. Дроу не мерз, хотя дело было даже не в жаре, исходящем от могучих мускулов единорога. Волосы и плащ развевались за спиной. Дриззт воззвал к колокольчикам, чтобы те пели в дороге, и они мелодично зазвенели в ответ на его желание. Полностью доверяя Андахару, дроу придавался воспоминаниям о своих старых друзьях. Безусловно он огорчился, не найдя ни намека на таинственную лесную ведьму и хранителя-хафлинга. Огорчился, что не нашел подтверждений тому, что считал правдой.

Часто путешествуя в одиночку, Дриззт обращался к воспоминаниям и не мог удержаться от улыбки при мысли о той жизни, что была у него.

Прошлая жизнь, которою, как он хорошо понимал, стоит забыть.

Прошлая жизнь, забыть которую дроу был не в силах.

Солнце было еще высоко, когда он отпустил Андахара и вошел в туннели дварфов. Когда-то этот комплекс был домом клана Боевых Молотов, и несколько дюжин дварфов, оставшихся здесь, тоже считались частью этого клана. Они знали о Дриззте, хотя только двое из них когда-либо встречались с ним. Они также знали о Пуэнте и легендарных Веселых Мясниках, и были рады приветствовать путешественников из Мифрил Халла, включая того, кто назвался дальним родственником покойного Короля Брунора Боевого Молота.

— За Короля Конрада Браунанвила Боевого Молота! — поприветствовал Дриззта Стокли Силверстрим, вождь Боевых Молотов в Пирамиде Кельвина, когда дроу вошел в главный зал кузни. Стокли поднял кружку в тосте и помахал рукой юному дварфу, торопившемуся подать Дриззту напиток.

— Надеюсь, он хорошо поживает, — ответил Дриззт, совершенно не удивившись, что спустя четыре десятилетия, Конрад стал приемником своего отца, Банака. — Хорошая кровь.

— Ты сражался вместе с его отцом.

— Много раз, — подтвердил Дриззт, принимая кружку и с удовольствием делая глоток.

— И каким будет твой тост? — спросил Стокли.

— Он может быть только один, — ответил Дриззт и высоко поднял свою кружку, ожидая пока все дварфы в помещении обратят на него внимание.

— За Короля Брунора Боевого Молота! — сказали хором Дриззт и Стокли, и по пещере разнесся крик одобрения. Каждый дварф сделал глубокий глоток и поспешил вновь наполнить кружку.

— Я был маленьким ребенком, когда мы с отцом вернулись в Долину Ледяного Ветра, — пояснил Стокли. — Но я знаю его достаточно хорошо, и не дурак ли я, если все еще сижу дома.

— Ты служил своему клану, — ответил Дриззт. — В Долине Ледяного Ветра редко случаются передышки. Если твой отец смог прожить такую жизнь, хотел бы ты перебраться в Мифрил Халл?

— Ба, это верно! Я и мои ребята хотим послушать твои рассказы, эльф, пообещай мне это! Твои, старого Пуэнта и Боннего Боевого Топора, из Адбарских Боевых Топоров.

— Этой же ночью, — пообещал Дриззт.

Он поставил кружку и похлопал Стокли по плечу, когда проходил мимо, направляясь в нижние тоннели к своим друзьям.

— Рад встречи, Боннего, — сказал дроу Брунору, входя в крохотную комнатку.

Как и всегда старый дварф раскидал по полу карты и делал какие-то заметки.

— Что ты узнал, эльф? — с надеждой в голосе спросил Брунор.

Дриззт вздрогнул от такого оптимизма и позволил выражению своего лица поведать обо всем без слов.

— Только несколько сосен и пара кустов, — сказал Брунор, вздыхая и качая головой.

Так отзывались об этом якобы зачарованном лесе все в Долине Ледяного Ветра, кого компаньоны расспрашивали.

— Ах, мой король, — сказал Тибблдорф Пуэнт, медленно входя в комнату вслед за Дриззтом.

— Тихо, болван! — выругался Брунор.

— Возможно, когда-то там и впрямь был лес, — сказал Дриззт. — Зачарованный, и с красивой ведьмой и смотрителем хафлингом. Рассказ Латана подтверждает слова Рондабота, и я верю им обоим.

— Возможно, но не истинно, — сказал Брунор. — Я знал, что так будет.

— Ах, мой король, — воскликнул Пуэнт.

— Перестань меня так называть!

— Их слова теперь уже не так точны, — ответил Дриззт. — Но это не означает, что их воспоминания ложны. Разве ты не видел глаза обоих мужчин, когда они вспоминали про ту встречу. Немногие смогли бы лгать с таким выражением лица, и, более того, их рассказы поразительно похожи, хотя их разделяют мили и десятилетия.

Ты думаешь, они видели ее?

— Я думаю, что они видели что-то. Что-то любопытное.

Брунор зарычал и перевернул стол.

— Я должен был придти сюда, эльф! Много лет назад, сразу же, как мы потеряли мою девочку. Мы послали эту крысу Джарлаксла на поиски, но я сам должен был это сделать.

— И даже Джарлаксл с возможностями, о которых мы не можем и мечтать, не смог найти никакого следа, — напомнил ему Дриззт. — Мы не знаем, истина волшебный лес Ируладун или вымысел, друг мой. И уж точно мы не смогли бы найти его вовремя. Ты выполнял свой долг на протяжении двух страшных войн, охвативших все Серебряные Пределы, и мудрый король Брунор смог положить им конец. Весь Север обязан тебя благодарить. Мы видели мир далеко за пределами того места, что мы звали домом, и он действительно мрачен.

Брунор раздумывал над этими словами в течение нескольких ударов сердца, а затем кивнул.

— Ба! — фыркнул он. — Я хочу найти Гонтлгрим перед тем, как годы сотрут мои старые кости.

Он указал на несколько карт, лежащих на полу.

— Одна из них, я думаю, эльф. Одна из них.

— Когда мы выступаем? — спросил Тибблдорф Пуэнт, и было что-то в его голосе, что застало Дриззта врасплох.

— Скоро, очень скоро, — ответил дроу, внимательно глядя на дварфа.

Берсерк всегда проявлял рвение, фанатическую потребность, даже просто идти рядом со своим королем. Во многих случаях, особенно во время их нечастых посещений Лускана, Брунор искал способ отделаться от Пуэнта. Грязный дварф притягивал взгляды, а в управляемом пиратами Городе Парусов такое внимание было лишним.

Но было еще что-то в глазах Пуэнт, в его позе и тембре голоса, когда он задал вопрос.

— Мы выходим уже сегодня, — сказал Брунор и начал сворачивать пергамент, чтобы запихнуть его обратно в свою огромную сумку.

Дриззт кивнул и кинулся ему помогать, но от дроу снова не утаились колебания берсерка.

— Ты что-то скрываешь? — наконец спросил Брунор Пуэнта, заметив, что тот и не пытался помочь им собраться.

— О, мой король… — с горечью в голосе воскликнул Пуэнт.

— Я просил не называть меня… — начал Брунор, но Дриззт положил руку на его плечо.

Дроу пристально посмотрел на Пуэнта, затем молча кивнул в знак понимания.

— Он не идет, — объяснил Дриззт.

— А? Что ты сказал? — Брунор в замешательстве глядел на Дриззта, но дроу перевел взгляд на Пуэнта.

— О, мой король, — повторил берсерк. — Боюсь, я не могу идти. Мои старые колени.…

Он вдохнул, его лицо выражало тоску, которую испытывает собака долго не выходившая на охоту.

Тибблдорф Пуэнт был моложе престарелого Брунора Боевого Молота, но годы и тысячи особенно жестоких битв не пощадили берсерка. Путешествие в Долину Ледяного Ветра отняло у него много сил, хотя Пуэнт, конечно же, не жаловался. Он вообще никогда не жаловался, за исключением случаев, когда ему отказывали в боях, приключениях или заставляли мыться.

Ошеломленный Брунор повернулся к Дриззту, но дроу лишь кивнул в знак согласия, поскольку оба знали, что Тибблдорф Пуэнт никогда бы не сказал ничего подобного, если бы его старое сердце не подсказывало, что такого приключения он не выдержит, что дни риска подошли к концу.

— Ба, да ты еще ребенок! — ответил Брунор, больше стараясь приободрить друга, нежели переубедить его.

— Ах, мой король, простите мне, — произнес Пуэнт.

Брунор смотрел на него несколько мгновений, потом подошел и крепко обнял Пуэнта.

— Ты лучший телохранитель, лучший друг, которого старый дварф когда-либо знал, — сказал Боевой Молот. — Ты прошел со мной через столько испытаний, ты был рядом, и после всего этого ты все еще думаешь, что должен просить у меня прощение? Это я должен просить прощения! За всю твою жизнь…

— Нет! — перебил его Пуэнт. — Нет! Это было радостью для меня. Счастьем. И не так представлял я свой конец. Я ждал великой битвы, последней битвы, чтобы умереть за моего короля…

— Для моего сердца будет лучше, если ты будешь жить, дурень, — сказал Брунор.

— Таким образом, ты хочешь провести остаток своих дней в долине? — спросил берсерка Дриззт. — Со Стокли и его кланом?

— Да, если они примут меня.

— Они будут дураками, если не сделают этого. А Стокли не дурак, — заверил Пуэнта Брунор, а затем взглянул на Дриззта. — Мы выступаем завтра, не сегодня.

Дроу кивнул.

— Этим вечером мы будем пить и болтать о былых временах, — сказал Брунор, оглядываясь на Пуэнта. — Сегодня вечером каждый поднимаемый тост будет звучать за Тибблдорфа Пуэнта, величайшего воина, которого когда-либо знал Мифрил Халл!

Возможно, это было чем-то вроде преувеличения, ведь Мифрил Халл знал множество героев легенд, и сам Король Брунор был не последним из них. Но никто из тех, кто сражался с Пуэнтом, не оспорил бы этого утверждения, что и говорить, не много было тех, кто пережил ярость Тибблдорфа.

Три старых друга провели вместе остаток дня и всю ночь, выпивая и придаваясь воспоминаниям. Они говорили о восстановлении Мифрил Халла, нашествии дроу, об их приключениях в те темные времена, когда они шли к библиотеке Кэддерли, о нашествии Обольда и трех войнах которые выпали на их долю и в которых они выжили. Друзья подняли кружки за друзей потерянных — Вульфгара, Кэтти-бри и Реджиса, и за Нанфудла и Джессу — друзей новых, и за хорошо прожитую жизнь и за битвы, в которых они достойно сражались.

И чаще всего, Брунор поднимал кружку за Тибблдорфа Пуэнта, которого наряду с Дриззтом считал старейшим и дорогим другом. Старому королю было стыдно, когда он произносил слова благодарности и дружбы, тихо ругая себя за все те случаи, когда злился из-за грубого поведения и возмутительных выходок берсерка.

И теперь Брунор понял, что все это было не важно. Единственное что имело значение — сердце Тибблдорфа Пуэнта, сердце верное и храброе. Был дварф, который не боялся заслонить друга от копья баллисты — любого друга, а не только его короля. Был дварф, наконец-то Брунор понял это, которой действительно осознал, что значит быть дварфом, что значит быть из клана Боевого Молота.

Следующим утром он опять обнимал своего друга, долго и крепко, и глаза Короля Брунора были влажны, когда он и Дриззт вышли из залов Стокли Силверстрима. И Пуэнт, стоя у выходя и глядя им вслед тихо бормотал, «Мой король», пока они совсем не скрылись из виду.

— Король Брунор — великий дварф, да? — произнес Стокли Силверстрим, подходя к Пуэнту.

Берсерк посмотрел на него с любопытством, затем его глаза расширились от паники, ведь он боялся, что своей глупой болтовней раскрыл инкогнито Брунора.

— Я все знал с самого начала, с того момента как вы прибыли, — заверил его Стокли. — Ты и Дриззт — кто еще может быть с вами двумя кроме самого Брунора?

— Брунор умер много лет назад, — сказал Пуэнт.

— Да, и да здравствует Король Конрад! — кивнул Стокли, улыбаясь — И никто не должен знать иного, но не сомневайся мой новый друг, что мое сердце радуется знанию о том, что он все еще где-то там, все еще борется, как может бороться только Боевой Молот. Я только смею надеяться, что увижу его снова, и что он вернется прожить свои последние дни в Долине Ледяного ветра.

Стокли положил руку на плечо Пуэнта, которое тряслось от рыданий.