«Самолет – это тот же автобус, только с крыльями» – так примерно думал я к концу третьего часа нашего полета, пытаясь поудобнее устроиться в кресле.

Билеты Серега взял далеко не в бизнес-класс (жмотоконспиратор, блин), да и наша «тушка» не относилась к разряду самолетов последнего поколения. Ирен вообще, увидев, на чем мы собираемся лететь, впала в прострацию и все время, пока мы не загрузились на борт, смотрела на меня жалобным взглядом, мол: «Ты шутишь или как?» Не, я девушку, конечно, понимаю, для нее наш самолет, наверно, примерно то же, что для меня «этажерка» братьев Райт – нечто летающее, только непонятно как, и относящееся к разряду «нет, спасибо, я уж лучше пешочком». Правда, часа через два полета девушка все же успокоилась и перестала постоянно поглядывать в иллюминатор, дабы удостовериться, на месте крыло или уже отвалилось и мы держимся в воздухе на чистом энтузиазме наших доблестных летчиков. В результате всех своих переживаний Ирен уснула, положив мне голову на плечо, а вот у меня это, как назло, не получалось, к тому же знак на лбу принялся настойчиво зудеть, напоминая мне о возможностях грядущих проблем. Если честно, то даже боюсь представить себе реакцию Эльфиры, хотя вроде Ирен и пообещала, что знаки исчезнут где-то через пару недель, так как являются временными и от настоящих отличаются наличием зеленой каемки по контуру. Дескать, они просто означают, что мы как бы заключили договор о намерениях связать свои судьбы и ДНК… Да, да, так прям и заявила про ДНК, мне аж нехорошо стало, ибо и одного подобного связывания-привязывания вполне хватает, хорошо еще после оного чешуей не оброс, а если и эти треугольники на геном влияют… мдя, интересно, что у меня на этот раз отрастет. Ох, чую, все же кончу я свою карьеру где-нибудь в зоопарке, подрабатывая зеленым чешуйчатым, и друг у меня будет странный, с большими ушами… а еще гармошка – вот. Правда, меня несколько успокоили слова Ирен о том, что для утверждения данного соглашения нам обязательно надо отправляться к ней домой, где в специальном «Дворце Объединения Родственных душ» (красивое название, вдохновенное… хотя мне-то что с того!!) нас официально, так сказать, проштемпелюют, и только после этого наш брак может считаться настоящим, а до этого ни-ни и шуры-муры только немножко, ну и чуть-чуть можно «за здесь». После данных объяснений Батон впал в ступор, а Пантелей покраснел прямо як чили-перчик, особенно после того, как Ирен ткнула своим пальчиком в это «за здесь», прибавив к этому «ну, и вот там совсем маленько».

– Ирен, ну как ты до такого додумалась? – Я обхватил голову руками, плюхаясь на табуретку.

– Так ведь в тех документах, что принес твой друг, значится, что мы…

– Это ведь не по-настоящему, я же объяснял…

– У нас так не принято, – нахмурилась девушка. – Если государство прикрепляет тебе партнера, я обязана либо одобрить сей выбор, либо отказать. В данном случае у меня выбора нет. К тому же эта метка вроде как тоже пока не настоящая. – Девушка улыбнулась и посмотрела на меня абсолютно невинным взором настоящего агнца.

– Блин. – Я только вздохнул, быстро отводя глаза. Ну не могу я злиться, когда на меня так смотрят, да к тому же если это красивая девушка в тоненьком халатике и печет мне блинчики, эх… Хотя прямо-таки ощущаю всей своей пятой точкой, что меня вскоре тоже запекут, причем до золотистой хрустящей корочки.

– Ирен, у вас там что, мужей государство подбирает? – поинтересовался я спустя несколько минут и пару-тройку нервно сжеванных блинов.

– А у вас разве нет? – удивилась девушка.

– Нет.

– Варвары, – вздохнула она. – А как же геномнопсихотактильная совместимость?

– Эээ… что?

– Неважно, – улыбнулась техномагичка. – У нас все жители проходят определенные тесты, по результатам которых выбираются партнеры, находящиеся по отношению к тебе в различных зонах психобионической совместимости. Те, что по отношению друг к другу находятся в зеленой и синей, – могут связать свои судьбы, а вот кто в красной и фиолетовой… – девушка скрестила руки перед грудью.

– А как же любовь?

– А как же здоровье детей? Такой выбор позволяет получить идеально здоровое потомство, без каких-либо отклонений, впрочем, результат ты можешь наблюдать, – она игриво улыбнулась и крутанулась на месте, позволяя рассмотреть себя со всех сторон. – Неужто плохо получилась?

Я покосился на Пантелея с Батоном, в глазах которых прямо-таки горели высшие оценки, выставленные родителям девушки за процесс ее производства, и замотал головой.

– Ну, вот. – Девушка потянулась, заставив халатик протестующе затрещать в местах возвышенностей, а отражающиеся в глазах кота и домового «баллы» принялись стремительно уноситься к бесконечности. – К тому же, например, среди моих трехсот зеленых, что проживают только на Огалне, я наверняка найду того, с кем захочу связать свою судьбу. Однако если государство поставило мне в документ отметку о том, что мы взаимосвязаны, даже не спросив моей воли, – значит, так надо, и я просто обязана отметить своего избранника… Так положено.

– Блин. Партия сказала «надо», комсомол ответил «есть!!», – пробормотал я себе под нос, понимая, что уже ничего не поделаешь и придется как-то выкручиваться из сложившейся ситуации.

Впрочем, о грядущих проблемах я старался не слишком-то задумываться, так как текущих было вполне предостаточно.

Например, как мы найдем вещи Ирен? Ясно было, что девушку брало какое-то спецподразделение, только, во-первых, неизвестно какое, а во-вторых, легче от этого не становилось, как раз наоборот, ибо в данном случае помимо вопроса «где?» возникал и вопрос «как?». К тому же возникла неожиданная проблема с Батоном. Оставлять кота дома было довольно безрассудно, ибо существовала возможность, что возвращаться особо будет некуда, тем более что на днях, шарясь у меня на полках, котейка отыскал старый учебник по химии и теперь с интересом его изучал, временно забыв о своем обжорстве. Пантелей даже забеспокоился, не заболел ли наш пушистый друг. Я же беспокоился о другом, особенно зная, что у нашего кота имеются два любимых занятия (если, конечно, исключить постоянное посещение холодильника): рыбалка и занятие с Гоймерычем различными алхимическими опытами на моем чердаке. А как известно, химия и алхимия где-то вполне родственные науки, к тому же дырку в потолке я не забыл…

Кстати, даже Крайнов не стал протестовать, когда я заявил, что кот летит вместе с нами, только вот сразу встал вопрос: каким образом? Купить клетку и сдать кота в багаж? В принципе, мы все сперва склонялись к этой идее, однако Сергей, позвонив в пару мест, сказал, что быстро все документы на домашнее животное редкой («Особо редкой», – подмявкнул Батон) породы сделать не получится, а значит, придется придумывать что-то еще. В результате решили везти нашего котейку ручной кладью, но тут возник вопрос с таможенным контролем, и мы вновь принялись задумчиво чесать наши «тыковки».

– Ну, с нашими таможенниками я договорюсь, однако по прилете… – Сергей вздохнул. – Видимо, все же придется отложить поездку на несколько дней, пока не оформим все справки.

– Нельзя, – неожиданно заявила Ирен. – Ровно через шесть дней сработает спас-система, и прокольщик вернется домой.

– Чего сработает?

Девушка вздохнула и принялась объяснять. Оказывается, прибор для перемещения между мирами, в техномагическом обиходе – «прокольщик», модель такая-то (на самом деле прибор назывался «Ргдргусь мумрбах 94509», мы с Серегой минут пять пытались выговорить это не запинаясь – безуспешно), был снабжен неким таймером, который активировался в случае прекращения сигналов жизнедеятельности оператора. Грубо говоря, если исследователь других миров «отбрасывал коньки» и уже радостный бежал в райские кущи, то данный приборчик возвращал его хладный труп, или что там от него осталось, на родину. Там его, естественно, уже ждали, потирая руки от предвкушения, светила местной медицины, готовясь вернуть пациента на грешную землю, как бы он при этом ни брыкался и ни утверждал, что на небесах лучше. Однако в том случае, если агент сам снимал прибор по какой-либо причине, спас-система могла быть активирована только в ручном режиме. В любом случае для других толку от этого приборчика было мало, ибо его использование было напрямую завязано на организм самого агента. Так как, по словам Ирен, многие из ее приспособлений являлись «симбиотическими приставками к организму» и при отсутствии хозяина являлись просто бесполезной кучкой электроники, что помогало избежать попадания технологии в ненужные руки.

– Ну а тогда чего ты паниковала? – спросил я.

– Кроме прокольщика, у меня отобрали множество обычного оборудования, к тому же он зарегистрирован на меня и пропажу обнаружат сразу же, едва я вернусь, – вздохнула техномагичка. – В любом случае наказания не избежать: проникновение в запрещенное измерение, раскрытие инкогнито, передача технологий представителям отсталой цивилизации. – Девушка совсем поникла.

– Так зачем ты активировала эту твою систему?

– Автоматически, – виновато улыбнулась Ирен. – Нам еще со школы вдалбливали, что в случае опасности надо незамедлительно воспользоваться спас-системой, и я все это проделала не задумываясь.

– Значит, когда твой прибор вернется, то там решат, что ты попала в беду, и пошлют спасателей, или кто там у вас? – поинтересовался я.

– Угу, – кивнула Ирен, вновь хлюпнув носом. – Они прилетят и все узнают… не хочу подвергаться трансформингу.

Слезы вновь готовы были прорваться из ее глаз.

– Подожди. – Я поспешил отвлечь девушку. – Как тебя найдут-то? Ты же довольно далеко от места, где потеряла свой приборчик.

– Не говори глупости, – буркнул Сергей, в задумчивости барабаня вилкой по столу. – Она же тебя нашла. У девочки, видимо, что-то осталось, раз она смогла сбежать, и, возможно, в данных приборах есть маячок. Например, твое компенсат-состояние – это-то ведь тоже какой-то приборчик?

– Не совсем, – мотнула головой техномагичка, вытирая слезы. – В это состояние я вхожу с помощью специального внутреннего органа, вот здесь, – девушка ткнула себя пальцем в шею и, повернувшись к нам спиной, приспустила халатик, оголив острые лопатки. – Видите тут точки?

Девушка убрала палец, и я увидел в указанном месте пять родинок размером с небольшую горошину.

– Смотрите, я сделаю это медленно. – Родинки неожиданно налились белым светом, и из них ударили тонкие жгуты, которые быстро спеленали девушку неким подобием кокона, который вдруг стал сужаться, вытягиваясь в светящуюся нить.

Легкий всхлип, и перед нами в воздухе висел знакомый шарик. Сергей только рот разинул и, мотнув головой, озадаченно хмыкнул. Летающий огонек неожиданно мигнул, вспыхнул ярким светом, и девушка рухнула на пол, заставив меня кинуться к ней.

– Не могу держать, – Ирен виновато улыбнулась. – Твой мир, Яр, не дает использовать магию – вытягивает все силы. Все, что у меня было, ушло на побег и чтобы добраться до тебя.

Девушка поднялась на ноги, опираясь на мою руку, и послушно опустилась на заботливо подставленную Пантелеем табуретку.

– Это все от неопытности, дочка, – бурчал домовой, колдуя над заварником. – Я вон сызмальства ворожу, и ниче, от бессилия не падаю. Главное, нужные слова подбирать и знать, когда и где их применить.

– Потому что вы, Пантелей Дормидонтович (о как, оказывается, у моего домового еще и отчество имеется, а я даже и не знал – стыдно), рождены здесь и к местным силам привычны, к тому же вы существо магическое, извините, если обидела.

– Да ладно тебе, девочка. Я ведь и так знаю, что землей русской рожден, ее водами выпоен и духом пропитан, – ухмыльнулся домовой в бороду, наливая Ирен в кружку темно-зеленой жидкости с каким-то приторным запахом.

– Это что еще за бурда? – поинтересовался я, поводя носом и с подозрением смотря на кружку, в которой буквально булькал этот подозрительный напиток, живо напомнивший мне своим видом зелья нашего завуча, коими он постоянно пытался меня напоить.

– Силыч это, – бросил Пантелей, наливая зелья еще в два бокала. – Напиток волхвов, силы дает и ясность ума.

Я осторожно взял протянутую домовым кружку и, покосившись на Сергея, который с огромным сомнением в глазах смотрел на бурлящий напиток, отхлебнул. Блин, такое впечатление, что проглотил напиток из зубной пасты, аж в носу мятно стало.

– Не в коня овес, – вздохнул Пантелей, внимательно наблюдавший за моей реакцией.

Я только пожал плечами и отодвинул кружку подальше, чувствуя, что второго глотка моему бедному желудку не выдержать, так как после оного он точно выскажется, причем несколько раз. А вот Ирен выпила напиток с явным удовольствием и явно приободрилась. Сергей, бросив взгляд на девушку, потом на меня, зачем-то зажмурился и сделал глоток.

– Нормальный мятный чай, – сказал он, с удивлением смотря в кружку. – Ничего необычного.

– Это потому, что в тебе нет волхвовского духа, – сказал домовой. – Хотя во вред он тебе тоже не пойдет. А тебе, доченька, я в дорогу чайку приготовлю, он духу твоему поможет.

– Ой, спасибо, дядя Пантелей, – девушка улыбнулась и, вскочив со стула, чмокнула его в лоб, заставив домового покраснеть и смущенно замахать руками, мол, не стоит благодарностей.

– Кстати, Ирен, а почему ты раньше не рассказала нам о таймере? – поинтересовался я.

– Забыла, – девушка посмотрела на меня невинным взглядом. – А вчера перебирала свои вещи и случайно обратила внимание на свой брас, а там время до отправки…

– Брас?

Ирен кивнула и продемонстрировала свою руку со знакомым золотистым браслетом.

– Подожди, подожди, – Серега положил вилку на стол. – Значит, этот твой браслетик имеет связь с прокольщиком?

– Естественно, – кивнула техномагичка. – Он же часть симбиот…

– Стоп, – прервал ее Крайнов. – Так, значит, ты можешь определить, где твои вещи сейчас находятся?

– Да.

Я вздохнул и вновь попытался поудобнее устроиться в кресле. Если судить по времени, то лететь еще часа два, а за иллюминатором ничего интересного, если, конечно, не считать облаков различных размеров. Сверху донеслось громкое шуршание, сменившееся через секунду смачным похрустыванием, так что пришлось встать с места и, виновато улыбнувшись сидевшей позади нас пожилой паре, которая с подозрением косилась на полку для ручной клади, втрамбовать эту самую «кладь» поплотнее, чтобы, значит, не свешивалась. «Кладь» протестующе мяукнула, что-то недовольно пробурчала, однако затихла. Я сунул руку в карман и несколько мгновений раздумывал, не применить ли стопер заранее, однако в конце концов решил пока погодить.

Кстати, стопер – это такой небольшой приборчик, похожий на лазерную указку серебристого цвета, при помощи которого любое живое существо можно на какое-то время «затормозить». По крайней мере, так нам объяснила Ирен, настаивая, что это несколько отличается от понятия «парализовать» и вообще парализатор совершенно другое оружие.

– Парализатор это не то, а стопер… – девушка оглядела кухню, и ее взгляд замер на Батоне, подпирающем спиной холодильник.

Кот, воспользовавшись обсуждением проблемы его транспортировки, бесстыдно дожевывал кружок сырокопченой, запивая ее йогуртом, с самым довольным выражением своей усатой морды. Заметив пристальный взгляд техномагички, кот судорожно сглотнул и уже совсем было приготовился рвануть из кухни, но бледно-голубой луч стопера заставил его застыть на месте с занесенной передней лапой и недоеденным куском колбасы в зубах. При этом его черная шерсть приобрела какой-то сероватый оттенок, впрочем, как и колбаса в зубах, а глаза стали белесыми, как помутневший пластик.

– Интересно, – Сергей встал с места и, подойдя к Батону, присел рядом с ним на корточки, провел рукой по телу, затем постучал коту промеж ушей костяшкой указательного пальца. – Словно металлический. Как это получается?

– Ну, я точно не знаю, – пожала плечами девушка. – Немного не моя область, тут вроде что-то связано с изменением структуры атомов…

– То есть он действительно стал металлическим? – Сергей попробовал приподнять застывшего Батона и ойкнул. – Елки, тяжелый.

– С ним все будет в порядке? – Я с беспокойством посмотрел на своего кота, превратившегося в статую.

– Угу, минут через пять отойдет, я специально на слабый заряд поставила. А вообще, стопер используется специально для транспортировки различных биологических объектов, дабы не нанести им вред.

– Ну, еще бы, – усмехнулся я. – Такие вот статуйки куда проще навалом перевозить, чем каждому по персональной клетке устраивать.

Однако как бы там ни было, решили везти Батона обычной ручной кладью, выдавая его за подарок доброй английской тетушке – страшной любительнице кошачьих фигурок различных форм и размеров. А для того чтобы удостовериться в провозимости данного груза, прошли таможенный контроль на общих основаниях. Батон полностью выдержал данную проверку, причем даже просветка багажа рентгеновским аппаратом не вызвала у работников аэровокзала особых подозрений. Лишь девушка, смотревшая на экран, удивилась, что статую кота изобразили стоящей на задних лапах и дующей что-то из тетрапака. Мы дружно промолчали, загадочно улыбаясь. И правда, не объяснять же таможеннице, что кот ни в какую не хотел «тормозиться», так что пришлось дать стопер Пантелею, который и подловил его за любимым занятием: «утреннее тыренье продуктов, пока все спят». После таможенного контроля, приободренные успехом, мы упаковали «металлическую» тушку кота в полосатую китайскую сумку и направились на посадку.

К сожалению, в самолете кот очнулся, как раз когда я пытался засунуть его на полку для вещевой клади, и попытался было возмутиться, но тут же был втиснут внутрь с хрустом и тихим протестующим примяукиванием, невзирая на косые взгляды окружающих нас пассажиров. Поерзав там, он все же затих, видимо обнаружив в сумке продуктовые запасы – литровую коробку сметаны, французский батон и десяток сосисок, специально положенных мною туда для повышения настроения нашего котейки.

Так мы и летели помаленьку, только вот скучновато было. Серегино место вообще оказалось в другом конце салона, к тому же этот гад дрых беспробудно, впрочем, как и Ирен. Мне же оставалось тупо пялиться в иллюминатор, искренне надеясь, что там пролетит какой-нибудь НЛО, ну, или на худой случай, толстый прикольный чувак с вентилятором на спине, да прислушиваться к шебуршанию Батона над головой. Не, летать на Крисе куда интереснее: во-первых, там обзор, во-вторых, маневры дракоши и его чешуйчатая шкура, снабженная всяческими выступами и наростами, о которую постоянно трется ваша пятая точка, заскучать точно не дадут. Единственный минус – после этого полета часа два сидеть ни на чем не сможете, но это дело привычки, уж мне-то поверьте, потом такая мозоль на данном месте нарастет, юные двоечники обзавидуются.

Да, еще забыл упомянуть, что в связи с метками на наших лбах срочно пришлось придумывать что-то с их маскировкой. Причем хватились уже в аэропорту, заметив, что некоторые люди с интересом пялятся на нас, а кое-кто даже пытается сфоткать на мобильник. В результате теперь на мне была напялена лыжная шапочка неизвестного производства с косоватой надписью крупными красными буквами «Adidus», которая чрезвычайно гармонировала с моим строгим костюмом и легкой небритостью. На голове Ирен красовалась зелененькая панамка с прозрачным козырьком, которая, впрочем, вполне вписывалась в ее молодежный стиль: летние белые брючки, кроссовки, желтый обтягивающий топик и легкая курточка под цвет брюк. А мне вот в шапке было жарко…

К моему большому облегчению, таможенный контроль мы миновали без особых проблем. Упакованный в сумку Батон спокойно миновал терминал просветки багажа, не вызвав лишних расспросов. Правда, я все же заметил, как несколько вытянулись лица смотрящих на экран таможенников, они даже притормозили медленно ползущую ленту со стоящими на ней сумками различных видов и расцветок, после чего пару минут вертели головами, разглядывая выведенное на него изображение под разными углами. Я уже стал волноваться, однако в конце концов один из таможенников заметил, что около терминала начинает скапливаться толпа, и нас пропустили.

Пока Сергей с Ирен заканчивали со всеми формальностями, я отошел в сторонку, решив заглянуть в сумку и понять, что же так заинтересовало местную таможню.

Не знаю, чем занимался кот, когда я применил стопер, но поза его была довольно сюрреалистична и относилась к разряду «когда коту делать нечего, он… кхе, пузо вылизывает».

– Яр, что там?

– А, ничего. – Я быстро застегнул сумку и улыбнулся подошедшей Ирен. – Просто полюбовался нашей «статуей» – прямо творение Пикассо. А где Сергей?

– С какой-то женщиной разговаривает, – техномагичка кивнула в сторону Крайнова, который действительно о чем-то говорил с молодой черноволосой девушкой.

Заметив мой вопросительный взгляд, он жестом подозвал нас к себе.

– Знакомьтесь – это Анна, работница нашей дипмиссии в Лондоне.

Мы представились.

– Ладно, не буду задерживать, – сказала женщина, окидывая нас изучающе-заинтересованным взглядом. – Сергею я все уже объяснила, так что мне пора.

Она улыбнулась и, махнув рукой на прощание, быстро направилась к эскалатору, ведущему на второй этаж аэропорта.

– Работница дипмиссии?

– Ну, официально, – улыбнулся Крайнов, демонстрируя мне черный пакет. – Привезла нам кое-какие безделушки и ключи от машины.

– Какие безделушки?

– Если честно, то сам не знаю, – пожал плечами Сергей. – Однако, думаю, нам лучше сперва найти машину и уже там посмотреть.

– Подозрительность – лучшая черта шпиона.

– А также его подруга, не раз спасавшая жизнь, – буркнул тот в ответ и решительно направился к выходу.

Минут пять мы бродили по парковке, пытаясь отыскать оставленную нам машину, пока короткий писк в ответ на нажатие кнопки сигналки не известил нас о близости цели. Мы дружно уставились на шикарный автомобиль явно представительского класса с затонированными стеклами.

– Странно, – Сергей с сомнением посмотрел на машину. – Анна сказала, что она будет желтого цвета и не слишком броская, а эта темно-бордовая, и неброской ее не назовешь. К тому же посетовала о сокращении бюджета на спецоперации…

– Ничего себе сократили бюджет. – Я присвистнул. – А до этого сокращения нам что, танк бы подогнали или вертолет?

Машина неожиданно завелась и, дернувшись, принялась сдавать назад, открывая нашему взору желтый корпус стоявшего за ней автомобиля.

– Мда, бюджет все же сократили, – с грустью констатировал Серый.

– Причем сильно, – вздохнул я, рассматривая стоявшее перед нами четырехколесное чудо канареечной раскраски.

– Зато неброская.

– Да уж…

– А мы в него поместимся? – Ирен вопросительно посмотрела на нас.

– Не знаю, – пожал я плечами, упорно пытаясь припомнить, где я видел подобную машинку, и тут меня озарило: – Мистер Бин…

– Что мистер Бин? – не понял Крайнов.

– На такой мистер Бин в старых мультиках ездил, там у него еще дверца на замочек закрывалась, я как раз на днях по телику смотрел.

– Нам от этого не легче, – буркнул тот, открывая дверцу, которая, слава богу, имела обычный центральный замок, а не навесной, как у машины вышеупомянутого персонажа, иначе это был бы перебор.

Короче, втиснулись мы в ентот аглицкий «Запорожец», сидим там, как кильки в банке, рассматриваем, что нам в черном пакете передали. А там подробная карта острова, шесть штук паспортов, один ошейник с бляхой и надписью английскими буквами «BATONO» и бумаги на кота, как на животное редкой породы с островов Французской Полинезии. Паспорта же предназначались для нас, причем по одним мы представители дипмиссии какой-то маленькой африканской страны, а по другим – граждане Соединенного Королевства: Яр Смит, Ирия Смит и Боб Грант.

– Интересно, почему это я Боб? – спросил Сергей, разглядывая свою фотографию в документах.

– Вашим там вообще надо поменьше голливудских фильмов смотреть, Бобби, – усмехнулся я.

Полосатая сумка, лежавшая на заднем сиденье рядом с Ирен, зашевелилась, и девушка поспешно расстегнула «молнию», выпуская на белый свет взъерошенного кота.

– А вот и наш Батоно проснулся. – Я протянул Ирен ошейник, который та надела на ничего не понимавшего кота. – Поздравляю, теперь ты чистопородный англицкий кот.

Батон скосил глаза на бляху, дернул усами и состряпал очень важное выражение морды, всем своим видом показывая, что он теперь важная персона, практически дворянских кровей, а также предложил называть его «сэр».

– Не, ну надо же, Боб, – все никак не мог успокоиться Сергей, забирая у нас документы и засовывая их обратно в пакет. – Это все равно на крайний случай, кто ж вас за англичан-то тут примет? Впрочем, не знаю, как Ирен, а вот у Яра в школе больше тройки по английскому никогда и не было, так что если что – просто молчи.

Я усмехнулся и, покосившись на заулыбавшуюся техномагичку, перешел на чистый английский (привет моим драконьим генам, подарившим мне знание фиг знает скольких языков разных миров… и существ, вроде бы даже лягушачий знаю, хотя тут не уверен), припомнив Серому, как постоянно помогал ему с физкультурой, ибо по ней у него было еще хуже, чем у меня по инязу.

– Так, стоп, – прервал меня тот спустя пару мину. – Знаете, народ, я уже больше ничему не удивляюсь. Даже если ты, Яр, отрастишь сейчас себе крылья и взлетишь, я и бровью не поведу.

– Ну, это навряд ли, – усмехнулся я.

– Ладно, – Сергей протянул Ирен карту. – Давай, смотри, где там находятся твои вещи.

Девушка кивнула и принялась водить над ней браслетом, иногда разворачивая и сгибая под другим углом, дабы просмотреть следующий участок.

– Здесь, – минут через пять сказала она, тыча пальцем в изображенный на карте небольшой населенный пункт.

– А того паренька ты где встретила?

– Там же.

– Ясно, – Сергей улыбнулся. – Значит, все проще…

– Значит, ее там ждут, – буркнул я. – А это не совсем проще.

– А ты считаешь, было бы проще, если бы ее прибамбасы переправили куда-нибудь на секретную базу и заперли в маленькой-маленькой комнате с кучей охраны?

Я промолчал, хотя мог бы сказать, что некогда подобную аферу уже провернул, и вполне успешно, – приперся же я тогда в замок этого самопровозглашенного «черного властелина», и ниче. Правда, мне потом чуток помогли… ну, ладно, не чуток, армия, собранная Христофором, подоспела вовремя. Однако где наша не пропадала…

Впрочем, Сергей был явно другого мнения.

– Значит, так, едем туда как туристы, выслеживаем твоего паренька, вытрясаем из него все, что он знает, а дальше действуем по обстановке. Возражения есть?

Все дружно замотали головами, показывая, что оных пока не имеется.

Крайнов улыбнулся и, вставив ключ в замок зажигания, повернул его. Низкий рокот, раздавшийся из-под капота и заполнивший салон, заставил нас удивленно переглянуться. Такой звук как-то не особо вязался с обликом этой невзрачной машинки, скорее он приличествовал бы гоночному болиду «Формулы-1».

– Знаешь, дружище, давай лучше не рви с места, а потихоньку, на первой, а то как-то боязно…

Сергей согласно кивнул и переключил передачу.