В подвале царил полный Армагиддец, ну, в смысле Армагеддон, только очень маленьких, я бы даже сказал, локальных масштабов. Закопченные от ударов файерболов и молний стены, какие-то дымящиеся деревяшки на полу, которые, видимо, некогда были дверьми подвальных комнат, чьи пустые провалы теперь зияли недружелюбной темнотой. В паре мест стены вспучились, замерев причудливыми фигурами. Слабо фосфоресцирующий потолок позволил мне оценить масштаб разрушений лишь приблизительно, но и этого вполне хватило, чтобы понять, что баталия здесь разыгралась нешуточная. Неожиданно впереди, за поворотом, что-то засвистело и с грохотом разорвалось, залив подвал призрачным неоновым светом, после чего оттуда раздался такой дикий леденящий вой, что мой внутренний голос робко поинтересовался, не свалить ли отсюда к едрене фене, но силой воли был благополучно запихнут куда подальше и, похоже, немного обиделся. Однако я все же решил быть поосторожнее и перво-наперво выглянул из-за угла, дабы провести рекогносцировку.

Картина маслом: мои ребята прижаты буквально к стенке в конце коридора и обороняются от наседающих на них разъяренных призраков. Пол рядом с ними вспучился горбом, образовав некое подобие баррикады, напротив которой застыл с десяток полупрозрачных, постоянно видоизменяющихся фигур, которыми явно руководил стоявший позади них призрак в рваном балахоне и с такой взъерошенной копной волос на голове, что наш Гоймерыч с его вечной прической типа «взрыв разума – мозги из всех щелей» просто выглядел прилизанным щеголем.

В это время из-за баррикады высунулась голова Грея, он зло зыркнул на призраков, и пол под ними буквально вскипел, заполнив узкое пространство коридора каменной крошкой. Эта магическая атака заставила нападавших попятиться, но стоявший позади главпризрак что-то злобно рявкнул, причем от его могучего вопля аж стены задрожали и привидения замерли в растерянности, не зная, куда бежать.

Так, похоже, пора вмешиваться.

Я поднялся с пола и, тщательно отряхнув брюки, вышел из-за угла, неспешно направляясь к стоявшему ко мне спиной лохматому призраку. Остановившись в паре метров позади него, я заложил руки за спину и несколько секунд выслушивал его вопли в адрес моих ребятишек, где он обещал им десятые круги ада и прочий показ местных экскурсионных достопримечательностей, причем частенько явно с лейблом «детям до шестнадцати». Наконец мне это надоело, и я, вежливо прокашлявшись в кулак, поинтересовался:

– Сэр, не будете ли вы так любезны прекратить свой словесный понос, ибо перед вами все же несовершеннолетние дети.

О как сказал. Впрочем, звание учителя магической академии все же обязывает быть вежливым и держать марку, хотя, если честно, хотелось ляпнуть пару великорусских фразеологизмов, но при детях решил воздержаться.

Призрак застыл, а затем, медленно так, с протяжным скрипом заржавевшего вхлам механизма, повернул ко мне голову, причем именно повернул, а не обернулся, чтобы посмотреть. Я быстренько сделал «чизззз» и приветственно помахал рукой. Бедного духа аж перекосило, хотя, возможно, я ошибаюсь и это была его добрая дружественная улыбка.

– Ты кто? – рявкнул призрак, при этом так сверкнув глазами, что ажно радужные блики по стенам запрыгали.

– А вот орать незнакомцам в лицо крайне невежливо с вашей стороны, сэр, – бросил я презрительно, делая ударение на последнем слове. – Извольте представиться или…

– Или что, смертный? – отозвался призрак замогильным хохотом, видимо надеясь пронять меня этим, – не удалось. За это время в академии я и не такого наслушался и навидался, а посему даже мои легендарные мурашки на копчике лишь презрительно усмехнулись.

– Ну, хорошо. – Я вздохнул и приветливо помахал рукой вновь выглянувшему из-за баррикады Грею, который, заметив меня, исчез, чтобы через мгновение появиться вновь, но уже со всей честной компанией.

Ребята принялись предупреждающе кричать, при этом отчаянно жестикулируя, дабы сказать, что призраки берут меня в кольцо, однако это я и сам прекрасно видел, впрочем, особого беспокойства мне это не доставляло. Ибо, как известно, «главное оружие всех призраков – это ментальная атака плюс звуко-кинетическое воздействие» – страница триста вторая, параграф пять учебника «Магологии» за третий класс, вот. И не надо делать удивленные глаза, я, знаете ли, в последнее время не только судьбой бергейских дикобразиков озаботился, но и решил почитать что-нибудь по теории магии. Правда, надо признаться, дальше учебника за четвертый класс не продвинулся, а уж попытка открыть пособие для учителей чуть не закончилась переломом мозговых извилин. А вы бы попробовали прочитать о «спиралевидной флабуации герцога Ранога по триндивидному полю», вот я бы тогда на вас посмотрел. Я вот попробовал, так потом половину ночи кошмары с физико-математическо-магическим уклоном снились. Причем в этом сне за мной почему-то гонялась облаченная в профессорскую мантию Глафира и, грозя половником, требовала пересдачу зачета по этой самой флабуации, иначе мне придется на ней жениться. В связи с тем, что про эту самую флабуацию я знал лишь одно – она существует, мне приходилось драпать что есть сил. В результате чего я просто грохнулся с кровати, а моя дорогая драконица, не поняв спросонок, что происходит, ударом файербола вынесла в спальне половину стены. Крис, как всегда медитировавший под нашими окнами, естественно, увидел данное светопреставление и ломанулся к нам на помощь, думая о нападении злых-презлых вражин, но в темноте коридора налетел на Дорофеича, который также торопился на подмогу. В результате к нам с Эльфирой в комнату они уже буквально вкатились кубарем, сжимая друг дружку в страстно-дружеских объятиях, правда, тут же вскочили на ноги, приняв угрожающие позы, и приготовились к отражению возможной атаки. В это же время в окно с дико-устрашающим воплем влетел наш когтисто-пушистый ужас в виде кота со светящимися в темноте бледно-красноватым пламенем гвоздями на двести, по пять штук в каждой передней лапе. Последней в спальню вошла Глафира и, скомандовав парящим в углах магическим шарикам-светильникам включиться, обвела нашу застывшую «скульптурную композицию» с поэтическим названием «Враги застали нас врасплох» грозным взглядом, после чего повертела пальцем у виска и, махнув рукой, гордо удалилась.

В принципе, наша группа выглядела в тот момент действительно довольно колоритно. Ну, представьте себе: моя милая драконица, завернутая в одеяло, стоит на кровати, волосы дыбом, в глазах адский огонь. Крис замер посреди комнаты с каким-то дрыном в руках, который подозрительно напоминает выдранную с корнем яблоньку, одну из тех, что растут у нас в саду под окнами. Чуть дальше у двери стоит Дорофеич, на котором из облачения присутствует лишь его борода и какие-то рейтузы с рюшечками, при этом сей отважный воитель вооружен грозным оружием в виде кухонного табурета. В углу покачивается напольная цветочная ваза, из которой вместе с цветами торчит хвост так неудачно угодившего туда кота. Я же сижу на полу и не знаю, что делать – плакать или смеяться, а посему делаю два этих дела одновременно, то есть хохочу как сумасшедший, аж слезы в три ручья.

Впрочем, опять отвлекся… Так на чем это мы остановились? Ах да…

Призраки, значит, берут меня в кольцо, и этот их главный так подленько усмехается, видимо, уже представляет, как я, весь такой смелый, через пару минут буду просто трястись от ужаса, – ага, размечтался. Кстати, не советую проделывать подобные трюки тем, кто слаб в магии или не имеет антимагического поля, подобного моему. Дело в том, что все показанное призраками, конечно, жутковато, но, как я много раз говорил, нас, выросших на голливудских ужастиках, подобными мордами не испугаешь, а вот если данные кривляния поддержать ментальными ударами, тут уж даже самый смелый взвоет благим матом. Однако так как на меня подобное не действует, я совершенно спокойно наблюдал за тем, как привидения меняли облик, принимая формы одну ужаснее другой и вопя на разные голоса, затем демонстративно зевнул. Сделав шаг вперед, я неспешно размахнулся и вдвинул свою руку по локоть в ухмыляющееся лицо призрака. Прием, надо сказать, проверенный на Батоне, ну, в смысле когда он еще был призраком, правда, с ним я тогда обошелся все же повежливее. Ну, мой кулак, естественно, ничего сделать призраку не может, а вот антимагическое поле… короче, колбасит от него призраков точно так же, как персонажей американских мультфильмов, наступивших на оголенный электрический провод. Вот и этого бедолагу в такую каральку скрутило, что он человеческий облик потерял, растекшись по полу зеленоватой лужицей с глазами.

– Ну что, понял, кто в доме хозяин? – спросил я, присаживаясь на корточки и окуная палец в зеленую жижу, отчего та завибрировала мелкой дрожью. – Вот то-то.

Я поднялся и, оглядев опустевший коридор, махнул рукой своим ребятишкам, с неподдельным интересом наблюдавшим, как их любимый учитель (ох, хотелось бы так думать) расправляется со зловредными привидениями.

Дети выбрались из своей засады и направились ко мне, а Грей, немного отстав, взмахом руки разгладил стоявший бугром пол, ножкой втерев особо выпирающий кирпич. Я молча указал на вмятину в стене, очень похожую на неглубокую воронку от снаряда, и мальчик, тяжело вздохнув, в пару взмахов руками привел стену в более-менее нормальное состояние.

– Так, и что тут произошло? – поинтересовался я, оглядывая виновато потупивших глаза учеников.

– Не знаем, нер, – стоявшая впереди Эрнеста пожала плечами. – Наши призраки обычно смирные, а графа Фурина, – девочка бросила взгляд на дрожащую у моих ног слизистую субстанцию, – я знаю с раннего детства. Он мне всегда на ночь страшилки рассказывал.

– Добрый дяденька, – буркнул я, представляя, что бы я сделал с подобным типом, рассказывай он моей дочке на ночь нечто подобное, хотя, возможно, кто-то уже это сделал раньше, не зря ведь он тут призраком бродит.

– Значит, вы тут точно ни при чем?

Дети дружно замотали головами. А ведь, похоже, стервецы не врут, на шалости они, конечно, горазды, но не думаю, что у кого-нибудь из них даже возникла идея устроить в гостях у подруги битву с призраками. К тому же в моем классе нет ни одного ученика, специализирующегося на борьбе с духами. Нет, им, конечно, преподают уроки самообороны для таких вот случаев, но в основном эта тема у них должна начаться с будущего года, это я уж от Герберта точно знаю, ведь именно он занимается в академии данной дисциплиной. Так что мои ребята, может, и сорванцы, но головы на плечах у них есть. И еще одна странность… Призраки подобного типа в основном пакостят как бы исподтишка; ну, там цепями ночью погремят, повоют заунывную песенку, могут даже мебель попортить, покидаться всякой пакостью, запугать, в конце концов, но чтобы нападать впрямую… Странно, очень странно. Я в задумчивости посмотрел на Эрнесту, которая, судя по ее растерянному виду, и сама не очень понимала суть происходящего. Мдя, надо бы, конечно, во всем этом разобраться.

Я отступил на несколько шагов назад, чтобы расплывшийся на полу призрак вышел за пределы моего антимагического поля, и, скрестив руки на груди, наблюдал за тем, как он вновь приобретает свой прежний облик.

– Граф Фурин, может, объясните мне и юной хозяйке сего дома, что означало ваше нападение? – поинтересовался я, едва призрак закончил формирование своей человеческой формы.

Призрак бросил на меня насупленный взгляд, затем перевел его на Эрнесту и лишь тяжело вздохнул.

– Граф, – Эрнеста умоляюще посмотрела на понурившееся привидение. – Наша семья уже много лет дает вам кров, так почему вы нападаете на меня и моих гостей?

Граф несколько секунд молчал, затем еще раз вздохнул и пробормотал каким-то уставшим голосом:

– Простите, юная леди, сам не знаю, что на нас нашло, такое впечатление, словно нами двигала чья-то неведомая злая сила. У меня до сих пор все как в тумане…

– В принципе, такое возможно, – неожиданно встрял в разговор подошедший ко мне Грей. – Нер, в армии моего отца есть чернокнижники, которые как раз подобными вещами занимаются, возможно, и здесь есть такие.

Я посмотрел на как всегда невозмутимого сына повелителя Тьмы и согласно кивнул.

– Возможно, Грей, только вот зачем ему все это надо?

– Ну, у всякой знати существуют различные недруги…

– Я о таких не слышала, – замотала головой Эрнеста. – Мой отец старается жить в мире с соседями…

– Эрнеста, ты могла и не знать, – сказал я. – Ладно, ребята, давайте наверх, а я тут пока еще с графом по душам погутарю.

Проводив учеников до лестницы, я вернулся к графу, который за время моего отсутствия не сдвинулся с места, хотя, если честно, было у меня опасение, что он поспешит сделать ноги. Однако призрак и не думал бежать, что, скорее всего, говорило о его невиновности.

– Итак, граф, думаете, хозяин сего замка будет рад, узнав, что вы напали на его дочь? – спросил я, остановившись в паре метров от призрака.

Граф промолчал и, бросив на меня злой взгляд, что-то пробормотал себе под нос.

– Ладно, не буду читать вам нотации, лучше подробнее расскажите, что тут произошло, и если ваш рассказ меня удовлетворит, попробую поговорить с господином Гадрианом о вашем будущем.

– А что рассказывать? – буркнул призрак. – Говорю же, все как в тумане, голова мутная настолько, словно я вновь стал живым и пропустил пару стаканчиков скисшей крови в баре. Последнее, что четко помню, это какой-то странный слуга в черном балахоне, идущий по коридору. Ребята решили, что он из новеньких, и захотели немного попугать…

– Стоп. Человек в черном балахоне с надвинутым на глаза капюшоном, и когда смотришь, то кажется, что его образ слегка плывет.

– Да, – кивнул Фурин. – Я даже подумал, что он из нашей братии или кто-то из местных магов, и хотел уже остановить своих ребят, а потом… не помню.

– Ясно. – Я махнул рукой, чувствуя нехороший внутренний озноб.

Еще бы, дело в том, что гаду, который был виновен в том приснопамятном похищении детей, прислуживали именно такие вот типы в балахонах. Хотя вроде отцы Грея и Гая всех ухайдакали во время битвы с их хозяином… или все же не всех? Ох, чую, дело пахнет керосином, причем даже не пахнет, а воняет, и очень сильно. К тому же если сопоставить все происходящее за последнее время – блин, какие-то уже слишком случайные случайности со мной приключаются. Ладно, что гадать-то, поживем, увидим, на данный момент проблем и так хватает, парад этот еще на мою голову. Кстати, про парад. Я задумчиво оглядел призрака, вспомнив, каким громовым голосом он орал на меня недавно, и вкрадчиво так поинтересовался:

– Граф, а не будете ли вы так любезны повторить за мной вот эту фразу, да погромче: «Внимание, говорит и показывает…»

На сей раз солдаты маршировали более слитно, хотя от привычки слишком высоко задирать колени многие так и не избавились, однако надо признать, что после каких-то полутора суток тренировки достижения в строевой были просто поразительные. Глядишь, еще пару суток такой муштры, и ребята будут чеканить шаг не хуже, чем я во время своего армейского прошлого. А что такое возможно, я уже и не сомневался, ибо местные солдатики совсем не выглядели уставшими и довольно бодро двигались по плацу, повинуясь командам своих командиров.

– Разрешите доложить, господин Крас!!

Бог ты мой. Я прочистил оглохшее ухо мизинцем и укоризненно посмотрел на вытянувшегося предо мной Крума.

– Ну, докладывай.

– Тренировки проходят по расписанию, солдаты исполнены желанием выполнить приказания графа и не жалеют сил. Жду ваших замечаний!!

– Молодец, приедет граф, попрошу выписать тебе медальку на грудь. Продолжай в том же духе, только смотри, чтобы ноги так высоко не задирали. И все же чего-то не хватает, не находишь? – Я вопросительно посмотрел на вампира.

Тот ответил мне преданно-обожающим взглядом, в котором явно читалось: «Ты тут главный, вот и думай».

Легко сказать.

Я прошелся вдоль плаца, наблюдая за движением шеренг и пытаясь понять, что меня во всем этом не удовлетворяет. Как назло, мыслей было мало, а те, что бесцельно слонялись по моей черепной коробке, все были о подвальном инциденте. Я честно попытался собраться, но это как-то не очень удавалось.

– Эх, жизнь моя жестянка, а ну ее в болото, – пробормотал я слова детской песенки и на секунду замер, затем со всей дури влепил себе ладонью в лоб.

Шлепок, надо сказать, получился довольно смачный, так что проходившие мимо солдаты дружно повернули головы в мою сторону.

– Комары тут очень приставучие, – пояснил я, почесывая место удара, и поспешил к Круму, который что-то выговаривал одному из своих командиров.

Быстренько изложив свою идею, я вопросительно посмотрел на вампира, брови которого явно намеревались штурмануть его макушку.

– Не знаю, не знаю, – задумчиво пробормотал он. – Как-то это у нас не принято, но если вы хотите попробовать, то обратитесь к старине Глоссеру, он у графа вроде бы по этой части был.

– А где его найти?

– Так в замке…

– А, ну да. Ладно, я тогда в замок, а ты продолжай. Надеюсь, солдатики не слишком устали?

– Что им будет? – пожал плечами вампир. – Когда я служил, нас, бывало, несколько дней подряд гоняли по горной дороге, да еще с постоянными оборачиваниями в мышиный облик, к тому же в этом облике мы должны были не лететь, а идти – удовольствие, надо сказать, небольшое.

Я быстренько представил себе данный процесс, особенно если учитывать, что после превращения вампир остается в чем мать родила, и сочувственно похлопал Крума по плечу. Мдя уж, однако, местные вояки ребята с юморком. Толпа голых мужиков, бегущих по горной дороге, надо сказать, зрелище не для слабонервных.

Однако прежде чем заняться поисками этого Глоссера, я забежал к себе в комнату, дабы захватить с собой Батона, а заодно проведать ребят и, в конце концов, что-нибудь перекусить. Ребят я, правда, в замке не обнаружил, а одна из служанок сообщила мне, что молодые господа и дамы отбыли вместе с мадемуазель Эрнестой на охоту за «саблезубыми скряблями». Знаете, после пойманных котом склизунов мне даже как-то не особо хотелось представлять, каковы на вид эти самые «скрябли», а посему подробностей я выяснять не стал, лишь спросил насчет провожатых. Служанка заверила, что вместе с гостями отправились личные телохранители графа, после чего я немного успокоился, ибо даже по виду этих типов в черных плащах и ковбойских шляпах было понятно, что мужики они дюже серьезные и просто так в обиду Эрнесту с ребятами не дадут.

А вот с обедом нам с котейкой повезло. Узнав, что я проголодался, служанка провела нас в гостиную, где мы обедали в первый раз, и вскоре весь стол был заставлен таким количеством разнообразной еды, что я всерьез испугался за крепость своего брючного ремня. Батон, надо сказать, оторвался по полной и отомстил колбасе за свое прошлое унижение, умяв целую тарелку этих небольших колбасок, после чего контрольно добил их парой сарделек. А вот я все же от обжорства удержался, хотя при виде поджаренной рыбы (видать, тут не только на склизунов рыбачат) у меня началось обильное слюноотделение, и пришлось попросить служанок все срочно унести, так как засевшего в моих генах любящего рыбку зверя я контролировал в таких ситуациях с большим трудом.

После обеда отправились-таки на поиски Глоссера, точнее, не отправились, а практически поплелись, ибо эта бессовестно отъевшаяся скотина по имени Батон едва лапы переставляла.

Впрочем, нужную нам личность обнаружили довольно быстро, просто попросив попавшуюся навстречу служанку проводить нас. Та провела нас на этаж выше и, ткнув пальцем в широкую дверь, обитую каким-то дешевым дерматином, ретировалась со скоростью убегающей вдаль электрички, только мы ее и видели. Мы с Батоном переглянулись и с подозрением уставились на закрытую дверь.

– Стучим? – спросил я минут через пять бессмысленного буравления взглядом дверной поверхности.

Кот молча сделал жест лапой, чтобы я немного погодил, и, извлекши неведомо откуда кусок колбасы, принял ее для храбрости, после чего, вытерев усы, кивнул: дескать, можно, долбись. Я и долбанул, ну, в смысле легонечко так постучал, а защелка и так на соплях держалась, честное слово.

Мы с котом дружно просунули головы в приоткрывшуюся дверь и оглядели полутемное помещение со стоящим посередине роялем. Да, да, самым настоящим роялем – таким большим и белым.

– Кто это там в дверь скребется? – раздался из глубины комнаты громовой бас.

– Господин Глоссер. – Я храбро протиснул упирающегося Батона ногой вперед в дверной проем, а потом вошел сам.

– Ну и кто тут? – Голос громыхнул совсем рядом, заставив меня заозираться в поисках его хозяина.

– Да тут я.

Откуда-то сверху на меня спикировала здоровая летучая мышь и, пронесясь над головой, прямо в полете преобразилась в голого упитанного мужика с пышной бородой. Мужик плюхнулся на пол прямо своей обнаженной пятой точкой и, немного проскользив ею по мозаичной плитке пола, нашел свое счастье в виде ножки рояля, которую и приобнял волосатыми ногами. Я сочувственно посмотрел на замершее на полу тело в позе футбольного защитника при пробивании пенальти, но с выпученными глазами, и предложил позвать служанку, дабы она принесла лед.

– Не надо, – пискнул бородач. – Само пройдет.

– Если не отвалится, – ухмыльнулся я. – А так посинеет, но ходить можно будет.

Минут через пять хозяин комнаты все же смог подняться на ноги и напялить на себя цветастый халат, после чего я изложил ему причину своего визита.

– Ну, не знаю, не знаю, – проворчал тот. – Я вообще вампир слишком занятой, у меня вон два сонета лежат недописанных, а вечером еще и Антала обещала забежать, а опосля Тамура, – лицо Глоссера приняло мечтательное выражение. – Так что некогда мне вашими глупостями заниматься.

– Вообще-то граф сказал мне, что все обитатели замка должны оказывать всяческую помощь в подготовке парада…

– Граф сказал, граф приказал, – бородач махнул рукой. – Я, как человек творческий, вообще не могу приказам подчиняться, и если графу не нравится, то могу в любое время покинуть его жалкую халупу, ибо меня, Глоссера Омпера, даже в столице примут с распростертыми объятиями.

Я поморщился и пару минут прикидывал, не добавить ли этому расфуфыренному бородачу на (или точнее по) орехи (ам), причем, судя по виду Батона, у того в голове бродили вполне схожие мысли.

– Впрочем, – неожиданно продолжил Глоссер, – в этом деле вам лучше всего поможет Антонио, он тут у графа заведует теми шутами, что развлекают народ своими бессмысленными тра-ля-ля на праздниках, я же услаждаю уши хозяина замка лишь серьезной музыкой.

– И где мне его найти?

– Да в деревенской таверне, он там каждый день с друзьями пиликает. А теперь хочу извиниться и попросить покинуть меня, так как хочу предаться размышлениям о своем новом сонете. – Глоссер вальяжно так махнул ручкой в сторону двери и отвернулся, видимо давая таким образом понять, что прием окончен.

Я пожал плечами и развернулся, чтобы идти, не заметив, что кот остался стоять на месте, а когда я уже вышел за дверь, из комнаты до меня долетел дикий вопль в тональности чистейшего сопрано.

Я непонимающе оглянулся и заметил выходящего из дверей с самым независимым видом Батона. На мой вопросительный взгляд кот только пожал плечами и, гордо воздев хвост к потолку, направился вперед по коридору.

Кстати, если кто еще не понял, то идея, так неожиданно стукнувшая мне в мозжечок, была насчет музыки. Ибо парад без должного музыкального сопровождения – это даже и не парад, а так, бодрое шествие в ногу брутальных мужиков.

Антонио мы нашли уже к вечеру, проплутав несколько часов в его поисках, пока какая-то девочка не указала нам на небольшой дом на краю деревни. Надо заметить, что местные жители довольно приветливо к нам относились, а узнав, что мы гости графа, так вообще старались помочь, кто чем может, и было похоже, что отец Эрнесты пользуется немалым уважением среди простого народа. Деревня, кстати, расположилась под самыми стенами графского замка и состояла десятка из трех добротных домов, большинство из которых имели необычные куполообразные крыши. Дом же Антонио имел обычную двускатную крышу и несколько обшарпанный вид. На стук нам открыла миловидная девушка в столь откровенном наряде, что я даже не сразу понял, во что она облачена: в одежду с вырезами или просто к ее обнаженному телу кое-где прилипли кусочки разноцветной ткани. Я быстренько прикрыл глаза своему пушистому спутнику, дабы не травмировать его нежно-возбудимую психику, и вежливо поинтересовался об искомом субъекте.

– Антонио, это к тебе! – крикнула незнакомка куда-то в глубь дома и, вновь повернувшись ко мне, потянула носом. – Человек?

Последняя фраза была то ли вопросом, то ли утверждением, – если честно, я не понял, но согласно кивнул на всякий случай. Девушка сверкнула глазами и шагнула ко мне, но тут появился хозяин дома, и полуголая красавица поспешно ретировалась.

В отличие от Глоссера, Антонио быстро согласился на наше предложение и пообещал оказать полное содействие нашей задумке. И вообще, парнем он оказался компанейским и довольно-таки разговорчивым, так что мы проболтали дотемна, обсуждая концепцию музыкального сопровождения. Он даже притащил свой инструмент, чем-то напоминавший американское банджо, и сбрямкал на нем пару мелодий, но я их решительно отверг, сказав, что с нужной определимся позднее, а пока его задача – набрать оркестр, причем желательно до завтрашнего вечера, ибо время уже поджимало. Тут же я назначил Батона курирующим данный проект и попросил Антонио все свои пожелания и нужды передавать через кота.

В замок мы с котом возвращались практически перебежками от одного фонаря к другому, ибо, как я уже говорил, ночь тут была больше похожа на густой черный кисель. Путь, конечно, получился длиннее, так как фонари стояли вдоль центральной дороги, что делала порядочный крюк на пути к замку, но решение пройтись напрямую явно привело бы к ночевке на природе под открытым небом. Данная перспектива меня не очень устраивала, ибо в окружающей тьме местная живность производила такие звуки, что волосы по всему телу нехорошо шевелились. Можно, конечно, было заночевать у Антонио, как, собственно говоря, тот и предлагал, но постоянно заглядывавшая в гостиную странная девушка как-то не очень хорошо на меня смотрела, а посему я решил, что лучше вернуться в замок. Знаете, народ тут, конечно, дружелюбный и все такое, но вампиры – это все же вампиры, что бы мне кто ни говорил.

Впрочем, добрались без приключений, но едва я переступил порог, как возникшая буквально из ниоткуда служанка сообщила, что в гостиной меня ожидает господин Грегор, а посему пришлось срочно отправляться туда, хотя в данную секунду основным моим желанием был спокойный сон в обнимку с мягонькой подушечкой.

Как я и думал, модельер притащил образцы полностью готовой формы и ожидал моего утверждения, дабы передать оную на пошив швеям Магнолии. И, надо сказать, местный Юдашкин справился отменно: даже несмотря на несколько непривычную расцветку материала, солдатская форма смотрелась неплохо. А вот на офицерский вариант он опять налепил каких-то оборок и рюшечек, пришлось заставлять отпарывать. Впрочем, после уборки всего лишнего оказалось, что все выглядит вполне даже ничего, и я со спокойным сердцем дал «добро» на изготовление, после чего отправился к себе. По пути я встретил ребят, направлявшихся, так сказать, на «вечернюю заморку червячка», и минут десять выслушивал их рассказ об охоте, заодно узнав, что «саблезубые скрябли» – это небольшие зверьки типа помеси тушканчиков с тарантулом. Бррр, если честно, даже представлять как-то не особо охота, а уж бегать за ними по местным лесостепям и подавно. Однако ребята были довольны сим мероприятием и с восторгом рассказывали мне, как они загнали стаю этих созданий к реке, а те долго отплевывались паутиной и даже покусали Гая, кинувшегося защищать споткнувшуюся и упавшую Эрнесту. Мальчик с гордостью продемонстрировал мне место укусов, которые покрывали часть спины и ниже, заставив девочек зардеться и смущенно захихикать. Похвалив нашего героя и намекнув, что показывание данного места как-то «не очень», я потрепал покрасневшего как помидор Гая по голове и, узнав у Эрнесты, что укусы скряблей не опасны, отправился к себе.

Батон, к моему удивлению, еще не спал, а, заложив руки за спину, слонялся по комнате, напевая что-то себе под нос. Заметив меня, он тут же извлек из сумки свою гитару и заявил, что как главный по музыкальному сопровождению парада просто обязан знать, какую мелодию я задумал использовать. Пришлось с тяжким вздохом извиниться перед ожидавшей меня мягонькой подушкой и заняться с котом музицированием, вспоминая все подходящие под данный момент песни. В общем, спать я лег уже под утро, при этом бурча себе под нос песню о том, что «от тайги до британских морей Красная Армия (как известно) всех сильней».