Зианту не нужно было предупреждать: она и так поняла, что стала пленницей в стенах виллы, покуда полчища шпионов не разузнают историю загадочного комка. Ещё девушка ожидала, что Оган проявит незаурядный интерес как к внезапно пробудившемуся в ней психо–кинетическому дару, так и к артефакту. Она с ужасом ожидала, что её часами будут мучить в лабораториях, подвергая бесконечным испытаниям. И когда этого не случилось, сначала она почувствовала облегчение, но вслед — небольшую досаду, что её просто–напросто не замечают. Неужели парапсихолог думает, что пока артефакт не разряжен, работать с ним опасно? Или же он тем временем подготавливает для неё более трудные тесты?

Но какова бы ни была истинная причина её заточения, с каждым днём девушка становилась всё более и более неспокойной. К её услугам было много развлекательных фильмов и образовательных лент, она могла смотреть трёхмерные передачи, шедшие по телевидению Тикила, — стоит только протянуть руку и нажать кнопку, чтобы экран ожил. Однако теперь они совсем не развлекали девушку, и она мучалась от безделья.

По совету служанки–саларики с окончанием очередного дня Зианта завязывала по узлу на своём поясе. Сейчас на нём было уже два, и девушка поняла, что больше не может заставлять себя сосредоточенно слушать ленты по истории Предтеч. Уже третье утро она, развалившись в кресле, безразлично смотрела на сад. который больше походил на джунгли, специально поддерживаемый в подобном состоянии, охраняя неприкосновенность границ владений Ясы.

Предтечи… Существовало множество самых различных цивилизаций и народов… Даже закатане, разумные рептилии, одни из самых долгоживущих существ в Галактике, превосходные историки и археологи, даже они не смогли бы перечислить всех их. Земляне сравнительно поздно достигли звёзд и, прыгая от одной небольшой по размерам звёздной системы к другой, исследовали лишь самый край Галактики, в которой располагалась легендарная Солнечная система — центр, от которого разбегались волны эмигрировавших поселенцев: кто–то бежал, страшась войны на родной планете, кто–то — в поисках новых приключений и лучшей доли на новых мирах, многие из которых им удавалось изменять — за время жизни нескольких поколений поселенцев. Но, конечно, излучение новых солнц, новая пища, воздух — всё это привело и к генетическим изменениям. Да, кое–где ещё сохранился архетип «среднего» землянина, однако Зианта пока не встречала ни одного человека, который полностью соответствовал бы ему. Она видела и великанов по сравнению с обычным человеком, и карликов. Существовало огромное многообразие в цвете кожи, волос (часто вообще отсутствовавших), числе пальцев на руках и ногах, обострении или ухудшении зрения, слуха и других чувств. Чтобы осознать это, достаточно просто посетить Диппл, где были собраны отбросы цивилизации с полусотни планет, или же пройтись по улицам Тикила.

И если земляне настолько изменились на своём пути к звёздам, то что говорить о более древних расах, которых называли Предтечами, тоже, несомненно, подвергшихся подобным изменениям. После них остались загадочные следы: испепелённые дотла планеты — ужасающие памятники невероятной смертоносной ярости, отмечавшие поля титанических сражений. Но иногда находили и другие планеты — с остатками строений, гробницами, даже устройствами, которые, как с удивлением обнаруживали разведчики, работали и через миллионы лет после исчезновения их хозяев.

Каждая новая находка порождала новый вопрос: пока ещё из всех остатков, что были найдены, никому из многочисленных исследователей не удалось сложить целой картины, хоть как–нибудь систематизировать находки, чтобы заявить во всеуслышание: все эти вещи принадлежали какой–то одной цивилизации или народу. Постепенно из легенд, терпеливо собранных отовсюду, от одной звезды к другой, и возникло это имя — Предтечи, но что это за имя — название расы? Или какого–то межзвёздного правительства? Ничего нельзя было утверждать наверняка, когда дело касалось Предтеч. Взять к примеру украшенный колоннами город на Арчоне–IV и два космопорта на Мочикане и Вотане: из–за одинаковых резных украшений их отнесли к цивилизации «заати».

И всё время таилась надежда, что находка какого–нибудь склада, где хранились бы записи Предтеч, хоть немного прольёт свет на их тайны. Два года назад была открыта планета — огромный гигантский город, высшее достижение одной из цивилизаций, овладевших межзвёздными путешествиями. Сейчас он дотошно изучался.

Зианта сжала руками виски. Её всегда интересовали Предтечи. Но теперь… Она бросила косой взгляд на шкатулку на столе. После решения Ясы оставить артефакт у Зианты, девушка вытряхнула из шкатулки всё, что там хранилось, и положила туда этот комок, всё так же завёрнутый в шарф. С тех пор она не доставала его, но выбросить реликт из головы никак не удавалось.

Ключом к тому мегаполису–планете оказалось кольцо со странным и ужасным драгоценным камнем. Она тысячу раз видела и слышала этот рассказ, бесконечно повторяемый по трёхмерному телевидению. Может, она нашла ещё один ключ… только вот куда и к какой двери?

И здесь, на Корваре, была своя древняя тайна — Рухкарв, подземные катакомбы, построенные каким–то народом, может даже, совершенно не похожим на людей. Там осталось множество ловушек, и рейнджеры Диких Земель не позволяли никому даже близко подходить ко входу в катакомбы. Никто не знал, насколько глубоко тянутся они, да и вообще, что это: «город» или «муравейник», крепость или жилище, а может, просто пересадочная станция на пути следования чужаков от одного мира к другому.

Зианта медленно встала, двигаясь помимо своей воли, подчиняясь силе артефакта. Коснувшись шкатулки, она вздрогнула и тем не менее всё же взяла её и, вернувшись назад, к окну, подставила под яркий луч солнца, словно естественный свет мог обезвредить то, что она держит в руках, и освободить её от рабской зависимости, в которую она попала.

Достав свёрток из шкатулки, девушка, по–прежнему держа его на солнце, принялась разворачивать шарф складку за складкой, пока он не упал на пол, обнажив тусклую, уродливую фигурку — результат игры ребёнка на берегу реки, неумело пытавшегося слепить что–то из глины. И ничего, никакого намёка, что это не просто какая–то примитивная вещица, а нечто, созданное высокоразвитой цивилизацией, достигшей звёзд.

Набравшись храбрости, Зианта протянула вперёд руку и коснулась фигурки. Однако в этот раз не ощутила никакого всплеска энергии. Может, Оган был прав, говоря, что в результате телепортации он зарядился, и она это только что подтвердила? И девушка, осмелев, поводила пальцем по верхней части комка в том месте, где должна была находиться голова.

Хотя на вид комок казался весьма грубым, на ощупь он оказался довольно гладким. И тут девушка уловила едва заметное мерцание чего–то…

Внезапно Зианта, сжав фигурку в левой руке, правой быстро повернула её верхнюю часть, сама не зная, почему.

Обманчиво выглядевшая грубой оболочка подчинилась, и через секунду в руках у девушки были две половинки фигурки, отделившиеся друг от друга так, словно она сняла крышку коробочки.

А внутри — сверкающая серебром нить, уложенная кольцами, чтобы уберечь содержимое. Одну половинку артефакта девушка положила на подоконник. Ей хватило благоразумия не касаться нити голыми пальцами. Взяв со стола ложку с длинным черенком, которой она мешала чай с вареньем, девушка кончиком черенка осторожно разворошила комок нитей, пока не проделала достаточно широкое отверстие, чтобы в него проник солнечный луч. И тут же свёрнутые кольцами нити вспыхнули яркими бликами, а внизу зажёгся сине–зелёный огонёк.

Это был камешек овальной формы — конечно же, драгоценный, хотя какой именно, она сейчас не могла сказать. Размером с полпальца, с ровной круглой поверхностью, не огранённый. Девушка быстро отвела взгляд в сторону, сразу же ощутив, что входит в состояние транса.

Кристалломания — один из самых древних способов возбудить ясновидение. Всматриваясь в шар из прозрачного, чистой воды, камня, сенситив высвобождает свою энергию. Снова Оган оказался прав: этот предмет, столь долго используемый подобным образом, получил огромный заряд психо–энергии. Итак, вот что это такое: магический кристалл, долгое время используемый для развития экстрасенсорных способностей.

Как можно быстрее Зианта сложила обе половинки вместе и повернула в обратном направлении. Затем внимательно осмотрела поверхность фигурки: никаких видимых следов шва, того, что она открывалась пополам. Со вздохом облегчения девушка снова завернула её в шарф и поместила в шкатулку. И лишь когда крышка защёлкнулась, она расслабилась.

Что если она возьмёт его и использует по назначению, что она тогда увидит? Смерть или мрак? Ей вовсе не хотелось увидеть что–нибудь подобное, но так же она не намерена была позволить узнать Огану и Ясе об этом своём втором открытии. Она не сомневалась: тогда они заставят её смотреть в этот кристалл. А этого ей вовсе не…

У Зианты было время, чтобы создать мысленный щит, хотя не очень–то верила, что он окажется достаточной защитой, если Оган что–то заподозрит. Впрочем, происходившие за пределами виллы события играли только на руку ей: утром, явившись по вызову к Ясе, она увидела хозяйку в обществе мужчины, который, как она знала, был одним из координаторов Гильдии.

Он холодным взглядом окинул Зианту, словно она не человек, а просто какой–то инструмент — или оружие — оценивая, насколько оно эффективно. Яса, как видела Зианта, нисколько не волновалась, хотя общение с высшими руководителями Гильдии всегда чревато опасностью, даже гибелью, тому, кто всего на ступень ниже и готов шагнуть наверх — так как путь этот сопровождается многочисленными убийствами. Уничтожение ждёт любого, кого заподозрят в нелояльности, или кто встанет на пути преисполненного честолюбия нижестоящего члена организации.

Когда проверку производит один из координаторов, всегда можно ожидать неприятностей. Но если Ясу и волновал этот визит, человеку не под силу было прочесть какие–либо эмоции поверх её кошачьей маски невозмутимости, так же как и детектору правды. Сейчас она смотрела на Зианту ленивым немигающим взором, но на коленях у неё сидел Харат, закрыв глаза, словно уснув. Зианта поняла: так он предупреждает её. Она уже долгое время жила под крышей этого дома и замечала любое отклонение от обычного поведения его домочадцев, чтобы воспринять это, как предупреждающий сигнал, чтобы держаться настороже.

Да и Яса на самом деле не такая уж и безмятежная, как хочет казаться, — иначе бы Харат не стал играть роль домашнего любимца. Он, по всей видимости, пытается нащупать любую брешь в мыслезащите посетителя, что означает, что Яса ничего не сказала ему о своей находке, и потому Зианте следует быть вдвойне осторожной, когда она начнёт говорить. Поскольку артефакт — их главный козырь, его–то и нужно держать в тайне.

У неё было всего несколько секунд, чтобы обдумать, как себя вести и что отвечать, когда Яса махнула ей рукой:

— Вот, Макри, сенситив, который считывал информацию Джукундуса. Ты хотел увидеть её — вот она.

Макри был крупным мужчиной, некогда мускулистый и привлекательный, но теперь слегка располневший. Форма космолётчика с капитанскими крылышками была ему явно мала: то ли шитая не на него, то ли хранившаяся с давних времён и теперь причинявшая хозяину определённое неудобство. Лицо его, тёмно–красного цвета, за исключением ровно подстриженной курчавой бородки, придававшей ему величавый вид, было гладко выбрито, так же как и голова, которую украшала серебристая сеточка с кудряшками — такие надевались под шлем космонавтами.

Глаза его тонули в одутловатых щеках; брови топорщились под стать бородке. И хотя глаза сидели довольно глубоко, в них сверкал суровый огонь, невольно напомнив Зианте сверкание нити, скрывавшей в глубине фигурки сине–зелёный камешек. Девушка поспешно постаралась похоронить это воспоминание в глубинах памяти.

Макри хмыкнул, рассматривая девушку, а затем осыпал её вопросами, касавшимися визита в апартаменты Джукундуса, хотя, конечно, не расспрашивая об информации, которую она записала на ленты: та была стёрта из её памяти устройствами Огана. Он проследил шаг за шагом всю операцию с того момента, как она открыла дверной замок, и кончая её возвращением на виллу. Получив непроизнесённое вслух предупреждение Ясы, девушка ничего не сообщила об артефакте и последовавшей после кражи телепортации.

Когда девушка закончила, а Яса ничем, ни едиными мускулом не выдала, правильно ли девушка поняла её (может, Зианта совершила непоправимую ошибку?), Макри снова хмыкнул. Яса повернулась к нему, распрямляясь в кресле.

— Ты убедился. Всё прошло именно так, как мы тебе сообщили. Аппаратура Огана это подтвердила. Нет никаких оснований опасаться, что налёт обнаружен.

— Похоже, что так. Но повторяю: в городе жарко, невыносимо жарко! И как–то это связано с Джукундусом. Хотя ничего не даёт повода думать, будто ему известно, что его микрозаписи считаны. Но по всему городу рыскают сенситивы и что–то вынюхивают. Вы ведь держите вот эту, — он снова бросил на Зианту, всё больше выходившую из себя, взгляд, словно перед ним — какой–то инструмент, а не человек, — «под колпаком»?

— Можешь проверить, — Яса безразлично зевнула. — Она всё это время была здесь. Наши детекторы не обнаружили никаких следов мысленного зондирования. Неужели ты думаешь, что приборы Огана могут что–нибудь упустить?

— Огана! — фыркнул координатор, очевидно, ставя парапсихолога в один ряд с Зиантой. — Ладно, вот что решим. Её нельзя больше держать здесь. До сих пор наши планы относительно Джукундуса идут так, как запланировано, — и мы не хотим, чтобы они нарушились. Она должна покинуть планету немедленно!

Яса снова зевнула.

— Да мне и самой уже пора улетать отсюда. У меня в запасе отличный предлог: нужно проверить торговую факторию на Ромстке. А она отправится с нами, как одна из служанок.

— Согласен. Тебе сообщат, когда возвращаться.

И координатор, не сказав больше ни слова, вышел из комнаты с напускной, как поняла Зианта, бесцеремонностью. То, что её догадка верна, подтвердил вид Ясы: кошачье лицо было непроницаемо, насколько мог судить человеческий глаз, и только губы плотно прижались к зубам, обнажив белые кончики наследия прошлого — острые, несущие смерть клыки.

— Макри, — задумчиво заметила Яса таким же безразличным тоном, как и маска на её лице, — выполняет свою миссию с такой серьёзностью, что можно подумать, будто он видит перед собой путь звёзд в вышине. Часто бывает так, что устремив свой взор далеко вперёд, не замечаешь яму у самых своих ног. Тем не менее он только что сыграл нам на руку: нам действительно нужен был повод, чтобы покинуть Корвар, который не вызвал бы подозрений у хозяев Макри. И пусть сам координатор думает, что он приказывает мне — на самом–то деле он служит моим целям.

— Вы что–то узнали? — спросила Зианта.

— Разумеется, дорогая моя, — промурлыкала саларика. — Когда Яса приказывает глазам, чтобы они смотрели, ушам — чтобы слушали, носам — чтобы вынюхивали, ей повинуются. Теперь нам известно общее направление, откуда пришла к Джукундусу эта безделушка. В наших поисках задействованы люди, чья цель в жизни — изучение неизвестных или давно забытых вещей. Мы отправляемся на Вейстар.

Вейстар! Всю свою недолгую жизнь Зианта только и слышала: Вейстар, Вейстар, Вейстар… Большинство звёздных скитальцев считают его не более, чем легендой, однако он на самом деле существует, и это прекрасно известно Гильдии, хотя лишь считанное число людей могло бы указать ту часть Галактики, где он находится. Вейстар хоть и не является собственностью кого–нибудь из высшего руководства подпольной организации, как некоторые другие секретные базы, используется Гильдией сообразно с его исторически сложившимися условиями.

Вейстар возник задолго до того, как Гильдия приобрела нынешнее влияние, а земляне начали исследовать районы Галактики, ещё не обозначенные на картах. Это было пристанище преступников, место встреч космических пиратов, когда ещё существовало пиратство. Теперь на Вейстар стекались различного рода проходимцы и грабители с добычей, захваченной после удачных налётов на не очень–то богатые и не густонаселённые миры, которую скупали люди Гильдии, впрочем, иногда Гильдия и сама вербовала среди этого сброда головорезов для исполнения собственных планов.

Если верить всем этим россказням, то Вейстар некогда служил пересадочной станцией давным–давно исчезнувшей цивилизации, располагаясь в системе настолько древней, что всякая жизнь на планетах, вращавшихся вокруг теперь уже почти погасшего красного карлика, исчезла много тысяч лет назад. Сравним ли возраст его с возрастом этой системы или хотя бы с цивилизацией, создавшей его, — нынешние хозяева Вейстара не имели никакого представления. Ещё с давних времен, если судить по оставшимся записям, он приобрёл жуткую репутацию, и об его тёмной истории предпочитали не говорить. Отправиться на Вейстар, как и спуститься в Рухкарв, мог лишь отчаянный авантюрист, надеющийся лишь на удачу.

— Этот Макри… Если мы отправимся на Вейстар… — с сомнением начала Зианта и осеклась.

И хотя Гильдия Воров не властвовала там, она достаточно могущественна, чтобы найти Ясу, если заподозрит её в предательстве. А что случится после этого? После падения одного из руководителей организации уничтожается и всё его окружение — кроме тех, кому необычайно повезёт и он уцелеет, и предателей, способствовавших ниспровержению своего бывшего покровителя.

Яса погладила покрытую мехом головку Харата и издала звук, удивительно похожий на щёлканье клюва маленького сенситива.

— Макри — мальчик на побегушках у руководства Гильдии, разве не так, малыш? — вслух задала она вопрос Харату.

Мысленный ответ прозвучал очень четко:

«Он пытается найти что–нибудь, компрометирующее вас. Пока что все его усилия ни к чему не привели. Он думает, что защитные детекторы надёжно экранируют его», — в последней фразе прозвучало столько презрения, что у Зианты непроизвольно вырвался вопрос:

— А разве не так?

Повернув головку почти что на сто восемьдесят градусов, Харат пристально посмотрел на девушку огромными немигающими глазами.

«Харат может читать мысли», — снова презрительно щёлкнул он клювом.

Зианта не поняла, каким образом этому инопланетному существу удалось проникнуть сквозь экраны мыслезащиты, созданные учёными Гильдии. Настолько крепка была её вера в могущество технического обеспечения Гильдии, что она принимав как само собой разумеющееся то, что подобный барьер невозможно преодолеть с помощью обычных методов. Но, конечно же, по человеческим меркам Харата нельзя называть «обычным».

Выходит, у Ясы имеется свой страж — Харат, несомненно, передававший ей любую мныель, возникавшую в мозгу Макри. Или в мозгу Зианты!.. Тот камешек! Нет, не думать об этом! Однако вся сложность в том, что когда хочешь избавиться от одной мысли, которую стремишься сохранить в тайне от других, она неотвязно преследует тебя. Думать о чём–нибудь другом… например, о Вейстаре… думать о Вейстаре…

Снова раздалось мурлыканье саларики.

— Харат неплохо читает мысли, — сказала она, ободряя маленького инопланетянина. — И на Вейстаре найдутся люди, перед которыми Макри, несмотря на все свои амбиции, будет пресмыкаться, превратившись в козявку, куда меньшую, чем наш Харат, который уже сейчас превосходит его своими способностями и мужеством.

— Если нас там ожидает такая же поддержка, то стоит отправиться на Вейстар, — Зианта отважилась польстить Ясе.

— Дорогая моя, не нужно говорить очевидное. Мы и сами не лыком шиты и подготовились ко всему ещё заранее, до прибытия Макри, который лишь дал нам прикрытие. Но нам предстоит не развлекательное путешествие — весь путь мы проспим в анабиозных камерах.

Зианте очень хотелось возразить Ясе, хотя не было ни единого шанса, что протест к чему–то приведёт. Действительно, путешествовать в анабиозных камерах — анахронизм в нынешние времена. А ведь когда–то, когда люди только–только отправились к звёздам, именно так осуществлялись космические перелёты — когда экипаж звездолётов пребывал в анабиозе и даже не знал, проснётся ли он когда–нибудь вновь. Зианта догадалась, что необходимость в таком способе путешествия вызвана соображениями секретности.

Впрочем, Зианте не пришлось долго ломать голову над этим: уже вечером на личном флиттере Ясы их доставили в космопорт и препроводили на борт лайнера, обслуживавшего местные линии в пределах системы. Однако это была лишь маскировка: едва они остались одни в своей каюте, как тут же Яса достала из верхнего чемодана их багажа два плаща с капюшонами, отличавшиеся тем, что одетые в них фигуры искажались до неузнаваемости, а затем, спустившись по безлюдным коридорам на нижнюю палубу, скрываемые темнотой и плащами, спутницы выбрались на грузовом лифте на стартовую площадку.

Хоть на Зианте и был маскирующий плащ, девушка, торопливо семеня вслед за Ясой, направляющейся к краю посадочного поля, чувствовала себя весьма неуютно. Здесь, в самом конце космопорта, очень редко садились пассажирские лайнеры — это было место посадки судов Вольных Торговцев. Яса, схватив Зианту за руку, нисколько не колеблясь, видимо, отлично зная свою цель, потащила девушку, ускорив шаг, к какому–то транспортному кораблю, чьё название и эмблема настолько истерлись, что в слабом вечернем свете невозможно было разглядеть ни единой буковки.

Возле спущенной аппарели не было видно ни души. И снова без всяких колебаний Яса потащила девушку вверх, торопясь забраться внутрь корабля. На нижней палубе их никто не встречал: корабль словно вымер. Наверное, подумала Зианта, кое–кто постарался, чтобы сегодня здесь не производилось никаких работ.

Преодолев три уровня, они оказались у открытой двери недалеко от грузового отсека. Войдя внутрь комнаты, Яса тут же захлопнула дверь.

— Приятного путешествия, милые дамы!

Огана, прислонившегося к стене, было почти не узнать в серо–коричневой униформе рабочего. Рядом — два длинных узких ящика. Снимая свой плащ и глядя на них, девушка, хотя и знала, что их ждёт, не смогла сдержать озноб, пробежавший по позвоночнику: это были анабиозные капсулы. Несмотря на то, что уже давно космические путешествия считаются безопасными, иногда всё же случаются всякие несчастья, к тому же ей ещё ни разу на своей памяти не доводилось покидать планету, хотя, разумеется, как и все, кого судьба забросила в Диппл, она попала на Корвар с какой–то объятой войной планеты.

— Пока что всё идет по плану, — Яса сложила плащи так, что из них получились подушки, которые она аккуратно уложила в ящики.

— Зианта, артефакт у тебя? Положи его сюда.

Поскольку причин уклониться от выполнения этого приказа не было, девушка передала саларике контейнер с фигуркой, который она крепко сжимала в руках во время их бегства. Яса секунду постояла, как будто раздумывая, нужно ли проверить, внутри ли та загадочная фигурка. Но потом очень осторожно положила контейнер рядом со свёрнутым плащом.

Оган рассмеялся.

— Очень благоразумно, Леди. Если между трансом и анабиозом и есть какая–то связь, то такое соседство, возможно, даст какой–нибудь результат. И теперь, Зианта, когда он рядом с тобой, в случае, если тебе откроется что–нибудь, касающееся нашего загадочного предмета, пока ты находишься в анабиозе, ты впоследствии сообщишь нам об этом.

Зианта отпрянула к перегородке. Спать здесь, рядом с темнотой и смертью? Нет, она не сможет! Оган сам не знает, что предлагает. Хотя нет, знает, и ему наплевать, что думает и переживает Зианта. Для Гильдии ценен лишь её дар, однако девушка была убеждена, что эта операция — их собственное детище, не Гильдии: они задумали свой собственный ход. При таких обстоятельствах она представляет ценность, пока от неё могут быть какие–нибудь результаты, идущие на пользу этому предприятию. Безопасное существование, которое она вела до сих пор, безвозвратно ушло, и нет никакой надежды на бегство.

— Ну, давай, ложись! — Оган протянул вперёд руку. — Не упрямься, как ребёнок. Тебя ведь раньше уже подвергали гипнозу — и ничего. И подумай, что ты нам расскажешь, проснувшись!

В тесноте каюты она не могла даже увернуться от этой руки. Оган схватил девушку за запястья и так сильно сжал их, что у неё перехватило дыхание, затем выпустил одну руку, а ко второй, чуть повыше локтя, прижал шприц. Не отпуская Зианту, он потянул её вниз. Девушка безвольно подчинилась и легла, положив голову на подушку сложенного плаща. Стенки и дно капсулы изнутри устилал мягкий материал, можно было даже сказать, что ей уютно здесь — если бы не мучительные мысли о будущем. Рядом с головой — шкатулка с фигуркой, но ей нельзя смотреть в ту сторону.

— Отлично! Сама видишь, всё предельно просто, нисколько не больно и не страшно. Смотри сюда, Зианта, — ты уже делала это раньше… раньше… раньше… — психолог снова и снова монотонно повторял это слово, а девушка, повинуясь, смотрела на вращающийся диск в его пальцах. Нет ни воли, ни сил сопротивляться…

— Раньше…

Но Зианта уже ничего не слышала: она спала.