Три помощника, Джаспер и Раэль сидели за столом в кают–компании, когда на следующее утро туда торопливо вошли Джелико и Ван Райк. Синдбад лежал на коленях женщины, прижавшись к ее руке. Он аккуратно ел из другой ее руки, которую она держала перед ним.

– Мне кажется, он толстеет, – заметил Джелико.

Раэль подняла голову.

– Он снова герой, хотя, к счастью, на этот раз обошлось без ран.

Кто–то недостаточно тщательно закрыл сеть на люке, возвращаясь прошлым вечером.

– Ну и ну! – пробормотал суперкарго.

Викс положил вилку.

– Есть что–нибудь хорошее? – Он много лет провел на борту «Королевы» и понимал, что эти двое отлучились рано утром не для того, чтобы испытать удовольствия города Веселья.

Глаза Ван Райка плясали, как земное небо в солнечный день.

– Чартер, друзья мои, отличный выгодный чартер и возможность полностью загрузить наши торговые трюмы.

– Что мы повезем и в какой порт? – оживленно спросил Дэйн.

– Оборудование и химикалии для купольных шахт на Ригинию.

Он поднял руки, когда лица сидевших за столом помрачнели.

– Мне тоже не нравится такое быстрое возвращение на Ригинию, но чартер выгодный, и если мы будем действовать быстро, за ним последует еще немало таких же.

Он опустил свое крупное тело на ближайший стул.

– Мы встретились с неким Эдру Мак–Грегором, основателем, президентом, председателем совета директоров и по существу верховным владыкой «Каледонии, Инк.» Это самый большой производственный конгломерат на Кануче. Он уже понял, какой прекрасный рынок представляют для него новые купольные разработки и лично по передатчику договорился о продаже большой партии самых различных товаров, от разнообразных машин и механизмов до строительных материалов и химикалий. Он хочет действовать быстро, прежде чем возникнет конкуренция. У него нет времени для заключения долговременного договора или покупки корабля, поэтому для первоначальных рейсов он хочет использовать те корабли, что оказались в порту. Но увидев представление Раэли вчера на рынке, Мак–Грегор решил весь фрахт отдать «Королеве», если мы согласимся стартовать в ближайшие дни. И потом будем продолжать эту работу, сколько захотим.

Он криво усмехнулся Раэли.

– Договор заключен только на словах. Подписывать он не захотел, прежде чем не поговорит с доктором Коуфорт.

Она почувствовала озорство в его голосе и изогнула брови.

– Какое проявление истинной демократии! – заявила она. – Только представьте себе! Не только старшие офицеры, но и неопытные помощники должны присутствовать при заключении договора!

Джелико усмехнулся.

– На самом деле Мак–Грегор хочет изменить ваш рабочий статус. Он предлагает вам место в торговом отделе своей фирмы.

– Что? – воскликнула она, безуспешно стараясь заставить товарищей прекратить смех.

– Совершенно верно, – подтвердил суперкарго. – Он утверждает, что тот, кто сумел довести двух его сильнейших конкурентов чуть ли не до кулачного боя простым размахиванием ткани, заслуживает самой высокой должности в «Каледонии, Инк.» – Серьезно, Раэль. Он прекрасно понимает, что вы сделали, и обещает вам – при известных способностях и старании большое будущее в своей компании.

– А зачем тогда он говорит моим начальникам, что собирается переманить меня? – прямо спросила она.

– Он не хочет пользоваться репутацией недобросовестного человека и отпугивать возможных покупателей. К тому же, – добавил Джелико, – он, вероятно, считает, что у него нет особых шансов переманить вас. Космонавты обычно не уходят со звездных путей, как бы их ни прельщали.

– И уж конечно не на такую планету, как Кануч, – согласилась она с чувством. – Когда мы с ним встречаемся?

– В полдень. Он угощает нас ленчем в самом дорогом ресторане Кануча «Двадцать два». Это у самого берега, так что не очень налегайте на эти синтояйца и сосиски.

– Не бойтесь. Я заказала для Синдбада, не для себя.

Али откинулся на мягкую обивку скамьи, с трех сторон огибавшую стол.

– Теперь, когда это решено, – протянул он, – можно послушать интересный рассказ. Вчера, кажется, никто не упоминал о кулачных боях.

– Мы к тому времени уже ушли, – сказал капитан. – На обратном пути к «Королеве» встретили Дика Татаркоффа, и он подтвердил, что чуть не состоялось несколько драк из–за его шелка.

– Он был совершенно счастлив, – продолжил рассказ Ван Райк. – Продал шелк по самой высокой цене, потом почти за такую же сумму продал небольшой кусок, который давал осматривать. И все остальное тоже продал, хотя по более умеренным ценам. Он клянется, что в трюме у него только несколько обрывков ткани, и если бы он нашел их вовремя, то и их продал бы с выгодой.

Джелико осторожно поставил на стол небольшой ящичек и достал из него две бутылки.

– Из личных запасов Татаркоффа. Вы это заработали, Раэль. Вам и решать их судьбу.

Женщина взглянула на этикетки. Вино. Гедонского разлива, золотисто–белое, сухое. Виноградник настолько хорош, что она помнила его название. Если захотят, они легко продадут это вино.

Она покачала головой. Нет. Дик – известный ценитель вин. Его личный погреб стал легендой, и он хранил его исключительно для своего удовольствия, не для торговли или обмена. Именно для этого подарены эти бутылки, и она считала, что так их и нужно использовать.

– Мы заслужили небольшую роскошь. Отдадим их Фрэнку и посмотрим, что он даст им в сопровождение. Ему это понравится. Ведь здесь есть доступ к свежим продуктам.