Глава 9
На полной скорости до Эрулана было три недели ходу. Йоахим, которому нужно было дать экипажу понять, что это не простой торговый или исследовательский полет, времени зря не терял. По кораблю стали ходить искусно направляемые слухи, пока весь корабль не узнал, что «Странник» направляется в чужие и, может быть, враждебные владения. Приуменьшать опасность и раздувать возможность огромных прибылей вдобавок к той сумме, которую уже обещали другие номады, — это была излюбленная тема Йоахима.
Когда они приблизились к цели, стал известен и приказ капитана. В силу деликатного характера предстоящих переговоров и в связи с вероятностью вооруженного нападения хозяев команда не будет отпущена на поверхность.
Тревильен представлял собой более сложную проблему. Йоахим переговорил с ним еще в самом начале полета.
— Правда вам не понравится, — сказал он тогда, — но лучше с самого начала смотреть фактам в глаза.
— Я уже кое-что слышал про Эрулан.
— Я начну с самого начала, — Йоахим старательно набил трубку. — Примерно семьдесят — семьдесят пять лет назад были построены два новых корабля, «Хаджи» и «Горец». Их экипажи состояли из честолюбивых молодых людей, которые считали жизнь номадов чересчур пресной. Однако они не могли и осесть на какой-нибудь колонизированной планете. А под рукой оказался этот варварский мир Эрулана. С современным оружием было нетрудно покорить эту воинственную нацию и помочь им покорить всех остальных. Теперь они — хозяева Эрулана.
— Завоевание, — в устах Тревильена это слово прозвучало с горечью, почти как бранное.
— Ну-ну… Дела обстояли вовсе не так уж плохо. Они отнеслись к туземцам так же, как те относились друг к другу. Конечно, все остальные корабли тут же сообразили, что это может привести к неприятностям с Союзом, поэтому мы приняли закон, запрещающий такое захватничество. Правда, для Эрулана было уже поздно. Мы все еще торгуем с ними, но Эрулан — одно из немногих мест, где на вечную стоянку встали корабли номадов, а не наоборот. И с ними можно очень неплохо торговать, если не зевать.
Голос Тревильена был бесстрастным:
— А чего вы хотите от них сейчас?
— Информации, парень. Они расположены чуть ли не в центре Большого Креста, и, судя по тем мелочам, которые я выяснил, очень может быть, что эрулане смогут иметь контакты с нашими X, — Йоахим окутался клубом дыма. — Выше нос, это не так ужасно, как кажется.
— Это именно то, что обязана предотвращать наша служба.
— Вот почему ты не полетишь с нами на поверхность и не коснешься ни одного астронавигационного инструмента, пока мы будем находиться в окрестностях планеты, — Йоахим жизнерадостно усмехнулся.
Корабль был уже совсем близко от цели, когда Йоахим послал за Шоном и Илалоа.
— Ты хороший пилот, Шон, поэтому я разрешаю тебе быть при высадке моим пилотом. И не вижу препятствий тому, чтобы Илалоа не могла спуститься вместе с тобой.
Шон затянулся сигаретой.
— А каковы реальные мотивы?
— Твой ранг не столь велик, чтобы на тебя обращали внимание. Кстати, можешь отправиться со своей леди прогуляться по городу. Посмотреть на достопримечательности. А если твоя телепатка, или чем там она владеет, услышит какие-нибудь мысли, скажем, о чужаках X на Эрулане или даже мысли самых чужаков — это будет достаточно интересно, не так ли?
— Вы могли бы не тратить столько слов, — кивнул Шон. — Хорошо, если Илалоа согласна…
— Это и мой корабль, — ответила она.
На двадцать третий день после отлета с Нертуса «Странник» вышел из гипердрайва и стал приближаться к солнцу Эрулана на гравитационных лучах.
Йоахим стоял на мостике, ожидая связиста, чтобы вызвать планету. Внутреннее поле тяжести делало внешнюю обшивку «низом», поэтому большие экраны располагались под ногами. Экран мельтешил от космических помех, этого бессловесного разговора речи звезд. На мостике наступила тишина, только оператор терпеливым голосом повторял:
— Корабль номадов «Странник» вызывает станцию Эрулан. Прием, Эрулан. Прием, Эрулан.
На экране засветилось рваное изображение.
В конце концов они разглядели жестколицего человека, пышно одетого в меха, с драгоценными украшениями вельможи. Его голова была выбрита, оставалась только дорожка волос посередине. Он говорил с заметным акцентом.
— Что вам нужно?
Йоахим вышел вперед и встал перед экраном.
— Капитан «Странника» говорит. Говорит капитан «Странника». Мы приближаемся к вашей планете, и я подумал, что с вами стоит связаться.
— Сейчас мы не торгуем.
— Мы не собираемся торговать. Мы просто хотели приветствовать вас, я и несколько моих офицеров. Мы можем занять орбиту и спустить шлюпку?
— Посетители не принимаются.
— У вас новый аркулан?
— Нет. Все еще Хаджи Петров. Но…
— Слушай, приятель, — прервал его Йоахим. — Я знаю, какой у тебя общительный король. С каких это пор он дал тебе право отказывать в приеме гостям?
— Я говорю от имени Его Величества. И говорите с подобающим уважением, «Странник»!
— Уж не с тобой ли? — Йоахим ехидно осклабился. — Я мирный человек, но не забывай: «Странник» не беззащитное суденышко. И если нам захочется взять вас на прицел, вы ничего с этим не поделаете. Если аркулан не желает видеть нас, то пусть скажет нам об этом сам. И напомни Его Величеству — я буду крайне разочарован, если он откажет. А теперь давай нам параметры орбиты и поторапливайся!
Горделивое лицо покраснело от ярости.
— Вы хотите умереть?
— Прежде чем ты попытаешься что-то сделать, приятель, — ласково ответил Йоахим, — подумай хорошенько.
Неожиданно его голос перешел в рев:
— До каких пор я буду разговаривать со всякой мелкой сошкой? Если нам отказывают в посадке, пусть аркулан сам скажет мне об этом! Живо!
И капитан выключил экран.
— Ого! — Сквозь бороду первого помощника Ференци сверкнула белозубая улыбка. — Рискуешь, Хэл. Если ты в самом деле рассердил его…
— Нет, — усмехнулся Йоахим. — Если бы он был большим соплом, он бы не дежурил у передатчика. Он привык к тому, что помыкает своими подчиненными, а хозяева помыкают им. Он не знает, куда поместить меня, и поэтому его естественной реакцией будет поджать хвост. Он свяжется с вышестоящими.
— А с чего им отказывать? — Ференци скорчил недоуменную мину. — Эруланцы никогда раньше не относились к нам враждебно.
— Времена меняются, Карл. Они сливаются с завоеванной расой. Скоро они оборвут все внешние контакты, чтобы не будоражить свой маленький мирок. — Йоахим глубоко затянулся. — Однако я думаю, что за спиной аркулана что-то затевается.
— Нам лучше известить боевые посты.
— Да. Приготовить флайеры, выдвинуть детекторы, все, как положено. Все же не думаю, что дело дойдет до драки. Они постараются сделать вид, что все в порядке.
Теперь на экране появился действительно вельможа высокого ранга, Горец Торкильд Эдвард, которого Йоахим знал лично. С ним капитан номадов был заискивающе вежлив, доброжелателен, рассыпал намеки на богатые подарки, не скрывая, впрочем, тщательно отмеренной стальной нотки в голосе. Кончилось не очень искренними извинениями Эдварда Торкильда за поведение подчиненного и приглашением для всего экипажа спуститься на поверхность. Конечно, сделать так означало сдаться на милость эруланцев, поэтому Йоахим сослался на спешку и принял приглашение от своего имени и нескольких офицеров.
«Странник» занял низкую орбиту, но вместо свободного движения завис прямо над Кавкасу. Это был невежливый, но совершенно недвусмысленный жест. Йоахим передал командование Ференци и выбрал сопровождение из астронавтов и инженеров помоложе. Они будут выглядеть славной, совершенно безобидной командой. Перебирая подарки, он присвистнул. Целое небольшое состояние из предметов декоративного искусства.
Шлюпка понесла празднично одетую группу вниз. Со своего места рядом с Шоном Йоахиму был прекрасно виден пасмурный диск планеты, опоясанный грозовыми облаками. Холодные суровые океаны омывали крутые скалистые горы, все северное полушарие было белым от снегов.
Город Кавкасу лежал приблизительно на двадцатом градусе широты, в зоне, где было возможно земледелие. Это был престол туземных воинственных королей, и с приходом новых хозяев город почти не изменился, разве что во дворцах появились кондиционеры, и была построена военная база. На окраине города Йоахим заметил несколько новых зданий. Это небольшая космоверфь.
— Забавно, — пробормотал он. — Я был готов поклясться, что местные люди уже почти отказались от космических путешествий. Зачем им верфь?
Шлюпка приземлилась на площади перед центральным замком. Замок стоял на холме, насыпанном в самом центре Кавкасу. Каждый слой насыпи был укреплен стеной из отшлифованного веками камня. А у склонов холма город был словно придавлен, разбрызгавшись во все стороны высокими крышами, башнями с луковичными куполами. Вдали на горизонте вздымалась белоснежная кромка гор, белыми зубами вгрызавшаяся в темное багровое небо. Узкие улочки кишели пешими и наездниками, а кое-где через толпу протискивались механические средства.
Йоахим вышел из шлюпки, поежился, запахнул поплотнее плащ. Их ожидал почетный караул, выстроившийся неподвижно как статуи. Когда земляне подошли поближе, они опустили копья, салютуя.
Эруланцы были похожи на людей, крепко сложенные тела, кожа янтарно-желтого цвета, плоские, монголоидные лица. На руках у них — лишь по четыре пальца, уши большие, заостренные, все самцы совершенно лысые. Сильнее всего отличались от человеческих глаза: без ресниц, под сплошной черной линией бровей, раскосые, кошачьи, узкая багровая прорезь зрачков, немигающие. Стоявшие перед ними солдаты были одеты в длинные голубые туники, облегающие штаны, бронзовые кольчуги, шлемы с острыми навершиями, кривые сабли висели на правом боку.
Горец Торкильд остановился в паре метров от землян и с трудом, словно превозмогая боль, склонил свою бритую голову.
— Приветствуем вас. Аркулан ожидает вас.
Порыв ветра разметал его слова по площади.
— Благодарю, — ответил Йоахим. — Пойдем, ребята.
Его команда зашагала вслед за ним, таща с собой ящики с подарками. Шон и Илалоа остались в шлюпке, отчасти чтобы охранять ее, отчасти потому, что Йоахим побаивался, что девушка может попасться на глаза Хаджи Петрову. Грохнули сапоги по камню — это следом за гостями двинулся почетный караул. Пышно разодетый музыкант затрубил в фанфары, когда они подошли к воротам замка.
«А я-то думал, что наши корабли чересчур цепляются за церемонии», — усмехнулся про себя Йоахим.
Это было неизбежно. Экс-номады захватили государство варваров; из безжалостной логики истории вытекало, что и они сами вскорости превратятся в варваров.
Каждый мужчина экс-номад был высокородным вельможей, а каждый эруланин (теоретически) рабом. Современное оружие разрешалось носить только вельможам, туземцы все еще оставались на уровне раннего железного века. Чтобы обеспечить роскошную жизнь хозяевам, огромная империя платила дань. Да, с первого взгляда казалось, что Хаджи и горцы неплохо устроились.
И все-таки, продолжал про себя Йоахим, все-таки они сами стали пленниками собственного детища. При дворе процветали интриги и коррупция. Наделенные властью не могли спать спокойно: им всегда приходилось опасаться предательства со стороны дьявольски самолюбивых подчиненных или убийства со стороны предусмотрительных вышестоящих. Забывались человеческая речь, мечты, одежда, и один за одним победители перенимали обычаи побежденных. Страннику припомнилась цитата: «Какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит?»
Они долго шли под огромными сводами, прежде чем достигли аудиенц-зала. Зал был чудовищно огромен, невообразимой высоты потолок терялся в полумраке, высокие узкие окна бросали на толстые ковры багровые копья солнечного света. В глаза бил блеск золота и драгоценных камней, яркие крикливые цвета флагов и гобеленов, вдоль стен вытянулись шеренги стражи туземцев. Перед восседающими на тронах вельможами Кавкасу распростерлись ниц рабы. Перекрывая рокот барабанов, снова прозвучали фанфары.
Йоахим и его люди церемонно склонились перед аркуланом. Мужчина средних лет неподвижно застыл на троне, высоко держа увенчанную короной голову. Но приветствовал он их милостиво, куда приветливей, чем кое-кого из своих баронов, исподтишка бросавших на номадов неприязненные взгляды.
Ага. Здесь что-то замышляется, и король определенно не должен об этом знать. И из-за этого «что-то» они не любят гостей.
Для приглашенных были принесены кресла. Йоахим вручил подарки, и уселся, закурил и принялся обмениваться с аркуланом последними сплетнями. Вино лилось, компания становилась все более непринужденной, и не составило никакого труда добиться у короля разрешения для тех гостей, кто пожелает отправиться в город полюбоваться достопримечательностями.
— Но я постараюсь, чтобы вы и здесь не скучали, — добавил Хаджи Петров. — Последний корабль заглядывал к нам так давно. А почему вы не торгуете?
— У нас есть другие дела, Ваше Величество, — ответил Йоахим.
— Вот как? Ищете новые территории?
— Нет, — покачал головой Йоахим. — Вы, наверное, уже и сами знаете, что в Большом Кресте мир не настолько цивилизован, чтобы такой поиск имел смысл.
— Я бы на вашем месте не терял зря времени, — вмешался Торкильд.
— Ну, не знаю, — ответил Йоахим. — А зачем тогда вы строите новые корабли, если не для того, чтобы самим отправиться в космос, к звездам?
— Я строю корабли, — заговорил еще один вельможа, Хаджи Когама, — потому что у меня есть рабы и машины. У меня есть для этого и корабли, и рабы, и машины. Но они улетают только к Суре. Вы знаете эту планету?
— Н-нет. Планет слишком много, все не запомнишь.
— Это долгая и не очень интересная история, — продолжал Когама. — Отсталая система в сторону Канопуса. Их несколько раз посетила служба Галактических Изысканий, и они хотели бы иметь собственный космический флот. Мой агент несколько лет назад был на Родине Грома: кое-что там покупал. И случайно встретил одного из них — он как раз искал подрядчика для постройки кораблей. И я взялся за это дело. Я отправляю корабли на Суру, а они платят мне товарами. Естественно, они не знают, где живет их подрядчик, но их это не интересует.
— Понятно…
Черта с два! С каких это пор эруланский вельможа превращается в заводчика? Или снисходит до таких детальных объяснений?
— Так зачем же все-таки вы летите? — не унимался Торкильд.
Йоахим на ходу придумал ответ. Он назвал выдуманную планету. С ней можно было неплохо поторговать, но общественная структура ее очень сложна: изощренная рабовладельческая, сочетаемая с невероятной, почти религиозной тягой к различным церемониям. Может быть, в Кавкасу он сможет получить хоть какие-то советы, как вести себя с тамошними аборигенами.
— Далеко же вы летели просто за информацией, — покачал головой Петров.
— Вовсе нет, Ваше Величество, — ответил Йоахим. — Мы нашли планету недалеко отсюда, вернее, спутник Ю-планеты, с богатыми рудными залежами. И раз уж мы все равно туда летели, то Эрулан оказался почти по пути.
— А что это за система? — поинтересовался Торкильд.
Йоахим поморщился, огорченно нахмурился.
— В самом деле, вы ведь не думали, что я отвечу на такой вопрос, а?
— И верно, — щелкнул языком Петров.
После заката был дан банкет. Когда было выпито достаточно спиртного, началось такое веселье, точно на празднике Единения. Йоахиму было жаль отказываться от него, но он предпочел за лучшее заранее проглотить отрезвляющую таблетку и только разыгрывал выпившего. Его экипаж не притворялся, но капитан не беспокоился за них — недоверие к чужакам было у каждого в крови. А сам капитан тем временем отпустил не один-два весьма дразнящих намека и взглянул в глаза Торкильду. Рыбка клевала.
Когда он наконец проложил неверный курс в спальню, оказалось, что аркулан гостеприимно предоставил ему служанку.
Девочка занимала в гареме не очень высокое положение, но она знала кое-какие слухи, и подарки вытянули их из нее. Это, конечно, не доказывало, что Торкильд и Когама замышляют недоброе против аркулана, но для его целей этого было вполне достаточно.
На следующий день он долго прогуливался по замку, задавал вопросы, совпадавшие с мнимой целью его прилета, и совсем не удивился, когда раб передал ему записочку с просьбой зайти к Торкильду. Йоахим последовал за рабом сквозь дюжину коридоров по лестнице в одну из башен. Комната располагалась под самой крышей, окна были раскрыты навстречу холодному морозному воздуху и головокружительному виду внизу. Обстановка более чем строгая, комната больше походила на контору, чем на апартаменты вельможи. За столом сидел Торкильд, закутанный в меха, склонив свою бритую голову над какими-то бумагами.
— Садись, Странник, — отрывисто сказал он, не поднимая головы.
Йоахим пододвинул кресло, уселся, закинул ногу на ногу и вытащил трубку.
Наконец Торкильд оторвался от бумаг и поднял свое длинное худое лицо.
— Вы узнали то, за чем прилетели? — спросил барон.
— Ну, мне подсказали несколько полезных идей, — кивнул Йоахим.
— Давайте не будем ходить вокруг да около, — лицо Торкильда стало непроницаемым и неподвижным. — Эта комната защищена от шпионов. Мы можем говорить открыто. Что вы имели в виду вчера, когда сказали, что в Большом Кресте таятся очень интересные возможности? И когда сказали: «Жаль, что Хаджи Когама строит корабли для Суры, когда у него под носом лежит действительно лакомый кусочек?»
— Ну-у, — замялся Йоахим. — У меня не очень благородный ум. И в него иногда приходят низменные мысли. Например, если Хаджи Когама вовсе не продает свои корабли, а прячет их где-нибудь, пока не наберется достаточно сильный флот, чтобы потом взять власть в свои руки.
— Он не делает этого. Я знаю.
— Потому что вы собираетесь править Эруланом вдвоем?
— Мы не предаем друг друга, — голос Торкильда был ровным.
— Ну-у, я не говорил этого. Но ведь Его Величество может неправильно истолковать кое-какую определенную информацию. Например… — и Йоахим упомянул о подкупленном визире, о капитане дворцовой стражи, которому тоже кое-что посулили.
— Если ты будешь соваться в чужие дела, я могу и позабыть, что ты гость, — вспыхнул Торкильд.
— Если такое случится, то ты станешь первой жертвой. А если я не вернусь на борт, то «Странник» начнет бомбардировку.
Тут Йоахим примирительно улыбнулся.
— Давай не будем ссориться, Эд. Мы старые друзья, и я понимаю, что это не мое дело. Собственно, я даже хотел тебе кое-что подсказать…
— Что именно?
— Так, дворцовые сплетни. Может быть, они что-то значат, может быть, нет.
— Откуда же ты можешь узнать такие секреты, каких не знаю я?
— Я чужестранец. Женщины находят меня интересным — должно быть, на женской половине или где вы их держите чертовски скучно. Они знают, что завтра я исчезну, а сегодня я дарю красивые подарки. Почему бы им не поболтать со мной? И почему бы именно им не посплетничать?
Торкильд нервно теребил узкий гребень волос на стриженой голове. Йоахим как бы слышал его мысли. У вельможи нет никакой возможности пытками вырвать секреты у наложниц короля.
— И что же ты узнал? — не выдержал он наконец.
— Видишь ли… — Йоахим поглядел на потолок. — Я всегда думал, что ты мой друг, Эд. Вчера я подарил тебе несколько ценных вещиц.
Они спорили о цене сведений Йоахима, пока тот не выторговал изрядную долю стоимости вчерашних подарков наложнице. А затем выложил свою приманку-выдумку, хотя и основанную на вполне вероятных догадках.
— У Когамы есть свои контакты в гареме и в королевской гвардии, о которых ты, может быть, не знаешь. Ходят разные слухи. Например, что ты и кое-кто еще строите корабли вместе с Когамой. Только эти корабли остаются здесь.
Лицо Торкильда застыло как маска. Добрый знак, подумал Йоахим. Все эти намеки и слухи, подброшенные вельможе, говорили об одном: Когама не остановится на задуманном. Когда их совместный план будет выполнен, он возьмется за своих союзников. И это вполне может оказаться правдой!
Когда Йоахим закончил, наступило молчание. Торкильд облокотился на стол, подпер голову ладонью. Нервно забарабанил по столу пальцами.
Йоахим сделал паузу, затем доверительно наклонился вперед.
— Я вот что думаю, Эд, — вкрадчиво заговорил он. — Я думаю, что здесь, в этом районе космоса, существует чужая цивилизация. Я думаю, что она скрывается от нас, один космос знает зачем. А вы, ты и твоя клика, строите для них космические корабли. Эти… незнакомцы платят хорошо, наверное, даже золотом, и тебе есть на что устроить заговор. Нынешний аркулан — хитрый малый, и низложить его будет нелегко. Но ты уверен, что с помощью этих денег тебе это удастся. Я прав?
— Если да… то как ты поступишь?
— Еще не знаю. Может быть, с ними будет полезно встретиться. Может быть, на этом можно будет заработать деньги. А если они враждебны нам, то корабли должны знать об этом, — Йоахим посмотрел в глаза собеседнику. — Я вот что у тебя еще хочу спросить, Эд. Если вокруг Эрулана возникнет могучая империя чужаков, что толку тебе будет в короне?
— Они не чужаки. И не местные, — ответил Торкильд сдавленным голосом. — Это люди.
Люди!
— Странные люди. Говорят на бейсике с чудным акцентом, не носят одежды, не… не знаю. У них повадки дикарей, но клянусь, это — люди.
— Чего они хотят?
— Корабли. Они связались с нами пять лет назад. Да, они платят металлом, и, насколько я понял, они прилетели откуда-то из Креста. Но это очень большой район, Йоахим. Может быть, с нашей стороны было глупо связываться с ними, но кто не рискует, тот не выигрывает.
— Да, — кивнул Йоахим. — Да, это верно.