Глава шестнадцатая
Ответить Ник не успел — из–за светлой дымки барьера донёсся звук, который он уже слышал раньше, — непреодолимый, разламывающий голову зов, который увёл за собой бродяг, пленивших его в лесу. Он прижал ладони к ушам, но звук всё равно легко проникал в голову.
Однако на этот раз зов был не таким требовательным. Ник стиснул зубы, заставляя себя не подчиняться этому призыву. В слабом свете он увидел, как скорчился на камнях Хэдлетт, склонив голову и заткнув уши.
Бороться! Ник напряг всю свою волю. Он не знал, кто направляет против них это оружие, но оно явно служило силам Зла. И тут Ник заметил, что кто–то пробирается к выходу мимо него. Юноша протянул руку, пытаясь остановить безумца, но мощный удар отбросил его прочь.
Он тупо смотрел, как Кроккер направляется к барьеру. Вслед за ним карабкались и остальные: Джин, не отставая от лётчика ни на шаг, Леди Диана с искажённым от мучений лицом, прижав ладони к ушам, и замыкал шествие Страуд, который брёл, покачиваясь, словно пьяный или совершенно обессиленный человек, которого только жестокая необходимость заставляет идти вперёд.
Прежде чем Ник успел подняться с того места, куда швырнул его удар Кроккера, эти четверо подошли к барьеру и, пройдя сквозь него, скрылись из виду. Затем, пошатываясь, появился и Хэдлетт, но теперь Ник был наготове. Прыгнув вперёд, он схватил викария и потащил ко входу в пещеру.
Линда, миссис Клапп… он должен остановить их! Ник продолжал тащить Хэдлетта в пещеру. Голова буквально раскалывалась, но он уже мог справиться с этой болью — должен был справиться! Потому что в этот раз он не связан ремнями, которые тогда спасли ему жизнь.
В ярком свете ламп в пещере творилась неразбериха. Миссис Клапп лежала на полу, пытаясь подняться. Рядом с ней на коленях стояла Линда, но она не пыталась помочь подняться старой женщине, а наоборот, тянула её за плечи вниз, и миссис Клапп извивалась и колотила руками по каменному полу.
Перед ними сидели два маленьких животных: Ланг гневно тявкал, а кот подвывал и бил по земле хвостом. Оба неотрывно смотрели на женщин, словно готовые в любой момент вмешаться в эту схватку.
Лицо Линды исказилось от боли, превратившись в безобразную маску, она стонала и кричала. Миссис Клапп тоже издавала нечленораздельные звуки.
— Помоги! — выдохнула Линда, увидев Ника, тащившего спотыкающегося викария.
Особо не церемонясь, Ник со всей силы толкнул викария вперёд, в глубь пещеры, а потом подбежал к Линде.
— Она… не должна… уйти…
— Не должна! — согласно выкрикнул американец, но в его помощи уже не нуждались, ибо миссис Клапп, издав последний крик, обмякла и неподвижно замерла.
— Нет! — теперь закричала Линда, подняв голову женщины, девушка прижала её к себе, покачивая в своих руках и нежно касаясь её лица. — Ник, не может быть, чтобы она умерла!
— Я тоже не верю в это. Присмотри за ней, — Ник вернулся к Хэдлетту.
Грузно осев на пол, викарий сидел, вытянув ноги и склонив голову на грудь, а руки безвольно упали и лежали на полу ладонями вверх. Он тяжело дышал, но других признаков жизни не проявлял.
Зов снаружи начал стихать и удаляться. Ник теперь смог мыслить более ясно и немного расслабился. Кот и пекинес по–прежнему оставались настороже, но уже умолкли, словно им было нужно время, чтобы перевести дух.
— Она… она жива, Ник! — Линда посмотрела на него. — Но остальные… они ушли… куда?
— Я не знаю.
— Это была… это была ещё одна атака Сил Тьмы? И опять Ник не смог ответить.
— Я не знаю. Точно такой зов увёл бродяг, взявших меня в плен. Но я не знаю, что это такое… я видел только то, что они ушли, подчиняясь ему.
— Как и англичане отсюда, — Линда поудобнее устроила на своей руке голову миссис Клапп. — Ник, я тоже хотела уйти. Но меня остановил Ланг, прыгнув на меня. А Джереми, вцепившись в юбку миссис Клапп, так запутал её, что она упала. Они… с их помощью мысли в моей голове прояснились, и я поняла, что не должна идти… и она тоже не должна. Но каким образом ты, Ник, и мистер Хэдлетт спаслись?
И в третий раз Ник должен был признаться в своём невежестве. Он знал лишь то, что сколь бы мучительным и непреодолимым ни был этот звук, он сумел противостоять ему, и не только сам уцелел, но ещё каким–то образом помешал Хэдлетту уйти вслед за остальными. Он гнал прочь мысли, что может с ними случиться. Сейчас достаточно было и того, что здесь они победили.
— Может быть, из–за того, что я уже раньше слышал этот зов и не подчинился ему, — задумчиво проговорил Ник. — Может, во второй раз он воздействует уже не с такой силой. А Хэдлетт вовремя оказался рядом со мной. Он отстал от остальных и это дало мне шанс…
— …спасти меня, Николас, — викарий медленно поднял голову. Его худощавое лицо выглядело таким измождённым, какое бывает у смертельно больного человека. Когда он начал говорить, под его левым глазом задёргалась скула, и судорога на мгновение исказила его лицо. —…спасти меня от козней самого Дьявола, Николас, — добавил он и выпрямился, поморщившись, словно от боли. — Мы не должны допустить, чтобы наших товарищей захватила эта… эта нечисть! В них вселился Дьявол…
— Джереми! — миссис Клапп открыла глаза и изумлённо посмотрела на Линду. — Джереми… он прыгнул на меня! Мой мальчик… он сошёл с ума!
— Нет, — успокоила её Линда. — Он хотел спасти вам жизнь, и он сделал это.
Кот подошёл поближе, положил передние лапы на грудь миссис Клапп и коснулся кончиком своего носа её лица, а потом лизнул её язычком.
— Джереми, — миссис Клапп подняла руку и положила её на голову кота. — Зачем…
— Чтобы спасти вам жизнь, — повторила Линда. — Точно так же, как Ланг спас мою, а Ник — мистера Хэдлетта.
— Но… — миссис Клапп начала с трудом подниматься, и Линда помогла ей. Старая женщина огляделась. — А где остальные? Леди Диана… она ведь была вон там… и Джин… и Барри…
— Они ушли, — на этот раз ответил Хэдлетт. — И мы должны сделать всё, чтобы помочь им, и как можно скорее.
Викарий с трудом поднялся на ноги, но вид имел такой, словно он был готов в тот же миг припустить бегом с той же самой безрассудностью и отрешённостью, которой были охвачены остальные англичане. На всякий случай Ник стал между ним и входом в пещеру.
— Мы не можем, пока не узнаем, с чем мы боремся. И если мы пойдём сейчас, вслепую, напролом в эту темноту, мы лишимся последнего шанса, который ещё есть у нас.
Мгновение ему казалось, что викарий пустится с ним в жаркий спор и даже попытается прорваться мимо него, однако плечи Хэдлетта поникли, и он хмуро ответил:
— Конечно, Николас, ты прав. Но мы должны что–то делать.
— Я сам собираюсь пойти, — Ник сказал это против воли. Снова его заставили принять решение, которого он не хотел, взяться за дело, которое, как он знал, было очень опасным. Зов затих вдали, и теперь голова перестала раскалываться от боли. Значит ли это, что их опасный враг удалился, удовлетворённый тем, что в его западню с такой лёгкостью угодила добыча, или же он притаился где–то поблизости, готовясь к ещё одной, возможно, более мощной атаке? Однако не было смысла думать об опасностях, грозящих им в будущем, их хватало и настоящего.
— Не в одиночку… — сила и энергичность, которые всегда звучали в голосе Хэдлетта, вернулись к нему. — Мы должны идти вместе…
— Все мы, — перебила его Линда, — все вместе.
Ник хотел было возразить, но потом понял, что, наверное, она права. Просто глупо оставлять двух женщин здесь одних — гак как он знал, что ему не удастся убедить викария тоже остаться в пещере. Когда барьер рухнет, сюда, в пещеру, хлынут силы Тьмы, и у Линды и миссис Клапп не будет ни единого шанса на спасение. А после всего того, что он видел, возвращаясь из города, ему не больно–то хотелось, чтобы они повстречались с чудовищами, что бродят, прыгают, ползают у входа в пещеру.
Конечно, выходить отсюда — тоже верх глупости. Однако Ник был уверен: если он не пойдёт, викарий либо один, либо с двумя женщинами, но покинет пещеру. Ник должен был действовать практично, насколько позволяла ситуация.
Поэтому он предложил собрать сумки в дорогу; самые тяжёлые понесут он и Линда, хотя и викарий, и миссис Клапп настаивали, чтобы они тоже взяли часть поклажи. И викарий очень помог советами опытного человека.
— А нет отсюда ещё какого–нибудь выхода — кроме того, что я обнаружил? — спросил Ник.
— Вдоль ручья… — миссис Клапп посмотрела на викария.
На лице Хэдлетта читалось сомнение.
— Это трудный путь, Мод.
— Пусть даже трудный, — решительно ответила она, — но если мы выберемся отсюда там, где нас не ждут те твари, — что может быть лучше?
— Наверное, так… — пробормотал викарий, однако он не казался убеждённым.
— Вдоль какого ручья, сэр? — вернулся Ник к этой идее.
— Подземного. Мы никогда не ходили тем путём. Однако Страуд говорил, что в одном месте там можно выбраться наружу. Я полагаю, на приличном расстоянии от этого выхода… — Хэдлетт махнул рукой в сторону входа в пещеру.
— Тем лучше, — Ник немного приободрился. Он предложил бы лаз, который обнаружил в соседней пещере, но он не сомневался, что ни викарий, ни миссис Клапп не протиснутся в него.
Вот если бы их пулемёт–иллюзия стал настоящим или у них имелось бы какое–нибудь другое оружие из родного мира… У Ника был только нож, а теперь вот ещё среди своих сумок он нашёл туристский топорик, о котором почти позабыл. Поскольку у Хэдлетта был один из кинжалов, он отдал топорик Линде. Железо — слабая защита, с таким же успехом, со злостью подумал Ник, можно отправляться в путь с голыми руками.
Миссис Клапп огляделась. Она уже сложила деревянные миски, скатала несколько грубо сплетённых циновок. Было очевидно, что она считала, что пройдёт немало времени, прежде чем кто–нибудь вернётся сюда.
— Не очень–то уютное место, но оно хорошо послужило нам.
— Да, Мод, — мягко отозвался Хэдлетт
— Иногда… Иногда я вижу во сне, как иду по дорожке, а вокруг розы и лилии, луковицы которых мне дала миссис Ленсдаун из нашего прихода. А вон там моя старая дверь, и Джереми сидит на ступеньках, не сводя с меня глаз. Мне снились такие сны, сэр. И они мне казались такими настоящими…
— Я знаю, Мод. Интересно, попала тогда бомба в церковь святого Михаила. Без малого пять с половиной веков простояла она — порядочное время. Для меня она стоит по–прежнему.
— Мы всё это можем вспоминать, сэр. Этого никто у нас не сможет отнять. И иногда закрываешь глаза, когда отдыхаешь, — и видишь всё, да так ясно… Может быть, если мы вернёмся… Иногда я думаю, сэр, что всё это видится лучше, чем было на самом деле. И вы тоже иногда это делаете, я знаю. Как бы возвращаешься в детство — тогда всё было ярче и лучше. И годы тянулись не спеша, а не проносились, как сейчас, так что оглянуться не успеешь. И сколько было событий! Ладно, что–то я заболталась, нужно отправляться. И всё же, каким бы неуютным ни было это место, оно было хорошим. Пошли, Джереми! — живо закончила она.
Линда подошла поближе к Нику.
— Ник, мне просто захотелось плакать. О, Ник, я не хочу вспоминать прошлое, сейчас не время. Не то, стоит мне вспомнить что–нибудь, со мной что–то делается, я сама не своя, словно вот–вот сорвусь с места с диким криком: «Выпустите меня!» С тобой так бывает?
— Это зависит, — отозвался юноша, закинув на плечи сумку, — от того, к чему тебе возвращаться. Впрочем, бессмысленно сейчас заглядывать далеко вперёд. Лучше сосредоточить все свои силы на том, как выбраться отсюда.
— Ник, — перебила его девушка, — что мы можем сделать… чтобы помочь тем? Сможем мы когда–нибудь найти их?
— Сомневаюсь. Но вот эти двое, — он кивнул в сторону викария, помогающего миссис Клапп перебраться через порожек боковой ниши, — не оставят попыток. А мы не можем бросить их.
Линда прикусила губу и нахмурилась.
— Да, я понимаю это. Неужели они никогда не поймут, что всё это безнадёжно? Как ты думаешь, Ник, что случилось с теми?
— Мои догадки ничем не лучше твоих, — это был лучший ответ, какой только он мог дать ей. Ник пытался обуздать своё воображение, рисовавшее ему одни лишь ужасы.
Ход, которым их повёл Хэдлетт, оказался таким узким, что вскоре им пришлось идти гуськом. Ланг и Джереми в этих условиях чувствовали себя менее скованными, чем люди, передвигавшиеся на своих двоих, и вскоре вырвались далеко вперёд. Время от времени Линда взволнованно звала Ланга, и всегда до них доносилось ответное тявканье пекинеса.
Через некоторое время они добрались до ведущего глубоко вниз коридора. Дважды им приходилось сгибаться в три погибели. Хэдлетт фонариком Ника освещал самые трудные места.
И вот наконец они услышали бульканье воды и выбрались в следующий, более широкий туннель. Должно быть, сама вода проточила его за многие и многие столетия, хотя сейчас лишь узкий ручей бежал по широкому руслу, некогда куда более полноводному.
— Сюда… — Хэдлетт свернул налево, и Ника это обрадовало. Если он не совсем ещё запутался, то любой выход на поверхность в этом районе должен находиться далеко от верхнего входа. Интересно, держится ли ещё барьер?
И когда он исчезнет, перейдёт ли враг в наступление немедленно? Не встречая никакого сопротивления, он в один миг заполонит пещеру. Ник поёжился от этой мысли и бросил взгляд через плечо, настороженно прислушиваясь. Но были слышны лишь звуки текущего ручья и шаги его товарищей, заглушавшие любые шумы, которые могли доноситься сзади. Жаль, что пекинеса и Джереми не было поблизости: они слышат куда лучше людей и могут в случае чего подать сигнал тревоги.
Нику очень хотелось, чтобы они шли быстрее, но он понимал, что из–за возраста викария и больных, плохо сгибающихся ног миссис Клапп быстрее, чем сейчас, они не могут идти. Но на всякий случай он вынул нож, готовый при любом новом звуке пустить его в ход.
— Здесь… — Хэдлетт посветил фонариком влево.
Там, в стене туннеля, виднелась расщелина. Свет фонарика осветил поверхность воды. Чтобы добраться до расщелины, им придётся пробираться, шагая прямо по воде. «Интересно, какая здесь глубина?» — подумал Ник и тут увидел Джереми, сидевшего на другом берегу. Ланг заскулил и бросился к Линде, просясь на руки. Итак, пёсику кажется, что этот ручей слишком глубок для него, либо он почему–то против того, чтобы переходить его вброд. Кот, наверное, смог перепрыгнуть через него. Ник принял к сведению предупреждение Ланга.
— Не ступайте в воду! — и он подошёл к викарию. — Дайте мне фонарик.
— Ты заметил, как ведёт себя Ланг? — Хэдлетт протянул фонарик.
Ник присел на корточки. Остальные прижались к стене туннеля. Он направил свет прямо на воду. Никаких признаков быстрого течения, и дно кажется мелким, но у него было недостаточно опыта, чтобы судить об этом наверняка. Ручей мог оказаться ловушкой, которую инстинктивно почуяли животные. И всё же им не перепрыгнуть воду — куда им до способностей Джереми. Придётся идти вброд…
— Ник! — Линда опустилась рядом с ним. Она протянула руку, указывая выше по течению.
Там по поверхности воды прошла странная рябь. И она не была вызвана каким–нибудь подводным камнем, препятствующим течению, потому что направлялась в их сторону. Ник передал ей фонарик.
— Держи!
Он приготовился пустить в ход нож: несомненно, перед ними враг.
Рябь исчезла, но Ник продолжал учащённо дышать. Эта тварь, кем бы она ни была, затаилась там, невидимая под водой.
— Ник! — почти что завизжала девушка, однако её быстрая реакция спасла им жизнь. Взметнувшаяся из–под воды рука не достигла своей цели. Напрасно хватали воздух перепончатые пальцы — Линда держала фонарик на порядочном расстоянии, вне пределов их досягаемости.
Американец нанёс ножом удар по воде, и она словно вскипела, а затем из воды показались голова и плечи существа, пытавшегося похитить их фонарик. Существо абсолютно не напоминало человека: во–первых, ростом оно было не больше Джереми, а во–вторых, всё было покрыто шерстью, как выдра или тюлень.
У него были огромные круглые глаза, усатая морда и грубые спутанные волосы, похожие на гриву, достигавшие плеч. Открылась пасть, показывая жёлтые клыки, а потом резко захлопнулась, издав шипение, похожее на то, что издаёт Джереми в гневе.
Ник снова занёс клинок. Водяная тварь забилась и замяукала, однако отступила. Ник не сомневался, что это существо — один из настоящих обитателей Авалона, и, похоже, не принадлежавшее силам Тьмы. Было очевидно, что оно враждебно настроено к людям, тем не менее оно не казалось олицетворением зла.
— Подожди–ка, милок, — к Нику подошла миссис Клапп. — Железо, конечно, прогонит его, но есть и другие способы.
Ник удивлённо смотрел, как она порылась в своей сумке и достала из неё какую–то веточку. Торжественно, словно участвуя в какой–то церемонии в утерянном ею соборе святого Михаила, она начала напевать:
Русалочка–фея,
Вода мелеет.
Хоть твой домик хорош,
Но его ждёт беда,
Слышишь грохот и топот —
Это сюда
Приближаются стада.
Всё растопчут, разнесут!
Получи бузиной, получи–ка рябиной:
Бью я трижды — убирайся отсюда!
И она три раза ударила по поверхности воды веточкой.
Тварь перестала шипеть и осторожно глядела на неё. Но когда женщина произнесла «трижды», существо издало жуткий вопль и нырнуло под воду. Было видно, как оно молнией понеслось вверх по течению. Ланг помчался по берегу следом за нею, в ярости лая, пока Линда не позвала его.
Миссис Клапп засмеялась.
— Так–так–так. Вот уж никогда не думала, что спою что–нибудь подобное в своей жизни. Моя старая тётушка Мэг, вот она–то знала побольше, и на самом деле она мне даже не тётка, а была сестрой моей прабабушки. Но она прожила долгую жизнь. Сто пять годков — когда болезнь наконец подкосила её. Она была знахаркой и могла предсказывать будущее. Люди ходили к ней бородавки заговаривать и всё такое, но потом молодые начали посмеиваться над этим.
Тётушка Мэг зналась с Хозяевами — именно так в те далёкие дни мы в своём краю называли домовых — хотя не очень–то много рассказывала об этом. Однажды, когда я была совсем маленькой, она предложила мне кусок жёлтого пирога, сказав, что он испечён Хозяевами, так моя мама выхватила пирог из моей руки и растоптала его, когда я принесла подарок домой. Она сказала, что всё это глупости, но она кое–что знала о том, каково иметь дело с Хозяевами.
А это был водяной. Тётушка говорила, что они приносят несчастья. Живут себе в болотах — некоторые из них — и сбивают людей с толку. Именно она научила меня этому заговору и рассказала, как использовать бузину. Бузиной и рябиной лучше всего отбиваться от их проделок. Да, она научила меня этому, когда я ходила за молоком к ферме Барстоу и приходилось идти мимо болота, если я хотела сократить путь домой. Я была уже достаточно взрослой, чтобы держать язычок за зубами, так что мама никогда об этом не узнала. Правда, я там ни разу не встретила водяного, однако всегда была настороже, как учила меня тётушка.
— Он вернётся? — Линда взяла Ланга на руки и прижала к себе.
— Нет, если сделать всё как надо, — похоже, миссис Клапп нисколько не сомневалась в том, что с помощью своего заговора она надёжно прогнала водяную тварь. — Но сначала нужно посмотреть, как здесь глубоко, — для этого миссис Клапп использовала свою веточку бузины.
— Примерно по колено. А теперь, — властно продолжила она, — нам нужно снять башмаки, и мне придётся поднять юбку, а вам — закатать штаны. Лучше нам самим намокнуть, чем одежде, да и высохнем тогда скорее.
— Очень разумная предосторожность, — Хэдлетт уже снимал мокасины и закатывал брючины.
— А это, — миссис Клапп протянула руку с веточкой, — я поставлю здесь, — она воткнула её в дно и выпрямилась. — Эта веточка послужит нам прикрытием.
Они стали переходить ручей вброд, однако Ник не спускал глаз с воды, всматриваясь, не появятся ли какие–нибудь признаки возвращения водяного. Он последним выбрался из ручья, и миссис Клапп крикнула ему:
— Эй, голубчик, захвати с собой ту веточку. Не знаю, коснётся ли ещё моя рука другой веточки бузины. Похоже, что она не больно–то густо здесь растет.
Ник выдернул прутик и, на всякий случай не вытаскивая его из воды, передал его владелице. Миссис Клапп взмахнула им, стряхивая капельки воды, и деловито спрятала в свой мешок, словно то, что она делала, было так же обычно для неё, как еда или сон.
Теперь они карабкались вверх, но под более крутым углом, чем когда спускались. Труднее всего приходилось миссис Клапп. Временами они все втроём подталкивали её или тащили. Старая женщина тяжело дышала, но ни разу не пожаловалась. А иногда даже делала какое–нибудь весёлое замечание по поводу их помощи или собственной неуклюжести.
— Теперь прямо вперёд. Фонарик я лучше выключу, — Хэдлетт нажал на кнопку, и тут же их охватила кромешная тьма. Ник начал было протестовать, однако викарий продолжил:
— Подождите, пока глаза не привыкнут к такому свету. Там ночь, и здесь должен быть свет… луны…
— Давайте теперь я пойду впереди, — Нику не больно–то хотелось этого, но он, конечно же, не собирался прятаться за спинами двух женщин и старика. Что–то прикоснулось к нему, и он едва не закричал. Но потом понял, что это Джереми.
Ник довольно сильно ударился о твёрдую поверхность и понял, что здесь туннель сворачивает. Нащупывая путь одной рукой и держа нож в другой, он повернулся и в самом деле увидел перед собой светлое пятнышко.
— Подождите, — шепнул он, — пока я не проверю.
— Хорошо, — согласился викарий.
Ник продвигался очень медленно: в туннеле легко было споткнуться и нашуметь. Может случиться, те твари, что осаждают другой вход, выставили и здесь караул и теперь дожидаются их.
То короткое расстояние досталось Нику ценой огромных усилий. Но наконец он почувствовал холодный ночной ветерок и увидел чистый лунный свет. Он присел и прислушался, отчаянно жалея, что не знает, какие из этих звуков естественные, а какие сулят им беды.
А потом Ник заметил Джереми. Кот находился На открытом пространстве, и его серый мех был едва заметен. И в этот момент Ник получил от него чёткое мысленное сообщение: никакой опасности поблизости нет… здесь нет сил Тьмы… в данное время.
Ник пробрался назад до поворота и шёпотом сообщил эту добрую весть. Трое ждавших последовали за ним. А через несколько секунд они проскользнули через щель в темноту ночи, освещаемой серебристой луной и звёздами.
— Куда мы теперь направимся? — захотелось узнать Линде. Она несла Ланга, и Ник подумал, что девушка боится, что пекинес может убежать и угодить в какую–нибудь ловушку.
— Вперёд, пожалуй, — Хэдлетт держал в руке компас Ника. — Нам нужно некоторое время двигаться на восток, а потом мы свернём на юг. Таким образом мы обойдём тех тварей у пещеры.
— Если только они ещё там, — заметил Ник.
Захватив четырёх пленников, остались ли они дожидаться и остальных? Нику казалось, что они скорее должны оставить у пещеры лишь небольшой отряд, а сами пойдут с пленниками своей дорогой. Если те ещё пленники, а не…
Он отбросил прочь мысль, навеянную его воображением. Ещё рано — пока у них нет доказательств обратного — считать их мёртвыми. Возможно, они потеряют время, приняв предложение викария, но оно было разумным. И чем дольше они будут избегать той нечисти, которую видел он, тем лучше.
Рита… вернулась ли она под защиту стен города? Она ясно дала понять, что больше не придёт к ним на помощь. Но это вполне справедливо. Они отказались от того, что она предлагала им. И чего они добились взамен — потеряли половину своего отрада.
— Николас.
Он повернулся к едва видимой фигуре Хэдлетта, поддерживавшего миссис Клапп, признавшуюся, что плохо видит в темноте.
— Что такое?
— Мы больше не одни.
Этого леденящего душу сообщения Ник боялся с той самой минуты, когда они выбрались на поверхность земли.
