Глава 8
Кэтлин Лэйтон сжала маленькие крепкие смуглые кулачки. Ее стройное молодое тело содрогнулось от отвращения, когда она узнала мысли, дошедшие до нее из одного из коридоров. Ее искал семнадцатилетний Дэви Динсмор, он шел в направлении мраморного парапета, на котором она стояла, осматривая город, окутанный мягкой дымкой теплого, влажного весеннего полудня.
Дымка поднималась, узор ее все время менялся. Она была похожа на кружевные облака, которые наполовину скрывали здания и плавились в мареве, в тонкой текстуре которого едва просматривались оттенки небесно-голубого цвета.
Странно, но ей было больно смотреть, хотя это не вызывало неприятных ощущений. Изо всех дверей на нее дышала прохлада дворца, отгоняя жар солнца. Но свет солнца отогнать невозможно.
Обрывки мыслей Дэви Динсмора усиливались, приближались. Кэтлин прочитала в них, что он снова собирался уговаривать ее стать своей любовницей. Вздрогнув еще раз, Кэтлин отключилась от его мыслей и ждала, когда же этот юнец появится. Она совершила ошибку, будучи вежливой с ним, хотя избежала множества неприятностей от других молодых людей при его помощи. Теперь она предпочла бы его враждебность любовным помышлениям, которые роились в его голове.
— А, — сказал Дэви Динсмор, выходя из дверей, — вот ты где.
Кэтлин смотрела на него без улыбки. В семнадцать Дэви Динсмор представлял собой долговязого юнца, лицом очень похожего на свою мамашу, у которой были лошадиные челюсти, отчего улыбка ее всегда выходила глумливой. Он подошел к ней с решительностью, в которой отражались его противоречивые чувства: с одной стороны — желание физически овладеть ею, а с другой — неподдельное стремление хоть как-то сделать ей больно.
— Да, — сухо сказала Кэтлин, — я здесь. Я надеялась хоть раз побыть одной.
Под всей внешней респектабельностью у Дэви Динсмора лежала крепкая подложка, и он не принимал подобные замечания на свой счет. Она знала об этом. Мысли, извергавшиеся из его сознания на столь коротком расстоянии, сообщили Кэтлин о том, что «эта дамочка опять играет в застенчивость. Но она еще оттает».
За этим холодным убеждением лежал леденящий душу опыт. Кэтлин закрыла свое сознание чуть плотнее, чтобы избежать деталей воспоминаний, которые всплывали из глубины подсознания юнца.
— Я не хочу, чтобы ты ко мне вообще подходил, — с холодной решимостью сказала Кэтлин. — Твои мысли как сточная канава. Я очень сожалею, что заговорила с тобой в самом начале, когда ты явился ко мне и начал строить глазки. Надо было догадаться об этом раньше, и я надеюсь, ты понимаешь: я говорю с тобой откровенно, иначе ты не поверишь, что я на самом деле хотела это сказать. Но я действительно имею это в виду — каждое слово, в особенности про сточную канаву. А теперь уходи.
Лицо Дэви было белесоватым, но на нем отразились гнев и напряжение, которые ударили по ее прикрытому щитом мозгу. Мгновенно Кэтлин закрыла свое сознание еще плотнее, отсекая брань, изливающуюся из него. Внезапно ей пришло в голову, что этому существу невозможно было досадить ничем, кроме унижения.
Она резко бросила:
— Ничего не выйдет, размазня несчастный!
— А-а-а! — закричал Дэви и бросился на нее.
На секунду она была поражена его решимостью, потому что она была гораздо сильнее его. Затем, сжав губы, она схватила его, легко увернувшись от его болтающихся рук, и подняла его в воздух. Слишком поздно она поняла, что именно на это он и рассчитывал. Его грубые пальцы вцепились в ее голову и ухватили прядь волос и все тонкие, как шелк, усики, которые блестящими золотыми нитями лежали в волосах.
— Хорошо, — выдохнул он. — Теперь ты попалась. Не опускай меня вниз! Я знаю, что ты хочешь сделать. Опустить меня, потом схватить за запястья и давить, пока я не отпущу. Если ты опустишь меня хотя бы на дюйм, я так дерну за эти твои драгоценные усики, что выдерну половину. Я знаю, что ты можешь держать меня и не устанешь — так держи!
От страха Кэтлин застыла на месте. Дэви сказал: «Драгоценные усики». Такие драгоценные, что впёрвые в жизни ей пришлось подавить крик. Такие драгоценные, что Кэтлин беспечно считала, что никто не посмеет к ним притронуться. Она от страха была в полуобморочном состоянии, словно ночью на нее налетел ужасный шторм.
— Что тебе надо? — выдохнула она.
— Вот теперь поговорим, — сказал Дэви. Но слова были ей не нужны. Его мысли вливались в ее сознание.
— Хорошо, — слабо произнесла она. — Я сделаю.
— И опускай меня помедленнее, — сказал юнец. — А когда мои губы коснутся твоих, поцелуй должен продолжаться по крайней мере минуту. Я тебе покажу, как обращаться со мной как с грязью.
Его губы висели над ее губами на расплывающейся перед ее глазами глумливой роже с жадными глазами, когда резкий, привыкший командовать голос с удивлением и гневом прозвучал позади нее:
— Что это все значит?
— Ах, — пробормотал Дэви Динсмор.
Она почувствовала, как его пальцы отпустили ее волосы, потом она резко выдохнула и бросила его на землю. Динсмор пошатнулся, потом выпрямился и забормотал:
— Я… прошу прощения, мистер Лорри. Я… я…
— Ничего не вышло, пес несчастный! — сказала Кэтлин.
— Да, иди! — сухо сказал Джем Лорри.
Кэтлин наблюдала, как Дэви Динсмор заковылял прочь, а его мозг испускал импульсы испуга из-за того, что он обидел одного из влиятельных людей в правительстве. Но когда он пропал из виду, она не повернулась к вновь пришедшему. Она почувствовала, как ее мускулы инстинктивно напряглись, и не рискнула поворачивать голову и смотреть на этого мужчину, обладавшего наибольшей властью советника в кабинете Кира Грея.
— Что это было? — послышался сзади его довольно приятный голос. — Очевидно, я подошел в удачный момент.
— Не знаю, — холодно ответила Кэтлин. Она была настроена на совершенную откровенность. — Ваши ухаживания мне так же отвратительны.
— Г-м-м! — Он подошел ближе к ней, и девушка краем глаза увидела резко очерченную линию его профиля, когда он перегнулся через ограждение.
— Никакой разницы, на самом деле, — настойчиво продолжила Кэтлин. — Вы оба хотите одного и того же.
Минуту он стоял молча, но его мысли имели такое же свойство ускользать, как мысли Кира Грея. Годы сделали его настоящим мастером в искусстве избегать ее способности читать мысли. Когда он в конце концов заговорил, его голос изменился. В нем слышались жесткие нотки.
— Без сомнения, ваше мнение на этот счет изменится после того, как вы станете моей наложницей.
— Этого никогда не будет! — огрызнулась Кэтлин. — Я не люблю людей, вы мне не нравитесь.
— Ваши возражения не имеют значения, — холодно сказал молодой человек. — Единственная проблема в том, чтобы я смог овладеть вами, не будучи обвиненным во вступлении в тайный сговор со слэнами. До тех пор, пока я не придумаю решение этого вопроса, вы можете идти своей дорогой.
От его уверенности холодок пробежал по коже Кэтлин.
— Вы совершенно заблуждаетесь, — твердо сказала она. — Причина, по которой все ваши планы рухнут, проста. Кир Грей защищает меня. Даже вы не осмелитесь пойти против него.
Джем Лорри задумался над этим. Потом произнес:
— Защищает вас, да. Но его моральные представления о женской чести весьма низки. Я не думаю, что у него возникнут возражения против того, чтобы вы стали моей наложницей, но он будет настаивать на том, чтобы я нашел этому объяснение, пригодное для пропагандистских целей. Он стал ярым антислэном за эти несколько лет. Я всегда думал, что он за слэнов. Но теперь он просто фанатик, он не желает иметь с ними ничего общего. Он и Джон Петти единодушны в этом вопросе как никогда. Забавно!
Несколько мгновений он обдумывал это, потом сказал:
— Но не беспокойтесь, я найду приемлемую формулировку. Я…
Его оборвал рев радиорепродуктора:
— Тревога! Неизвестный летательный аппарат был замечен несколько минут назад в районе Скалистых Гор. Он движется в западном направлении. Самолеты преследования быстро отстали, и корабль, похоже, направляется курсом на Центрополис. Приказ расходиться по домам, так как судно — с большой долей вероятности принадлежащее слэнам — будет здесь через час, судя по теперешним измерениям. Улицы нужны для военных целей. Расходитесь по домам.
Громкоговоритель выключился, и Джем Лорри повернулся к Кэтлин с улыбкой на красивом лице.
— Пусть это не будит в вас никакой надежды на спасение. Один корабль не может нести серьезного оружия, если за ним не стоит множество фабрик и заводов. Старомодная атомная бомба не может быть сделана в пещере, и к тому же, если быть откровенным, слэны не пользовались ею в войне с людьми. Катастрофы этого столетия были вызваны слэнами, но не таким образом. — Минуту он молчал, потом продолжил:
— Все думали, что эти первые бомбы разрешили загадку атомной энергии… — он остановился. Потом добавил: — Мне кажется, что это путешествие было затеяно для того, чтобы запугать людей попроще перед тем, как начать переговоры.
Часом позже Кэтлин Лэйтон стояла рядом с Джемом Лорри и смотрела, как серебристый корабль спикировал в сторону дворца. Он приближался, двигаясь с необычайной скоростью. Ее мысли унеслись в сторону корабля, стараясь нащупать контакт с теми, кто был внутри.
Корабль снизился, подлетел ближе, но экипаж не отвечал. Внезапно из него выпала металлическая капсула. Она упала на дорожку в саду за полмили и лежала, сверкая, как драгоценный камень, на полуденном солнце.
Кэтлин подняла голову, но корабль исчез. Нет, не исчез. Краткий миг она видела серебряное сверкание в отдалении, почти прямо над дворцом. На мгновение он блеснул как звезда. И пропал. Ее глаза перестали напрягаться, ее мысли вернулись из высот, и Кэтлин вновь почувствовала присутствие Джема Лорри. Он выдохнул:
— Что бы это ни значило, мы этого ждали — случая представить аргумент, который сделает возможным для меня привести вас в свой дом этим же вечером. Я предполагаю, что собрание Совета состоится незамедлительно.
Кэтлин глубоко вздохнула. Она видела, что это могло у него на самом деле получиться, и решила, что настало время бороться всеми имеющимися в ее распоряжении средствами. Она откинула голову, ее глаза заблестели, и она гордо произнесла:
— Я попрошу разрешения присутствовать на заседании Совета на том основании, что я вступила в мысленный контакт с капитаном корабля слэнов. — Она лгала, но закончила совершенно невозмутимо: — Я могу разъяснить некоторые моменты послания, которое будет обнаружено в капсуле.
Она отчаянно обдумывала положение. Каким-то образом ей удалось прочесть в их мыслях, о чем было это сообщение, и на этом она могла попытаться построить полуправдивую историю о том, что ей передал вожак слэнов. Если ее поймают на лжи, то со стороны этих слэноненавистников можно ждать неприятностей. Но ей нужно было добиться, чтобы они не отдали ее Джему Лорри.
Когда она вошла в зал заседаний Совета, ее охватило чувство поражения. Присутствовало всего семь человек, включая Кира Грея. Она рассматривала их одного за другим, читала, что могла, в их мыслях и нигде не находила для себя помощи.
Четверо членов Совета помоложе были друзьями Джема Лорри. Шестой, Джон Петти, один раз с ненавистью взглянул в ее сторону и равнодушно отвернулся.
В конце концов ее взгляд остановился на Кире Грее. По Кэтлин пробежала нервная дрожь, когда она увидела, что Грей смотрел на нее, многозначительно подняв брови, и чуть заметная издевательская усмешка играла на его губах. Он посмотрел ей в глаза и заговорил.
— Значит, ты вступила в мысленный контакт с вожаком слэнов? — Он хрипло рассмеялся. — Пока оставим это.
Столько недоверия было в его голосе и выражении лица, так враждебно было само его отношение, что Кэтлин вздохнула с облегчением, когда он отвел свой холодный взгляд. Он продолжал разговаривать с другими:
— К сожалению, пять членов Совета находятся в отдаленных уголках мира. Лично я не очень приветствую дальние отлучки — пусть это делают подчиненные. Но у нас нет возможности отложить обсуждение такого важного вопроса, как этот. Если мы семеро придем к решению, нам их помощь не потребуется. Если наши мнения разделятся, нам придется вести долгие переговоры по радио.
Вот коротко то, что содержалось в металлической капсуле, сброшенной с корабля слэнов. Они заявляют, что в мире насчитывается миллион организованных слэнов…
Джем Лорри сардонически прервал его:
— Мне кажется, что наш шеф тайной полиции провалил работу, несмотря на его широко рекламируемую ненависть к слэнам.
Петти выпрямился на стуле и бросил на него ненавидящий взгляд:
— Может, мы поменяемся работами на год, и тогда посмотрим, что вам удастся сделать. Я бы не стал возражать против того, чтобы годик побить баклуши на посту государственного секретаря.
Слова Кира Грея резанули в тишине, наступившей после леденящих слов Джона Петти.
— Позвольте мне закончить. Далее заявляют, что в дополнение к организованным слэнам есть еще громадное количество неорганизованных слэнов мужского и женского пола, оцениваемое примерно в десять миллионов. Что вы на это скажете, Петти?
— Несомненно, существует некоторое количество неорганизованных слэнов, — осторожно допустил шеф тайной полиции. — По всему миру мы ловим примерно по сотне в месяц таких, которые явно не участвовали ни в какой организации. В огромных неразвитых районах земли в людях невозможно вызвать антипатию к слэнам, на самом деле они воспринимают их как людей. Несомненно, существуют большие колонии слэнов в Азии, Африке, Южной Америке и Австралии. Прошло много времени с тех пор, когда такие колонии действительно обнаруживали, но можно предположить, что они до сих пор существуют и что за прошедшие годы они в высокой степени развили свою самозащиту. Хотя я бы с большой долей уверенности сбросил со счетов возможность каких-либо действий из этих отдаленных источников. Цивилизация и наука — искусственные организмы, основанные на достижениях, физических и умственных, сотен миллионов существ. В тот момент, когда слэны отступили в отдаленные регионы земли, они нанесли поражение самим себе, оказавшись отрезанными от книг и от всякого контакта с цивилизованным интеллектом, который является единственным основанием для последующего развития.
Опасность не исходит и никогда не исходила от этих отдаленных колоний слэнов, но от тех, которые живут в больших городах, где они имеют возможность вступать в контакт с величайшими умами человечества и иметь, несмотря на все наши меры предосторожности, некоторый доступ к книгам. Очевидно, что воздушный корабль, который мы видели сегодня, был построен слэнами, живущими в опасной близости от центров цивилизации.
Кир Грей кивнул.
— Многое из того, что вы говорите, возможно, справедливо. Но, вернемся к письму. В нем далее сказано, что эти несколько миллионов слэнов искренне желают положить конец периоду напряженности, существовавшему между ними и человеческой расой. Они отказываются от притязаний на мировое господство, которое двигало первыми слэнами, объясняя эти притязания ложной концепцией превосходства, опровергнутой последующим опытом, убедившим их, что они не превосходят нас, а просто отличаются. Они также обвиняют Сэмюэла Ланна, человека, ученого-биолога, который создал первых слэнов и по имени которого они называются — Сэмюэл Ланн — С. Ланн — Слэн, — что он заложил в свои детища веру в то, что они должны править миром. И что эта вера, а не какое-либо внутреннее стремление к превосходству, послужила поводом для катастрофических притязаний ранних слэнов.
Развивая эту идею, они указывают на то, что ранние изобретения слэнов были лишь небольшими усовершенствованиями уже существующих идей. Они заявляют, что слэнами не было проведено никакой истинно творческой работы в области физических наук. Они также утверждают, что их философы пришли к заключению, что у слэнов отсутствует научный образ мышления как таковой, они настолько сильно отличаются в этом смысле от современного человека, как древние греки и римляне, которые, как нам всем хорошо известно, не создали никакой науки.
Он продолжал говорить, но некоторое время Кэтлин слушала его невнимательно. Неужели это правда? У слэнов нет научного мышления? Невозможно. Наука была простым накоплением фактов и выяснением выводов, вытекающих из этих фактов. А кто мог лучше вывести божественный порядок из ложной действительности, чем мощно мыслящий, взрослый, зрелый слэн? Она увидела, как Кир Грей взял со стола лист серой бумаги, и мысленно вернулась к тому, что он говорил.
— Я прочитаю тебе последнюю страницу, — произнес он бесцветным голосом. — Невозможно преувеличить значение сказанного. Это значит, что слэны никогда не представляли серьезной угрозы для военной мощи людей. Какие бы усовершенствования ни были сделаны на существующих машинах и вооружениях, они не повлияют серьезно на исход войны, если еще раз такое произойдет.
По нашему мнению, нет ничего более бессмысленного, чем теперешнее тупиковое состояние, которое, ничего не разрешая, ведет лишь к тому, что мир продолжает находиться в положении нестабильности, порождающей экономический хаос, от которого все в большей степени страдают сами люди.
Мы предлагаем заключить честный мир, и единственной основой для переговоров должно быть право слэнов на жизнь, свободу и стремление к счастью.
Кир Грей положил лист бумаги обратно на стол, холодно пробежал взглядом по лицам и произнес низким хриплым голосом:
— Я абсолютно против какого бы то ни было компромисса. Раньше я думал, что что-то можно сделать, но больше я так не думаю! Каждый слэн там, — он значительно развел руками, охватив половину пространства вокруг, — должен быть уничтожен.
Кэтлин казалось, что мягкий свет в комнате померк, как будто на ее глаза опустилась тень. В наступившей тишине даже пульсирование мыслей этих людей вызывало в ее мозгу равномерные толчки, как будто волны бились о далекий дикий берег. Целая пропасть шокового состояния отделяла ее сознание от смысла этих раздумий — шока от того, как сильно изменился Кир Грей.
Но изменился ли он? Возможно ли, что в своих взглядах он был так же безжалостен, как Джон Петти? Причина, по которой он сохранил ей жизнь, вероятно, была столь же проста, как он ее сформулировал: в целях изучения. И конечно, было время, когда он считал, правильно или неправильно, что его политическая карьера была связана с ее существованием. Но ничего более. Никакого сочувствия или жалости, никакого интереса к беспомощному молодому существу ради самого этого существа. Ничего, кроме самого что ни на есть материалистического взгляда на жизнь. Таков был правитель людей, которым она восхищалась, которого почти боготворила в течение стольких лет. Это был ее заступник!
Правдой было, конечно, и то, что слэны лгали. Но как еще могли они общаться с людьми, привыкшими только ко лжи и ненависти? По крайней мере, они предлагали мир, а не войну; а этот человек отвергал, даже не разобравшись как следует, предложение, которое могло бы положить конец четырехсотлетнему преступному преследованию ее расы.
Внезапно она поняла, что взгляд Кира Грея устремлен на нее. Его губы скривились в саркастически-дружелюбную усмешку, когда он произнес:
— А теперь давайте послушаем так называемое сообщение, которое ты получила в своем… э… мысленном контакте с командиром слэнов.
Кэтлин в отчаянии смотрела на него. Он не поверил ни одному ее слову, и, находясь перед лицом его острейшего скептицизма, она знала, что лишь наиболее продуманное утверждение может быть предложено его безжалостной логике. Ей нужно было время.
— Я… — начала она. — Это было…
Внезапно она поняла, что поднялся Джем Лорри. Он хмурился.
— Кир, — сказал он, — это чрезвычайно выигрышная тактика: предлагать безоговорочное отрицание по такому важному поводу, даже не дав возможности Совету обсудить его. Памятуя об этом, мне не остается ничего другого, как заявить, хотя и с оговорками, что я склонен принять это предложение. Основная оговорка такова: слэны должны согласиться на ассимиляцию человеческой расой. В целях этого слэнам нельзя будет заключать браки между собой, а только с людьми.
Кир Грей беззлобно посмотрел на него.
— Отчего ты решил, что от брака человека и слэна будет потомство?
— Это я и собираюсь выяснить, — произнес Джем Лорри настолько равнодушным голосом, что только Кэтлин уловила в нем напряженность. Она нагнулась вперед, стараясь не дышать. — Я решил взять Кэтлин в наложницы, и мы увидим, что получится. Надеюсь, никто не возражает?
Члены Совета помоложе пожали плечами. Кэтлин не нужно было читать их мысли, чтобы увидеть, что у них не было ни малейших возражений. Она заметила, что Джон Петти вовсе не обращал на разговор никакого внимания, а Кир Грей, казалось, был погружен в собственные мысли, как будто он тоже не слышал.
Вздохнув, она открыла рот, чтобы заговорить. Потом закрыла. Внезапно в ее мозгу появилась мысль: что если смешанные браки были единственным решением проблемы слэнов? Вдруг Совет примет предложение Джема Лорри! Хотя она знала, что его предложение целиком основано на его страсти к ней, могла ли она защищаться от него, если существовала хоть малейшая возможность, что слэны согласятся на этот план и таким образом закончатся столетия горя и убийств?
Она откинулась назад на стуле, смутно сознавая, насколько смешным было ее положение. Она пришла в палату заседаний Совета, чтобы защищать себя, и не осмелилась произнести ни слова. Кир Грей заговорил снова:
— В решении, предложенном Джемом, нет ничего нового. Сам Сэмюэл Ланн был заинтригован возможным результатом такого союза и убедил одну из своих внучек выйти замуж за человека. Детей от этого брака не было.
— Мне нужно убедиться в этом самому! — упрямо сказал Джем Лорри. — Это слишком важно, чтобы полагаться на результаты одного брака.
— Кроме того брака, были еще и другие, — мягко произнес Кир Грей.
В разговор нетерпеливо вступил еще один член Совета: «Важно то, что путем ассимиляции действительно можно добиться результата, и нет сомнений в том, что в результате человеческая раса будет доминировать. Нас более трех с половиной миллиардов на, скажем, пять миллионов, что может быть более точной оценкой. И даже если в результате не получится детей, это послужит в нашу пользу, потому что в пределах двухсот лет — учитывая, что их нормальная продолжительность жизни сто пятьдесят, — не останется ни одного живого слэна».
Кэтлин была шокирована тем, что Джем Лорри отстоял свою точку зрения. Она смутно видела на поверхности его мыслей, что он не собирается опять поднимать этот вопрос. Вечером он отправит за ней солдат; и никто после не сможет сказать, что кто-то в Совете был против. Их молчание означало согласие.
Несколько минут она осознавала лишь нестройный шум голосов и еще более нестройные мысли. В конце концов ее внимание привлекла одна фраза. С усилием она вновь опять сосредоточила свое внимание на присутствующих. Фраза «Можно уничтожить их и так!» заставила ее сконцентрироваться на том, как же далеко ушли от первоначального плана за эти несколько минут.
— Давайте проясним положение, — деловито сказал Кир Грей. — Появление идеи использования какого-либо очевидного соглашения со слэнами для того, чтобы их уничтожить, похоже, задела ответные струны, что вновь, как представляется, изгнало из ваших помыслов всякое допущение правдивого и честного соглашения, основанного, например, на идее ассимиляции.
Планы вкратце таковы. Номер один: позволить им смешиваться с людьми до тех пор, пока их личности не будут точно установлены, затем ударить, застать их врасплох, а потом выследить тех, кому удастся уйти, в самое непродолжительное время.
План номер два: заставить всех слэнов поселиться на острове, например где-нибудь на Гавайях, и когда они все будут там, окружить его кораблями и самолетами и уничтожить.
План номер три: обращаться с ними беспощадно с самого начала, настаивать, чтобы были их фотографии и отпечатки пальцев и чтобы они время от времени отмечались в полиции, что будет сочетать в себе элементы строгости и справедливости. Эта третья идея может понравиться слэнам, потому что, если разнести ее во времени, будет казаться, что таким образом охраняются все, кроме небольшого процента, который будет являться в полицию в каждый конкретный день. Ее строгость будет иметь дальнейшие психологически ценные последствия — даст им понять, что мы строгие, но заботливые, и может впоследствии, как ни парадоксально, но изменить их отношение.
Голос продолжал звучать, но почему-то во всем этом отсутствовало ощущение реальности. Как могли они сидеть и обсуждать предательство и убийство таких масштабов — семь человек, решающих за всю человеческую расу такой вопрос — важнее вопроса жизни и смерти.
— Какие же вы дураки, — горько сказала Кэтлин. — Вы что, думаете хоть на минуту обмануть слэнов вашими глупыми махинациями? Слэны могут читать мысли, и кроме того, все это шито такими белыми нитками и так смешно, все ваши хитрости настолько прямолинейны и голы, что мне странно, как это я раньше думала, что некоторые из вас интеллигентны и умны.
Они повернулись в ее сторону и молча, холодно уставились на нее. На губах Кира Грея показалась едва заметная довольная усмешка.
— Боюсь, что ошиблась ты, а не мы. Мы предполагаем, что они умны и подозрительны, и поэтому не предлагаем сложных идей, а это еще и элемент успешной пропаганды. Что же касается чтения мыслей, то мы никогда не встретимся с вожаками слэнов. Мы передадим мнение большинства оставшимся пяти членам Совета, которые будут проводить переговоры, будучи в полной уверенности, что мы играем в честную игру. Никому из подчиненных не будет дано никаких инструкций, кроме того, что все должно быть честно. Теперь ты понимаешь…
— Подождите минуту, — сказал Джон Петти, и в его голосе звучало такое торжество, что Кэтлин резко повернулась в его сторону. — Главная опасность для нас исходит не от нас самих, а от того, что эта девчонка-слэн услышала наши планы. Она сказала, что вступила в мысленный контакт с командиром слэнов на борту корабля, который приближался к дворцу. Другими словами, они знают, что она здесь. А что если рядом пролетит еще один корабль; тогда она сможет сообщить врагу о наших планах. Естественно, ее надо немедленно убить.
Отупляющий страх накатил на Кэтлин. Логика аргумента была непоколебима. Она увидела, как осознание этого заполняло мысли членов Совета. Отчаянно пытаясь избегнуть ухаживаний Джема Лорри, она попала в смертельную ловушку.
Остановившийся взгляд Кэтлин не сходил с лица Джона Петти. А тот светился от огромного удовольствия, которого он не мог скрыть. Несомненно, он не ожидал такой победы. Ее внезапность лишь усиливала ужас Кэтлин.
С трудом она оторвала взгляд от него и сосредоточилась на остальных. Неясные мысли, исходившие от них, теперь имели более концентрированную форму у каждого в отдельности. Не было сомнений относительно того, что они думали. Их решение не доставляло особенного удовольствия молодым членам Совета, у которых, в отличие от Джема Лорри, не было к ней личного интереса. Но их мнение было неизменно. Смерть.
Кэтлин казалось, что неотвратимость приговора была написана на лице Джема Лорри. Когда он повернулся к ней, на его лице был написан страх.
— Дура проклятая! — сорвалось у него.
С этими словами он начал отчаянно кусать губу, сильно согнувшись на стуле и раздраженно глядя в пол.
Теперь она находилась в состоянии совершенного изумления. Долго она смотрела на Кира Грея, но не видела его. С ужасом Кэтлин наблюдала, как по его лицу пробежала тень, а в глазах появилось изумленное выражение, и это придало ей немного уверенности: он не хотел, чтобы она умерла, иначе он бы не был так встревожен.
Уверенность и надежда, которая появилась, исчезли, как исчезает за облаком звезда. Самый его страх показывал, что у него нет решения проблемы, которая упала в комнату, как бомба. Медленно его лицо приняло равнодушное выражение, но у нее не было надежды, пока он не сказал:
— Смерть, возможно, была бы необходимым решением, если бы то, что она вступила в контакт со слэнами на борту корабля, было правдой. К счастью для нее самой, она лгала. На корабле не было слэнов. Корабль управлялся роботом.
В разговор вступил один из членов Совета:
— Мне казалось, что корабли, управляемые роботами, могут быть захвачены путем вмешательстве в их механизм при помощи радиоволн?
— Это действительно так, — сказал Кир Грей. — Вероятно, вы помните, как быстро корабль слэнов взмыл вверх и исчез. Диспетчеры-слэны, которые управляли им, дали ему такую команду, когда поняли, что мы успешно пытаемся перехватить их корабль. — Вождь безрадостно улыбнулся. — Нам удалось посадить корабль на болота в сотне миль к югу отсюда. По сообщениям, он был сильно поврежден, и его еще не вытащили, но через некоторое время его перевезут на большой машиностроительный завод, где, несомненно, его механизм будет изучен. — Он добавил: — Причиной того, что нам так долго не удавалось посадить корабль, послужил несколько иной принцип управления, для овладения которым потребовалась новая комбинация радиоволн.
— Важно лишь то, — нетерпеливо вступил Джон Петти, — что этот слэн присутствовал в комнате, слышал наши планы уничтожения ее народа и таким образом может представлять опасность для нас, потому что будет изо всех сил стараться информировать других слэнов о том, что мы задумали. Ее надо убить.
Кир Грей медленно поднялся, и, когда он повернулся к Джону Петти, на его лице было серьезное выражение. Когда он заговорил, в его голосе слышались металлические нотки: «Я вам уже сообщал, сэр, что я провожу социологическое исследование этого слэна, и буду очень благодарен вам, если вы воздержитесь от дальнейших попыток убить ее. Вы говорили, что вы ловите и казните примерно по сотне слэнов в месяц, а слэны утверждают, что до сих пор их существует еще одиннадцать миллионов. Я надеюсь, — в его голосе проскользнул сарказм, — я надеюсь, что мне будет позволено держать одного слэна для научных целей, которого, очевидно, вы ненавидите более всех остальных, вместе взятых…»
Джон Петти резко ответил:
— Это все очень здорово, Кир. Но мне бы хотелось узнать, почему Кэтлин Лэйтон лгала насчет того, что она была в мысленном контакте со слэнами?
Кэтлин глубоко вздохнула. Холод нескольких минут смертельной опасности по каплям уходил из нее, но эмоционально она все еще была оглушена. Неровным голосом она сказала:
— Потому что я знала, что Джем Лорри собирался сделать меня своей наложницей, и я хотела, чтобы вы знали — я против этого.
Она почувствовала, как волны мыслей прокатились по комнате — сначала понимание, потом недовольство.
— Ради Бога, Джем, — воскликнул один, — почему бы тебе не заниматься любовными делишками за пределами заседаний Совета?
Другой сказал:
— При всем моем уважении к Киру Грею невозможно терпеть, когда слэн возражает против чего-то, что приготовил для него человек, облеченный властью. Мне было бы интересно посмотреть, какое потомство может появиться в результате подобного союза. Твои возражения не принимаются; а теперь, Джем, пусть твои охранники тащат ее к тебе домой. Я надеюсь, что на этом дискуссия закончена!
Впервые за семнадцать лет Кэтлин пришло на ум, что есть предел нервного напряжения, которое может выдержать слэн. Внутри она ощущала натянутость, как будто что-то очень важное должно было вот-вот сломаться. Кэтлин не осознавала ни одной собственной мысли. Она просто сидела, до боли вцепившись в пластмассовые ручки кресла. Внезапно она поняла, что в ее сознании появилась резкая, хлестнувшая наотмашь мысль Кира Грея: «Дурочка! Как же тебя занесло в такую переделку?»
Тогда она посмотрела на него, впервые заметив, что он сидел, откинувшись на стуле, полузакрыв глаза и плотно сжав губы. В конце концов он сказал:
— Все это было бы очень хорошо, если бы подобные союзы нуждались в исследовании. Но это не нужно. Подробные описания более чем сотни совместных попыток слэнов и людей произвести потомство можно прочитать в архивах под грифом «Ненормальные браки». Причины бесплодия трудноопределимы, потому что люди и слэны не различаются в значительной степени. Причиной удивительно сильной мускулатуры слэнов является не иной тип мышцы, а повышение скорости нервных импульсов, которые ими управляют. Также отмечается увеличение количества нервных окончаний во всех частях тела, которое делает его гораздо более чувствительным.
Два сердца — это на самом деле не два сердца, а сочетание двух частей, которые могут работать независимо друг от друга. Также важно то, что эти две части вместе не слишком превосходят оригинал по размеру. Они просто лучше настроены.
Далее, усики, которые принимают и отправляют мысли, являются выростами из малоизвестных ранее формирований на коре головного мозга, которые, очевидно, служили источником всех телепатических явлений, известных людям раньше, и которые до сих пор практикуются людьми.
Итак, вы видите, то, что сделал Сэмюэл Ланн при помощи мутационной установки со своей женой, которая принесла ему трех первых младенцев-слэнов — одного мальчика и двух девочек — более шестисот лет тому назад, не прибавило ничего нового в человеческом теле, но лишь изменило или подвергло мутации уже существовавшее.
Кэтлин казалось, что он говорил, чтобы выиграть время. Его быстрая мысленная вспышка содержала в себе полутона полного понимания ситуации. Он должен был отдавать себе отчет, что никакие резонные соображения не охладят пыл такого человека, как Джем Лорри. Она слышала, как его голос продолжал звучать:
— Я даю вам эту информацию потому, что совершенно очевидно, что никто из вас никогда не побеспокоился о том, чтобы исследовать действительное положение вещей и сравнить с расхожими представлениями. Возьмем, к примеру, так называемый превосходящий интеллект слэнов, о котором говорится в полученном сегодня от них письме. На этот счет давным-давно был проведен старый опыт, в котором Сэмюэл Ланн, этот необычайный человек, воспитывал детеныша обезьяны, человеческого младенца и младенца-слэна в строго научных условиях. Обезьяна оказалась наиболее способной, за несколько месяцев научившись тому, на что младенцам человека и слэна потребовалось гораздо больше времени. Затем человек и слэн научились говорить, и обезьяна безнадежно отстала. Человек и слэн продолжали развиваться примерно одинаковыми темпами до тех пор, пока в возрасте четырех лет не начала работать телепатическая способность слэна. На этом этапе ребенок-слэн вырвался вперед.
Тем не менее впоследствии Ланн обнаружил, что путем интенсификации обучения человеческого ребенка ему представилась возможность догнать слэна и оставаться примерно вровень с ним, особенно в остроте ума. Огромным преимуществом слэна является способность читать мысли, что дает ему непревзойденную возможность заглянуть в психологию и таким образом иметь более ранний доступ к знаниям, которые человеческий ребенок может получить только с помощью слуха и зрения…
Джон Петти прервал его низким хриплым голосом:
— То, что ты говоришь, мне было известно давным-давно, именно из-за этого мы не можем рассматривать предложения о мирных переговорах с этими… этими чертовыми искусственными созданиями. Для того чтобы стать равным слэну, человеку приходится напрягаться в течение долгих лет, а слэнам это дается с чрезвычайной легкостью. Другими словами, все, кроме мизерной части населения, никогда не смогут быть чем-то большим, чем просто рабами, по сравнению со слэнами. Джентльмены, нужно говорить не о мире, а об усилении методов уничтожения. Мы не можем позволить себе риск этих макиавеллевских планов, которые мы сейчас обсуждали, потому что опасность, что что-то может пойти неправильно, слишком велика.
Один из членов Совета добавил:
— Он прав!
Несколько голосов откликнулось в поддержку; и внезапно исчезли сомнения относительно того, каким будет приговор. Кэтлин заметила, как Кир Грей пробежал пристальным взглядом по лицам. Он сказал:
— Если таково будет наше решение, то я буду считать серьезной ошибкой, если кто-то из нас возьмет сейчас ее в наложницы. Можно быть неправильно понятым.
Тишина, которая за этим наступила, была тишиной согласия, и взгляд Кэтлин перескочил на лицо Джема Лорри. Он холодно встретил ее взгляд, вяло поднялся на ноги и направился к двери. Когда она проходила мимо, он пошел с ней в ногу.
Лорри открыл ей двери и низким голосом произнес: «Это ненадолго, моя дорогая. Поэтому не строй напрасных надежд», — и самоуверенно усмехнулся.
Но не об этой угрозе думала Кэтлин, когда медленно шла по коридору. Она вспоминала удивление на лице Кира Грея, когда Джон Петти потребовал ее смерти.
Концы не сходились с концами: это не сочеталось с его вкрадчивыми словами, которые он произнес минутой спустя, когда проинформировал остальных о том, что корабль слэнов управлялся роботом и был посажен в болотах. Если это было так, почему он был так испуган? А если это было не так, значит, Кир Грей пошел на ужасный риск и солгал из-за нее и, вероятно, даже сейчас волновался на этот счет.