Голубые глаза богини Инезии искрились крошечными желтыми искорками, а ее улыбка была бледной и восковой, точно радость вошла в нее лучами струящегося счастья. Она снова повторила вариацию своих первых слов:

— Я следила за вами. Но, конечно, без воды невозможно повелевать духом, когда он в теле. Входите оба, я буду рада рассказать вам об этом.

Пта бросилось в глаза ее торжествующее настроение.

Угрюмо улыбаясь, он ступил прямо и остановился, продолжая стоять. Его вовсе не парализовал страх, просто он удивлялся, и прежнее чувство нереальности стало сильнее. Пришло трезвое убеждение, что он грезит. Через минуту он все еще стоял там, изучая это изнеженное лицо с мерцающей улыбкой. «Девушки-женщины выглядят непривлекательно, — мрачно думал он, — когда они злорадствуют».

Богиня снова произнесла:

— Какие мы мелодраматичные, Лоони. Конечно, что-то неправильно — неправильно поражение. Вот! Ты все еще колеблешься? Уверяю тебя, нас не побеспокоят. Вы действительно должны посмотреть на кресло, которым овладели бы, если бы успели на шесть часов раньше.

«Паук сказал мухе, — подумал Холройд, — не будешь ли добра войти?» Ссылка на кресло едва ли задела его. Вместо этого его мозг сосредоточился на том, почему Инезия стала так уверена, что их не побеспокоят. Это было особенно сомнительно, потому что в уголках ее глаз он видел, что по коридору идут женщины. Пришла потрясающая мысль. Холройд уставился на Лоони.

— Меня совершенно потрясла ваша способность управлять человеческим телом. Можешь…

Лоони стояла, нахмурившись, словно она следила за чем-то, что старалось избежать ее. Теперь она взглянула на него.

— Только женщинами или самками животных. Существует физический закон, который…

Она остановилась и глядела, как Инезия опустилась на пол. Затем она вдруг заплакала:

— Пта, она ушла в чье-то тело.

Женщины теперь были в передней и приближались. У одной из них что-то топорщилось под платьем. Блеснул каменный нож с тонким лезвием, и Холройд, улыбаясь свирепой догадке, оттолкнул Лоони, а нож дернул к себе. Продолжая улыбаться, он отшвырнул его в сторону Инезии; богиня не показывала признаков жизни. Она все еще была одной из пяти женщин, и могла быть любой из них. Он чувствовал совершенное и возрастающее чувство опасности, которая была здесь.

— Быстрее, Лоони, — торопил он. — Прикажи женщинам уходить. Та, которая попытается убить Найу и попасть в более авторитетное тело, и будет Инезией. Торопись!

Она сообразила это быстрее, чем прозвучали его слова. Прозвучал резкий приказ. Покорно три женщины отправились назад, откуда они пришли. Одна из двух оставалась стоять неподвижно, но другая закричала:

— Вернитесь назад! Это не королева Найа, а самозванка! Как мы все знаем, королева с нашим хозяином Нуширом.

Говорившая была женщиной мощного телосложения, очевидно своего рода суперинтендант. В ответ на ее призыв одна из трех спросила дрожащим голосом:

— Если это так, то почему бы не позвать гвардейцев?

Лоони прошептала Холройду:

— Что делать? Звать стражу?

Холройд заколебался. Его мозг не успел сосредоточиться на немедленной угрозе. Он озарился знанием тех возможностей, которые видел. Он никогда не знал их раньше, но ужасная сила, которой обладали Инезия и Лоони, это возможность перемещаться из тела в тело. Оки могли вступить куда угодно: во дворец, крепость, везде, где были женщины, убивать направо и налево. Смущение было абсолютно опустошающим. Никакой возможности сопротивляться таким демоническим личностям не было. Целые крепости должны падать без борьбы вследствие убийственного катаклизма внутри или загадочного убийства.

Ему стало ясно, что дни Нуширвана как независимого государства окончены. Его долгий иммунитет был утрачен после того, как Инезия пересекла реку кипящей грязи. Вот почему она не распространила свое влияние на колоссальную территорию Аккадистрана, который был, вероятно, незащитим и был тем местом, куда он теперь должен попасть!

То, что произошло, было совершенно ясным. Они с Лоони прибыли раньше, чем Инезия реализовала свои возможности.

Несмотря на все ее заявления, она не была способна в короткое время лишить могущества божественное кресло. Она, должно быть, испытала огромный страх, когда его тело с размаху врезалось в дверь. Но открыли дверь необычайно быстро. Она прибегла к варианту, по которому должна была занять тело какой-нибудь солидной женщины и послать по коридору других женщин. Затем вернуться в свое тело и, закрыв дверь, искусно использовать время. В результате пять женщин, которые, если ими соответственно руководить, могли уничтожить тело Лоони.

Вследствие этого, если бы они все кинулись, могли убить или вынудили бы убивать себя. Одна из них, которая осталась в живых, сказала бы, что Холройд убил Найу, потому что хотел попасть в комнату с божественным троном. А тем временем Инезия осуществила бы свою цель.

Это была хорошая, хотя и упрощенная, схема. Безжалостная по отношению к своим подданным в Гонволане, богиня не поколебалась бы и здесь.

Холройд прошипел Лоони:

— Зови стражу. После всего мы сможем доказать, что ты — Найа, при помощи эскорта, который прибыл с нами.

Через минуту гвардейцы схватили женщин. Никто не пытался доказывать то, что Лоони не была Найей. Когда Холройд проанализировал ситуацию, то пришел к выводу, что весь ее план был принят сразу же под давлением неожиданных событий.

Лоони приказала:

— Заприте этих женщин в их комнатах, но утром освободите. Я потом найду случай наказать их за наглость.

Один из гвардейцев посмотрел на нож в руке Холройда, но тот глядел только на Инезию, которая подымалась на ноги.

Гвардеец спросил:

— А что с этой?

Лоони улыбнулась, но холодно сказала:

— Она потерпевшая. Оставь ее.

Через мгновение они остались втроем. Только Лоони улыбалась. Он прошел мимо женщин и вступил в комнату, ощущая, как пронизывающая интенсивность меняет его знание. Он сделал паузу, недоуменно переводя взгляд с одной женщины на другую. Лоони нарушила молчание. Неестественным голосом она произнесла:

— Н-у-у-у, дорогая Инезия, ты прыгнула выше головы, несмотря на все твои планы.

Улыбка ее угасла.

— Одну минутку, Пта, я осмотрю порог этой комнаты. Если он из защитного металла…

Она опустилась на колени и пощупала пальцами ковер. Когда она снова пошла к двери, Инезия бросилась вперед и мгновенным движением сбила ее на пол. Со свирепой улыбкой Лоони пнула ее ногой. Холройд бросился к Инезии и вежливо оттащил ее назад в комнату. Она встала и пошла к двери.

Инезия прошипела:

— Когда пройдет шесть месяцев, я сразу тебя уничтожу.

Лоони рассмеялась негромким смехом:

— Так у меня еще шесть месяцев, а? Благодарю, моя милая, что сказала мне, — все еще смеясь, она повернулась к Холройду.

— Насколько я могу видеть, нам ничто не мешает идти в комнату.

Она пошла, и ее смех заглох.

— О Пта, Пта, здесь победа, и все потому, что она испугалась моего бегства.

Удивление Холройда отразилось у него на лице, потому что она быстро объяснила:

— Ее настоящая цель была в том, чтобы ты напал на Нуширван и она переправилась через реку кипящей грязи. Чтобы преодолеть с армией эти горы, нужно недели две, возможно месяц, чтобы достигнуть дворца. И все это время она изучала бы кресло в этой комнате, и я уверена, что при таких обстоятельствах она могла бы его уничтожить.

Но это кольцо, которое я дала тебе, испугало ее. Это был всего лишь перстень-печатка Инезио, но когда я была в комнате, я влила в него часть своей силы. Она расценила это как объявление войны и дала мне достаточно времени, чтобы нанести ей ущерб, поэтому она действовала так, как ты уже знаешь.

Лоони рассмеялась снова, резким, но веселым смехом Найи. Инезия стояла недвижимо внутри тронного зала. Ее лицо было цвета мела, но глаза оставались голубыми и холодными, мертвенными, когда она сказала:

— Ты поняла, я надеюсь, что ты, по крайней мере, умрешь, Лоони. Любое могущество Пта не в состоянии извлечь из кресла полную силу. Сила приходит лишь от верующих, а я многие века делала все возможное, чтобы о нем забыли. И, в дальнейшем, он не будет долго связывать вас в темнице.

Она продолжала более воздушно.

— Он, может быть, будет иметь больше силы, чем ты теперь владеешь, — она рассмеялась доверительно и продолжила: — Сейчас я покоряюсь этому частичному поражению, остальное не так уж и важно. Снова я внушаю тебе ключевое слово.

— Ты дьявольская зверюга! — сказала Лоони.

Они все еще продолжали стоять, вглядываясь друг в друга, брюнетка и блондинка. И, глядя то на одну, то на другую, несмотря на то что он с трудом понимал то, о чем они говорят, Холройд внезапно почувствовал уверенность в том, что ему не следует быть здесь. Ему не стоит видеть обнаженные души обеих женщин.

Ему пришлось затратить определенное усилие, чтобы сбросить оцепенение. Он встряхнулся — это было не только физическим, но и умственным движением — и остановился у порога в большую комнату. Он знал, что Лоони следит за ним, а Инезия обернулась, чтобы смотреть, что произойдет. Тогда он забыл о них обеих.