Услышанное полностью совпадало с тем, что знал Шторм. Тактика завоевателей с Ксика на Арзоре оказалась той же, что и в других регионах Галактики. Кажется, враги не извлекли никаких уроков из собственного поражения в войне, раз вновь начинают и вновь берутся за старое. Или эта горстка десантников надеялась возродить на Арзоре ядро бывшей империи Ксика? Такой подход означал, что завоеватели пытаются осуществить то, что уже пробовали проделать на других планетах, где были наголову разбиты Объединёнными силами Конфедерации. И всё–таки, вздохнул Шторм, когда же наступит конец застарелому конфликту, который стёр Землю со звёздных карт. Он прислушался и задал вопрос по существу дела:

— Сколько завоевателей с Ксика высадились на Арзор?

Логан пожал плечами, при этом у него вырвался стон от боли:

— Я был постоянно занят, считать всё поголовье мне было совершенно некогда. Конвоировала меня компания из пяти негодяев. Но из них не все были с Ксика — по крайней мере двое были людьми. Ещё там был офицер, он командовал этими пятью и задавал мне вопросы. Вот с кем я рад был бы повстречаться снова! — Логан уронил перевязанные руки на колени, — А ещё там было с дюжину солдат и примерно вдвое меньше наёмников из числа людей. Они не очень–то ладят между собой — люди отдельно, ксиканцы отдельно.

— Так и должно быть. Захватчики всегда вербовали наёмников из числа людской расы, во всех войнах. Но всё равно, люди и завоеватели не дружат, даже когда воюют на одной стороне. А сколько поселенцев живут в районе Пикс?

— Там семь ранчо. Самое большое принадлежит семье Думароя. Там живут сам Думарой, его брат, племянник, и двенадцать объездчиков. Потом ранчо Лансина — Артура — это небольшое поместье, а скоро к нему присоединится брат, тот недавно уволился из войск. У них в объездчиках пятеро Норби. На нашем ранчо семь объездчиков–Норби и ещё двоих отец нанял в Бэйсине, это люди. Ещё десять–двенадцать человек можно отыскать на маленьких усадьбах. Так что большую армию мы не соберём, по крайней мере, по сравнению с вооружёнными силами Конфедерации.

— Я проводил успешные вылазки в гораздо меньшем по численности составе, — тихо заметил Шторм. — Вот только созвать мужчин к Пикс будет нелегко, они разбросаны по всей степи.

— Первым делом нам следует добраться до линии связи, я отправлю всем срочный вызов. Мы тут не такие уж примитивные, как вам, иноземцам, кажется.

— А далеко эта линия связи?

— Точно отвечу, только забравшись повыше и осмотрев окрестности. Этот район мне не очень–то знаком. Но, думаю, придётся ехать один–два дня. Хорошая лошадь покроет это расстояние за пятнадцать часов.

— У нас только один хороший конь — Дождь. И по пятам гонятся преследователи. К тому же мы ещё не выбрались из долины. Выход из неё завален оползнем.

Шторм не дискутировал. Он просто излагал факты. Однако Логан вспыльчиво возразил:

— Меня меньше всего волнует, что мы предпримем! Но говорю тебе, Шторм, допустить столкновение Думароя с Норби на радость завоевателям с Ксика мы не должны. Я родился на Арзоре, и если планету можно спасти, я не собираюсь предавать её интересы.

— Если только её ещё можно спасти, — отозвался землянин. В нём поднял голову ужас пережитого прошлого.

— Что ж, ты лучше знаешь, на что способны завоеватели, — проговорил Логан.

Шторм повернулся к Горголу и жестами пересказал беседу с Логаном, стараясь подбирать точные выражения В конце он задал самый важный вопрос:

«Есть ли выход из долины — для пешего или всадника?»

«Если такой выход есть — Горгол найдёт его».

Он снял с вертела двух жареных птиц, обернул их листом какого–то растения и поднялся на ноги:

«Горгол пойдёт искать», — и перепрыгнув каменную изгородь, Норби скрылся.

Шторм поделил остатки жаркого и передал порцию Логану. Тот принялся есть, одновременно разговаривая:

— Ты давно на Арзоре?

— Месяц. По земному календарю.

— Быстро ты освоился. Я знаю многих, кто родился здесь, а «речь–на–пальцах» так и не сумел выучить.

— Может, мне эта речь легче даётся потому, что мой народ когда–то использовал язык жестов при встрече с незнакомцами. Подожди–ка, давай я помогу тебе с едой.

Забинтованные руки Логана совсем не слушались хозяина. И Шторм покормил его с ножа, отрезая от мяса кусочек за кусочком. За процессом кормления подглядывала выжидательно помаргивающая Сурра, а Хин г. резвился у ног Логана, демонстрируя величайшую нежность. Пока Шторм разделывал следующую жареную курочку, Логан сыпал вопросами:

— А откуда твои животные? Они ведь нездешние, да? И что за дрессированная птица с тобой?

— Я — Повелитель зверей, это особая квалификация. Животные — моя команда. Африканская орлица Баку, песчаная кошка Сурра и меркот Хинг. Они все с Земли. Во время наводнения мы потеряли второго меркота, Хо.

В голосе Логана зазвучало открытое восхищение:

— Повелитель зверей! Слушай, а ты недавно говорил со мной на языке Дайни, правда?

— Я думал, что ты не понял наречия Навахо.

— Навахо! — глаза Логана засверкали. Он задумался, будто вспоминая, где же раньше слышал это имя. Затем, коснувшись кето–браслета на запястье Шторма и амулета на груди, спросил. — Эти вещи тоже принадлежат племени Навахо?

Индеец помедлил с ответом. Он понимал: происходит нечто важное. Но он не знал, что именно.

— Да, — наконец выговорил он.

— У моего отца тоже есть такой браслет.

Шторм отдёрнул руку. Лучше бы Логан не говорил о Брэде Куэйде. Воспоминаний о нём землянин старательно избегал в последние дни. Шторм заговорил как можно более спокойно, однако в тоне его слышались угрожающие нотки:

— Твой отец — не Навахо.

— И это замечательный повод ненавидеть его, правда? — Логан сказал это без всякого выражения, будто сообщил о том, что на улице ночь. — Многие ненавидят Брэда Куэйда. Но обычно враги моего отца не такие, как ты. Да, мой отец — не Навахо. Он родился на Арзоре, хотя его родители — земляне. Он наполовину индеец племени Шайен.

Шторм обомлел. Ненавидеть Куэйда было значительно легче, представляя его выходцем из высокомерного белого племени, лживого, подлого, посылающего собственных представителей насмерть. Впрочем, даже белые оставляли индейцам клочья земли, никогда не сгоняя в пустоту, в никуда, отнимая жильё, земли, родину, дом.

— Шайены — североамериканское племя, — начал было объяснять Логан, но быстро умолк.

Сурра, мирно дремавшая, внезапно вскочила, мгновенно напружинившись. Шторм выхватил бластер. Оружие было произведено на Ксике, но мало чем отличалось от того, к какому землянин привык в войсках Конфедерации. Шторм пожалел, что у давешнего часового был только один бластер. Но захватчики, как правило, не перегружали себя амуницией.

Но это всего лишь появился Горгол, он влез в пещеру и его новости были неутешительны.

Найти выход из долины не удалось. К тому же к югу от озера появился военный отряд Нитра. А в горах на севере горели огни, наверное, там тоже Нитра.

Шторм принял решение:

— Надо укрыть в пещере всех лошадей и запастись водой. Попробуем переждать здесь. Может, отряд Нитра отвлечёт от нас внимание преследователей с Ксика.

Они притушили костёр и принялись за работу. Расширив вход в пещеру, ввели внутрь трёх добытых лошадей и Дождя. Когда лошади оказались внутри, землянин заметил, что Логан направляется с фонариком в глубь пещеры.

— Пойду посмотрю, — пояснил Логан, — куда идёт этот тоннель. Вдруг он проходит сквозь всю гору. Кто знает, может быть, это вовсе не Запечатанная Пещера, может быть, там скрыт проход в соседнюю долину. Ты говорил, что попал в эту долину через туннель в горе. Так, может, и выход из неё такой же?

Шторм неодобрительно смотрел, как тусклый лучик фонаря тает в тёмной глубине. Воздух в пещере по мере удаления от входа становится всё более удушливым. Но если Логану так нравится ходить навстречу собственной смерти… Землянин вынужден был спрятаться в этой пещере, но искать в ней приключений на свою шею — ну уж нет!

Послышался голос Логана. Тот, придерживаясь за стену и хромая, поднимался из глубин пещеры:

— Какой здесь странный воздух! Кажется, неподвижный, неживой. И свет почти не проходит.

Лошади, сбившись в кучу, не желают идти в глубину пещеры, отметил про себя индеец. Сурра тоже держится поближе к выходу. И даже любопытный Хинг не увязался по пятам за Логаном, а уселся на задние лапы и, подозрительно нюхая воздух, задрал мордочку вверх.

Горгол и Шторм уничтожили конские следы возле пещеры и вновь завалили вход камнями. У них теперь был запас воды — три полные фляжки и мешок из шкуры йориса. Набирая воду, юноша видел с берега дальние огни в горах.

Если захватчики нашли убитого часового, они не станут возобновлять преследование в темноте.

К полуночи маскировка пещеры была закончена. Шторм, укладываясь спать, подумал, что крошечное отверстие наверху каменного завала совсем не пропускает воздух, который внутри пещеры становится совсем непригодным для дыхания.

Он закрыл глаза и, оставшись даже без клочка неба вверху, живо вообразил, как его закрывают в тесной маленькой коробке, которую невозможно открыть. Индеец принялся вспоминать всё, что слышал о Запечатанных Пещерах. Теперь его отряд и сам был запечатан в пещере. Жаль только, что в этой же пещере не было тех, кто скрылся здесь согласно легенде. Разум твердил, что они остались в пещере не напрасно. И что выйди они с Горголом на разведку в горы, шансов найти выход из долины у них было бы ничуть не больше, чем пока они прячутся здесь. И всё–таки каждый нерв Шторма был напряжён, чувства восставали против того, чтобы оставаться в этой пещере.

С наступлением утра укрывшиеся обнаружили хоть одно несомненное достоинство их пристанища: в пещере было прохладно. В то время как снаружи поднявшееся солнце нещадно палило, раскаляя камни гор.

— В этом году сезон засухи наступил очень рано, — сообщил Логан. — Иногда засуха бывает на руку, если дожди в горах прошли сильнее обычного. Однако теперь нам нужно бежать отсюда как можно скорее ещё и по этой причине: грядёт засуха.

— Но ведь наша экспедиция пересекала реку, — возразил Шторм. — Неужели всё пересохнет? Ведь наводнение было очень сильное, да и дождей прошло немало.

— Стаффа не пересохнет. Но она далеко отсюда к югу, ближе к Восточным Пикс. А других рек я здесь не знаю. Можно, конечно, ехать вдоль Стаффы, но тогда мы затратим вдвое больше времени на дорогу. К тому же в тех краях нередко гостят Нитра.

— Тогда нам следует получше отдохнуть здесь… — начал было Шторм и замер на полуслове, уловив в смотровом отверстии движение вдали, в середине долины.

Там кто–то двигался. В бинокль Шторм разглядел фигуры идущих. На них были кольчуги и штаны, как у Норби. Но дальше одежды маскировка не соблюдалась. Бледно–зелёная кожа, бесцветные волосы, свисающие закручивающимися сосульками по спинам. Двое впереди явно были с Ксика. Ещё трое, следовавшие поодаль, — люди. Двое последних были вооружены луками, а возглавляющие процессию несли инопланетное оружие. Кроме того, поперёк седла одного всадника лежала странная труба белого цвета.

Шторм отметил наличие слайсеров у противника и принял как должное тот факт, что на бластер особенно полагаться не следует. Лучевое оружие Ксика Шторм также видел в действии сутки назад. Но эта белая труба… Это была одна из последних разработок, появившаяся в самом конце войны, применить широко её не успели. И увидеть её запросто привязанной к седлу посреди пустыни на краю вселенной землянин никак не ожидал. Две такие трубы попали в руки войск Конфедерации после стремительного захвата форпостов завоевателей с Ксика, ими просто не успели тогда воспользоваться. Трубы были испытаны в поясе малых астероидов, после чего командование Конфедерации выпустило приказ немедленно уничтожать все обнаруженные образцы этого оружия.

В целом «трубы» можно было применять против врага, причём их поражающая способность была необычайно велика. Но «трубы» дополнительно потребляли из пространства столько энергии, что невозможно было предсказать, какой в действительности урон они нанесут, и кому именно. В принципе они действовали почти так же, как деструкторы, состоявшие на вооружении в войсках Конфедерации: уничтожали живую материю. Но «трубы» убивали значительно надёжнее и быстрее, чем деструкторы.

— У нас опять неприятности? — поинтересовался Логан.

Шторм передал ему бинокль.

— Видишь ту белую трубу? Это самая большая из всех известных мне неприятностей.

Логан мрачно отозвался:

— Похоже, кто–то кого–то хочет убить, причём так, чтобы наверняка. По поводу воинов Нитра я особенно не беспокоюсь, наоборот, к ним я теперь расположен вполне дружественно. В конце концов, если в тебе застрянет стрела с раздвоенным наконечником, можно легко посчитать, сколько придётся потеть под ножом, пока её вырежут. И в смысле вооружённости мы примерно в равных условиях с местными племенами. Но пускать эту «трубу» против Норби — всё равно что науськивать Сурру на травяную курочку, у которой вдобавок связаны лапки.

Шторм знаками объяснил Горголу, в чём дело, указав на страшное оружие завоевателей. Горгол понимающе кивнул, наблюдая, как отряд продвигается вдоль берега озера, то скрываясь за холмами, то вновь появляясь.

«Нитра здесь — с прошлой ночи, — жестами сказал Горгол. — Они сейчас не будут искать наши следы. Может быть, мы захватим ту злую вещь…»

«Нет! — решительно остановил его Шторм. — Злая вещь принадлежит врагам. Она убъёт нас, если мы прикоснёмся к ней». Он собрал самые убедительные доводы, изобразив жест, обозначающий смерть.

Всадник с «трубой» на седле появился на дальнем склоне замыкающего долину холма. Он неуклюже спешился, было видно, что не Норби и не человек управляет лошадью, что животное для чужака — только средство перемещения поклажи. Шторм, наблюдая происходящее, вспомнил, как эти вояки расправились вчера с целым табуном в соседней долине, нисколько не задумываясь, жестоко это или не слишком.

А в это время завоеватель, держа «трубу» на плече, взошёл на самую верхушку холма и стал утаптывать площадку для установки оружия. Теперь его движения были неторопливы и отточены. Шторм разглядел в бинокль, как рядом со стрелком с «трубой» воткнулась в почву боевая стрела, выпущенная кем–то вдали. Но, наверное, это был единственный удачный выстрел далёкого лучника, потому что больше стрел не появилось.

— Нитра обстреливают «трубу», — сказал он Логану.

— Вот отчаянные! Наверное, их загнали в угол, иначе они так не поступили бы.

В поле зрения появились ещё двое всадников. Они гнали лошадей прочь от холма с «трубой», почти в панике.

— Уходят, — прокомментировал землянин. — Неужели эти идиоты станут стрелять из «трубы»?

Индеец спрыгнул вниз с камня, на котором стоял, и жестом приказал Горголу пригнуться. Сбросив с плеча бластер, он дотянулся до Логана, заставляя и того лечь на землю. Сурра уже распласталась на брюхе. А где же Баку? Орлица куда–то улетела час назад. Шторм мог только молиться, чтобы она летала подальше и не спускалась в долину.

— Давайте отведём лошадей подальше! В глубь пещеры!

— Зачем? — не понял Логан. — Ведь эта «труба» стоит далеко, до неё больше мили. К тому же она нацелена в другое место.

Однако он подошёл к Дождю, обнял коня за шею, затем шлепками ладоней стал подгонять кобылок. Все вместе они кое–как заставили лошадей зайти подальше в пещеру. Шторм с отчаянием подумал: в наружной кладке осталось отверстие. Но закрывать его времени уже не оставалось.

— Всем лечь! — приказал он. — Закрыть глаза!

Горгол и Логан повиновались, накрыв головы руками. Шторм тоже лёг.

Вот она, жестокость чужаков во всей её неприглядности. Они готовы вместе с несколькими воинами Нитра уничтожить всю живность в долине. Впрочем, насколько землянин знал характер завоевателей с Ксика, всадники, спешившие убраться подальше от «трубы», тоже были обречены. Во всяком случае шансов спастись у них совсем немного. Шторм усмехнулся. Вряд ли стрелок с Ксика станет гуманно дожидаться, пока его коллеги удалятся на безопасное расстояние.

Рядом со Штормом вытянулась Сурра. А под ним уже копал себе убежище Хинг. Копать в скальной породе было тяжело, Хинг ворчал. Индеец вытащил зверька, поместив его между собой и Суррой. Он слышал перестук лошадиных копыт, однако лошади не вышли обратно из туннеля, куда их загнал Логан. Может, лошади заволновались, как и весь отряд, почуяв отданный Штормом приказ?

Землянин не имел никаких сведений о действии «трубы», кроме армейских донесений, которых он изрядно перечитал в годы службы в войсках Конфедерации. Донесения поступали во все группы коммандо, где люди, либо смешанные команды людей и животных имели шанс подвергнуться нападению с применением «трубы». И те донесения не были склонны к преувеличениям.

Было известно, что «труба» воздействует на людей и животных, и почти не действует на завоевателей. Интересно, скоро они там будут стрелять? Шторм считал секунды, кажется, даже вслух. Но его это не заботило. Было темно, только со стороны Логана послышался смешок.

— Слушай, а ты не зря заставил нас окопаться? Скоро всё вокруг развалится, или не очень?

Кажется, именно этих слов и ждал стрелок завоевателей. Мир вокруг них действительно стал разваливаться. Никогда позже Шторм так и не смог выразить, что же такое произошло с пространством и временем, которое перестало быть обычным потоком секунд, минут и часов. Мелькнуло такое чувство, будто чья–то мощная рука схватила весь мир, скатала его в один ком, и подбросила ввысь. Не стало ничего — чувств, мыслей — всё как будто сдуло в пустоту. Всё дальше в пустоту, всё дальше…

Это была не просто физическая боль одного человека — но боль, причинённая всей планете в его лице. Какая–то часть существа Шторма продолжала вжиматься в скалу, служа якорем для остальных разбегавшихся частей. И эту отчаянно сопротивлявшуюся часть буквально разрывало.

Он не мог сказать, сколько это длилось. Борьба между материей и нематерией лишила его чувств. Наверное, всё–таки именно толща скал над ними защитила отряд от неизвестного излучения. Точно Шторм знал только одно: отряд устоял во время действия «трубы», и они все выжили.

Рядом лежала тёплая Сурра, между ними царапался и пищал Хинг. Было холодно, воздух стал ледяным.

Несколько мгновений юноша лежал неподвижно. Он чувствовал себя как насекомое, которое спряталось под камнем. Но в любой момент камень могут откатить и тогда он предстанет беззащитным перед неизвестной опасностью. Посреди этой животной паники в его душе сверкнула искорка решения. Он наконец отнял руки от глаз, привстал на колено. И несколько страшных секунд ему казалось, будто он ослеп! Вокруг была только ледяная темнота, заполненная ледяным тяжёлым воздухом. Кусочек неба, видневшийся сквозь отверстие в каменной кладке, исчез.

Шторм сел, — Сурра не отходила от него, ворча и фыркая. И тут из этой кромешной тьмы донёсся голос Логана, поспешившего прояснить ситуацию:

— По–моему, кто–то захлопнул дверцу!