Хаиткулы доложили, что на 25-м километре шоссе Чарджоу — Ашхабад найден обгоревший остов легковой машины марки ГАЗ-69. Хаиткулы немедленно отправился туда.

У почерневших останков машины стояли начальник местного ГАИ, следователь, криминалист Тамакаев, еще три милиционера.

— Похоже, что тот самый «газик», — сообщил Тамакаев. — Следов от обуви только нет, не сгорел же водитель дотла…

— Снег запорошил?

— Снег расчистили, но следов под ним нет. Уходил, видно, по колее от шин, а следы соскабливал металлическим предметом. Номер с машины снял, им и скоблил.

В полости одной из фар нашлись кусочки оплавленного кирпича, которые сразу же передали на экспертизу. Под другой фарой были обнаружены осколки лопнувшего от высокой температуры стекла.

Хаиткулы рассуждал вслух:

— Одна фара была разбита раньше, у дома, — мы это знаем. С выбитой фарой машина проделала примерно двадцать восемь километров. Если убийство совершено в два-три часа ночи, то, учитывая снегопад и гололед, сюда добралась в четыре.

— Возможно, шофера кто-нибудь видел, — продолжил Тамакаев. — На этом месте, конечно, был большой огонь, как в гигантском тамдыре. Его тоже могли видеть с дороги.

Вмешался начальник ГАИ:

— Попробуем перекрыть шоссе с обеих сторон. Если он на попутной выбрался из города, то должен был обязательно оказаться на пароме. Надо там опросить тех, кто дежурил. На пароме регистрируются все машины. Если же он уехал в сторону Ашхабада, то самое время дать указания в Байрам-Али и в Мары, чтобы осматривали машины, проверяли пассажиров.

Хаиткулы попросил его поторопиться. Потом снова обратился к Тамакаеву:

— Если скоблили следы номером, то его надо искать недалеко, у шоссе. Для него это был лишний груз, обуза, где-то рядом и выкинул.

Он пошел к шоссе, а опергруппа осталась возле сгоревшей машины заканчивать экспертизу.