Глава 5

Просидев в пробке почти полтора часа, я наконец добираюсь до дома Дженни. Вылезаю из машины и иду к воротам. У нее нет лужайки, только кусты и небольшая дорожка пять футов длиной. Я открываю ворота и направляюсь к дому. Солнце скрылось, и воздух стал свежее. Подношу ладони к губам и пытаюсь согреть их своим дыханием. А затем стучу в дверь.

Остатки терпения покидают меня, и, когда никто не отзывается, я принимаюсь колотить в дверь изо всех сил. Снова и снова. Наконец замечаю на двери звонок и нажимаю кнопку. Однако все мои попытки оказываются безуспешными, никто не откликается.

– Это я, Дженни! Открой!

Я понимаю, что она не выходит, возможно прячась от меня, а возможно, потому, что ее действительно похитили или, не дай бог, произошло нечто еще более страшное, и, когда осознаю это, меня охватывает ужас, но я знаю, что должен изо всех сил противостоять ему, сохраняя здравомыслие.

Я подхожу к окну и стучу в стекло. Проверяю боковую калитку, но она заперта. Я не в ладах со спортом, однако мне необходимо перебраться на другую сторону. Я достаточно высок и смог бы перелезть через калитку, но это не так-то просто – она усеяна торчащими в разные стороны острыми щепками, которые занозами впиваются в мои ладони. Хватаюсь за верх калитки, безрезультатно пытаясь уберечь руки, и отталкиваюсь ногами от земли. Мне удается достать пятками до ручки калитки, но, проболтавшись несколько мгновений в воздухе, понимаю, что мне не хватит сил подтянуть тело на три-четыре фута вверх и перекинуть через забор. Мне не остается ничего иного, как огорченно сползти вниз.

В голову приходит мысль выбить дверь. Или же разбить окно и влезть в дом. Я смотрю сквозь щель в заборе, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь. И вижу свет.

– Дженни! – снова кричу я. – Дженни, это я!

Жду ответа, но никто не выходит. Вновь смотрю на калитку. Теперь она не кажется мне высокой. В моем возрасте вполне под силу ее преодолеть. Я наверняка в состоянии сделать это. В любом случае я просто обязан. Отхожу на несколько шагов от забора и с разбегу бросаюсь к своей цели, высоко выбрасываю руки в воздух и прыгаю. Снова хватаюсь за верх калитки, но вместо того, чтобы перебросить через преграду свое тело, как представлял себе, падаю обратно на бетонную площадку. Спину пронзает острая боль, и я не могу пошевелиться. Мои руки снова разодраны в кровь.

Я лежу на спине и смотрю в небо. Вот и все. Но этим чертовым воротам ни за что меня не остановить. И что бы ни произошло с Дженни, это меня тоже не остановит.

Я приподнимаюсь на локте и замечаю мобильный телефон, выпавший из моего кармана. Поднимаю его и набираю номер полиции. На этот раз они должны мне помочь, я смогу их убедить.

– Послушайте, – говорю я сотруднику, снявшему трубку, – меня зовут Джон Симмонс. Моя девушка Дженни Майклз исчезла с парковки около лондонского «Гейтуэя» сегодня утром. А сейчас я подъехал к ее дому, но она не откликается. Однако внутри горит свет. Мне кажется, что либо ее похитили, либо она внутри и ей грозит опасность. Поэтому я прошу прислать сюда наряд полиции, чтобы офицеры взломали дверь. Или это стоит сделать мне?

Он спрашивает, где живет Дженни. Я называю адрес и жду.

В ожидании хожу взад-вперед перед крыльцом Дженни, преодолевая боль в спине после падения. Я не позволю никаким трудностям встать у меня на пути.

– Мистер Симмонс, – снова раздается голос в трубке.

– О да, – отвечаю я. – Да, это Джон Симмонс.

– Мистер Симмонс, я офицер Мэтью Джойнес. Я проконтролировал ваш утренний звонок в полицейский участок. Я также переговорил с офицерами, которые встречались с вами около супермаркета «Гейтуэй». И хочу еще раз напомнить вам о том, что вам уже сообщили сегодня: заставляя полицию попусту тратить время и заниматься пустяками, вы совершаете уголовное преступление.

– Но я вовсе не заставляю полицию попусту тратить время! – кричу я, охваченный внезапным приступом ярости. – Я выполняю за вас вашу чертову работу! Вы должны приехать сюда и попытаться найти Дженни. Но вместо этого я торчу около ее дома, делая то, что должна делать полиция. Она не открывает, но в доме горит свет. А ведь она живет одна, черт подери! И значит, вы должны взломать ее чертову дверь. Разве вы не понимаете? Я только что приехал из театра, куда мы сегодня собирались пойти вместе. Там ее тоже не было. А она была со мной, прежде чем я утром позвонил в полицию. Она была со мной и вдруг исчезла!

– Я все понимаю, сэр, но вы не сказали мне ничего, что могло бы внушить опасения.

– Что? Минуту назад она сидела в машине и вдруг исчезла. Неужели вы и в самом деле думаете, что я ломаю комедию?

– Что ж, – говорит он, – номер мобильного телефона, который вы дали офицерам, чтобы связаться с этой леди, не существует. И потому ваша информация кажется нам несколько подозрительной.

Почему он не хочет меня понять? Почему не помогает мне?

– Но я здесь. Около ее чертова дома. Приезжайте сюда и сами во всем убедитесь, если мне не верите.

– Назовите адрес, мистер Симмонс, и ее полное имя, – говорит он, тяжело дыша.

Я повторяю все то, что сказал другому сотруднику несколько минут назад.

Он просит меня подождать, и я с облегчением вздыхаю. Наконец-то хоть кто-то поможет мне разобраться во всей этой путанице. Наконец-то хоть кто-то поможет мне найти Дженни.

В трубке воцаряется долгое молчание. На улице холодно, но я чувствую, как пот струится у меня по спине. Все плывет у меня в голове, и в этот момент телефон начинает пищать. Я смотрю на экран: низкий заряд батареи.

– Нет, – восклицаю я. – Чертов телефон, нет!

Через пару минут в трубке снова раздается голос офицера.

– Мистер Симмонс?

– Прошу вас, – говорю я, – приезжайте скорее. У меня разрядился телефон…

– Мистер Симмонс, заставляя полицию отвлекаться по пустякам, вы совершаете уголовное преступление. Я собираюсь заняться этим вопросом вплотную.

– Так займитесь, – говорю я. – Прошу вас, займитесь. Приезжайте сюда и займитесь расследованием. Арестуйте меня, если хотите. Тогда вы, по крайней мере, окажетесь здесь и сможете начать поиски Дженни. И выяснить, кто скрывается в ее чертовом доме!

– Мистер Симмонс, по этому адресу не проживает никто по имени Дженни Майклз.

Я чувствую себя так, будто он ударил меня ногой в живот. Не ослышался ли я?

– Но это невозможно, – говорю я ему. Должно быть, он лжет, ведь сегодня утром я забирал ее отсюда.

– Мистер Симмонс, я предлагаю вам сейчас же повесить трубку или…

– Нет! – кричу я. – Вы лжете! Я был здесь сегодня утром. Я был здесь. Вы ошибаетесь. Ошибаетесь! Зачем вы так со мной? Зачем? Кто-то сводит меня с ума. Почему полиция против меня? Зачем вы все это говорите? Зачем она так со мной поступает?

– Если только ее фамилия не Вон, мистер Симмонс, то вы сами ошибаетесь. – И он бросил трубку.

Телефон издает прощальный писк, и экран гаснет.

Кто такие эти Воны? Где же Дженни?

В моей голове все перепуталось, я больше не знаю, где Дженни и кто она такая, и я лишился своего единственного средства связи. Мне хочется с размаху разбить телефон о землю, но я беру себя в руки. Я понимаю, как сильно он мне сейчас нужен, необходимо только поскорее зарядить эту проклятую батарею.

Я отступаю назад, застигнутый врасплох. У меня начинают сдавать нервы, но я понимаю, что должен держаться, несмотря ни на что. Всему этому должно быть какое-то объяснение. Я знаю Дженни. Она не сбегала от меня и не лгала, ее похитили, я в этом абсолютно уверен.

Надо вернуться домой, пока мне больше некуда ехать. Я иду обратно по дорожке от дома Дженни, не обратив внимания на неожиданно раздавшиеся у меня за спиной голоса. Поворачиваю, чтобы выйти из калитки, и замечаю пару китайцев. Им около сорока лет, но женщина выглядит старше мужчины. Она пухленькая, в то время как ее спутник отличается невероятной худобой, напоминая скелет. Кажется, он уже долгие годы не ел досыта, а она ни в чем себе не отказывала. Я застываю на месте, не сводя с них глаз, ничего не говорю, просто смотрю на них умоляющим взглядом.

Наконец, мужчина заговаривает со мной.

– Я могу вам помочь? – спрашивает он. Несмотря на азиатскую внешность, он говорит без акцента.

– Дженни? – говорю я, но он, похоже, не понимает, о чем речь.

Я иду дальше. Они смотрят мне вслед. Пройдя несколько шагов по тротуару, я останавливаюсь и оборачиваюсь к ним.

– С вами все в порядке? – спрашивает он, потому что я по-прежнему молчу.

Я качаю головой. С трудом подбирая слова, произношу единственное, о чем в состоянии думать, надеясь получить ответ, отличающийся от того, что мне сообщил полицейский. Я должен убедиться, что тот не обманул меня. Я не поверю, пока не услышу те же слова от этого человека.

– Дженни здесь живет? – спрашиваю я.

– Дженни? – недоумевает он.

– Дженни Майклз, – говорю я, теряя терпение.

– Здесь живем мы, – отвечает он, качая головой. – Только мы вдвоем.

Я жадно хватаю воздух ртом.

– Сколько… как долго вы здесь живете? – с трудом выдавливаю из себя. Это невозможно. Я не хочу слышать его ответ.

И вот он ударяет меня словами:

– Два года.